Gamlet все записи автора В преддверии премьеры постановки огненной драмы "Ромео и Джульетта - 3000" от "Камикадзе-Шоу" вышла статья в журнале "Фора". Желающим ознакомиться с проектом и принять участие
Эволюция огня по Тимофею Байеру

Тимофей Байер – актер, режиссер-постановщик шоу-программ. Факир, интерактивный огненный двигатель театра огня «Камикадзе Шоу». Преподает артистам искусство актерского мастерства, интерактивное поведение и контактную импровизацию во время выступления.
Последователь школ К.С. Станиславского, М.А. Чехова, Е. Гротовского.
Все свое время и силы отдает на развитие «Камикадзе Шоу», однако это не мешает ему играть в театре и кино. Постоянная роль в антрепризе «Чапаев и пустота» по знаменитому роману В. Пелевина, постановка режиссера П.Урсула.
Участвует в съемках фильмов в жанре «экшн»: роль второго плана Али-кинжал - «Антикиллер 1-2» , реж. Е. Кончаловский, фантастический экшн «Параграф 78», социальная драма «В движении» реж. Ф.Янковский, сериал «Каменская» (5я жертва) – роль ведущего телемоста.

Зов саламандры

- Что чувствуешь, когда работаешь с огнем? Обычный файервокер-одиночка скажет, что, общаясь с огнем, он испытывает нечто вроде катарсиса. И не обманет, это так. Но для меня необходимо еще и то, что бы мой партнер понимал меня, понимал язык огня, на котором я говорю с ним и со зрителем.
Мы играем с опасной субстанцией, с которой нужно уметь договориться. Если ты думаешь, что с ним можно запанибрата, сильно ошибаешься и будешь наказан – хотя бы те же ожоги. Но, когда ты принимаешь его с уважением, он может дать очень много. Недаром, люди издревле боялись огня, поклонялись ему, приносили дары. Огонь умеет быть беспощадным, но умеет быть и благодарным – дает тепло, ощущение комфорта и защищенности. Да он просто бесконечно красив!

«Ой, перчатки забыла!»… «держи, у меня запасные»… «Жень, водичку передай, пожалуйста»… « а барабаны-то нас догнали? кто видел?»…
Обычные разговоры в импровизированной гримуборной перед очередным выступлением на очередной корпоративной вечеринке. Через несколько минут эти молодые люди выйдут на снег и ветер (на жару, на холод, на паркет, на траву, на асфальт…) чтобы превратиться в сказочных саламандр, купающихся в море искр и языках пламени, играющих с ними – легкие, гибкие, такие же неуловимые в движениях, как их партнер по танцу – огонь.

Успех никогда не приходит сразу. Через это жизнью продиктованное правило проходит каждый целеустремленный человек, одержимый идеей своего творчества. Театр огня «Камикадзе Шоу» под руководством режиссера Тимофея Байера - это труппа артистов, которые своим трудом и стремлением к неизменному качеству заслужили уважение и доверие. Постановочное огненное шоу – это уникальная работа с огнем, синхронность и динамика танцевальных номеров с элементами современной и классической хореографии, ирландского степа и фламенко, и конечно сложные гимнастические трюки.

«Старый опытный камикадзе»

- Факир? Да нет. Вообще-то, в переводе с санскрита факир – это кто-то вроде бомжа, босяк, который таким способом зарабатывает на жизнь. Сейчас достаточно много людей, которые могут крутить огонь и считают это жанром. Ошибка! Есть какое-то количество огненных шоу, есть уличный трэш, есть нокфайершоу, но жанра как такового нет.
Вначале и я работал на Арбате. Меня называли «старый опытный камикадзе» Абсурд? Поначалу казалось, да. А когда встал вопрос о названии театра, сомнений не было.
В смысл слова «камикадзе» я вкладываю стремление к духовному очищению. Меня интересует само состояние «на грани», когда разматывается вся цепочка твоей жизни – вот этот процесс мне по-настоящему интересен, потому и слово так спокойно пришлось ко двору, точнее, к театру.
Возможно то, чем мы занимаемся сейчас в нашем «Камикадзе-шоу» – это и есть выведение некоего жанра. Я артист, разговаривающий огнем… или это огонь разговаривает мною.
А факир? Ну, умеем мы выдувать огонь, ну, крутим профессионально наши снаряды… Важно другое. Огненных шоу, как я уже говорил, стало много, и зрители уже привыкают к стереотипу. А мы называем себя театром, значит, должны соответствовать этому понятию по целому набору признаков. И первый – передача содержания через ту или иную форму. Мы выбрали пластику и огонь как инструмент. Мы научились говорить посредством огня между собой, теперь задача сделать наш язык понятным зрителю. Ведь жест может быть весьма красноречив. Поэтому мои артисты много занимаются хореографией и характерными танцами, не говоря уже о постоянной работе со снарядами,
изучают актерское ремесло и драматургию. Тем более, сейчас, когда мы начали работу над новым спектаклем.

«А не замахнуться ли нам на Вильяма, нашего, Шекспира?»

- На первом курсе ЕГИКа я был типичным Ромео, с длинной пышной шевелюрой. Да-да, не делайте круглые глаза. Это я сейчас лысый, не потому что опаленный, посмотрите сами, практически у всех артисток нашего театра – чудные длинные волосы, и ничего – не боятся. Просто в какой-то момент я понял, что пока мне их не надо.
Но я сейчас не об этом. Театр, если он в тебе, никогда не отпускает. Танцуешь ли, крутишь, выступаешь на драматической сцене. Все это живет, трансформируется, аккумулируется в тебе… Хаос и поиск. Это как поиск точного слова: пока мысль четко не сформулирована, ее трудно выразить вербально.
Я давно ничего не ставил, делал шоу, а тут вдруг захотелось поговорить со зрителем по-настоящему, откровенно, по душам (нечего стесняться красивых слов и красивых чувств, уныло ведь иначе-то!). Поэтому Ромео и Джульетта, поэтому Любовь и Смерть. Штамп, гениальный в своей простоте, квинтэссенция бесконечности Любви и Смерти.
Приходит момент, когда ты ясно понимаешь, чем людей уже перекормили, что им сейчас необходимо, что ты нужен именно в этом качестве. Ты готов.

- Мои Ромео и Джульетта живут в третьем тысячелетии. Почему так далеко? Мне хотелось бы увести людей подальше, вроде бы в другой мир, в другие декорации. Но человек и социальное общество все равно сохраняют свою сущность. Мои герои – нормальные ребята. Но они Любят. В этом-то и трагедия. Так любить в социальном обществе не дадут. Ни сейчас, ни потом. Но без этого тоже нельзя жить.

Жизнь-театр-люди-актеры

на изучение мира (может, потому-то столько колдунов нынче развелось?). Наш брат Лоренцо – изобретатель, иллюзионист. Этакий Леонардо. Он доверяет себя Богу, но по принципу: доверяй и проверяй. Он позволяет себе конфликтовать с ортодоксальностью!
Князь – у нас человек невероятно духовный. А какой бал он закатит! Будут участвовать все, занятые в спектакле артисты. Много эффектов, трюков, лазерная анимация. Бал, так бал!
А какие декорации мы придумали! Дома в третьем тысячелетии будут как айсберги, как ледяные кристаллы. Но они тоже будут жить, трансформироваться, в них своя логика, своя функция. То же и с костюмами. Все должно работать на то, что бы зрителям не просто стал понятен смысл действия. Нам важно увлечь зрителя, заворожить его, дать почувствовать себя участником этого времени, пережить эмоции каждого из героев.

Слезы, капающие вверх

- Конечно, мы ставим трагедию. Но, как иначе? Любовь и смерть, добро и зло…
Но я хочу оставить некий знак. Можно убить тело, но нельзя убить любовь Банально? Но неоспоримо. Ромео и Джульетта, погибая, не умирают. Они - Как говаривал классик, театр требует новых форм. Мы слишком быстро идем вперед в наш технократический век. Старые шаблоны уже не действуют. Почему сейчас все так ринулись в кино? Почему так популярна сегодня документалистика? Там больше правды. Обычная человеческая реакция, когда эмоции отстают от движения материального мира. Хочется правды. Это нормальная человеческая реакция. В нашем спектакле, пусть через своеобразные формы, будет угадываться правда. Несмотря на специально создаваемый иллюзорный мир.
- Было время, когда я понимал, есть сюжет, но не готов инструментарий. Но я так долго жил с огнем. Все, что мы делали до в Камикадзе-шоу, наверное, было подготовкой (пусть не всегда осознанной) к этому действу. В спектакле будет много чего, кроме огня. И трюки, и анимация, и танец… А огонь. Представьте томление Ромео, его любовь настолько невыносима, что из его рук материализуется пламя. Нужны еще слова?
Другое дело, сделать персонажи реально узнаваемыми. А в спектакле участвуют все шекспировкие герои.
Человечество заряжено возносятся в небо, в звезды, в космос. Оставляя нас еще раз подумать о своей, о нашей любви.
Это слезы, но они капают вверх


Слегка перефразируем старую шутку: можно бесконечно смотреть, как течет вода, как горит огонь, и как работают другие…с огнем.
А потому, продолжение следует

Ирина Тарасова