you_are_by_my_side все записи автора АВТОР: Поклонница aka Аюшка
НАЗВАНИЕ: Под мужским влиянием
СТАТУС: В процессе
КАТЕГОРИЯ/ЖАНР: Slash| Angst (?),POV, Romance (?),AU*
РЕЙТИНГ: PG-13 (В начале. Дальше может быть больше)
ПЕРСОНАЖИ: Билл Каулитц, Том Каулитц, Симона Каулитц, Дэвид Йост. Дальше возможно по мере написания фика.
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ: Том погибает. Симона остается одна с Биллом. Год назад Гордон погиб в автокатастрофе, женщина до сих пор не отошла от шока. И, все же, как-то она встречает своего старого друга по работе - Дэвида, и влюбляется. Она понимает, что Биллу, после потери брата и отчима, нужен отец, мужское влияние. Понимает, что ей придется сына познакомить с Йостом. Через полгода это и происходит, они начинают жить вместе; еще через полгода Симона с Дэвидом женятся, а потом все и начинается… Билл посмотрит на своего нового отчима совершенно другими глазами…
ОТ АВТОРА: Эта история реальная, только измененная под фик. Так нааамного легче писать. Я надеюсь, что вам понравится.
*AU заключается в том, что:
Группы ТН не существует.
Дэвид здесь будет мужем Симоны, соответственно отчимом Билла.
В фике Биллу 14 лет
Люди, знающие меня, знают, что сейчас я пишу почти исключительно Ёбилли. Этот фик – не исключение.
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ: Значит так… Мат, гомосексуализм, инцест(для кого-то)
Посвящается:
Моей любимой доченьке – Oracle. Спасибо солнышко, что читаешь - люблю тебя!
Няк… SsCcHrReEaIm aka Slash Angel, Крис, ты знаешь эту историю. И надеюсь, что узнаешь ее в этом фике. А еще я надеюсь, что ты будешь читать и комментить этот фик) Тебя я тоже безумно люблю)
алКошке. Да, да, Юля. Тебе. Я свои обещания часто не выполняю, но Ёбилли – это святое. Поэтому я таки подсажу тебя на Ёбилли)

Оставляйте, пожалуйста, комментарии!

Приятного прочтения!




«Поговори со мной пока не кончилась ночь
Поговори со мной, сам не знаю о чем
Ведь только мне одному известно - ты обречен»(с)




POV Bill

Сквозь сон слышу тихие шаги. Потом чувствую, как отгибаешь край одеяла. Как прогибается матрас. Как закрываешься и ложишься вплотную ко мне, обнимая за талию. Утыкаешься носом в шею и целуешь. Потом тихо шепчешь.
-Мама снова на меня накричала… Ей снова плохо… Год прошел… Она до сих пор не может забыть Гордона… Вот и сорвалась в очередной раз на мне… - Я не слушаю уже после первого слова «Мама». Знаю весь смысл. Ей плохо в очередной раз. – Она снова плачет…
В ответ кладу свои руки поверх твоих. Удивительно, что в таком состоянии я все же почти сплю.
-Билл… Можно я с тобой останусь сегодня, правда?
Не отвечаю и сильнее жмусь к брату. Как же я люблю, когда он вот так обнимает меня - мы лежим в обнимку и наслаждаемся друг другом. Как же я люблю Тома. Не представляю, что бы я делал, если его бы не стало. Он – самое дорогое, что у меня есть.
-Братишка… - Не хочу отвечать. Мне с детства нравился его голос. А свой голос я никогда не любил. Он у меня тонкий и некрасивый. А у Тома наоборот. Я всегда заслушивался и не любил, да и сейчас не люблю, перебивать его. – Можно?
Снова целует, но уже за ухом.
У нас с Томом великолепные отношения. Эта связь близнецов… Ее не понять никому, у кого нет своего близнеца. Мы можем общаться взглядами, знаем, о чем думает другой в данный момент. Мы – две половинки одного сердца. Кто-то бы посмотрев на нас таких сказал бы, что мы сумасшедшие, что геи и вообще «таких как мы убивать надо». Дураки. Идиоты. Глупые люди. Те, кому не дано понять это счастье – иметь близнеца. У меня нет других слов. Да, самые настоящие Идиоты. Мы любим друг друга как братья-близнецы, как родственники, а не как парни. И эти «Я люблю тебя» не более чем братская связь.
-Билл…
Киваю.
-Можно?
И все же тебе обязательно услышать мой ответ! А заодно и разбудить меня!
-Можно…
-Спасибо.
Ты замолкаешь, и я вдруг ощущаю страх. Хочется, чтобы ты говорил без умолку. Говорил, говорил, говорил. Хочу наслаждаться твоим голос.
-Не молчи. Поговори со мной. Хоть всю ночь говори, Том. Но не молчи…
И ты, слава Богу, не молчишь. Правда, затрагиваешь болезненную тему, но не молчишь. А это важно для меня.
-Билл… Я тебя люблю… Честно. Очень-очень люблю. И ты это знаешь… И если со мной что-нибудь случиться, я очень прошу тебя, не бросай маму. Ей и так очень плохо. Обещай мне прямо сейчас, что если меня почему-то не станет, что ты не бросишь ее и будешь заботиться о ней. И будешь помнить меня…
По конец твоих слов, я слышу тихие всхлипы. Ты сам завел эту тему, но теперь плачешь.
-Откуда такие мысли, Том? Мы ведь еще молодые… можно сказать маленькие… Ты еще долго будешь жить… и я… Слышишь? Не плачь…
-Обещай мне. Я знаю, ты не соврешь мне. – Опускаешь руки мне на бедра и сжимаешь. Мне становится больно.
А еще становится противно.
-Обещаю. Но такого не произойдет, поверь мне.
Я говорю, а самому гадко. Такое впечатление, что меня обливают грязью. Этой противной жижей с глиной и остальным де**мом. Такое впечатление, что я лгу, а ты так близок к правде.
Хочется пойти в душ и долго-долго отмываться от невидимой грязи.
-Я люблю тебя… - Теперь уже рыдаешь и целуешь меня в шею.
-И я тебя. Все будет хорошо.
От такой, казалось бы, неправды меня уже буквально выворачивает наизнанку, и я еле-еле сдерживаю рвотный позыв.
Такое впечатление, что мы оба врем. Такое чувство, что с тобой завтра что-то случиться. И не самое приятное.
Но все же я шептал «Поговори со мной» и ты говорил, наверное, еще очень долго пока сам не заснул.
…
Открываю глаза и вижу тебя улыбающегося, но глаза красные. Как я понимаю – от слез.
-Ты не спал вообще что ли, Том?
Дрожащим голосом отвечаешь:
-Я не смог заснуть… И да, Билл, я плакал… Мне страшно.
-Томас… Ну прекрати… Ты ведь сам знаешь, что это все бред. С тобой ничего не случиться. – Бл**ь! Ночной разговор продолжается! Дайте мне покричать так, чтобы охрипнуть! Дайте мне проблеваться! Я уже полон этими *банными словами! Дайте мне отмыться от этого де**ма!
-Ты ведь знаешь, что ты врешь… Ты ведь тоже это чувствуешь…
Ты снова хочешь заплакать, но тут в комнату входит мама. Вид у нее не самый лучший. Не люблю, когда она вспоминает Гордона. Потом ходит весь следующий день как зомби.
-Мальчики, вы вставать будете? Уже двенадцать…
-Да, ма, будем.
Она все же давит из себя улыбку. Получается.
-Том…
-М? – Ты лишь мычишь в ответ и не отводишь взгляда от моего.
-Прости пожалуйста, что вчера сорвалась на тебя.
-Ничего. Я понимаю. – Голос дрожит. Только не зареви при ней, не надо.
-Точно?
-Да…
-Ну ладно. Вас завтрак ждет.
Она закрывает дверь, и ты моментально как можно сильнее прижимаешь меня к себе, утыкаешься носом в плечо и рыдаешь. Больно. Противно. Мерзко.
-Том, пожалуйста… Не надо… Том…
-Прости… Прости меня пожалуйста за все… Я люблю тебя…
-Ну пожалуйста, братишка… не надо… прекрати…
-Обними меня.
Хочу орать. На весь дом. Нет, даже громче. Как только могу. Хочу орать. Но нельзя. – Обнимаю тебя в ответ. – Мы вместе, а этот крик будет означать бессилие. А так нельзя.
Но через минуту я решаю прекратить все это.
-Том! Все! – Отпускаю его и сам пытаюсь расцепить его руки. – Хватит! Все хорошо! Возьми себя в руки! Отпусти меня! Мы сейчас поднимаемся, одеваемся и идем вниз к маме!
Ты справляешься собой, хоть и плохо. Отпускаешь меня.
…Поднимаюсь с кровати и накидываю на себя халат. Подхожу к тебе и жду, пока ты полностью оденешься.
…Садимся за стол и улыбаемся, как ни в чем не бывало.
У Тома звонит мобильный – он отвечает.
После слов «Да, я приду» улыбка исчезает с моего лица, я не слушаю: меня начинает трясти и тошнить.
Чувствую сильное желание крепко-крепко обнять брата и никуда его не отпускать. Но – черт! – я ведь сам сказал, что все будет хорошо.
Поэтому я просто отставляю от себя еду, говорю, что больше не хочу и упорно смотрю в одну точку – На череп на футболке Тома. Наводит на самые ужасные мысли.
-Билл, не сверли меня взглядом, пожалуйста. – Смеется. Ох, подойти бы к нему сейчас и врезать: выбить несколько зубов. Чтобы не ржал над тем, что скоро может умереть. (Хотя это я себя неправильно веду. Не по возрасту). Обращается к маме. – Звонил одноклассник. Сказал, что учитель попросил меня прийти сегодня к нему. Он мне какое-то задание даст…
Хочется реветь.
Мама лишь кивает. - Равнодушие. - Ну конечно, она ведь ничего не чувствует и не знает…
-Когда тебе сказали подойти?
-К часу.
Его ответ на мой вопрос и я готов бежать в двери, запереть ее, обнять брата и ревя, шептать ему в губы «Не пущу. Только через мой труп ты уйдешь отсюда. Я люблю тебя. Слышишь?». Но нет, ты не слышишь…
-Поэтому я сейчас поем, переоденусь и пойду.
-Нет! – Невольно вырывается вскрик. Мама смотрит на меня удивленно. Том сверлит меня взглядом: ругает. Не выдавать. Ни в коем случае не выдавать.
… Я смотрю на то, как он переодевается. Пытаюсь запомнить его. Я знаю, что будет дальше. И от этого хочется выть, лезть на стены, разбивать руки в кровь, бесится, орать, бить его с криками «Не пущу!». Хочется закатить истерику. Как детстве. Только причина уже будет далеко не детская.
И тут до меня доходит, что я могу сделать. Запомнить. Запечатлеть.
Я взял мобильный с тумбочки.
-Том – Окликнул брата, тот посмотрел на меня. Улыбнулся. Я сфотографировал его. Полуголый, мой любимый братишка.
Потом я включил запись видео. Не выдержал. Подошел к нему и еле держаться, чтобы не зарыдать первый раз за всю нашу жизнь поцеловал его в губы. Я все это снимал на видео. Запоминал его таким.
Он отвечал на поцелуй. Так нежно, так страстно. Так, что я невольно возбуждался.
Я целовал его минуты три, пока воздух не кончился совсем. А в самом конце прошептал «Я люблю тебя» и нажал на кнопку. Видео оборвалось.
Он уходил, а я знал, что больше его не увижу.
…Смотрю со второго этажа на то, как Том обнимает маму – прощается.
Дверь за ним закрылась.
Я закрался на замок в своей комнате, сполз по двери и зарыдал в голос, просматривая видео нашего поцелуя. Том улыбался.
…Я очень надеялся, что о его смерти мы с мамой узнаем хотя бы через несколько часов, а то и черед день или два. Но нет. В очередной раз просматривая видео и борясь с головной болью, я услышал как по телевизору объявляют, что на автобане столкнулись две машины. Лоб в лоб. А прошел всего час. - Решил покататься, да, братишка? – Водитель и пассажир «Кабриолета» погибли на месте. Водителя «БМВ» отправил в больницу с многочисленными переломами.
Пассажиром был ты.
Я сжался клубком у двери, сделал звук на мобильном телефоне еще громче и тихо плакал, повторяя шепотом «Я люблю тебя»
Мы похоронили тебя через пять дней.

…Лежу в кровати, прижав ноги к груди. Хочу к Тому. Хочу, чтобы он обнял меня и не отпускал никогда. Особенно после того, как я видел твое бледное лицо. Видел, как ты лежал в гробу… Это нереально больно.
Не могу заснуть и смотрю ту фотографию. Всего шесть дней назад ты был жив. Ты обнимал меня. Мы целовались.
Не выдерживаю и поднимаюсь с кровати. Вижу, что в гостиной горит свет. Губы лишь беззвучно шепчут «Мама».
Спускаюсь на первый этаж, в гостиную. Она сидит на диване, укутавшись в плед. Взгляд пустой, она бледная. Уже не плачет – сил нет. Не спит со вчерашнего дня. Так же, как и я. У нас не осталась сил ни на что.
Подхожу к дивану и сажусь рядом с мамой. Обнимаю ее. Она обнимает меня в ответ, прошептав «Малыш». Знаю. Я маленький для нее. Да и для себя… Теперь только мы вдвоем остались. Друг у друга. Самое ужасное, что ты погиб так же как и наш отчим. И маме от этого втройне больно.
«Обещай, что позаботишься о ней». Да, я очень сильно хочу к тебе, но я не могу оставить маму. И я о ней позабочусь, Том…
…
Впервые за три дня мне и маме удалось поспать. Немного, но удалось. Правда, проснулся я оттого, что почти кричал «То-ом» и в холодном поту. Меня мама разбудила.
Ладно, пусть так. Жизнь продолжается, хоть и без тебя.
-Кушать будешь?
Мама сегодня более радостная. Не знаю почему. Но и спрашивать не буду.
-Не хочу.
-Билл… Ты уже три дня ничего не ешь.
-Ну мам…
И все же мама меня практически заставила поесть.
Правда, я сидел и ковырялся в тарелке, портя так хорошо приготовленные блинчики. У меня действительно не было ни настроения, ни аппетита. Зато у моей мамы все это сегодня было. Меня распирало от любопытства.
-А ты чего такая счастливая?
Такой веселой я ее видел наверно два года назад. Когда она с Гордоном целовалась.
Мама промолчала и лишь загадочно посмотрела на меня.
-Ма?
-Ничего, сынок…
Мне очень хотелось улыбаться так же, как и она. Радоваться. Хотелось узнать, что ее так ободрило. Но нет… Она молчала. А я не люблю доставать людей. Особенно близких.
…
От моих мыслей о Томе и о том, почему мама сегодня такая счастливая меня отвлекает звонок мобильного. На экране – Мы с Томом. Я поставил это видео с поцелуем на звонок.
-Да.
-Привет, Билл. Это Хэнк. Слушай, я знаю о том, что случилось, поэтому подумал, может, сходим, погуляем? Развеешься.
-Честно говоря, настроения нет…
-Би-илл! – Я услышал смешок и еще чей-то радостный голос. – Давай! Андреас со мной.
Мне ничего не остается сделать, кроме как согласиться.
-Да, хорошо.
Я никуда не хочу, а меня вынуждают. Маме снова плохо. Видимо утренняя радость была «проходящей мимо». Она радовалась максимум два часа. А потом снова вспомнила Гордона и Тома. Сидит и плачет.
А я, бл**ь, должен куда-то идти!
Не пойду и все!
Перезваниваю парням и буквально ору в трубку, что никуда не пойду.
Мне плевать – пусть думают, что хотят!
Хочу к Тому! И не хочу гулять! Хочу, чтобы мама была счастлива!
Хочу любить!
Хочу…
В голове вдруг всплывает фраза «Билл, давай!» и до меня доходит истинный смысл этой фразы. Нет, нет и нет! Я не шлюха! И я никому не должен давать себя! Извращенцы!
…Кидаюсь маме в объятья и плачу.
Черт! Почему я не могу вести себя на свои четырнадцать лет?! Почему я не могу все это выдержать?! Мне плохо! У меня погиб отчим, потом близнец. Теперь еще мои так называемые друзья хотят втоптать меня в грязь и отыметь! Ну за что мне все это?!