Эл_Бэлла все записи автора
Автор: Эл Бэлла
E-mail: ghosttt7@mail.ru
Title: Fucking star
Status: в процессе
Paring:: Том/Билл
Genre: slash, romanse, PWP
Rating: NC-17 (относится ко всему произведению в целом)
Warnings: 1.нецензура, цинизм.
2. Они НЕ братья.
Summary:Гламур,пафос, деньги, доступный секс... Неужели есть что-то, что перевешивает все это и оказывается важнее?
От автора: Если беретесь комментировать сей труд, настоятельно прошу быть максимально конкретными. Что именно понравилось/не понравилось.Важна любая критика, но конкретная помогает, как понимаете, моему профессиональному росту.

2 часть.

Проснувшись от визга электронного будильника, Билл первым делом нащупал его, не высовывая головы из-под одеяла и грохнул на пол. Треск - и тишина.
Через пару минут Билл зашевелился, задрыгал ногой, откидывая с себя одеяло и уныло зевнул. Долбанная работа.
Поднявшись с ароматных простынь,вылез из своей огромной пустынной постели на постамент, на котором она стояла. И спрыгнул с него, собственно, на сам пол спальни. Неподалеку валялся когда-то светящийся, а ныне безнадежно треснутый циферблат будильника.
Кровать Билла с роскошным балдахином возвышалась на постаменте и вполне подошла бы даже принцу - настолько она была огромной и шикарной.
Билл сосредоточенно прошлепал через комнату, как всегда удовлетворенно задерживая взгляд на собственной белозубой улыбке. Во всю стену перед кроватью простиралась огромная фотография Билла, мечтательно улыбающегося в никуда.
- И я люблю тебя, солнышко, - пробурчал Билл, врубая свет в ванной. Здесь царила та же роскошь, что и во всем доме. Кафельная мраморная плитка, умывальник, ванна-джакузи - все было облицовано глянцево-черным цветом. Сверху к потолку крепился серебристый полуобруч для непромокаемых черных занавесок.
Билл залез по прохладный душ, смывая с себя остатки сна и припоминая вчерашние свои действия. Штартен... Мда, нашел с кем выпить. В его клубе вчера было куча других людей, с которыми можно было прятно провести ночь, а ему приспичило бухнуть именно со Штартеном. И чего тот притащился к нему?
Вытираясь полотенцем, Билл все не мог уразуметь, к чему ему понадобилось приглашать Тома к себе в квартиру. Хорошо, хоть ночевать не остался у него. Билла аж передернуло от этой мысли. А если Штартен подослан Тимбалендом и установил где-нибудь у него дома или в клубе жучок?
Билл, спотыкаясь, вылетел из ванной и едва кубарем не скатился по леснице. Прошвырнувшись по гостиной и прихожей, он не заметил ничего, что напоминало бы ему миниатюрную камеру или устройство для прослушивания. Фу, вроде пронесло. А то компромат ему вовсе ни к чему - хватает и того, что журналисты придумывают целыми днями, своими махинациями умело впутывая его в паутину грязных сплетен и самых невероятных слухов.
Почесав голову, Билл отправился на кухню - собственный шедевр современной техники, - пообещав себе мысленно, что больше не бдет так легкомысленно вести себя с незнакомцами.И тут же забыл собственное обещание. Билл всегда так делал. Он жил так, как хотел. А хотел он роскоши и много-много денег. А также много-много славы и совсем немного любви.
Все это он получал в огромных количествах, так что он утопал в собственных желаниях, которые только и делали, что сбывались, стоило щелкнуть ему пальцем.Билл любил предстать перед публикой во всем своем великолепии и потешить собственное самолюбие. Непринужденные манеры, неизменное очарование, остроумие и уникальная красота - все это не оставляло людей равнодушными. Ему прощалось многое, даже то, что Билл мог быть самолюбивым, эгоистичным, безжалостным.
Находясь в Берлине, где он жил, Билл сутками пропадал в бильярдной, в кино на ночном нон-стопе, в собственном клубе. Билл ездил в Париж, где останавливался в "Ритце" или "Плаза-Атеней"; отдых у моря означал непременно Мальдивы или Багамские острова, куда он летал на персональном самолете. Все должно было соответствовать его статусу и быть не менее роскошным, чем он сам. Вся его жизнь была сплошным гламуром и трэш-угаром.

**************

Прошел месяц. Билл и думать забыл про Тома Штартена, и только иногда раздраженно вспоминал их встречу, случайно зацепляя краем глаза клипы Штартена, щелкая каналами. Да ему и думать-то было некогда о нем - работа занимала все его мысли.
Билл отправился на концерт в саму Англию. Его пригласили в качестве специального гостя. Он, разумеется, полетел, тем более там должны были собраться все самые известные селебрити Европы.
Едва сойдя утром с трапа частного самолета, Билл сразу потребовал вина. В аэропорт подогнали лимузин, в котром Билл и начал упиваться вином с утра пораньше. Пока они ехали по живописным, слегка подернутым туманом улицам Лондона, Билл всего пару раз бросил небрежный взгляд в окно.
Лимузин замедлил ход. Билл выглянул поверх опущенного тонированного стекла - они подъехали к отелю.
Вздохнув, Билл нашарил на просторном сидении свою сумку от Prada. Долбанная работа.
Если остальные из его команды заняты светом, техникой, звуком, комфортом, то Биллу остается одно, но самое сложное.
Люди. Люди. Люди. Как же их много на планете!
И все хотят непременно его.
Билл ощущал себя довольно хреново, ведь всю работу с публикой выполнял именно он. Билл работал с людьми. Он как-то давал гастрольный концерт в Лондоне, так как объезжал последовательно все столицы Европы.Уже тогда Билл заметил, что чопорные англичане имеют обыкновение таращиться даже на людей в солнечных очках, а уж от фрикообразного Билла вообще пребывали в трансе и пялились, беззастенчиво приоткрыв рты.
Билла это слегка раздражало, но тут уж он ничего не мог поделать. Пока он вылезал из лимузина перед отелем, в котором ему предстояло жить, вокруг большим кольцом собралась толпа зевак-англичан. Они были не такими фанатеющими безумцами, как, например, французы или русские, но пялились они куда пристальнее, чем кто-либо. Билл терпеливо ожидал, когда вылезающая охрана распределится вокруг него.
В это время сквозь толпу протолкался внушительных размеров мужик, волоча за собой маленького мальчика. У него на шее болтались сразу две камеры. Следом за ним пробилась и его жена - тоже больших габаритов.Биллу хватило одного взгляда на семейство, чтобы понять - американцы.
- Глянь-ка, глянь-ка, Мирт! - воскликнул американец, без стеснения тыкая в Билла пальцем. - Не тот ли это гребаный, по которому наша Глория сохнет?
Выяснять, действительно ли по нему сохнет дочка этих америкашек, у Билла не было ни времени, ни желания.
Пока англичане мило изумлялись поистине восьмому чуду света, а американцы начали почему-то спорить, рядом с ними остановился автобус, из которого вывалилось сразу с полсотни японских туристов, и все они, как один, защелкали своими камерами и фотоаппаратами.
Для них Билл был кем-то вроде национального героя, живущего в иллюзорном мире, неким высшим существом.Безусловно, они не верили, что Билл немец и, должно быть, считали, что родина Каулитца именно Япония.
Билл раздраженно посмотрел на Саки. Саки, в свою очередь, раздраженно посмотрел на туристов. Но японцы, нисколько не убоявшись грозного Саки, только сгрудились потеснее и их камеры застрекотали, будто цикады жаркой летней ночью.
Билл преувеличенно вздохнул с облегчением, когда перед ним открыли дверь отеля пара швейцаров. Перед тем, как войти в это сооружение, он снисходительно помахал рукой настырным фанатам. Англичане,японцы, а особенно японочки завизжали как по команде. Билл зевнул и вошел внутрь.

**************

Билл выступил предпоследним участником концерта. Его песня Scream взорвала зал и заставила английских фанаток исходить соплями и воплями, пока Билл грациозно передвигался по сцене, точно поджарая черная пантера.Во время финального надрывного крика он с треском рвущейся футбоки рухнул на колени. Фанаты едва не повалили на сцену, желая вслед за разорванной футболкой разорвать и самого Билла. Билл был доволен - он специально разодрал на себе футболку, хотя это был даже не его концерт, а скорее официальное сборище европейских звезд.Таким образом он привлек к себе внимание даже тех, кто не хотел обращать на него внимания, хотя с трудом верилось, что таковые вообще были.
После концерта он едва не сорвал запланированную пресс-конференцию, но все же высидел ее всю до конца, хоть и на иголках. Билл ощущал жуткую усталость- он явно перенапрягся, да и этот ужасный английский климат действует на него не лучшим образом. Но необходимо было придти на обязательное для всех звезд афтер-пати, устраиваемое организаторами прошедшего концерта.
Всего пару часов, утешил себя Билл. Нужно выпить немного вина, съесть три обязательных блюда и поддержать обычный светский разговор со всеми, с кем наиболее выгодно общаться. Это ведь совсем не трудно.
За годы, проведенные в шоу-бизнесе, Билл хорошо выучил основной закон - если хочешь добиться успеха, необходимо, чтобы каждый мужчина считал тебя другом, а каждая женщина рассчитывала на нечто большее. Так что, придя на пати, он тут же принялся подчиняться этому закону.
Все вокруг сверкало от драгоценностей, дизайнерских платьев, улыбок.Вырезы на платьях девушек были неизменно откровенными, и мужчины только и делали, что постоянно им туда заглядывали. Биллу казалось, что в современном мире это стало новым видом спорта - чем-то вроде гонок или карточных игр.
Между гостями сновали молоденькие хорошенькие официантки, предлагавшие всевозможные канапе, тогда как исполненные достоинства официанты разносили шампанское и сок.
Билл разговаривал с начинающей польской певицей, которая пришла на пати в его футболке с брендом Kaulitz. Шмотки, которые Билл выпускал, пользовались неизменным спросом, хотя и носить их могли только смелые - настолько креативные, кричащие и гламурные были творческие идеи Билла, которые он воплощал в своей одежде.
В общем, Билл разговаривал с восторженной певичкой, которая расточала ему похвалы, и тайком скучал, когда вдруг почувствовал ВЗГЛЯД.Не просто взгляд, а ВЗГЛЯД.Чувство было такое, будто кто-то поглаживает ему спину кончиком пера.
- Да, Gucci уже теряет приоритет элитного дизайнерского дома, - соглашался Билл с лестью девушки. - Думаю, я могу составить конкуренцию Гуччи.
Билл залечил певичке, что ему срочно нужно по-мужским делам в туалет, после чего та кокетливо улыбнулась, явно надеясь на интрижку со звездой первой величины. А Билл отошел к фуршетному столику, делая вид, что выбирает себе ягодное канапе.
Обернувшись, он застыл. К нему подошел Штартен. Именно он смотрел на него издали. Именно он смотрел на него сейчас.
Билл, сглотнув, чуть отступил. Он, конечно, видел уже Тома и общался с ним, но вот так близко не стоял, и вообще сейчас он был трезвый, в отличии от того вечера, поэтому мог наблюдать и анализировать.
- Что ты застыл? - насмешливо протянул Том. - Здороваться не учили, Каулитц?
- Это тебя мамочка не учила, что пялиться на Билла Каулитца без причины нельзя, - пришел в себя Билл.
- Снова-здорово, - весело заметил Том. - Не начинай грызню, лучше найди нормального официанта. Вот этими ягодками я лично не наемся.
Билл презрительно посмотрел на него, чуть прикрыв глаза, но повернулся, отыскивая взглядом официанта. Один из них как раз проходил неподалеку. Билл уставился на него и смотрел до тех пор, пока магнетизм его взгляда не заставил официанта обернуться. Встретив взгляд Каулитца, он слегка покраснел, но тут же поспешно двинулся к нему, слегка расплескивая шампанское в бокалах на подносе.
Штартен и Каулитц сели за один из столиков, свободных от других посетителей. Вокруг по-прежнему сновали люди. Слышался смех, звон бокалов, чьи-то отдельные выкрики. Билл устало прикрыл глаза, опускаясь напротив Штартена. Сейчас ему было все равно с кем сидеть. Хотя нет. Не все равно. С той певичкой ему, например, не хотелось общаться. Нужен был кто-то нейтральный. То есть Штартен.
Пока Штартен оформлял заказ, Билл, не отрываясь, смотрел в его лицо. Ни фига себе нейтральный. Как бы не так.
Классические пропорции, прямой нос, высокие скулы... Но рот! Наверно, в создании сего участвовал сам Сатана. Билла это нисколько не удивило бы, узнай он об этом. Эти пухлые губы были созданы, казалось, с одной только целью - искушать.
Билл видел его руки с длинными, сильными пальцами, слышал его голос - низкий, насмешливый, чувствовал запах дорогого одеколона - что-то горькое и очень свежее. Но главное - ощущал исходившие от него волны уверенности, властности, сексуальности.
Билл словно превратился в приемник, настроенный только на Тома Штартена - на каждое его движение, каждое слово, каждый жест. И ощущать себя приемником Биллу было довольно хреново.
Официанты уже расставили закуски, и Билл, взяв вилку, вяло поковырялся в салате. Аппетит резко пропал.
- Не любишь брокколи?
- Не люблю. А ты читаешь чужие мысли?
Том усмехнулся, явно довольный собой.
- Это один из моих талантов.
Паштет по-неаполитански выглядел весьма аппетитно, и Билл заставил себя проглотить несколько кусочков.
Билл протянул Тому высокий бокал на тонкой ножке. К черту репутацию. Через час или полтора их обоих накроет с головой алкогольная дымка. Тем лучше. Стоит вообще напиться вдрызг, и делать все, что только заблагорассудится.Странно, какие мысли приходят, когда смотришь на Штартена...
Том тем временем расправлялся с шоколадным мороженым, которое уже успело порядком растаять - при этом вид у него был такой, будто он и сам вот-вот растает от блаженства! Глядя в его карие глаза, опушенные длинными ресницами, - Том между тем старательно вылизывал свой вафельный рожок - Билл подумал: интересно, когда он занимается любовью, он так же смотрит на девушку?
Черт. Ни одной разумной мысли. Все из-за этого дрипанного Штартена.
Пати никак не заканчивалось,превращаясь в жвачку, которую другие могут жевать целую ночь напролет, механически двигая челюстями и не замечая того, что она уже давно потеряла всякий вкус. Билл хотел поскорее выбраться отсюда, отделаться от своей проклятой роли звездного мальчика со сверкающей улыбкой для всех и каждого, избавиться от необходимости притворяться. Хотелось только одного - доползти до номера и растянуться на прохладных простынях.
- Долго будешь мусолить себе мозги? - произнес Том.
Билл бросил на Тома взгляд, который смутил бы любого, в ком еще сохранились остатки совести. Увы, Том был ярко противоположным типом.
- А тебе не похуй ли?
Том ответил ему долгим взглядом.
- Похуй.
- Ну вот и все, - заключил Билл и щелчком пальца подозвал официанта.
Он заказал две бутылки мартини. Том проводил официанта округлившимися глазами.
- Ты уверен?
- Да, черт побери, уверен! - неожиданно вспылил Билл. - Перед тобой еще отчитываться, что ли, осталось?
С первым же глотком мартини сознание Билла покачнулось, заколыхалось, а потом и вовсе сделало ручкой и свалило. Том пил с ним за компанию.
- За встречу! - озвучил Билл тост, поднимая свой бокал и неаккуратно сталкиваясь им о бокал Тома.
Они пили. И еще раз пили. Почти не разговаривали. Иногда Билл глупо хихикал. А чаще всего просто смотрел на Штартена.
А Том смотрел на Билла уже давно - будучи еще трезвым.
От Тома исходили такие мощные волны сексуальной энергии, что у Билла кружилась голова. Его аура действовала не хуже любого афродизиака. Темные бездонные глаза Тома, в глубине которых таилось что-то опасное, жаркое, но неодолимо притягивающее, сводили с ума, подавляли волю и словно приказывали: иди ко мне. Возьми то, что ты хочешь и отдай то, что хочу я.
Наконец оба вывалились с пати на парковку. Том хотел уже попрощаться, но Билл, влекомый странным порывом, хихикнул и прижался к нему, опираясь на его плечо.
- Штартен.. - прошептал он, приближаясь к лицу Тома.Неясные желания обуревали Биллом, когда губы Тома оказались соблазнительно близко. -Отвези меня... сам...
Том все понял. Он помог забраться Биллу в свое авто и осторожно выехал с парковки на прохладные ночные улицы Лондона.
Они болтали о всяких пустяках, дурачились, шутили. Том любовался Биллом, его смехом, его озорными выходками. Билл наслаждался такой странной близостью Тома . Восхитительно было находиться рядом с ним, вдыхать его запах, держать его за теплую руку.Прикосновения его волновали, вызывая трепет в теле, отчего сердце с бешенством колотилось.Наверно, все дело было в выпитом мартини. Да, так и есть.
Наконец они подъехали к отелю.Том заглушил двигатель и продолжал сидеть, только убрал руки с руля. Билл посмотрел на него. В этот день между ними возникло что-то новое, близость, которую жалко было разрушать.
- Том, - сказал Билл слегка вибрирующим гортанным голосом, - день был классный. Я получил море удовольствия.
- Мне нравится, когда ты называешь меня Томом, - засиял Том. - Это так приятно.
Билл мигом ощетинился, вспомнив, видимо, что давненько не подъебывал Штартена.
- Собаке тоже нравится ее кличка. Но только пес знает, когда ему пора идти на место, - Билл схватился за ручку дверцы, намереваясь распахнуть ее и выйти из машины.
Том поймал его за руку и заставив резко повернуться, заглянул в его глаза.
- Я тоже, - почти прошептал Том. - Получил удовольствие.
Последнее было произнесено таким тоном, что Биллу стало жарко. Еще секунда - зато какая горячая! - он смотрел в сияющие глаза Тома, затем притянул того за ворот толстовки и наградил таким поцелуем, от которого содрогнулись их тела. Язык Билла начал эротический танец во рту Тома. Том обхватил его за талию, прижимая крепче, вжимая в себя, засасывая его язык себе в горло.
Билл оторвался от Тома и заглянул ему в глаза. Глаза Тома туманились желанием. Билл сам был опьянен желанием, но мгновение - и он уже захлопывал дверцу Кадиллака.
Что-то переполняло Билла, что-то, чему он не мог пока дать определения. Как не мог дать оправдания и этому неожиданному поцелую.Махнув рукой отъезжающему Кадиллаку, Билл медленно поднялся в свой номер. Он двигался плавно, словно боялся расплескать это незнакомое чувство, заполнившее его душу. Принял душ, выпил чашку кофе, полистал Cosmopolitan - ничего не помогало. Ничто не отвлекало от Штартена.
Том словно стал центром его мироздания. О чем бы Билл не начинал думать, мысли его возвращались к Тому. Раньше он воспринимал Штартена исключительно как чужого и тем более ненужного ему человека, сейчас же эта установка явно сломалась под напором странных эмоций после контакта со Штартеном.
Лежа в постели, Билл все не мог забыть вкус его губ. Да что же это с ним такое? Он целовался и с куда более приятными мальчиками, которые обладали модельной внешностью и стриптизерскими замашками, стараясь удовлетворить его изо всех сил. Но никто из них ему почему-то не запомнился. Все были как один, все были похожи, с одинаковыми красивыми лицами, одинаковыми развратными манерами. Они были куклами, марионетками, которыми управлял он сам - даже в сексе. Не было чувств, не было эмоций. Только инстинкты и удовлетворение. А сейчас - Билл был уверен - появилось что-то, появился какой-то первый росток в насквозь замерзшей и как ему казалось, неплодородной почве его души. Росток чего-то, о чем он боялся думать. Росток чувства?