Shinilisska все записи автора
Вечером того же дня после утомительной прогулки по дому и вкусного ужина близнецы расположились на огромной кровати и тихонько разговаривали. Том сидел, опираясь спиной на подушки, а Билл устроил голову у него на коленях.
Заколдовав домик для гостей и нарисовав маршрут на карте для продюсера, Гарри с Драко уехали, не дожидаясь, когда проснется младший. Драко обещался появиться через два дня ровно в 11 часов утра, потому что Дэвид должен был приехать к часу дня.
Братья осмотрели только второй этаж, на котором было еще три спальни кроме той, в которой жили они. Самми не пустила их только в хозяйскую опочивальню, заявив, что туда может войти лишь полноправный хозяин дома.
Каждая комната была уникальна и красива. Одна напоминала будуар светской леди: вся ее отделка была в нежно-голубых тонах, повсюду находилось множество милых дамскому сердцу безделушек, а у окна стоял туалетный столик с большим зеркалом.
- Тебя надо было поселить сюда, - хмыкнул Том, заметив, с каким интересом Билл осматривается и приходит в восторг при виде изящного столика.
- Тогда ты бы тоже тут спал, - Билл весело улыбнулся, увидев ужас на лице близнеца, и, ласково поцеловав в щеку, тихо добавил, - я же не могу без тебя уснуть.
Следующую комнату Билл без раздумий назвал детской. В ней не было мебели. Лишь на полу лежал ковер, похожий на голубое небо с облаками. Стены, светлые снизу, плавно темнели к потолку, который напоминал ночное небо с мириадами звезд, луной и солнцем.
Дальше всего от их комнаты находилась небольшая круглая гостиная, просто предназначенная для послеобеденного отдыха: там было несколько кресел, парочка удобных диванчиков и подоконник - уютное местечко, чтобы укрыться ото всех.
- Здорово! Теперь мне есть, где прятаться от тебя, - Билл радостно осмотрел уютную комнату.

Первый этаж они решили оставить на потом, решив, что у них есть еще много времени для того, чтобы изучить особняк и постараться убедить себя, что все это - временно, и не стоит так сильно к нему привязываться.
- Вот мы и дома, - словно на зло своим мыслям тихо сказал Билл, зная, что Том его поймет. У них так давно не было пристанища: только отели и автобусы. Даже под крышей дома, где они выросли, их не покидало ощущение, что это - всего лишь остановка. А здесь они чувствовали то домашнее тепло, в которое хочется возвращаться снова и снова.
- Знаешь, мне кажется, что он живой, - еще тише добавил младший Каулитц, неосознанно сжимаясь.
- Знаю, Билл, знаю. Я все жду, когда же он с нами заговорит, - усмехнулся Том. Подобные мысли не вызывали страха Он бы на самом деле разочаровался, если этого бы не произошло.
* * *
Когда утром, через два дня, проведенных в томной лени, они увидели в светлом холле маленького круглого человечка в очечках с золотой оправой и сером костюме-тройке, то замерли от удивления на верхней ступеньке лестницы. Они только-только выбрались из кровати и едва успели принять душ, как вспомнили, что скоро должен был прийти Драко, поэтому и направлялись в Утреннюю столовую, куда заказали завтрак.
Незнакомец внимательно посмотрел на их вытянутые лица, оценив то, с какой силой Билл вцепился в перила и в руку Том, и сказал:
- Тут вообще-то лифт есть.
Незнакомый голос с очень знакомыми интонациями.
- Драко? - неуверенно протянул Билл, слегка наклонив голову и пристально рассматривая человечка. Потом он весело улыбнулся, - Драко!
- Я. А кто же? – высокомерно вскинул подбородок мужчина, - очередное зелье и вуаля, - он показал на себя.
- Ты… ну ты…, - Том, закусил губу, чтобы не расхохотаться.
Привычное высокомерие красивого аристократа смотрелось очень комично на этом круглом лице.
- Похож на доктора? Представительный, профессионал?
- Смешной, - наконец хихикнул Билл, делая осторожный шаг.
- Каулитцы, не смейте смеяться над профессором Паулем Штейнбергом, - возмущенно проговорил Драко, скрестив руки на груди. И тут же все испортил, подмигнув: - у Гарри была такая же реакция.
- Не сомневаюсь, - хрюкнул Том, внимательно следя за братом.
Наконец они подошли к Драко или, его следовало теперь называть, доктору Штейнбергу.
- Так что ты там про лифт говорил? - спросил Том, когда они сели за поздний завтрак в утренней столовой.
Драко пил кофе, а Билл уплетал за обе щеки кукурузные хлопья с молоком и кусочками бананов.
- Тут есть лифт, ну или был 15 лет назад. Спроси у Самми, она покажет.
- Хорошо, - Том довольно кивнул: Билл так и норовил слететь по лестнице, будто птица, и старший боялся, что может просто не уследить за ним. А лифт – это очень хорошо, просто замечательно.
- А то этот неугомонный ид… - старший Каулитц вздрогнул, когда получил ложкой по руке, и перевел взгляд на возмущенную жующую мордашку.
- Беременный! – Том недовольно буркнул, вытирая молоко с руки, - все пытается пробежаться по лестнице в припрыжку.
Драко спрятал улыбку за чашкой кофе: заботливый Том и возмущенный Билл.
- Когда ваш продюсер приезжает?
Глянув на часы, стоящие на буфете, Том ответил:
- Через час или около того.
- Тогда нам надо пора идти в домик.
- Идем.
* * *
Домик находился всего в двухстах метрах от главного здания. Дорожка к нему вела через сад. Он очаровывал осенней печалью, не смотря на то, что деревья стояли уже совсем без листьев и смотрелись голо и тоскливо. В нем было множество статуй, несколько беседок. По дороге они увидели даже парочку фонтанов и небольшое озеро в глубине сада.
- Весной тут еще лучше, - тихо проговорил Драко.
- Я думаю, - с грустью протянул Билл, уткнувшись носом в теплый белый шарф, заботливо повязанный Томом. А одет он был в теплую мантию, которую Драко привез специально для него.
- Одежду для беременных ты вряд ли будешь носить, а наши мантии тебе очень подойдут.
Том не сдержал смешок, но, увидев обиженные глаза брата, сразу стал серьезным.
- Ты у меня самый красивый.
Билл тут же довольно улыбнулся, протягивая руку близнецу.
* * *
Дэвид нашел их дом очень быстро: маршрут старший Каулитц описал подробно. Едва зайдя в дом, он сразу понял, что тут живут именно те Каулитцы, которых он знал: куртки висят кое-как, на столике возле двери - куча побрякушек младшего. Но в гостиной, где в кресле у окна устроился Билл, было убрано. Дэвид насмешливо приподнял бровь, увидев младшего близнеца в длинной футболке брата и без грамма косметики на лице.
- Доброе утро, Дэвид, - махнул Билл, улыбаясь.
- Доброе. Как вы?
- Тут хорошо, - ответил Том, принеся из кухни черный кофе для Йоста и сок для Билла. Он присел на подоконник позади брата.
- Я вижу, спасибо, - согласился продюсер, - а…
Тут раздался звонок в дверь.
- Кого-то ждете?
- Да, доктора Билла, - Том пошел открывать дверь.
Пока старшего Каулитца не было, Билл пояснил:
- Мы решили, что тебе будет интересно поговорить с профессионалом, который наблюдает меня.
В комнату в сопровождении Тома вошел кругленький мужчина.
- Пауль Штейнберг, - он протянул руку Йосту.
- Дэвид Йост, очень приятно.
- Мне тоже.
В течение следующего часа Дэвид выслушал очень подробный рассказ о том, что происходит с Биллом и почему. Главной мыслью было то, что для полного выздоровлению Биллу требуется как минимум три месяца отдыха.
Каждый раз, когда Дэвид открывал рот, чтобы задать вопрос, на него обрушивался новый шквал медицинских терминов. К тому же, он никак не мог понять, почему близнецы с трудом сдерживали смех, скорее даже хохот, когда смотрели на этого важничающего маленького доктора.
- Все, все, доктор Штейнберг. Я все понял, - у мужчины уже голова раскалывалась от такого количества информации.
- Да? Тогда все просто замечательно, - ответил доктор и стал собираться.
- Господа Каулитц, увидимся через 4 дня. Герр Йост, всего хорошего. Провожать не надо, дверь я найду, - и через пару минут доктор покинул их дом.
- Знаете, - начал Йост, когда они остались наедине, - если бы я не проверил этого доктора после того, как Том назвал мне его имя, я бы решил, что для меня отыграли убедительный, хотя и весьма комичный спектакль, - Дэвид с подозрением посмотрел на близнецов. Он достаточно хорошо изучил их за время совместной работы, хотя всегда оставалось что-то недоступное ему, особенно в последнее время.
- Дэвид, какой спектакль? - бросил Том, еле заметно напрягаясь, - просто мы решили, что профессионалу ты поверишь охотнее, чем нам. Биллу нужен отдых.
- Глядя на него сейчас, я в жизни не поверю, - с усмешкой сказал продюсер, разглядывая немного потускневшее лицо Билла.
- Потому что мы выспались впервые за несколько месяцев, - тут же встал в стойку Том, делая шаг вперед: инстинкт защитника.
Правда, он никогда не расскажет Дэвиду про глубокую синюю ванну, в которой Билл вчера нежился, играя с пеной цвета радуги.
Про неспешные ласки, которыми он одаривал разомлевшего близнеца, покрывая поцелуями нежную, сладко пахнущую кожу.
Про ночь, наполненную тихим разговором с ребенком, который беспрерывно толкался и не давал мамочке заснуть. Том говорил, легко поглаживая живот, о мире, в котором вскоре появится новая жизнь.
И даже Биллу он не расскажет, как среди ночи ушел в душ, чтобы избавится от небольшой проблемы.
- Том, я знаю, что ты - старший, но я хотел бы услышать Билла. Как ты? – Дэвид перевел взгляд на второго близнеца.
- Нормально. Только быстро устаю, - медленно ответил Билл, бросив мимолетный взгляд на брата.
- Ясно. Я привез график ваших передач и ответы на вопросы интервью. Первая передача уже завтра, вторая еще через два дня, а третья только 14 числа.
* * *
Том сидел на ступеньках около кровати и тихонько наигрывал мелодию, которая родилась в его голове совсем недавно. Она была грустная и меланхоличная…
- Как все прошло?
От неожиданности парень резко вскочил на ноги. Испуганно осмотрев комнату, погруженную в полумрак, он увидел Драко, выходящего из камина.
- Твою мать, Малфой, это что за шутки? - Тому хотелось заорать: сердце колотилось так, словно сейчас выпрыгнет из груди, но Билл находился недалеко, и старший Каулитц не хотел его напугать.
- Прости, - без тени раскаяния ответил блондин, слегка отряхивая свитер.
- Иди ты, - буркнул Том, усаживаясь обратно, - зачем ты пришел?
- Узнать, как все прошло, - Драко сел рядом.
- Хорошо, если считать, что результата мы добились. Но, если присмотреться, Дэвид нам не сильно-то поверил. Твое выступление он обозвал комическим спектаклем.
Драко возмущенно фыркнул, чем вызывал удовлетворенную улыбку на лице Тома.
- Он проверил только потому, что тогда ты назвал мне имя настоящего доктора.
- Конечно, настоящего. Ты считаешь меня идиотом? Я даже выглядел как он, – Малфой пожал плечами, показывая, что по-другому и быть не могло.
- А Билл где?
- Не здесь, - ответил Том.
- Поэтому и спрашиваю, где он?- настойчиво повторил Драко.
- В гостиной на этом этаже, - нехотя ответил Каулитц и, положив гитару на кровать, отошел к окну.
- Странно, что тебя там нет, - удивился Малфой, следя за парнем.
- Он не хочет меня видеть.
- Он сам сказал?
- Я чувствую.
- Вы поссорились?
- Слушай, Малфой-Поттер, ну чего ты привязался? - Устало пробормотал Том. Он уже три часа не находил себе места и не мог понять, почему Билл не хочет его видеть. Он знал, что с ним все хорошо, что он чувствует только положительные эмоции, но… Билл хотел побыть один.
- А почему ты не подслушаешь? - с заговорщическим видом спросил Драко.
Том медленно отвернулся от вечернего неба за окном, внимательно посмотрел на блондина и тут же решительно пошел к двери.
У Билла есть право на что-то свое, личное, но Том должен знать, что с ним все в порядке.
Драко довольно улыбнулся и вошел в камин.

Старший Каулитц тихо подошел к двери и бесшумно ее отворил. Его брат сидел в глубоком кресле около окна. Комната освещалась множеством свечей, а в углу горел камин. И тут Том услышал тихий голос Билла. Он что-то напевал, поглаживая живот.
Внезапно пение прервалось, и он начал говорить.
- Малыш, я пока не знаю, мальчик ты или девочка, поэтому буду звать тебя именно так. Знаешь, малыш, ты - невероятный подарок судьбы. Та ночь, когда мы с Томом создали тебя, была волшебной. Я так долго о ней мечтал. Но она могла остаться единственным, слишком реальным сном. Потому что я струсил. Я испугался его реакции: почему-то при свете солнца я забыл всю его нежность и любовь, с которой он прикасался ко мне. Но во мне рос ты, а мне без него было очень сложно. Я люблю его. Люблю и тебя, мой… нет наш малыш.
Он замолчал, а Том, внимательно вслушиваясь в тихий, на грани слышимости, голос, успокаивался. Теперь он понимал, почему Биллу так хотелось одиночества.

Том вернулся в спальню, и мелодия зазвучала иначе. Та же печаль, но это - словно говорить «Здравствуй, осень», ощущая аромат будущей весны; шептать «Здравствуй, грусть» и предвкушать, как будут лопаться пузырьки радости, согревая все внутри и наполняя голову легкостью.
Он доиграл мелодию и, в который раз, задумался, насколько тонка и романтична душа его близнеца. Ведь даже музыку Том сочиняет, лишь переживая отголоски эмоций своего Билла: он все же более приземленный. Но какое счастье, что у него есть его братишка, чьими глазами он может посмотреть и разукрасить свой мир, когда собственная прагматичность надоест.
Отложив гитару, он подошел к секретеру у окна. Из письменных принадлежностей нашел лишь странную бумагу, свернутую в рулон, и перья около чернильницы. Но пальцы буквально чесались: так хотелось записать музыку, поэтому он решительно взялся за средневековый предмет. Перепачкавшись в чернилах, в паре мест порвав пергамент, он смог записать немного, но перенести основный мотив из головы на бумагу получилось.
- Самми, - позвал он, глянув на часы над камином.
- Да, хозяин? - теперь Том уже не вздрагивал, когда эльф появлялся посреди комнаты.
- Отнеси, пожалуйста, Биллу в гостиную стакан бананового сока и несколько кусочков ананаса.
- Хорошо, - эльфийка кивнула.
- И спроси, что он хочет на ужин: уже пора его кормить.
- Слушаюсь, - повторила Самми и исчезла с тихим хлопком.
Через несколько минут Том все-таки решился пойти к брату. Стоило ему открыть дверь, как он услышал счастливый голос:
- Ну, где ты бродишь? Я уже успел соскучиться.
- Музыку писал, - тихо ответил старший, подходя к близнецу и обхватывая пальцами протянутую им руку. Мимолетно прикоснувшись губами к запястью с тыльной стороны, он поднял глаза и утонул в темном блеске.
- Как ты?
- Хорошо, - Билл улыбнулся, чуть покраснев от ласки, - разговаривал с малышом.
- И о чем ты ему рассказывал?
Младший неожиданно смутился, но глаз не отвел:
- О том, как я тебя люблю, - тихо-тихо прошептал он.
Том лишь снова поднес ладонь брата к губам и ласково поцеловал каждый чуть подрагивающий пальчик.
Билл, опасаясь, что сейчас расплачется, тут же спросил:
- Идем кушать?
Том улыбнулся, сильнее сжимая ладонь в руке.
- Конечно, - он подал брату вторую руку, принимая на себя его вес, когда тот начал вставать с кресла.
- Ой, а в чем это у тебя пальцы? – Билл внимательно рассматривал правую ладонь Тома, которая была вся в черных пятнах.
- В чернилах. Ты со смеху умрешь, когда я тебе расскажу, КАК, а главное, ЧЕМ я писал ноты десять минут назад.
- Ну-ну, расскажи, - улыбнулся Билл, когда они медленно шли по коридору к лестнице.
Билл наотрез отказался ездить на лифте, когда Том рядом, но клятвенно пообещал использовать это чудо техники, если будет спускаться сам.
- Мы могли бы поесть и в этой комнате.
- Могли бы, но я хочу немного пройтись, а то единственными моими прогулками за последние несколько часов были частые пробежки до туалета в ближайшую спальню, - он говорил тихо: его все еще смущала эта особенность его состояния.
Том улыбнулся, скользнув большим пальцем по его ладони. Билл тихонько хихикнул.
- Значит, ходим.
Едва они сели за стол, как появились закрытые крышками блюда.
Сегодня их ждал ужин в итальянском стиле. Основное блюдо - паста под томатно-сливочным соусом. Любимое блюдо Тома.
- Ты тоже пасту захотел? - спросил старший, наслаждаясь острым вкусом блюда.
- Угу, - промычал Билл с набитым ртом, довольно жмурясь.
На десерт Том пил кофе, а Билл жевал пирог с яблоками, украшенный мороженым и взбитыми сливками, запивая его чаем.
Старший Каулитц едва успевал прятать улыбку за чашкой, когда сливки оказывались то на кончике носа, то на щеках, то на волосах Билла.
- Неужели так вкусно? – наконец не выдержал Том, когда Билл в очередной раз пытался достать языком до кончика носа, куда повесил изрядное количество сливок.
- Очень, - в конце концов, он снял его пальцем, который тут же облизал.
- Тебя придется мыть, как маленького.
Билл лишь бросил мимолетный взгляд из–под ресниц, продолжая облизывать пальцы.
- Но ведь вымоешь?
- А куда я денусь? – притворно тяжело вздохнул Том.
* * *
На следующий день Йост прислал машину с утра пораньше, и Том едва успел позвонить Драко, чтобы тот обновил чары иллюзии.
Они просмотрели вопросы только вчера после ужина, когда делать было нечего, а спать еще не хотелось.
Половину пути Билл проспал, положив голову на плечо Тома и вцепившись в его ладонь обеими руками. Но стоило им въехать в город, как он проснулся и, продолжая сжимать руку Тома, стал тревожно смотреть в окно.
- Шшш, - старший мгновенно ощутил, как волна почти осязаемой паники поднялась в душе брата, - ну что ты? Еще и недели не прошло, как у нас было последнее интервью. Ну что случилось?
Том, придвинувшись поближе, шептал прямо в ухо Билла, с улыбкой смотря, как тот ежится от теплого дыхания, и не обращая внимания на любопытные взгляды водителя.
- Не знаю, я просто никак не могу успокоиться, - Билл повернулся и жалобно посмотрел на старшего брата.
- Мой маленький, - тихонько прошептал Том, с трудом сдерживая желание поцеловать закушенную губу. Все этот водитель! - Давай договоримся. Забыл слова, не знаешь, что сказать, растерялся - отдаешь микрофон мне, буду выкручиваться сам. Чтобы не гладить себя по животу, когда малыш будет пинаться, сжимаешь коленку, можешь мою, но только если мы сидим за высоким столом, хорошо?- Том внимательно посмотрел в уже чуть посветлевшее лицо близнеца.
- Спасибо, - ответил Билл, легко коснувшись губами щеки брата,- а ты больше не будешь отсаживаться?
- Не буду. Больше не буду.
* * *
Так и шло все своим чередом. Том выпускал ладонь Билла только тогда, когда выходил под вспышки камер и жадные взгляды папарацци. В присутствии же близких друзей, куда так неожиданно вписался и Дэвид Йост, он, не раздумывая, подавал Биллу руку, поднимая его из кресла. А когда Том видел, как младший со страдальческой гримаской начинал потирать поясницу, то ему хотелось немедленно забрать брата в их дом, усадить в удобное для его спины кресло и выслушать полушутливые жалобы на усталость и сонливость, на отекшие ноги, на сумасшедшие боли в спине, на частые прогулки в туалет, на дикое желание съесть яичную скорлупу или, на худой конец, школьный мелок, на желание есть абсолютно несочетаемые вещи.
Только на одно Билл никогда не жаловался - на руку Тома, поддерживающую его. Всегда и везде. Столько заботы было в этом простом жесте, столько волнения и желания уберечь, укрыть от любых неприятностей.
И Билл, видя тревожный взгляд любимого, тут же успокаивающе улыбался и одними губами говорил, что все хорошо и скоро они будут дома.
***
Том проснулся от легких поцелуев, которыми Билл покрывал его руку от запястья до локтя и, так же медленно, обратно.
- Билл… - выдохнул старший, чувствуя, как тяжелеет внизу живота.
- Да, Томми? – между поцелуями лукаво прошептал его близнец.
- Что ты делаешь? - голова была все еще туманной ото сна, а от нежности ласк вообще поплыла.
Они почти три недели ничем таким не занимались. Чаще всего Том расслаблялся по-быстрому в душе, потому что Билл не мог заснуть без него, особенно когда малыш был крайне активным.
- Том, а давай займемся любовью? – Билл проигнорировал вопрос близнеца, продолжая играть с его пальцами одной рукой, а второй скользнул по животу брата и положил ее на полувозбужденную плоть, которую хорошо чувствовал под тонкой тканью боксеров. Но стоило ему договорить свое предложение, как желание Тома мгновенно пропало.
- Что? - недоуменно прошептал Билл и, сделав какие-то свои выводы, тут же стал выбираться из кровати, яростно и обиженно сопя от собственной неуклюжести и неповоротливости. А глаза его застилала пелена слез обиды.
- Билл? Билл… ты чего? Ты куда? – заволновался Том, подскакивая и ловя брата за руку.
- Отпусти меня. Отпусти меня немедленно! - почти закричал Билл, - ты… ты меня не любишь… Ты меня не хочешь... – шептал Билл, пытаясь выдернуть руку из пальцев Тома, понимая, что причиной всего являются гормоны, но все же чувствуя сильную боль. У Тома уже при словах о сексе с ним, с Биллом, все падает!
- Билл, успокойся, - Том отпустил его руку, пытаясь поймать в объятия, но, как ни странно, Билл оказался проворнее и, скатившись с кровати, схватил свой халат, не так давно подаренный Драко: шикарный, черный, с серебристой вышивкой. Билл влюбился в него с первого прикосновения, а после того, как надел на себя, вообще отказывался носить дома что-то кроме него. Нацепив его на себя, младший Каулитц стремительно покинул комнату.
- Не ходи за мной, - будто припечатав, холодно бросил он, закрывая дверь.
Том знал, где искать брата. Гостиная на этом этаже - по-прежнему его самая любимая комната. Сейчас Билл сидел в кресле около окна.
Старший, закусив губу, откинулся на подушки и невидяще уставился в потолок, обдумывая слова Билла.
О том, что Том не любит его, Билл сказал не всерьез, просто к слову пришлось, хотя фраза довольно болезненно куснула за сердце. А вторая претензия в свете того, что случилось, была обоснованна. Вот только Тому не хотелось признаваться брату, что он просто боится. Сильно, до дрожи в руках, боится.
Вдруг он почувствовал, как внутри Билла разлился холод. Том быстро встал, надел свои домашние джинсы и футболку и побежал к любимому.
Он вошел в темную комнату.
- Не хочу говорить с тобой, - просто ледяной голос. Том впервые слышал такой у своего солнечного мальчика.
- Билл... – старший Каулитц замер у двери.
- Я... могу… - слова давались с трудом, Билл старался не всхлипывать и не обращать внимания на текущие по щекам слезы, - тебя… Отпус…
Но последнее слово комком застряло в горле: слишком больно. Отпустить? Остаться без него? Просыпаться и встречать утро одному?
Да он и дня не выдержит без Тома!
- Билл! Ты что такое говоришь?! - Том не заметил, как оказался на коленях около кресла, в котором прятался от него его близнец.
- Какое отпустить? Ты с ума сошел? - шептал старший, сжимая в руках тонкие пальцы Билла, вглядываясь в лицо брата и проклиная про себя безлунную ночь за окном: даже неяркий свет звезд не мог ему помочь увидеть близнеца.
- Билли, маленький мой, ну что ты там себе напридумывал? - тихо говорил Том, целуя его пальцы. Одной рукой он потянулся к щеке брата, зашипев, словно от боли, почувствовав горячие слезы. Билл со всхлипом прижался к ласковой теплой ладони.
- Тооом,- протянул он.
- Любимый мой, ну какой же ты у меня глупенький, - проговорил он, поднимаясь с колен и поднимая брата из кресла. Том прижал его боком к себе, а Билл судорожно стиснул руки на шее близнеца, утыкаясь носом ему в висок.
- Я тебя люблю, и ты это знаешь, - тихо шептал Том, гладя подрагивающую спину, - сильно и безумно. Я с ума схожу, когда тебя нет рядом, а когда ты близко, я сгораю от желания.
- Но... но... - Билл уже немного согрелся в руках брата, но еще четко помнил...
- Я понимаю, что тебя это могло задеть, - Том глубоко вдохнул, как перед прыжком в воду.
- Задело, - подтвердил Билл.
- Но дело тут не в тебе,- Том сильнее сжал руки вокруг брата, - дело во мне.
Том замолчал, собираясь с силами.
- Я не умею, - как же трудно сказать, - я не умею заниматься любовью с беременными мальчиками,- старший Каулитц почувствовал, как загорелись щеки. Билл вдруг улыбнулся, и Том, ощутив улыбку кожей на виске, чмокнул его в щеку.
- А с беременными ДЕВОЧКАМИ?
- Теоретически, - быстро ответил Том, замечая, как уходит напряжение из его тела, как растворяется страх показаться слабаком перед любимым.
- Билл, я хочу тебя. Я просто боюсь делать что-то более серьезное чем ласки губами и руками, - Том наконец признался полностью, облегченно вздохнув.
Младший внимательно слушал, понимая, что зря он так завелся, и почувствовал, что из-за теплого голоса брата от стыда запылало лицо. И, стараясь не показать этого, тут же спросил:
- А откуда знаешь?
- В Интернете читал, когда выяснилось, что же с тобой происходит.
Том немного отстранился, заглянув в лицо близнеца, и сказал:
- Пошли-ка в кроватку, а? – ему хотелось увести Билла и хотя бы на пару недель заставить выкинуть из головы всякий мусор.
«Отпустить он меня готов. Не дождешься, мелкий! Мы с тобой до конца жизни будем спать в одной кровати, и только попробуй что-нибудь изменить»,- думал Том, ведя младшего под руку в спальню.
Сняв с Билла халат и его любимые пушистые тапочки в виде собачьих лап, он аккуратно уложил его на постель, откинув одеяло в сторону.
Том зажег ночники по обе стороны кровати, и над ними вмиг залетали бабочки. Ему хотелось видеть Билла, а главное - Билл должен был видеть его.
- Билл, ты такой красивый.
Том, стянув с себя все, кроме боксеров, в которых привык спать, сел рядом с близнецом на кровать.
- Самый красивый из всех, кого я когда-либо видел, - продолжал шептать Том, касаясь его щеки, проведя по губам, скользнув по подбородку, по тонкой шее, которую Билл с легким полустоном подставил ласковой руке.
Они смотрели друг на друга. Билл всматривался в лицо близнеца, упиваясь восхищением и желанием любимого, а Том следил за своей рукой, ласкающей нежную кожу брата: провел ладонью по плечу, скользнул на грудь, слегка зацепив сосок. Билл вздрогнул, с громким стоном выгибаясь навстречу теплу. Том невесомо пальцами по его животу, стараясь не сильно задумываться о малыше, и нежно обхватил уже стоящий член.
- Сильнее... Том, - тут же требовательно выдохнул Билл, - сильнее.
- Как скажешь, солнышко, - ласково прошептал Том, наклоняясь. Он втянул головку в рот, сжимая основание крепче.
Лаская языком нежную кожицу, он быстро и резко скользнул ладонью по стволу, ласково теребя мошонку другой рукой.
Этого оказалось достаточно, чтобы Билл через пару минут кончил с громким стоном. Том вытянул последние капли удовольствия близнеца и выпрямился, вытирая пальцами остатки спермы с подбородка. Билл мутными от пережитого оргазма глазами смотрел на брата, довольно улыбаясь.
- Спасибо, - тихо прошептал он, протягивая руку и укладывая старшего около себя.
- Люблю тебя, - ответил Том, придвигаясь ближе. Когда Билл заснет, он просто примет еще один душ.
Но младший, освободив руку от сжимающих ее пальцев и приласкав напоследок тыльную сторону ладони острыми ноготками, прижал ладонь к животу Тома, почувствовав, как дрогнули под ней мышцы. Билл довольно улыбнулся и проворно стянул с Тома боксеры, освобождая возбужденный член близнеца и крепко сжимая его ладонью. С громким стоном, посылая так лелеемый ранее самоконтроль куда подальше, Том толкнулся в держащую его руку. Билл придвинулся немного ближе, чтобы иметь возможность шептать прямо в ухо любимому, опаляя дыханием и словами.
- Мне так хочется провести языком вдоль всего ствола, впитывая вкус, вдыхая аромат, - он провел кончиками пальцев вдоль члена, повторяя рукой то, о чем рассказывает, - сомкнуть губы на головке, скользнуть языком по самой вершинке, утопить кончик в крошечной дырочке и подразнить тебя прохладным дыханием, выпустив на мгновение. Увидеть, как побегут мурашки по твоей коже. Заглотить сразу половину, слегка удерживая твои бедра, ведь я знаю, какой ты нетерпеливый; втянуть еще глубже, помогая себе рукой…
- Хватит, - прорычал Том и, впившись в Билла жестким поцелуем, кусая губы почти до крови и несколько раз судорожно вздрогнув, кончил в ладонь, продолжающую его ласкать, продлевая и растягивая удовольствие. Билл отвечал на поцелуй так же яростно, отдавая свой рот, как и руку, Тому.
Вытянув последнее, Билл убрал ладонь от паха брата, собираясь вытереть ее о простыню. Но Том, успев ее поймать, поднес ко рту и, чувствуя приятное удовлетворение от созерцания расширившихся от новой волны возбуждения глаз, чуть приоткрытых губ и розового язычка, ежесекундно облизывающего пересохшую нижнюю губку, медленно провел языком вдоль всего пальца, облизал кончик… повторяя все то, что рассказывал ему на ушко младшенький.
- Тооом, - протянул Билл, - а ты еще раз приласкаешь меня? - тихонько прошептал он, приходя в еще большее возбуждение от развратной улыбочки брата.
- Конечно же, мой хороший, - и Билл почувствовал теплое дыхание на внутренней стороне бедра.

* * *
Ноябрь подошел к концу. Выпал первый снег и, хотя он пролежал недолго, они успели поиграть в снежки. Билл медленно и осторожно ходил вразвалочку по белоснежному пушистому одеялу, собирая снег с веток деревьев. Наклоняться ему становится все труднее, но это не мешало радостно смеяться, когда Том после довольно точного удара в плечо падал на снег, как подкошенный, изображая раненого.
Билл продолжал капризничать, но Том вскоре обнаружил волшебную фразу: стоило сказать "это ради малыша", и Билл послушно надевал шапку и шарф, ехал в лифте и делал все, что полезно для него и ребенка.
Драко и Гарри приезжали почти каждый день, регулярно выслушивая полный отчет о здоровье и состоянии Билла. Например о том, что сегодня за завтраком он ел колбасу, поливая ее сгущенкой и запивая банановым соком, который продолжал быть неизменным составляющим любой Билловой трапезы.
А еще Драко обожал дарить им подарки. Хотя даже не им... Биллу. Сейчас тот щеголял в мантии, отороченной черно-бурой лисой. Черный с серебром мех... мягкий и такой уютный. Билл любил прятать в нем нос или ласкаться щекой.
Том каждый раз пытался отказаться, но, видя, как Билл гладит мех, как светятся его глаза, замолкал, обреченно пожимая плечами. Гарри знал, что спорить с Драко бесполезно: тот вообще обожал делать подарки, а Билл просто создан для таких вот вещей. Изысканных, дорогих, уютных.
* * *
Еще одной особенностью его состояния стала невероятная сонливость. Билл мог уснуть в любом месте, в любой момент, в любой позе. Чем вызывал нежную улыбку брата, аккуратно укрывающего пледом спящего любимого.
Старший привык, рассказывая что-то, периодически поглядывать на Билла и, если тот засыпал, запоминать, на чем закончил разговор, потому что как только младший просыпался, то неизменно спрашивал, чем же все закончилось.
Они много гуляли по саду. Хотя Самми и показала им оранжерею, где была постоянная весна, Билл редко туда заглядывал: ему хотелось настоящего, живого, пусть и спящего сейчас.
По вечерам Том садился на кровать, опираясь спиной на подушки, а младший устраивался у него между ног, откидываясь ему на грудь. Так они и сидели, разговаривая друг с другом или с малышом. Билл делился идеями новых песен, а Том тихонько напевал только что придуманный мотив, часто сбиваясь и почему-то смущаясь, чем вызывал теплый смех брата, за что мстил легкими укусами и невесомыми поглаживаниями по животу.