Gonna_die все записи автора Ловите проду.
Я же «замучаю» вас (в моральном плане=)).
Я съем ваши нервы и ваш мозг. *дьявольский смех*
Когда заглянете под кат, я почти уверен, что при виде первой ПОВшки, первое, что придет вам на ум – вот эта мысль: «Неожиданно»=)) *а может и нет…* В любом случае приятного вам прочтения (представляйте, размышляйте, стройте предположения – т.к. это есть хорошо^^), и конечно жду комментов. *уже слышу, как летят тапки* хДД


Название: «Baby»
Автор: Gonna die
Бета: ---
Пэйринг: Том/Билл, ОМП/Билл (rape)
Рейтинг: NC-17
Жанр: slash, twincest, Male pregnancy (AU), angst, POV главных героев
Саммари: Им уже по 19, совсем скоро исполнится 20, ну, а пока…
Статус: в процессе



POV Д-ра Хайнца

Эти близнецы такие интересные. Особенно Билл. Такой красивый, изящный, утонченный. Даже в невзрачной больничной одежде, небрежно висящей на его тощем теле, он все равно прекрасен. Худые руки с тонкими пальцами и ухоженными ногтями, узкие плечи, длинные ноги; бледная кожа, милое личико с каким-то устало-задумчивым выражением, чарующий взгляд «глубоких» карих глаз – все это заставляет сердце биться учащеннее. Его красота – неземная красота, и в то же время такая естественная… Так, Хайнц, возьми себя в руки.
Жестом приглашаю Билла пройти за ширму. Парень послушно поднимается с кресла – только сейчас замечаю, что ноги у него босые, в то время как его брат в кроссовках… Странный этот Том и, как мне показалось, немного невоспитанный; тут же следует за Биллом как хвост, будто бы боясь оставить его «наедине» со мной за этой перегородкой. Тоже мне, ревнивец…
- Билл, где твоя обувь? – тихо спросил я, пропуская младшего из братьев за ширму.
- Мокрая, - услышав мои слова, ответил старший из близнецов.
Том протиснулся вслед за братом и бесцеремонно плюхнулся на кушетку, по-хозяйски развалившись на ней. Нахмуриваю брови и поворачиваюсь лицом к Хильде, но та лишь пожимает плечами.
- Дай ему что-нибудь на ноги, - попросил я.
Хильда несколько раз кивнула и метнулась к своему рабочему шкафчику. Спустя несколько секунд она вновь подошла ко мне, держа в руках пару больничных тапочек. Белых. Меня почему-то это рассмешило.
- Билл, - пройдя за ширму, тут же застываю на месте, с любопытством разглядывая одну очень умильную сцену: Каулитц-младший, присев на самый краешек кушетки, держит за руку брата, другой рукой поглаживая его по щеке. Оба они выглядят уставшими и измотанными. – Билл, - повторил я, после чего тот, наконец, поднял взгляд на меня. – Надень вот это, тебе нельзя простужаться, - ставлю на пол перед ним эти дурацкие тапочки.
Просовывает в них ноги и, высвободив ладонь из пальцев Тома, поднимается с кушетки. Старший Каулитц, закрыв глаза, тяжело вздохнул – мне в какой-то момент даже показалось, что он всхлипнул. Одергиваю себя и вновь обращаю взгляд на Билла: парень смущенно отводит глаза и тоже вздыхает.
- Тебе придется раздеться, - Том, услышав мои слова, тут же распахивает глаза и чуть не вскакивает с кушетки, но я все тем же спокойным тоном заканчиваю, - иначе я не смогу тебя осмотреть.
Господи, да что же он так волнуется за своего младшенького? Хотя, будь я на месте Тома, несомненно, точно так же дрожал бы за такое сокровище. Черт возьми, о чем я думаю?! Билл мой пациент... Стоит заметить, что у меня ни разу не было таких красивых пациентов…
Каулитц-младший все так же молча выполняет мою просьбу, стаскивая с себя рубашку. Я чуть не застонал вслух, увидев его тощее полуобнаженное тело. Делаю шаг вперед, почти вплотную приблизившись к Биллу.
- Какой же ты худой… - прошептал я, скользнув взглядом по его торсу и дальше по животу, где в самом низу красовалась татуировка.
- Мне все снимать? – тихо-тихо и как-то робко спросил он.
Впервые с момента нашей встречи он открыл рот. Какой же у него приятный голос. Совсем не такой как на аудиозаписи – очень мягкий, даже нет той хрипотцы, что часто слышится в его песнях. Нужно бы ответить, но не могу себя заставить это сделать – губы сами собой разъезжаются в улыбке. Какой он все-таки милый.
- Нет, только штаны спусти, - опомнившись, проговорил я, стараясь заставить себя не улыбаться. Я на работе. Я на работе…
Кивает и приспускает штаны, обнажая свои худенькие бедра и ноги. Сглатываю. Как тут стало жарко… Невозможно оставаться равнодушным, глядя на Билла. Не потому, что его тело такое привлекательное, – хотя, и это тоже, - но оттого, что в этом самом теле почти нет ни мышечной, ни жировой массы. Одни косточки… Выставляю вперед руки, касаюсь кончиками пальцев живота, чуть надавливая внизу. Боже…
- У тебя очень мягкая…тонкая кожа, - поправил я сам себя, продолжая ощупывать Билла уже с боков.
- Нормальная у него кожа! – бурчит Том, прожигая меня свирепым взглядом.
- Том, - снова этот тихий голосок, - прекрати, - укоризненно произнес Билл. – Продолжайте, - это он мне.
Старший Каулитц что-то бубнит себе под нос и усаживается поудобней, продолжая следить за моими действиями. Стараюсь дышать равномерно; просовываю руку спереди под боксеры Билла. Вздрагивает. Его чуть заметно лихорадит – замерз, бедняжка. Другой рукой оттягиваю резинку, чтобы было удобнее щупать Билла там… Изо всех сил стараюсь не поддаться соблазну: не погладить по члену, не обхватить у основания пальцами. Парень ощутимо напрягся, похоже, он смущен, как, впрочем, и я. Отводит глаза, уткнувшись взглядом в пол. Чувствую, как лицо начинает гореть; ладони потеют… Чуть наклоняет голову набок, выставляя напоказ свою тонкую шею, закусывает губу, томно вздыхает… Наверно Билл превосходный любовник… Че-ерт!
- О чем задумались, доктор? – саркастически воскликнул Том.
- Нет, ни о чем, - резко выдергиваю руку из трусов Билла и отпускаю резинку, так, что она шлепает парня по животу. – У вас не бывает проблем с… «этим»… - сам не зная почему, я постеснялся спросить на прямую.
- Нет, не бывает, - снова отозвался Каулитц-старший. – Послушайте, доктор…Хайнц, кажется?.. Он здоров, нет никаких проблем, ясно? Лучше расскажите, в каких условиях будет проводиться операция.
- Можешь одеваться, Билл, - велел я младшему из братьев. – Я и Фрау Шванне вас подождем, - спокойно сказал я и, развернувшись на пятках, направился в приемную часть кабинета.
Рука все еще хранила те ощущения; я сжал пальцы в кулак… Хватит, я взрослый двадцатисемилетний мужчина! Он – типичный тинэйджер, которому от силы лет двадцать; с натяжкой. Я врач, Билл очередной мой пациент, не первый и не последний. Пожалуй, не стоит думать о нем как-то иначе. Но…впереди все самое страшное, - я имею в виду операцию, - и мне совсем нелегко придется. Ведь я проделывал это всего единожды, – к счастью, успешно, ведь не зря я полгода писал диссертацию и проводил бесчисленное количество опытов, – но дело даже не в том. Просто Билл…я не совсем уверен, что он перенесет операцию. А если и перенесет – еще не известно, какие могут быть последствия. Он слишком слаб, он слишком хрупок… Господи, сделай что-нибудь... Пусть он откажется, пусть передумает…

POV Билла

- Том, почему ты ведешь себя как…как… - возмущенным шепотом проговорил я, когда мы с Томом остались вдвоем.
- Он тебя лапал! – процедил брат сквозь зубы.
- Тебе же сказали, что так нужно, - я утомленно вздохнул, натягивая штаны. – Хватит вести себя как собственник, он ведь врач, а не какой-то там извращенец, - Том закатил глаза, всем своим видом показывая, что не хочет меня слушать.
- Да хватит тебе!.. Я просто очень нервничаю. И боюсь за тебя, ведь если что-то… - не даю ему закончить; подхожу к брату вплотную, хватаю за воротник рубашки и с силой дергаю на себя.
Кусаю Тома за губу, заставив его дернуться от неожиданности. Слишком уж быстро он приходит в себя и, по обычаю схватив меня за задницу, сильно сжимает мои ягодицы сквозь тонкую ткань штанов. Касаюсь языком его губы, зажатой в зубах, трусь о член Тома своим пахом, чувствуя, как брат начинает возбуждаться. Ему что мало было подрочть? Нет, нужно остановиться. Только не сейчас…
- Идем, - выдохнул я, отпустив его губу и резко отдернувшись назад.
Том недовольно поджал губы; беру его за руку, сплетая наши пальцы. Выходим из-за ширмы. Фрау Шванне, сидя за своим столом, что-то чиркает на листе бумаги, а Хайнц стоит рядом и сосредоточенно изучает мою карточку. Брат еле плетется за мной, то и дело спотыкаясь на ровном месте. Его буквально шатает в разные стороны.
- Тебе плохо? – осторожно спросил я, на что Том отрицательно замотал головой.
Пропускаю брата вперед, позволив первым сесть в кресло, а затем и сам присаживаюсь. Хильда на секунду отвлекается и легонько пихает в бок Герхарда, чтобы тот «занялся» нами.
- Мы вас внимательно слушаем, - обратился к нему Том.
Хайнц отложил в сторону карточку и, вздохнув, подошел ближе, опершись локтем на спинку одного из кресел. По очереди оглядел нас с братом и еще раз обреченно вздохнул. Блядь, что же он тянет?
- Тебе, Билл, мы сделаем небольшой надрез внизу живота, - я невольно ахнул и инстинктивно положил руку на живот. – Поместим внутрь инородное тело, представляющее собой искусственную, оплодотворенную с помощью спермы Тома клетку, - объяснил доктор.
- Герр Хайнц, у нас мало времени, - вмешалась Хильда. – Думаю, Вам немедленно стоит заняться как раз тем, о чем Вы только что говорили. Пожалуйста, доктор, - учтиво сказала Фрау Шванне. – А мы пока немного побеседуем.
- Да, конечно, - согласился Герхард и, собрав со стола некоторые бумаги и тот самый пластмассовый стаканчик, двинулся к выходу. – Держись, Том, - доктор попутно похлопал моего брата по плечу, - И ты тоже, Билл, - Хайнц как-то невесело улыбнулся, - увидимся в операционной, - сказал он на прощанье и тотчас покинул кабинет.
- Фрау Шванне, - обратился я к докторше, - он ведь делал уже это раньше? Я имею в виду операцию, - недоверчиво спросил я.
- Да, Билл, он первый, кому это удалось. К тому же, он учувствовал в разработке методики для проведения этой операции, - невозмутимо ответила женщина. – Доктор Хайнц действительно знает свое дело. Он, не смотря на свою молодость, добился потрясающего успеха в данной области медицины. Он настоящий специалист, - я слушал ее, чуть не открыв рот; неужели этот парень действительно такой хороший хирург?
- Сколько длиться операция? – присоединился к разговору Том.
- Я не… - Хильда заметно побледнела и даже поднялась из-за стола, вся ее уверенность вмиг куда-то испарилась, - …к сожалению, я не знаю. Могут возникнуть некоторые трудности… Но, думаю, не больше трех часов, - поспешно добавила женщина.
- Вы хотели о чем-то поговорить? – вспомнил я.
- Да, да, конечно. Это по поводу твоей предстоящей беременности, - я выпрямился в кресле, сконцентрировав все свое внимание на Хильде. – Если все пройдет успешно, тебе предстоит серьезно заняться своим здоровьем, ведь это очень важно как для тебя, так и для малютки. Но у нас есть одна проблема, - я широко распахнул глаза; внутри все затрепетало. – Билл, ты не сможешь выносить ребенка… - задерживаю дыхание и застываю в том же положении – вытянувшись по струнке, - …полный срок. Это все из-за твоей комплекции, - продолжила Фрау Шванне. - Там, у тебя внутри, - докторша подошла ближе, положив руку поверх моей на животе, - слишком мало места для ребеночка.
Том издал какой-то странный звук, похожий на икание. Как ни стараюсь – не могу вдохнуть, как будто воздух закончился. Невидящим взглядом изучаю пространство перед собой, чувствуя, как Хильда сжимает мои пальцы в своей руке.
- Примерно на седьмом месяце тебе сделают то, что называется «кесарево сечение», иначе вам обоим – тебе и малышу – грозит немало проблем, вплоть до летального исхода, - резко вдыхаю, чуть не подавившись потоком воздуха, и постепенно вникаю в смысл сказанных слов. – Я просто хочу заранее предупредить. И…все же еще не поздно отказаться…
В кабинете воцарилась гробовая тишина. Я мог слышать и даже сосчитать удары своего сердца. Отказаться? После всего, что нам пришлось и еще предстоит пережить, у меня лишь один ответ на этот вопрос – ни за что.
- Ни за что. Ни в коем случае не собираюсь отказываться, - твердо ответил я, искоса замечая, как брат облегченно вздохнул и заулыбался.
- Я так и знала, - обрадовалась Фрау Шванне и едва ли не бросилась ко мне в объятия.
- Билл, - тихо позвал меня брат; я обернулся, - я люблю тебя, солнышко, - Том придвинулся ближе и легонько коснулся губами моей щеки.
Стало так тепло внутри. Разве что мысль о недалекой операции меня конкретно изводила. Но это ненадолго, ведь все уже решено, все подготовлено. Осталось только выполнить все, что от меня требуется, а именно: держаться – как сказал Герхард.
- И последний вопрос, - вдруг оживился Том. Я вопрошающе уставился на него. – Нам с Биллом можно будет заниматься сексом?
Фрау Шванне потрясенно выпучила глаза и что-то сдавленно простонала. На щеках у нее появился легкий румянец. Мы с братом вижидательно уставились на нее. Хильда деликатно кашлянула; кто бы мог подумать, что ее смутит такое абсолютно «естественное» явление как секс между братьями-близнецами.
- Не вижу никаких оснований, чтобы запретить вам сексуальные отношения, - хрипло ответила докторша. – Но, думаю, не стоит слишком увлекаться.
- Спасибо, мы поняли, - Том солнечно улыбнулся, благодарственно кивнув головой.
Хильда, еще раз оглядев нас обоих, отстранилась и, взяв мою сумку и мокрую одежду, валяющуюся на полу, спрятала все в свой шкаф. Затем уселась в кресло и, вынув из ящика стола небольшие часы на подставке, поставила их перед собой…

Около получаса я бессмысленно смотрел в одну точку, полулежа в кресле; в какой-то момент я даже отрубился, но лишь на несколько секунд. Громкое, чуть не оглушительное тиканье часов ужасно раздражало. Хотелось спрятаться, сбежать куда-нибудь подальше отсюда. Только бы не чувствовать этой угнетенности, не слышать этой звенящей тишины вперемешку с однотонным тиканьем и тяжелым дыханием. Внутри появилось чувство какой-то опустошенности… Хотелось кричать и колотить все, что попадется под руку, но я изо всех сил сдерживался, чтобы не сорваться. Заплакать от безысходности? Все, что мог я уже выжал из себя – не осталось этих чертовых слез. Прислушиваюсь к шуму дождя – сколько он уже длиться? Прямо второй всемирный потоп…
Давно не было заметно хоть каких-то признаков жизни со стороны. Переворачиваюсь на бок, с ногами забравшись в кресло и сжавшись в комочек. Принимаюсь разглядывать бледное лицо брата: чуть влажные ресницы на сомкнутых веках, поджатые губы, полное отсутствие каких-либо эмоций. Стоп, глаза закрыты?
- Том? – отнимаю голову от спинки кресла и несмело тормошу брата за плечо. – Том?! – уже громче позвал я, поняв, что он не откликается и вообще никак не реагирует.
Сильнее трясу его; Фрау Шванне вскидывает голову, оторвавшись от заполнения каких-то бумаг, и непонятливо щурится, наблюдая, чем я занимаюсь… Том, пожалуйста… Только не обморок, только не обморок… - мысленно повторял я. Хильда что-то встревожено пролепетала, но я даже не расслышал слов.
- Том! – с какой-то обидой крикнул я и со всего размаху влепил ему ладонью по щеке.
Брат дернулся и тут же приложил руку к месту удара. В узких щелочках глаз показались зрачки. Облегченно вздыхаю, но в следующую секунду замахиваюсь и снова залепляю Тому пощечину.
- Эй, ты что?! – возмущенно воскликнул брат и, резко распахнув глаза, обиженно уставился на меня.
- Не пугай меня так! – выкрикнул я в лицо Тому.
- Э-эй, прекратите сейчас же! – докторша ударила ладонью по столу. – Билл, что с ним?
Я принялся рассказывать Хильде о том, что произошло пару дней назад, когда мы были в студии на репетиции. Женщина внимательно слушала, но к концу моего рассказа все же прервала меня.
- Что ж вы сразу не сказали? Теперь ясно, почему у него повязка на лбу, - произнесла Фрау Шванне таким тоном, как будто совершила какое-то открытие. – Том, я дам тебе сильнодействующее обезболивающее, - прокомментировала докторша, снова выдвигая ящик – у нее что, там целый склад?
Таблетка и вправду подействовала – Том даже немного приободрился. Он буквально затащил меня к себе на колени, обняв и крепко прижав к себе. Брат что-то тихо шептал, уткнувшись носом мне в шею, а меня это почему-то стало бесить. Мне совершенно хотелось сейчас всех этих романических сцен, я думал лишь о том, чтобы «дело», наконец, сдвинулось с мертвой точки. Очень напрягала эта неосведомленность. Мне все нетерпелось узнать, когда же меня отведут в операционную. Будто в ответ на мой безгласный вопрос дверь тихонько открылась, и на пороге показался Герхард…


tbc.