Kshisya все записи автора Продолжение под катом.


Глава IV
Я проснулся от вибрации телефона. Господи, неужели даже после концерта я нормально не отдохну? И не подумаю даже смотреть на дисплей, меня нет, я сплю. Вся прошедшая неделя прошла на ура, и я, исполнив своё обещание самому себе - напился. Сейчас еле соображаю и очень даже рад этому. Я перевернулся на спину и почувствовал, как в боку покалывает. Да, засну я, как же. Часы показывали шесть вечера, за окном смеркалось. Гулять со всеми до утра было лишним. Да и Том, придурок, пихнул меня в местную речку с каким-то странным названием то ли на Г, толи на Д. Волосы были всё ещё мокрыми и слипшимися, от разбавленных речной водой, средств для стайлинга. Я дико хочу домой, но Дэйв приказал седеть в этой деревне ещё пол недели. Видите ли, ему мало тех интервью, которые мы успели дать, да и нужно сделать вид, что нам здесь очень понравилось. В прочем, как всегда и везде. Не хочу я делать вид, что мне нравится этот скучный блестящий город! Не хочу! Я хочу домой, плюнуть на эту славу и на всех вместе взятых. Сейчас я зол даже на брата. Хочу спокойно пожить нормальной жизнью! Почему я в свои шестнадцать, обязан мыслить на все двадцать пять?! В конце концов, я ребёнок, я хочу почувствовать, наконец, то детство, которое у меня было отнято. Эта моя мысль была прервана открывшейся дверью и Томом, благодаря которому она и открылась.
-Что тебе? - Раздраженно попытался выговорить я.
-Чего мы такие злые? - Парировал брат, ухмыльнувшись, - Неужели я не могу просто зайти к брату с надеждой на поддержку в случае плохого настроения? - Том тоже не был трезв, но не настолько, насколько я.
-Уходи, тебя что, девочка отшила? - Еле связно проговорил я, наверно всё-таки слишком много выпил.
-Билл, успокойся... - Начал Том, но я резко подорвался, и как не странно, хоть и с лёгким пошатыванием, но устоял на ногах.
-Какая поддержка? Ты надо мной всю неделю издевался! Когда я нервничал, ты меня поддержал?
-Билл... - Том подошел ко мне.
-Перестань, - вот тут я потерял последние остатки здравого смысла, - как я могу нормально реагировать на брата, который эгоистично требует и ничего не даёт взамен? Ты ведь даже с днём Святого Валентина в этом году меня не поздравил! - Том посмотрел на меня ошарашенным взглядом, наверно странно в июне было вспоминать о зимнем празднике.
-Билл, ты пьян, - брат схватил меня за плечи, но я вырвался
-Оставь, - быстрым шагом покидаю номер, сейчас я хочу побыть один. Наверно это всё хмель, кружащий мне голову, но ничего хорошего мне не вспоминалось, только обиды. Захотелось глотнуть свежего воздуха, уйти куда-то в незнакомом городе, неважно куда, но я чувствую, что если я уйду сейчас, то мне станет легче. Я вышел из отеля. Внутренний голос сонно спросил: "Ну и куда мы идём?" Да... Куда... Мне самому было интересно. Хотя, куда-куда? Прямо!
Холодный воздух дохнул в лицо, мне было безразлично, куда идти, лишь бы подальше от всего и всех. На меня нашел полный депресняк. Вот так, откуда ни возьмись, за пять минут, из пустоты. Мне просто всё надоело, я снова засомневался в правильности всего того, что я делаю. За всё то время, пока существовало ТХ, популярность стала неотъёмлемой частью группы, и сохранить бэнд без неё невозможно. Но мне этого очень бы хотелось. Сейчас появилось желание не расставаться с группой, но всё же получить свободу... Размечтался и обнаглел. И группу ему подавай, и свободу, а что ещё?
Снова зазвонил мобильный.
Нет, я сейчас ничего и никого не хочу. Нажал на отбой и выключил телефон.
Я шел по незнакомой улице вверх и попал на очередную площадь. Господи, мне бы сейчас в какое-то тихое место, где никого нет, где нет шума и такого огромного количества машин. Я решил свернуть на право и оказался на каком-то не широком спуске. Это уже лучше. Я спускался вниз по улице, мысли куда-то испарились, и я просто наслаждался свежим воздухом. Посередине этого спуска стояла церковь, она очень красиво выглядела на фоне красного неба, купол её блестел, отсвечивая солнечные лучи, бьющие отражением прямо мне в глаза, я поморщился, но, как не странно, меня это не раздражало. Я стоял замерший, и смотрел на эту красоту. Через пару минут, я поймал себя на том, что просто стою и улыбаюсь. Мне вспомнились те времена, когда мы с семьёй ездили в Америку. Нам с Томом было всего по пять лет, и я это помню. Когда мы гуляли на одной из таких вот улочек, заброшенных, выглядящих старинными, словно из прошлого... Теперь уже позапрошлого века, однажды мы с ним потерялись, тогда тоже был такой же красивый закат, как и сейчас. Вот только тогда небо было чище. И наша жизнь была чище, проще, наивнее, невиннее. Сейчас же на небе собирались тучки. Не большие, полупрозрачные тучки, я оторвал взгляд от этого сказочно-красивого неба с мыслью, что Тому здесь непременно бы понравилось. Он гораздо менее сентиментален, чем я, но я знаю, чувствую, что он помнит тот день, когда мы потерялись в Лос-Анджелесе. Помнит, как мне было страшно, как я плакал и боялся, а ему приходилось меня успокаивать, и только ему удавалось заставить меня поверить в то, что страхи пройдут, и всё будет хорошо.
Я поднялся по лестнице вверх и увидел большое здание, перед которым было приличных размеров пространство, покрытое густой зелёной травой. Тут гуляли люди, но их было не много. Это радовало, наконец-то хоть в одном уголке мира нет той суеты, которая вечно меня преследует. Я присел на землю и осмотрелся по сторонам. Маленькие дети, бегающие по этой траве, их льющийся звонкий смех, наполненный восторгом от свежего воздуха, пахнущего беззаботностью, свободой и счастьем. Их улыбающиеся родители, неторопливо следующие за своими чадами и с волнением наблюдающие, чтобы малыши не оступились. Жизнь, свет, лёгкость, свобода... Это то, чего мне никогда не хватало. Я лишь мог выливать боль в грустных песнях, которые воспринимали по-своему, сравнивая со своей болью, тысячи таких же подростков, как и я. Из-за мечты, которая всё равно была будто отражена в кривом зеркале, и так и не сбылась, по причине появившегося искусственно изогнутого стекла, искажающего всё, что попадалось на пути. Мечта сбылась, но не та мечта, которая родилась в нас, четверых мальчишках, любящих музыку. Детство было светлым лишь до того момента, пока мы не стали знаменитыми, хотя в первое время, нам казалось, что эта слава - всё для нас. Будто это и есть наш воздух, будто именно это и была наша мечта. Но потом пришлось открыть глаза и осознать, что повернуть всё в другое направление не так легко, порой даже сложнее, чем всё достигнутое на данный момент. И теперь я здесь, в незнакомом городе лежал на траве с закрытыми глазами, и хотел уйти от всего, что меня окружает. У меня это почти получалось, но мысли о желанной свободе никак не хотели покидать меня. Не укладывалось в голове, как Густав и Георг могут мириться со всем этим. И как мой собственный брат променял душу на популярность.
На лицо что-то капнуло, я поморщился и открыл глаза. Эти, недавно еле заметные серые облака, превратились над головой в тёмные грозовые тучи, заслоняя собой солнце и небо. Вот так и наше желание быть знаменитыми перекрыло мечту дарить людям музыку просто так. Я встал и решил пройтись ещё немного под этим дождём. Может хоть он смоет с моей души боль и тяжесть? Я решил спускаться по этой улице дальше. Спуск была довольно длинным, и весьма крутым. Но я не спешил. Я лишь шел с мыслями о том, что всё плохо, и я не знаю, как выкручиваться из сложившейся ситуации.
Минут через пятнадцать, я заметил, что уже насквозь промок, а маленький летний дождик, превратился в ливень, казалось изо рта идёт пар при слабом дыхании. Мне было холодно и меня трусило. Я заболею, и Дэйв меня убьёт. Ну и пусть! Если даже собственный брат меня почти не поддерживает, эгоистично требуя лишь, чтобы ему было хорошо и удобно. И он не подумает о том, где я, что со мной. За эту неделю, как только наша популярность стала возрастать и в Украине, он словно забыл о том, что мы собирались, наконец, сделать. На днях вообще сказал: "Билл, может бросить всё это? Зачем? У нас есть всё, всё и все" Сказал мой близнец, хватая за талию первую попавшуюся блондинку, и увёл её в номер. Как может хотеться жить после того, что даже самый близкий человек не хочет понять тебя и поддержать, помочь хотя бы морально? Если бы он только вспомнил обо мне, сказал, что был не прав, намекнул бы хотя бы, что хочет мне помочь, и настроен на то, что всё у нас выйдет, я простил бы ему всё, но куда уж тут! Он скорее проведёт ночь с очередной грудастой барышней, чем поддержит собственного брата.
Засунул руки в карманы и наткнулся на мобильник. Надо бы его включить, а то Йост и правда подумает, что меня похитила банда сутенёров.
Не успел я включить телефон, как он завибрировал от нереально большого количества входящих смс-ок. Пришедшее с незнакомых номеров я удалил сразу, тогда остались пять: Три от Дэвида, одна от Густава и одна от Тома.
Сообщения Дэйва были переполнены нецензурностями, я моментально ответил, что со мной всё в норме и скоро он сможет лично выразить всё, что обо мне думает. Смс от Гуси меня чуть удивила. По его словам, Том дико переживает, и, обидевшись, заперся в комнате. Чего по его сообщению не скажешь, он отделался фразой: "Жду тебя в своём номере". Тоже мне, хозяин моей жизни, нет, прошло то время, когда я, спотыкаясь, нёсся делать всё, как скажет брат, "он же у нас старший..." Как надоело это всё. Я купил в каком-то ларьке маленькую бутылку дешевого вина и отхлебнул не сильно алкогольной, но всё же греющей и вкусной жидкости. Наверно не стоило, я итак не был трезв, но сейчас мне плевать. И не буду спешить, тем более что я даже не знаю, где нахожусь. Придётся на английском спрашивать у прохожих, благо, я его хорошо знаю. А может заблудиться? Мало ли, так будет лучше. Не хочу опять показывать брату, что я до сих пор не самостоятельный.
Эту мысль перебила очередное смс от Тома. "Ну что ещё?" Пронеслось в голове. Ответ на этот вопрос, я прочёл в сообщении: "Капли воска со свечи на ладонь кажутся холоднее слёз, текущих по щекам. Вот только страшно оттого, что зажженная для тебя, нет, для нас свеча догорит, и ты не увидишь её пламя". Глаза у меня были на лбу, первая мысль: Он что, спятил? Меня удивило то, что он написал вообще, но написать такое! Это было не похоже на него, да и написать подобное брату! Но, чёрт возьми, он попал куда-то в глубь меня. Такое впечатление было, будто я именно это и хотел от него услышать. Только вот со слышанием пока проблемы. Но, тем не менее, меня всё это как-то дико зацепило. Захотелось скорее увидеть Тома, почувствовать, что он рядом. Просто знать, что он со мной. И всё. Сейчас в моей жизни переломный момент, и мне очень нужен брат, который понимает меня лучше всех. Я уже не думаю, я бегу, бегу сквозь этот дождь вверх по улице, на меня смотрят удивлёнными взглядами прохожие, но мне всё равно, ведь Том меня ждёт. Дыхание сбилось, мне тяжело бежать, я очень быстро устаю. Но мне плевать на всё и на всех, мне холодно. Лишь бы скорее оказаться рядом с братом, чтобы ощутить его тепло. Да, возможно это бред, но сейчас я пьян, пьян горячим вином и ледяным дождём, и сейчас я лишь несусь в этот чёртов многоэтажный отель, только бы скорее увидеть Тома при свете пламени этой свечи. Мне ведь предстоит объясняться с Дэйвом? Нет, сейчас все пойдут к чёрту, я только хочу увидеть брата.
Наконец прибегаю к гостинице, пытаюсь перевести дыхание, в горле першит, словно песок сыпется с каждым вдохом. Навстречу ко мне подходит один из телохранителей.
-Всё со мной нормально, пойди к Йосту и скажи, что я в норме, устал и пошел спать. - Не дожидаясь ответа, захожу в отель и, вызвав лифт, сажусь в него. Ещё вчера мне казалось, что эти десять этажей пролетают в миг, сейчас же, каждый будто вечность длится. Когда двери, наконец, открылись, я попытался прошмыгнуть к двери брата так, чтобы меня никто не заметил, уж больно красиво я выглядел: весь мокрый, шатающийся благодаря алкоголю, ударившему мне в голову, и запыхавшийся, оттого, что чуть ли не по интуиции, нашел дорогу обратно с впечатляющей скоростью. Я огляделся по сторонам и, обнаружив, что никого нет на этаже, юркнул в незапертую дверь Тома.
Я не сразу обратил на него внимание, так как в комнате было темно. Когда же я сосредоточил... Нет, попытался сосредоточить взгляд на Томе, в голове пронеслась мысль, что я напился до глюков. Всё так, как он сказал. Одна свеча на столе, почти догоревшая до конца, Том, сидящий на полу, рядом со столом. Блики от пламени хорошо освещают его. Он сидит, облокотив руку на колено так, что ладонь свисает над полом, тыльная сторона которой немного блестит, блестит и лицо Тома. В другой руке у него начатая бутылка с вином, точно таким же, как и то, что пил я меньше часа назад. Том пьян, но не на много сильнее меня, хоть и достаточно для того, чтобы написать мне подобное сообщение. Он поднимает на меня взгляд и, прикладывая палец к губам, что бы я ничего не говорил, просит сохранить тишину. После этого жеста, Том медленно, улыбаясь, встаёт, берёт какой-то яркий не большой пакет со стола и подходит ко мне, протягивая этот самый пакет:
-С прошедшим днём святого Валентина, Билли! - Дар речи покинул меня окончательно и бесповоротно. Господи, какая же я свинья! Я так не справедливо злился на Тома, думая, что ему на меня плевать, а ведь он прислушался к случайно, не всерьёз брошенной мною фразе! Я молча смотрел на брата, не зная, что сказать. Том улыбнулся и, взяв мою руку, вложил в неё этот маленький кулёчек.
-Можешь посмотреть потом, знаю, что ты любишь открывать подарки в наедине сам с собой...
-Да нет, почему же... - Я постарался придти в себя, и наверно мой взгляд приобрел живость, одновременно потеряв отстранённость. - Это же ты, а не кто-то там. - Я улыбнулся и открыл пакет.
-Класс, Том, напульсники! Такие, как я хотел! - Наверно в этот момент мой голос приобрел какой-то детский восторг, так как, не смотря на то, что всё происходящее казалось мне более чем странным, Том и, правда, угадал с подарком. - Спасибо!
-Да не за что. Просто хочу, чтобы ты знал: я не хочу, чтобы ты думал, будто мне безразличны твои чувства, эмоции, желания. Мне тоже не легко, и тем не менее... Я был не прав. - И снова Том сказал именно то, что я хотел от него услышать. Но он говорил искренне, в его голосе не было ни капли наигранности. Меня это снова заставило почувствовать в себе наличие совести, любящей погрызть в самые не подходящие моменты жизни.
-Том... Я, правда, очень тебе благодарен, прости, если я ляпнул тогда что-то не то...
-Билл, всё в норме, я всё знаю. Мы оба всё знаем. - И, правда, сейчас было одно желание на двоих, дать понять друг другу, что мы - самые близкие один другому люди, а раз желание одно на двоих, то и слов нам не надо. Сейчас всё казалось таким, как и в детстве. Как после обычной нашей ссоры, венчаемой милым примирением, перерастающим в смех оттого, что мы понимали, что ссорились совершенно зря. Вот только сейчас во взглядах было что-то иное, но что?
Только сейчас я заметил, что меня продрогшего и мокрого, трясёт и мне тяжело вообще стоять на ногах. Я пошатнулся.
-Билл, - обеспокоено окликнул меня брат, - ты в норме?
-Да, я... - Том коснулся холодной рукой моего лба.
-Господи, да у тебя жар...
-Ничего, всё хорошо. - Я почувствовал, что моё тело обмякает, а в глазах темнеет... Я ослеп? Нет, это погасла свеча. Последняя мысль и попытка произнести её:
-Со мной всё в порядке... - Но я уже засыпаю, только чувствую, как Том подхватывает меня на руки. Но мне не страшно, дальше всё будет хорошо, ведь братик обо мне позаботится.
Шум от несильного дождя врезался в слух, от этого я проснулся. Горло болело, тело было горячим. Я всё же заболел. Не помню, что было вчера. А, кажется, от слабости я уснул прямо во время разговора с Томом. Больше ничего не помню. Глаза не хотелось открывать, я чувствовал, что сегодня я не увижу солнца, было понятно, что наступил дождливый сезон. С серыми тучами, как и вчера. Я пошевелился с намереньем откинуть одеяло и, открыв глаза встать. Но тут же замер, так как почувствовал у себя под боком что-то маленькое, тёплое, мягкое и явно живое. Я со страхом открыл глаза и медленно, боясь сделать лишнее движение, откинул одеяло. От удивления я застыл, а на лице появились удивление и улыбка. Возле моего живота, свернувшись клубочком, лежал пушистый, маленький, серенький котёнок. Он приятно грел меня. Я осторожно погладил его, он зашевелился. И я уже подумал, что разбудил его, но он лишь потянулся, зевнул, и мирно засопел дальше. Тогда я рискнул, осторожно взял это чудо и уложил у себя на груди. У меня это вызвало дикое умиление. Я закрыл глаза, через миг, дверь открылась, но шагов не последовало.
-Том, я не сплю. - Шепотом сказал я, открывая глаза.
-А... - Том подошел к кровати, - Ну как ты себя чувствуешь?
-Ужасно, но с его появлением душевное состояние стало немного лучше. - Всё таким же шепотом сказал я, взглядом показывая на котёнка. - Спасибо.
-Я знал, что он тебе понравится, - Том аккуратно погладил малыша, - но тебя нужно вылечить, иначе Дэйв нам покоя не даст ещё долго. - Том коснулся моего лба, - о, да, температура конечно не низкая.
-Том перестань, я... - Неудачная попытка выразить, что я не в таком уж страшном состоянии, так как я попробовал сказать это в слух. Тут же понял, что зря это сделал, голос у меня сел, и говорить было дико больно.
-О, ну всё, брат, микстура так и просится к тебе. - Том зло ухмыльнулся и встал с кровати, я попытался возразить, но горло снова пронзила режущая боль.
-Можешь пока поспать, я не буду посылать никого за лекарствами, сам пойду пройдусь. Я нормально по этому городу ещё не гулял. А лечить я тебя буду жестко, применяя всё, что вспомню из серии "рецепты бабушки". - Мне не оставалось ничего, кроме как кивнуть.
Том вышел из номера, а я, вздохнув, закрыл глаза и попытался уснуть подобно этому милому маленькому котёнку. Но у меня ничего не вышло, со всех сторон постепенно накатывала боль, распространяющаяся по всему телу. Болело горло, туловище, дико раскалывалась голова. Сон никак не хотел идти ко мне. Просто ужас, хотелось что-то делать, но сил шевелиться не было, а я ненавижу безделье, тем более в одиночестве. Если я один, то стараюсь хоть какими-то способами отвлечься, хотя такое бывает крайне редко. Обычно я наоборот жалуюсь на то, что мне все надоели, и так бы хотелось послать всё к чертям, запереться дома и сделать кучу давно запланированных вещей. Но если ты один и ничего не можешь делать - просто ужас. Как-то раньше я об этом не задумывался. Наверно просто потому, что не ценил того, что всегда у меня было, и не представлял что будет, если дело примет другой оборот. В результате вот так жестоко судьба и решила надо мной пошутить: я один в тёмном номере, полон вдохновения, и желания что-либо делать, но совершенно беспомощен, так как любое малейшее движение даётся с трудом.
Чёрт, как же не хочу ничего! А вернее хочу! И хочу сейчас поддержки от близкого мне человека. А единственный такой человек - Том, и то, он сейчас далеко. Пусть даже ради меня он ушел за лекарствами, но мне от этого не легче, я хочу, чтобы он был рядом со мной.
Хотелось просто хныкать, я не знаю, сколько ещё пролежал вот так вот в темноте и тишине, но кончилось всё сном, вот только этот сон накатил с какой-то новой болью. Я понял, что у меня поднялась температура, а последней мыслью было объяснение самому себе, что наверно именно из-за температуры мне стало так плохо внутренне. Но и эта мысль оборвалась, и я отдался сну.