nur_fur_dich все записи автора Название: Рисунки на зеркалах.
Автор: nur_fur_dich
Бета: нет
Пейринг: ОЖП/Билл, Том/Билл
Рейтинг: PG 13
Жанр: слеш, ГЕТ, POV девушки Билла
От автора: не знаю уж, можно ли у вас выкладывать такие фики, но так как братцы здесь все-таки тугезе, думаю, попробовть стоит. Если нельзя (все-таки гет тоже присутствует) - удалю без проблем.


Шершавое дерево косяка. Чуть приоткрытая дверь. Любопытные глаза.
Грустные глаза.
Стеклянный взгляд.

Я терпеть не могла его пение, а его песни - особенно. Извивающийся поперек попсовой музыки безголосый трансвестит - не герой моих ночных фантазий. Чертов звездный мальчик.
Уставший, мокрый, холодный. Хриплый голос. Я любила его такого, после концерта. Когда он больше не поет, а нежно щурится и не отводит от меня слипающихся глаз.
Когда утыкается носом в огромную кружку огненного кофе, когда откашливается и что-то тихонько бурчит под нос, проверяя, не потерял ли от перенапряжения голос. Когда лениво улыбается одними губами, а глаза - по прежнему нежные и узкие. Когда кутается в плед, потому что разгоряченный, и в комнате - сквозняк, а простужаться нельзя, ну никак нельзя! Когда обессиленно кивает мне головой, и я наконец-то получаю "доступ к телу" и могу снять косметику с его лица.
У него нежная детская кожа, и я так любила наблюдать, как вместе с боевым раскрасом исчезает "рок"-звезда, и на свет божий появляется Билл.
Мой Билл.
Когда я в последний раз проводила смоченным в лосьоне ватным тампоном по лицу, он всегда улыбался и распахивал глаза.
Кривые зубы, косящий глаз, прилизанные мокрые слипшиеся прядки - первым делом, добежав до гримерки, он сует голову под прохладную воду - остудиться и протрезветь - после сцены он как пьяный. И я у него на коленях. Он никогда не бывает так красив, как в эти минуты. Ну разве что только во время оргазма, когда прикусывает губу и тихо стонет. И закрывает глаза, а из-под плотно сомкнутых ресниц будто свет струится. А потом утыкается мне в плечо и сопит, и вроде как не он только что был царем целой вселенной. Или по-детски безобразничает - дует мне в ухо, кусает за мочку, играет языком с сережкой и шепчет всякую ласковую ерунду; шепчет так тихо, что я ничего не могу разобрать, но никогда не переспрашиваю, потому что потом, утром, ему будет стыдно за ночную глупую ласковость, а я не хочу, чтобы у него был лишний повод для беспокойства.
Да мне и не нужно знать, что за слова он бормочет в полудреме. Мне достаточно его тона.
Мне достаточно просто его голоса и тяжести его головы на плече.

Я мечтала его... оттаять. Каждую ночь, каждую, в четыре часа он просыпался и больше не ложился. Тихо бродил по комнате, запрокидывал голову, тер пальцами лоб. Иногда замирал, смотрел куда-то за окно, за плотный ночной воздух магдебругской улицы, куда-то, где не было ни меня, ни нашей любви. Иногда тяжело опускался на кресло и утыкался лицом в ладони. Я не знаю, плакал ли он или нет - плечи всегда каменные, неподвижные, дыхание неслышное. Иногда рисовал на зеркале: подышит на него приоткрытым ртом и водит по гладкой поверхности пальцем. Кажется, писал что-то.
Иногда подходил к кровати, садился на корточки и рассматривал мое лицо. Я ни разу не видела его взгляда в этот момент - я притворялась спящей. Я чувствовала, физически ощущала его страх моего пробуждения. Это было его время, и меня он там не ждал.
Иногда сидел на подоконнике, иногда прислонялся к стенке лбом и неподвижно стоял, иногда беззвучно беседовал сам с собой - спорил.
И вседа курил. Много, почти беспрерывно. Старался в форточку или рядом с кондиционером, но забывал, или забывался, и по утрам у нас в спальне стоял настоящий туман.
А я делала вид, что ничего не замечаю.
Я только один раз видела его глаза в один из таких предутренних часов. В зеркале. Случайно.
Лёд. Острый. Режущий. Режущий не кого-то, а его самого. Глубоко и по живому.
Я потом боялась смотреть в зеркало, только на его спину.
Тоже замерзшую.

Мы часто ругались. Он хмурил брови, кривил губы, испепелял взглядом. Ходил взад-вперед по комнате - только уже не неслышно, как ночью, а со скрежетом - под ноги часто попадались осколки только что разбитых им стаканов и бутылок. Ударял кулаком по стене - для усиления эффекта от сказанного. Смотрел с ненавистью, но ненавидел не меня, а... себя. Я его боялась такого.
Но я правда не любила их песни, да и братец его меня порядком раздражал. Какое-то время мы как-то умудрялись находить общий язык. А потом он устал. Просто устал. У меня сложный характер, и он тоже не подарок. А ему нужно стопроцентное понимание, хотя бы от его "второй половинки", потому что с собой он был явно не в ладах.
И он его нашел, понимание-то.
Я за него рада.
Я его люблю, и мне хорошо только тогда, когда хорошо ему.

Шершавый косяк и отсутствующий взгляд. Приоткрытая дверь.
Я банальнейшим образом подглядываю, как мой бывший стоит на коленях перед креслом, водит языком по губам своего брата-близнеца и серебристо смеется.

Лёд в глазах можно заметить и днем.
Но он счастлив теперь. Наверное.
Только почему он по-прежнему не спит ночами и рисует на зеркалах?