Shinilisska все записи автора автор Shinilisska
бэта FeierDich
пейринг: Билл/Том
рейтинг: NC-17



- Бедный ты мой, - прошептал гитарист, а брюнет поднял голову с его груди и внимательно посмотрел в карие теплые глаза. А Том, удивляясь самому себе, с трепетом рассматривал красивое лицо. Косметика потекла, под глазами лежали синие круги от усталости, уголки губ были печально опущены. Но для старшего все равно нет и не было никого прекраснее, чем его близнец.
Билл, упиваясь светом любви и восхищением, льющимся из глаз Тома, медленно оживал, холод тоски из прошлой жизни покидал его душу, и на смену приходила нежность. Одним гибким движением брюнет сел верхом на бедра брата, мгновенно почувствовав его реакцию. Хищная улыбка скользнула по губам, когда он наклонился к близнецу и лизнул его щеку кончиком языка.
- Решил поиграть в кошечку-девочку? – хрипло спросил гитарист, скользнув руками по худым бедрам и сжав ладонями ягодицы. Но тут же внимательно присмотрелся к вдруг потухшему лицу близнеца. В свете стоящей на прикроватной тумбочке лампы Том увидел промелькнувшую боль и что-то очень похожее на ревность.
Ревность… иногда это так приятно. Знание о том, что твой любимый не хочет делить тебя ни с кем, доставляло несколько минут удовольствия, но в то же время это чувство причиняло боль тому, кто его испытывал. Поэтому Том совсем не желал подобного своему солнечному мальчику.
- Билл, я скажу это, скорее всего, лишь раз. В моей жизни, моих руках, в моей постели самый красивый, самый желанный и безумно сексуальный парень, которого я люблю. Мне никто и никогда не был и не будет нужен, - твердо проговорил старший, обхватив ладонями лицо близнеца. А тот впитывал каждое слово, боясь оторвать взгляд от решительных темных глаз.
- Но у ... тебя… - тихо начал Билл, вспоминая свои слезы в подушку, когда слышал стоны за стеной.
- Да, Билл, у меня были девочки, - согласился Том, - но были лишь по одной простой причине. Я безумно тебя хотел тогда, да и сейчас хочу, и мне постоянно было мало твоих рук. Мало, Билл. Я боялся, что в один не самый лучший день прижму тебя к стене и просто-напросто изнасилую, - гитарист говорил спокойно, стараясь, чтобы Билл не услышал отголоски того его сумасшествия.- Мне нравится твоя ревность, Билл, но не надо. Верь мне, - попросил старший. – Я просто люблю тебя.
И Билл, наконец, отпустил свою боль. Он расплылся в сияющей улыбке и легонько поцеловал брата в уголок губ, прижавшись всем телом к горячей груди близнеца. Он хотел его прямо сейчас, безумно и жадно. И не важно, что они находились в чужом номере и, скорее всего, дверь была не заперта. Билл спрыгнул с кровати и быстро, путаясь в штанах и с трудом развязывая кроссовки, разделся. Том последовал его примеру, закусив губу, рассматривая обнажающегося в спешке близнеца и отмечая, как светилась кожа в теплом свете ламп, как блестели глаза, так же пристально смотрящие в ответ. Когда младший снова сел на бедра старшему, они оба были уже обнажены. Билл покрывал поцелуями лицо брата, наслаждаясь горячими ладонями, мнущими его ягодицы.
Брюнет уже придумал, как сейчас у них все произойдет. Он знал, что Тому понравилось быть в нем и, но в то же время, старший любил отдавать инициативу в руки Билла.
Поэтому, низко наклонившись к гитаристу, младший стал жадно целовать близнеца – глубоко, с языком, получая не менее страстный ответ. А одной рукой пытался себя подготовить, но выходило не очень хорошо. А желание просто бурлило в крови. Хотелось прямо сейчас и немедленно. С неохотой отпустив губы Тома, Билл скользнул вдоль груди, не задерживаясь, и сразу же исполнил свою долго лелеемую мечту, обхватив губами блестящую головку, упиваясь вкусом своего брата.
Том захлебнулся воздухом, ни с чем не сравнимое наслаждение затопило сознание.
Но Билл позволил себе недолго наслаждаться нежной кожей и беспомощными стонами близнеца.
- Смазка, Том… У нас есть? – нетерпеливо спросил он, с улыбкой, похожей на болезненную гримасу, рассматривая потерявшегося в удовольствии брата. Его приоткрытый рот с пересохшими губами, затуманенные желанием глаза.
- Том. Смазка, - громче повторил Билл.
- В кармане. В джинсах, - ответил Том, с трудом сообразив, о чем его спрашивал брат.
Билл слетел с него, очень быстро, насколько конечно это позволяли трясущиеся руки, нашарил в карманах тюбик и вот уже быстрыми движениями размазывал большое количество смазки по члену Тома. Тот мимолетно отметил странность этого действия, пока не почувствовал, как невозможная узость стала обволакивать его возбужденную плоть. Том вскинул голову и во все глаза уставился на брата, а Билл, закусив губу, медленно опускался на его член.
- Билл.. псих.. – прошептал старший, подхватывая того под ягодицы, стараясь хоть немного облегчить глупость своего братца, - ты же… не готов…
- Неважно, - мотнул головой брюнет, - я хочу тебя в себе…немедленно, - прорычал Билл и на последнем слове резко сел на Тома до конца.
Младший с трудом подавил крик боли, а старший закусил губу, чтобы не заорать от резкого наслаждения. И оба замерли. Том продолжал держать близнеца под ягодицы, нежно их массируя и сминая, желая помочь расслабиться.
- Оно того стоило? – спросил гитарист, проводя ладонями по напряженным мышцам бедер, вниз и вверх, кончиками пальцев скользнув по попке, по выступающим позвонкам.
- Да, - хрипло выдохнул брюнет и слегка улыбнулся, глядя в затуманенные глаза брата.
Через пару бесконечных для Тома мгновений Билл начал двигаться, чуть привстал, сел снова, наклонился вперед, откинулся назад. Найдя положение, при котором Том задевал простату, брюнет стал подниматься и опускаться – сначала неторопливо и осторожно, но с каждым разом всё быстрее… сильнее…яростнее.
Том лежал почти не шевелясь, сквозь дымку наслаждения рассматривая завораживающе красивого брата, берущего его и не суть важно, что это Том находился внутри Билла. Именно младший сейчас главенствовал.
Брюнет двигался рывками, все быстрее и быстрее, откинув голову назад, с трудом глотая не просто стоны, а крики. Он обеими руками вцепился в грудь Тома, не замечая, что оставляет глубокие царапины своими длинными ногтями. Старший, почувствовав, что Билл на грани, скользнул рукой на возбужденную, плоть и сильно сжал, подстроив свои движения под движения Билла на нем.
Пара мгновений и горячее семя залило пальцы старшего, но брюнет продолжал двигаться, доводя до вершины своего любовника. Несколько резких сильных движений и Тома подкинуло под ним, а Билл с удовлетворенной улыбкой почувствовал горячее удовольствие брата в себе.
После чего младший утомленно упал на влажную грудь близнеца.
- Томми, - пролепетал Билл, прижимаясь к нему, - ты бесподобен, – но тут же устало добавил, - а теперь спать.
- Ага, только я сначала кое-что сделаю, - Том с неохотой выбрался из теплых рук близнеца, нашел свои джинсы и принялся шарить по карманам.
Младший честно-честно пытался посмотреть, чем там занят его брат, но тело охватила такая усталость, а глаза уже сами собой закрывались, но, лишь дождавшись теплых объятий, Билл позволил себе ускользнуть в сон, уткнувшись носом в шею Тома.

* * *

Густав осторожно заглянул в свой номер через три часа, морально подготовив себя к абсолютно любой картине, что предстанет перед его глазами. Остаться ночевать у Георга, не выдав близнецов, было невозможно, поэтому он решил взять ключ от номера одного из них.
Открыв незапертую дверь, ударник увидел в свете прикроватной лампы Каулитцев, мирно спящих в объятиях друг друга.
Но вдруг Том открыл глаза и взглядом указал на тумбочку, где блондин увидел ключ.
-Спасибо, Гус, - услышал он шепот, когда выходил из номера, и, не обернувшись, показал большой палец вверх.

* * *

Иногда казалось, что ничего не изменилось между близнецами, но глаза сияли по-особому и даже в незначительных прикосновениях было много смысла.
Густав с трудом прятал понимающую улыбку в уголках губ, видя вновь проспавших близнецов. И каждый раз Билл делал невинное лицо и говорил:
-Это будильник виноват. Он сломался.
И Том:
- Да, я шел его будить, но он же такой копуша, - кидая возмущенный взгляд на зевающего брата, - пока то накрасит, пока это… причесон свой поставит.
Йост рыкал и заталкивал их в машину. Георгу было все равно, он витал где-то в себе, а Густав в притворном изумлении рассматривал Каулитцев. Том как обычно спрятался под кепку, а Билл с трудом держал открытыми совершенно не накрашенные глаза, прячась за длинную челку. Билл перестал кататься на машине, и теперь братья пропадали вдвоем. Йост ничего не понимал, но требовал лишь одного: быть всегда на связи. И почему-то не задавался вопросом, отчего близнецовские мобильники всегда брал Саки и бесстрастным голосом сообщал, что они скоро будут.
В автобусе почти перестали спорить о кино для общего просмотра. Билл молча соглашался смотреть фильм ужасов. Да и как отказаться, если можно обниматься и прятать лицо на груди сильного старшего брата, маскируя прикосновения страхом от фильма.
По ночам после таких киносеансов с перепуганным лицом можно было залезать к брату в постель и громко, чтобы все услышали, заявлять, что ему страшно и сегодня он будет ночевать с Томом. Старший неизменно притворно бурчал, но пускал к себе. А что скрывала шторка и темнота ночи можно было только догадываться по сдерживаемому двойному прерывистому дыханию, по тихому шепоту.


* * *

Тур подошел к концу, им выделили всего пару дней на отдых в родительском доме. И подготовиться к записи в студии.
Близнецы провели дома всего две ночи, стараясь держаться друг от друга подальше. То что они творили на прошлое Рождество, не сравнится с тем, что они могли натворить сейчас. Когда нет больше никаких причин бояться и сомневаться. Когда берешь так же, как отдаешься, безудержно и без остатка. Когда крики, хриплые стоны и имя были лучшей наградой.
Поэтому мальчики вели себя очень осторожно, стараясь даже не смотреть друг на друга.
А потом за ними приехал Йост, чтобы забрать в студию и начать запись.
Стихи были придуманы, музыка написана, осталось дело за малым – спеть их.
Но если с песнями «Reden» и «Wir Sterben Niemals Aus» все шло нормально, то песни «Spring nicht» и «Vegressene Kinder» не получались. Эмоции не те. Ведь нельзя же было петь эти песни с улыбкой на губах и со счастьем в голосе! Поэтому постоянно приходилось петь снова и снова.
У музыкантов получалось все быстрее, поэтому к вечеру трое участников группы были свободны. Георг тут же уматывал в магазин музыкальных товаров, рассматривая новые гитары, Густав встречался с Мелиссой, и они вдвоем узнавали город, в котором сейчас жили, а Том неизменно оставался в студии.
К комнате, где Билл записывался, он старался не походить, зная, что тот сразу же начнет на него отвлекаться и песню придется петь сначала. Том ждал брата в их спальне. Студия была небольшой, поэтому спали по двое в комнате.
Старший знал, что близнец придет совсем уставшим, не желающим говорить. Но ему все расскажут теплые глаза и крепкие объятия. Том, словно нянька, быстренько его разденет, засунет под горячий расслабляющий душ, аккуратненько вымоет, оботрет пушистым полотенцем и на руках отнесет на кровать, а потом будет долго лежать рядом, вслушиваясь в тихое дыхание и гладя влажные волосы.