Shinilisska все записи автора Я понимаю, что давно не выкладывала продку, но все же надеюсь что еще кто-то помнит ))))
автор:Shinilisska
бэта:FeierDich
пейринг: Билл/Том, Том/Билл
рейтинг:NС-17

Год начался с проблем. У Билла стал ломаться голос, на интервью теперь он почти всегда молчал, отдавая право на тарахтение своему старшему брату.
В студию Биллу было положено приезжать с утра, на репетиции, чтобы поставить голос. Они планировали выпустить к середине февраля новый клип и перезаписать несколько песен, а солист срывался на фальцет.

Странно и все-таки так понятно было, что, несмотря на то, что Том был любителем поспать, он неизменно приезжал вместе с братом, да и вообще всегда находился в поле зрения того. А если Тома не было, Дэвид и Билл знали, что он на кухне заваривает успокоительную смесь для связок близнеца, потому как через два часа занятий, Билл совсем замолкал из-за того, что сильно болело горло. Том в течение всего оставшегося дня выступал в роли сурдопереводчика, развлекая окружающих и стараясь правильно интерпретировать гримасы и жесты брата. И хотя он всегда точно знал желания Билла, так весело было наблюдать за возмущенно расширившимися карими глазами, мечущими молнии, когда Том вместо мандарина протягивал банан.
Клип получился именно таким отчаянным, как и сама песня. Одинокий грустный мальчик на фоне грубых стен. Огромные печальные глаза и хрипловатый голос, умоляющий о помощи. Только сам Билл знал, что при словах "Komme und rette mich" он неизменно видел холодный серый камень и одинокую фигуру, преклонившую колени перед ним.

* * *

Начался тур в поддержку их первого альбома. Путешествие в автобусе довольно занимательная вещь, если, конечно, тебе не предстоит несколько месяцев проводить в нем по двенадцать часов в сутки, делая короткие остановки для концертов.
Близнецы менялись, но складывалось такое ощущение, что замечал это только Густав. Том начал курить, да и Билл тоже, но за последним Йост следил как коршун, вырывая сигареты почти что изо рта. Поэтому младший позволял себе не больше одной и то после концерта.
Ударник часто наблюдал их нежность, так открыто проявляемую и так слепо не замечаемую самими близнецами. Густав видел, как замирал Том, опасаясь сделать лишнее движение, чтобы не разбудить брата, положившего голову ему на плечо. Когда у Тома болела голова, Билл укладывал его к себе на колени и, стянув кепку, осторожно массировал виски, а Густав в легкой задумчивости следил за нежными движениями тонких пальцев.
Иногда у Билла были приступы или истерики или грусти, барабанщик не мог точно определить этого, младший Каулитц тут же требовал немедленно остановить автобус, и если это было открытое поле, то он уходил достаточно далеко, чтобы его не слышали, но недостаточно, чтобы скрыться от их глаз. Билл или носился по кругу широкими шагами или, замерев, смотрел в небо. А Том неизменно сидел на ступеньках автобуса и, не отрывая глаз, следил за братом, куря одну сигарету за другой.
В такие моменты Густав понимал, насколько все-таки эти братья были единым целым. То, что Билл переживал там, на расстоянии, выплескивая в движения свои чувства, Том испытывал, просто наблюдая за ним, это отражалось в напряженной позе и чуть подрагивающих пальцах, сжимающих сигарету.
Бывали эпизоды, при воспоминании о которых у ударника краснели уши. Один из таких случился совсем недавно, на саундчеке перед их последним концертом.
Они только что закончили прогон песни "Ich bin nicht ich", Густав сидел за своей установкой, разминая запястья, как услышал тихий стон. Этот звук сложно было понять по-другому, он быстро окинул взглядом сцену и, ожидаемо не увидев близнецов, тут же забарабанил только что отрепетированную песню.
Георг удивленно посмотрел на него, но тот сделал задумчивое лицо, стараясь показать, что просто хочет еще раз прогнать эту песенку.
Густав выбивал ритм, задумавшись о братьях. Он был очень рад, что ни Том, ни Билл не подходили к нему и не пытались объяснить, что же на самом деле происходило между ними. Потому что то, что бы Каулитцы ему ни рассказали, это все равно не соответствовало бы действительности на 100%.
Ведь наверняка их слова были бы о том, что они братья, пусть и занимающиеся мелкими шалостями.
Но брат не смотрит на брата с обреченной тоской так, как это делает Том. Брат не прожигает полным жаркой ненависти взглядом любую девушку, прикасающуюся к его брату или танцующую с ним на вечеринке. Брат не захлопывает со злостью ноутбук, увидев на сайте фотографию близнеца в обнимку с очередной фанаткой.
Густав закончил барабанить в тот момент, когда из-за кулис вышел Том, поправляя кепку. Через пару минут появился и Билл, идя по сцене чуть напряженной походкой, но озаряя все вокруг счастливой улыбкой и блеском своих глаз. Подхватив микрофон с того места, где оставил его, Билл радостно сказал:
- Продолжаем. Сейчас поем "Beichte".
Том привычно накинул ремень на плечо и лишь тогда посмотрел на ударника, тот спокойно улыбнулся в ответ на благодарный кивок и еле заметный румянец на щеках.

* * *

Они с Томом, словно негласно, договорились не прикасаться друг к другу, пока едут в автобусе. Но как же это было сложно, когда идя про проходу сталкиваешься с ним, чувствуя как сильные руки подхватывают за талию, или когда автобус делает поворот и, не удержавшись, со всего маха садишься на острые коленки, чувствуя мгновенно проснувшуюся плоть попой.
Как же это трудно сдержаться, когда ночью лежишь на своей полке и, вслушиваясь в ночь, пытаешься различить среди шума проезжающих машин, тихого урчания двигателя дыхание родного человека и тогда уже спокойно заснуть.
Боясь того, что среди ночи проснешься с именем на губах и влагой в трусах.
Слишком привык Билл к горячим жадным рукам Тома, его худому сильному телу, прижимающего к кровати. Глубоким поцелуям, легким укусам… Просто к возможности обнимать его и на миг становиться единым целым.
Биллу было сложно засыпать, не слыша стука сердца близнеца, ведь так привычно было уходить в царство Морфея, положив голову на грудь старшему брату.
Билл вытянулся в полный рост на полке, вцепившись до побелевших костяшек в одеяло, стараясь подавить в себе желание нырнуть к Тому под теплый бок, мирно спящему на соседней полке.
Он так глубоко сосредоточился на этом, что не услышал, как Том спрыгнул со своей постели, не увидел, как отодвинулась шторка, он лишь почувствовал, как брат лег рядом, чуть слышно шепча:
- Ну подвинься же, королева…
Том лег на бок, вытянув руку, на которой тут же устроил голову младший.
- Не спится? - с улыбкой прошептал старший близнец, скользнув рукой по обнаженной груди, чуть задев соски, по нежной коже живота, который тут же напрягся, и, на миг зацепив ямку пупка, залез под боксеры, сразу сильно сжав уже возбужденную плоть.
Билл еле успел уткнуться лицом в плечо Тома, подавляя стон, почти крик удовольствия. Он лишь слегка подкинул бедра, безмолвно умоляя что-то делать.
Том хмыкнул, и, выпустив на секунду член из руки, сдернул боксеры, после чего послушно задвигал рукой, сильно и резко, обводя большим пальцем головку, размазывая по той капельку смазки. И с удовольствием слушал прерывистое дыхание брата, тихие стоны, наблюдал, как дрожит его тело, как мнут одеяло тонкие пальцы с черным маникюром.
Сильно... резко… нежно…почти невесомо. Почувствовав, что Билл на грани, Том сжал основание, не давая кончить, улыбнулся, услышав возмущенный писк, он тут же продолжил неспешные томные ласки, почти слыша слова близнеца: "Садист…мучитель…" .
Дразняще пробежался кончиками пальцев, упиваясь желанием брата полнее ощутить его прикосновения. Стоило лишь на мгновение оторвать пальцы от кожи, как Билл приподнимал бедра вслед за ними в умоляюще-требовательном движении.
Старший еще несколько раз останавливался, оставляя Билла на грани. За что каждый раз слышал не очень приятные слова про себя и все новые требования.
- Ненасытный, - с нежностью прошептал Том, делая сильные движения и доводя, наконец, близнеца до ослепительного конца. В момент, когда тело рядом с ним свело судорогой от оргазма, он почувствовал зубы, впившиеся в его плечо. Чуть скривившись от боли, он продолжал медленные движения рукой, вытягивая последние капельки наслаждения.
Билл с трудом натянул боксеры и, закинув руку на шею Тома, а ногу на его бедра, умиротворенно засопел, крепко прижавшись горячим влажным телом к близнецу.
Том еле подавил глухое рычание, желание разрывало тело, а стояло так, что к возбуждению примешивалась и боль. Но он ничего не мог сделать, когда его чудо так доверчиво и эгоистично заснуло, обнимая его.
Постаравшись отвлечься от того, что Билл сопел ему в ухо, неосознанно во сне поглаживая шею, что он всей кожей чувствовал горячий шелк груди младшего, который ему так хотелось перецеловать, прикоснуться губами, распробовать кончиком языка.
"Черт, Том, заканчивай" - прикрикнул про себя Каулитц, продолжая держать на весу руку, испачканную в сперме брата.
Задумчиво рассматривая белесые потоки, Том поднес ее к лицу и несмело слизал маленькую капельку с указательного пальца. Терпко, чуть солоновато. Не деликатес, конечно, но нормально.
Вытерев руку об одеяло, он обнял Билла, чуть сильнее прижимая к себе, а тот лишь что-то дольно мурлыкнул. Уснуть все равно не получится, а урвать немного времени просто полежать рядом с ним, дорого стоит.
Том не знал, сколько так пролежал, но когда выбравшись из объятий Билла и натянув футболку, он пошел в туалет, то заметил, что за окном уже светало. Скорее всего, было около шести утра. Умывшись и избавившись от болезненного возбуждения, Том, надев джинсы и вставив в уши наушники от айпода, пошел на кухню пить кофе.
Через час и второй чашки кофе к нему присоединилась их ранняя пташка Густав. За по-утренне сонным разговором о прошедших концертах, о новых кино или последних альбомах любимых исполнителей прошло еще немного времени, когда появился сонный Билл, похожий на облезлого ежика, со своими торчащими дыбом волосами. Том еле успел спрятать веселую улыбку за чашкой с кофе.
- Доброе, - буркнул младший, но глаза засветились при виде Тома.
Старший отсалютовал ему кружкой и указал глазами на ударника.
- Доброе утро, Гус, - послушно поздоровался Билл, не отводя взгляда от брата, соображая: то, что было ночью сон или все же нет?
А Том, словно читая мысли брата, ехидно ему улыбнулся, неосознанно поведя плечом, чувствуя, как болезненно натягивается кожа, обработанная антисептиком, на месте укуса.
- Сделаешь мне кофе, пока я умоюсь? - попросил Билл, почти виновато поглядывая на брата, вспоминая как сильно вцепился зубами, давя крик в себе.
- Сделаю, иди, - кивнул Том, направившись к кофеварке. Когда Билл вернулся, на столе стояла его любимая пол-литровая чашка с горячим черным кофе. Он плюхнулся рядом со старшим, который на этот раз налил себе апельсинового сока.
Густав читал книгу, близнецы пили каждый свое в полной тишине. И тут внезапно Том почувствовал ладонь на ширинке. Он замер, осторожно поставил стакан с соком на стол, и только тогда медленно повернулся к Биллу. Тот с непроницаемым лицом продолжал пить бодрящий напиток.
- Билл, - одними губами произнес Том, но младший даже не посмотрел на него. Рука поднялась повыше, пытаясь проникнуть под джинсы, и хоть это было довольно легко сделать, все равно неудобно. Поэтому Билл очень быстро расстегнул пуговицу и молнию и свободно залез под боксеры. Пальцы сильно сжали возбужденно плоть и замерли. Том, стараясь не делать резких движений, положил локти на стол и сцепил пальцы. Он с трудом подавил в себе желание просто заорать, требуя сделать хоть что-то, но при Густаве, которого Билл почему-то совершенно не стеснялся, это делать было нежелательно. Неважно, что Густав все знал и так, но видеть ему это не обязательно.
А младший Каулитц продолжал изводить старшего близнеца, словно изощренной местью были скользящие движения пальцев вдоль, легкое царапанье нежной кожицы на головке. Билл лишь искоса поглядывал на непроницаемое лицо брата, искренне не понимая, как можно ТАК реагировать. Сам солист был уверен, что начни Том делать с ним такое, он бы уже через пять секунд умолял, не обращая внимания на окружающих. А Тома выдавала лишь капелька пота, стекающая по виску. Брюнет зачарованно смотрел на блестящую дорожку, оставляемую капелькой, мечтая наклониться и медленно, безумно медленно, слизать ее, впитав вкус близнеца.
Тут он заметил, как Том закрыл глаза и закусил губу, выражение лица при этом почти не изменилось, но Билл увидел мольбу о большем, требование удовольствия. И младший подчинился – медленные движения сильно сжатой ладонью быстро довели Тома до вершины. Старший на миг замер и с громким облегченным вздохом откинулся на спинку диванчика.
Близнецы, занятые друг другом, не обратили внимание на ударника, который все это время сидел совершенно спокойно, лишь немного подрагивали пальцы, которыми он переворачивал страницы.
- Полотенце подать? - раздался ровный голос Густава, от чего Каулитцы вздрогнули и растерянно уставились на блондина, а тот оторвал взгляд от книги и с легкой доброй насмешкой посмотрел в две пары одинаково смущенных карих глаз.
- Эээ.. - начал было Билл, но Густав махнул отрицательно головой и бросил ему полотенце, висевшее рядом.
- То, что происходит между вами, это ваше личное дело, только одна просьба, немного…поаккуратнее, хорошо?
Близнецы кивнули, продолжая неуверенно смотреть на ударника. А тот, еще раз улыбнувшись, поднялся и залез на свою полку.