БеШеНаЯ_ФаНаТкА все записи автора признавайтесь,от кого симпа??)

Глава 8
На плече сладко посапывала какая-то девица, а я сидел, откинувшись на спинку кровати, и нервно затягивался сигаретой. Билла все не было, и это чертовски меня беспокоило. Он не пришел ко мне ночью, а такого не было уже очень давно. Прежде он всегда заходил ко мне, для того, что бы просто поболтать или получить очередную порцию дикого секса.
Вообще, с появлением Шона в нашей жизни все покатилось вниз. Зачем, ну зачем же мы заключили это чертово пари? Не спорю, это забавно – наблюдать, как день за днем Шон все больше сходит с пути истинного. Наверное, Биллу все это кажется еще более смешным. Но стоит ли это моего спокойствия? Определенно нет.
Билл слишком много времени проводит с Шоном. Я, конечно, привык, что Билл вечно где-то ошивается, но раньше-то он не торчал постоянно с одним и тем же человеком, каким бы умным, талантливым, богатым он не был.
Наверное, мои чувства можно было бы назвать ревностью, если бы я их испытывал не к Биллу. Ну, стоит ли ревновать собственного брата-близнеца? К тому же, такого брата как Билл.
Девица на моем плече шумно вздохнула и перевернулась на другой бок, больно заехав мне локтем под ребра. Я стряхнул ее с себя, бросил окурок в переполненную пепельницу и подошел к зеркалу. Хмурый подросток, отразившийся в холодном стекле, лишь отдаленно напоминал меня. По крайней мере, давненько я не замечал у себя такого тяжелого, полного горечи взгляда.
Черт, черт, черт…
Я взял в руки сотовый телефон и с надеждой поглядел на экран. Ничего. Естественно, я бы услышал звонок, позвони мне кто-нибудь ночью. Я безвольно опустил руку с телефоном, и он выпал из моей ладони, сильно ударившись о пол. Ну вот, придется новый покупать, раздраженно подумал я и пинком отправил телефон под кровать.
Сейчас меня выводило из себя даже мирное сопение хорошенькой девушки, зарывшейся в мягкие подушки. Зачем я привел ее вчера? Сам уже не знаю. Просто, устав ждать брата, я зашел в первый попавшийся клуб и, буквально один раз улыбнувшись приглянувшейся красотке, уволок ее в номер, где трахал ее, пока она не вырубилась. А перед глазами стояла картинка: мой Билли, раскинувшийся под внушительной фигурой Шона.
До крови прикусив губу, я не выдержал и позвонил портье.
- Добрый вечер, это Том Каулитц, - выпалил по-английски я и, не дав портье вставить ни слова, спросил. – Билл Каулитц вернулся?
- Мы не разглашаем подобную информацию, - сухо ответил голос.
- А мне плевать, - я грубо оборвал его. – Так он пришел?
- Мы не разглашаем…
Я бросил трубку. Ну, погоди у меня, маленький засранец.
Даже не удосужившись толком одеться, я бросился вниз, вызывая у людей удивленные взгляды. От лифта до регистрационной стойки я почти бежал.
- Я вам только что звонил. Теперь-то вы мне ответите?
Портье неодобрительно покосился на меня и скорчил казенную физиономию.
- Мы не…
- Пошел к дьяволу, - свистящим шепотом проговорил я и достал из кармана припасенные сто евро. – Сейчас ответишь?
Он замялся, умиленным взглядом смотря на помятую бумажку. Я почти видел ангела и черта, нашептывающих что-то ему в оба уха. В результате победил чертенок.
- Он вернулся вчера ночью, еще до полуночи, с господином из другого «люкса», - елейным голосом пробормотал портье, пряча в карман банкноту.
- Спасибо, - сказал я с такой интонацией, что даже тупой различил сквозящее в моих словах «дьявол тебя задери». Портье поежился и отвернулся от меня, любезничая с какой-то старой теткой, от которой несло приторно-сладкими духами на весь холл.
Я с трудом оторвался от стойки и медленно направился к лифту.

На мой настойчивый стук Билл не открыл, и я, уверенно распахнув дверь, без разрешения вошел в его номер. Разворошенная постель – значит, Билл ночевал здесь. Но один ли? Я нахмурился.
Услышав звук работающего душа, я направился в ванную. Но перед самой дверью я замер, расслышав тихий стон. Потом еще один. Странное возбуждение охватило меня, и я осторожно приоткрыл дверь.
Билл стоял под струями воды, прислонившись спиной к стене, и медленно ласкал себя. На его лице было какое-то практически страдальческое выражение. Он приоткрывал рот от наслаждения, ловя губами теплые струи, бьющие из душа.
Я почувствовал какую-то щемящую нежность к этому странному, непонятному мне человеку, по злой иронии судьбы вдруг оказавшимся моим братом. И я шагнул в душ, накрывая своей рукой тонкие пальцы Билла на его члене. Он приоткрыл глаза и слабо улыбнулся, снова откинув голову назад. Я медленно ласкал его, заставляя издавать божественно сладкие стоны, возбуждавшие меня еще сильнее. Он кусал губы, извиваясь в моих руках, и я уже почти ничего не соображал, окунувшись с головой в какое-то жаркое марево, пеленой застилавшее мои глаза. Но, когда я потянулся к нему за поцелуем, Билл вдруг увернулся и вырвался из моих объятий.
- Что? – непонимающе спросил я, обиженно глядя на соблазнительно припухшие и искусанные губы брата. Он мотнул головой и очень тихо ответил.
- Не надо, - я потянулся к нему снова, но он вновь отвернулся и уже громче повторил. – Не надо. Просто трахни меня, если хочешь.
В глазах защипало, но я предпочел думать, что это из-за воды. Я развернул Билла к стене и, слегка надавив на тонкую гибкую спину, заставил прогнуться вперед. Билл прислонился лбом к мокрому кафелю и тихонько попросил:
- Ну, давай же, братишка.
Я зажмурился и резко вошел в его пышущее жаром тело. Двигаясь быстро и жестко, я трахал его – своего собственного брата, наверно единственного близкого мне человека. И все было бы как раньше, если бы не слезы, текущие по моим щекам, и странная пустота внутри.
Билл, как обычно, кончил первым, задрожав и обмякнув в моих руках. А я еще долго врывался в его обессилевшее тело, до крови прикусывая губу. Наконец, испытав долгожданное облегчение, я сильно сдавил Билла в объятиях и, уткнувшись лицом между острых лопаток, беззвучно прошептал:
- Люблю тебя…
- Что? – спросил Билл, осторожно разжимая мои руки, оставившие на его теле красные пятна, которые уже к вечеру станут красочными синяками.
- Ничего, - помотал я головой, пытаясь осмыслить собственные слова.
- Ну, я пошел? – зачем-то спросил он. – Мы с Шоном договорились сходить на море…
- Иди, - пожал я плечами. Билл улыбнулся и вышел из ванной.
А я включил душ и встал под ледяные струи, обжигавшие мою кожу. Но я ничего не чувствовал – лишь какое-то странное тревожное чувство внутри не давало мне покоя. Чувство, очень похожее на горечь поражения.

Когда я вышел из душа, Билл уже ушел. Даже не удосужившись вытереться, я упал на не заправленную кровать.
«- Что это было?
- Ты про что?
- Это – “люблю”?
- А это… ничего. Просто реакция на оргазм.
- Но раньше такого не было.
- Раньше много чего не было.
- Значит, я не люблю его?
- А разве ты это умеешь – любить?»
Я поморщился, прервав глупый мысленный диалог, и прикрыл лицо руками. Действительно, разве я умею любить? Разве любовь вообще существует?
Как бы то ни было, я к Биллу не могу испытывать – смешно даже подумать – любовь. У нас с ним…а, собственно, что у нас с ним? Дружба? Ха-ха. Братские отношения? Ха-ха-ха.
Друзей уважают. Друзей ценят. Да, в конце концов, друзей не трахают, как только выдастся удачный случай. И братьев, кстати, тоже.
Тогда что у нас с Биллом за отношения?
Мы… мы просто партнеры. Да, хорошее слово, очень удачно передающее саму суть наших отношений. Мы партнеры: в сексе, в работе, в наших маленьких невинных развлечениях. Не больше.
Господи, какое пустое и равнодушное слово! Но нас в самом деле иначе и не назовешь…
И что же тогда получается? Что нас ждет впереди, если друг другу мы лишь… партнеры? Не слово, а плевок в душу.
Я даже потряс мокрой головой, стараясь вытрясти эти глупые мысли. Зачем думать о будущем? Лучше наслаждаться настоящим. Carpe diem, детка.
И я сам не заметил, как задремал.

Меня разбудил пронзительный звонок сотового телефона. Машинально я взял трубку.
- Алло? – хриплым со сна голосом пробормотал я.
- Билл, какого черта? – раздался в трубке знакомый голос. Напрягшись, я сообразил, что это Дэвид. – Ты совсем из ума выжил? – похоже, это очень злой Дэвид. Я уже хотел было сказать, что я – не Билл, но он еще сильнее заорал в трубку. – Поверь, малыш, лечь под Уилкса было не лучшим способом добиться отпуска. И какого хера тебе понадобилось устраивать этот спектакль? Если ты хочешь весь мир убедить, что ты – шлюха, то это у тебя прекрасно получается! Ты…
Я нажал отбой и засунул трубку под подушку. Так-так-так. Вот значит, каким образом ты, Билли, добился этих импровизированных каникул. А говорил-то: «Я тут не при чем. Совпадение, хотя, признаюсь, весьма удачное».
Удачное. Весьма.
Дверь номера распахнулась, и вошел радостный Билл. При виде меня, его улыбка потускнела.
- Где ты был?
- С Шоном на море, - он пристально вглядывался в меня, словно стараясь прочесть мои мысли. Не пытайся, малыш, ничего у тебя не выйдет.
- Как у вас с ним?
- Скоро сдастся, - самоуверенно заявил Билл, присаживаясь на край кровати.
- Замечательно. А как с его отцом?
Улыбка сползла с его лица.
- О чем ты?
Я поднялся с кровати и встал перед Биллом, наклонившись к его лицу.
- Приятно было трахаться с этим боровом? Тебе понравилось? – от ярости я почти шипел.
- Пошел ты, – Билл попытался подняться, но я схватил его за плечи и с силой толкнул в стену.
- Шлюха! – я ударил его по лицу.
Он скривился и вызывающе уставился на меня.
- А ты не знал? – даже с некоторым ехидством поинтересовался он.
- Подстилка! – второй удар, и Билл упал на пол, ударившись о тумбочку.
- С ума сошел? – он попытался подняться, но я пнул его в живот. Он скорчился на полу, сжался в маленький комочек, обхватив колени руками.
- Что тут происходит? – я обернулся. На пороге стоял Шон, с ужасом взирая на сцену братских разборок.
- Ничего! – ненавидяще сказал я, снова пнув Билла в живот. И упал на кровать от резкого удара по лицу. На белоснежные простыни закапали красные капли. Я шмыгнул разбитым носом и рукой оттер кровь с лица, презрительно наблюдая за тем, как Шон бережно поднимает Билла с пола.
- Ты в порядке? – Шон дождался осторожного кивка Билла и обратил свой пышущий яростью взор на меня. – Если я еще раз увижу подобное…
- То что? – насмешливо спросил я.
Шон растерялся и, ничего не ответив, вывел еле стоящего на ногах Билла из номера. Я откинулся на кровать и бездумно уставился в потолок, глотая соленую кровь вперемежку с собственными слезами.


Глава 9
- И что это было? – даже чуточку грубо спросил Шон, осторожно прижимая к моему лицу лед. Я поморщился – обжигающий холод и ноющая боль не особо приятное сочетание.
- Братская ссора. Просто ссора.
- Просто ссора? – взвился Шон.
- Да, просто ссора, - отрезал я и отстранил его руку. – Не принимай все так близко к сердцу.
Шон непонимающе посмотрел на меня. Я лишь пожал плечами и вышел в ванную, засунув гудящую голову под холодную воду.
Что вдруг нашло на Тома? Я понимаю, не очень приятно узнавать подобные вещи, но он то привычный к подобному. Брат всегда нормально реагировал и на более ужасные мои поступки. А сегодня… Я хорошо знаю Тома, и то, что он испытывал, было не просто злостью, а бешенством. Почему?
Не то, чтобы мне было особо интересно. Но, каким бы мазохистом я ни был, все равно предпочитаю знать, за что меня бьют.
Я закрыл кран и посмотрел на себя в зеркало. Тушь и подвозка размазались, помада тоже. Спутанные черные пряди облепили лицо. На левой щеке краснел след от удара. Красавец, ничего не скажешь.
Наскоро вытерев волосы полотенцем (и запутав их еще сильнее), я устало опустился на пол. Зря, наверное, я не рассказал Тому про Уилкса. Но мне самому было противно, и я предпочел запихнуть этот эпизод в дальний уголок своей памяти и просто не вспоминать. И тем более не хотелось оповещать брата – он мстительный, он бы точно попытался как-то ответить Уилксу.
Я знаю, ведь сам я всегда мстил за Тома.

Это было незадолго до того дня, когда нам должно было исполнится восемнадцать. Я очень хотел получить от Тома какой-нибудь необычный подарок, и мы заключили очередное пари.
Во всех газетах тогда писали о Марии Лихт – дочери одного очень крутого бизнесмена и политика. Эта красивая семнадцатилетняя девушка участвовала в предвыборной программе своего отца. Ей приходилось постоянно давать интервью, что она делала с большим удовольствием.
Что можно спрашивать у красивой семнадцатилетней девушки? Естественно, о ее любовных похождениях.
В одной из статей Мария была показана прямо-таки ангелочком: утверждала, что ни разу даже не целовалась, и провозглашала твердое «нет» сексу до свадьбы.
Конечно, мы с Томом сначала посмеялись над статьей. А потом подумали, что это может быть забавным – показать всей Германии падшую Марию. Естественно, сделать ее падшей предстояло Тому.
И вот мы заключили пари. Точнее, целых два. Первое: Том утверждал, что сможет соблазнить Марию за две недели. Второе: я был убежден, что Марию уже не раз… соблазняли. Кто выиграет хоть одно пари, может просить у другого любой подарок на день рождение.
Вышла ничья. Том, конечно же, справился с соблазнением. Но я оказался прав: Мария была не девственницей. Сильно не девственницей. Том немного… обиделся на нее за это. И подсунул в газету сенсацию о «самой знаменитой девственнице Германии». Пресса не умолкала несколько недель. Почти в каждом мало-мальски крупном издании мелькали фотографии Марии и ее отца.
Естественно герр Лихт проиграл выборы. И не нашел ничего умнее, как обрушить свою злость на моего брата.
Первого сентября я ждал Тома в нашей квартире, мы собирались как следует отпраздновать вдвоем. Он пришел на три часа позже, весь избитый, правой рукой придерживая вывернутое под странным углом запястье левой. Лицо его было белее мела.
Я бросился к брату, но он оттолкнул меня и почти рухнул на пол. Мне пришлось долго расспрашивать его, пока он не рассказал мне, что произошло.
Лихт отловил его и долго ругался, приказав своим телохранителям избить Тома. И в довершение, когда ему надоело разглагольствовать над телом стонущего Тома, он приказал одному из охранников сломать Тому левую руку. Лишь чудо его спасло– Лихту позвонил важный деловой партнер, а телохранитель – молодой парень – оказался нашим фанатом. Он лишь вывихнул Тому левое запястье.
Смотря на чуть не рыдающего от облегчения Тома, я не испытывал никакого презрения к брату. Ведь я прекрасно понимал, что значат для него руки.
И я не собирался прощать это гребаному уроду Лихту.
Отомстил я по-своему. Познакомился с ним в каком-то элитном клубе, пару раз стрельнул глазками, похлопал ресницами, повертел перед ним попкой – и Лихт был готов ползать предо мной на коленях. На следующий день я пришел к нему в офис, где довольно долго соблазнял его, пока он наконец не накинулся на меня. Тогда я позвал охрану. На следующий день во всех газетах были статьи о неудачном изнасиловании бедного мальчика Билла Каулитца известным политиком Фридрихом Лихтом. К статьям прилагались фото - красный и злой Лихт с ненавистью смотрящий на меня, плачущего и избитого.
Карьера Лихта полетела ко всем чертям. Был суд, на котором я, честно глядя в глаза сурового судьи, прерывающимся голосом рассказывал подробности «изнасилования». Были свидетели, утверждавшие, что Лихт регулярно посещает элитные бордели, выбирая там самых худеньких и юных мальчиков. Были другие иски от старых партнеров Лихта, ранее не смевших перечить ему. Припомнилась и «опороченная» Мария.
А Тому я не стал рассказывать, что Лихт был невиновен. Зачем?

- Ты как? – спросил Шон, осторожно прикрывая за собой дверь. Пройдя в комнату, он сел на кровать.
Плохо. Я поругался с Томом – единственным близким мне человеком. И я не понимаю, почему.
- Все в порядке, - я улыбнулся ему. Шон улыбнулся в ответ.
- Помирился с братом? – руки Шона на коленях сжались в кулаки.
И не пытался. Для нашего «перемирия» намного больше подойдет ночь.
- Нет. Но мы помиримся, - убежденно ответил я, скорее для собственного успокоения, нежели отвечая Шону.
- Надеюсь, - процедил сквозь зубы Шон.
Я еле удержался от язвительного замечания. Да что этот Шон возомнил о себе? Что он, вообще, знает о нас с Томом? Что он понимает в наших отношениях?
- Так и будет, - ответил я и отвернулся к окну. Шон заметно напрягся и уставился на меня глазами побитой собаки.
- Что-то не так?
Все не так.
- Нет, все в порядке, - я ослепительно улыбнулся Шону, с удовольствием глядя на его явную радость. Он уже хочет меня, хоть и боится признаться в этом. Я понял это еще когда он взял меня за руку в клубе.
- Хорошо, - с облегчением улыбнулся в ответ Шон и снова замялся. – Ты сегодня вечером занят?
Разумеется, болван. Я буду мириться с собственным братом.
- Конечно, нет. А есть предложения? – я близко-близко придвинулся к нему, почти касаясь его плеча подбородком. Он шумно вздохнул и сжал замком руки.
- Хочешь сходить куда-нибудь? Хоть во вчерашний клуб?
Я-то не очень, а вот ты, дорогой мой, похоже только об этом и мечтаешь.
- С удовольствием. Только переоденусь.
Я встал с кровати и подошел к шкафу, стараясь не замечать обжигающего взгляда Шона. Наскоро натянув первые попавшиеся брюки и рубашку, я пригладил волосы и повернулся к так мило покрасневшему Шону.
- Как тебе?
- Замечательно, – даже не глядя на меня, буркнул Шон. – Прости, я выйду ненадолго?
Я кивнул, и он пулей вылетел из комнаты. Устало опустившись на помятую кровать, я постарался успокоить бешено колотящееся сердце. И выкинуть из головы дурацкие мысли о Томе.

В клубе было еще более шумно, чем накануне. Все столики наверху были заняты, и нам с Шоном пришлось пристроиться на одном из широких кожаных сидений, опоясывающих танцпол. Потягивая какой-то коктейль, я обдумывал свое поведение.
Я мог бы уже сегодня соблазнить Шона, он был вполне к этому готов, но… но я хотел получить от него нечто большее, чем просто секс. Я хотел добиться его любви, его страсти, его ревности.
Поэтому, решил я, не стоит торопиться. Сегодня я покажу ему того Билла, которого он никогда прежде не видел.
Я оглядел танцпол в поисках кого-нибудь симпатичного. Одна парочка парней, сладострастно извивающихся и обтирающихся друг о друга под бодрый ритм какого-то супермодного клубного микса, показалась мне вполне подходящей.
- Подержи, я хочу потанцевать, - капризно заявил я, сунув в руки Шона недопитый коктейль, и, нарочно виляя бедрами, двинулся к облюбованной паре. Спиной я почти чувствовал напряженный взгляд Шона, но был уверен, что обернись я, он тут же опустит взгляд.
- Присоединиться можно? – спросил я по-английски, нагло притискиваясь к парням. Один из них, смуглый и темноволосый, оглядел меня с ног до головы и, видимо удовлетворившись результатом, кивнул. Второй, блондин, положил мне руки на бедра и прижал к себе.
Боже, эти парни явно знали свое дело! Они не столько танцевали, сколько задались целью завести меня. Надо признаться, что они своего добились. Вскоре я совершенно не соображал, что делаю, и просто бесстыдно терся о них, с наслаждением чувствуя на своем теле настойчивые прикосновения двух пар рук и чьи-то горячие губы на своей шее.
С трудом собрав в кучу оставшиеся крохи разума, я обернулся туда, где сидел Шон. Он упорно не смотрел на меня, судорожно сжимая в ладонях треснувший бокал. Я ухмыльнулся и, отстранившись от своих горячих партнеров по танцу, подошел к Шону.
- Чего сидишь-скучаешь? – нарочно развязно спросил я. Шон покраснел и, выразительно покосившись на мою шею, деланно равнодушно ответил.
- Мне здесь нечем заняться. Так что, похоже, я жду тебя.
Я широко улыбнулся и обернулся на парней, ожидающих в сторонке.
- Знаешь, тебе, наверное, не стоит меня ждать. Я…
- Как скажешь, - прервал меня Шон и резко поднялся с сиденья. – Приятно провести вечер!
И он быстрым шагом вышел из клуба.
Я устало потер ноющие виски и криво усмехнулся подошедшим ко мне парням. Мое желание удачно завершить сегодняшнюю ночь общением с ними, мгновенно улетучилось. К тому же, я совершенно некстати вспомнил Тома, который, скорее всего, валяется сейчас в своем номере и переживает из-за нашей ссоры.
- Знаете, наверное, я пойду. Танец был классным, спасибо, - я пожал плечами и хотел было уйти, но брюнет цепко схватил меня за запястье.
- Куда-то собрался?
Блондин зашел сзади и крепко обхватил меня за талию.
- Мне надо. Отпустите, - ледяным голосом процедил я, смерив брюнета презрительным взглядом. Обычно, это помогало.
- Мальчика дома ждет мамочка, - саркастично произнес блондин за моей спиной. – Но вот, в чем дело… - выразительная пауза, - она вряд ли его сегодня дождется…
И он потащил меня куда-то в сторону от танцпола.
- Что ты собираешься с ним делать? – с интересом спросил брюнет, по-прежнему крепко держа меня за запястья. Я дернулся и получил от блондина звонкий шлепок по заднице.
- А ты как думаешь? У нас же сегодня мальчишник, не забыл? Я обещал Марку, что приведу шлюшку посмазливей. Он вполне подойдет, - и я получил еще один шлепок.
- Какого…- я хотел было возмутиться, но блондин зажал мне рот рукой. Меня почти трясло – от ярости или страха.
- Не спорь, детка. И не сопротивляйся – тебе же будет лучше.
Дальше все превратилось в кошмарный сон. Меня втолкнули в какую-то полутемную комнату, полную пьяных мужиков. После блондин вывел меня в центр комнаты и, словно заправский сутенер, устроил аукцион. От пошлых комментариев и похотливых взглядов мой мозг совершенно отключился, и я словно на время забылся в каком-то полубреду, почти не чувствуя на себе чьи-то потные руки и чей-то огромный член, пронзающий меня. Потом был еще один, и еще…
На третьем мое сознание сжалилось надо мной, и я провалился в пустую темноту, успев лишь прошептать имя брата…

Мне почудилось, или предо мной и вправду мелькнуло озабоченное лицо Тома?