sweetydevelish все записи автора так.. по Билл/Том первое... хотя это даже творением нельзя назвать.. это первая глава, если не понравится - дальше выставлять даже не буду.. а так.. фик довольно пазитивный))



Глава 1.
Я сижу на стуле в гримерке, задумчиво глядя в окно. Часы на стене показывают пятнадцать минут второго. Через десять минут интервью. Господи, как же мне это надоело. Но надо держать себя в руках!
Я смотрюсь в зеркало. Все постоянно говорят мне, что я выгляжу идеально. А вот сам я этого не замечаю. Какие-то прядки торчат совсем некстати, глаза накрашены не ровно, тоналик не того тона… И все эти недочеты – скорее всего, просто мои глюки. Да, в последнее время я стал просто помешанным на своем внешнем виде. Наверное, это от неуверенности в себе. Но из-за чего она?
Мои размышления прерывает стук в дверь. Входит Том. Садится напротив и задумчиво разглядывает меня.
– О чем задумался?
– Ни о чем… – не люблю, когда лезут в мои мысли.
– Да ладно, Билл, ты все время грузишься, перед каждым интервью. Что на этот раз? Не таи! – Том, улыбаясь, смотрит на меня. Невольно любуюсь его улыбкой. Его зубы гораздо ровнее, чем мои, но Йост говорит, что мой «забор» придает мне шарма, а с брекитами все фанатки будут меня сторониться.
– Том, я симпатичный? – ого! Я не знал, что глаза моего брата могут увеличиваться до размера блюдец! В другом случае, я бы не решился спрашивать такое у него, но этот вопрос мучил меня уже давно.
– Ты о чем? – вижу его замешательство, и мне становится смешно. Он непонимающе смотрит на меня.
– Я спросил: я красивый? Мне надо знать твое мнение.
– Зачем? А ты сам не знаешь, какой ты? Посмотрись в зеркало, – честное слово, как маленький ребенок. Неужели так сложно ответить: да или нет?!
– Мне важно услышать объективное мнение. А в том, что ты скажешь мне правду, я не сомневаюсь, – ну да, скажет он, как же. – Том, ответь, пожалуйста, – осталось пять минут до начала.
– Считаю ли я тебя привлекательным? – как он мило перефразировал мой вопрос. – Кхм… да, но сейчас твой мне не нравится твой стиль… он, мягко говоря,… немного женственный…
– Хочешь сказать, как у бабы? – приподнимаю бровь. – Спасибо, я знал, что ты обо мне высокого мнения…
– Но ты же хотел правду! – Том замялся. – А в чем проблема-то?
– Просто я подумал, что, может, я урод, поэтому у меня до сих пор нет девушки, – я опустил глаза и принялся внимательно изучать пол. Поверить не могу, что сказал ему это.
– Билл, ты издеваешься? – странная у него реакция. Ржет, как самая настоящая лошадь. О! Кажется, до него дошло, что я говорю правду, так как его смех вдруг сменяется удивленным взглядом. – Ты что, серьезно?
– Представь себе. Ну а в чем же тогда дело? – я внимательно смотрю на него.
– Из-за чего у тебя нет девушки? – садится в кресле, а потом откидывается, выставляя ноги вперед. – Потому что ты слишком красивый. Они просто-напросто недостойны тебя.
– Ты правда так считаешь? – от удивления я вскакиваю со стула.
– Да. А ты мне не веришь? – чуть прищуривает глаза.
– Нет, – непонятно зачем, я надуваю губки и начинаю хлопать своими накрашенными ресницами. Мне кажется, или ему это нравится?
– Тогда, я… – братец встает и подходит ко мне ТАК близко. У меня против моей воли учащается дыхание, – докажу тебе свою точку зрения после шоу, – Том выходит за дверь. На часах застыли цифры: 13:24. У меня нет времени осмысливать его слова, поэтому я просто выхожу вслед за ним.



Так странно видеть плакаты на английском. Сколько девочек в зале визжат: «Bill I love you!», сколько плакатов: «Tom f**k me!». Нет, это обычное явление, но иногда мне кажется, что наши фанатки сексуально озабочены. Все до единой. А еще есть фанаты. Черт!
Отгоняю от себя «плохие» мысли, машу залу ручкой и, улыбаясь, сажусь рядом с Томом на диван. Ведущий начинает быстро говорить что-то по-английски. Как я понимаю, он рекламирует спонсоров этой программы. А я ведь даже не знаю, как называется шоу, на котором мы с братом сейчас находимся. Вот идиот, неужели нельзя было посмотреть надпись на здании, к которому мы подъезжали? Чем я был занят? Я опять на секунду взглянул на брата, и понял, что, а точнее кого я рассматривал во время поездки.
– Сегодня у нас в гостях Билл и Том Каулитцы из «Tokio Hotel»! – все девушки из зала, без исключения, начинают визжать так громко, что у меня закладывает уши. – Я рад видеть вас здесь! Как вам Лондон? Вы в первый раз здесь, не так ли?
Смотрю на Тома и, понимая, что он говорить не собирается, отвечаю:
– Мы тоже рады быть здесь. Да, мы в первый раз в Англии. К сожалению, у нас не было времени погулять по Лондону, но у нас есть еще два дня, – ведущий улыбается и меня это настораживает. – Я сказал что-то не так?
– О нет, Билл, что ты! Просто у тебя очень необычный акцент. Он очень… сексуальный, – зал поддерживает его криками. Я улыбаюсь. – Кстати, обращайтесь ко мне просто Джордж.
– Конечно, – киваю я.
«Фух, самое страшное позади. Говорю я нормально, остальное приложится!», – успокаиваю я себя, радуясь, что ведущий, по крайней мере, сказал, как его зовут.
– Что собираетесь посетить в первую очередь? – скучающим тоном произносит Джордж, глядя в листочек. Том начинает что-то говорить, а я в это время рассматриваю ведущего. На вид лет 25. Каштановая челка лезет ему в глаза, поэтому он постоянно встряхивает головой. На нем темно-синяя рубашка и джинсы. В общем, Джордж выглядит довольно бодрым. Не таким, как все эти зануды-телеведущие в Германии.
– Отличный выбор, Том! А теперь, у меня накопились кое-какие вопросы, которые в течение нескольких месяцев передавали мне фанатки, – замечая мой испуганный взгляд, он мягко улыбается и добавляет:
– Не бойтесь ребята, естественно, здесь не все эти вопросы. Только избранные, а точнее те, которые мне пришлись по душе.
Я слышу, как Том облегченно выдыхает воздух.
– Итак, начнем! Но, сначала я хочу, чтобы вы пообещали мне отвечать на вопросы честно, – он снова встряхивает головой.
– О’кей, – киваем мы с Томасом.
– Отлично! И первый вопрос,… хотя, это даже не вопрос, а скорее задание, – он улыбается и зачитывает текст листочка. – «Билл, Том, представьте себе, что вы любовники, и ответьте на несколько вопросов.»
Я вылупил на него глаза.
– Вы же хорошие актеры, не так ли? – Джордж улыбается. – Скажите, что вы, в данный момент, думаете друг о друге. Не забывая при этом, какие между вами отношения, – он подмигнул нам.
Я уставился на брата. Он, немного опешив, посмотрел на меня и вдруг, засмеявшись, произнес:
– Я считаю, что Билл выглядит очень секси в этой кофте! – тут и мы с Джорджем загибаемся от смеха. Том смотрит на меня, ожидая ответа. Я не остаюсь перед ним в долгу.
– Томми, я тебе еще потом трусики покажу! В них моя задница смотрится просто на ура! – весь зал покатывается со смеху, а Том как-то странно на меня смотрит. Надеюсь, он понял, что я пошутил?
– Слушай, Билл, можно я на это тоже посмотрю? – Джордж легонько толкает меня локтем в бок. Я и не заметил, как он оказался рядом.
– Извини, но это все только для моего любимого, – я догадывался, что Джордж гей, но то, что у него еще и задатки педофила меня насторожило.
– Хех, как всегда не свезло, – ведущий отходит и обращается к моему брату. – Том, ты-то потом поделишься впечатлениями?
– Нет проблем, – Томас улыбается, и я вновь засматриваюсь на его улыбку. У него такие красивые губы. Такие пухлые. И гораздо ярче, чем мои.
– Договорились! Переходим к следующему вопросу!
Так, вопрос за вопросом, пролетел целый час. Джордж действительно постарался,
выбрав самые веселые и интересные записки. Уверен, что некоторые он написал сам, так как они не походили на мысли, посещающие головы пятнадцатилетних фанаток.



– Слушайте, вы же братья. А вы не стесняетесь показывать свои отношения на публике?
– То есть? – я немного недопонимаю его вопроса. Какие именно отношения он имеет в виду?
– Ну, не знаю, у меня не было братьев и сестер. Например, обниматься перед публикой?
– В детстве мы могли даже ходить по улице за руки, – Том на секунду, незаметно для всех, но не для меня, прикрыл глаза, вспоминая время, когда нам было лет по двенадцать.
Да, я тоже это помню, братик. Как мы гуляли вместе по вечерам… В такие моменты казалось, что мы вдвоем в целом мире, и это не пугало нас. Наоборот, нам никто не был нужен тогда, потому что люди только мешали бы.
Я бы сейчас многое отдал, чтобы еще раз взять тебя за руку и погулять вечером. А лучше под дождем. Промокнуть до нитки, а потом прийти домой, переодеться и сидеть вместе у камина. Или под одеялом. Раньше мы так тоже делали.
– А сейчас... понимаешь, Джордж, за каждым нашим шагом следят куча фотографов и журналистов, большинство из которых только и ждут наших объятий или, еще лучше, поцелуя. Они считают это неправильным. Везде будут писать про инцест, а нам этого не надо. Я уверен, Билл знает, что он – мой любимый, единственный брат, а жаться друг к другу – не самое важное!
Томми, я тебя тоже очень люблю! Жаться друг к другу – это глупость? С каких это пор? Вот мне сейчас очень хочется тебя обнять, но я этого не сделаю. Пока не сделаю…
– И это ты говоришь, после многочисленных интервью, в которых для тебя самое важное в отношениях с девушками – секс? – Джордж, прерывая мои мысли, рассмеялся.
– В отношениях с девушками да, но я хочу тебе напомнить, что если мой брат красится – это еще не значит, что он девушка, – ничего себе. Томато немного разозлился.
– О, я не то имел в виду! – ведущий смотрит на меня извиняющимся взглядом. – Просто интересно, вы дома обнимаетесь, да?
– Ну да, а что, обниматься, если мы братья – это ненормально? – я удивленно смотрю на Джорджа, а потом в зал.
– По-моему, нормально. А вы бы обнялись перед публикой, если бы выиграли какую-нибудь очень важную награду? От избытка чувств, я имею в виду.
– Не знаю, – Том опешил. Спорный вопрос.
– Зависит от ситуации и настроения, – выручаю я брата.
– То есть, теоретически, это возможно? – Джордж, подозрительно прищурившись, сверлит нас взглядом.
– Да, – киваю я
– Тогда, Билл, давай на спор! – Джордж в очередной раз откинул челку, которая лезла ему в глаза.
– Давай! – я даже не знаю, что он задумал, но за время нашего общения, я понял, что Джордж хороший парень, значит, он, вряд ли предложит что-то плохое. Какой же я наивный.
– Ок! Давай так: если ты проиграешь, то ты разденешься перед публикой до трусов и… подаришь нам свое фото без мэйка! – он издевается? Я истерично смеюсь.
– Да ты извращенец! Ну а если ты проиграешь?
– Придумывай наказание! – ведущий улыбается. Что же я должен буду сделать, если он так уверен в своей победе?
– Ты обсосешь свой микрофон! – не ожидал я от себя такого.
– Да кто еще из нас извращенец! – Джордж засмеялся. – Но я согласен.
– Отлично. Что я должен сделать? – я приподнимаю бровь.
– Поцелуй Тома, – я удивленно смотрю сначала на Джорджа, потом на брата. Наклоняюсь и чмокаю последнего в щечку, как бы случайно, на секунду, касаясь его кожи кончиком языка. Какая же она у него мягкая…
– Так не пойдет. Я говорил про поцелуй в губы! – ведущий подмигнул мне.
Я удивленно уставился на него. Опять на Тома. В зал. Джордж что-то говорит и все начинают хлопать и кричать: вперед, вперед!
Да что тут происходит? Они все сговорились! Извращенцы! Я не буду целовать Тома в губы, он же мой брат! Но Йост говорил, что я должен отвечать на все вопросы, а также, намекнул, что в конце что-то должно произойти, и я должен это сделать. Он тоже в заговоре! Что же мне делать?
И как в ответ на мой вопрос Том вытягивает губки в трубочку с намеком на то, что я должен его поцеловать. Я игриво бью его по плечу.
– Чего ты ждешь, Билл? – Джордж поднимает на меня взгляд.
– Я не буду целовать своего брата!
– Ты же сказал, что не боишься показывать свои отношения с братом на публике.
– Но я и не обещал, что буду целовать его в губы здесь и сейчас!
– Тогда раздевайся, – ведущий откинулся в своем кресле.
Раздеваться? А теперь время подумать, какие на мне сейчас трусы. Стоп! Я еще должен буду дать ему свое фото без мэйка? Ну уж нет! Лучше Том.
А этот мелкий засранец опять тянется ко мне с надутыми губками. И что мне делать? Ну ладно, мне в наушник никто не кричит: «СТОП!», будь что будет.
Я наклоняюсь брату навстречу. Он удивляется, но не успевает отпрянуть. Наши губы встречаются. От неожиданности он даже не сопротивляется, и мой язык с легкостью проскальзывает в его рот. У меня голова начинает слегка кружиться от нашего поцелуя, а в особенности от прикосновений пирсинга брата к моим губам. Я обнимаю Тома за шею, а он откидывается на диване, опустив руки. Так приятно…



Я не знаю, как долго продолжалось это сладостное безумие, но когда я опомнился, я чуть не оглох от криков зрителей. Странно… во время поцелуя я их даже не слышал. Я обернулся на Джорджа и рассмеялся. Его микрофон был у него во рту почти по конец рукоятки. Он обсасывал его так старательно, что Том тоже засмеялся. Даже не знаю, наверное, надо было горевать, после того, что мы вытворяли сейчас, но нам было так хорошо. Я говорю нам, потому что знаю, что чувствовал мой брат. Точнее, ощущаю…
А я точно могу сказать сейчас только одно: я счастлив! Впервые за последний год. И это потрясающе. Я слышу, как Джордж лепечет что-то вроде: вы смотрели шоу ***, в гостях были братья Каулитцы, спонсор ***, приходите еще!
Я встал с диванчика и направился к выходу. Там уже стоял Дэвид, и по его лицу можно было понять, что мне сейчас придется выслушать. Ничего страшного, я уверен: поцелуй того стоил!



Да уж… крики Дэвида не прошли даром… Вот сейчас я, вместо того, чтобы наслаждаться вечером, лежу на кровати и рыдаю в подушку. Ужасно… как какая-то девчонка, которую бросил парень. Самому неприятно, но что поделать?! Наверное, я и есть девчонка, раз я целовался с собственным братом,… но то, что говорил Дэйв,… это было ужасно! Откуда я знал, что имелся в виду всего лишь безобидный чмок в губы?! И сразу я – извращенец, раз для меня поцелуй, даже с братом, должен быть обязательно в засос… Ужасно…
Я еле сдержался, чтобы не разрыдаться прямо там, перед всеми, в машине. Спасибо Тому, он все время подбадривал меня. Мы с ним сели в самый конец, чтобы не видеть Йоста, сидящего за рулем. Братик пару раз чмокнул меня в щеку, а минут десять мы даже сидели обнявшись. Было так хорошо… Но от счастья тоже хотелось плакать, поэтому, как только мы остановились у отеля, я сразу же выбежал на улицу и пулей метнулся в свой номер.
И вот, сейчас я лежу и плачу. Я гей… да,… наверное, Дэвид, я - гей. Вот, почему у меня все это время не было девушки. Теперь все встало на свои места, вот только… парни-то мне тоже никогда не нравились. За исключением Тома, но он все-таки мой брат, а не просто какой-то незнакомый парень с улицы.
– Билл, – он даже не стучится. Знает, что я его жду. Мой Томми…
В ответ я изо всех сил стараюсь не всхлипнуть, но это у меня плохо получается. Том подходит ко мне, садится на край кровати и нежно гладит по вздрагивающей от рыданий спине.
– Пожалуйста, не плачь… мне так больно… – брат наклоняется ко мне и пытается перевернуть к нему лицом. Я упорно отталкиваюсь. Не хочу, чтобы он видел мое красное распухшее лицо, потекшую тушь.
– Я… не… могу… – я еле-еле произнес эти слова. Будто ком в горле.
– Билли, прошу, – Том наклоняется и целует меня в ушко.
– Том, не надо, – перебарываю себя и поворачиваюсь к нему. – Только ответь мне: я гей, да?
– Издеваешься? – Томик легонько целует меня в губы. – Конечно же, нет!
– Но почему мы сейчас целуемся, Томми? Мы же юноши… значит, педики?
– Нет, в первую очередь, мы – братья. И мы целуемся, а они трахаются. Разница есть? – брат, улыбаясь, смотрит на меня.
– Да, – я улыбаюсь, вытирая слезы. Ладони, как я и ожидал, черные от туши, которая еще полчаса назад красовалась на моих ресницах.
– Вот и отлично, – Том прижимается ко мне всем телом. – А теперь иди, вымой лицо.
– Ага, – киваю я, и минут на десять скрываюсь в ванной.



Когда я вышел, Том лежал на кровати. Я подумал, что он спит, и хотел пойти спать в его номер, но брат окликнул меня.
– Ты не спишь? – я подошел поближе.
– Нет, – Том улыбнулся.
– Это хорошо. У меня есть идейка… – я уже хочу поведать брату о своих грандиозных планах, как он прикрывает мне рот ладоней, перебивая.
– У меня тоже есть одна: выспаться, так как сегодня съемки клипа.
– Что? – черт, я совсем забыл! “Spring Nicht”! Мы должны снимать сегодня ночью. Ну вот, отлично… – Том, а мы будем… ты будешь играть самоубийцу, да?
– Вроде бы да, – Томик задумался. – Но ты же не дашь мне прыгнуть?
– Конечно нет, – трусь носиком о его шею. – Тогда спать?
– Спать, – кивнул Том, закрывая глаза...