Maniac_Girl все записи автора Название: Кризис.
Автор: М@ньячк@
Бета: JAYka
Фандом: US5
Пейринг: Иззи\Крис, POV Иззи
Рейтинг: NC-17
Жанр: Angst, BDSM… AU (Я думаю, тут опять будет много ляпсусов, поэтому на всякий случай спишем все косяки на AU! Да, я хитрожопая!)
Размер: мини
Статус: закончен
Дисклаймер: я тут не причём, просто мимо проходила!
Предупреждение: насилие, ненормативная лексика!
Посвящение: Valeriya. Просто захотелось этот фанф посвятить тебе)))
От автора: это, можно сказать, своего рода премьера. Никогда раньше не писала ничего в таком духе. Большое спасибо обеим Лерам, перечитала все ваши фики с этим пейрингом. Вдохновилась, воодушевилась… и в итоге, нацарапала вот это вот…

Выполнено по заказу Valeriya.



ГЛАВА 1

В голове гремят раскаты грома. Значит вчера я в хлам…. Впрочем, как и позавчера и позапозавчера. Медленно, но точно и неумолимо я опускаюсь на дно. Я ненавижу свою работу. Я ненавижу US5, всех вместе и каждого его участника отдельно взятого. Я ненавижу наркотики, я ненавижу алкоголь и табак, ненавижу шоу-бизнес… ненавижу себя, такого слабого, безвольного, неспособного бороться за жизнь, за идею. Ненавижу, ненавижу всё!!! Осталось ли в этом мире хоть что-то, что я люблю? Секс. А виски? А игла? Будто со стороны слышу свой хриплый надломленный смех. Да, я люблю колоться и напиваться до беспамятства… люблю и ненавижу!..

Типичное утро. Типичные мысли, которые посещают меня каждое божее типичное утро! Надо подниматься, пока без стука не ввалился этот чёртов будильник, который порой хочется прибить об стену. С запозданием соображаю, что сегодня выходной и никто ломиться не будет. Кому я нужен? Иззи должен, первое: не пропускать репетиции и тренировки, второе: на 100% выкладываться на концертах, третье: присутствовать на всех пресс-конференциях, интервью и прочей ерунде, и с умной рожей поддакивать той ахинее, которую несёт Джей, и, наконец, четвёртое: Иззи ни в коем случае не должен подрывать авторитет US5 своим аморальным поведением. Кого волнует, что Иззи уже в шаге от гибели? Никого. Иззи не главная пешка на шахматной доске, ей легко будет найти замену.

Ладно, в конце концов, не всё так плохо! Может это и не конец вовсе? Просто чёрная полоса, которая что-то слишком уж затянулась. Теперь главное, когда выйду на белую полосу, нужно будет свернуть немного и идти по ней вдоль! Смеюсь в слух над гениальностью этой мысли. Смех глухой болью отдаётся в висках, поэтому затыкаюсь и иду в душ. Чёрт, как же плохо! Интересно, Майклу также сладко, как и мне? Вчера мы вместе куролесили до последнего. Правда, он не колется никогда, вот бы мне так! Почему меня в своё время никто не остановил, почему позволили пасть так низко! Всё внимание малышам, глаз да глаз за ними. Предположительно, что у нас, стариков, должна быть своя голова на плечах… нам с Джеем дали полную свободу действий, но из нас двоих, только меня эта свобода сгубила!

Под прохладными струями воды стало ощутимо легче, но настроение не поднялось ни на грамм. Злобный и мрачный спускаюсь на завтрак. На кухне в гордом одиночестве хозяйничает Уотрин. Не знал, что приготовление завтрака это столь занимательный процесс, что он в упор не замечает моего скромного появления, а с радостной физиономией что-то колдует над плитой. Пахнет вкусно. Выглядит он тоже весьма аппетитно в одних потёртых домашних джинсах, хотя сейчас проникнуться всей красотой его совершенного тела не могу по техническим причинам: я злой и голодный! А ещё башка трещит нещадно! Бесшумно прохожу к столу и отодвигаю стул. Заметил, наконец, слава Аллаху! Резко оборачивается на шум и, заметив меня, слегка улыбается:
- Доброе утро, Иззи.
- Иди ты к чёрту, Уотрин! Может у тебя оно и доброе, но лично у меня – нет!
Обессиленный падаю на стул. Во время падения уже успел проклясть себя миллион раз. Зачем? Почему он должен выслушивать с утра мою гневную тираду в ответ на самое безобидное приветствие: «Доброе утро»? Хотя, судя по его реакции, он не в расстройстве. Привык, наверное. Ему ведь больше всех от меня достаётся. В этот момент на кухню влетают стринги, а точнее ещё один блондин; в руках он вертит какую-то серую майку и, бросив короткое: «Привет, Иззи!», подскакивает к суетящемуся над плитой Уотрину:
- Держи, первая попавшаяся! Извини… я, правда, случайно тебя облил!
- Да расслабься, Рич. – С улыбкой Моны Лизы берёт у него из рук майку и неторопливо натягивает на себя.
- Как назло пятновыводителя так и не нашёл, замочил в порошке! Не знаю, отстирает пасту или нет…
- На первый раз прощу, а вообще, на будущее, лучше не мешай мне готовить. Я и без таких косоруких помощников, как ты, обойдусь!
Задорно подмигивает стрингам и вновь переключает своё внимание на готовку. Рич пожимает плечами и присаживается напротив меня. Ловлю на себе его изучающий взгляд. Из недр уже начинает подниматься волна негодования: ненавижу, когда меня разглядывают, как редкий экспонат на выставке. Уже руки начинают чесаться придушить этого змеёныша. Глубоко вздыхает и опускает взгляд в стол. Наступившую тишину лишь изредка нарушают шипение масла на раскалённой сковороде и неприятный звон тарелок, которыми гремит Уотрин. В конце концов, мелочь не выдерживает и подаёт голос:
- Иззи, ты неважно выглядишь в последнее время. Может, стоит прекратить этот твой ночной образ жизни, и поберечь себя?
- А может тебе стоит заткнуться и не совать свой нос в чужие дела?! – Маленький подлец, ты недалёк от того, чтобы быть облаянным и обложенным трёхэтажным забористым матом. Мне сейчас много не надо, чтобы выйти из себя!
- Я вижу, ты хочешь проблем с менеджментом!
Чувствую, как напрягаются жилки на шее и сжимаются кулаки.
- А я вижу, ты выпрашиваешь, чтобы я разбил твоё смазливое лицо!
- Чё?
- Через плечо!!! – Голос срывается на крик.
Стринг бледнеет, губы его слегка подрагивают. Какое-то время он молча сверлит меня тяжёлым взглядом, затем резко поднимается и выбегает из кухни. Обидчивая кукла! Уотрин напряжённо смотрит ему вслед, но потом, не спеша, начинает накрывать стол… на две персоны. Всё ясно, Джей у Лены, Майкл так перебрал вчера, что встанет не скоро, а Ричи я по ходу отбил весь аппетит. Уотрин занимает место за столом и начинает задумчиво крутить в руках вилку. Я не пойму, чего он мнётся, и тоже не спешу приниматься за завтрак. Наконец, он решается бегло взглянуть мне в глаза и выдавить робкое, но холодное:
- Приятного аппетита.
Прости, парень! Я знаю, что я – кусок дерьма. Вижу, ты расстроен из-за меня, но стараешься не подавать виду. У тебя никогда не получалось имитировать безразличие. Глубоко вздыхаю и пододвигаю к себе тарелку:
- Спасибо, тебе тоже. Кстати…, доброе утро.
Ты улыбаешься едва заметно и слегка киваешь мне. Почти невидимый жест, но от сердца отлегло. Я прощён. Спасибо.


ГЛАВА 2
Кристоф Уотрин. Всегда тебе удивлялся, сукин ты сын! Ты был, есть и, наверное, навсегда останешься загадкой для меня. Хотя кое-что я разглядел в тебе сразу. Ты – би! И этот факт оттолкнул меня от тебя. С первых дней у нас не заладились отношения и виной тому был, разумеется, я. Меня отпугнула твоя открытая улыбка… и эти ямочки на щеках, отпугнул твой интерес ко мне, который возник при первой нашей встрече. Возможно, он и не носил вовсе сексуальный характер. Возможно, тебе было интересно просто узнать меня, как человека. Но я оттолкнул тебя сразу и отбил всякое желание к сближению. Хм, забавно. Мы поняли друг друга не гласно: я просёк, что ты би, а ты просёк, что я это просёк и мне это не нравится. С тех пор ты держался от меня в стороне и, казалось, лишний раз боялся прикоснуться ко мне, чтобы я не подумал, что ты клеишь меня.

Я традиционной ориентации и мне никогда не нравились парни, я никогда не рассматривал их как сексуальный объект. Для меня идеалом красоты и сексуальности была женщина с формами 90-60-90. Так было, когда я пришёл в группу, и наличие бисексуала в группе меня крайне раздражало! Нет, я не гомофоб, но всеми фибрами души надеялся, что у нас в группе все парни будут нормальными. Ха! Сколько же времени прошло, прежде чем мои идеалы начали меняться?! Год, наверное. Однажды после концерта, сам не пойму каким образом, но оказался в постели с каким-то парнем. Тогда я понял, что пол партнёра вовсе не важен в сексе. Но какая-то неприязнь или скорее настороженность к Уотрину всё же осталось и по сей день.

Наши отношения прошли много этапов. Первый - был самый трудный для него: игнор с моей стороны, я старался не оставаться с ним наедине, и зачастую не обращал на него никакого внимания. Было видно, как это его угнетает, он был подавлен и разочарован моим поведением. Потом игнор сменился на наступление: я задирал его постоянно, при любом удобном и неудобном случае. Какое-то время он огрызался и бесился, мне это, честно признаться, было по кайфу. Но длилась эта война недолго. Потом начался игнор со стороны Криса, я стал для него пустым местом. Настала моя очередь беситься, хотя иногда… когда я ловил на себе его мимолётные взгляды со смесью грусти и нежности, - я ликовал.

Ты частенько забывался, витал в облаках, и тогда все твои эмоции и чувства можно было легко прочесть на твоём лице. Я всегда тебе нравился! Мне это льстило одинаково, как и раздражало!

С тех пор прошло два года, сегодня ты мне ближе и роднее остальных ребят всех вместе взятых. Как так вышло, Кристоф? Возможно, мне так легко и просто с тобой, потому что я никогда не был с тобой близок? Разговоры по душам, пьянки-гулянки, излишняя открытость и искренность: у нас ничего этого не было. Нас объединяла группа. Мы прожили два года под одной крышей, вынужденные как-то контактировать между собой, общаться, но оба не желающего этого. Порой, мне кажется, я знаю тебя, как облупленного. А порой смотрю на тебя и вижу чужого человека… будто не с ним я записываю альбомы, выступаю на концертах, делю один номер в отеле. Ты загадка, которую я просто не хочу разгадывать. Я боюсь раскрыть в тебе СВОЕГО человека.

Странно, при всей неразберихе в наших с тобой отношениях, хотя это и отношениями назвать нельзя, ты как-то ещё умудряешься заботиться обо мне. Я замечаю это, даже если эта забота проявлялась в мелочах. Иногда, изнеможенный после концерта, я еле доползал до гримёрной, и замертво валился в кресло, ты заходил следом и, скользнув по мне беглым взглядом, приносил мне бутылку минеральной воды и полотенце, молча клал мне это добро на колени и переключался на свои дела. Иногда на утро, после весёлой ночки, я обнаруживал на прикроватной тумбочке стакан воды и антипохмельное средство. Никто кроме тебя не стал бы…. Ты первый замечал моё паршивое самочувствие и бежал за термометром. Вечером, перед сном, всё на той же тумбочке я находил противопростудные препараты, а на утро кружку горячего бульона. Нет, это было не часто… но было! Меня всегда это выводило из себя! Я ненавидел такие проявления заботы, но в то же время, был благодарен тебе за внимание.

Да что такое?! Я слишком много думаю о тебе в последнее время! Хотя я всегда о тебе много думал…. Чёртов Кристоф Уотрин!!!

* * *
Этот вечер я решил провести наедине с теликом в своей комнатушке, чтобы не видеть физиономий парней, которые за два года надоели так, что нет никаких сил смотреть на них лишний раз. Только я уселся в кресло и потянулся к пульту, как раздался тихий стук в дверь. Так-с…, стучатся у нас только двое, Джей и Крис. Первый стучит громко, так чтобы слышал весь Берлин, значит это Уотрин.
- Пошёл к чёрту!!!
- Иззи, у нас выступление через два часа. Майк звонил, сказал срочно, так что откосить не удастся. Собирайся, через 20 минут встречаемся в гостиной.
Послышались удаляющиеся шаги. Нет, ну что за невезуха?! У-нас-вы-хо-дной!!! Чувствую, как в жилах начинает закипать гнев, в глазах рябеет, в висках сильно пульсирует кровь. Никогда раньше не заводился так быстро, нервы уже ни к чёрту! Но надо успокаиваться, работа есть работа. Сам с дуру её выбрал, теперь отгребать приходится за свою исполнившуюся мечту…

Как я и предполагал нас привезли в один из престижных берлинских ночных клубов, а это значит, сегодня я домой вернусь не скоро. После выступления я просто не смогу уйти отсюда, не надравшись в говно. Смотрю на Майкла и вижу по его выражению лица, что он думает о том же. Бедняга, тебя может постичь такая же участь, как и меня. Жаль, ты мне всегда нравился.
Что за день такой? Я что-то пропустил? В гримёрной всяких визажистов, стилистов и парикмахеров больше, чем нас самих. Как будто нам грэмми собираются вручать, ей Богу! Мне даже в лом интересоваться, что за событие сегодня такое. Я до сих пор зол на менеджмент за испорченный выходной. Вновь ловлю на себе мимолётные взгляды Уотрина, и вновь начинаю выходить из себя. Блондин это, кажется, замечает и, потупив взор, краснеет и отворачивается от меня. Он с ума меня сведёт. Чувствую, выпросит скоро. Да так, что мало не покажется!

До выхода 15 минут. Мы всё ещё в гримёрной. Без интереса наблюдаю за нашими детьми. Оба блондина оккупировали Джея и откровенно намеривались вывести его из себя. Обычно я сам участвовал в такого рода развлечениях, но сейчас дурачиться нет настроения. Стринг, кажется, уже успел забыть нашу утреннюю стычку и жестами предлагал присоединиться к ним. Уотрин также носился с фотоаппаратом вокруг Джея и нашлёпал уже, наверное, уйму неудачных кадров, где наш лидер с перекошенной от негодования физиономией пытается угомонить то одного, то другого блондина. Но это полбеды: к завтрашнему утру, они напечатают самые неудачные фотки и расклеят их по всему дому. Бедный Джей. Правда, такие игры уже слегка поднадоели, пора бы им что-нибудь новенькое придумать.
У Канна зазвонил мобильный, и он, спихнув с колен Стринга, который усиленно растягивал ему то щёки, то уши, вышел в коридор. Блондины с Майклом уже просматривали нащелканные кадры и, судя по задорному хохоту, они получились неудачными как никогда. Вообще-то, по правде говоря, Уотрин – талантливый фотограф. Я видел много его работ. У него потрясающее видение окружающего мира. Это поразительно, смотреть на обыденные вещи его глазами… через фотографию. Иногда, его взгляды на некоторые вещи, мне кажутся ещё совсем детскими… такими чистыми, позитивными. Это, наверное, один из тех людей, которые, придя на кладбище, видят не кресты, а множество плюсов. Хотел бы я смотреть на мир его глазами!


ГЛАВА 3
Звучат последние аккорды песни. Свет неприятно бьёт по глазам. Но всё-таки мне удаётся разглядеть в первых рядах Майка и Марка. Они удовлетворённо улыбаются и одобрительно кивают нам. Отлично, сегодня нами довольны, а значит будут поблажки. Народу в клубе немеренно, план действий стандартный: затеряться, надраться, наколоться, забыться! Мною овладевает странная смесь возбуждения и омерзения. Возбуждения, потому что знаю, что впереди меня ожидает приятнейшее времяпровождение, а омерзения…, наверное, потому что вновь в глубине души напрасно надеюсь, что это будет в последний раз.
С широкими улыбками покидаем сцену и сразу попадаем в объятья к любвеобильным фанаткам. Ну, здравствуйте, девчонки!!! Начинается… бесконечное множество вспышек фотоаппаратов, крики, визги, лапанье! Помню, как поначалу меня это прикалывало, а сейчас, каждое прикосновение вызывает волну раздражения. Как же быстро меня это утомило; любимое занятие превратилось в адский, каторжный труд.
Ооо! Майкла уже зажали в углу, но по ходу он и не против. Так-с, Уотрин с Канном срулили в гримёрную. Ни фига себе! Как им это удалось, вот засранцы! В конце концов, оторвав от себя парочку фанаток, мне удалось незамеченным нырнуть в коридор, ведущий в нашу гримёрную. Миновав поворот, с разбегу наткнулся на…. О, Боже! Наш сладкий мальчик Уотрин, облокотившись спиной о стену, нежно улыбается какому-то тощему сморчку с дредами… стоп, с чем?! Что это за жалкое подобие меня?! Вглядываюсь повнимательнее и с ужасом отмечаю, что у него даже пирсинг на губе, как у меня. Его правая рука покоится на талии Криса, а левая упирается в стену на уровне его ключицы. Слишком близко он стоит к блондину, и слишком красноречиво смотрит ему в глаза. Когда шок слегка прошёл, меня накрыло:
- Чё за херня, можно узнать?!
Оба вздрогнули от неожиданности. Уотрин оттолкнул наглеца и, пробормотав что-то нечленораздельное, исчез за дверью в гримёрную. Это недоразумение ещё какое-то время молча таращилось на меня, но, оценив высокий процент неадекватности моего состояния, опасливо обогнуло меня и скрылось за поворотом. Внутри бушует ураган, не знаю, какие силы меня удержали на этом месте и не позволили нагнать его и избить до полусмерти? С ноги открываю дверь и врываюсь в гримёрную. Уотрин сидит на стуле у зеркала, и даже не шелохнулся в мою сторону; его напряжение выдаёт только слишком прямая осанка. Зато Джею моё «здрасте, не ждали?» приходится не по душе:
- Иззи, ты совсем охренел, объясни мне!!! В чём дело?!
- Отвали! – Бросаю на него дерзкий взгляд и, смахнув со стола минералку, падаю на диван.
Твоё счастье, Уотрин, что мы здесь не одни! Жадно пью воду, не отрывая озлобленного взгляда с его напряжённой спины. Джей только махнул на меня рукой и увлёкся чтением какого-то журнала.

Минут через десять подтянулись остальные ребята и менеджмент. Остаться на тусовке изволили только мы с Майклом. Собственно, другого я и не ожидал. Джей снова укатил к Лене, а блондинов повезли домой. Я до последнего пытался поймать взгляд Уотрина, но эта скотина не удостоила меня своим вниманием. Выглядел он весьма взволнованным, когда выходил из гримёрной со Стрингом и Марком. Интересно, о чём он думал?
Майкла я сразу потерял из виду, поэтому за барную стойку уселся в гордом одиночестве.

С каждым глотком коньяка я становился всё развязнее, с каждой затяжкой – поцелуи становились всё горячее. Сознание окутывал туман забвения. Но, чёрт!!! Уотрин ни в какую не хотел покидать мою голову, засел там, как клещ! Сегодня ни алкоголь, ни наркотик не дали мне столь желаемого блаженства, не позволили отключиться от терзаний. Наоборот, они обострили их. Сейчас я раздраконен, как никогда! Меня раздражает громкая музыка, пьяная девушка на коленях, которая не умеет целоваться. Мне душно, мерзко и противно! Виной тому Уотрин с его пидорскими заскоками. Как же охота его проучить! Почему-то эта мысль сейчас кажется самой правильной: проучить Уотрина. Что он там навоображал себе? Что я рыцарь на белом коне, да? Что ж, блондинчик, настало время расставить всё по местам. Сегодня ты узнаешь, что я представляю собой на самом деле. Для меня жизнь давно перестала быть сказкой. Тебе тоже пора опуститься с небес на землю!


ГЛАВА 4
Пятью минутами позже сажусь в такси и называю нужный адрес. Машина мягко трогается с места и мы отъезжаем от этого злополучного заведения. Перед глазами уже мелькают смазанные картинки сладкой пытки, которую я собираюсь устроить Уотрину. На секунду даже становится страшно оттого, что я вполне вменяем сейчас и мыслю почти трезво. При всём при этом стоп-кран не срабатывает, как будто кто-то или что-то спустило меня с тормозов. Даже наоборот, я немного сожалею, что не сделал этого раньше. Что раньше не вправил этому выскочке мозги.

В доме тихо и темно. Малыши, наверняка, уже спят. От нетерпения облизываю пересохшие губы и поднимаюсь вверх по лестнице. Кажется, я знаю, что чувствует удав, перед тем как наброситься на свою жертву. Удивительное чувство. Стараюсь как можно дольше удержать его. Сбавляю темп, но всё равно слишком быстро оказываюсь напротив его двери. Я улыбаюсь, как спятивший маньяк и совершенно не думаю о последствиях своей выходки. Да как вообще можно думать о чём-то, когда в твоих жилах плещется адреналин, а перед глазами дверь, за которой на широкой кровати спит невинное дитя. Делаю глубокий вдох и на секундочку замираю. Пора. Осторожно поворачиваю ручку и отворяю дверь. Внутри полумрак, пахнет свежестью. Я тихонько захлопываю дверь и подхожу к кровати.

Глаза привыкли к темноте и я уже вижу очертания твоего тела. Словно ангел, такой хорошенький, уязвимый… Просто обезоруживающее зрелище! Что ты со мной делаешь, Уотрин?! По спине пробегает приятный холодок, когда смотрю на твою ровно вздымающуюся во сне грудь. Пытаюсь различить в тишине твоё дыхание, но оно бесшумно. Ты прекрасен в роли жертвы! Возбуждение уже болезненно. На мне слишком много одежды, я начинаю поспешно избавляться от неё, не отрывая жадного взгляда от твоего совершенного тела. Мне хорошо виден твой обнажённый торс, но бёдра и ноги прикрывает тоненькая простынка. Освободившись от лишней одежды, огибаю кровать и склоняюсь над тобой. Ты так сладко и безмятежно спишь…. Любой другой счёл бы грехом потревожить сейчас твой сон, но не я! Чувствую жар, исходящий от тебя. Во сне ты так горяч.

Настал час расплаты, сладенький. Мои губы вновь расплываются в сумасшедшей улыбке. Резким движением сдёргиваю простынь и опускаюсь на тебя сверху. Ты заметался во сне и попытался меня спихнуть. Тщетно. Вселившийся в меня бес не позволит тебе этого. Хватаю твои запястья и завожу руки за голову. В эту секунду ты распахиваешь глаза и смотришь на меня совершенно недоумённо:
- Иззи? Что ты… вытворяешь?
Твои губы приглашающе приоткрыты, я не могу не воспользоваться этим приглашением. Склоняюсь к твоему лицу и захватываю твои мягкие губы в сладкий плен. Мои дерзость и напор вводят тебя в состояние шока. Ты всё ещё горяч и разморен после сна, и не можешь сопротивляться мне. Твоя слабость просто сводит меня с ума. В висках стучат тысячи молоточков, в глазах то темно, то вижу разноцветные вспышки света, тело трепещет от возбуждения. Когда отрываюсь от тебя, ты тяжело дышишь, а в глазах плещется страх.
- Прекрати… Что на тебя нашло?
- Ты разве не этого хотел, а?! Не ты мне глазки строил?! Разве не по мне ты печально вздыхаешь?! Не меня ты видишь в эротических снах?! Хотел??? Получай!!!
Рычу, как зверь и с силой развожу твои ноги. Ты бьешься в моих руках, как загнанный зверёк. Твоё сопротивление только распаляет меня ещё больше, разжигает во мне невиданный прежде огонь страсти и окончательно лишает рассудка. Сжимаю твоё тело и покрываю его жадными полупоцелуями полуукусами. Ты слабо стонешь и по-прежнему пытаешься вырваться.
- Чёртов извращенец! Пусти меня!
Ты смотри, как запел! Страшно?! Это только начало, малыш. Отрываюсь от своего увлекательного занятия и, вдавив тебя в постель, бью наотмашь по лицу. Ты вздрагиваешь от удара и сжимаешься в комочек. Так-то лучше. Резко переворачиваю тебя на живот и опускаюсь сверху. Ты дрожишь всем телом и еле слышно всхлипываешь. Прижимаюсь лицом к твоей макушке и полной грудью вдыхаю твой потрясающий запах. Он получше любого афродозиака. Смачиваю слюной пальцы и начинаю нетерпеливо ласкать твой вход. Ласки выходят грубыми, ты тяжело дышишь и комкаешь побелевшими пальцами простынь.
- Не надо, Иззи…
- Заткнись!
Ты не хочешь мне поддаваться! Такой напряжённый, тесный. Сердце пропускает удар за ударом. Мысли путаются, я схожу с ума от твоей близости, от твоего запаха, стонов. Я никогда ещё не испытывал ничего подобного! Ты вновь отчаянно пытаешься вырваться. Я рычу и кусаю тебя за плечо, ты вскрикиваешь. Затем вскрикиваешь ещё раз, когда я без предупреждения врываюсь в тебя. Кажется, на секунду я лишился чувств. И, кажется, я не достаточно подготовил тебя. Чувствую, как по бёдрам струится кровь. Ты всхлипываешь и роняешь на подушку голову. Нежно целую тебя в шею, в такой соблазнительно и трогательно выпирающий позвонок. Рука сама тянется вниз и успокаивающе поглаживает твоё бедро. Странно, даже твои страдания и тихие всхлипы не отрезвляют меня… я по-прежнему возбуждён и намерен справиться с возбуждением с твой помощью. Что же я за зверь такой?! Внезапно, ты шевельнулся и, болезненно поморщившись, бросил через плечо:
- Давай… Ты застрял там что-ли?
Меня два раза уговаривать не надо. Я сразу задал высокий темп, срывая с твоих сладких и слегка припухших от поцелуев губ болезненные стоны. Надолго меня не хватило, я был слишком возбуждён. Твоё счастье, Уотрин. Хотя… какое счастье. После такого ты в праве убить меня. Я со всей силы рванул вперёд, загоняя себя до предела в это непокорное тело и, с протяжным стоном удовольствия, излился в тебя.

Какое-то время мы оба приходили в себя. В конце концов, я скатился в сторону и посмотрел прямо перед собой.
- Сейчас тебе лучше всего взять нож и заколоть меня. Тебя любой суд оправдает.
- С ума сошёл? Я сейчас немножко не в состоянии переться за ножом на кухню. Вот ты пойди и принеси, раз такой умный!
У меня перехватывает дыхание. Ребёнок… что я с тобой сделал?! Отворачиваюсь от тебя. Слёзы обжигают… мне больно, почему так больно?! Уотрин, ты мне всю душу вымотал! Кажется, у меня начинается форменная истерика. Сворачиваюсь калачиком и начинаю скулить, как раненный волк. Почему так больно, Уотрин?!
Слышу, как ты бормочешь что-то, но не могу понять что. Окончательно отказала соображалка. В следующую секунду твои нежные руки обвивают мою талию и ты, такой горячий, влажный, прижимаешься к моей спине и целуешь за ушком. Что это значит? Ты шепчешь… и твой шёпот эхом отзывается в моём измученном сердце.
- Это всего лишь кризис. Временный кризис. Я помогу тебе преодолеть его…. Прости, что раньше не протянул тебе руку помощи. Я всё видел, однако ничего не предпринимал. Но с этого момента ты не один… Мы либо выплывем из этого дерьма и преодолеем этот кризис, либо застрянем в нём… вдвоём! Ты больше не один, слышишь?

Смешной ты, Уотрин. Боль уступает место опустошённости и безразличию. Что я там принимал сегодня? Экстези? Как жаль, что я не вспомню утром этих слов. Я и ночи этой не вспомню. Малыш, ты повторишь мне эти слова утром? Мне так важно будет услышать их и эту твою искренность в голосе. Я не хочу забывать этот момент, малыш. Спаси меня. Ты сможешь вытащить нас обоих, я знаю. Ты ведь чертовски силён духом и тебе ни почём этот кризис!

КОНЕЦ