I-Condition все записи автора В колонках играет - Placebo - Peeping Tom
Настроение сейчас - БЕСЯТ ЭТИ РОДИТЕЛИ!!!

Наконеццта я собралась и решила обнародовать этот рассказ...
В сентябре мне снились многосерийные сны про наших мальчегов. Причём, сны-то были на английском!+)) Во как.
И вот я их объединила в один, кое-где сопоставила время и пространство, кое-какие неинтересные детали заменила на более интересные, и вот получился такой солидный рассказ... дата концерта с реальной не совпадает, потому что я тогда не знала, когда он будет, и будет ли вообще - но почти угадала:)) поразительно однако млин)) ну и даты менять не стала, потому что это не принципиально.
Секса тут нету вообще, потому что я в принципе не представляю - как можно трахацца со своим идеалом (с Биллом или с Томом)! То есть ещё немного - и он бы был, но мы всё же люди мудрые, умеем сдерживаться, когда нужно)))
Но отсутствие секса в моих рассказах - это хмммм, редкость....
Но вскоре вытащу на свет божий свой очередной слешный рассказег...
В этом рассказе поднимается такая серьёзная для многих молодых людей проблема "люблю - не люблю", точнее, "что же такое любовь". (Но всё же это не главная идея, а одно из основных направлений). На эту тему мы философствовали с Биллом, в итоге дофилософствовались... но всё вроде как обошлось. Пока что.
Все мы здесь - самые обычные люди. Продюсер Дэвид, как курица, квохчет над парнями (и в частности, над тем, как бы их покруче распиарить), Гоша травит байки и анекдоты, Густи пытаецца говорить по-русски и жутко смущаецца, Том хрюкает по-поросячьи и кидается подушками... ну а Билл то выдаёт нам крутые философские телеги, то напивается в зюзю))) А я в этом рассказе этакая пацанка получилась)) дошло до того, что мне и вправду пришлось побыть парнем))) это оказалось оч-преоч интересно!..
Назовём моё творение... Ну, скажем, "Der Letzte Tag". Потому что кое-где эта песня очень к месту.
Enjoy my friends, как грицца.

Название: Der Letzte Tag
Автор: I-Condition
Бета: QK
Рейтинг: PG (не считая эпизода с пьяным Биллом, который обнимается с унитазом)))
Жанр: POV
Саммари: Каким-то чудом девчока из глубинки (тоись я) попала на концерт токов...а так же получила возможность провести с ними почти двое суток...чем же мы там занимались?...
Статус: закончен

СЕМНАДЦАТОЕ НОЯБРЯ ДВЕ ТЫСЯЧИ ШЕСТОГО ГОДА
Wenn dieser Tag der letzte ist -
Bitte sag'es mir 'Noch nicht'...
(Tokio Hotel - Der Letzte Tag)
Почему я так ненавижу этот день?.. Именно 17-е, и именно ноября. Потому что трава пожухла. Её потихоньку начало заносить снегом. Потому что листья облетели, и деревья стоят такие непривычные, чёрные... как будто мёртвые.
Потому что всё вокруг мёртвое.
С мрачной решимостью в глазах подхожу к компу и врубаю Der Letzte Tag. Очень в тему песенка, дааа... Билл молодец. Ну, вообще-то это не ново.
Помнится, когда-то отправляла им свою песню... и нихьт ответа... зачем отправила клип? столько денег на это извела (на создание), времени, нервов... особенно массовку уговаривать: "Щас она будет к вам подбегать и хватать за руки, а вы идите дальше, как будто её не видите!" - "А чё нам за это заплатят?". Тфу нах. А может даже бандероль не дошла. Обидно, товарищи.
Мама заходит. С загадочным видом. "Письмо тебе! Запонтованное!". Эт ещё что такое. Читаю адрес. 10245, Berlin, Stralauer Allee 1, c/o Universal Music. чего?.. Берлин?.. Как интересно... Тиль вообще-то в Мюнхене живёт...
Тут до мну медленно начинает доходить. Universal Music - звукозаписывающая компания. Германия, музыка... Tokio Hotel, чёрт возьми, вот что это такое! Да! Правильно! именно на этот адрес я отправляла бандероль - диск с клипом.
В совершеннейшем трансе открываю письмо. Напечатано... тьфу ты блин, по-немецки... надо к немке в школе завтра подойти. И так уж её доканываю, если Тиль в письме мне вознамерится какое-нить выражение по-немецки написать. Пора немецкий учить, а не зацикливаться на одном олбанском...
Не, чёт до меня не доходит. Это мне??? От НИХ??? Письмо???
Пытаюсь всё же разобрать, о чём там речь. Нифига, естественно, не понимаю. Внизу ручкой нарисованы четыре закорючки. "Tom" - вместь "М" стилизованная кошачья лапа. Вот эта - вроде бы Густав. А вот где тут Билл, а где Георг - чёрт разберёт. Блин, это ИХ автографы! Их!.. Чёрт... у мну заёб. Пойду-ка в душ, пофилософствую.

ВОСЕМНАДЦАТОЕ НОЯБРЯ ДВЕ ТЫСЯЧИ ШЕСТОГО ГОДА
Когда что-то упало тебе на голову –
это больно.
И неважно, что упало -
счастье или кирпич.
Ощущения схожие: шок... искры из глаз...
прилив крови к голове...
(из личных наблюдений)
Немка долго ухмылялась. "...Мы хотели бы лично встетиться с тобой. Это несложно организовать, так как концерт в Москве запланирован на двадцать шестое ноября. Если ты согласна, то ты можешь купить билет на самолёт и лишь сообщить номер рейса. Тебя встретят. Само собой, на концерте ты будешь присутствовать. Ждём твоего ответа в кратчайшие сроки. Времени осталось очень мало...". "Такие знаменитые артисты, а так неоперативно работают!" - сказала она. Ну, блин. Покаааа моя бандероль им дошла... нах короче!.. нах! Буду уговаривать маму покупать билет и звонить, звонить, звонить... аааа... мне вот так очень кажется, что я вообще не понимаю, что происходит. Не ценю важность момента. Ругаю себя за это, но всё равно не могу. Ты ж столько времени мечтала хотя бы попасть на концерт! А тут ещё и письмо! От них! Самих! Ты что! Не рада что ли?.. Да нет, я рада, но что я должна делать от того, что я рада - не соображу никак. Тупость какая-то.
Вечер. Мы с мамой долго препирались - не хотела отпускать меня одну. Но - счастливый случай! - Алина улетает в ту же Москву, как раз 24-го ночью (тоись утром, за день до концерта я буду там)! С Алиной-то мама мну отпустит! И отпустила. Алина, конечно, далеко мне не подруга, но всё равно... Поговорить с ней в идеале можно - если нечем себя занять. Так что я еду! Еду! Ой. то бишь, лечу!

ДВАДЦАТЬ ВТОРОЕ НОЯБРЯ ДВЕ ТЫСЯЧИ ШЕСТОГО ГОДА
Не лезьте мне в душу,
Идите все НА ХУЙ!
(не помню, что за группа, кажись Психея... но подмеченно точно)
Эти дни было не до дневника, т.к. в свободное время только и делала, что скакала по квартире и орала песни - Tokio Hotel, Rasmus, Nightwish... Не обошлось без любимых Placebo, Green Day и Guano Apes, потом пошёл Наив с Тараканами и Кедами. Когда репертуар был совсем исчерпан, то я врубила на полную мощность Сэмми Делюкса и начала изображать перед зеркалом подобие брейк-данса (которым мне запретили заниматься три года назад из-за перелома шеи). Бабушка от всей этой дикой смесли металла, панка, хип-хопа и чёрт знает чего чуть на люстре не повесилась.
В школе всем растрепала - естесна, не удержалась. Не верят... ну и дураки! А вдруг мну по телику покажут?.. Привет передам... поверят... Или не, лучше с ТХ сфоткаюсь и всем покажу.
Мама ходит и ворчит. "Что я скажу бабушке?", ""Билет на самолёт влетел в копеечку", "Не нравится мне всё это", "Не забудь переспать со своим Биллом", "Ещё тебе на концерте фанатки ноги отдавят, по спине пробегутся и не заметят" - и так далее. Я делаю вид, что я спокойна, на самом деле мну эти её высказывания очень из себя выводят! Все вместе и каждое по отдельности. Ушла бы гулять - да на улице опять такая слякоть - собаку из дома не выгонишь... Сижу дома. Мама так и жужжит, я в конце концов не выдерживаю: "Хорошо! Не забуду переспать! И не только с Биллом, а со всеми, включая продюсеров! Лучше дай гондонов!". Так представляете, купила ведь пять упаковок и мне вручила. Фигасе... Да я на концерт еду или куда?..
В ушах звенит. Быть того не может! Я не могу, во мну столько счаастья не помещается! Нет, я не сплю! аааааааааааа!!!! ааааааааааа!!..

ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЕ НОЯБРЯ ДВЕ ТЫСЯЧИ ШЕСТОГО ГОДА
Ab heute sind Tage nur noch halb so lang...
(Tokio Hotel - Leb Die Sekunde)
Завтра... Уже завтра... чёрт... так, собираем шмотки. Главное - не забыть тампаксов в сумку кинуть. А то вечно - как только я их забуду, так они сразу и нужны! Так, потом чё?.. а какая в Москве вообще погода? плюс два? замечательно. А зонтик брать?.. Он у меня красивый, чёрный. с водяными знаками... так, вот плейер - его не забыть, батарейки к нему... зарядник... ноутбук - да лан, чёрт с ним... или не, возьму, вдруг мну инет понадобиц... Блин, опять вся упаковалась электроникой по самое нехочу. мама, тебе-то чё надо, и так башка едет! чёрт... ладно, пока, собираюсь дальше....
Вечер. Всё же вырвалась гулять. Сказала Ленке. Боялась, что она начнёт завидовать или надуется, а ещё хуже - разревётся... да вот смотри-ка ты. Нет, улыбается. довольно натурально (меня обмануть трудно в таких вещах), радуется за меня... ну лан... так себя перед ней виновато чувствую - я еду, а она нет... хотя мы обе так обожаем ТХ, и даже набили себе рисуночки: я - звезду, а она - портрет Билла... млин. Ну ничё, я ей звонить буду каждый день, чтоб не скучала.

ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЁРТОЕ НОЯБРЯ ДВЕ ТЫСЯЧИ ШЕСТОГО ГОДА
Котлеты хох, швайнез!
(одно из основных положений
Теории Философского Пофигизма)
Алина с утра сидит у нас и пьёт чай с мамой. Мне с Алиной лишний раз говорить не хочется (она к Tokio Hotel относится как к низости какой-то, а у меня все мысли только про них), но чай пить - это для меня святое. Так что сижу с ними и стараюсь переводить разговоры на более пространные темы. Например погоду. Мне самой не по себе, лучший способ от этого избавиться - начать успокаивать других. А под ложечкой ноет... Вроде сама говорила недавно - и чё такого? А теперь ссу чего-то.
Ночь. Мы в самолёте! Алина читает космополитен, я тоже стараюсь чё-то там разобрать. Наверное, Алина очень умная, раз она понимает все эти непонятные латинские термины, которые там написаны.
- Знаешь, Алин, - говорю я, давясь от смеха, - жил-был Фаллоимитатор. И у него был друг Лубрикант. И они каждый день занимались куннилингусом... Нифигасе, да?..
Пассажиры - всякие почтенные дядьки и тётки - начинают оглядываться.
- И у них был ещё этот, как его... маразм. Тьфу, оргазм... Каждый день. Ты представляешь?.. Нет, ты представляешь?! - хватаю её за руку и заглядываю в глаза с притворным удивлением.
- Да что ты мелешь! - сердится Алина.
Я показываю всем язык и углубляюсь в рисование лохматика, который отдалённо напоминает Билла.
Стюардесса принесла чай. Невкусный! Не то что дома - мой любимый, с ананасом и лепестками роз. А тут-то блин... ладно хоть горячий.

ДВАДЦАТЬ ПЯТОЕ НОЯБРЯ ДВЕ ТЫСЯЧИ ШЕСТОГО ГОДА
Знаю, что
Я не одна,
Что ты идёшь ко мне навстречу...
(кавер песни Tokio Hotel - Ich Bin Nicht Ich,
который я отправила на адрес Universal Music)
Ох!.. Короч, мну действительно встретили два секьюрити (такие уроды оба+))) Алина мну передала "из рук в руки", чмокнула на прощание, запачкав помадой, пообещала звонить и ускакала. Сижу в машине. По-моему, Дэу, а может и Мерседес, а вапще - фиг его знает, я в машинах не разбираюсь. "А курить можно?" - охранник ржёт: "Но лучше не надо!..". Ну, как это не надо, когда хочется. Достаю любимый и преданный русский стиль, и не успеваю сообразить, как сигарета уже кончилась. Закуриваю следующую и делаю вид, что с интересом рассматриваю столичные пейзажи. На самом деле мне совершенно не до этого... чёрт, почему опять сигарета кончилась?.. Ещё хочу!.. Ну ладно, харэ здоровье портить, а то никотин из ушей закапает. В самый ответственный момент. Хе.
Подъезжаем к какому-то модерновому зданию, всё в стекле, в металле - ух красиво!.. Мне б тут жить... Паркуемся. Охранник открывает дверь: "Станция Вылезайкино!". Хе, ну надо же, секьюрити с чувством юмора. Какой-то нонсенс. Издаю сдавленное "Хи-хи", но мну щас явно не до его шуточек.
Щас чёто будет... Щас чёто будет... Ой... чёто... будет...
Водитель ставит машину на сигнализацию. Её писк выводит мну из ступора - я, разинув рот, любовалась произведением московской архитектуры. Второй подталкивает меня ко входу.
Внутри тоже всё очень красиво. Чёрно-белые жалюзи, небольшие чёрные кожаные диванчики с металлической отделкой, зеркальный потолок, стеклянные журнальные столики. Тихо и прохладно, слышно, как где-то в углу шумит кондиционер.
Напротив - стойка. До меня доходит, что мы в гостинице. Водитель подходит к стойке и о чём-то толкует с портье. Второй достаёт мобильник, набирает номер... Но я на него не смотрю. Кидаю сумку в угол и плюхаюсь в кресло. Почему-то никто из охранников не догадался помочь мне дотащить сумку, и я жутко устала!.. Водитель подходит ко мне и мотает головой - типа, пошли. Я с неохотой отрываю пятую точку от диванчика и делаю вид, что не могу поднять сумку: "Ух, тяжёлая!.. Мужик некоторое время оценивает мой актёрский талант, затем всё же закидывает мою сумку на плечо и марширует к лифту. Я плетусь за ним... Ну... Скорее... Когда же я их увижу... Замечаю, что меня трясёт. Становится как-то стыдно, пытаюсь успокоиться, но получается почему-то наоборот...
Восьмой этаж... Коридор. Бамм-бамм-бам - наши шаги. Одна из дверей открывается, оттуда неспеша вываливается шкафообразный дядька... Тут оживает мобила. Мама. Пока я уверяю её, что со мной всё нормально, дядька-шкаф так и поедает меня тупым оценивающим взглядом. Видимо, не найдя ничего интересного, он отворачивается, сохраняя на лице всё то же индифферентное выражение.
- Пришли, - сообщает водитель, - теперь сказано сидеть здесь.
Он провожает мну в номер, из которого вылез толстый дядька, аккуратно ставит мою сумку на пол.
- Паспорт давай, оформляцца бум.
Я выкапываю в сумке кулёчек с документами, сую ему паспорт и почему-то билет с самолёта, открываю ноут и намереваюсь вести днев.
Тут в тишине звучит голос шкафообразного:
- Have u got a name? (то бишь - "у тебя есть имя?")
Тупой вопросец... Или я чего-то недопоняла?..
Поднимаю голову и выдаю тупой ответ:
- No, sir!
Шкаф смотрит на меня тупым взглядом сонного носорога, потом начинает ржать. А-а-а, это у него юмор такой...
- I'm Dirk. I think u r that girl who was invited by the guys, and u r... Olga, am I right?
("Я Дирк. Думаю, ты та самая девушка, которую пригласили ребята, и ты... Ольга, я прав?")
Дальше разговор шёл на инглише, ну я сразу перевожу.
- Дирк, вы охранник группы?
- Да. Я из Германии. А эти два парня - их наняли уже в Москве.
- А где все?
- Я думаю, они вскоре явятся. Их потащили на прогулку.
Забавная формулировка...
- Кто?
- Думаю, продюсер вместе с личными секьюрити. В стенах отеля они наделают много шуму. На улице их содержать безопаснее. Особенно Тома, от его ржача даже занавески дыбом поднимаются! Ха-ха-ха-ха!
Блин, у него специфическое чувство юмора... Точно...
- Их даже выгуливают по-отдельности, - хихикая, сообщил Дирк, - чтобы фанаты не приставали. Вместе их точно узнают!
- Угу, - я углубилась в чтение почты - это успокаивает. Но всё равно каждый шорох из коридора заставлял меня сжиматься в комок, как нелегала в мешке из-под картошки. Вдруг они?.. Не, ну нельзя ж так, блин, щас бы чёнить успокоительного выпить, почему я ничего с собой не взяла?.. Ладно, читаю дальше почту.
Вдруг дверь с треском распахивается, и на пороге Возникает!.. Ну, не буду в сто пятнадцатый раз его описывать... синяя кепка с чёрным рисунком. Куртка расстёгнута, на шее шарф. Джинсы... Синие, обыкновенные. (Трусы, кстати, не торчат. Вообще ничего вызывающего в его облике нет). Ну, я канешна знала, что он вскоре тут должен был появиться, но тем не менее смотрю на него, как на марсианина, застыв с открытым ртом: "Ва-а-ау... он живой и настоящий... даже шевелится..." :)
Человек швыряет тёмные очки на стол, поворачивается ко мне:
- Ха-а-а-а-й.
*воистину саблезубая улыбка вежливого янки*
- Х-х-хай, - отзываюсь я, - хау ар ю?..
(тоисть, "как дела")
Ой какая тупость... Чё б ему такое сказать-то, а?..
- Сэнкью вери матч, айм олвейз файн, - отвечает он, оскалясь ещё шире.
(*Большое спасибо, у меня всегда всё хорошо*)
(Дальше всё опять на английском, постаралась это всё перевести на достойный русский...)
- Сколько твоя бейсболка стоит? - выдаю я. Понимаю, что сморозила хрень, и начинаю идиоццки лыбитьца.
Он секунду думает, приоткрыв рот, потом дежурный оскал с лица сползает, и на смену ему приходит уже вполне человечья ухмылка:
- Нравится?.. В Германии продаётся. Приезжай на шоппинг!
- Непременно.
- У тебя тушь потекла.
- Что?.. Ой! - я хватаюсь за зеркало и вижу по краям глаз готические чёрные подтёки. У меня часто слёзы от волнения текут. - Чёрт!
Уже заношу руку, чтобы стереть, но Билл её перехватывает.
- Не надо! Это выглядит очень... эммм... эстетично.
Он опускает глаза, а я опять застываю с открытым клювом. Дирк уже хотел заржать, как вдруг что-то, видимо, вспомнил, и его лицо вновь стало похожим на кирпич.
- Знаешь, - вкрадчиво продолжает Билл, "оценивая" меня ещё более пристальным взглядом, чем Дирк, - на втором этаже должно быть кафе...
Мне особого приглашения не требуецца...
Сидим в кафе. Я саказываю себе кофе и салат. Он - пиццу, и, кажется, тоже кофе.
- Знаешь...
(Он часто начинает разговор с этого английского обортота: "You know...").
- ...что я хотел сказать по поводу твоих песен. Мне эта тема тоже очень близка, но, видишь ли...
*распрямляет плечи, как будто хочет расправить крылья и взлететь*
-...ты не влюблена. А такие песни надо писать, когда влюблён. И только лишь.
*поджимает губы и с интересом наблюдает за моей реакцией*
Я выглядываю на него из-за чашки и тоже поджимаю губы:
- Ты ошибаешься. Я влюблена, ха-ха. В себя!
- Ха-ха... Это правильно, но любовь к себе можно выразить и без песен! В этой любви и так всё понятно. Так?
- Угу.
Он вытаращивает на меня глаза и говорит оживлённо, каким-то свистящим полушёпотом:
- Я тоже влюблён в себя. Но этого мало! Кому ты будешь дарить всю любовь, которая живёт в тебе? Которая окутывает тебя, заставляет светиться, жить, радоваться? Это нельзя ограничить, замкнуть в себе! Любовь должна выплёскиваться на кого-то ещё, кто в ответ будет дарить тебе свои чувства. Любовь двойственна, а эта любовь к себе самому - лишь половина пути к той самой, настоящей любви.
Я половину слов не поняла, но смысл до меня дошёл.
- Так. Получается, ты кого-то любишь. И давно, раз пишешь песни с детства.
Он сразу сникает:
- Я влюблялся... но сейчас, когда нас разделяют года, километры, события - я понимаю, что влюблялся неправильно. Я хотел этого, и тогда внушал себе, сам того не понимая. И потом свято верил, что это и есть любовь. А потом мне было стыдно за то, что я обманывал сам себя, и заставлял себя страдать зря. Я достаточно раз обжигался на этом. Теперь я уже взрослый. Я не бросаюсь к каждой третьей в поисках возможной симпатии - я знаю, что это не поможет, а лишь убьёт чувства. Любовь - это не принуждение. Когда она придёт, человек сам поймёт. А она придёт, хочу я этого или нет. Поэтому нет смысла её нарочно искать.
Я молчу. Пытаюсь отыскать в его словах что-то неправильное, и не могу. Всё так. Как будто он прочитал мои мысли и превратил в слова.
- Я тоже.. тоже... так. Думаю... И делаю.
- Ага! - его глаза начинают светиться. - А тебе знакома такая вещь, как "насилие над собой"?
- Да, это когда ты сначала уговариваешь себя влюбиться, а потом понимаешь, что зря тебе эти мучения, хочешь обратно, и не можешь?
- Да! Точно! Знаешь, последний раз у меня такое было в тринадцать лет, и мне надоели эти ложные, наигранные чувства. Это же так... некрасиво. Убого. Пошло. Ты согласна?
- А у меня в последний раз - в четырнадцать... Всё-то мне не терпится...
- Ничего, - ухмыляется он, - кстати, у меня кофе кончился. И у тебя тоже. Ешь салат и пойдём, покажешь мне город, пока эти не видят.
- Продюсеры, что ли?
- Да, - Билл досадливо отмахивается, - нахамил мне по поводу шарфа. Мой шарф, хочу - и надеваю! Может, это мой любимый шарф!
Он по-детски надувает губы и жалобно смотрит на меня, как будто ища поддержки. Знал бы он, что всё это время мне страшно хочется с ним поцеловаться и послушать, как будут греметь наши штанги в языках!..
- А что он сказал?
- Кто?
- Ну. продюсер.
- А-а-а... Он сказал, что я в этом шарфе выгляжу, как бомж или пенсионер. И что я всегда должен выглядеть рес-пек-та-бель-но! Во как! Интересно, а под душем я тоже должен быть респектабельным?..
- Конечно, - фыркаю я, - ты должен пользоваться только респектабельными мочалками с меховой отделкой от "Дольче и Габбана". А также респектабельным шампунем против блох.
Смеясь, мы выходим из кафе, спускаемся на лифте на 1й этаж.
А в башке крутится мысль: интересно, мы с ним поцелуемся в конце концов?..
На улице. Мне, если честно, с ним идти неловко, я привыкла, чтобы молодой человек держал меня под ручку, а этот идёт себе, руки по карманам, и, блин, то отстаёт, то вперёд убегает!..
- Ай, - щас разыграю спектакль, - я падаю!
Делаю вид, что поскальзываюсь.
Билл некоторое время смотрит, потом догадывается:
- Тебе руку подать?
- Конечно. - Цепляюсь за него, мы идём дальше. Ему явно не нравится, что одна рука занята (мной). Но я тоже не сдаю позиции.
Заходим в какой-то магазин... Это оказывается салон элитных мягких игрушек. На полках в изобилии мишки, зайчики, куклы... Тетради в плюшевых обложках... Розовые и голубые ручки с надписями "Teddy bear"... Мне моментально хочется всё это - и побольше. Стою посреди магазина с глазами в пятирублёвку, а с подбородка капает слюна :) Это не проходит незамеченным для моего спутника.
- Что хочешь? Выбирай, - предлагает мне Билл.
- Не знаю...
Млин, я почему-то не могу принять от него подарок, как-то ммм... неловко что ли.
- Тогда я сам выберу. Мне здесь тоже очень нравится.
Он немного походил вдоль полок, схватил небольшого лохматенького мишку нежно-кремового цвета... Повертел его в руках... Подумал... И взял ещё одного - такого же - себе.
У мишек было очень потешное выражение мордочек - такое хитренькое, и в то же время слегка обиженное. Как у Билла, когда он рассказывал мне про шарф.
Мы дружно обняли своих медвежат и пошагали дальше.
- Я с ним спать сегодня буду! - с восторгом заявил Билл. - Он мягкий и тёплый!
- Ага, и не пристаёт со слюнявыми поцелуями, - съехидничала я, - полный идеал!
Билл от души заржал:
- Всё ты понимаешь! И откуда такие берутся, которые всё понимают!
- Стрелять нас надо, - согласилась я, обнимая своего мишку, - я тоже с ним буду спать, вот. Он пушистый, мягкий и не занимает пол-кровати.
Билл хихикнул.
- Пол-кровати буду занимать я. Возможно, больше.
- Что?!
- М-м-м... там она широкая... кровать... но одна. Никто не знал...
- Чёрт, я буду спать с тобой на одной кровати?..
Ужас... Я же свихнусь!
- А мы не будем спать. Мы будем играть!
- То есть!
- С мишками, - объяснил он, - а потом ты мне расскажешь сказку, я усну, а ты... а ты... ну, к примеру, ну... к примеру, тоже уснёшь.
- С тобой?
- А что тебя так пугает?.. Я не маньяк, и вообще сплю очень спокойно. Даже не дрыгаюсь. - он заулыбался.
- Ну-у-у... мы знакомы только лишь...
- Тебя надо к Тому отвести, - весело перебивает Билл, - он тебе расскажет, как здорово спать с девушкой, которую видишь первый раз!
Сказав это, он вдруг поджимает губы и замолкает. Я знаю, о чём он подумал, и решаю его поддержать.
- А я не могу. Столько раз имела шанс... Но не по мне эти романы. Зачем они?..
Билл задумчиво смотрит на меня, приподняв бровь.
- Может, кто-то в этом и находит свои прелести...
- Потому что никаких обязательств. Туда-сюда - и разбежались. Да дураки они все! На первом месте должны быть истинные чувства, а у них никаких чувств нет! Тогда они знаешь, что делают?.. Придумывают! Как будто у них всё по-настоящему! И целую ночь вместе живут этой иллюзией! Это ли не идиотизм?..
- Идиотизм... Но... Но я же не говорю, что ночь в одной постели - это обязательно секс.
Э-э-э... Ну да, конечно, речь вовсе не шла о сексе, это я, как всегда, подумала не в том направлении...
- О... ну да, ты меня извини, - бормочу я, - конечно, да.
- Нет, нет, я не могу знать заранее, что произойдёт этой ночью, - засмеялся Билл, - да, признаюсь, пару раз было, когда я затаскивал в постель "однодневок". Но просто потому, что не мог без этого физиологически.
Я хихикаю.
- Но это было всего лишь раза три, или даже два!.. - оправдывается Билл.
А мне понравилось, как звучит на инглише слово "физиологически" - и знакомо, и в то же время абракадабра какая-то. И я поэтому ржу. С трудом объясняю это Биллу, тот некоторое время крутит головой, собираясь с мыслями, а потом тоже ржёт - громко, заливисто, на всю улицу. Так, что на нас оборачиваются изумлённые прохожие.
- Нет, я не смогу с тобой спать, - говорит он, продолжая смеяться, - ты уже слишком много обо мне знаешь. Я буду думать не о своих чувствах, а о наших разговорах!.. Это уже не интересно.
- Freunde bleiben, - отвечаю я, - и никаких антикоммунистических нетрудовых отношений...
- Ты... ты... Мне можно тебе уже ничего не говорить, ты мысли читаешь!
- Да ну? - весело отвечаю я.
- Я тебя боюсь!.. А-а-а-а! - объявляет Билл, вытаращив глаза и выставив нижнюю челюсть+)) (да, прелестное личико получилось).
Дальше мы уже ржём не переставая, до колик. Еле успокаиваемся и заходим в следующий магазин.
Это магазин рок-атрибутики (когда-то я тут уже была, в прошлой жизни чтоль?). Билл долго что-то высматиривает и наконец покупает кулон в форме черепа. В глазницы вставлены розовые стекляшки, внизу надпись "glamour".
- Фууу, Билл!.. Гадость какая, - высказываюсь я и беру такой же, только с зелёными глазницами и без надписи. Билл же очень доволен своей покупкой: нацепил и вертится перед большим зеркалом со стилизованной трещиной посредине. Только щас я замечаю надпись у него на ремне: "T.a.z.u.m.a.".
Тыкаю пальчиком и провозглашаю:
- Такой же хочу!
- Ты меня скоро разденешь, - отшучивается Билл, - а сейчас - фотографироваться!
(слово "фотографироваться" почему-то на немецком)
У дверей магазина нас поджидает личный охранник Билла с огроменным фотоаппаратом (точнее фотоагрегатом:)). Встаём "в позу" напротив вывески, устремляем в объектив "козы", второй рукой прижимаем к себе игрушки. Клёво получилось+)
++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++
Ннну... Звёздная болезнь?.. Ой, нет, это не про нас!
Уверяю, мы тоже люди, которые, так же как и вы,
едим, пьём, спим... Даже в туалет ходим, да, честно говорю!
(Том Каулитц)
Следующая сцена - уже вечер.
- За-автра у нас будет саундче-ек в три пи-э-эм, - нараспев тянет Билл, развалившись в кресле. Я возлежу на огроменной кровати, ем виноград и периодически кидаюсь в Билла косточками. Он невозмутимо подбирает их и кидает в меня.
- Мне надо вы-ыспаться, чтобы завтра хорошо вы-ыглядеть. В восемь утра я просну-усь, приму ду-уш, сделаю укла-адку, поза-автракаю, потом, я думаю, устроят пресс-конфере-енцию...
- А что я буду делать? - гневно вопрошаю я и запускаю в него очередной партией косточек.
Он встряхивается и смотрит на меня в упор, что-то соображая.
- Ты?.. Ну, тебе наверное скажут... Хотя... Ну, я не знаю, ну...
- Ясно. Далее: когда будем ложиться спать?
- Часов в десять. Откровенно говоря, я не очень устал, но делать нечего - завтра вставать рано.
Тут дверь открывается, и влетает Георг.
- Билл!.. Э-э... - замечает меня. - Ольга?..
- Оля, - поправляю я и встаю с кровати, чтобы пожать руку. Георг сжимает меня в обьятиях класса "тиски":
- Очень приятно познакомиться!
- Взаимно, - киваю я.
- Как тебе Билл? - спрашивает Георг. - Немного зануда, но хороший парень. Надеюсь, всё будет хорошо. - Он многозначительно смотрит на Билла.
- Замечательный человек, - отвечаю, - я не разочарована.
Далее начинаюцца расспросы относительно ФГП моего места жительства (Кургана тоесть). Точно не помню. Георг сказал, что однажды в школе на географии пол-урока не мог найти на карте Уральские горы. Все дружно посмеялись...
Тут заявляецца следующий персонаж - Томка-сан :) Сразу же замечает меня, а также тот факт, что я, как и он, в "комбатах" и широченной мастерке с капюшоном.
- Мне кажется, у нас есть общее... и, возможно, не только в одежде, - замечает он.
- Конечно, - скалится Билл, - например, вы оба сидите на моей кровати.
- Это моя кровать, - оскробляюсь я и швыряю в Билла виноградину. Он ловит её ртом и громко чавкает, не забывая при этом хихикать.
- Подавишься, - говорю я. Билл мотает головой и начинает кашлять. Ржём. Билл тщательно выковыривает изо рта косточки, которые тут же летят в меня.
- Я смотрю, у вас замечательные отношения, - фыркает Том. Одна косточка прилетела на его белые штаны, и он задумчиво смотрит на Билла, будто прикидывая: с какой стороны ему лучше врезать?.. Но Билл не обращает внимания, и Том быстро успокаивается.
- Как хорошо смотрятся, - подаёт голос Георг, кивнув на нас с Томом.
- Две мумии, - фыркает Билл, - нацепили простыни вместо одежды!
- Ну и что! Зато нигде не жмёт, - возражает Том, - зато Билл у нас сегодня та-акой сексапильный! Оля, тебе не кажется?
- Билл, как обычно, выглядит на все сто. Вы оба неотразимы, - уворачиваюсь я.
- Какая короткая футблочка! Какие узкие джинсики!.. Они так сексуально облегают эти стройные ляжки!.. Камон бейби! - кривляется Том.
- Да пошёл ты, - беззлобно отвечает Билл, посмеиваясь. Видимо, он уже привык к таким шуточкам.
Подумать только: я сижу в компании своих кумиров, веду с ними светские беседы, и наверно я вся красная, и на голове у меня (точно знаю!) гнездо, из-под джинсов торчат трусы, потому что я забыла дома ремень, а лифон (ужоснах!) расстегнулся из-за моих кувырканий на кровати. Это, конечно, никому не видно, но вот мне неудобно...и из-за этого я время от времени дёргаю плечами, как припадочная. А они - ничего... Как будто мы знакомы уже сто лет.
- А как ты относишься к напиткам, в которых есть чуть-чуть спирта? - задаёт Том провокационный вопрос. Все затихают. И Том, и Билл смотрят с одинаковым выражением, одинаково приподняв брови. Георг склонил голову набок и улыбается.
- М-м-м... Я не пью...
- Никогда? - удивляется Том.
- Ну... Иногда... Совсем мало.
- Так пойдёмте ко мне в номер! Все! Сегодня для тебя особенный день, это надо как-то отметить... Выпьем пива, поболтаем, - Том украдкой бросает на меня многозначительный взгляд, от которого я должна (наверное) возжелать его, Тома, с ног до головы. Но я только идиотски улыбаюсь во весь рот. Том секунду думает, потом тоже улыбается и подталкивает меня к двери:
- Пойдёмте все!
- М-м-м... - Билл с неохотой отрывает пятую точку от кресла. - А я хотел почитать книжку...
Дружный ржач.
- Билли, ты уж полгода ничего не читал, - ухмыляется Георг.
- Ага, кроме учебника по физике. Потому что тебе её скоро сдавать, - добавляет Том, - ну же, давайте! Ко мне в номер! Все!
- Вот так всегда - жалобно говорит Билл, - закрывая дверь, - как только хочу поразмышлять над чем-то, обязательно мнея отвлекут... А из меня бы получился классный философ.
В номере Тома жарко и шумно - там уже сидят Георг, Том и Густав. Увидев меня, он заулыбался.
- Привет, - сказал он мне по-русски.
Для меня русская речь была так неожидана, что я чуть не потеряла равновесие. Ну, вообще-то этому поспособствовали ещё и кроссовки в количестве пяти штук - они валялись у входа, дополняя обстановку гармоничного хаоса =))
- Привет, Густав, - сообразила я, - вот, я тоже русский язык знаю... Вот как хорошо.
Чёрт... Что я опять сказанула?..
Густав немного думает, потом недоумённо смотрит на меня. Я развожу руками:
- Хорошо знать русский...
- А-а-а, - Густав кивает, - да, конечно. Русский язык красивый... Но... немного сложный.
Он так смешно говорит - с акцентом.
Билл уже плюхнулся рядом с Томом на кровать. Я выбрала какую-то табуреточку рядом с трельяжем, уселась и с испугом заглянула в зеркало. После чего начала яростно причёсываться собственной пятернёй - на голове у меня и впрямь было нечто ужасающее. От подводки, конечно, не осталось и следа... Ну, да и чёрт с ней.
Ребята тем временем звякали открывашками за моей спиной. Немного "снизив лохматость", я повернулась к ним - Том тут же протянул мне пластиковый стакан.
- Пьют все, - он покосился на брата, - и Билл тоже.
Билл вздохнул.
- Билл пьёт, - подтвердил Георг, - все мы пьём.
- Чуть-чуть, - добавил Густав, - Билл, совсем немножко.
Билл смотрел на всех исподлобья, затем всё же взял стакан и заулыбался:
- Уговорили... черти...
Дружный хохот: "черти" прозвучало не иначе как "Devilish".
- Да, мы черти! Черти! Очень даже черти! - провозгласил Том, подняв стакан. - Где вафли?
Георг с улыбкой достал из-за спины пакетик с вафлями.
- Ну что за плебейское сочетание: вафли и пиво! - взвыл Билл. - Дайте хотя бы хот-дог!.. А вообще-то, я бы от бульончика горячего не отказался... Ну его, это ваше пиво, - он с лёгким отвращением посмотрел к себе в стакан.
- Глядите-ка, в Билле опять голубая кровь закипела, - скривился Том, - пойдём к Дэвиду и скажем: "Если не раздобудешь для Билла горячего бульона, то концерт можно отменять прямо щас!..". И вообще всё турне на два месяца вперёд... Ха-ха-ха! Дэвид будет рад!
Георг заржал.
- Да что такое! - разошёлся Билл и залпом выдул полстакана. - Ну?.. Чего вы опять наезжаете? Смотрите, я тоже умею пить пиво, и я его пью! Прямо сейчас! А теперь я хочу чего-нибудь поесть! Поесть, а не перекусить в очередной раз! Это повод посмеяться, да?..
- Билл прав, - вякнула я, - вафли к пиву не подходят.
- Билл, - Георг поднял указательный палец, - теперь ты не один. Идите к Дэвиду вместе. За бульончиком.
- За горяченьким, - добавил Том, - именно! Идите, передайте, что я тоже хочу!
Билл вздохнул и замолк.
- А мы с Георгом сегодня байкеров видели, - сказал Густав. Том кивнул, косясь на Билла - тот сидел, задумчиво глядя в стакан. Я рассеяно жевала вафлю - какая-никакая, а всё же закуска. Но к пиву после неё притрагиваться не хотелось.
- Вспомнил, - вдруг вскинулся Билл, - у меня чипсы были! Я сейчас.
И вылетел из номера.
- Почесаться, что ли, захотелось, - выразительно сказал Георг, глядя ему вслед.
- Ладно, успокойся, - махнул рукой Том, - в чём-то он и прав. Не стоит над ним прикалываться, он сегодня какой-то...
- Жёваный, - подсказал Густав.
- Оля, это не ты его обидела? - Том сощурился. - Признайся же.
- Неа...
- А может, он кофе на себя пролил? Как тогда, помните?
Остальные дружно закивали.
- Ты вообрази, - Том уселся на трюмо рядом со мной, - едем мы, значит, в автобусе. Этот Билл на всех смотрит волком и ругается. Все его спрашивают, в чём дело, а он ещё больше злится. Думали - влюбился... Стали решать, что с ним, с влюблённым, делать... а он, оказывается, всего лишь кофе себе на джинсы пролил. Некомфортно ему было, понимаешь? С мокрыми-то штанами... Вот и злился. А сказать стеснялся. Представь: полдня просидел в автобусе с мокрыми штанами вместо того, чтобы попросить достать сумку и переодеться!
- Бывает, - я кивнула.
- Но вообще-то он парень ничего, - ухмыльнулся Том, - обаятельный... Правда, скандалит иногда... Ну, это со всеми бывает. Вот Георг вчера залез на мою кровать с ботинками и получил как следует.
- Подумаешь! - фыркнул Георг. - Вот в следующий раз я тебе сдачи дам.
Верулся Билл с тремя пакетами чипсов.
- Налетайте, - он положил их на столик, а сам скинул кроссовки и улёгся на кровать.
- Обрати внимание: до твоего падения она была аккуратно застелена, - Том шевельнул бровью. Он сделал это так артистично и непринуждённо... Мне очень понравилось.
- Ага, - отозвался Билл и закрыл глаза.
Том ещё раз налил всем пива. Стали разговаривать про то, что видели в Москве, потом перешли к моему месту жительства, стали расспрашивать... Всё это было достаточно долго...
- Между прочим, завтра рано вставать, - подал голос Билл. Он так и лежал на кровати, время от времени переворачиваясь то на спину, то на живот.
- Да, что-то мы засиделись, - вздохнул Густав, - ну что, тогда всем до завтра. Я пошёл.
- Ну, и я, - Георг поднялся с кресла, - спокойной ночи. И вам с Биллом тоже, - он подмигнул мне.
- Пока, ребзя, - кивнул Том.
Билл уходить не собирался. Я тоже сидела и ждала, пока он соизволит встать.
- Дорогой, - Том вежливо похлопал его по плечу, - открывай ясные глазоньки, бери подругу и мотай отсюда. Я тоже спать хочу.
- Честно говоря, неохота... Может, я сегодня здесь заночую?..
- В качестве коврика для ног - можно, - ухмыльнулся Том, - всё равно тебе придётся вставать, идти под душ, смывать косметику и так далее. Давай-давай, девушка ждёт.
Он обернулся ко мне и подхалимски улыбнулся.
Что за намёки?.. Чего они все от меня хотят? И Том, и Георг... Странно это...
Билл нехотя встал, потянулся и напялил кроссовки.
- Ну, брат, до завтра, - они пожали друг другу руки и обнялись.
Трогательно... У нас в компании парни так же прощаются.
- До завтра, - Том обнял и меня. - Будь с Биллом поласковей!
- Обещаю!
++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++
Если ты - не навсегда,
То плевать на этот мир,
Мне не будет в нём места...
(Тараканы! - Кое-что Абсолютно Другое)
В номере Билл сразу запрыгивает в ванную, появляется оттуда где-то через полчаса - уже в элегантном тёмно-синем халате и без косметики. Волосы забраны в хвост.
В таком прикиде Билла и не узнать. Совсем он не похож на звезду эстрады - обычный парень. Высокий лоб, высоко поднятые скулы, узкий нос, чуть выпяченные губы, точёный подбородок... Симпатичный. Особенно это выражение глаз... Ласковое, внимательное... И ушки так трогательно торчат...
- Я вообще-то в одних боксерах сплю. Могу надеть пижаму, чтобы тебя не смущать, - предлагает он, - но как-то не хочется. Нет, ты не подумай, просто здесь жарко...
- И не надо. Что я, голых не видела, что ли?
- Ладно. Тогда я ложусь, ты можешь идти под душ.
Я так и делаю. Когда выхожу, закутавшись в полотенце (вот я-то халат не взяла), Билл сидит на краю кровати и что-то пишет в тетрадке. На нём уже нет халата, только серые боксеры с белыми полосками справа и слева.
Я тихонько рассматриваю его из-за угла, чтобы не "спугнуть": всё же не часто увидишь солиста Tokio Hotel вживую, да ещё и в одних трусах :)
Без одежды он сильно напоминает этакое диковинное насекомое - тонкое, длинноногое. Но в каждом его движении, позе, есть какая-то расслабленность, уверенность. Он сидит "как надо" - я бы, наверное, сидела так же. И так же держит ручку. И так же приподнял бровь, сам не замечая этого - у меня тоже так бывает, когда я увлекусь писаниной в дневнике или ещё чем-нибудь. И чем больше у нас сходств, тем больше я чувствую к нему какую-то скрытую симпатию. И вместе с тем понимаю, что она взаимна.
Я наконец выхожу из укрытия. Билл, напротив, нисколько не стесняется своего "пляжного" вида. Тогда я тоже скидываю полотенце и остаюсь в чёрном комплекте с ядовито-розовыми завязками. На майке и на шортиках надписи (как сейчас помню: "Pompea"). Ещё к этому комплекту прилагались полосатые гетры, ну, это было бы уж слишком. Хотя... Я подумала и достала их из сумки. Билл оторвался от своей тетрадочки и с интересом наблюдал за мной.
- Во! - я наконец справилась с гетрами и повернулась к нему, - нравится?
- Ага. - он кивнул. - Хорошее сочетание цветов. Ну что, спать?
Во блин!.. Даже как следует не рассмотрел, а уже отвернулся...
Я с оскорблённым видом забралась под одеяло. Билл полез за мной, а тетрадку сунул под подушку.
- Дневник, - пояснил он.
- Я тоже веду дневник! Лет с десяти.
- И я... У нас так много общего... Странно, правда?
- Чего ж тут странного?.. Ты же сразу обратил внимание на мои тексты. Значит они пришлись тебе как раз по душе. Неудивительно, что мы так похожи. Но иногда и меня поражает... у нас даже почерк похожий.
- Ну, так сильно похожи - это уже неинтересно, - засмеялся Билл, - ладно, давай спать. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
Он выключил ночник. Я повернулась на бок спиной к нему - чтобы не мешаться своими коленками, я всегда во сне их подгибаю к самому подбородку.
"Вот потом ты эту ночь будешь вспоминать всю жизнь", - гудело в мозгах, - "ночь, когда ты спала бок о бок с ним. И будешь проклинать себя за бездействие... А сейчас ты лежишь здесь, и у тебя есть все шансы... А ты просто недооцениваешь, какое тебе выпало счастье. Ну... сделай же что-нибудь!".
Я как могла отбрыкивалась от всяких пошлых мыслей и призывала на помощь здравый рассудок: завтра рано вставать, а ты думаешь чёрт знает о чём!
Билл лежал неподвижно. Наши тела не соприкасались, благо кровать была и вправду очень большая. Но я спиной чувствовала, как от него исходит знакомое мне напряжение... чёрт... Как мне прожить эту ночь...
Тут он заговорил. Это было так неожиданно, что я даже не сразу поняла, о чём он... О нет!.. Опять он читает мысли... уберите его от меня подальше, или со мной сейчас произойдёт нечто страшное...
- За этот день мы стали так близки друг другу, просто удивительно... Я сам не верю... Меня ещё никто так не понимал... Я просто знаю, что ты меня понимаешь, и всё!.. Не молчи, я знаю, что ты не спишь!
- Не сплю, - отозвалась я, - а откуда ты знаешь?
- Просто чувствую, как ты...
- Ага. И ты тоже, - ответила я.
Билл замолчал.
- И я тоже, - вздохнул он, - так вот, ты должна меня понять и сейчас. Я... я... Только... Нет, я только сейчас могу это сказать. Я не хочу секса с тобой, хотя, если подумать, то этого тоже... но нет, это слишком примитивно... Мы очень сблизились за этот день, и я хочу, чтобы мы стали ещё ближе... Тогда уж нас точно ничто не разлучит... Ни время... ни расстояние... Пойми, я не хочу с тобой секса... Я просто хочу тебя. Ещё ближе.
- А... да... э... - после такого признания я только и могла хватать ртом воздух.
- Обними меня...
Я вцепилась в него всеми четырьмя, вдыхая фисташковый аромат кожи и влажных волос.
-...и не отпускай, - выдохнул Билл, сжимая меня.
Теперь уж - ни за что...
Так мы и проспали всю ночь.

ДВАДЦАТЬ ШЕСТОЕ НОЯБРЯ ДВЕ ТЫСЯЧИ ШЕСТОГО ГОДА
Keine Zeit, keine Zeit, keine Zeit, keine Zeit...
Leb die Sekunde,
Hier und jetzt,
Halt sie fest!
(Tokio Hotel - Leb Die Sekunde)
Ночью мне почему-то снился Оззи Осборн, который пытался отнять у меня куриную ножку. В конце концов ему это удалось - он тут же съел её, а косточкой засветил мне промеж рёбер. Я громко взвизгнула и проснулась.
Первое, что я увидела, приоткрыв глаза - кусочек плеча и волнистую прядь чёрных волос. При мысли о том, что было вчера, у меня в голове поднялся вихрь, захотелось прыгать до потолка, исполнять африканские народные танцы, крутить брейк, сочинять песни, визжать, обнимать Билла до хруста костей - причём делать всё это одновременно.
Ребро и вправду болело. Повернувшись, я догадалась, что роль косточки исполнял кое-чей кулак: видимо, Билл во сне решил со мной подраться. От моего визга он даже не проснулся. Будильник уже показывал начало девятого - ха, да он забыл его поставить! Хорошо хоть я заметила... Вот было бы здорово, если б мы оба проспали!
Что ж, придётся мне поработать будильником.
- Билл, - трясу его за плечо, - вставай.
Ноль реакции.
Хлопаю по щекам... тяну за уши (что доставляет мне какое-то странное эстетическое удовольствие)... даже щёлкаю по носу, испытывая при этом угрызения совести - но бесполезно. Что ж, придётся идти на крайние меры.
Кое-как высвобождаюсь из его объятий, хватаю полотенце и бегу к ванной. Намачиваю его в холодной воде. Слегка отжимаю. Прихожу обратно. Плавно стаскиваю с него одеяло... Некоторое время пришлось потратить на любование этим спящим красавцем. Не веря в своё счастье, я вдруг вспоминаю своё давнишнее идиотское желание поцеловать его в шею, туда, где татуировка. Хорошо, я это сделаю... Ну, ещё заодно туда, где звезда... Вот так бы и просидеть, положив голову ему на живот... Ну ладненько. Медленно и ласково накрываю его мокрым полотенцем.
Дальше начинается комедия! Он резко дёргается, но глаза открывать не спешит. Пытается скинуть с себя эту мокрую гадость, которую на него положили, но у него ничего не получается! Бедный Билл дрыгается, сучит ножками и даже начинает недовольно попискивать. Но прилипшая ткань всё равно остаётся на месте. Тогда уже с гневным криком "Уот э факин!.." он открывает глаза, наконец избавляется от виновника своих страданий, и только после этого замечает меня.
- Доброе утро, Билл, - улыбаюсь я.
Секунды три он ошалело смотрит на меня, потом всё же приходит в себя и начинает улыбаться.
- Доброе утро, - он моментально успокаивается и тянет ко мне руки.
Спросонья он щурится, как слепой котёнок. Ещё больше трогательности добавляет шевелюра, которая с утра представляет собой нечто очень-очень авангардное+))
Я помогаю ему подняться с кровати.
А сквозь шторы начинало потихоньку просвечивать восходящее солнце. И от этого настроение поднималось ещё больше.
Утро прошло как обычно... Билл чёртову уйму времени провёл перед зеркалом, причёсываясь и красясь. Я же ограничилась тем, что намазала макушку воском - там волосы короткие, пусть торчат. Чёлку приподняла и закрепила муссом. Билл в это время рылся в чемодане.
- Какого чёрта я вчера не приготовил, что надеть - вот что мне интересно! - ворчал он. - Мне уже всё равно, что! Оля! Иди сюда! Что мне надеть?
Он стоял перед раскрытым чемоданом на коленях. Вид у него был немного хмурый и озадаченный.
Я порылась в чемодане - выбор был и вправду огромный. Наконец я остановилась на чёрной с красным мастерке с капюшоном (у меня к капюшонам какая-то болезненная тяга) и синих джинсах. Билл подумал, отодвинул мастерку и достал кожаный жакет. Именно жакет, а не пиджак – приталенный, со шнуровкой...
- А футболку... пожалуй...
- Вот эту, - я выдернула из горы барахла чёрную футболку с белым силуэтом байкера.
- Да. Точно. И ещё цепь хочу на джинсы... Куда-то я её дел...
В дверь раздался стук.
- Занято! - рявкнула я.
В коридоре раздался хохот.
- Открой, - рассмеялся Билл, - это Том.
Том вошёл, критически оглядел меня в стандартном прикиде альтернативщика (толстовка, комбаты, кеды, пара напульсников на каждой руке, а на шее неизменный "Пацифик" - я ношу его, как крест, и снимаю очень редко). Дружески кивнул и хлопнул по плечу.
- Как спалось?
- Отлично!
- Это хорошо... А где Билл? Он жив?
Том выглянул из-за моего плеча и увидел Билла, восседавшего на куче шмотья с цепью в руках.
- Привет, Том!
- Хай, - кивнул Том, - ты прости за беспокойство, но мы уже все завтракаем, а потом едем на интервью.
- Чёрт, интервью... А потом ещё, и ещё, - скрвился Билл, - который раз уже, а всё привыкнуть не могу.
- Не морщись, - не выдержала я, - а то пудра осыпется.
Том заржал и обнял меня за плечо:
- Ха, ему продюсер то же самое сказал!.. Билл, ты уж если красишься, так не кривляйся, а ходи, как манекен! Вот так! - Том попытался сделать тупое лицо, но тут же опять засмеялся.
- Иди ты! Хочу - и кривляюсь! М-м-м-м, - Билл зажмурился и высунул язык.
Пирсинг... ох, боже мой... Спокойно, спокойно...
- Щас оденусь, и придём, - пообещал Билл. Том кивнул и ушёл.
Билл натянул на себя футболку, впрыгнул в джинсы, подхватил куртку, напоследок посмотрел в зеркало и стал зашнуровывать кроссовки.
- Бейсболка... Нет, нет... Очки... А, да, шайзе...
Он сунул в карман зажигалку и зеркальце.
- Я губы не накрасил, - сообщил он мне, пока мы спускались на лифте в кафе.
- Зачем тебе это?!..
- Ну... Они от этого мягче становятся и не обветриваются.
- На, - я подала ему гигиеническую помаду.
- Потом, - сообразил он. Сейчас же есть надо.
В кафе за крайним столиком сидели остальные плюс мужик со смазливой мордахой. Продюсер. Неподалёку тусовались знакомые охранники. Я кивнула им, но они, кажется, меня не заметили.
- Привет, парни! Привет, Дэвид... ой, хавка! - обрадовался Билл. - Хавка, супер!..
Я увидела причину его радости: куриный бульон! О котором он вчера так тосковал.
Мы тут же принялись за еду. Бил представлял собой забавное зрелище: вытянув губы трубочкой, он тянул бульон из чашки, держа её обеими руками. Потом высунул язык и начал лакать, при этом причмокивая на всё кафе. Аж глаза прикрыл от удовольствия.
- Не дурачься, - засмеялся Дэвид, - лучше расскажи о своей подруге! Вообще-то, - он хитро посмотрел на меня, - это была моя идея тебя пригласить.
- Ага, для пиара?
- Правильно, - он закивал.
- Здорово! Спасибище!
- Даже видел один твой клип, который ты присылала. Могу тебе дать несколько профессиональных советов, если хочешь.
- Хочу!
- Только не за столом! - Билл наконец вынырнул из чашки. - Не люблю за столом слушать разговоры о работе!
Том вдруг как-то замер, потом дёрнулся и решительно вытащил сигарету.
- Не кури перед пресс-конференцией! Да ещё в людном месте! - нахмурился Дэвид.
- Дэвид, - возразил Том, - здесь людей как раз-таки немного. А вот на улице или в курилке их больше.
- Я сказал - не кури!
- Хочу я. Сильно хочу...
- Том!
- Два дня не курил!
- Я тебе запрещаю!
- Да идите вы все! Вот теперь точно все увидят! На нас уже оборачиваются! Вот, смотрите, я курю! На! - он встал на стул и зажёг сигарету.
Дэвид поджал губы и сплюнул в пустую чашку.
- Не плюйся в мою чашку! - потребовал Том, слезая со стула.
- Кретин, это моя чашка, - отозвался Дэвид сквозь зубы, - теперь журналюги учуют от тебя табачный дым - и хана твоему имиджу сладкого мальчика!
Я чуть не ляпнула, что про вредные привычки Тома уже и так знают все, кому не лень.
- Отвалите вы все со своим имиджем, - буркнул Том, - я и без него себя прекрасно чувствую!
Дэвид немного подумал и тоже достал сигарету.
- Ладно. Если что, свалим всё на меня. Том, но если тебя кто-то застукает с сигаретой в зубах, то тебе не жить, ясно?
- Ага, - Том моментально успокоился.
- Ты пьёшь яблочный сок? - спросил Дэвид у меня.
- Конечно.
- Хорошо, а то вот Биллу, например, его нельзя. Аллергия, мало ли что...
- У меня вообще-то только на красные яблоки аллергия, - объяснил Билл, - но уж лучше перестраховаться.
- Представьте, Билли перед концертом накушается яблочек, - хихикнул Георг, - и выйдет на сцену с опухшей рожей! Фанатки оценят, точно говорю!
- Откуда такая уверенность? Сам проверял? - беззлобно огрызнулся Билл.
Дэвид уже подозвал официанта, и вскоре нам принесли сок.
Значит, так. - Дэвид выпил свой стакан залпом и решительно поставил его на стол. - На пресс-конференции Оля под камеры не лезет, а спокойно ждёт вместе с охранниками, и на остальное - ноль внимания. В том числе на Билла. О'кей?
- Понятно.
- Так, теперь вы, мальчики. Билл, я тебе разрешаю пару раз скорчить рожу перед объективами, но не переборщи. Том, никаких лишних телодвижений и неприличных жестов. Я знаю, что ты можешь. Густав, ради бога, не бубни в микрофон, говори как обычно. Про личную жизнь все помнят, что говорить?
Все закивали.
- Ну что ж, тогда - по коням.
Невдалеке от гостиницы стоял чёрный лимузин.
- Крокодил, - не выдержала я.
- Что? - спросил Том, вышагивающий рядом.
- Машина, говорю, страшная и длинная, как крокодил.
Том пожал плечами и фыркнул.
Охранник открыл дверцу и пропустил нас.
- Ох, - спохватилась я, - теперь уже я...
- Курить хочу, - подсказал Билл.
- Ты откуда знаешь?
- Просто я тоже сейчас захотел курить!
- Цыц! - обернулся Дэвид. - Да что с вами?..
- Так, всё, молчим, - пообещал Билл, уселся на сиденье и сосредоточенно стал пялиться в окно.
- Помада, - вспомнила я.
- Какая?.. А-а-а, давай!
Я сунула ему флакон. Билл извлёк из кармана зеркальце и ловко черкнул помадой по губам, совсем как девушка. Картину дополняли роскошные мелированные лохмы, подведённые глаза и чересчур пушистые ресницы. Про себя я восхитилась - даже у меня это не получается делать так элегантно.
Да, "Билл-обычный" и "Билл-в-образе" - это два разных человека...
В дороге я разговорилась с Дэвидом - он всё пытался дать мне инструктаж по поведению, а я его перебивала и спрашивала - как, что и зачем.
- Но если я там буду, то всё равно в каком-нить объективе засвечусь, так?
- Нну... - Дэвид пожимает плечами и выжидающе смотрит на меня.
- Ага, и мои фото можно будет обнаружить на страницах жёлтой прессы. И вокруг группы пойдёт очередной громкий слух.
- Пойдёт, - согласился Дэвид.
- А я говорю, что этих слухов уже и так много. Чересчур. Скоро их будут называть не "Токио Отель", а "Токио Бордель". Уже назвали, - я вспомнила интервью в "Молотке".
- Народу нравится, - Дэвид потянулся и прикрыл глаза, как сытый котяра.
- Так ты об их имидже заботишься или о тираже?..
- И то, и другое. Сама смотри: мы же не станем тебя засвечивать как "чью-то подругу". Ребята скажут, что ничего не знают, что это я тебя пригласил... Ты не беспокойся, придумаю что-нибудь с ходу. Так что фактически имидж "потенциальных женихов" не пострадает.
Я фыркнула, на секунду представив количество претенденток на такого мужа, как Билл. Или Том. И даже Густав с Георгом. Откровенно говоря, я не из их числа. Как муж Билл - существо довольно бесполезное. По крайней мере, пока он солист Tokio Hotel.
- Но интерес поднимется. Так что мы всё делаем правильно, - подытожил Дэвид.
Я готова была ему простить своё возможное участие в сплетнях - в самом деле, если бы не он, то ничего бы этого не было. Сидела бы дома и грызла ногти, пока в Москве шёл концерт. А так - всё для меня. Даже эксклюзивный шанс провести с Биллом пару ночей на одной койке. Боже, какая романтика... Нимагу...
Приехали... Мама, там фанатки!.. И как много!.. Как-то не по себе стало... Успокаиваю себя мыслью о том, что я могла так же стоять в этой толпе... Что эти девушки - абсолютно нормальные поклонницы...
- Пойдёшь после них. С охранниками, не бойся, - кивнул Дэвид, видя мою обеспокоенность.
Дверь открылась. В салон ворвался невообразимый гул - визги, стоны, крики, даже, кажется, звон битого стекла... А может, это звенело в ушах... Через окно я видела, как охранники волокут Билла - один держит его за локти и ограждает от фанаток (это как раз был шкафообразный Дирк), другой - на подстраховке, видимо - отмахивается от особо настырных. Потом так же повели Тома, Георга, Густава... Теперь моя очередь. О чёрт... Может, закрыть глаза?.. Вдруг выцарапают?..
Но всё прошло спокойно. Я и чихнуть не успела, как оказалось внутри. Там было ещё больше народу, повсюду щёлкали затворы... Секьюрити поволок меня куда-то в глубь зала. Я даже не успела перемигнуться с Биллом, который уже вовсю позировал камерам. Краем глаза я увидела, как он высовывает язык в очередной объектив, и усмехнулась.
Меня привели в какую-то комнату и оставили. Некоторое время я соображала, что делать дальше, потом заметила в стене чуть заметную щель. Должно быть, секретная дверь... как бы её открыть?.. Или уж не стоит?..
Я заглянула в щель - ага, вот и наши! Это и был конференц-зал. Конференция уже началась, и я просидела у щели около часа, наверное, пытаясь что-нибудь разобрать, что там говорили. Но так ничего и не поняла. Потом зашёл охранник, молча отвёл меня к машине (по дороге напоролись на двух папарацци), зашвырнул меня туда и ушёл.
Вскоре появились парни. Быстро погрузились и поехали.
- Что на очереди? - обернулась я к Биллу.
- Саундчек, - буркнул он.
- Чего это с ним? - спросила я у Тома.
Он только развёл руками.
- После пресс-конференций он обычно всегда такой...
Я понимала, что к "такому" Биллу приставать не следует, но всё же села рядом и взяла его за руку.
- Что, вопросы не понравились?
- Какие вопросы, - скривился Билл, - ты не знаешь, что это такое - когда ты сидишь перед этой толпой, как подопытное животное, а они пялятся на тебя с таким равнодушием! Им на тебя плевать. Им надо всего лишь получить от тебя ответ на вопрос и записать его в блокнот или на диктофон, а ты сам их не интересуешь. Ну, если бы я станцевал на столе, они бы вежливо похлопали и продолжали бы на меня так же гнусно пялиться! - он помолчал. - С нескрываемым исследовательским интересом.
- Добавить нечего. Да, я тоже знаю, что это такое. Но я редко бываю участником пресс-конференций, поэтому меня это просто забавляет. Пока что.
Билл задумчиво смотрит на меня и вздыхает.
- Дэвид, я знаю, где-то был "Ред Булл". Я знаю, что недалеко. И я знаю, что ты мне его дашь прямо щас, - заявляет он.
- Ты угадал. - Дэвид суёт ему банку. - Кто ещё хочет?
- Я!.. Я!..
- Все хотят, - Дэвид достаёт пять банок и раздаёт нам.
- На ходу пить осторожно, - поучает он, - больших глотков не делать, иначе можно подавиться, если автомобиль тряхнёт. Тебя, Билл, в первую очередь касается.
- Дэвид, ты просто невыносим, - взвыл Том.
- Что поделаешь, ребятки, ведь я за вас волнуюсь. У вас сегодня единственный в России концерт. Надо выложиться по полной.
- Да-да-да, мы тоже волнуемся, Дэвид, особенно я, - проскрежетал Том, - но я не читаю тебе мораль о вреде ношения рук в карманах!
Всеобщий ржач.
- У него привычка такая, - объяснил Билл мне на ухо, - и проявляется она очень часто. Ну просто слишком. И всем бросается в глаза.
Дэвид дёргает Тома за ухо:
- Что-то ты сегодня нервный!
- Да сам не знаю, - Том делает идиотское выражение лица, - что-то я нервный, а почему - всё понять не могу! Ы-ы-ы! Оля, ты случайно не знаешь, с чего я так волнуюсь?..
- Знаю. Ты, наверное, носки забыл погладить.
Опять волна смеха.
- То-очно! - Том лупит по сиденью, - а носки-то я и не погладил!.. Что же теперь делать?.. А-а-а, знаю. Я плейер буду слушать.
- До-о-олго ещё е-е-ехать? - стонет Билл. - Кажется, мне надо выйти.
- Бедняга, - сочувствует Густав.
- Долго, - успокаивает Дэвид, - ещё минут сорок.
- Билли, сколько раз тебе говорить: носи подгузники! - хохотнул Георг.
- Вы издеваетесь!.. Я же в туалет хочу!.. Почему я обязан терпеть сорок минут?
- Сейчас тормознём у какого-нибудь кафе, - успокаивает Дэвид.
В итоге, когда мы остановились, то в уборную пошли все, не исключая водителя. Дэвид ради приличия купил в этой забегаловке хот-дог.
На саундчеке произошло нечто странное. Ну, не будем забывать, что это сон... Короче говоря, когда мы вошли, то стадион был пустой и огромный, как чёрная дыра... мы даже с Биллом попрыгали по сцене и поорали в микрофоны, пока парни настраивались (барабаны, между прочим, тоже надо долго настраивать с помощью сложного и дорогого прибора!). Потом я зашла за кулисы, а когда вышла в зал, то концерт уже во всю шёл. Я затесалась в толпу, а когда ближе к концу начала продираться к выходу, то какая-то дура порвала мне кофту, а вторая заехала по лицу. Дала сдачи наугад и пошла за кулисы, страшно злая.
Охранник посмотрел на меня и только покачал головой, кивнув на гримёрку.
Там были наши герои. Густав с Дэвидом обнялись и хлопали друг друга по спине. Георг, облапив гитару, сидел на хлипкой табуреточке, как сорока на колу, и переводил дух. Том в обнимку со своим любимым "Гибсоном" нарезал по комнатёнке круги, при этом повизгивая, как младенец. Билл сидел на полу, вцепившись в микрофон, вытаращив глаза, и кивал головой, как китайский болванчик. С его лица не сходила идиотская, но полная радости улыбка.
Все они были так взвинчены, что даже не заметили меня. Я смотрела на них и просто тихо радовалась. А при взгляде на Билла вообще слёзы наворачивались. Да он, кажется, и сам всплакнул.
- Ох, уж эти фанатки, - отметил Георг, наконец узрев меня.
- Ох уж эти фанатки! - подхватил Том. - Ох, как я их всех люблю! Всех! Люблю! Я-а-а-а-а-а-а!..
Густав уже отпустил Дэвида сел на стол и яростно отбивал по столешнице сложный ритмический рисунок.
Билл всё так же сидел на полу, но вдруг вскочил, заорал что-то невразумительное и кинулся на нас с Томом. Я не ожидала такой молниеносной атаки - в итоге мы втроём оказались оказались на полу.
- Билл, полегче! - я встала и отряхнулась.
- Билл, если хоть один миллиметр краски с неё слетит, то я тебе голову оторву, - пообещал Том, исследуя гитару.
Он продолжал лежать на полу, дрыгая ногами.
- Билл!
- Да! Я Билл! Билл - это я! Спроси у любой фанатки, кто я такой! Вон сколько там их было! Они все орали моё имя!
- Нет, моё! - встрял Том.
Дэвид извлёк откуда-то бутылку шампанского, которое тут же оказалось у нас в бокалах. Билл выпил и уронил свой бокал. Он разбился с оскорблённым звоном.
- Это к счастью, - заметил Дэвид.
После концерта поехали в гостиницу. Билл схватил со стола банку "Ред Булла", завалился на кровать и тут же отрубился.
Я аккуратно изъяла банку, уничтожила содержимое и поскакала в номер к Тому - у него, должно быть, весело. Караулить спящего Билла мне не улыбалось - хотелось действовать.
У Тома был ужасный беспорядок. В колонках орало что-то знакомое. А, да, точно. Сэмми Делюкс, "Hamburg", ну как не узнать.
Том с Георгом кидались друг в друга подушкой. Как только я зашла, мне тоже моментально досталось по кумполу. Я завизжала и с удовольствием запустила подушкой в Тома. Он, нагло хихикая, поймал её и опять обрушил на меня. Тогда я совсем обнаглела - взяла чей-то ботинок и кинула в Тома. Попала. Его это ещё больше раззадорило - он повалил меня на кровать, ухватил за запястья и с удовольствием смотрел, как я пытаюсь вырваться. Мне почему-то захотелось его поцеловать, что я и сделала. Том остался доволен, но продолжения не последовало. И ещё странная деталь: на шее у Тома я заметила татуху, которая должна была быть у Билла. Помню, очень удивилась и долго соображала, как же это так.
- Что, Билл спит? Зови его тоже.
- Спит...
- Ну и правильно, нам ещё такая ночка предстоит... В баре, с девочками... Ты там Билла возьми на себя, а то будет, как всегда, сидеть в углу и дрыхнуть.
Я пообещала, что спать ему не дам.
- Я вообще шлюху хочу русскую, - заявил Георг, косясь на меня, - давно уже!.. Не при девушке будь сказано...
- Как у вас тут с этим? - спросил Том.
- Прекрасно, - заверила я.
- Это хорошо... Ну что, Георг, оттянемся?..
- Оттянетесь, - весело пообещала я, - пойду к Биллу. Соскучилась.
- Вечерком перед афтер-пати забегай, - предложил Том, - пивом угостим.
- Меняю пиво на гондоны, - ухмыльнулась я. И зачем мне эти пять упаковок?.. "Не забудь переспать со своим Биллом"... Мда.
На прощание дёрнув Тома за дреды (давно руки чесались), я пошла "домой", к Биллу. Из-за двери слышала, как Том сказал Георгу:
- И чё она не парень!.. Мы бы с ней дружили во как!
- А так - нельзя?
Том хмыкнул.
Я прокралась в номер, скинула разодранную мастерку, устроилась рядом с Биллом и заснула.
+++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++
Sex ist eine Schlacht!
Liebe ist Kreg!
(Rammstein - Wollt Ihr Das Bett Im Flamemen Sehen)
Разбудил меня Билл. Я никогда не забуду это его выражение лица - какое-то грустное, ласковое и... не знаю. Ещё в его глазах отражался свет ночника, казалось, что они светятся в темноте.
На Билле уже была бейсболка, волосы аккуратно уложены, вместо кожаного пиджака - скромный серый жакет, серые джинсы (ага, трусы-таки торчат! Да ещё как). Под жакет он нацепил белую рубашку... Трогательно... Макияж куда более скромный, чем на концерте. Но в общем и целом он выглядел - просто супер. Никто бы и не подумал, что это Он. Обычный парень. Но такие невероятно добрые и понимающие глаза... В них нельзя не влюбиться.
- А что мне надеть? - надо было выглядеть более женственно, но идея провести всю ночь на шпильках и в мини-юбке меня не радовала никак.
- А я знаю, - тихо сказал Билл, - на-ка, лови.
Он кинул мне на кровать свои джинсы и футболку.
Переодевайся, и пойдём в ванную - сейчас мы из тебя сделаем суперзвезду!
- Что ты задумал? - мои сонные мозги проворачивались со скрипом.
Наряд пришёлся мне как раз - ну, джинсы, конечно, пришлось подогнуть.
"Ремень себе заберу" - решила я.
В ванной меня ожидал Билл с феном наперевес. Он усадил меня на край ванны и стал что-то вертеть у меня на башке. Мне стало страшно. Зная его необузданную фантазию и креативность... сейчас он мне соорудит такую швабру, что стыдно будет и в зеркало посмотреть.
- Та-а-ак, - промурлыкал Билл, - теперь мейк-ап!
Подвёл мне глаза чёрным карандашом, ещё какой-то байдой... а, кажется, начинаю врубаться... И точно: когда Билл подтолкнул меня к зеркалу, я увидела маленького солиста Tokio Hotel - с "ёжиком" на голове, пухлыми губками, которых у меня никогда не было... Даже с родинкой. Но пришлось признать в этом мальчике себя - потому что настоящий солист Tokio Hotel стоял рядом и довольно улыбался.
- Ну-ка, посмотри на меня. Нет, не так. Вот так вот глаза чуть прищурь... Губы не поджимай... Запомнила?.. Ну всё, теперь точно копия!
А надо сказать правду, что формы у меня отнюдь не пышные - футболки хватало, чтобы почти полностью скрыть наличие груди, а пятая точка - та вообще затерялась где-то в складках джинсов +))
- Вот тебе мои кроссовки...
Ух ты, сорок второго... Ого... :Р
Я зашнуровала тапки до предела, чтобы не выпасть из них, и гордо вышагнула из номера, налетев на Тома.
- Э-э? - он внимательно посмотрел на меня и заржал. - Ловко ты замаскировалась! Только готовься, что теперь фанатки будут и на тебя внимание обращать! А если целоваться полезут?
- Пусть лезут!.. Подумаешь...
Том природнял брови.
- А если интим предлагать начнут?
- Не осмелятся...
Из номера выполз Билл:
- Дайте мне банку с красной надписью!
- Дихлофос, что ли? - удивилась я. - Дезодорант кончился?
- Нет, Red Bull он имел в виду, - объяснил Том, - кстати, Билл набрызгай её своим дезиком - для полного сходства!
- А что, идея, - Билл полез обратно.
- Не стоит, - я подскочила к сумке, достала свой Axe Unlimited и облилась им от души, - никаких других дезодорантов я терпеть не могу.
Билл только удивлённо покачал головой.
Мы спустились вниз. Шутку с моим новым имиджем оценили все.
- Вот только вы знаете, чем отличаетесь?.. У тебя, Билл, носик более вздёрнутый, - заявил Густав после тщательной сверки копии с оригиналом.
И погрузились мы вновь в этот долбанный лимузин, и покатили куда-то, чёрт знает куда... Я по дороге выпила ещё один Red Bull, и мне стало совсем хорошо. Георг травил анекдоты, а мы от души гоготали на весь салон. Дэвид веселился вместе с нами, как будто забыв о своём высоком положении. Я нечаянно хрюкнула и жутко смутилась, но потом мне стало ещё смешнее. Том стал меня передразнивать.
- У меня громче получается, - возражала я и расходилась ещё больше.
Билл некоторое время наблюдал за нашим сумасшествием.
- Да ну вас! -