- Хотел настоящего траха, да, Нытик? Сейчас ты его получишь…

Северус услышал шорох снимаемой одежды. Отлетела пара пуговиц.

Кровать позади него прогнулась под тяжестью тела Поттера.

Резким толчком Джеймс пропихнул колено между его ног, принуждая раздвинуть их шире.

- Дай сюда подушку, - отрывисто сказал он.

Приподняв его бедра, гриффиндорец подложил подушку под них. Теперь его задница была выставлена на всеобщее обозрение, как на витрине. Снэйп чувствовал себя последней подстилкой. Но, что хуже всего, ему это нравилось… Вцепившись руками в простыни, закусив губу, он ждал.

Внезапно пальцы Поттера нагло и бесцеремонно проникли внутрь. Он сделал там какие-то движения, расширяя его отверстие. Оно было еще скользким от слюны… А затем Северус почувствовал, как в его вход уперлось что-то горячее и очень твердое…

- Finite incantatem, - яростно прошептал Поттер ему на ухо, - Я хочу слышать твои крики, Нытик, пока буду тебя трахать…

И Джеймс ворвался в него, стиснув зубы. Его руки сжали бедра слизеринца, оставляя на них синяки. Но в тот момент ничто не имело значения, кроме узкого, тесного входа в это нестерпимо желанное тело. Все, что он хотел - брать, брать и брать, ломая его волю, подчиняя себе.

Сквозь шум крови в висках он слышал крики Снэйпа – отчаянные, полные боли. Но этому обнаглевшему мальчишке нужно было преподать урок. Вбивая в него член с ужасающей силой, Джеймс утверждал свою власть над ним. С каждым толчком крики становились все громче… Но теперь он уже умолял:

- О-оо… О-ооо… трахни меня, Джеймс, сильнее!!! Я твой… твой…

Со зверской улыбкой он обернулся и посмотрел назад. Сириус смотрел на него… с ненавистью? Плевать! Главное – он добился своего, заставил этого гаденыша умолять его… желать его… и только его.

Рывком поставив юношу на четвереньки, Поттер продолжил биться в него своим членом без всякой жалости. Но Снэйпу это… нравилось! Он прогибался в позвоночнике, как похотливое животное, насаживаясь на его член, бесстыдно подмахивая ему.

Сириус сидел в кресле, сжавшись в комок, закрыв руками лицо.

- Джеймс… о-ооо…

Снэйп был уже так близко… он почувствовал, как напряглись мышцы на его прессе… И вдруг Северус поднялся и выпрямился на коленях. Закинув руки назад, он обнял гриффиндорца за шею, прижавшись спиной к его потной груди…

Он знал, чего хочет Нытик. Обхватив рукой его каменно-твердый член, Поттер резко задвигал ею, стремительно приближая его к развязке.

- Еще… еще! Дже-еймс… о да! да!

Когда Северус кончал, его мышцы стиснулись так, что у Джеймса не осталось выбора.

- А-аааа… твою мать, как хорошо-о-о…

И он повалился на Снэйпа, вдавливая его в кровать, задыхающийся, потный, обессиленный.

Когда его взгляд сфокусировался, Джеймс увидел… лицо Северуса, склоненное над ним. Его полуоткрытые губы…

С гримасой отвращения Поттер оттолкнул юношу.

- Пошел к черту! Ненавижу лизаться! Хочешь, иди полижи Сириуса. Думаю, он возражать не станет, - раздраженно проговорил он.

Глаза Северуса наполнились слезами. Он вскочил с кровати, как ошпаренный и метнулся в ванную. Сириус бросился за ним.

Гриффиндорец устало откинулся на спину, растирая пальцами виски. Идиоты! Устроили тут мелодраму, как в маггловских сериалах. Нет, чтобы просто хорошо поразвлечься. Обязательно надо все испортить своими дурацкими «чувствами»… Ну чего этому Севу надо? Он только что трахнул его так, что тот век не забудет…

Сквозь шум воды он не мог различить, о чем они говорили. А впрочем, какая разница? Все равно он будет иметь этого Снэйпа, когда захочет, и никто не сможет ему помешать. Методично застегивая пуговицы на манжетах, Джеймс крикнул:

- Сири! Кончай ломать комедию. Мы уходим.

В дверях ванной показался хмурый Сириус.

- Зачем ты так, Джеймс? Он просто хотел тебя поцеловать…

- Не выводи меня, Сири, - в его голосе звучала скрытая угроза. – Не я влюбился в слизеринца, как последний идиот. Не я стоял перед ним на коленях и вылизывал его задницу. Так что не учи меня жить, ладно?

Игнорируя разъяренный взгляд Блэка, он прошел к двери.

- Так ты идешь, или будешь со своим Нытиком миловаться? – спросил он.

- Не твое дело!

- Как хочешь, - и он вышел, громко хлопнув дверью.

- Сев…

- Уходи.

- Послушай меня… я не…

Северус поднял на него опухшие глаза:

- Пожалуйста, уйди. Я хочу побыть один.

- Ладно, - и Сириус, понурившись, вышел из его комнаты.

Когда его шаги отзвучали в коридоре, Северус рухнул на постель, уткнувшись лицом в подушку. Ему было так больно и горько…

Джеймс… он трахнул его, как дешевую шлюху, а потом пинком отбросил прочь.

Джеймс… как же он хотел быть с ним…принадлежать ему…

Незаметно для себя юноша провалился в сон, где ему виделись вспышки раскаленной лавы, и разверзшаяся под ногами бездна, и дикое пламя в темных глазах. И нежные губы Джеймса Поттера…

Все следующие дни прошли, словно в тумане. По ночам, мучась бессонницей от неудовлетворенного желания, Северус лежал на спине, перебирая в уме те немногие взгляды и касания, что подарил ему Джеймс сегодня.

На Арифмантике, когда они толпой входили в кабинет, Поттер незаметно потерся об него, прижавшись сзади. Это прикосновение длилось не больше секунды, но и его оказалось достаточно... В результате – унизительное пятно, скрываемое черной тканью мантии, дрожащие руки и туман в голове…

Иногда Снэйп просто ненавидел себя и свое тело, так безжалостно предававшее его… Но ничего не мог с собой поделать, и продолжал ловить редкие взгляды и жаждать грубых прикосновений.

Джеймс. Джеймс. Джеймс. Все напоминало о нем – эти кресла в углу (как он теперь сможет на них сидеть?), эта смятая постель… Задумавшись, на домашней работе по Трансфигурации Северус написал его имя вместо своего. Пришлось применять сложное заклинание, чтобы исправить ошибку.

- Джеймс, ну пойдем… пожалуйста!

- Я же сказал – нет!

- Ну почему? Ты же видел, как он на нас смотрит? Он ждет…

- Сириус, мы уже говорили с тобой на эту тему. Это все для твоего же блага.… Только посмотри, в кого ты превратился из-за своего Нытика! Снэйп, Снэйп, Снэйп… ты вообще о чем-нибудь другом говорить можешь? Ах, котенок, ох, змейка ты моя... Тьфу, мерзость!

- Послушай, Сириус, - добавил Джеймс уже более спокойным тоном, - Я просто переживаю за тебя. Ведь ты мой лучший друг, и мне не нравится твоя одержимость этим мальчишкой. Последнее время ты стал сам не свой. Тебе надо перестать думать об этом Снэйпе, и я помогу тебе, хочешь ты этого или нет. Ну, давай, Сири, перестань дуться. Пойми, я делаю это только ради тебя.

- Понимаю, - процедил сквозь зубы Сириус.

- Ну и отлично, - и Джеймс и раскрыл книгу, давая понять, что разговор закончен.

Бледный от злости, Сириус уткнулся в учебник, делая вид, что тоже читает. Но на самом деле он не мог разобрать ни слова. Внутри бушевал целый ураган эмоций, незнакомых и оттого откровенно пугающих… Вчера ему приснилось, будто он заколол Джеймса ножом, и горячая алая кровь текла по пальцам, ласково щекоча кожу… Нет, это был не кошмар. Напротив, это был самый чудесный сон за многие-многие месяцы.

Проснувшись, он первым делом ощупал пальцами свои руки – нет ли на них крови. И это испугало Сириуса по настоящему.… Ведь Джеймс много лет был его ближайшим другом, кумиром и примером для подражания. Он всегда восхищался им. Но теперь, стоило ему вспомнить, с каким обожанием Северус смотрит на Поттера, как руки сами сжимались в кулаки, а кровь закипала от бессильной ярости. Ну почему, почему? Дьявольская несправедливость всего этого просто сводила Сириуса с ума. Наверно, если бы между ними была любовь, то он мог бы смириться и уйти в сторону. Но Поттеру плевать на Северуса, он не может дать ему ни тепла, ни любви, ни нежности…

Но эти тоскующие, влюбленные взгляды были предназначены только Джеймсу.

Джеймс лежал, прислушиваясь к дыханию Сириуса, ожидая, пока тот уснет. У него сегодня так стояло, что просто не было сил терпеть. Этот слизеринский мальчишка возбуждал его страшно, до дрожи, до помрачения рассудка…

Наконец дыхание Блэка стало ровным. Он осторожно встал, стараясь не разбудить Рема и Пита, накинул заранее приготовленную мантию-невидимку и выскользнул из спальни. И вскоре он уже стоял у входа в слизеринские подземелья…

Погрузившись в свои фантазии, Северус не услышал скрипа половиц, не заметил легкого сквозняка, что ворвался в комнату. Но когда его кровать заскрипела и прогнулась, юноша в испуге поднялся на локтях, озираясь.

- Кто здесь?

- Ш-шшш… - горячие пальцы накрыли его губы.

Сердце подпрыгнуло и ухнуло куда-то вниз.

- Джеймс?

Вблизи от него что-то зашуршало, и гриффиндорец сбросил свой плащ.

Довольно ухмыляясь, он наклонился к Снэйпу. Глаза его хищно блестели в темноте.

- Скучал без меня, Нытик?

Взяв гриффиндорца за руку, Северус молча потянул его к себе, но Поттер вырвался.

- Что, так не терпится? Дай я хоть разденусь…

Откинувшись на подушки, юноша немного раздвинул ноги, приняв соблазнительную позу. Ему так хотелось понравиться Джеймсу… Все остальное просто не имело значения.

Наконец, горячее тело навалилось сверху, вдавливая в матрас. Обезумев от близости любимого, Северус обвил его руками и ногами, шепча:

- Джеймс… я хочу тебя, Джеймс…

Но тут Поттер отодвинулся от него и тихо выругался сквозь зубы.

- В чем дело?

- Снэйп, у тебя крем какой-нибудь есть?

- Есть… для рук.

- Давай сюда.

Дотянувшись до тумбочки, он протянул ему тюбик, недоумевая, зачем Поттеру так срочно понадобился крем.

Выдавив немного на пальцы, Джеймс наклонился над ним и…

- О-ооо… что ты…

- Растягиваю тебя, Нытик. Иначе просто порву…

Скользкие пальцы погружались в него все глубже… извиваясь на постели, Северус насаживался на них, потеряв всякий стыд... Его тело так стосковалось по ласке…

- Ну что ты делаешь, *** ты этакая? – прошептал Джеймс. - Я же сейчас кончу… Лежи смирно!

Глядя, как Поттер смазывает кремом свой внушительных размеров член, Северус почувствовал, как его колени сгибаются сами собой. Подняв голову, гриффиндорец взглянул на него. Блеснул белозубый оскал.

- Я всегда знал, что ты всего лишь похотливая сучка, Снэйп. Но не знал, что настолько.

И, закинув длинные ноги юноши к себе на плечи, он одним яростным толчком вошел в него. Северус всхлипнул и закусил губу.

- Ну что, нравится? Нравится, Нытик? - шипел Поттер сквозь зубы. Теперь он засаживал ему уже в полную силу.

- Черт, какой же ты узкий… ну ничего, сейчас я тебя трахну как следует… растяну твою маленькую задницу…

Безжалостно, с каждым разом все жестче и неистовее, он вбивал свой член в этот жаркий канал.

- О-оо.… О черт… какой же ты сладкий, Снэйпи…

Северус видел над собой его лицо, искаженное гримасой вожделения. Из-под верхней губы торчал краешек клыка, и это выглядело так возбуждающе... Когда же Джеймс с каждым толчком стал задевать какую-то точку внутри, он словно лишился разом и слуха, и зрения. Все, что он мог – это стонать в голос, бессвязно умоляя – еще, еще, еще!!! Корчиться под ним в сладостной агонии приближающегося оргазма.… Все тело превратилось в сгусток расплавленного металла…

Этот мальчишка, так самозабвенно выкрикивающий его имя, довел Джеймса до исступления. Не помня себя, он упал на Снэйпа и парой мощных толчков заставил его забиться в оргазме.

Они кончили почти одновременно.… И Северус увидел в этом какую-то высшую степень близости… Он был так счастлив, что даже грубые слова Джеймс не могли его ранить. Когда Поттер оделся и собрался уходить, он окликнул его шепотом:

- Джеймс… Ты ведь придешь еще?

- Посмотрим, - усмехнулся тот и хлопнул дверью.

…Прижавшись спиной к каменной кладке подземелья, он пытался выровнять дыхание. Только бы Сири не догадался…

Джеймс понимал, что предает своего друга, но у него просто не было сил отказаться от этого искушения. Снэйп был таким страстным.… Если честно, это был лучший секс в его жизни. И кувыркания с Сириусом не шли ни в какое сравнение с этим.… Все-таки они с Блэком скорее друзья, чем любовники… знают друг друга как облупленные. Они и переспали-то только потому, что хотели попробовать чего-то новенького. Но сейчас секс стал скучным и предсказуемым. А со Снэйпом все было иначе… Запретно, волнующе… Это затягивало, как наркотик. Ощущение власти над другим человеком возбуждало неимоверно. К тому же Снэйп явно предпочитал его Блэку. И это не могло не льстить.

Единственная проблема была в Сириусе. Блэк воспринимал все слишком болезненно. Впрочем… он никогда не осмелится открыто противостоять ему. В этом Джеймс был абсолютно уверен…

Наверху, в гриффиндорской башне, Сириус беспокойно метался во сне.

С этих пор ночные визиты Джеймса стали неотъемлемой частью его жизни. Да что там, - всей его жизнью. На лекциях Снэйп почти не мог сосредоточиться на том, что говорил преподаватель, и по его вине Слизерин потерял уже не один десяток баллов.

Полдня он проводил, предаваясь упоительным воспоминаниям. Оставшуюся половину - слонялся по факультету, кусая ногти, не в силах дождаться наступления темноты.

Если же Поттер был поблизости, то весь окружающий мир для Северуса словно исчезал в дымке. Единственное, что он испытывал в такие моменты – это мучительную зависть к Блэку и Люпину, что сидели рядом с ним.

Прошлой ночью Джеймс нашел в тумбочке ту самую шелковую ленту. Туго привязав Северуса за руки к спинке кровати, Поттер медленно, не торопясь, раздвинул его ноги. Замирая от сладкого ужаса, Снэйп зажмурил глаза. На лице гриффиндорца появилась опасная ухмылка:

- Нравится, Снэйпи? Хочешь, чтобы я засадил тебе прямо сейчас? Ну давай, скажи это…

Он лежал перед ним, - обнаженный, дрожащий от предвкушения того, что Поттер сейчас с ним сделает… И грязные слова, что слетали с красивых губ гриффиндорца, только сильнее возбуждали его.

Все произошло именно так, как в его самых сокровенных фантазиях. Джеймс жестоко трахнул его, без всякой подготовки и смазки. И Северус, несмотря на боль, получил ни с чем не сравнимое удовольствие. Он принадлежал Джеймсу… был целиком в его власти… И это было такое счастье...

Уходя, уже в дверях, Поттер обронил:

- Завтра в полночь, у ванной старост.

- Но как мы туда попадем? – удивленно поднял бровь Северус.

- Не твоя забота, Нытик. Я узнаю пароль у Рема. Стоит мне завести разговор о нашей вечной дружбе, как он растает и сделает все, что я скажу.

Осторожно, крадучись, Северус подошел к резной арке, за которой была дверь в ванную старост. Сквозь щель пробивалась узкая полоска света. Внезапно кто-то дернул его за руку и затащил внутрь.

Ослепленный золотистым, переливающимся сиянием, он не сразу разглядел за ним улыбающееся лицо Поттера.

- Красиво, Нытик? Я знал, что тебе понравится. Ты всегда был падок на внешние эффекты... – с издевкой проговорил он.

Притиснув его к стене, Поттер грубо мял ягодицы юноши. Тот откинул голову и, закрыв глаза, наслаждался его ласками. Ему нравилось, когда Джеймс был так нетерпелив. Эта страсть, это исступление были для Снэйпа лучшим доказательством того, что Джеймс его любит. Слова придуманы для того, чтобы лгать, и только тело правдиво…

Они спустились по мраморным ступеням к бассейну. Прозрачная зеленоватая вода играла бликами. Вокруг разливался душный аромат от курильниц. У юноши закружилась голова. Присев на ступеньку, Джеймс усадил его к себе на колени и стал неторопливо раздевать. Ослабил узел галстука… расстегнул одна за другой пуговицы на рубашке… Северус таял в его руках, словно воск.

Обернувшись, слизеринец увидел, что щеки Поттера горят от возбуждения.

- Раздень меня, Снэйпи. Не спеши… вот так…

Стоя на коленях перед своим идолом, Северус смотрел в его темно-карие глаза с золотистым ободком... В них было что-то неодолимо притягательное. Черты лица Джеймса были словно высечены из камня – римский нос, чувственно изогнутые губы, ямочка на подбородке… Он смотрел на него, любуясь этой почти античной красотой.

Джеймс был его богом. А в том, чтобы касаться бога, было что-то кощунственное…

Тело любимого было скрыто под этой дурацкой одеждой, и ее хотелось сорвать, как хрустящую обертку с подарка.… Но Джеймс сказал «не спеши», и Северус, закусив губу, с мучительной медленностью стягивал рубашку со смуглых плеч. Взяв его за подбородок, гриффиндорец заглянул в черные глаза, до краев полные желанием.

- Позвать Сириуса? Он будет счастлив к нам присоединиться.

- Нет, нет! Я хочу только тебя, Джейми… - он в первый раз осмелился назвать его так.

Поттер невольно улыбнулся. Он заранее знал ответ. Но Снэйп с такой горячностью отказывался от ласк другого, что заслуживал поощрения.

Джеймс не любил нежностей. Но в этих глазах, опушенных длинными ресницами, было столько мольбы…

- Можешь поцеловать меня, - милостиво разрешил он.

Взяв его лицо в ладони, Северус замер в ожидании. Под пальцами билась тонкая венка, кровь гулко стучала в висках…

Взгляд Джеймса оставался таким же непреклонным, и лишь гранатовые губы слегка раскрылись.

Целовать любимого было таким наслаждением…

Но вскоре поцелуи перешли в укусы, и юноша вскрикнул. Джеймс прокусил ему губу.

С ним всегда было так. В любви Поттер был так же дик и необуздан, как и во всем остальном. И эта безудержная страсть и жажда жизни притягивала к нему Северуса, как магнитом.

- Больно, Нытик? Ничего, скоро я тебя утешу…

Лежа на нем, гриффиндорец медленно слизывал кровь с его губ, заставляя Снэйпа дрожать от желания.

- Ты такой красивый… я хочу тебя… - прошептал он, опустив ресницы.

Прижавшись к нему бедрами, Поттер слегка потерся об его твердый член, вызвав почти болезненные ощущения. Северус застонал… Но жестокий любовник отстранился.

- Сначала сделай для меня кое-что.

- Да, Джеймс.

Снэйп был готов на все, что угодно, только бы он занялся с ним любовью.

- Отсоси мне.

Он подумал, что ослышался.

- Но я… не умею.

- Это намного проще твоих любимых Зелий, Нытик. Научишься в два счета, - ухмыльнулся гриффиндорец. – Ты ведь хочешь сделать мне приятное?

- Да-а… - выдохнул Снэйп.

- Хороший мальчик, – Джеймс поднялся с колен и встал во весь рост, возвышаясь над ним. – Тогда сними с меня брюки.

И вот Северус уже нетерпеливо расстегивал молнию на джинсах Поттера. Раздевая его, он не мог удержаться от того, чтобы не покрыть поцелуями его живот и бедра, поросшие жесткими курчавыми волосами… Джеймс погладил его по голове.

- Ну вот… А ты говорил – не умеешь. Посмотри, что ты наделал, развратный мальчишка…

Перед самым его лицом был огромный член, багровый от прилившей крови. Пунцовая головка блестела.

- Поцелуй его, только нежно, - голос Джеймса дрожал от страсти.

Наклонившись, Северус с опаской лизнул набухшую головку.

- О-ооо… - этот стон заставил его сердце забиться вдвое чаще. Воодушевившись, он осторожно взял его член и направил в рот.

- Возьми его… вот так… только никаких зубов! Иначе я тебя сам кастрирую, - прошептал Джеймс. Он чувствовал, как его колени подгибаются. Идиот… и как он раньше не догадался…

Вид обнаженного Снэйпа, стоящего на коленях, возбудил бы даже статую. Блестящие черные волосы ручейками растекались по плечам. А его тело… этот плавный изгиб шеи – от розоватой мочки уха до острых ключиц… бедра узкие, как у ребенка, присевшего на корточки… Джеймс не мог спокойно смотреть на него, даже одетого.

- А теперь начинай двигать ртом. Не всасывать, а только… охх… скользить губами… да! вот так… черт тебя подери… ты что, уже делал это раньше?! – вцепившись ему в волосы, он злобно дернул их – так, чтобы Снэйп поднял на него взгляд.

В глазах слизеринца застыл страх. Он что-то промычал и замотал головой.

- Смотри, Нытик. Если ты мне солгал, тебе же будет хуже, – и он еще больнее дернул его за волосы.

В глазах Северуса заблестели слезы. Но тут пальцы Джеймса разжались.

- Продолжай, Снэйпи. Я тебе верю. Ты не настолько глуп, чтобы обманывать меня, - проговорил Поттер. – Ну же, давай...

Всхлипнув, Северус обхватил его колени и продолжил сосать, плотно охватив губами его член. Поначалу он делал это чисто механически. Но потом обида поутихла, и он вспомнил, что хотел сделать Джеймсу приятное. Тогда слизеринец начал скользить языком по нижней стороне его пениса, лаская переплетения упругих вен. А затем, набравшись смелости, стал слегка массировать его анус…

- О да… да… твою мать, ты же меня с ума сведешь… Снэйп… глубже… да засунь в меня свой чертов палец…

Опираясь о стену руками, гриффиндорец расставил ноги шире.

…Он уже чувствовал во рту соленый вкус. Смочив палец слюной, Северус стал осторожно пропихивать его в узкое отверстие. Не прекращая сосать, он начал плавно двигать им в том же ритме, и вскоре Джеймс стонал уже в голос:

- Снэ-эйп… - он бесстыдно захрипел, - еще… о Боже я конча-а-аю…

Его мышцы резко сократились и Снэйп почувствовал, как ему в рот хлынул поток спермы. Она была густой и вязкой. И еще - ее было очень много, но слизеринец покорно глотал...

Откинувшись назад, он вытер губы тыльной стороной ладони. А затем поднял глаза на Джеймса, ожидая одобрения.

- Ты прелесть, Нытик, – промурлыкал Поттер. – Хочешь запить? Вон там должен стоять кувшин с холодным соком.

Северус поднялся, разминая затекшие ноги. Ранка на губе саднила, а сами губы онемели. Но все это было не важно – ведь Джеймс остался им доволен.

Слизеринец налил себе целую кружку тыквенного сока, и, желая поскорее избавиться от непривычного вкуса во рту, начал пить. Но едва не поперхнулся, потому что Поттер неслышно подкрался к нему сзади.

- По-моему, кто-то хотел хорошего траха, а, Снэйп? – Поттер слегка куснул его в плечо.

Поставив кружку, Северус развернулся к нему и… повис на шее, обхватив его ногами за талию.

- Возьми меня, Джейми… - прошептал он в губы гриффиндорца.

Сириус в сотый раз твердил себе, что это все паранойя, они не могут встречаться за его спиной. Но сегодня за завтраком Джеймс бросил в сторону слизеринского стола такой взгляд, что Сириус понял: они любовники.

Любовники… как он мог? Нагло врать ему в лицо, а по ночам бегать к Снэйпу… Он ведь замечал его ночные отлучки, но боялся посмотреть правде в глаза, каждый раз придумывая для них какие-то нелепые объяснения. Боже, каким доверчивым идиотом он был… Как они, должно быть, потешались над ним…

Вне себя от бешенства, Сириус грохнул по столу кулаком. Гипсовая статуэтка – мальчик с кувшином, упала на пол и разбилась вдребезги. Он опустился на колени и начал собирать осколки, забыв о существовании Reparo. Алая кровь капала на пол, а побелевшие губы шептали снова и снова:

- Как ты мог? Как ты мог…

Джеймс, лучший друг, с которым у них было одно сердце на двоих. Сколько было тайн, и признаний, и ласк в темноте спальни... Они делились друг с другом самым сокровенным.

Сириус задрожал и зябко обхватил руками плечи. Его мир рушился прямо на глазах, разлетаясь на сотни осколков.… И он ничего не мог с этим поделать.

Сириус продолжал жить словно по инерции – занимался повседневными делами, учебой, квиддичем… Но в душе он был выжжен дотла. Вот и сейчас, когда пришло время самого ответственного матча года – финала по Квиддичу, в котором они будут играть против Слизерина, он не ощущал ни малейшего подобия прежнего волнения и нетерпения – только всеобъемлющее равнодушие. С кривой ухмылкой он слушал пламенные речи капитана команды – «Разобьем этих ублюдков в пух и прах! Соберемся с силами и покажем им, на что способен Гриффиндор!»

Сейчас все это не имело для него никакого значения.

Тренировка уже закончилась, и все разбрелись по душевым, на ходу стаскивая промокшие от пота футболки. Майское солнце уже здорово припекало. Сегодня он выкладывался по полной, не жалея сил, - только так Сириус мог не думать о них – о предательстве, о любви, которой, видно, так и суждено остаться безответной. Паря в воздухе, высоко над землей, он вдруг заметил, что Джеймс тоже не ушел с поля. Поттер был занят своим любимым делом – куражился на потеху толпе, вырисовывая причудливые пируэты в лазурном небе.

Присмотревшись к горстке людей внизу, он заметил бледный овал лица в обрамлении черных волос… зеленоватую ленточку галстука. Снэйп. Без сомнения, это был он. Так вот, значит, для кого все это представление. Сощурив глаза, Сириус увидел, что тот робко улыбается, глядя наверх. Очевидно, выражать свои восторги более явно он не смел, опасаясь гнева сокурсников.

Закончив кувыркаться в воздухе, Джеймс начал резко набирать высоту. Не иначе как решил пощеголять своей способностью пикировать вниз, отвлекая внимание соперника от снитча. Обманка Вронского, - прием, старый, как мир. Однако исполнение его требовало такой высокой степени координации движений, что решались на это немногие.

Вскоре фигурка Поттера уменьшилась до размеров ладони. Зависнув там, высоко в синеве, он гипнотизировал толпу. Сириус заслонился рукой от солнца, чтобы лучше видеть. И тут гриффиндорец камнем упал вниз.

Две вещи на свете Джеймс ценил превыше всего – наслаждение от секса и наслаждение от полета. И то, и другое наполняло его кровь адреналином, заставляло сердце биться быстрее. И сейчас он падал вниз, как коршун на добычу. В ушах свистело, руки крепко сжимали рукоять метлы…

Но внезапно потная рука соскользнула, метла дернулась, на мгновение вышла из под контроля – и вдруг земля понеслась навстречу с ужасающей скоростью. Джеймс понял, что упустил момент, потерял управление и неизбежно разобьется. Перед глазами мелькнули разноцветные трибуны…

"Это наказание?" – подумал он, а затем почувствовал чудовищной силы удар… и свет померк.

Сириус не мог понять, что происходит. Ему давно было пора тормозить и набирать высоту, а он все падал и падал. И лишь когда внизу раздались крики паники, до него дошло, в чем дело. Джеймс потерял управление и сейчас разобьется. Поттер был не так уж и далеко, если он сейчас же рванет с места и помчится на максимальной скорости, то, возможно, сможет схватить его и не позволить разбиться. Но странно – он не испытывал ни малейшего желания бросаться на выручку. Словно во сне, он видел белое лицо Снэйпа, в ужасе прижимавшего руки ко рту. Это расплата за предательство – подумалось Сириусу. Ублюдок заслужил это своей ложью и лицемерием. Сейчас он разобьется, и справедливость восторжествует. А Северус… Северус наконец-то достанется ему.

И лишь услышав глухой стук тела об землю, Сириус очнулся… и немедленно устыдился собственных мыслей. Он ринулся вниз, туда, где рядом с распростертым телом Джеймса уже собиралась толпа. Приземлившись, он отшвырнул метлу и, расталкивая всех, стал пробиваться к другу…

- Блэк, - голос Помфри звучал угрожающе, - тебе лучше отойти.

Смешавшись, он отступил на шаг и посмотрел на Джеймса.

Тот лежал на зеленой траве тихо, без движения. Глаза были закрыты... сиплое дыхание со свистом вырывалось из груди. Когда-то белоснежная рубашка была вся покрыта бурыми пятнами. Столпившиеся вокруг люди шептали, что он кашлял кровью. Сломаны два ребра, ключица и правая голень. Кажется, повреждено легкое.

Когда Помфри закончила сканировать повреждения, ее помощники взмахом палочки соорудили носилки. Наложив на Джеймса тугие бинты, они аккуратно левитировали его и затем понесли в больничное крыло.

Снэйп стоял поодаль, не смея приблизиться. В его лице не было ни кровинки. Закусив губу, он застывшим взглядом смотрел на искаженное гримасой боли лицо Поттера.

Только сейчас Сириус осознал, что он натворил. Джеймсу повезло, - его повреждения оказались не смертельными. Но ведь могло быть и хуже… Бессильно опустив руки, он молча стоял и смотрел, как уносят Джеймса.

Через некоторое время толпа начала расходиться. Намеченный на завтра матч отменили. Кто-то потрепал его по плечу.

- Сири, да ладно тебе. Он поправится. Заживет все, как на собаке.

И тут он сорвался:

- Да заткнись ты, придурок! Оставьте меня в покое!

Дьявол… ему было так плохо, что хотелось применить к себе Crucio - лишь бы избавиться от этих угрызений совести.

Блэк возвращался из больничного крыла. Весь вечер он просидел у постели друга, так и не пришедшего в сознание. Помфри сказала, Джеймсу стало хуже, и к нему пришлось применить сильнейшие колдомедицинские заклинания. Дождавшись, пока медсестра уйдет, он встал перед кроватью Поттера на колени и начал свою исповедь. Запинаясь, глотая слезы, Сириус рассказал ему все - про свою обиду, ревность, про то, как ненавидит себя теперь. Неважно, что Джеймс не мог его услышать – зато ему стало хоть немного полегче.

Когда на улице стемнело, Помфри выгнала его из больничного крыла, велев отправляться спать. Поднимаясь по лестнице, он услышал странный звук – как если бы кто-то дожидался его, нервно переминаясь с ноги на ногу. И чутье его не подвело. У входа в Гриффиндорскую башню, в тени колонн, стоял Снэйп.

В его глазах тягучими каплями смолы застыла тревога.

- Что ты тут делаешь, Северус? – Сириус невольно назвал его по имени.

- Как он? – вырвалось у слизеринца.

Похоже, это был единственный вопрос, который его волновал. Не обращая внимания на боль, промелькнувшую в глазах Сириуса, Снэйп стоял и ждал ответа. Ведь он пришел именно за этим, и, судя по всему, ждал появления Сириуса уже несколько часов…

Глядя на дрожащие губы Северуса, на глаза, полные непролитых слез, Сириус вдруг понял: он должен использовать этот шанс. Другого случая не представится. Сейчас он в полном его распоряжении. Это подарок судьбы, от которого нельзя отказываться…

- Хорошо. Я все тебе расскажу. Только давай спустимся к тебе в комнату – не хочу, чтобы мои сокурсники видели нас вместе…

- Идем, - без колебаний согласился тот.

Сириус взял его за руку, и слизеринец не отдернул ее. Он покорно позволил вести себя. Сжимая холодные пальцы, Сириус мысленно возносил хвалу Мерлину. Наконец-то.… Неужели он не заслуживает немного тепла и ласки? Немного любви? Немного этого сладкого, гибкого тела…

На одном из поворотов Снэйп споткнулся, но Сириус поймал его, и тот упал прямо в руки гриффиндорца… Он с трудом нашел в себе силы, чтобы разжать объятия. Блэку хотелось взять его прямо здесь и сейчас, на холодных ступенях главной лестницы.… От этих мыслей у него кружилась голова. Ну когда, когда же они дойдут до этой чертовой комнаты?!

…Спускаясь впереди гриффиндорца, он чувствовал на своем затылке его жаркое дыхание. Это было так… неуютно. Похоже, простым «спасибо» тут не отделаешься. "Наверное, придется разрешить ему немного полапать себя", - с горечью думал слизеринец. Этот взгляд… он был таким алчным. Приятель Поттера и не думал скрывать свою похоть. И плевать ему на Джеймса. Ведь он мог его спасти, подхватить вовремя… Северус едва сдерживался, чтобы не бросить ему в лицо эти упреки.

Двое шли в молчании по бесконечным коридорам Хогвартса.