-Элен- все записи автора

От администрации: сообщество приносит свои извинения Adias и ждёт от него нового письма с его творчеством в ЛС в почту сообщества.

А сегодня мы встречаем ещё одну девушку? желающую стать участником сообщества это пользователь Цвет_пурпура

 

"История одного короля" (07 Февраля 2009 г),

- «Если собрать воедино волю и покорить высокий холм, покрытый мягким пушком одуванчиков, вам представится удивительная картина. Через бесстыдно-обнаженное небо продираются лучи утреннего солнца, освещая рябые крыши домишек, жителей деревни и бегущих от ребятни пестрых кур. Узенькая тропка, влажная от баловства дождевой тучки, извивается вдоль орешников, направляя путников к старинному замку, атакованному вьющейся розой цвета заката».
Старик с величественной серебристой бородой закашлялся, и был готов перевернуть страницу заплесневелой книги с изъеденным некими паразитами корешком, как затухающая свечка погасла.
- Последняя. Ах, если бы не мое чертово зрение! - взгляд старика беспомощно окинул заходящее солнце и небо, раскрашенное темно — голубыми тучами.
Зеленоглазый мальчуган юркнул к окну, и поставив книгу на подоконник, сквозь сероватый свет пришел к выводу, что вполне таки может продолжить повествование. Водя пальцем по красивым буквам и изредка переводя взгляд на некогда прекрасные картинки, он медленно проговаривал каждое слово, пропитанное волшебством и заставляющее делать самое необыкновенное и безрассудное — мечтать.
- «Любой замок в любом королевстве овеян тайнами и легендами. И у этого замка была своя легенда, заставляющая навсегда забыть дорогу к его заросшим паутиной дверям, как бы близко они не находились.
Когда-то, в забытые историей времена, среди причудливого блеска юного солнца, одаряющего реки переливчатым блеском, жил король.
Времена были достаточно мирными, и задачей королей было отнюдь не воевать и собирать дань с их верных подданных, живущих там, где кончаются владения орешников. Короли,
чьи титулы передавались от отца к сыну (ежели оного нет — к дочери), являлись не более чем представителями своих королевств.
Представитель этого королевства по своей натуре был человеком любопытным и отчаянным. В течении шести дней каждую неделю он бродил по замку в глубоких раздумьях, а на седьмой, когда по узкой тропинке, виляющей вдоль орешников, шествовала словно возникшая из воздуха процессия, он будто освобождался от зачарованного сна, и бежал встречать гостей со съехавшей на бок короной, напевая себе под нос веселую песенку, услышанную в деревне.
Приехавшие гости развлекали короля историями о мире, музыкой на заморских инструментах, всякими диковинными безделушками, раздобытым на не менее диковинных рынках. Это были редкие часы счастья, развевающие вечную тоску короля, в которую он погружался вновь и вновь, видя удаляющиеся мантии.
Однажды гости достали из расшитого мешка расписную шкатулку. На ней был изображен золотистый дракон, расположившийся вокруг замка, башенки которого украшали алые флаги, в воинственной позе. Гости предупредили короля, что шкатулка была приобретена в довольно таки смутном и неприятном местечке, и что ее долг вносить уют в тронный зал, будучи навсегда закрытой.
Как водится, король оказался менее проницателен. Его требование исполнил гость, сверкнув золотым ключиком. Нечеткие письмена озарились, взору начитанного короля представился весьма древний язык.
“Да будь вечно погребенным во лжи и предательстве»
Из почвы вокруг замка молниеносно продиралась вьющаяся роза, застилавшая и окна и двери, не позволяющая просочиться в проклятое место даже крохотному лучику света.
Король остался навеки погребенным во лжи и предательстве, не старея, без конца слыша смех обманувших его чародеев, прибравшим к рукам все золото его сокровищницы для своих нечистых целей.
Северный ветер принес суеверным жителям деревни страшную весть: замок заколдован, и единственным его жителем является прожорливый золотистый дракон.
Если собрать воедино волю и покорить высокий холм, покрытый мягким пушком одуванчиков, вам представится печальная картина: руины забытого замка, в котором восседает забытый король на проеденном молью троне.»
- Дедушка, это очень печальная сказка! Ведь такого не бывает! Во всех сказках счастливый конец. В деревне должен оказаться храбрый мальчик, своровавший в кузнице законченный меч, и порубивший шипы заколдованной розы. Он увидит, что никакого дракона в замке нет, и освободит своего бедного короля!
- Мой мальчик, эта сказка особенная. Когда ты вырастишь, ты поймешь, что человек скорее поверит в прожорливого дракона, чем в собственную глупость.

"Бедный Густав" (26 Января 2009 г)
Стрелки карманных часов неподвижны, мертвы. Я задумчиво вглядываюсь в запотевший от жары циферблат, даже не думая поколдовать над ними и привести единственное, что осталось на память от того впечатлительного художника, которого уже два года как и след простыл, в движение. Мой бедный
Густав, сам того не зная, день ото дня ты выполняешь мои поручения и всячески пополняешь ряды читателей моих нехитрых книг.
А вот и ты, долговязый, длинноволосый и бесконечно печальный, водишь концом башмака по деревянному полу, делая, видимо, небольшой набросок своей будущей картины.
- Должна тебя обрадовать, мой милый Густав.
Из небольшого окошка исходил летний, душный аромат цитрусовых деревьев, бездарно перемешанный с запахами рынка и смрадом грязных улиц.
Юноша картинно закатил глаза:
- Я решительно отказываюсь пускаться в опасные путешествия в поисках вдохновения, денег или любви.
- Как не странно, я разрешаю тебе отдохнуть, ибо неожиданно я пришла к важному решению. Ты будешь свидетелем лишь нескольких строк, и исчезнешь, поверь мне.
- Неужели ты убьешь меня? - нахмурился Густав, с необычайной скоростью расплывшись в улыбке.
- Не считаешь ли ты себя настолько неуязвимым, что мне, жалкому человечишке, будет трудно разучить тебя плавать, сбросив за борт быстроходного корабля, или же я не смогу подвести тебя слишком близко к разъяренной драке пьяных матросов? Мой милый Густав, ты слишком юн, чтобы управится с дикой лошадью и слишком хрупок для разборок с сутенером понравившейся куртизанки. Поверь, сложнее описать убожество местных властей, нежели убить юношу, пусть и героя, по имени Густав.
Подобно вихрю, он подбежал ко мне, хлопая полами серого плаща, и обнял за плечи, явно призывая одуматься путем трагического взгляда.
- Я наскучил тебе, верно? Хочешь, я поменяю ремесло. Переквалифицируюсь в эдакого прекрасного разбойника, грабившего богатых и озолотившего нищих.
- Однако за плагиат не хвалят, мой милый друг.
- Тогда, я буду при дворе короля Августина Ревнивого, и наплету миллион и более интрижек! В самом деле, ты и сама в состоянии придумать мне и ремесло и характер. Закончи свое творение и перенеси меня в следующее, под другим именем и видом. Быть может, я хочу узнать вкус настоящей любви, в конце концов!
- Нет, Густав, я слишком хорошо знала модель, и слишком сильно тоскую по ней, день ото дня глядя на ее весьма бестелесную копию.
Я написала несколько строк, красноречивых и трагичных. Такие неожиданные концы, как правило, вернее всего воспринимает читатель.
Густав немедленно испарился, для пущей наигранности образовав в комнате кавардак. Ржавые ставни двери привели в ужас мой тонкий писательский слух. Стоило мне выйти на улицу и оглядеться, дабы убедиться, что плод воображения ушел в не бытье, как из-за угла вышел, решительно расправив плечи, молодой человек в темно-синем камзоле.
- Грета! Здравствуй, моя милая Грета! - он закружил меня, невероятно удивленную, в танце, и весьма интеллигентно приютил цветочек в моих волосах.
Разглядев молодого человека, я громко рассмеялась. Этот богатый господин, раньше бывший художником из соседнего домишки, все это время был героем моих рассказов. Вероятно, он бы оставил в себе галантность и поколотил бы меня, ежели узнал, что я в них вытворяла! Однако, об этом он не узнает никогда. Ведь недаром моему воображению способен позавидовать безумец, кочующий ночами по фонтанам и поющий песни русалкам-искусительницам.

"Воспоминание" (21 Декабря 2008 г).
Скромно обставленная комната озарена ярким огоньком одинокой свечки, стоявшей в середине круглого стола. За столом сидела маленькая бледненькая девочка, усердно водившая стареньким пером по обрывку пергамента.
Худенькие ручки резкими движениями выводили на пергаменте черточки, затем воплотившиеся в цветочную поляну, покосившийся домик на холме и меня с ней под руку.
Вздохнув, я обнял ее за плечи. На обескровленных детских губах обозначилась слабая улыбка.
- Какая замечательная из тебя вышла художница!
- Ты мог бы продавать мои рисунки мистеру Сондэрсу. Они ему очень нравятся, а нам с тобой нужны деньги...
Я молчал. Невесомые сбережения родителей давно были растрачены, а моей подработки курьером едва хватало на хлеб.
- Ах, если бы в нашем городе росли розы. Однажды я видела на ярмарке очень красивую ткань, расшитую неведомыми алыми цветами. Торговец сказал мне, что эти цветы называются розами, и что они слишком дорогие для меня и для большинства жителей нашего города.
Сестра вздохнула. Она попробовала изобразить увиденные на ткани изображения заморских цветов.
- Если бы я видела их настоящими...
Следующим утром я собрался на работу, поцеловав сестру в лоб. Она выглядела совсем плохо. Я знал, что даже неспокойные сны причиняли ей боль.
Наш городок был полон грязных узких улочек и фабрик, отравляющих воздух. Этими фабриками и владел мистер Сондэрс. Он был самым богатым человеком из тех, которых я только знал.
Его дом располагался поодаль ярмарки. Я часто приостанавливался, чтобы полюбоваться дивными коваными воротами, и величественным каменным домом.
Я подошел поближе, и вдохнул пленительный аромат цитрусовых деревьев и цветочного сада. Такие красоты я видел разве что в сказочных книгах с иллюстрациями, которые раньше покупал нам отец.
Узкие тропинки вели к разноцветным клумбам, раскинувшимся в точном порядке вокруг золотого фонтана. Был слышен мягкий разговор чудесных птиц, спрятавшихся в густых ветвях деревьев. Около резного крыльца были рассыпаны невероятной красоты цветы, чьи нежные лепестки ласкало утреннее солнце. Их стройные стебли неподвижно примкнули к земле, а алые лепестки радовали глаз. Я вспомнил слова сестры.
Этой ночью, дождавшись, пока сестра уснет, я перебрался через ворота, мягко опустившись на газон.
Аккуратно, чуть дыша, я приближался к крыльцу человека, который однозначно повесил бы меня за внезапное вторжение. Приложив немало усилий, я поборол страх, и одним резким движением оторвал чудесный цветок, спрятав его под рубашку, у самого сердца.
Утром сестра открыла глазки, и, увидев у себя на подушке розу, крепко обняла меня. Не выходя из постели, она медленно рисовала цветок, подчеркивая его красоту тенями. Через несколько минут она заснула с улыбкой на губах, за долгое время спокойно, навсегда.
Со слезами на глазах я взял из мертвых ручек рисунок, и, развернув повязку на груди, наложенную второпях, отыскал несколько капель не засохшей крови и аккуратно развел их по лепесткам розы.
Я никогда не продам этот рисунок. Я храню его у себя в кармане. Временами, когда надсмотрщик уходит, я разворачиваю клочок пергамента, и любуюсь единственным оставшимся воспоминанием.

Голосование завершено, пользователь ПРИНЯТ в участники сообщества.