LiraSirin все записи автора Блокпост

Название: Блокпост
Фендом: Гарри Поттер
Автор: барон де Куртнэ
Бета: Сайфо
Рейтинг: NC-17
Пейринг: ДМ/РУ ДМ/ГП
Жанр: action, angst
Предупреждение: AU (7 книга - мимо), постХогвартс, немного обсценной лексики
Отказ от прав: Все права на персонажей и сюжет "Гарри Поттера" принадлежат Дж.К. Роулинг. Автор фика материальной прибыли не извлекает.

Наглая муха доставала Драко уже с полчаса, облюбовав в качестве посадочной площадки свежую ссадину между лопаток. Выматерившись сквозь зубы, он передернул плечами и сел.
- Ты чего? - Рон оторвался от прицела и повернул голову.
- Да муха, бля. Топчется по спине, как по площади.
- Куртку накинь, - Уизли тоже сел и потянулся за флягой.
- Так жарко же, - Драко достал нож, срезал ветку с ближайшего куста и яростно хлестнул себя по спине.
- Тогда терпи, - флегматично ответил Рон и протянул напарнику флягу. - Хочешь?
Сделав глоток, Малфой тщательно закрутил крышку и убрал фляжку в тень. Воду они экономили - тропинка к роднику была слишком хорошо пристреляна с той стороны, приходилось довольствоваться тем, что снайперы приносили на блокпост с собой.
Сев по-турецки, Драко стянул с волос ленту и перевязал хвост покрепче, чтобы выбившиеся пряди не лезли в глаза.
- Ты бы подстригся, Малфой, - лениво посоветовал Уизли, наблюдая за ним. - Разведешь вшей.
Драко фыркнул:
- Хвала Мерлину, на это моей магии еще хватает.
Рон и не надеялся уговорить его. Наверное, Малфой был единственным среди них, кто категорически и с первого дня заявил, что война - войной, а уродовать себя он не собирается.
На этом его забота о собственной внешности закончилась - полевые условия быстро отучали от привычки вертеться перед зеркалом. Впрочем, зеркала перестали интересовать Драко еще в Азкабане..
Рон скользнул взглядом по Метке на руке Малфоя и в который раз удивился вывертам судьбы. Вчерашние Пожиратели Смерти и члены Ордена Феникса в одном строю. И против кого? Против магглов.
Драко снова лег, повозился немного, устраиваясь удобнее на горячем песке, прижался щекой к прикладу.
- Никто среди бела дня и в такую жару в здравом уме через кордон не полезет, - пробормотал он. - Как ты думаешь, почему нас утром не сменили?
- Гоблин их знает, - Рон пожал плечами. - Бывает.
- Бывает, - эхом отозвался Малфой.

Они сидели здесь уже вторые сутки, контролируя свой участок границы. Задерживаться так долго никто не планировал, поэтому еды на двоих взяли немного - пару плиток шоколада да упаковку галет. Хорошо хоть воду не всю накануне потратили. Когда смена задерживалась, это вызывало некоторую тревогу, но в последние месяцы наблюдалось очевидное затишье по всему периметру, и беспокоиться, в общем-то, было не о чем.
Рон улегся на спину и прищурился - день выдался слишком уж…солнечным. Пока Драко следил за бродом, можно было немного отдохнуть.
Еще два года назад ничто не предвещало таких проблем. Жизнь давно вошла в спокойное русло, бывших Пожирателей - и Малфоев в том числе - амнистировали и выпустили из Азкабана на все четыре стороны, победители переженились и повыходили замуж, нарожали детей, Министерство Магии сотрудничало с магглами на благо людей и волшебников…
Им - благодушным и счастливым в послевоенном своем существовании - даже не приходило в головы, что все это время магглы упорно ищут способ взломать их маленький замкнутый мирок. Взломать и уничтожить вместе с обитателями.
Сначала маги попытались воевать так, как привыкли. Но волшебство - естественное как дыхание - блокировалось мощными передвижными установками. Они не только срывали защитные чары с замаскированных переходов в магический мир, но и гасили любые заклинания в радиусе мили.
Пришлось переучиваться - на ходу и очень быстро, осваивая совсем другое оружие и привыкая воевать почти без магии. Им еще повезло, что нельзя было понатыкать эти генераторы по всему миру так часто, как хотелось бы магглам.
Пока Министерство вело отчаянные переговоры, выторговывая магам право на жизнь, бывшие солдаты последней магической войны объединили свои усилия и организовали оборону. Когда перемирие было сорвано и магглы пошли в очередное наступление, их встретил такой жесткий отпор, что вот уже четвертый месяц агрессоры топтались вдоль границ, определенных магами, и не рисковали их нарушить.
- Чем мы им так помешали? - пробормотал Рон. - Никак понять не могу. Ведь никакого от нас вреда, кроме пользы.
Драко хмыкнул, не отрываясь от оптического прицела.
- Страх, Уизли, банальный страх. Представь, что ты живешь рядом с человеком, который в любой момент может превратить тебя в хомячка. Или прочитать твои мысли. Или заколдовать и заставить выполнить что-нибудь…эээ… криминально-оригинальное. А ты перед ним совершенно беззащитен.
- Так Министерство же есть, - Рон повернулся к Малфою. - Авроры, соглашения, в конце концов.
- Министерство, авроры - те же маги, Уизли. Мы же для магглов порождение их Дьявола. Раньше нас на кострах сжигали, теперь удобнее это делать напалмом.
- Завязывай со своим черным юмором, Малфой, - Рон поежился, вспоминая дотла выжженый Хогсмид. - Не смешно.
- Кто тебе сказал, что я шучу? - Драко покосился на напарника. - Я уже года два серьезен, как гробовщик.

Было большой удачей, что первым районом, куда прорвались магглы, оказался относительно слабо населенный магами Йоркшир. Танки и боевые вертолеты сравняли с землей пару усадеб, откуда обитатели успели вовремя сбежать. Но магглы слегка не рассчитали, боевая техника ушла вперед от установок с генераторами - за пределы безмагической зоны - и была уничтожена.
Так и тянулась эта война какое-то недолгое время - магглы прорывали защиту, уничтожая все на своем пути, маги спешно обращали золото в фунты стерлингов и закупали оружие. Разумеется, волшебники так и не совладали ни с бронетехникой, ни с вертолетами, да это было и ни к чему. Прятать все это было негде, а закупать - рисковано. Зато бойцы Дамблдора и Волдеморта научились очень ловко уничтожать установки и сбивать летательные аппараты. Да и диверсии внутри мира магглов у таких ловкачей, как близнецы Уизли, тоже получались эффективными и достаточно устрашающими. А потом магическая армия встала намертво в удобных для обороны местах, и война превратилась в партизанские вылазки то с одной, то с другой стороны.
Каждый раз видя Малфоя на базе, Рон поражался тому, что из всех возможных вариантов Драко выбрал самый опасный. Он не ездил с отцом, договариваясь о поставках оружия, не сидел в имении, не сбежал куда-нибудь подальше от войны и проблем, как сделали некоторые из их общих знакомых…
Малфой взял в руки снайперскую винтовку, свистнул приятелей и явился с ними служить сюда, на границу с Шотландией, недалеко от Фолстона. В одной команде с Поттером, Уизли и Финниганом.
И уже шестнадцать месяцев они делили стол и тесную комнату в бараке на восьмерых. Четверо бывших фениксовцев и четверо бывших Пожирателей. И в наряды ходили попарно - Гарри с Крээбом, Шеймус с Флинтом, Чарли с Гойлом. А Рону достался Малфой. Чем руководствовалось начальство их базы, распределив бывших врагов таким образом, Уизли не знал. И его это не очень волновало - как напарник Драко был выше всяких похвал. Собранный, внимательный и очень надежный.
Рон посмотрел на голую узкую спину с кровоточащей царапиной, на локти, упирающиеся в песок, на изящные ладони, твердо державшие снайперскую винтовку, сглотнул и отвернулся.
В этом не было любви или симпатии. Просто шла война, и они служили на передовой. А добираться домой к женам через всю страну даже с помощью магии оказалось непросто. Тем более что отпуска бойцам давали раз в три месяца и только на двое суток. Драко же в свои почти тридцать был не женат, гибок и строен как подросток, и ему, наверное, тоже осточертело ежедневно делать выбор между подавляющим сексуальное желание зельем и собственной правой рукой. Хотя, в отличие от Гарри и Рона, Малфой никогда особенно девушками и не интересовался. Справедливости ради надо сказать, что у него было на это не слишком много времени - в восемнадцать Драко оказался в Азкабане, в двадцать шесть вышел, а буквально через год началась война. Сплетням про Малфоя, ходившим в Хогвардсе, Рон не особо верил, правда, случая ткнуть Хорька носом в излишнюю женственность ни он, ни Гарри никогда не упускали. Но Хогвардс остался далеко позади, как и время детских дурацких ссор.
- Уизли, у нас пожрать что-то осталось? - Малфой устало потер глаза и повернулся к напарнику.
- Пара галет еще есть и полплитки “Миранды”.
- Не густо, - пробормотал Драко. - И смена неизвестно когда.
- Главное, воды мало.
- Родник под горочкой, на крайний случай.
- Ага, - Рон улегся рядом с Малфоем и как бы невзначай прижался бедром. - И такие же снайперы на той стороне. Жить надоело?
- Что мне точно надоело, Уизли, так это твои заигрывания в последнее время.
Драко отодвинулся и хмуро посмотрел на Рона. Лицо у Малфоя было в пыли, с тонкими светлыми полосками там, где скатились капли пота. И весь он был золотистым от солнца, обветренным, с этими своими добела выгоревшими волосами и розовой ссадиной между лопаток.
- Драко, ну Драко, - Рон подполз поближе, чувствуя, как лицо заливает краска. - Ну дай, а? Ты же меня знаешь, я никому ничего, я - могила.
- В зубы я тебе сейчас дам, - прошипел Малфой, отталкивая напарника. - Да что ж с вами за наказание такое? То Поттер, то Флинт. А теперь еще и ты? Все, хватит с меня, завтра же поменяюсь с твоим приятелем. И трахайся с ним по обоюдному согласию хоть до тестралов в глазах.
- Гарри? - представить себе Флинта, пристающего к Малфою, Рон еще мог. А вот лучшего друга и зятя - нет.
- А ты думал, что один такой озабоченный? - Драко очень чувствительно пихнул его в бок. - И с каких гоблинов вы все решили, что я педик?
Он на коленях переполз в другое место, аккуратно переместив винтовку, и снова улегся. До Рона донеслось недовольно бормотание:
- Скажу Мюррею, чтобы вам двойную порцию зелья прописал. Достали уже… оловянные солдатики.
И почти без перехода:
- Так, сосредоточься, Уизли. Противник на той стороне.
Попыток запустить генератор в этом районе границы магглы не оставляли. Но проблема была в том, что прицельная дальность боя снайперских винтовок, которые так хорошо освоили волшебники, составляла полторы мили. Люциус Малфой по многолетней привычке закупал только самое лучшее. А уж когда речь шла о жизни и смерти, тем более не скупился. И другим не позволял.
Прикрывшись сферами, маги расстреливали обслугу установок и сами генераторы, не позволяя накрыть снайперские “гнезда” ни вертолетами, ни артиллерией.
Нельзя сказать, что у магглов было плохо с тактикой и стратегией. Но сочетание волшебства и реального оружия лишало их возможности маневра.
И в этот раз все шло по привычному сценарию. Внизу через брод медленно ползло бронированное чудовище, и по мере его приближения магия истончалась, таяла как туман под солнцем. Над бронемашиной, тащившей в своем железном нутре генератор, висел вертолет. Малфой хмыкнул, встал на колени и прицелился. Рон напряженно удерживал заклятие отвлечения, краем глаза наблюдая за напарником. Определить, откуда стреляют, магглы не должны были ни при каких условиях - это был залог выживания.
Сухо щелкнул выстрел, затем второй, и вертолет по широкой спирали пошел к земле. Рон расширившимися глазами смотрел на машину, которая, крутясь в воздухе, падала точно на их площадку. Сильная рука вздернула его за шиворот, поставила на ноги и поволокла прочь. Он услышал рявканье автоматического гранатомета - где-то справа был схрон для тех, чьей целью являлись бронемашины, - и в этот момент взрывная волна сбила его с ног.
Вертолет врезался в склон ярдах в тридцати от того места, где была их позиция. И почти на той же высоте. Придя в себя, Драко сел, ошалело помотал головой и оглянулся в поисках оружия и напарника. Винтовка была рядом. А Рон лежал чуть впереди, навзничь, раскинув руки и уткнувшись лицом в сухую траву.
- Уизли, - негромко позвал Малфой, чувствуя, как все внутри замирает от ужаса. - Уизли… Ты живой?
Ветер нес в их сторону клоки жирного вонючего дыма, под горой что-то пару раз глухо ухнуло - скорее всего, соседи удачно попали в бронемашину, и в ней взорвался то ли бензобак, то ли установка. Драко это не занимало. Он подполз к Рону и дрожащими руками перевернул напарника на спину, торопливо ощупывая на предмет ран или переломов. Никаких видимых повреждений у Уизли не наблюдалось. Малфой прижал пальцы к его шее и с перепугу не нашел пульс. Окончательно запаниковав, расстегнул на Роне рубаху, попробовал услышать сердце. Сердце… билось вполне нормально. Драко изумленно поднял голову и наткнулся на невинный взгляд круглых карих глаз.
- Ах ты! - от злости и пережитого страха Малфоя затрясло, но, как назло, никаких ругательств, достойных подобной выходки, он не вспомнил. - Рыжий поганец!
- Тс-с-с, - Рон положил ладонь на затылок Драко, пропустив белокурый хвост между пальцев, и притянул напарника к себе. - Да не злись ты.
Ему удалось урвать один поцелуй - один-единственный - после чего Малфой вывернулся из его рук и вскочил на ноги:
- Я тебя сам убью, Уизли, если ты еще хоть раз!...
Рон валялся на траве, смотрел в небо и улыбался.
На базу они вернулись через три часа, и к этому времени хорошее настроение Рона растаяло, как шоколад в горячем молоке. Малфой, злой, как хвосторога, по пути припомнил ему все: пауков и слизняков, камзол с кружевами и квиддич, бомбы-вонючки и разрывные конфеты, слишком умную жену и слишком глупую сестру… Соревноваться в язвительности с Драко было бесполезным занятием, и Рон просто заткнулся, пиная камни, попадавшиеся под ноги на горной дороге. Он пытался понять, чем именно так разозлил напарника - тем, что притворился раненым, или тем, что воспользовался моментом.
Малфой выдохся, когда за деревьями появились плоские крыши бараков их базы. Использовать магию перемещений - будь то аппарация или полеты на метле - в пределах границы было запрещено категорически, поэтому приходилось тащиться четыре километра то в горку, то под горку в любую погоду. На отдаленные блокпосты магов развозила пара армейских грузовиков. Как-то, залезая в кузов, Шеймус сказал, что ему все это напоминает плохие маггловские фильмы про войну.
Наряд, сменивший Рона и Драко, задержался из-за неразберихи, возникшей на базе. Два десятка молодых парней, пополнение. Добровольцы. Их собирались распределить в уже сработавшиеся наряды, чтобы необстрелянные мальчишки набирались опыта.
Увидев эту толпу, радостно гомонившую на вытоптанном пятачке, который гордо именовался строевой площадкой, Малфой ухватил Рона за шиворот и свободной рукой ткнул в сторону новобранцев:
- Смотри внимательно, Уизли. Вот среди этих ты вполне можешь подыскать себе дырку по вкусу.
- С ума сошел, Малфой? - Рон оттолкнул от себя напарника. - Они же дети совсем, мальчишки. Вчера из Хогвартса.
- А ко мне, значит, приставать можно? - Драко двумя руками пихнул его в грудь. - Ко мне приставать не стыдно, да, Уизли? Я, взрослый мужик, по-твоему, спокойно должен перед тобой ноги раздвинуть?
Свои обвинения Малфой шипел еле слышно, сопровождая каждую фразу ощутимым тычком в грудь Рону. Вряд ли кто-то мог разобрать слова, но их ссору заметили - гомон стих. Краем глаза Уизли увидел, как в их сторону быстро направляется Джереми Снарк, командир подразделения. Малфой тоже обратил на это внимание, прекратил наступать на Рона, достал из кармана сигареты, выбил из пачки одну и сунул ее, неприкуренную, в рот.
- В чем дело, Малфой? - Снарк был в откровенно дурном расположении духа.
- Все в порядке, командир, - Драко прекрасно знал, кому и когда можно дерзить, а в каких случаях стоит придержать норов.
- Уизли?
- Никаких проблем, сэр!
Снарк обвел их тяжелым взглядом. Чем-то он был до безобразия похож на вернувшегося Волдеморта - такой же лысый и злоглазый.
- Вы, оба, приведите себя в порядок и марш обедать. График нарядов на следующую неделю висит в штабе.
Новобранцы разглядывали их с безопасного расстояния и перешептывались. Драко перекинул сигарету из одного угла рта в другой, прикурил, поправил винтовку и первым двинулся к бараку. Уизли хмыкнул и пошел следом. Он мог поспорить на сто галлеонов, что мальчишки на плацу таращатся на них, открыв рты. Это он, Рональд Билиус - всего лишь один из Уизли. А Драко Малфой был Драко Малфоем, которого и через десять лет после Решающей Битвы узнают и боятся, потому что он - Пожиратель Смерти.
Подтверждение своим мыслям Рон услышал вечером, когда, отоспавшись и отдохнув, выбрался пройтись по Базе.
Он остановился недалеко от столовой. Где-то за углом шло бурное обсуждение, судя по всему, там собралась группа новобранцев. Рон прислушался.
- …их тут полно! У меня в комнате двое. Сидят, шуточками перекидываются.
- Да не говори. Как будто и не было ничего.
- Брось, Майкл. Они за свое уже отсидели.
- Ага. Особенно Малфои. Да им всю жизнь сидеть, и то будет недостаточно.
- Между прочим, Малфои закупают для армии оружие.
- Не закупают, а откупаются.
- А чего им откупаться, если их амнистировали?
- А с чего их вообще амнистировали?
- Вот именно!
- Ой, мамочки, - испуганно сказал чей-то тонкий голос. - А меня к Малфою третьим распределили.
За углом повисла тишина.
- Да, - через некоторое время сказал чей-то озабоченный голос. - Не повезло тебе, Рэй. Небось, круцио воспитывать будет.
- Зато ты у нас везунчик, Камиль, - сердито сказал тот, кого назвали Реем. - Тебя-то к Поттеру.
Рон негромко засмеялся. На самом деле, не повезло как раз “везунчику Камилю”. Гарри новобранцев гонял, как черти грешников в аду, мог наградить и затрещиной. А Драко при всей своей свирепой “славе” дальше язвительных комментариев в оценке способностей стажеров не шел. Сначала мальчишки от него рыдали, а потом влюблялись насмерть и начинали подражать манерам, походке, общению с окружающими и вообще всему тому, что считали характером Драко Малфоя.
Рон же, вынужденно проводивший рядом с бывшим слизеринцем почти двадцать четыре часа в сутки, за внешними проявлениями норова Драко давно уже видел истинную суть.
Больше всего Малфой напоминал Рону кактус - он видел такие в Египте, когда ездил к Биллу. Страшноватые растения с острыми длинными шипами. И с нежной мякотью внутри. Прорваться сквозь колючки удавалось единицам. Большинство, оставив на шипах клочья шкуры, убирались восвояси.
Рон вышел за ворота базы и спустился к оврагу, заросшему вереском. Внизу тихо звенел по камням ручеек и тоскливо покрикивала какая-то ночная птица. Уизли давно уже облюбовал себе местечко на склоне - там можно было посидеть, покурить, подумать о доме, не опасаясь того, что кто-то отвлечет разговорами или дурацкими комментариями. Впрочем, в последнее время он чаще думал о Драко, чем о ком-то другом. Но сегодня укромный уголок оказался занят.
- Да, ты прав, я бы на твоем месте его вообще убил.
- И главное, представляешь - лежит труп трупом. Артист, бля. Драматического жанра.
Собеседники замолчали. Рон осторожно опустился на траву. “Подслушивая, можно узнать много интересного”, - всплыла в голове фраза из какой-то маггловской книжки.
- М-да, - как-то неопределенно сказал Чарли. - С задвигами у меня братец.
- Целоваться полез, - угрюмо сообщил Малфой.
- А ты? - голос у драконолога был обманчиво равнодушным.
- А что я? - в воду полетел один камешек, затем второй. - У него двое детей и жена - умница-красавица. А у меня азкабанский синдром во всей красе. Я же понимаю, что здесь просто баб нет.
- Но с Гарри же ты…
- С Гарри, - на этот раз голос Драко звучал откровенно зло. - Ваш Поттер свое берет и разрешения не спрашивает.
- Брось. Не особо ты ему сопротивлялся. Он тебе нравится?
- Мне никто не нравится, Чарльз, - голос Малфоя опустился до еле слышного шепота. - Я восемь лет… в Азкабане. Отучили сопротивляться - себе дороже выходило.
Рон зажмурился до огненных кругов под веками. “Вот оно как, - бухнуло в голове. - А мы-то… кобели”. Ему очень хотелось провалиться сквозь землю. Или еще лучше - никогда не слышать этого разговора брата и напарника. Представить себе Драко - гордого, самоуверенного, великолепного Драко… Нет, не получалось. Лицо горело от стыда так, что казалось, от его жара сейчас заполыхает вереск вокруг.
- А что домой не вернешься? - сочувствием в голосе Чарли Уизли можно было затопить всю округу.
- Воевать кто будет? - голос Малфоя снова стал безразличным. - Эти мальчишки? Много они навоюют с их опытом.
Рон встал - очень осторожно, стараясь двигаться так, чтобы под ногами не хрустнула ни одна веточка, не скатился ни один камешек.

“Никогда больше! - подумал он и сжал кулаки так, что заныли суставы запястий. - Никогда больше! И с Гарри обязательно поговорить! Чтобы никто! Даже пальцем!”

- Так о чем ты хотел поговорить, Рон? - Гарри откинулся на ствол дерева и заложил руки за голову.
Этот вопрос он задавал шурину уже второй раз, а Рон по-прежнему не знал, что ответить.
Вчера вечером все казалось простым и ясным: подойти к Гарри, потребовать, стукнуть кулаком по столу (или что там под кулак попадется), если понадобится. Но утро вечера мудренее, и теперь Рон совершенно не представлял, что он скажет приятелю.
“Гарри, это правда, что ты трахаешь Малфоя?”
За такой вопрос от Гарри можно схлопотать в ухо. Очень даже запросто.
Наверное, сначала стоило поговорить с братом. Чарли оказался единственным человеком на базе, которого можно было с полным правом назвать другом Драко. Почему так вышло, Рон не знал, хотя смутные подозрения у него имелись. Слизеринцы являлись для Малфоя кем-то вроде подчиненных. Гарри, Шимус и он сам - привычными мишенями для острот и подковырок. Все остальные обитатели базы - чужаками, хотя жили, и воевали бок о бок с Малфоем почти полтора года. Чарли же - ни свой, ни чужой. С одной стороны - Драко его знал и знал неплохо. С другой - ни записать его в свою свиту, ни унизить каким-нибудь ядовитым замечанием Малфой не мог, не было повода. Чарли был спокойным, уверенным в себе и невозмутимым, как скала. В результате именно он оказался тем человеком, которому Драко решился довериться. Когда приязнь переросла в дружбу, не заметил ни один, ни второй.
Да, следовало посоветоваться с Чарли, но опять же - как признаться брату, что подслушал чужой разговор?
В итоге Рон маялся, не зная, с какой стороны подступиться к щекотливой теме. Они с Гарри успели уже поговорить обо всем: о вчерашнем нападении магглов, о новобранцах, об оставленных семьях… Но это был обычный треп, а Гарри явно чувствовал - друга занимает что-то совсем иное.
Не придумав никакого более-менее приличного повода перевести разговор на интересующую его тему, Рон, наконец, отважился и задал прямой вопрос - как в воду с обрыва прыгнул.
- Гарри, а ты как… к Малфою относишься?
Изумленно поднятые брови и еле заметная настороженность в глазах.
- А почему это тебя интересует? Ты о нем хотел поговорить?
- В общем, да, - Рон покраснел и отвел глаза в сторону. - Говорят… что ты с ним спишь.
- Кто говорит? - тон Поттера был нарочито безразличным, и Рон, прекрасно знающий своего друга, окончательно уверился в том, что сплетнику не поздоровится.
- Ну… говорят, - Уизли скосил глаза на Гарри и увидел, что тот судорожно вырывает сухие травинки рядом с собой.
- Не твое дело, - голос Поттера стал хриплым и напряженным. - Это совсем не твое дело, Рон Уизли.
- Мое! - драка откладывалась, и Рональд упрямо решил идти до конца. - Он мой напарник, во-первых. А во-вторых, Джинни моя сестра.
- Ну и что? - Гарри притянул Рона к себе за отвороты куртки и выдохнул - жарко и отчаянно. - Ну и что? Да, я с ним сплю. И мне это нравится. И Драко… тоже. А Джинни здесь совершенно ни-при-чем!
Он оттолкнул от себя приятеля и снова занялся травинками около ноги.
“Мне это нравится. И Драко… тоже”. Между собой они никогда не называли Малфоя по имени. Так уж сложилось - имя сразу бы причислило слизеринца к “своим”, а какой он был свой? Свои - это Чарли, Шеймус, но никак не Малфой.
В пальцы вонзился какой-то колючий шарик - наверное, высохшая головка чертополоха - но Рону показалось, что колется где-то в животе или даже выше. Драко… Малфою не могло нравиться это. Рон сам слышал вчера его слова, сказанные брату. Или он что-то не так понял, и слизеринец имел в виду совсем другое?
Совершенно потерявшись в ситуации и собственных размышлениях, Рон задумчиво принялся выкусывать из пальцев колючки. Гарри посмотрел на него каким-то неопределенным взглядом, открыл рот, но тут же передумал что-либо говорить.
- Что? - с детства все недомолвки между ними Рон воспринимал чрезвычайно болезненно.
Так уж сложилось, что у него самого никаких секретов от друга не было. И не в силу болтливости, просто Рон всегда воспринимал Гарри как самого себя. А какие от себя секреты? Друг он и есть друг. Выслушает, поможет, поддержит. Никакого значения не имело, что Рон был на полголовы выше и, наверное, тяжелее и массивнее, чем Гарри. Он все равно воспринимал Поттера, как твердую надежную стену, и никак иначе.
Сегодня Рон впервые почувствовал трещину в этой стене. Еле заметную, почти неощутимую, но грозившую расколоть его, Рона Уизли, мир на две половины, которым никогда уже не срастись в единое целое. И чем дольше они молчали, сидя вот так, на сухой земле у поваленного дерева, тем шире и опаснее становилась эта трещина. И спасти могла только правда. Правда, вываленная разом, на одном дыхании, прямо сейчас.
- Я вчера услышал разговор. Случайно. Драко… Малфой сказал, что ты его принудил.
Сильные пальцы ухватили несколько травинок, обмотали их вокруг себя и с силой дернули, подняв небольшое облачко грязно-желтой пыли.
- Так и сказал? - обманчиво-спокойный голос, а в глазах - непонятная Рону обида. - Вот так и сказал - принудил?
- Ну… не совсем, - Рон замялся. - Сказал, что ты свое берешь и разрешения не спрашиваешь. И что он отучился сопротивляться. В Азкабане.
Почти сразу же в голову Рону пришла мысль, что ему-то Малфой сопротивлялся вполне успешно. Хотя кто знает, будь он немного понастойчивее…
Кожа на лице полыхнула жаром, и шея, и даже руки до кончиков пальцев покраснели, стоило только представить Драко, золотистого, как спелая пшеница, на рыжем песке.
А Гарри вдруг расслабился. Отпустил многострадальную траву, прикрыл глаза и улыбнулся, мечтательно и счастливо.
- Ни черта ты не понимаешь, Рон. Это совсем другое. Совсем-совсем.
Выяснять дальнейшие подробности Уизли не посмел.

Спустя сутки они втроем тащились на привычную позицию - Рон, Драко и молодой паренек, тот самый Рей. Новобранец старался держаться от Малфоя подальше и поглядывал настороженно, словно был начинающим сапером, а Драко - миной непонятной конструкции. Впрочем, недавний узник Азкабана и нынешний снайпер, на счету которого числился уже десяток сбитых вертолетов, стажера в упор не замечал. Малфой опять на что-то злился, но в этот раз не шипел и не плевался, как разозленная кошка, а просто шел молча и чуть в стороне от остальных.
О причинах такого поведения Рон узнал уже на месте. Драко небрежным жестом отправил стажера назад на дорогу “проводить однополчан”, ухватил Уизли за пуговицу двумя пальцами и дернул к себе.
- Так что ты там у Поттера выяснял, Рыжий?
День снова выдался жарким, но, несмотря на это, Рона прохватило холодным потом по всей спине. Обозленный Малфой - это было опасно. Уизли видел пару раз, как Драко выяснял отношения. У слизеринца просто сносило крышу, и плевать он хотел на Азкабан и законы военного времени. Месяца четыре назад Малфой отсидел под арестом две недели и просто чудом не угодил под трибунал. Спасло его только заступничество Финнигана, подтвердившего, что жертва сама нарвалась на драку, планомерно оскорбляя Малфоя последними словами.
Проклиная свой длинный язык и неуемную тягу Гарри к откровенностям, Рон осторожно перехватил кисть Драко.
- Малфой, погоди. Остынь, я тебя прошу.
Как ни странно, Драко послушался, отпустил пуговицу и хмуро взглянул на Уизли. Рон потер лоб, не зная, с чего начать.
- Понимаешь, я случайно услышал твой разговор с Чарли…
- Ну? - отрывисто спросил Драко. - И что?
- Я решил… Понимаешь… Я подумал…
- А ты не думай, - посоветовал Малфой, отворачиваясь. - В Хогвартсе не научился, так не стоит и начинать.
Благие намерения никогда больше не приставать к Драко выветрились из головы Рона в ту же минуту, как Малфой поднял руки, туже затягивая ленту на волосах.
“Если бы я был понастойчивее… Как Гарри…”
В животе сладко заныло, и Рон шагнул вперед, обхватывая Драко со спины и прижимаясь к нему пахом. Малфой на секунду замер, а затем, не меняя позы, ровным голосом сказал:
- Убью, Уизли.
И по тому, как это было сказано, Рональд Уизли понял - да, убьет. И ни на секунду не задумается. Но соблазн оказался так велик, а Малфой так очевидно недоступен, что на какое-то мгновение в Роне полыхнула острая ненависть к слизеринцу, который под Гарри все-таки лег, а ему, Уизли, отказывает.
Он отступил на шаг, сжав кулаки и пытаясь справиться с возбуждением.
- Это потому, что я Уизли?
Малфой лениво повернулся и окинул Рона взглядом с ног до головы.
- Нет. Это потому, что ты осел.
Очень хотелось от души врезать по насмешливой физиономии, но Рон только судорожно выдохнул, достал из-за пояса флягу с водой, отвинтил крышку сделал пару хороших глотков. И почти сразу же ему стало стыдно: за несдержанность, за неумение следовать своим же решениям, за непристойное и отвратительное любопытство…
Наверное, все чувства отразились на лице Рона, потому что Малфой вдруг хмыкнул, опустился на землю, положил винтовку на колени и похлопал ладонью по траве.
- Садись-ка. Поговорим, пока стажер не пришел.
Избегая смотреть Драко в глаза, Рон присел рядом с ним на корточки.
- Я так понимаю, ты пару дней назад что-то услышал и интерпретировал соответственно своей испорченности, - по голосу Малфоя было слышно, что он ухмыляется. - И отправился к Поттеру выяснять отношения. Давай, спрашивай у меня, раз уж тебе неймется, любознательный.
Пристойных вопросов на ум не приходило. Рон снова покраснел, не представляя себе, как сформулировать фразы наиболее безболезненно.
- Тебя в Азкабане… Принуждали к чему-то?
- Принуждали, - Драко фыркнул. - Есть тухлую капусту и гнилую картошку. Не в сыром виде, разумеется.
- Я не об этом…
- К чему меня могли принуждать в одиночке, Уизли? И кто? Дементоры?
- Ты сказал, что тебя отучили сопротивляться. И что тебе никто не нравится. А Гарри… берет и разрешения не спрашивает.
На это раз Малфой задержался с ответом. Рон осторожно повернул голову, пытаясь понять выражение лица напарника.
- Вот, значит, что ты слышал, - Драко похлопал по карманам в поисках сигарет. - Тогда понятно… Понимаешь, Уизли, дементоры - это как ночной кошмар без возможности проснуться. Гигантские пиявки, присосавшиеся к памяти. Гурманы, мать их… Дерьмо твоей души их не интересует, им бы чего посветлее и понежнее. Вот за этим светлым и нежным они в тебя и вламываются, хоть днем, хоть ночью. А чем больше сопротивляешься, тем больше из тебя высасывают. Ко мне на исходе второго года они уже и не приближались, нечего было сосать.
Малфой замолчал, задумчиво разминая сигарету. Рон разглядывал переплетение ветвей над головой, понимая, что в чем-то крупно ошибся.
- Когда оттуда выходишь, то мир вокруг даже не серый. Он черный, Уизли, как сажа. И ты сам внутри такой же… сгоревший. А душа - она пустоты не терпит. И когда находится рядом кто-то - достаточно терпеливый, достаточно внимательный, достаточно добрый… ты пускаешь его в себя не потому, что влюблен, а потому что без этого тепла тебе просто не выжить.
- Поэтому Гарри? - солнце било в глаза, и Рону отчаянно хотелось вытереть выступившие слезы.
- Поэтому Гарри, - подтвердил Драко, раздвигая кусты и вглядываясь в противоположный берег.
- А если бы…
- А тебе, Уизли, - перебил Малфой. - От меня было нужно только тело.
По осыпи кто-то карабкался, тяжело дыша, и Драко обернулся, с любопытством наблюдая, как стажер-новобранец, утирая пот, влезает на их площадку.
- Как лось ломится, - констатировал Малфой, глядя на запыхавшегося парня. - Тебя где носило столько времени? До базы их провожал, что ли? Сказано же было - туда и назад.
- Перекурили, - с неприязнью глядя на него, процедил Рей.
- Вы бы еще пикничок устроили, - насмешливо сказал Драко. - Самое место и время. Слушай сюда, стажер. Метки справа-слева видишь? Это границы зоны, за нее высовываться не рекомендуется - на той стороне тоже профи сидят, прострелят голову почем зря. Если приспичит отлить - спускаешься назад к дороге, никуда больше. Твоя задача следить за противоположным берегом. Заметишь хоть намек на движение, сразу чирикай. Все понятно?
- Я, значит, следи, - зло пробормотал новобранец. - А вы загорать будете.
По лицу мальчишки было видно, что он не собирается подчиняться требованиям бывшего заключенного, и Рон положил тяжелую ладонь стажеру на загривок, нежно сжав тонкую шею.
- Парень, - ласково сказал Уизли. - Ты не понял. Распоряжения Драко не обсуждаются. Ты дежуришь в светлое время суток, я вечером, в сумерки, Малфой - ночью. Мы тебя пока подстраховываем, чтобы ты лису в кустах за противника не принимал. Если кто-то на нас полезет, будешь делать все, что приказывают, мгновенно и молча. Тебе ясно?
- Ясно, - прошептал Рей, пытаясь высвободиться из железной хватки.
- Вот и славно, - удовлетворенно сказал Рон, разжимая пальцы. - Водички хочешь попить?
Пока Уизли объяснял мальчишке основные принципы субординации, Драко устроился на привычном месте, скинув куртку. Стажер с обиженным сопением лег рядом и скосил глаза на левое запястье Малфоя, пытаясь увидеть Метку.
Драко усмехнулся. На руке давно уже остались только еле заметные беловатые шрамы, которые на светлой коже разглядеть было почти невозможно.
- Смотри, - негромко сказал он, осторожно раздвигая заросли каких-то колючих кустов. - Прямо под нами брод. Обычно они лезут там. Видишь, обломки валяются в воде? Мы магглов не снимаем, а вот они нас отстреливать пытаются, так что старайся не высовываться. Щиты мы ставим только в случае атаки.
- Понял, - буркнул Рей. - Постараюсь не высовываться.
- Вот-вот, - серьезно произнес Рон, усаживаясь в тени. - Постарайся. А то в каждом пополнении обязательно находится дурачок, считающий себя незаметным.
- И что? - повернулся к нему новобранец.
- Ничего, - спокойно ответил на вопрос Рональд. - Хороним с почестями, как полагается.
Парень издал горлом странный звук и вжался в песок. Драко уткнул нос в руку, чтобы не рассмеяться. Уж больно потешно выглядела попытка Рея изобразить из себя муравьиного льва.

День прошел спокойно, хотя новобранец дергался даже от пролетавших над головой воробьев. Драко доходчиво и без нервов объяснял парню его ошибки, учил концентрировать внимание на определенном участке и расслабляться на пятиминутный отдых, показывал, как нужно двигаться на их небольшом укрытом пятачке, чтобы не привлекать внимание противника. Короче, по давнему молчаливому уговору с Роном, выполнял роль наставника. Уизли никогда не хватало терпения объяснять мальчишкам все премудрости суточных дежурств.
Иногда Рон думал, что из Драко получился бы неплохой учитель в том же Хогвартсе, - слизеринец никогда не выходил из себя и не начинал, подобно самому Уизли, размахивать кулаками.

Сменив Рея и Малфоя, Рыжий вдруг осознал, что самообладание Драко теряет только с теми, кто ему хорошо знаком. Другими словами, со своими. Все они, гриффиндорцы и слизеринцы девяносто седьмого года выпуска, сейчас были “свои”. И Чарльз, конечно же.
Это было странное чувство - вдруг понять свое единство с людьми, которых когда-то считал врагами. Рон припомнил школьные стычки, драки, вечное соперничество. Спустя годы все казалось игрой, по-детски жестокой и бессмысленной. Но эти “игры” в конечном итоге развели бывших школьников по разные стороны баррикад.
Он и Гарри пришли тогда на суд над молодыми Пожирателями Смерти. Несколько парней, почти мальчишек, две девушки - скованные между собой магической цепью и под охраной авроров. Драко стоял чуть в стороне от остальных, безразлично оглядывая зал. Рон не мог рассмотреть выражение лица Малфоя, но хорошо видел его позу - Драко скрестил руки на груди и вскинул голову.
Слушанья были короткими: имя, год рождения, перечень преступлений и приговор. Для большинства осужденных преступлением оказалась только Метка на руке. Лишь Малфою и еще одному парню суд инкриминировал участие в военных действиях на стороне Волдеморта.
Рон помнил, как свирепо радовался тому, что вся оставшаяся жизнь Драко пройдет не в шикарном поместье, а в крохотной темной камере Азкабана. И закончится там же.
Гарри, однако, был тих и задумчив.
После суда они пошли посидеть в “Дырявый котел”, Рон предложил выпить за правосудие, которое наконец-то свершилось. Но Гарри посмотрел на друга как-то странно и отказался. На вполне логичный вопрос “почему?” он с силой провел руками по лицу и сказал:
- Не люблю плясать на могилах.
И Рон подавился огневиски, представив Драко заживо похороненным в каменном мешке. Тогда Уизли впервые задумался об ошибках и цене, которую за эти ошибки приходится платить.

В следующий раз он увидел Драко только после амнистии, и то на колдографии.
Репортеры тогда слетались на побережье вороньем, встречая каждую группу бывших заключенных. Пропустить освобождение Малфоев папарацци, разумеется, не могли.
Рон помнил, как поразило его тогда застывшее, безжизненное лицо Драко. Не лицо - посмертная маска долго голодавшего и донельзя измученного человека.
На Базу Малфой явился уже привычным змеенышем - почти прежним. Почти.

Ночь медленно ползла по холмам, стирая детали рельефа и зажигая огни в долине. Внизу серебрилась река.
Полнолуния Малфой не любил - блики от воды мешали наблюдать, а свет больше помогал нападавшим, чем защитникам.
Где-то за спиной похрапывал Уизли, тихо сопел утомившийся от первого дежурства мальчишка, и оставшийся в одиночестве Драко мог сосредоточиться на своих мыслях.

Он не видел выхода из создавшейся ситуации.
Точнее, выход был - уехать, но бросить все и вернуться в имение Малфой не мог. Здесь, на границе, он чувствовал себя нужным, здесь была жизнь, о которой он почти забыл за восемь лет заключения, здесь были друзья.
И здесь был Рон. Простоватый, неуклюжий рыжий Уизли, чертов муж и отец двоих детей.
И Гарри - влюбленный, изумительно нежный и внимательный Гарри.
Даже Чарли Драко не мог рассказать о том, какой силы эмоции раздирают его сердце. Проще было притвориться безразличным ко всем.

Малфой уступил Гарри почти полгода назад и до сих пор боялся, что об этом узнают на Базе. Ему совсем не хотелось такой “славы”, чреватой не только потерей с огромным трудом завоеванного уважения, но и беззастенчивыми домогательствами, которые наверняка станут намного более дерзкими и публичными.
Да Драко бы и не уступил, но накануне, во время прорыва в Южном Уэльсе, под удар маггловской авиации попало имение Гойлов. Уйти не успел никто.
Проводив Грегори, совершенно отупевшего от горя и виски, в барак, Драко ушел на любимое место в полумиле от Базы поминать семью Гойлов в одиночестве. Он знал их с детства: больших, добродушных, немного замедленных и беззаветно преданных семье Малфоев. Разум отказывался понимать, что никого, кроме Грегори, уже нет в живых.
Там все и случилось, среди цветущих кустов вереска.
Гарри налетел на него сзади, запыхавшийся, пропыленный - бежал следом от самой Базы - обхватил, целуя покрасневшие от непролитых слез глаза, сухие губы, зашептал что-то утешающее и нежное.
Драко так нуждался в этот момент в тепле и понимании, так хотел отвлечься от свалившегося на него горя, что забыл о своем статусе “неприступного Малфоя”, позволив Гарри все, чего гриффиндорец так долго добивался.
О произошедшем Драко пожалел очень скоро - когда сообразил, что к Рону Уизли его тянет намного сильнее, чем к Поттеру.

С Драко вообще творилось что-то странное. Ему было хорошо с Поттером - действительно хорошо, так, как никогда и ни с кем раньше. Впрочем, опыт у Малфоя имелся совсем небольшой. Вопреки хогвартским сплетням Драко никогда не развратничал. В конце седьмого курса он тайком посетил бордель, больше из любопытства, чем из желания расстаться с невинностью. Именно там, отдавшись в опытные руки жрицы любви, Драко сообразил, что женское тело, каким бы привлекательным оно ни было, возбуждает его гораздо меньше, чем случайные касания разгоряченных юношеских тел в квиддичной раздевалке.
Открытие оказалось малоприятным, и Малфой еще почти год избегал любых интимных контактов как с девушками, так и с мужчинами, хотя в желающих провести с ним ночь недостатка не ощущалось.
Уже перед самым разгромом, когда всем стало понятно, что Армия Волдеморта обречена, Драко вдруг осознал, что время уходит безвозвратно, а он рискует погибнуть в одной из схваток, так и не узнав радостей плотской любви.

У него оставалось всего четыре ночи, и каждую он запомнил поминутно. Дементорам эти воспоминания не достались - в них не оказалось ничего светлого и счастливого, только боль, сладковатый запах дешевой смазки и острое чувство стыда по утрам, когда Драко выбирался из провонявших потом и спермой постелей.
Потом была вылазка в Уэст-Бромидж - отчаянная, практически безнадежная. Засада авроров, короткий бой, плен, суд и Азкабан.
Когда Драко услышал приговор - пожизненное заключение - то горько порадовался, что все успел сделать вовремя.
Он не сошел с ума только потому, что с детства отличался хорошей памятью, к восемнадцати годам в совершенстве знал французский и итальянский, а мать привила ему любовь к маггловской поэзии. Сидя на прогнившем топчане в темном и сыром углу своей камеры, Драко часами декламировал любимые поэмы, которые помнил наизусть.

К Тебе, к Тебе одной взываю я из бездны,
В которую душа низринута моя...
Вокруг меня - тоски свинцовые края,
Безжизненна земля и небеса беззвездны.
Шесть месяцев в году здесь стынет солнца свет,
А шесть - кромешный мрак и ночи окаянство..
Как нож, обнажены полярные пространства:
- Хотя бы тень куста! Хотя бы волчий след!
Нет ничего страшней жестокости светила,
Что излучает лед. А эта ночь - могила,
Где Хаос погребен! Забыться бы теперь
Тупым, тяжелым сном - как спит в берлоге зверь...
Забыться и забыть и сбросить это бремя,
Покуда свой клубок разматывает время...*
Драко быстро потерял счет дням, слившимся в одну бесконечную серую ленту, самыми яркими пятнами в которой были угольно-черные балахоны дементоров. В тот день, когда за ним пришли, сообщив об амнистии и дарованной свободе, Малфой вряд ли бы точно назвал свой возраст. Он не сомневался, что провел в одиночке всю жизнь.
Но оказалось, что Драко всего двадцать шесть, и можно попытаться начать все сначала.

Министерству не удалось конфисковать имение, которое отец перевел на Нарциссу в самом начале войны, а деньги Малфоев благополучно лежали в европейских банках.
Их семья по-прежнему была богата, Люциус начал восстанавливать старые связи, а Драко все никак не мог найти смысл в своем новом существовании свободного человека. У него не осталось желаний, только самые простые.
Сидя в камере, он нередко мечтал о том, как выйдет на свободу и отправится в кругосветный круиз, о балах на тысячу человек, о венецианских карнавалах, на которых ему так и не удалось ни разу побывать…
Но день за днем Драко просыпался, выходил из дома, спускался в основательно запущенный за прошедшие годы сад и шел, не разбирая дороги, куда-то под тень столетних буков, где звенел по камням родник и покачивались от ветра метелки дикорастущего овса.
Он старательно не замечал тревожных взглядов, которыми обменивались родители, равнодушно знакомился с девушками, приглашенными на уик-энды Нарциссой и Люциусом, безразлично глотал зелья, рекомендуемые знаменитыми колдомедиками.
Что-то надломилось в Драко за эти восемь лет, что-то неощутимое, но чрезвычайно важное. Временами ему казалось, что все окружающее - не более чем долгий сон, обрушившееся сумасшествие. Что на самом деле он по-прежнему сидит в одиночной камере Азкабана, а сад, солнце, родник - всего лишь бред помутившегося рассудка. Нужна была какая-то встряска, мощный толчок извне, чтобы вернуться в действительность, понять, и принять ее.

*Шарль Бодлер “Цветы зла” DE PROFUNDIS CLAMAVI

Война вырвала Драко из апатии, не позволив окончательно потеряться в медленно подступающем безумии, дав жизни смысл и цель. Малфой был даже благодарен магглам: он обрел нового врага, врага конкретного, из крови и плоти, бороться с которым было проще, чем со своим выпотрошенным и вывернутым наизнанку “Я”.
Драко отказался от предложения отца стать посредником в закупке оружия и, завербовавшись в магическую армию, уехал на границу. Здесь, фактически на передовой, он лучше видел результаты своей “работы”.
Судьба в очередной раз выписала зигзаг, столкнув Малфоя лицом к лицу с гриффиндорцами, но привычная неприязнь полыхнула и погасла. В конце концов, они делали одно дело, и от уверенности в том, кто прикрывал спину, зависела жизнь.
Конечно, привычка отпускать шпильки по адресу красно-золотых никуда не исчезла, но теперь Драко ехидничал беззлобно, не имея намерений обидеть, зацепить за больное место.
Он не завидовал победителям - тому, что у всех были семьи, дети, родные очаги. Просто время от времени испытывал легкое сожаление, что его самого обошли и сильные чувства, и радость отцовства. В конце концов, он был счастлив уже тем, что Азкабан остался позади.

Своеобразные “реверансы” в свою сторону Малфой заметил уже в начале службы. Первым был Маркус, попытавшийся подкатиться к Драко на вторую неделю их пребывания на базе. На хлопок в душевой по голому заду Малфой отреагировал соответственно, после чего Флинт два дня провалялся в лазарете, залечивая порванные связки в безжалостно вывихнутом запястье. Но до бывшего капитана квиддичной команды Слизерина подобные намеки доходили медленно, и Маркус отстал от Драко только после продолжительной “беседы” с Грегори, случайно оказавшимся свидетелем довольно наглых приставаний к приятелю.
Были и другие, не менее озабоченные “ухажеры”, с ними Малфой разбирался быстро и жестко, особенно после того, как начал встречаться с Поттером. На базе про эту связь не знали, и Драко оказался кровно заинтересован в том, чтобы сохранить status quo.

Но в отношения с Поттером Малфоя затянуло, как в зыбучий песок.
Настойчивая нежность Гарри, слова, которые Драко и не надеялся от кого-то услышать, эмоции, которые были слизеринцу совсем не знакомы.
Малфой купался в чужой любви, словно в теплом ласковом море, пусть и не испытывая ответных чувств, но уже попав в зависимость. Его мало волновала семья Гарри - если Джинни Поттер не в состоянии удержать мужа, то это ее и только ее проблемы. Драко никогда не уважал рыжую глупую девчонку и не собирался менять своего отношения к ней в будущем. Он вполне представлял себе эту молодую копию Молли Уизли, такую же раздобревшую и суетливую, как мать, с тарелкой лукового супа в руках. Драко даже не ревновал, когда Гарри отправился домой в двухдневный отпуск - настолько твердо был уверен, что в их отношениях ничего не изменится. И оказался прав.

Неожиданное влечение к Уизли было для Малфоя как гром с ясного неба.
Это произошло в тот день, когда Гарри отправился в отпуск к жене и детям.
Рон и Драко возвращались с дежурства на базу, под ногу слизеринцу подвернулся какой-то корень, Малфой споткнулся и полетел бы с размаху на каменистую тропинку, не подхвати его в последний момент напарник.
На какие-то мгновения Драко оказался прижат к Рону, и его вдруг прошила болезненная волна возбуждения. Всю дорогу до базы Малфой гнал от себя мысли о том, каков Уизли в постели. В душевой он исподтишка разглядывал Рона - большого, костистого, некрасивого, заросшего жесткими рыжими волосами, словно дикий зверь, - и млел от безумных и непристойных фантазий, жадно рассматривая сквозь неплотно задернутую занавеску лениво дрочащего под струями воды напарника.
Оказаться под Уизли, ощутить на себе его тяжесть, почувствовать крепкие широкие ладони на своей заднице, а внутри - толстый, немного искривленный член.
Драко казалось, что он сходит с ума - уже сошел, за те несколько секунд, пока Рон помогал ему восстановить равновесие. Малфой в жизни не испытывал такого вожделения, даже в тот сумасшедший период подросткового буйства гормонов, когда вожделеют всех.
Верный себе, он немедленно решил держаться от Уизли подальше, намеренно сохраняя дистанцию между собой и Рыжим. Позволить плотским влечениям возобладать над разумом Драко не мог, это противоречило всему, что он впитал в себя с детства. Он даже хотел поменяться с Грегори и дежурить с Чарли, но на это силы воли Малфоя уже не хватило.
Теперь, уходя с Гарри в вересковые заросли, Драко представлял на месте Поттера Уизли. Фантазии добавляли ощущениям остроты, а оргазму - чувственности. Может быть, Гарри и удивляла неожиданно появившаяся в любовнике страстность, но он был этому искренне рад и не подозревал о реальных причинах.
Запаниковал Драко только тогда, когда Рон ясно дал ему понять, что хочет секса. Сначала слизеринец решил, что Поттер проболтался, и теперь Уизли тоже желает получить свою долю удовольствия. Но скоро Малфой сообразил, что его любовник ни при чем - до мысли трахнуть напарника Рыжий дошел вполне самостоятельно.
Это задело, и очень больно. Да, Драко тоже хотел секса с Уизли. Да, внутри у Драко все обрывалось, когда Рон грубо и без околичностей начинал к нему приставать. Да, он готов был отдаться Рыжему в любом месте и в любое время суток…
Но Малфой не хотел - не хотел! - оказаться для Уизли всего лишь удобной и доступной дыркой. Потому что - и вот тут он твердо знал, что не ошибается, - потому что Рональд Уизли обожал жену, нежно любил своих детей и никогда не променял бы их на Драко. А если бы все-таки променял, то никогда не был бы счастлив.
Почему-то счастье Рона Уизли для Малфоя оказалось важнее его собственных желаний.
Небо на востоке посветлело, и Драко потянулся, пытаясь разогреть затекшее от долгой неподвижности тело. Сзади завозились, засопели, послышался легкий хруст гравия на тропинке. Судя по всему, Уизли спускался к дороге оправиться.
Через несколько минут Драко осторожно хлопнули по щиколотке.
- Ну, как ночь прошла?
- Нормально, Уизли, все спокойно, - негромко ответил Малфой. - И убери лапу, рыжий, а то я на тебя Гойла натравлю, когда на базу вернемся.
- Сука, - беззлобно сказал Рон, отпуская ногу Драко.
Вместо ответа Малфой согнул руку и показал Уизли оттопыренный средний палец. Рыжий хмыкнул, наклонился к самому уху Драко, тихо прошептал, чтобы не разбудить все еще спящего стажера:
- А если я не возражаю? - и обхватил палец сухими губами.
“Убью”, - обреченно подумал Малфой, резким движением убирая руку, тем самым заставляя Рона потерять равновесие и почти уткнуться носом в песок. В животе стало горячо, горло сразу пересохло. С Уизли надо было что-то делать - немедленно.

Бомбардировка накрыла их на полпути к базе. Магглы решили проблему с гениальной простотой. Сначала с вертолета, летевшего на недосягаемой для снайперов высоте, на позиции противника был сброшен работающий генератор. Конечно, при ударе о землю, он разлетелся в осколки, но свою роль выполнил - в образовавшийся разрыв магической защиты посыпались фугасы и зажигательные бомбы.
Кругом горел вереск, от удушливого дыма и поднятой взрывами в воздух земли нечем было дышать.
Затащив контуженого новобранца в воронку от фугаса, Рон вернулся за Драко. Слизеринец сидел на вывороченном валуне и, ругаясь сквозь зубы, пытался смастерить жгут из обрывка рукава. Располосованная нога была залита кровью. Из раны торчал острый кусок металла. Упав на колени, Рон дрожащими руками вытащил из-за пояса палочку и ткнул ею в железку.
- Accio осколок!
Драко взвыл, хватаясь за колено. Уизли показалось, что даже глаза слизеринца побелели от боли.
- Мудак, - простонал Малфой. - Ты бы хоть заморозку наложил сначала.
Проклиная собственную несообразительность, Рон торопливо провел палочкой вдоль раны, останавливая кровотечение и сращивая ткани.
- А твоя палочка где?
- Сломалась.
Драко с трудом выровнял дыхание. Он все еще был очень бледным, по вискам катились капли пота.
- Мальчишка как?
- Живой, - Рон помог Малфою встать. - В воронку оттащил. По-моему, его контузило. На базу надо.
- Что от той базы осталось при такой плотности бомбежки, хотел бы я знать, - пробормотал Драко, с трудом опираясь на поврежденную ногу. - Нас краем зацепило, а основной удар пришелся туда.
- До базы еще пара миль, - заметил Уизли. - Их тоже только задело, скорее всего.
- Доползем - посмотрим, - Малфой доковылял до воронки. - Рей, ты там как?
Спустившись вниз, Рон помог стажеру сесть. Из носа и ушей парня текла кровь, вид был очумелый, но глаза казались более-менее осмысленными.
- Episkey.
“Последствия контузии не снимет, конечно. Но хоть кровотечение остановить…”

Оставшиеся две мили до базы они тащились полных два часа, обходя воронки и все еще тлеющие островки вереска. Малфой хромал, но не жаловался, впрочем, он вообще редко жаловался на памяти Рона. Новобранец пришел в себя, только морщился время от времени, хватаясь за виски, - головная боль не отпускала. Рон отдал мальчишке остатки воды, подозревая сотрясение мозга и опасаясь, что стажер неожиданно завалится в глубокий обморок. Но Рей держался, только вдруг стал брюзглив.
- Могли бы машину послать, мало ли - раненые на дороге остались, помощь требуется…
- Салазаровы яйца, - восхитился Малфой. - Какой нам сообразительный мальчик попался. И как машина по эти колдоебинам проедет? Четыре метлы вместо колес присобачить? А пятую в выхлопную трубу для ускорения.
Стажер надулся и замолчал.
Базу действительно почти не задело, пожары от “зажигалок” бойцы потушили очень быстро, а пара воронок в нескольких метрах от бетонной стены да посеченные крыши бараков были не в счет.
Драко и Рей направились в лазарет, а Рон поспешил узнать последние новости.
К счастью, погибших при налете не оказалось, только несколько человек зацепило шальными осколками. Но настроение в отряде было мрачным. Новая тактика магглов сулила неприятности, это понимали все.
- Когда магглы поставят свои генераторы на конвейер, нам придется кисло, - угрюмо констатировал Флинт. - Эти суки сегодня просто пристреливались.
- Значит, придется готовить больше диверсантов, - Чарли пожал плечами. - Переключимся на их тыл, только и всего.
- Кого переключать будем? - вошедший в барак Малфой кинул куртку в угол и с усталым вздохом опустился на койку. - Мобилизуем мальчишек пятнадцатилетних? Нас чертовски мало, Чарли. Граница-то вся в дырах, какие там диверсии.
- Хочешь сказать, мы проиграли? - молчавший до этого времени Поттер поднял голову. - Это начало конца?
- Хочу сказать, что Лорд был прав, настаивая на покорении маггловского мира, пока имелась такая возможность, - Малфой с вызывающим выражением лица вскинул подбородок. - Никакая интеграция и, тем более, равноправие, с магглами недопустимы. Либо они нас, либо мы их.
В бараке стало тихо.
- Вот как? - негромко сказал Гарри, пристально рассматривая на Драко.
- Вот так! - Малфой не опустил глаза, только прищурился.
Глядя на этих двоих, Рон почувствовал, как все волоски на его руках встали дыбом от ужаса. Похоже было на то, что авианалет не прошел даром. На базе намечался раскол, но корни его лежали намного глубже, чем могло показаться.
- Горбатого могила исправит, - Гарри поправил очки и отвернулся. - Азкабана явно недостаточно.
- Да где бы вы сейчас были, если бы не наши бойцы, - Драко сплюнул. - Прекраснодушные идеалисты. “Ах, магглы! Ах, прогресс!” Вон он, ваш прогресс, выйди за ворота и полюбуйся. Или вот это возьми на память.
Он швырнул на койку Поттера покореженный кусок металла в засохших бурых потеках. Гарри повертел в руках осколок и посмотрел на Малфоя.
- Это Уизли два часа назад из моей ноги вытащил, - ответил Драко на незаданный вопрос. - Он тебе еще не рассказал, что нас авианалет в чистом поле застал? Будь мы на полмили ближе к базе…
Рон никогда бы не подумал, что его друг способен так бледнеть. До серой кожи, до на глазах теряющих цвет губ. Уизли торопливо осмотрелся и по тому, как старательно остальные свидетели этой короткой ссоры отводили взгляд от помертвевшего лица Поттера, вдруг понял.
Они знали, все пятеро. Они всё знали про Малфоя и Гарри, но молчали и не вмешивались, предоставив этим двоим самим разбираться в отношениях. И только он, рыжий глупый Уизли, до недавнего времени пребывал в счастливом неведении.
От осознания собственной недалекости у Рона скрутило в животе. Гриффиндорцы и слизеринцы прикрывали своих лидеров - неважно, бывших или настоящих - от неуместного любопытства окружающих, что в тесноте мужского коллектива базы являлось достаточно непростым делом. Рон снова припомнил свидетельство Финнигана, всякие мелкие подробности, теперь представшие перед ним совсем в другом свете. Вот Чарли вдохновенно врет Снарку, что Драко в душевой, а Гарри пошел в совятник отправлять письмо жене - но Рон своими глазами видел, как Малфой покинул пределы базы. Вот Рон сам собирается в душ, но у самого входа его перехватывает Грегори, отвлекает какими-то разговорами, уводит от дверей, а на место Гойла с лениво-независимым видом усаживается Винс с сигареткой в пальцах. Вот Флинт зубоскалит на тему мужской любви, но замечает выражение лица Гарри и давится очередной сальностью.
Рон отвернулся к окну, чувствуя, что щеки горят от стыда. Какого тролля он полез со своими выяснениями? К Гарри, к Драко… Надо было всего лишь оказаться чуть-чуть внимательнее, чуть-чуть наблюдательнее. А еще - придержать собственную похоть, оставить Малфоя в покое.
“Похоть? - спросил себя Уизли. - Рональд Билиус, будь с собой честен. Драко был прав, когда сказал, что тебе от него нужно только тело? Тогда чем ты объяснишь тот ужас, который испытал сегодня, увидев залитого кровью Малфоя? И то отчаяние, которое чувствуешь сейчас, окончательно и бесповоротно поняв, что они - пара, и тебе нет места между ними? И что вероятные действия магглов заботят тебя гораздо меньше, чем это понимание?”
Когда Рон нашел в себе силы повернуться, Драко в бараке не было, а Гарри сидел на своей койке и какими-то заторможенными движениями протирал снятые очки краем футболки.

Малфоя Уизли нашел недалеко от плаца, где тренировались новобранцы. Драко стоял, облокотившись на ограждение и положив подбородок на скрещенные запястья. Со стороны могло показаться, что он внимательно наблюдает за молодняком, но Рон уже хорошо изучил повадки напарника, чтобы понять - мысли Малфоя где-то очень далеко отсюда.
- Ты действительно считаешь, что Волдеморт был прав?
- В том, что сотрудничать с магглами невозможно, - да, - Драко повернул голову и посмотрел на Уизли. - Вы же сами видите, к чему это привело. Но предпочитаете по-страусиному спрятать голову в песок и ждать, пока вам поджарят задницу. Флинт прав, это начало конца. Мы отстали от магглов безнадежно, и у нас нет человеческих ресурсов для военного противостояния.
- И какой, по-твоему, выход? - Рон задумчиво почесал в затылке. - На Земле практически не осталось неосвоенных районов, где можно было бы создать магические области.
Драко пожал плечами.

- Лично я вижу два выхода. Взять под Imperio весь маггловский генералитет Британии, всех, принимающих стратегические решения в этой войне. Заставить их прекратить боевые действия, полностью контролировать психику. При необходимости - уничтожать тех, кто контролю не поддается. Это трудно и требует огромных ресурсов, но возможно.
- А второй? Ты же знаешь, Уизенгамот никогда не даст использовать Непростительные против магглов.
- Ассимиляция. Нужно эмигрировать на Континент, там еще не воюют. Попытаться сохранить магию. Затеряться в странах третьего мира, в Африке, в Латинской Америке. Но это только отсрочка, рано или поздно нас найдут и там. Через десять или двадцать лет все повторится сначала. Но в этом случае хотя бы будет фора для совершенствования боевой и иллюзионной магии. Так что бери жену и детей, Уизли, отправляй их куда-нибудь подальше из Британии. Скоро здесь для магов начнется ад.
Вопрос вертелся на языке, и не задать его Рон не мог:
- А ты?
- А что - я? - Драко повернулся к напарнику. - У меня нет семьи, о которой надо заботиться. Мать с отцом сами решат, что делать, когда придет время. Если уж быть откровенным, мне надоело торчать сутками в горах. Вот подучу мальчишку и попрошусь в диверсионную группу. Буду с твоими братьями по тылам у магглов партизанить.
- Нет! - вырвалось у Уизли раньше, чем он осознал свой ответ.
Драко взглянул на Рона с неприкрытым ехидством и уже хотел что-то сказать, но в это время к ним подлетел Снарк, как обычно, злой и вспотевший.
- Малфой, палочка где?
- Да написал же в объяснительной, - Драко раздраженно повернулся к командиру. - Сломалась, когда меня на камни воздушной волной швырнуло.
- Иди к Аткинсу, он тебе новую подберет. Обломки сдашь под отчет. Уизли! Марш к Тальботу, получишь шоколад на неделю для тройки.
Драко развернулся и молча зашагал в сторону каптерки. Снарк хмуро посмотрел ему вслед.
- Разгильдяй, - сквозь зубы сказал он. - Что стоишь, Уизли? Отправляйся.
- Да, сэр.
Рон бросил последний взгляд на плац и неторопливо пошел в столовую.

Когда он, нагруженный плитками, вернулся в барак, там вовсю полыхала ссора. Малфой, непривычно встрепанный, орал на Гарри, Поттер отвечал не менее темпераментно, и Рон мрачно порадовался тому, что заглушающее заклятие кто-то из свидетелей скандала успел-таки наложить на двери и окна.
- А я тебе говорю, Малфой, что Уизенгамот никогда не позволит применять Imperio против магглов! И я считаю, что это правильно!
- Значит, по-твоему, сбивать вертолеты - это нормально? А Imperio - неэтично?
- Да, неэтично! Это вмешательство в психику!
- А гробить магглов почем зря, отправляя их на тот свет, это развлечение для настоящих мужчин, Поттер? Ты иногда соображаешь, что говоришь?
- Я поддерживаю решение Уизенгамота, Малфой!
- Ты всегда поддерживаешь власть, Поттер! Даже если в результате всем придется забиться в крысиную нору и ждать, пока по нашу душу явятся фокстерьеры! А знаешь, почему, Поттер? Потому что в Уизенгамоте сейчас командуют полукровки и грязнокровки! Такие, как ты!
За мгновение до ответа Гарри, Рон уже знал, какие слова тот произнесет. Уизли уронил шоколад на затоптанный пол и дернулся вперед в надежде остановить друга. И, конечно же, опоздал.
- Зато ты у нас идеально чистокровная подстилка, Малфой!
Драко отшатнулся, на скулах вспухли желваки. В бараке наступила абсолютная тишина, и в этой тишине Рон сделал четыре шага и ударил - хлестко, раскрытой ладонью. От пощечины с Гарри слетели очки, кто-то - кажется, Флинт - негромко охнул.
Малфой молча подошел к своей койке, достал сумку и принялся кидать в нее свои вещи. Рон, не глядя на сослуживцев, подошел к напарнику.
- Я с тобой.
Драко коротко посмотрел на него и кивнул.
- Вы не имеете права, - неуверенно сказал Финниган. - Это дезертирство. У нас контракт.
Малфой застегнул “молнию”, закинул сумку на плечо, повернулся.
- Да насрать мне на ваш контракт, - спокойно ответил он и крепко взял Рона за локоть, другой рукой доставая палочку. - Apparate.

- Уизли, ты отдаешь себе отчет, во что вляпался?
Малфой сидел на подоконнике, с любопытством наблюдая за Роном, который с растерянным видом ходил по комнате.
- Это ведь и правда дезертирство. По законам военного времени, в лучшем случае трибунал и Азкабан. Ладно я - птица вольная. А у тебя дети. Так что ты еще можешь вернуться, пока не поздно.
- Что ты намерен делать? - Рон проигнорировал тираду Малфоя и остановился возле окна. - У тебя есть какой-то план?
- Пока нет, - Драко задумчиво побарабанил пальцами по стеклу. - Для начала я хочу встретиться с твоими шебутными братьями. Они здесь уже давно магглам пакостят, мне было бы интересно выслушать их соображения.
- Слушай, а мы вообще где?
Рон старался не замечать ноги Драко, касающейся его бедра. Он сам подошел близко к Малфою, но отодвинуться сейчас… это было бы слишком демонстративно.
- Мидлсбро, Уизли. Эта квартира - одна из явок Пожирателей. Сам видишь, в каком тут все состоянии после обысков. Разгром и разруха.
Рона бардак в квартире в данный момент интересовал меньше всего. От близости Драко ёкало под ребрами и в паху, и думать Уизли был способен только о том, выполнит Малфой свою угрозу убить его или нет.
Он сгреб Драко в охапку, притягивая его к себе и целуя туда, куда успевал ткнуться губами. От волос Малфоя пахло пылью и чуть-чуть - сандалом, а рот оказался горьким от сигарет. Горьким, влажным и странно жадным.
Драко все же высвободил руки, и Рон внутренне приготовился к чему угодно: к толчку, к удару, к взмаху палочки. Но Малфой обхватил его за шею, прижимая еще крепче, кусая, целуя взасос так, что на губах явственно ощущался привкус крови. От этого мутилось в голове, и мысли путались клубком колючей проволоки, и между ног тянуло и дергало так, что хотелось кричать.
Рон не понял, как они оказались на полу, среди обломков осыпавшейся с потолка штукатурки и серых комков свалявшейся пыли. Перед глазами была только полоса светлой кожи Малфоя между задравшейся рубашкой и поясом, и Уизли уткнулся лицом в эту белизну, пробуя на вкус и впитывая запах.

Продолжение в комментариях...