На первом этаже жила Абрамовна, старуха с носом, заклеенным пластырем. Под пластырем была какая-то незаживающая язва. И вообще вся эта Абрамовна была какая-то незаживающая. Это теперь я понимаю, что самая страшная болезнь, которой она хворала называлось одиночество, но тогда, я десятилетний мальчишка, мало разбирался в диагностике. В прочем, и сейчас, наверное, не очень хорошо разбираюсь.
А кто разбирается?
Абрамовна каждый день ставила табуретку на лестничной площадке, усаживалась на нее и смотрела на лестницу в надежде кого-нибудь увидеть.
Она сидела перед раскрытой дверью в свою однокомнатную старушечью квартиру, из которой жутко пахло затхлостью, старостью и чем-то неуловимым, происхождение которого мне распознать не удавалось.
Когда кто-то спускался вниз, Абрамовна оживала. В ее глазах появлялось подобие блеска, она выпрямляла спину, стараясь выглядеть более презентабельно, кивала заклеенным пластырем носом и здоровалась.

http://voffka.com/archives/2020/02/04/137274.html