Умберто Эко, «Маятник Фуко» (1988) –
книга о том, как ироничная выдумка вдруг становится реальностью, а ее создатели оказываются жертвами собственной фантазии; текст, учащий быть поосторожнее со словами.



Видишь, говорил я себе, чтобы спастись от власти неизвестного, чтоб доказать самому себе, что не веришь, ты воспринял всерьез их бредню. Как закоренелый атеист, к которому по ночам приходит дьявол, ты в своем атеизме рассуждаешь так: дьявол, разумеется, не существует, это всего лишь эманация моих возбужденных органов чувства, может быть, плод несварения желудка, однако, дьявол-то этого не знает и верит в свою необоротную теологию. Чем же его, уверенного в своем существовании, можно бы напугать? Ты осеняешь себя крестом. И он, доверчивый, проваливается, оставляя по себе запах серы.


Питер Акройд, «Завещание Оскара Уайльда» (1999) –
смелая и довольно удачная попытка воссоздать последние дни Оскара Уайльда, написав его «парижский дневник».



И с другим явлением, своеобразным, но теперь мне привычным, столкнулся я тогда; заявив о своей философии во всеуслышание, я перестал быть ее приверженцем. Придав своим мыслям и пристрастиям законченную форму, я начал ими тяготиться. Едва мне поверили люди, сам я в себе разуверился.


Артуро Перес-Реверте, «Клуб Дюма, или Тень Ришелье» (1993) –
текст о поисках автентичности – и о том, что они редко приводят к чему-то хорошему.



Дурные времена, снова повторил он про себя. Абсурдные времена. Столько информации – книги, кино, телевидение, столько возможных уровней чтения, и вот результат: нельзя с точностью установить, что перед тобой – оригинал или копия; нельзя понять, когда набор зеркал возвращает реальный образ, когда искаженный, а когда нечто среднее между тем и другим и каковы, собственно, были намерения автора.


Маргарет Этвуд, «Слепой убийца» (2000) –
роман-матрешка, в котором скрывается еще один, а глубже – еще; книга с секретом, который не так уж сложно разгадать, если знать, что он существует.



Она не потеряла надежду – просто сложила и убрала: эта вещь не на каждый день. Пока же позаботимся о теле. Что толку не есть? Разум лучше сохранить, и тут питание полезно. И маленькие радости: цветы – первые тюльпаны, например. Что толку терять рассудок? Босиком бежать по улице с воплями Пожар! Конечно же, все заметят, что нет никакого пожара.
Лучший способ сохранить секрет – притвориться, что его нет.


Умберто Эко, «Баудолино» (2000) –
книга о рассказчике, у которого есть маленькая особенность: ему всегда верят, – и о том, как истории изменяют мир.



Если ты собираешься быть автором и слагать, быть может, собственные истории, тебе нужна способность лгать, иначе истории выйдут нудные. Но лгать надлежит с умеренностью. Люди не любят тех, кто лжет по мелочам, и боготворят поэтов, которые лгут только в самом главном.


Итало Кальвино, «Если однажды зимней ночью путник» (1979) –
роман, играющий с читателем в прятки; книга о том, как тонка линия между текстом и реальностью, между читателем и создателем.



Кто ты, Читатель, сколько тебе лет, женат ли ты, чем занимаешься, обеспечен ли – расспрашивать тебя обо всем этом было бы бестактно. Это твое личное дело, сам и разбирайся. Куда важнее сейчас то душевное состояние, в котором, уединившись в своей комнате, ты пытаешься восстановить идеальное спокойствие, чтобы вновь погрузиться в книгу. Ты вытягиваешь ноги, подбираешь их и опять вытягиваешь. Нет, со вчерашнего дня положительно что-то изменилось. Ты больше не одинок в твоем чтении, ты думаешь о Читательнице, открывающей книгу в эту же минуту; и вот уже на роман литературный накладывается жизненный роман, возможное продолжение твоих отношений с ней, точнее, начало возможных отношений. Смотри, как ты переменился: еще вчера ты убежденно предпочитал книгу – вещь основательную, осязаемую, четко определенную и безопасную – житейскому опыту, вечно ускользающему, бессвязному, противоречивому. Значит ли это, что книга стала одновременно инструментом, средством связи и местом встречи? Впрочем, от этого чтение захватывает тебя не меньше; сила его воздействия скорее возрастает.


Питер Акройд, «Повесть о Платоне» (1999) –
текст, в котором история перевернута с ног на голову, а цивилизация, похожая на древнегреческую (и главный герой, Платон, похожий своей философией на того самого Платона) пытается воссоздать наш мир по найденным осколкам.



«Часами» называлась механическая система, вырабатывавшая это самое «Время». Первоначально, возможно, существовали крытые рынки, где люди могли приобретать Время, но в период, когда Поэт писал данные сочинения, люди уже научились делать компактные механизмы, производившие Время с помощью разнообразных колесиков и дисков.


Карлос Руис Сафон, «Тень ветра» (2001) –
книга о настоящих опасностях, связанных с художественной литературой; а еще о том, как загадка родом из дества остается с тобой на всю жизнь.



– Люди такие злые!
Дон Анаклето молчал, опустив голову.
– Это не злоба, – произнес вдруг Фермин. – Это самая настоящая глупость. Люди глупы, и это, скажу я вам, не одно и то же. Зло подразумевает моральный детерминизм, намерение и некоторую долю мыслительной деятельности. Дураки же и варвары никогда не задумываются и не размышляют. Они действуют, подчиняясь своим инстинктам, как животные на скотном дворе, убежденные, что творят благо, что всегда и во всем правы, гордясь тем, что всегда готовы – прошу прощения – поиметь любого, кто хоть чем-то отличается от них, цветом ли кожи, вероисповеданием, языком, национальностью, или, как в случае с доном Федерико, своеобразным досугом. В чем действительно нуждается наш мир, так это в том, чтобы в нем было побольше истинных злодеев и поменьше дикарей-полуживотных.


Умберто Эко, «Пражское кладбище» (2011) –
немного о том, как просто манипулировать людьми, полными предрассудков и ненависти.



Дарить надежду собственному народу — именно для этого нужен враг. Говорят, патриотизм — последнее прибежище подонков. Не имея моральных принципов, мерзавцы обычно заворачиваются в знамя. Все канальи беспокоятся о чистоте своей канальей расы. Нация — это из лексикона обездоленных. Самоосознание строится на ненависти. Ненависти к тем, кто отличается. Ненависть необходимо культивировать. Это гражданская страсть. Враг — это друг всех народов. Нужно кого-то ненавидеть, чтобы оправдывать собственную мизерность.

pro_Chtenie