Fudhdy все записи автора
Гениальное изложение от Олега Бочарова

Сначала была пустота.
Пустынный офис, в котором слышно лишь жужжание полотера в коридоре и гудение перегретых компьютеров, которые почему-то никто и никогда не находит сил выключить хотя бы раз. Даже если уходит в декретный отпуск на тридцать лет и три года.

Затем появляется... нет, не Бог. Какая-то заблудшая душа. Отчаяннейший из редакторов, которому ночью приснилось, что состоится редакционная планерка, и пропустить ее он не имеет никакого права. Сломя голову он вырывается из обьятий лифта и несется в редакцию. Лишь для того, чтобы обнаружить там одинокое гудение полотера в коридоре. Редактор впадает в депрессию, и если не кончает жизнь самоубийством, то пропускает ближайшие недели три, корчась дома в ужасных душевных муках. Номер делается без него.

Вершится чудо - почти вся редакция в сборе. Некий А.Маленков, положив ноги на стул с колесиками обозревает офисный сумрак. До него начинает доходить, что все вокруг него ждут лишь одного. Фразы "можете спокойно отдыхать и расслабляться. Получайте зарплату, а номер за вас напишет только-что нанятый робот из фирмы Apple Computers".
В воздухе висит гнетущая пауза, и вдруг визгливый рев мобильника какого-то бедолаги обрывает чакры и висящая пауза с грохотом падает на пол.
Начинается планирование следующего номера. Все делают вид, что ужасно тому рады.

Заходит редакционный директор И.Безуглый и говорит, что опять улетает в этот чертов Лас-Вегас. Все его жалеют. Караулов говорит, что запишет на клочке бумажке, какой подарок ему привезти из этой крайне буржуазной страны. Сочинение списка отнимает у Караулова недели две, на которые он выпадает из творческого процесса.

Гарик Чер-ский тоже рад выпасть из творческого процесса недели на две. И даже находит гениальный предлог: "тут в Майами планируется двухнедельный велопробег с голыми фотомоделями. Надо послать корреспондента, который разбирается либо в голых женщинах, либо в велосипедах. Так как велосипедистов у нас нет, а в женщинах хоть что-то понимаю лишь я, пошли меня".
А.Маленков сразу же посылает Гарика, но немного другим путем: "Гарик, тебе анекдоты надо новые искать, а не по бабам шляться".
Гарик впадает в депрессию и все время, оставшееся до сдачи номера ворчит, стуча по клавишам с таким выражением, будто крутит педали впереди косяка пышногрудых блондинок.

Ярослав, пока к нему никто не пристает с просьбой написать статью о эякуляции енотов в разгар ядерной зимы, спокойно пишет себе "Календурь" на 2056 год. Чтение его творения становится единственной радостью сумрачного вечера с дешевым кофе, интернет-пиццей и дебильными не к месту шутками интернет-редактора.

В дверь заглядывают девушки из макияжно-педикюрного отдела и заявляют, что у всех них день рождения, и что специально по этому поводу они притащили присланный спонсором ящик коллекционного французского коньяка. Творческий люд стягивается к круглому столу в центре редакции и поздравляет именинниц, закусывая 300-долларовый коньяк пятикопеечным "сникерсом". Никто не напивается - все либо за рулем, либо пишут статьи о тест-драйвах.

На расчерченной по страницам доске вывешиваются распечатки готовых страничек. Посреди огромного чистого поля зияют две кучки готовых полос. Как правило, рекламных. Все понимают, что этот номер они не сдадут никогда. С одной стороны - повод впасть в отчаяние. С другой - не впадают, ибо привыкли. Ищут виноватого в медленной работе, как правило методом случайного тыка. Потыкав в виновника пальцем чувствуют себя удовлетворенными и расходятся по домам.

Фотограф приносит снимки "кто этой девушки". А.Маленков и госпожа У (выпускающий редактор Ульяна П.) вдохновенно раскладывают слайды по столу с подсветкой и изучают особенности национального целлюлита.

Раздается звонок от модели для обложки, что томным голосом делает откровенное признание: "меня тут пригласили сниматься еще для одного журнала... ничего, что я буду на обложке и там, и у вас??". На что А.Маленков вежливо, в течении четырех часов объясняет девушке, что других журналов не существует в природе, что ей все приснилось, и вообще давно пора спокойно поужинать вместе в окрестном ресторане. После чего отправляется, как несложно догадаться, в окрестный ресторан.

Ночь перед Рождеством Обложки. Редактора на 24 часа запираются в кабинете с сигаретами, сигарами и плоскими шуточками, и взирая на новую обложку придумывают к ней подписи (выносы). Помесь шаманства, спиритического сеанса и КВНа. Шаманы, медиумы, и КВН-щики повесились бы уже через час. На сигаретном дыме. Но журналист - существо живучее, и в такие минуты даже проявляющее некое подобие жизнерадостности. Креативный экстрим, после которого сноуборд и прыжки на бетонный асфальт вниз головой уже никогда не будут вставлять. Когда встает солнце на всех нисходит ни с чем несравнимое чувство исполненного долга.

Поступает новость, что очередной рекламодатель, который обещал выкупить полжурнала под рекламу, неожиданно умер от разрыва сердца. Ему прострелили его гранатометом. Госпожа У смиренно перечеркивает рекламные полосы и предлагает напечатать там что-нибудь воодушевляющее. Воодушевляющее в последний момент приходится писать Тате. Свидетели утверждают, что в такие часы ее мало кто видел воодушевленной.

Когда сдавать номер в печать не знает никто. Где-то в глубине задницы, какой-то потаенный журналистский орган ощущает, что дедлайн должен стрястись в четверг, субботу или понедельник. Но вслух старается это не говорить, ибо в воздухе витает странное ощущение, что этот понедельник был еще в прошлом году.

Гарик, первым понимая, что все бесполезно, говорит, что ему надо срочно на Кипрские пляжи, спасать своих детей от московской бледности. Его отпускают и грустно глядят вслед. Из дальнего угла раздаются голоса дизайнеров "мы не успеем, мы все умрем, мы все погибнем".

Раздается телефонный звонок, и лоснящиеся от икры и трюфелей голоса пиар-агентов приглашают всех редакторов на грандиозные вечеринки, фуршеты, презентации. Абсент на берегах Испании, сакэ у подножия Фудзиямы и пиво "Балтика" в хрустальном клубе-куполе на дне финского залива. Госпожа У отказывается: "никто из редакции не поедет, их все эти выпивки, женщины и концепт-кары просто задолбали". На самом деле единственная причина - надо сдавать номер в печать. То ли завтра, то ли послезавтра, а скорее всего, где-то позавчера.
Печальная справка: тусовочные мероприятия по закону богемной подлости (в которой мы никогда не сомневались) проводятся в конце месяца. В момент сдачи номера. Это не шутка. Кто хихикнул - век жизни без MAXIMа.

Сидим грустно посреди кабинета, пустым взором сверля доску с разметкой номера. Там портит нервы пара-тройка дырок, которые занять нечем. Хоть портреты свои печатай. Объявляется перерыв на обед, и в 23-00 редакторы идут в суши-бар, который люто ненавидят. Там за столом, в трехчасовом ожидании инвалида-официанта придумывается идея, чем забить остатки многострадального номера. Итог, как правило, полнейшая и бесполезнейшая из глупостей. Следствие того, что суши в голову ударило.
Когда номер выйдет, все читатели сообщат, что эта дурь оказалась их самой любимой статьей номера.

Номер сдан. Все закрыто, лишь одинокие дизайнеры в глубокой дреме перекраивают ошметки для украинского издания. Редактора с изумлением понимают, что в целом месяц прошел весело. Только что было веселого - никак не припомнят. Чтобы вспомнить все, придется повторить по новой - и начать делать следующий номер. Вдруг будет еще веселее.

Олег Бочаров (с)