Тщеславия псто |
|
|
Реплика в сторону |
|
|
Тридцать Шестой |
|
|
По закону и по понятиям |
|
|
И еще об искусстве и акционизме |
|
|
Без заголовка |
|
|
Без заголовка |
Я вообще-то собирался изложить свои мысли по этому поводу гораздо позже, но так как в последнее время все чаще стали попадаться утверждения, что акция Pussy Riot – это искусство, то, наверное, придется все же написать то, что я думаю, несколько раньше.
Дело даже не в том. что меня крайне пугает та агрессивность, с которой скоры на расправу с инакомыслящими кое-какие сторонники безусловной святости Pussy Riot. В данном случае, меня интересует не процесс над ними, а чисто культурологический вопрос: является ли это искусством? И почему с такой яростью пытаются доказать, что да, искусство? Что от этого изменится?
Мне кажется, что здесь имеет место путаница – иногда нарочитая, иногда идущая от искреннего заблуждения, когда все, что имеет внешние признаки искусства, причисляется к оному. Поэтому, как мне кажется, есть смысл провести водораздел между понятиями "искусство" и "перформанс".
И если я ошибаюсь, то пусть более подготовленные товарищи меня поправят. Только предметно, а то я отвлеченными рассуждениями сыт по горло.
Итак, мне кажется, что искусство - это в первую очередь способ осмысление действительности, способ познания мира через художественный образ, требующий самостоятельной работы, обладающий неким смыслом, выраженным не напрямую. Здесь уместно будет провести параллель с так называемым эффектом Кулешова.
Эффект Кулешова
Режиссер снял крупный план звезды немого кино Ивана Мозжухина. Просто крупный план: человек сидит и смотрит в никуда. Затем были сняты 3 другие плана: тарелка супа, ребенок в гробу и девушка на диване. Затем плёнка была разрезана на три части, и крупняк Мозжухина был склеен по отдельности с кадрами тарелки, наполненной супом, с кадрами ребёнка в гробу и с кадрами девушки на диване. Каждый из получившихся монтажных кусков Кулешов продемонстрировал небольшой аудитории, состоящей из его коллег по кинопроизводству. Все зрители, посмотревшие фрагменты, независимо друг от друга пришли к выводу, что на первом фрагменте герой голоден, во втором — опечален смертью младенца, в третьем — очарован девушкой. Но на самом деле выражение лица актера во всех трех случаях было одинаковым.
Этот эффект лег в основу современного киноязыка, лег в основу формулы "два рядом стоящих кадра рождают третий смысл". Вот это-то наличие третьего смысла и есть основной признак искусства. Ибо оно предполагает некоторое усилие, работу, чтобы выйти на понимание этого третьего смысла. И эта работа, это усилие – есть задача искусства, извините за дидактику.
С этой точки зрения, эпизод в "Анне Карениной", когда жена, влюбившаяся в другого мужчину, замечает отвратительные уши мужа – это есть искусство, И даже "Кто там шагает правою? Левой!" - тоже искусство, потому что обладает третьим смыслом, подтекстом и сверхзадачей.
А вот "Нигде кроме как в Моссельпроме" - уже нет. Потому что кроме впрямую выраженного в четырех словах и одном предлоге смысла за этим ничего не стоит. И теперь эти четыре слова и один предлог демонстрируют полную утрату смысла в связи с выпадением главной составляющей – Моссельпрома. Строчка становится непонятной и архаичной, ибо написана была на злобу дня, а вовсе не для памяти людской.
А вот написанное примерно в то же время "В мутной передней долго не влезет сломанная дрожью рука в рукав" – понятны и вызывают сопереживание и сегодня. Потому что у каждого читателя есть некий личный опыт, накладываемый на эти строки и создающий вместе с ними некий образ.
И дело даже не во внешних признаках, а в содержании. При этом, песня группы ХЗ "К нам подмога не пришла", несмотря на большое количество обсценной лексики, это – искусство по всем признакам, ибо создает некий образ, обладает невыраженным впрямую смыслом, требует от слушателя усилий для осмысления и понимания образа.
А так называемая "музыка" Pussy Riot к искусству отношения не имеет. Это - агитка, лишенная скрытых смыслов, с прямым и плоским текстом, выражающим ровно то, что хотел сказать автор, и не требующим от слушателя никакой мыслительной работы.
Pussy Riot - это Моссельпром.
Причем, это безотносительно к процессу над тремя девушками. Я его сознательно выношу за скобки и не говорю о нем, потому что больше, чем в предыдущем посте, мне сказать об этом нечего. Речь идет исключительно о художественной составляющей. Вернее, об ее отсутствии.
То, что было сделано в Храме Христа Спасителя – это перформанс.
Перформанс – это акция, в которой существует только прямая составляющая, однократный смысловой посыл и, самое главное, отсутствие требования по отношению к зрителю. Зритель может быть участником перформанса, сторонним наблюдателем, перформанс может ему нравиться или не нравиться – это не имеет ровно никакого значения. Перформанс как таковой проводится ради перформанса как такового, и в этом его единственный смысл.
Понятно, что при такой ситуации для перформанса существует сильная опасность скатиться в пошлость.
У Набокова в лекции о пошлости, есть замечательная история:
Я встретил однажды такого ловеласа в Германии. Его возлюбленная, за которою он ухаживал долгое время без успеха, жила на берегу какого-то пруда и все вечера проводила на балконе перед этим прудом, занимаясь вязанием чулок и наслаждаясь вместе с тем природой. Мой немец, видя безуспешность своих преследований, выдумал наконец верное средство пленить сердце неумолимой немки. Ну, что вы думаете? Какое средство? Да вам и в голову не придет, что! Вообразите себе, он каждый вечер, раздевшись, бросался в пруд и плавал перед глазами своей возлюбленной, обнявши двух лебедей, нарочно им для сего приготовленных! Уж, право, не знаю, зачем были эти лебеди, только несколько дней сряду каждый вечер он все плавал и красовался с ними перед заветным балконом.
Когда я привел эту цитату на одном из форумов Рунета, то мне недоуменно написали: "Какая ж это пошлость? Это перформанс!". И многое встало на свои места.
Сегодняшний потребитель искусства (не знаю ,как иначе назвать читателя, зрителя, слушателя) потерял ощущение той границы, за которой пропасть пошлости. Он не умеет отделить зерна от плевел, а овнов от козлищ. Поэтому неумело накалябанный мужской детородный орган на Литейном мосту воспринимается не как пошлость, а как перформанс и даже получает какую-то там премию, впрочем, надеюсь, что по чисто политическим мотивам, а отнюдь не по художественным.
С этой точки зрения акция Pussy Riot подпадает под все определения перформанса (кстати, определения мои, так что их легко оспорить, но я и не претендую на исключительную неопровержимость собственного мнения, мне достаточно того, что оно собственное). Она, эта акция, не несет в себе никакого третьего смысла, не требует мыслительной работы, не создает образа (ведь не считать же образом кислотные цвета в одежде и шапочки с прорезями, это внешняя атрибутика, а не образ), излагает мысль впрямую, не оставляя пространства для толкований и размышлений. "Богородица, Путина прогони" и "Нигде кроме, как в Моссельроме" - найдите отличие.
Балет – искусство. Пирамида из тел гимнастов (помните, "звездочки" и прочие фигуры?) – перформанс. Хотя и там, и там, крепкие мужские руки поднимают девичьи тела вверх.
Искусство – объемно и многозначно. Перформанс – плоский и однозначный. При этом никто не говорит, что у перформанса нет права на существование – конечно же есть! С точки зрения агитационной и пропагандистской работы он намного более действенен, чем что-либо иное.
Но тогда именно об этом и надо говорить. То, что сделали в ХХС Pussy Riot – агитационная акция, политическая акция, эпатажный перформанс – но никак, ну, никак не искусство. Как бы ни хотелось их приподнять на пьедестале еще выше.
Современное искусство – не означает изменения его сути. Модернизм – отрыв от прежних форм и изменение стиля, постмодернизм – изменение ценностей и смена сущностей, но принцип искусства остается прежним: познание мира и своего места в этом мире через художественный образ.
|
|
О цензуре, о Pussy Riot и о возможности быть самим собой. |
История, приключившаяся вчера, окончательно меня добила и заставила-таки написать на тему, на которую я писать, честное слово, вовсе не собирался.
Был (уже, к сожалению, был) у меня в друзьях переводчик и литературовед Витковский. http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D0%B8%D1%82%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9,_%D0%95%D0%B2%D0%B3%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B9_%D0%92%D0%BB%D0%B0%D0%B4%D0%B8%D0%BC%D0%B8%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87
Так как я на заре туманной юности увлекался переводами, то мне было интересно его читать, несмотря на некую сухость и академичность изложения.
И вот вчера я набрел у него на пост (ссылку не даю, правда, ни к чему это), посвященный переводу песни Леонарда Коэна Dance Me to the End of Love – действительно, вещь классическая, суперпопулярная, знакомая практически каждому. Перевод, надо сказать, чудовищный. Единственное, что сохранилось от авторской идеи – это поэтический размер. Смысл, образность, ощущения – все изменено, сделано плоским, даже пошлым. Подробно расписывать не буду – я это сделал вчера в обсуждении, причем мои аргументы автор блога потер.
Вот об этом – "потер" мне и хотелось бы высказаться. Господин Витковский встал в третью позицию и заявил, что если я не могу сам перевести лучше, чем автор, то и критиковать не имею права. Вот так. Не умеешь печь пироги – не смеешь судить об их вкусе. Прямо так и сказал. Мол, если ты чего-то не умеешь, то тебе в современном мире жить очень сложно.
Я, честно говоря, охренел. Помните эвфемизм "волосы стынут в жилах"? Вот это со мной и случилось. Ладно бы это писал прыщавый блогер, который кроме монитора в жизни ничего не видел и все его знание жизни почерпнуто из социальных сетей. Нет, это пишет уважаемый человек, лауреат международных премий и прочая, и прочая, и прочая. А ведет себя – ну чиста подросток: "Сперва добейся!" Не смешно даже.
А потом он мои комменты спрятал "под глаз" и вообще лишил меня возможности продолжать дискуссию, сделав дивное заявление (цитирую по памяти, но крайне близко к тексту): "А на форум я вам регистрации не дам, у нас – цех, а вы про ощущения и еще про что-то". У них цех, понимаете? Они внутри себя производят и внутри себя же потребляют, как писал Жванецкий.
И оно и ладно бы, но тут меня посетили всякие мысли по этому поводу и завели как всегда в дебри. А когда мысли меня заводят в дебри, то я пишу такое…
В общем, о цензуре, о Pussy Riot и о возможности быть самим собой.
Все знают, какие первые декреты принята советская власть – о мире и о земле, да? А знаете, какой декрет они приняли буквально через сутки после переворота, 27 октября 1917 года? Декрет о печати. По этому декрету закрывались все те газеты, что писали о большевиках плохо, и оставались только те, кто писал лояльно. И это сильно напоминает мне русскоязычные блоги. Дикая, ничем не оправданная, какая-то звериная неприязнь к мнению, отличному от твоего. Люди - к моему величайшему удивлению! – хотят исключительно приятных комментов, в стиле "Точно!" "Браво!" и тому подобного.
Надеюсь, очень надеюсь, что я этим не грешу. Хотя славословие и мне приятно, чего уж там. Но мне кажется, что к чужому мнению я прислушиваюсь и стараюсь или вести дискуссию, или, если автор уж совсем грубиян, то просто не отвечать. За всю свою бытность в ЖЖ забаниля я, по-моему, только одного человека – за хамство, которого не терплю. А такое явление как "отфренд" меня не интересует и не волнует. Право каждого.
Так вот, практически сразу за цеховой обидой Витковского, я нападаю на пост одного суперпопулярного блогера, который хвалится тем, что забанил десятки тех, кто… высказался о Pussy Riot не так, как ему хотелось. Ну, просто картина "В.И.Ленин банит газету Новое Время за антибольшевизм". И ладно бы он был один…
Братцы мои, а кто сказал, что о Pussy Riot можно писать только как о покойниках – или хорошо, или никак? Почему альтернативное мнение настолько не приветствуется? Почему моя лента забита до упора – что тут, что в Фейсбуке – перепечатками материалов об этой истории, причем, только и исключительно комплиментарных?
Знаете что? Раз вы так, то я сделаю то, чего делать не собирался. Напишу то, что я думаю, про всю эту вакханалию. И делайте, что хотите.
Я считаю, что в процессе над Pussy Riot полностью и безоговорочно побеждает власть. И процесс этот демонстрирует неспособность нынешней российской оппозиции к каким-то мало-мальски осмысленным действиям.
Pussy Riot посадили сами правозащитники – потому что своими бездарными действиями "в защиту" дали возможность власти сладострастно продлевать содержание под стражей, демонстрируя каждый раз свое полное превосходство над всеми этими протестами. Я уже не раз писал, повторюсь еще раз: если бы оппозиция не устроила эту безумную идиотскую вакханалию "в защиту девочек", то "девочек" выпустили бы через пару часов с квитанциями на уплату штрафа. И про эту историю уже никто бы и не вспоминал давно.
Если бы у тех, кто сегодня защищает Pussy Riot, были бы мозги, то говорить нужно было не "Я их акцию не одобряю, но…", а – "Я их акцию не одобряю" и точка. И какой интерес был бы власти устраивать свистопляску вокруг трех девиц, если их акцию никто не поддерживает? Все закончилось бы щтрафом, как закончилась точно такая же акция на Лобном месте. Красная площадь, между прочим. Напротив Кремля. Но никто не отреагировал, и девиц отпустили с миром. Точно так же было бы и тут. Но оппозиция решила из них сделать символ. И теперь девушки будут сидеть.
Кому надо было раздуть из этого некое мифическое противостояние общества и церкви? Никому. И власть от такого-то подарка со стороны оппозиции, конечно же отказаться не могла, мгновенно переведя суть конфликта из правовой сферы в этико-моральную, которой там нет и не было. Это потом Толоконникова стала заявлять, что они выступили против патриарха. Это можно было принять, если бы они орали "Богородица, Гундяева прогони!". Но они орали "Срань Господня" и "Богородица, Путина прогони!".
Защитники (надо бы писать горе-защитники, ну да ладно) утверждают, что это был протест против Путина и поэтому их так мучают. Да? А что Pussy Riot пели на Лобном месте? "Бунт в России - Путин зассал!" И кто их посадил? Что им сделали, кроме штрафа в тысячу рублей (35 долларов)? Почему же акция в ХХС вызвала такую реакцию? А ответ очень прост – из-за того бешеного внимания, которое оппозиция постаралась привлечь к этому делу. Теперь оппозиция покорно вслед за властью обсуждает взаимоотношения церкви и государства, свободу слова и прочие глупости. От большого ума начинается обсуждение статей уголовного кодекса (все стали специалистами по праву) и христианское всепрощение (все стали специалистами по православию, хоть бы поинтересовались историей вопроса, прежде чем писать глупости про всепрощение и щеки, даже стыдно за приличных людей, честное слово!). Какое все это имеет отношение к Pussy Riot? Никакого. Бездарная акция, которую задним числом окрестили "панк-молебен", чтобы хоть как-то оправдать эту бездарность. Причем тут панк? Любая гадость называется панком? Причем тут молебен? Из-за обращения к Богородице? Нет, это все только ради того, чтобы, вслед за властью, перевести вопрос из административной сферы в этико-религиозную (которой там нет и не было изначально). Изначально там был обычный перформанс, вроде Лобного места или акции на крыше – кто-то помнит про это? Но в данном случае вышел прокол, который теперь выдают за сознательную борьбу против режима. А девочки действительно бедные. Они-то думали, что им скажут: "Ай-яй-яй" и что они попадут на штуку максимум. А оно вона как вышло. И теперь, хочешь-не хочешь, а надо соответствовать. Спасибо либеральной общественности.
А власть забавляется. И как этого не видят умные, серьезные люди – для меня загадка. Вот Путин, как классический тролль, сделал очередной вброс про Израиль, мол, тут бы девкам наваляли – и все дружно кинулись это обсуждать и горячо опровергать, со ссылками и статьями. И наши родные израильтяне подключились тоже, как будто это имеет хоть малейшее значение. Зато Путин снова показал как великолепно он умеет переключать общественное внимание с одного пункта на другой. И все покорно занимаются тем, что не имеет к процессу над Pussy Riot никакого отношения.
Единственное, что имеет отношение к процессу, это стремление власти продемонстрировать свою силу, свое наплевательское отношение к оппозиции, свое иезуитское умение обернуть любую акцию против в акцию за. И против власти сегодняшние защитники – кролики. Не умеют. Не могут ей противостоять. Единственное, на что их хватает – на прогулки по бульварам с писателями. И интеллигенцию распирает от собственной смелости, от общения с известными личностями, от чувства причастности к… А к чему, собственно?
С Pussy Riot все забыли про лозунги протеста – никого больше не интересует ничего, кроме того, сколько дадут трем девицам, скакавшим в главном храме России.
Причем, на мой взгляд, история эта зашла в тупик, и выхода нет у обеих сторон. Только продолжать гнуть начатую линию. Но в этом "гнуть линию" я вижу нетерпимость обеих сторон, неумение вести диалог, неспособность говорить на неприятные, неудобные темы, нежелание вдумываться в аргументы собеседника и стремление избавиться от альтернативного мнения самыми радикальными, большевистскими методами. И если для власти – это характерно, то для тех, кто ей противостоит – непростительно. Те, кто ратует за свободу слова, просто обязаны предоставить эту свободу слова, иначе их лозунги не стоят ничего. И терпеть обязаны, когда им говорят неприятные вещи. И аргументировано спорить, а не репрессивно – это как раз прерогатива власти, как ни печально, а вы же ей пытаетесь противостоять.
И мне просто интересно, сколько народу меня сейчас возмущенно отфрендит – интересно из чисто антропологического интереса, количество френдов меня никогда не интересовало.
Вот как неожиданно меня вынесло от Леонарда Коэна к Pussy Riot. И скажите, что между этими явлениями нет связи!
P.S. Прочитал в Вики, что Витковский – бывший диссидент. Что ж, это многое объясняет в приверженности к цеховой закрытости и нетерпимости к альтернативному мнению.
|
|
И снова здравствуйте! |
|
|
Новая запись |
|
|
