22.06. Иногда человек прямо необучаемый котик. В десять утра звонит Саша, у неё измученный нервный голос, она просит немедленно сходить с ней до речки, чтобы проверить, не прохладнее ли там, не больше ли кислорода. И что же. Я не напоминаю, что мы уже дважды проверяли, и ничего подобного, а собираюсь и иду. Потому что — а вдруг чудо.

В детстве подсмотрела у своей странной неземной подруги способ спасения от жары — вымыть всё вокруг, вылить на всё вокруг столько воды, чтобы вот только-только не утопить соседей; целиковое ведро, выплеснутое на рыжие крашеные доски кухонного пола и размазанное шваброй. Удивление, что так можно делать, и до сих пор нелепая уверенность, что это как-то работает. Её мама говорит, что она искала в воде недостающий воздух.

Мне бы хотелось как-нибудь исправить эту ошибку книжного ребёнка: я читала, что иногда девочкам становится тринадцать, например, лет — и в них проявляется особенная, невыносимая, мучительная красота. Или нет: мне бы хотелось, чтобы она знала, какой красивой она была тогда — несмотря на бесконечное созерцание своего носа в зеркале и трагические реплики по его поводу. Или нет: мне бы хотелось сказать, что на самом деле я ничего не понимала, и это таяние на глазах, бесплотность и прозрачность не были красотой, я перепутала. Но они были. Я ни с кем больше не ходила на эту дурацкую речку целых двадцать пять лет; теперь вот хожу с Сашей.

Выяснили по дороге, что у нас друг к другу слегка классовая нетерпимость. «Подумаешь, принцесса нашлась». Классы при этом динамичны. Были бы мы всерьёз религиозны, так решили бы, что даны друг другу в назидание. Потому что бесконечно трудно искренне пожалеть человека, у которого мелкий жемчуг. Вот у Саши кондиционер сломался, и ей ужасно; а у меня его просто нет, и как её пожалеть-то при таком раскладе? Но мы люди же, как-то можно. У нас целых две бездны очень, очень мелкого жемчуга, и надо с этим жить.

И ещё разговаривали про трансгуманизм, возможность копирования личности, связь души и тела, сердца и мозга, вот это вот всё. Ёшкин кот, какие мы разные. Саша головой знает, что эта жизнь у нас единственная, а сердцем чует, что всё не так просто; а я как раз знаю, что сознание непрерывно и бессмертно, а ужас небытия свойственен только телу. Мы никогда не узнаем, как на самом деле. То есть, узнаем, возможно, но не сможем поговорить об этом.

https://users.livejournal.com/-raido/510848.html