Про композицию. Ретроспекция - не нова, но и не вызывает отторжения, как к примеру, еще более банальный прямой хронологический порядок. В принципе, все правильно: вступление, завязка, конфликт, экспрессия, развязка.
«Слово». С точки зрения стилистики слова обращает на себя внимание превалирование просторечной формы( даже не «разговорной»), что во многих фрагментах соответствует жанру и содержанию. Но, к сожалению, такой стиль не всегда оправдан, в то время как он довольно часто проявляется в повествовании.
Пример: (стр.5, абзац 3)
«В милицию меня позвал приятель по училищу, который слинял с войск еще давно, при первом же удобном случае».

Какова причина употребления просторечного, да к тому же негативно окрашенного слова «слинял»? Ведь о том, что в войсках плохо или хуже чем в милиции - ни до, ни после этого предложения не говорится?!

Еще пример: (стр.5, абзац 6)
«…готовые в одиночку, без ствола, брать пару-тройку вооруженных отморозков – точь-в-точь как и наши “летучие мыши” группой в десяток душ перли на целую банду “духов”».

«Перли», по-моему, настолько же правдоподобно, насколько естественно матерное междометие в непринужденном разговоре таксистов; однако сильно ослабляет позицию «великого могучего» в нелегкие, и без того, для него времена.

Но, в целом, больших претензий «слово» в рассказе не вызывает, поскольку вписывается в жанр и современную концепцию милицейско-армейской мелодрамы. Вот если бы автору удалось вырваться из этих рамок…

Все остальное – «висяки», «хватание Кондратиев», «уплетание ужина за обе щеки, не сводя восторженных … и уже почти влюбленных глаз» в свете вышесказанного - не страшно.

Теперь о содержании.
Как я уже говорил - это мелодраматическая история(добавлю - с элементами детектива) и развивается она согласно своему закону. Оттого, наверно, нельзя было избежать такого ключевого для жанра момента, как:

«А еще странным было и то, что в отличие от других опорных пунктов, зараевскую заставу ни разу не обстреливали».

С этого момента все дальнейшее «сшито белыми нитками». И то, что Зарай продался «духам», и его «нарокографство», как только об этом заговорил в тексте автор, и уж тем более соперничество в «сердечном» деле.
Безусловна и весьма привлекательна наблюдательность автора, «пропущенные через себя» его меткие замечания об очень важных для мужчин явлениях(событиях), выходят к читателю обработанными, отфильтрованными и логически обоснованными.

Вот и пример сказанному:
«Для Алинки же я – человек из иного мира, ничем не напоминающий ее прежних ухажеров-студентов. Ей не ведомы мои просчеты и неудачи, незадавшаяся карьера. Потому в ее глазах я становлюсь тем, кем когда-то мечтал себя видеть».

Видимо, именно из-за таких моментов мне очень хотелось читать этот рассказ; а еще из-за борьбы добра со злом, а ещё из-за того, что у Константина есть такая непридуманная и богатая биография, которая дает основу многим его «живым» произведениям.

Обсуждать или осуждать моральный облик героя, думаю, имеет смысл, но только в более широкой беседе, чем формат данного сообщения-комментария(лучше, наверно, на семинаре).