_-_Leksi_-_ все записи автора
Название: Растрёпа
Автор: Leksi
Пейринг: Том/Билл
Рейтинг: NC-17
Категория/Жанр: slash, romance, hurt/comfort, AU, POV Tom
Размер: maxi
Статус: закончен (17.11.2011)
Краткое содержание: место действия - Берлин. Том Листман – двадцати трехлетний, вполне состоявшийся молодой человек, преподающий брейк-данс и зарабатывающий на жизнь исключительно уличными танцами. У парня свои, оформившиеся уже, принципы и убеждения, но все меняется в его жизни, когда в ней появляется семнадцатилетний парнишка, за странным поведением которого явно что-то скрывается...
Предупреждения: нецензурная лексика, подробное описание постельных сцен.
Дисклеймер: никаких прав, кроме авторских, не имею. Прошу прощения у известных лиц за использование их имен и образов в данном фанфике.
Все события вымышлены, любое совпадение – чистая случайность.
Посвящение: данный фик я посвящаю всем своим читателям, я безумно благодарна каждому из вас за поддержку, терпение и понимание!
От автора: отдельное огромное спасибо хочется сказать:
Морковке и Molnya.
Дашик, Марго, за все, что вы для меня сделали! Так хочется сделать что-нибудь для вас, поблагодарить больше, чем на словах, но кроме своего скромного творчества ничего предложить не могу. Но мое творчество идет от души, поэтому, хочется верить, что это немало)
-Nice_Girl-.
Верушкин, тебе за такое трепетное отношение к данной истории, к ее персонажам, за постоянную поддержку, за рисунки. Для меня все это очень важно!
Gadjik.
Просто за то, что полгода назад попалась мне на глаза в контакте... или это я тебе попалась)) не столь важно, думаю, ты поняла мою мысль)
Размещение: если хотите разместить данный фанфик на других ресурсах, убедительная просьба поставить меня в известность.
***
– Билл, вы где? – прижимаю к уху телефон, пытаясь застегнуть молнию на чемодане Свена. Почему этим занимаюсь я, а не его ненаглядный неясно, но этот чемодан рискует быть выкинутым с перрона, если немедленно не позволит себя застегнуть. Какого черта рыжий вообще в него залез.
– Мы подъезжаем.
– Что-то случилось? – выпрямляюсь, уловив в его голосе подозрительные нотки.
– Сейчас расскажу, – Билл отключает вызов, а я на нервах дергаю чертову молнию и тут же ее застегиваю.
Сегодня мы отъезжаем в Альпы. Со дня выписки Билла из больницы прошло ровно семнадцать дней, мы считали. Этот почти месяц был наполнен беготней, улаживанием неразрешенных вопросов, мотанием в больницу и новыми знакомствами в связи с предстоящей вылазкой в горы. Билл полностью оклемался, выглядит бодро и даже иногда румяно. Наш малыш в его штанах, правда, так и не спешит радовать активностью, что, конечно, наводит порой на угнетающие мысли и настроения, но я этого не показываю, а Билл учится с данной проблемой сосуществовать, не вспыхивая каждый раз нервными выпадами.
Едем мы на поезде и встречаемся на вокзале. Я, мама, Бас и Свен уже в полной боевой готовности ждем Билла с Кристель. Выхожу к дороге и сразу замечаю их, выбирающихся почему-то из такси. У обоих лица чернее тучи. Нехорошее у меня предчувствие. Подхожу к ним и, поздоровавшись, помогаю Кристель с сумками.
– Что такое? – шепчу Биллу, как только он ко мне подходит.
– Мама с Кирком поссорились.
– Из-за поездки? – предполагаю я, когда мы заходим в здание вокзала.
– Да… из-за нас с тобой, – Билл замолкает, и ко всем остальным мы подходим молча. Мам я познакомил неделю назад, Билла со Свеном еще раньше, чтобы к моменту совместной вылазки все друг друга более или менее знали. С рыжиком мой «сгусток эмоций» поладил намного лучше, чем с Басом, правда, по-моему, он меня к нему, к Свену, ревнует. Хотя, может, мне и показалось. Поводов-то я точно не давал. Все здороваются, парни знакомятся с Кристель, а мы с Биллом отходим.
– Почему он так? – начинает Билл довольно эмоционально. – Он меня всегда понимал, мы друзья с ним, почему в этот раз он меня не понимает и даже не пытается? Накричал на маму, что она мне потакает, что способствует этим отношениям, – он смотрит на меня с таким отчаянием, а я просто молча его обнимаю.
– Я думал, он меня любит.
– Эй-эй, Билл, – отрываю его от себя и заглядываю в глаза. – Он любит, поэтому все это и делает. Он думает, так лучше, понимаешь? Для тебя лучше.
– Но я люблю тебя, как он не поймет-то.
– Ему сложно понять такую любовь. Не расстраивайся, ему просто нужно время. Он увидит, что все у нас серьезно и примирится, вот увидишь.
– Да, но для мамы эта поездка теперь ничего хорошего не принесет. Она всегда так переживает, когда они ссорятся, не успокоится просто так, – смотрим на расстроенную Кристель и обвиваем друг друга руками, заключаясь в обоюдные объятия. Да что ж такое. Не живется людям мирно. Вижу, как мама что-то начинает говорить Кристель и, судя по мимике, это какие-то не очень приятные воспоминания. Хорошо, она тоже когда-то не находила общего языка с отцом, может, поуспокоит взволнованную родительницу. Кристель подключается к диалогу, что-то эмоционально отвечая. Билл смотрит куда-то в сторону.
– Эй, – отвлекаю его внимание на себя. Он поворачивается и смотрит мне в глаза. Улыбаюсь, пытаясь показать взглядом все, что чувствую, и это срабатывает. Билл улыбается в ответ и подается ко мне за поцелуем. Невесомо касаюсь его губ, их уголка, целую щеку возле носа и вверх по переносице.
Время пролетело быстро – не так много его и оставалось – и пришла пора перебираться к поезду. Все дружно подобрались, подхватили свои рюкзаки и сумки, направившись к месту назначения. Кристель по-прежнему загружена своими переживаниями, хоть и всеми силами пытается это завуалировать, Билл это видит и тоже не излучает радости, даже Бас со Свеном притихли, подстроившись под общую атмосферу. Бл*дь, ну, не так все должно быть, не так.
– Крис.
Мы с Биллом одновременно оборачиваемся на крик. Вместе с нами тормознули и мамы, которые замыкают наши ряды путешественников. Звезданутая парочка вырвалась вперед на несколько метров. Ловко маневрируя между людьми, спешащими к своим вагонам, к нам приближается Кирк. Билл то ли испуганно, то ли просто настороженно кидает на меня взгляд и хочет уже идти к матери, но я его останавливаю.
– Подожди, пусть переговорят, – придерживаю его за предплечье.
– А вдруг он ее не отпустит?
– Не думаю, что он гнал сюда в домашнем свитере ради этого.
Наблюдаем, как, обычно с иголочки одетый, отчим, в накинутом наспех, пальто, с явно не расчесанными волосами, запыхавшись, подходит к Кристель. Мама деликатно от них отделяется и идет к нам с Биллом. Билл весь в напряжении следит за родителями и, наверняка, уже готовится к бурному отстаиванию своей позиции. Но тут переруганные родители обнимаются, и мы все выдыхаем. Билл поворачивается ко мне, расплываясь в улыбке, и я, наконец, расслабляюсь. Кирк, что-то еще сказав жене, подходит теперь к нам и сгребает в объятия сына.
– Без обид? – отстраняется, глядя, на него.
– Без обид, – Билл сияет, и они сталкивают кулаки в каком-то, наверное, только им известно, что означающем, жесте.
– Отдыхай и ни о чем не думай, – напутствует отчим и переводит взгляд на меня. Смотрит серьезно, даже жестко.
– Смотри в оба… за обоими, – выдает он, наконец, пересиливая себя, и я киваю в знак того, что все понял. Еще бы не понять, одним взглядом объяснил, что, если хоть один упавший волосок с их голов пропущу, не жить мне на этой земле, как минимум.
– Я, конечно, все понимаю, но если вы свою «Санту Барбару» не закончите, мы никуда не уедем, – раздается голос Басти, и все, кто находился в радиусе пятисот метров, обернулись, вот без преувеличений, так и было! Зато подействовало на раз. Подрываемся с места и, найдя свой вагон, молниеносно загружаемся всем составом на свои места. Я, конечно, преувеличил, так как молниеносно со всеми, возникшими на пустом месте, пререканиями занять свои законные места не получилось.
Отчим машет рукой, когда поезд отъезжает, и Билл, помахав в ответ, набрасывается на меня с довольным писком. Вот теперь все именно так, как должно быть, без сомнений.
По прибытию на вокзал, нам необходимо было арендовать машину, чтобы добраться до коттеджа, находящегося практически в горах. По фотографиям на сайте было ясно, что местность та довольно снежная уже сейчас, что очень понравилось Свену, который и предложил данный коттедж для почти двухнедельного проживания нашего сплоченного «семейства». Басти, естественно, поддержал идею, за ним последовало мое одобрение, ну, а остальным осталось лишь промолчать в знак согласия.
С арендой транспорта проблем не возникло и, упаковавшись вшестером, в общем-то, достаточно просторный салон автомобиля, мы выехали к месту, которому предстояло стать нашим домом на ближайшие десять дней.
На заднем сидении расположились мама, Кристель и Бас со Свеном, компактно сгруппировавшимся на его коленях. Благо все они отличаются почти дистрофичным телосложением, разве что моя мама в небольшом исключении, так что, как мне показалось, им там даже свободно. Билл сидит рядом со мной и, глядя в карту местности, купленную на вокзале, говорит, куда ехать.
– Дальше направо, – в очередной раз подъезжая к развилке, говорит Билл, а меня вдруг охватывает сомнение.
– Направо? – уточняю я, чуть сбросив скорость, которая и без этого была черепашьей.
– Да, – уверенно кивает головой и поднимает взгляд на меня. Наверное, не понимает, с чего это я вдруг переспросил, когда мы проехали уже два поворота, на которых я молча крутил руль в указанном направлении. А дело в том, что я не помню на нашем маршруте поворотов направо. Карту я смотрел перед отъездом и до этого самого момента все, что говорил Билл сомнений не вызывало, а вот поворот направо не вызывает доверия.
– Дай-ка, – протягиваю руку за картой, но Билл ее отводит и в сердитом недоумении смотрит на меня.
– Ты мне не доверяешь?
– Билл, я доверяю тебе, просто дай взглянуть, – не опуская руки, торможу перед развилкой, разводящей нашу дорогу в разные стороны.
– Ты считаешь, я настолько туп, что не способен определить в какую сторону нам повернуть надо? – Билл заводится, так и не отдав мне карту. Вздыхаю.
– Перестань, просто я не помню поворотов направо, меня гложут сомнения, а, сомневаясь, я не поеду, – выдерживаю спокойную интонацию.
– Ты на карту взглянул мельком, ты его просто не заметил, я, по-твоему, что, не знаю, где лево, а где право находится, или я вообще идиот, не способный дорогу на карте найти? – взрывается Билл. Ну, черт, я понимаю, выглядит по отношению к нему не особо хорошо, но, бл*дь, неужели нельзя было не включать это все, а просто дать мне на секунду эту гребанную карту. Только собираюсь отстегнуться и силой отобрать этот клочок бумаги, так как понимаю, что по-другому мне его не добиться, как в наш спор вмешивается Кристель:
– Билли, если Том сомневается, пусть посмотрит, все же если мы не туда заедем, никому это не понравится, итак все устали, – мягко говорит родительница, и я, признаюсь, приятно удивлен, что она на моей стороне, но для Билла это, наверное, удар ниже пояса. Он не верящим взглядом уставился на мать и, сунув мне карту, так, что чуть не заехал с размаху в челюсть, отвернулся к своему окну. Бл*дь, нехорошо вышло, прости, малыш, я искуплю это чуть позже, обещаю. Заглядываю в карту, и уже самому хочется вцепиться себе в глотку и вырвать кадык, как минимум.
– Билл, ну, прости, ну, засомневался, – пытаюсь вернуть ему карту. – Давай, возьми, и поедем. Не дуйся, ты был прав, Билл.
– Сам руководи процессом, мало ли приволоку вас не туда, – зло кидает он, даже не повернувшись. Понимаю, что сейчас прощения не добиться, я его и не виню, получилось, действительно, нехорошо, давлю на газ и отъезжаю.
Подъехав, наконец, к дому, слышу возню сзади и восхищенные охи Свена – парень доволен больше всех, по-моему. Ну, хоть кто-то в данный момент радуется. Выбираемся из машины, и Кристель подходит к Биллу.
– Сынок, не обижайся…
– Ты чья мама? Моя! – перебивает он ее. – Ты за меня должна быть, а не против…
– Так, иди-ка ко мне, – не даю ему договорить и оттаскиваю в сторону. Беру его лицо в ладони и тут же целую. Билл растерялся, поэтому, не сопротивляясь, принял эту ласку.
– Прости, малыш, ну, обуяло меня сомнение, ну, был не прав, тебе нужно было просто показать мне этот поворот на карте и все, чего ты завелся со своей гордыней, – говорю примирительным тоном.
– Так это я виноват? Гордыня моя? Ты думаешь, мне приятно было, что ты во мне усомнился в таком плевом деле, да еще при всех? Я-то знаю, что ты меня особо одаренным не считал никогда, но зачем это было так демонстрировать?
Понимаю, что его повышенный тон слышит и Кристель, и мысленно даю ему увесистый подзатыльник.
– Билл, – родительница снова хочет что-то сказать, подойдя ближе, но я ее останавливаю:
– Кристель, идите в дом, мы разберемся, все хорошо, не волнуйтесь, – говорю спокойно, и даже слегка улыбаюсь, чтобы убедить ее в правдивости своих слов. Женщина сомневается, переводя взгляд то на меня, то на сына, но все же сдается и, подхватив сумку, идет за остальными. Отпускаю зверя внутри себя и разворачиваюсь к этому глупому юнцу. Беру его за грудки и прижимаю к машине, причем с размаху, чтоб почувствовал удар. Билл распахивает непонимающе испуганные глаза, глядя на меня, гневно вдыхающего и выдыхающего морозный горный воздух.
– Ты что творишь? – шиплю ему в лицо. – Хочешь показать матери, какой я нехороший? Как нам с тобой не ахти, как дружно живется? Как я тебя не ценю и отношусь совсем не так, как ты того заслуживаешь? Ты ее против НАС настроить решил?
Часто моргает, глядя на меня.
– Прости, – наконец, выдыхает, обдумав, видно, услышанное и проанализировав-таки свои действия, а главное, слова в ее присутствии. – Я не подумал, Том, прости, – прижимается ко мне, как только я опускаю руки. Обнимаю его, притягивая к себе еще ближе.
– Все, ладно, забыли, но не забывай, что мы здесь не одни и прости еще раз, что засомневался, я совсем не хотел тебя этим обижать.
В этот раз уже он приникает к моим губам, даря эмоциональный поцелуй, тем не менее, чудесным образом нас обоих успокаивающий.
Покончив, наконец, с разборками, беру свою сумку из машины и встаю рядом с Биллом, разглядывающим окрестности.
– Как здесь классно, – поворачивается ко мне с, загоревшимися взволнованным предвкушением, глазами. Улыбаюсь, молча соглашаясь. Место действительно потрясающее. Двухэтажный, белый коттедж с чердаком, гараж тут же возле дома, целая стена елей позади, обряженных в белые снежные шубки.
Справа возвышается, сражающая своим величеством и красотой, гора, а по левую руку, чуть ниже в долине сам Рупольдинг – аккуратные крыши небольших домиков, тоже слегка запорошены снегом, но в самом городе снега еще не так много.
– Тебе нравится? – спрашивает Билл, так и не дождавшись от меня комментариев.
– Очень, – щелкаю его по носу. – Пошли в дом, а то Кристель сейчас подумает, что я тебя в сугроб зарыл и сверху притоптал, – иду к входу в коттедж.
– Да ладно, ты ей нравишься, не подумает она о тебе плохо, она же знает, что я нервный, – усмехается Билл, перегоняя меня и входя в дом первым.
Как только вошли, наткнулись на взволнованно-вопросительный взгляд нашей мамы. Билл тут же цепляет на лицо довольную улыбку и подходит к родительнице.
– Мам, все ок, прости, вспылил не по делу, – целует, слегка ошарашенную, по-моему, мать и, завидев Свена, поднимающегося по лестнице, срывается туда же. – Не забываем, кто какую комнату бронировал, – громко напоминает он, догоняя рыжика. – Наша третья справа от лестницы!
Свен оборачивается и ускоряет шаг, мгновенно достигнув второго этажа. Усмехаюсь. Интересно было бы посмотреть, как Билл вышвыривает тех, кто посмел бы покуситься на «забитую» нами еще дома, комнату. Но такие смельчаки среди нас не водятся, так как все выбрали свои апартаменты, не выходя из квартиры Баса, где мы и рассматривали многочисленные фотографии, снятого на время отдыха, коттеджа. Все жилые комнаты находятся на втором этаже, их всего пять – три из них рассчитаны на двоих человек и две – на одного. Для нас самый оптимальный вариант, так как наши мамы как раз и займут эти две одноместные комнатушки, оставив нам выбор из двухместных, что нам и нужно. На первом этаже располагается кухня со всем необходимым для комфортного в ней пребывания; гостиная с камином, мягким, ворсистым ковром на полу и развешенными пейзажами на стенах, вставленными в массивные резные рамки из светлого дерева; и даже домашний тренажерный зал, небольшой, но со всеми нужными нам с Басом тренажерами. Остальным-то он вряд ли понадобиться, дистрофики. В общем, тут стоит просто сказать, что общая обстановка в доме пышет уютом и комфортом, обволакивающими сразу, как заходишь внутрь, поэтому сейчас я с уверенностью могу заключить, что мы не ошиблись с выбором – здесь просто потрясно. Единственное неудобство состоит в том, что ванных комнат только две – одна на первом этаже и одна на втором, с туалетами дело обстоит так же. Но это, думается мне, общей положительной картины не испортит.
Первым делом все заселились в свои комнаты, разобрали вещи, потом мы с Басом разожгли камин внизу, женщины ушли обживать кухню и параллельно готовить нам ужин. Сегодня все устали с дороги и время уже к вечеру, поэтому было решено провести его дома, никуда не выдвигаясь. Так мы и сделали. Вкусно поужинав, все разошлись по комнатам, уединяясь в своих любовных гнездах, ну, кроме мам, конечно. Они, кажется, остались посидеть в гостиной перед камином. Пусть пообщаются, я нереально рад, что они так поладили, это очень хорошо для всех нас.
Окно нашей с Биллом комнаты смотрит как раз на ели позади дома, создавая ощущение, что мы находимся в чаще леса, отгородившего нас от всего остального мира. Здесь нет телевизоров, кстати, и никаких лэптопов мы намеренно с собой не взяли. Эту комнату выбрал Билл, в ней располагается очень уютно выглядящая кровать, пара тумбочек возле нее, пара светильников и небольшой шкаф для одежды. Всего по минимуму, но большего, кажется, и не надо.
Билл стоит у окна и рассматривает единственное, что из него видно – заснеженные ели. Подхожу к нему сзади и обвиваю руками в районе талии, уложив ладони на сытый живот, который незамедлительно реагирует, вздрогнув и чуть вжавшись. Билл разворачивается, и я подхватываю его за бедра, сажая на широкий подоконник. Он разводит ноги в стороны, подтягиваю его к себе, встав между ними.
– Мне не верится, что мы здесь, – тихо говорит Билл, разглядывая мое лицо, периодически останавливаясь на глазах.
Щипаю его за ягодицу, от чего он подпрыгивает, наверное, неожиданно я это сделал.
– Эй, я же не про сон говорил, – смеется и бьет меня в отместку по плечу.
– Ну, я на всякий случай, – притягиваю его голову и вовлекаю в тягуче-сладкий поцелуй. Я когда-то совсем не придавал значения поцелуям, Билл полностью изменил мое к ним отношение. Никто до него так меня не целовал. Он отдается без остатка, растворяясь в ласках моих губ, и в то же время умудряется принимать такое активное участие в процессе, что в какой-то момент мы уже почти воюем за право ведущего инициатора. Вот и сейчас он выносит мой разум за пределы вселенной, тихо постанывая, жадно причмокивая и поглаживая мою шею прохладными пальцами, до тех пор пока мы все же не находим силы оторваться друг от друга и вдохнуть, наконец, кажется, закончившийся в легких, воздух.
– Спать хочешь? – спрашиваю, глядя в его явно сонные глаза. Билл кивает.
– Тогда в душ и в постель, завтра нужно быть бодрыми и полными сил, – говорю я и отхожу от окна.
– Мама сказала, покажет то место с фотографии, – спрыгивает с подоконника. – Завтра же туда и сходим, да?
– Конечно, – киваю и открываю шкаф в поисках полотенец и чистого белья.
– Класс, – Билл подскакивает ко мне и в порыве запрыгивает мне на спину. Еле-еле успеваю подхватить его и наклониться, чтобы удержать равновесие и не завалиться вместе с ним в шкаф.
– Я пойду, проверю свободна ли ванная, – кусает меня за ухо и, спрыгнув, выбегает из комнаты, а я с растянувшейся на лице улыбкой, возвращаюсь к поиску полотенец.
– Свободно, пошли быстрей, пока не заняли, – Билл влетает в комнату как раз тогда, когда я нашел все, что нужно.
– Вместе пойдем? – уточняю на всякий случай, все-таки мы не одни в доме.
– Естественно, – отвечает с таким видом, будто я сказанул сейчас наиглупейшую глупость, только что у виска не покрутил. Ничего больше не говоря, сгребаю полотенца с чистым бельем и выхожу из комнаты вслед за, выскользнувшим передо мной, Биллом.
Ванная комната не сказать, что очень просторная, но места хватило для вполне приличной аккуратненькой ванны, раковины и стиральной машинки, почти незаметно устроившейся в углу. Запираю дверь сразу, как только попадаем внутрь. Осматриваюсь, скидываю белье с полотенцами и включаю воду. Кабинки здесь нет, чтобы принять душ нужно забраться в ванну, поэтому наливаю в нее немного горячей воды, чтобы покрыла и нагрела дно. Билл в это время уже разделся и первым залез в ванну. Не теряя времени, быстро раздеваюсь сам и шагаю к нему. Беру душ и сразу поливаю нас обоих, после чего подвешиваю его сверху и задергиваю шторку, предохраняющую помещение от брызг. Тут же оказываюсь в теплых объятиях и всем телом чувствую, как льнет ко мне Билл. Крышу срывает мгновенно, я не ласкал его обнаженное тело уже несколько дней.
Мы много что переделали в последнее время. Я наслаждался его податливостью, ласкал, целовал, вылизывал, но все это не приносило должного удовлетворения, так как «Билли-младший» не реагировал, и Билл в эти моменты вместо наслаждения переживал массу негативных эмоций. Пару раз мне приходилось даже слезы его лицезреть после собственного оргазма, и это чертовски болезненные ощущения, сдавливающие грудную клетку и заставляющие стискивать челюсть от бессилия, прижимая его к себе и сцеловывая соленую влагу с болезненно разочарованных глаз.
Руки сами пускаются ласкать родные изгибы, по горячей худой спине к пояснице, по ягодицам, пальцами в ложбинку и снова вверх по бокам к плечам. Оттягиваю его голову за волосы и целую мягкие губы, страстно, чувственно, сминая, лаская и покусывая, неистово вылизывая рот и упиваясь любимым вкусом.
– Том, – Билл вздрагивает и распахивает глаза в тот момент, когда я, намыливая его ароматной пеной, прохожусь пальцами между ног.
– Что такое? – с испуга убираю руку от его паха.
– Больно… там, потрогай еще, – очень эмоционально тараторит Билл.
– Больно? – пугаюсь. – Где? Как больно? Билл?
– Там, – сам кладет руку себе на член и пальцами щупает яички. – Здесь, вот больно, немного, – расплывается в улыбке, а я никак не отойду от ступора.
– Чему ты улыбаешься? – осторожно накрываю его руку своей. – Где? Покажи мне.
Билл берет мою руку и моими пальцами слегка сжимает яички. Меня бросает в жар, а тело прошибает разрядом сильнейшего возбуждения. Медленно выдыхаю, пытаясь совладать с собственными реакциями, давно меня так не штормило.
– Вот здесь чуть-чуть больно, Том, ты понимаешь? Понимаешь? – Билл становится все оживленней и радостней, а я все больше недоумеваю. – Врач меня спрашивал, есть ли болезненные ощущения в районе яичек, а их не было, он сказал, что если б были, то это вернейший признак того, что проблема моя чисто психологического характера. Я думал, что может и не так, я сомневался, а теперь… – Билл говорит так быстро, что я еле успеваю уловить суть его объяснений. – Том, больно понимаешь? Значит психологически, значит в голове дело, ты был прав, Том, – он продолжает мять себя с помощью моей руки видимо наслаждаясь этими самыми болезненными ощущениями, а у меня уже весь пах свело, и все, прилегающие к нему, мышцы выкрутило.
– Дурак ты мой мелкий, – выдыхаю и притягиваю его к себе, отбирая все же свою руку. – Тебе все об этом твердят, а ты только сейчас решил поверить?
– Я сомневался, а теперь больно, Том, раз я чувствую там, значит все хорошо, – в его голосе улавливаю дрожь и отстраняю его от себя, заглядывая в глаза. Так и есть, чуть не плачет, но весь сияет. Целую его, жадно впившись в губы. Хотелось понежнее, но возбуждение, держащее все тело в напряжении, рвется наружу. Билл разрывает поцелуй и тянется рукой к моему паху, перехватываю ее, не дав достигнуть цели.
– Ты хочешь, – шепчет он.
– Неважно, давай заканчивать и выбираться, не забывай, что мы в общественной ванной, – не хочу сейчас портить ему настроение, он такой довольный, а мы уже знаем, как влияют на него наши ласки и лишь один оргазм в конце. Я лучше перетерплю сейчас, чем опять смотреть в разочарованные глаза. Снова снимаю душ и принимаюсь смывать с нас пену.
– Том…
– Тшш, – перебиваю его, целуя. – Все нормально, давай, помоги мне, – отдаю ему душ и поворачиваюсь к нему спиной. Смывает с меня оставшуюся пену и прижимается к спине, все же обхватив мой член рукой и тут же начав быстрые резкие движения вдоль ствола. Шумно выдыхаю не в силах уже противиться и, заведя руку за спину, обнимаю его, чуть сжав упругую ягодицу. Долго я не продержался, учитывая степень возбуждения и умение Билла сделать так, чтобы я кончил быстрее. На то, чтобы прийти в себя, все так же находясь в объятиях, прильнувшего ко мне сзади Билла, уходит минута-две, и я разворачиваюсь к нему. Собираюсь присесть и вновь попробовать достучаться до упрямого органа, но теперь Билл останавливает меня:
– А кто говорил, что надо пошевеливаться? – улыбается и выскакивает из ванны, сразу кутаясь в одно из, принесенных мной, полотенец. Споласкиваю ванну от пены, выключаю воду и тоже вылезаю.
– Том?
– М? – обнимаю его, лежа в постели. Кровать оказалась в меру мягкой и в меру жесткой, двумя словами чертовски удобной. Свет мы полностью погасили, поэтому в комнате почти кромешная тьма.
– А мы ведь не все пробовали еще, – тихо говорит Билл куда-то мне в шею.
– Ты о чем? – понимаю, что он о наших попытках сексуального характера, и даже догадываюсь, о чем конкретно, но что-то уж больно сомнительно мне. Билл молча разворачивается на другой бок и, прижавшись ко мне спиной, делает пару говорящих за себя движений, елозя попкой по моему паху, который мгновенно реагирует приятным повышением температуры.
– Я об этом, – замирает, все так же шепча.
– Билл, – кладу руку ему на бедро, фиксируя, чтобы больше так не делал. – Ты что, хочешь сейчас этим заняться?
– Да, ты же хочешь, у тебя полноценного секса уже почти два месяца не было.
– Это единственная причина? А сам-то ты этого хочешь?
– Хочу, – что ж, довольно твердо.
– Билли, не думаю, что это хорошая мысль, – приподнимаюсь на локте и подминаю его под себя, нависнув сверху. – Я не хочу так, давай сделаем это, когда все будет в порядке. Я хочу, чтобы ты получил удовольствие, без этого мне тоже ничего не надо.
– Но мы же не знаем, может, все получится, мы ведь не пробовали еще, минеты и дрочка это ведь совсем другое. Том, давай попробуем, – не уступает, поглаживая пальцами мою шею, изредка царапая ее, отросшими ноготками. Ничего не отвечаю, зависнув на своей мыслительной волне.
– Чего ты боишься? – продолжает, не дождавшись ответа. – Что я расстроюсь, если не выйдет? Так хуже, чем уже есть все равно не будет, меня это не расстроит больше, чем расстраивает все остальное, что мы делаем. Том, ну, давай.
– Нет, Билл, – подаю, наконец, свой голос. – Я не хочу, чтобы тебя это расстраивало, ты поправишься, и тогда все будет. Без слез и сожалений. Только удовольствие, наше общее. Спи, – обнимаю его, притянув ближе и уткнувшись в макушку. Он вздыхает, берет мою руку, утыкается в нее носом, поцеловав мои пальцы, и, наконец, успокаивается.
***
– Билл, заканчивай меня фотографировать, давай, я тебя тоже запечатлею, – пытаюсь выхватить у него камеру, но он убегает от нас с Кристель дальше по дороге. Первый день нашего полноценного пребывания в Альпах встретил нас очень ярким солнцем, чьи лучи, отражаясь от белоснежного покрова земли, постоянно слепят и заставляют щуриться. За это я светилу очень благодарен, так как всю дорогу откровенно кайфую от вида, так забавно морщащего нос, Билла. Он сегодня невероятно довольный, постоянно улыбается, носится, как заведенный, что-то тараторит, а мы с «нашей мамой» только наблюдаем с одинаково идиотскими улыбками на лицах. Нет, у Кристель улыбка, конечно, не идиотская, что я говорю.
– Успею и я засветиться, не переживай, – отвечает Билл, пятясь назад и глядя на нас.
– Билл, развернись, так и упасть недолго, – беспокоится Кристель и, надо сказать, не безосновательно, так как идем мы сейчас по узкой горной дороге, с которой вполне реально и вниз скатиться, а склон там немаленький. А идем мы, собственно, к той самой гостинице, возле которой и стоит отец Билла на том его излюбленном фото. Кристель у нас в роли гида, а остальных мы оставили дома – пересечься было решено чуть позже.
– Все под контролем, мам, не грузись, смотри, как круто здесь, – Билл вытворил какое-то подобие пируэта и действительно чуть не рухнул в снег, зацепившись одной ногой за вторую свою ногу. Кристель глухо охнула, но, быстро поняв, что Билл устоял и уже даже успел подойти к нам все с той же улыбкой на лице, расслабилась. Уж не знаю, что на него так подействовало, то ли вчерашнее открытие болевых ощущений, то ли факт пребывания здесь, то ли хорошая погода и компания, а может и все вместе, но этот его цветущий вид сегодня просто тонной бальзама на душу.
Искомое здание, а именно небольшая белая гостиница с ярко коричневой крышей и маленькими красными балконами находится, как оказалось, совсем недалеко от нашего коттеджа. Для достижения цели нам понадобилось всего полчаса. Вот теперь-то фотокамера, наконец, оказалась в моих руках. Мы решили сначала сфотографировать одного Билла, потом его же вместе с Кристель, ну, и меня тоже, разумеется, вместе все с тем же главным героем сегодняшних скитаний.
– Билл, прими позу, – усмехаюсь, пытаясь словить хороший момент для нажатия кнопки.
– Какую? – стреляет в меня многозначительным взглядом, как-то шкодно улыбнувшись, или мне после вчерашних его предложений уже мерещится? Кошусь на Кристель и на пару секунд зависаю. Родительница смотрит на сына с таким выражением лица, будто она вовсе не здесь с нами сейчас, а где-то в своем, сокрытом от посторонних глаз, мире. Снова возвращаю свое внимание Биллу и делаю, наконец, несколько снимков.
– Вот оно какое, перемещение во времени, – подает голос Кристель. Бросаю взгляд на нее, тут же возвращая его к своему мальчишке. Что именно имеет в виду женщина, понять несложно. Билл с благоговением рассматривает здание гостиницы, все так же щурясь на солнце.
– Он на него очень похож, – решаю поддержать тему.
– Очень, просто невероятно, – продолжает Кристель. – Даже характером, жестами, а ведь он его даже не помнит.
– Значит, это заслуга генетики.
– Мам, ну, давай, чего ты стоишь? – поторапливает Билл, и женщина идет к нему. Снова вскидываю камеру и фотографирую свое ненаглядное семейство.
После пришла очередь и нас с Биллом застыть на фото для истории. Кристель щелкнула пару раз, и тут Билл, развернувшись и обхватив меня за шею, настойчиво вбирает мои губы, трепетно, но с напором целуя. Думаю, не стоит уточнять, что сопротивляться этому я, как всегда, и не хочу, и не могу. Обняв его поперек талии и прижав к себе, охотно отвечаю на этот его импровизированный выпад. Краем уха слышу пару характерных звуков, оповестивших нас обоих, что Кристель не только не растерялась от этого зрелища, но и умудрилась все это безобразие сфотографировать. Данный факт окунул в эйфорию даже больше, чем сам поцелуй, причем не только меня, так как мы оба в это же мгновение расплываемся в довольных улыбках, оторвавшись друг от друга. Обхватываю ладонями лицо напротив и завершаю поцелуй мягким прикосновением своих губ к его. Взгляд, которым Билл на меня смотрит сейчас сносит все мои крыши: и существующие, и надуманные.
– Я тебя так люблю, – шепчет еле слышно, будто боясь, что это его сокровенное признание кто-то или что-то услышит, сейчас неоспоримо ясно, что оно предназначается только мне – настолько интимно прозвучало каждое, выговоренное им, слово. – Не забывай об этом никогда, ладно?
А я только киваю, нежно поглаживая большим пальцем его щеку. Кристель в это время вылавливает какую-то девушку, вышедшую из гостиницы, просит ее нас сфотографировать, и мы всей троицей с неприлично довольными выражениями лиц тоже остаемся красоваться на экране фотокамеры.
После нашего своеобразного паломничества мы отправились в город. Созвонились с Басом и встретились в назначенном месте. Мамы от нас отделились сразу, уйдя по своему маршруту в нежелании, как они выразились, нам мешать.
День получился насыщенным, и в плане впечатлений, и в плане физических нагрузок. Мы вчетвером гуляли по городу, любовались местными красотами, совершали набеги на небольшие магазины для туристов и не только. Настроение у всех было на отметке «отлично», а у кого-то и зашкаливало местами. Надо сказать, Свен плохо влияет на Билла в плане шопогольничества, никогда не замечал за ним такого рвения в сметании всего, что плохо лежит на прилавках, а тут на пару с рыжим они накупили столько ненужного барахла, что к вечеру все карманы под завязку были набиты какой-то странной мелочевкой. Но тот факт, что Билл хотя бы с рыжиком нашел общий язык практически сразу, – наверное, повлияла совсем небольшая – всего год – разница в возрасте – не мог меня не радовать. К Басу же он продолжал как-то настороженно присматриваться, но общение их стало заметно раскрепощеннее. Погода так и простояла замечательной до самого вечера. Весь этот день мы провели на своих двоих, наматывая круги по городу и присаживаясь только для очередного перекуса в одном из многочисленных кафе. Давно я так много не ходил, во второй половине дня в голове постоянно всплывала мысль о том, как же я все-таки обожаю свою машину.
Когда солнце почти опустилось за горизонт, все достаточно вымотались, поэтому единогласно было принято решение завалиться в один очень красивый ресторан, в котором мы обедали. Тогда мы и узнали, что работает данное заведение круглосуточно и к вечеру приобретает совершенно другой вид, нежели мы видели днем. Атмосфера в нем становится интимно-таинственной из-за чуть затемненного освещения, столики расставляются по периметру, освобождая центр помещения и превращая его в танцпол, а вдоль одной из стен откуда-то вырастает барная стойка – потрясающее преображение обычного на первый взгляд общепита.
Мы расположились за двумя соседними столиками, так как они были маленькими, и тесниться вчетвером за одним из них никто желания не выказал, заказали выпить и, наконец, полностью расслабились. Моему мелкому алкашенку хватило всего нескольких бокалов экзотического алкогольного коктейля, чтобы чуть раскосые глаза окосели окончательно, ноги постоянно несли его тощую тушку на танцпол, абсолютно при этом ее не держа, а шаловливые ручонки начали рваться туда, куда в общественных местах им рваться совсем не положено. Поэтому, оперативно опустошив очередной бокал и предупредив Баса, что мы уходим, я обхватил свое пьяное чудо за талию и поволок домой. Басти предпочли задержаться и последнее, что я видел перед тем, как выйти на улицу – был вытанцовывающий какие-то незамысловатые элементы брэйка, рыжик. Видимо, демонстрировал то, чему научился у Баса за время их отношений.
До дома мы доползли без приключений. Этот день Билла реально вымотал, плюс алкоголь и его сморило так, что, как только мы вышли на свежий воздух, он практически повис на мне, всю дорогу засыпая на ходу. Я же в это время размышлял, что на это мне сейчас скажет Кристель. Не похвалит уж точно.
– Тише, Билл.
Заходим в дом, и я разворачиваюсь к двери, чтобы ее запереть. Билл хватается за стену и идет дальше, обо что-то споткнувшись и громко ругнувшись. Подхожу к нему и помогаю дойти до лестницы. Время сейчас уже позднее, так что я очень надеюсь, что наши мамы уже мирно сопят в свои подушки, а не дожидаются нашего возвращения. На середине лестницы Билл вдруг начинает странно похихикивать.
– Что? – полушепотом осведомляюсь я, втаскивая его наверх.
– Ничего, – отвечает Билл, продолжая веселиться. – Мама, – кричит на весь дом и смеется еще громче. Почти в шоке затыкаю ему рот и быстро доталкиваю до комнаты.
– Еще раз крикнешь, побью, – шикаю на него, открываю дверь и впихиваю внутрь.
– Ну, Тооом, чего ты такой скучный, я хотел ей сказать, что люблю тебя, – расплывается в пьяной улыбке и обвивает мою шею руками, снова на ней повисая. Вздыхаю, не сдержав ответной улыбки и обвив его талию, довожу это лохматое создание до кровати. Опускаю его на нее и начинаю раздевать, когда в дверь стучится Кристель. Чертыхаюсь, вызывая этим новый приступ смеха у Билла, ложусь на него и приставляю кулак к его носу, грозно сдвинув брови к переносице, а малявка, все так же хихикая, целует меня в этот самый кулак.
– Билл? – раздается голос родительницы из-за двери.
– Скажи ей, что все хорошо и, мы уже легли, – шепчу Биллу, на что он кивает и звонко выкрикивает:
– Мааам, все окей, мы уже спим, и я люблю Тома, – все же он высказал свое, рвущееся наружу, признание. Затыкаю ему рот, чтоб не сболтнул еще чего-нибудь лишнего.
– Хорошо, спокойной вам тогда ночи, – говорит Кристель. Билл мычит. Отвожу руку от его рта.
– И тебе, – кричит он и, глядя на меня, снова расплывается в улыбке. Женщина уходит, и я впиваюсь в мягкие, сладкие губы, находящиеся так близко сейчас, жадно исцеловывая каждую.
– Все, спать, – шепчу, разорвав поцелуй и, привстав, освобождаю Билла от, оставшейся на нем, одежды. Он, как ни странно, без слов забирается дальше на кровать, укладывая голову на мягкую подушку, и выжидательно смотрит на меня. Быстро раздеваюсь сам и, наплевав сегодня на ванную комнату, залезаю к нему, прижав худое тело к себе и закутав нас обоих мягким, теплым одеялом.
– Спокойной ночи, Билл, – целую его в сонный нос, убирая с лица мешающие прядки.
– Спокойной ночи, Том, – так же тихо выдыхает Билл с закрытыми уже глазами и, ткнувшись мне в плечо, засыпает.
Предыдущая часть
Продолжение
_-_Leksi_-_ все записи автора
