Maximeliane_Rufus все записи автора Название: Моей огромной любви хватит нам двоим с головою…
Автор: -Юки-
Персонажи: Том, Билл, Густав, Мари и др.
Рейтинг: NC-17
Жанр: AU, Romance, POV
Категория: Slash
Размер: макси
Статус: Закончен
Дисклеймер: все написанное принадлежит мне. Том и Билл друг другу.
Саммари: Школьная история и этим все сказано :-)

POV Tom
Он, как всегда, заразительно смеется, сидя на парте в окружении своих друзей, а я, как всегда, любуюсь им, делая вид, что играю в игрушку на телефоне. И никто во всем классе не может даже подумать, что я, Том Трюмпер, влюблен в своего одноклассника. Причем, влюблен очень давно, так давно, что мне уже и самому кажется, что это было всегда. Началось все первого сентября, мой первый день в школе, первый класс, смешной растрепанный мальчишка, с которым меня поставили в пару, он так испуганно озирался по сторонам, что я взял его за руку, а может, мне самому было страшно в новой обстановке, и я таким образом пытался успокоиться. Но ту теплую ладошку я помню до сих пор, и ту солнечную улыбку, которой он одарил меня - у него потрясающая улыбка, когда он улыбается, люди готовы сделать все, что угодно, но сам он, похоже, об этом даже не догадывается. Мы сели за одну парту, и очень скоро стали неразлучны. Хотя нет, это я ходил везде за ним хвостом, я уже тогда чувствовал, что дня не могу без него прожить, если он по какой-нибудь причине не приходил в школу, то день был испорчен. Я готов был носить за ним рюкзак и дарить ему свои самолетики, надо мной смеялись, но я не понимал, что не так, ведь носит же Марк сумку Натали, и никто над ними не смеется. Ну, почти. Как ко мне относился сам Билл? Не знаю… Он ко всем относился очень ровно, всегда со всеми был дружелюбен, но такого желания, как у меня, быть всегда и везде вместе, у него не возникало. Он очень быстро освоился в классе, принимал участие во всех школьных мероприятиях – от пения в школьном кружке, до рисования в стенгазете. И волей неволей я везде следовал за ним. Так пролетел первый год.

А весной к нам пришел новый мальчишка – Густав Шефер, маленький, меньше всех ростом, какой-то неповоротливый и в очках. Наш класс был дружный, но дети есть дети, новичка все равно стали подкалывать, а он смотрел на всех круглыми глазами, и молчал, когда на нем каждый оттачивал свое остроумие. Признаюсь, я тоже был в их числе, я так самоутверждался, пытался привлечь внимание Билла. Привлек. Однажды, когда я не рассчитал и слишком сильно толкнул Густава, он упал, свалив все с парты на себя, Билл бросился к нему на помощь, поднял, помог собрать вещи, а потом посмотрел на меня таким взглядом, что я просто молча отступил. С тех пор я больше не подходил к нему, мне было стыдно, и я боялся еще раз встретиться с этим холодом в его глазах. Эта история быстро забылась, да что там, на это никто и не обратил внимания. Густав влился в коллектив, и даже у меня с ним сложились вполне дружеские отношения, но с Биллом мы больше не общались, как-то так получилось, что теперь он сидел с Густавом, они вместе ходили на все кружки, вместе шли домой. А мне гордость не позволяла подойти к нему. Несколько лет мы учились в одном классе, но не замечали друг друга, вернее, я делал вид, что не замечаю, а ему и правда было все равно, если ему и приходилось со мной общаться в силу каких-то обстоятельств, то делал он это дружелюбно, ровно и равнодушно. Я старался избегать тех дополнительных занятий, на которые ходил Билл. Так я отказался заниматься музыкой в школе – Билл пел в местной студии, я хотел ходить туда и учиться игре на гитаре, но потом передумал, гитарой я стал заниматься сам. Странно, заниматься с ним в одном кружке я не мог, но мне все равно хотелось иметь те же интересы и увлечения, что и он.
Все изменилось лет в тринадцать. Мальчики в компании начали обсуждать девочек, теперь все разговоры крутились вокруг секса и кто, как, с кем и в какой позе. Хотя, все это, конечно, была бравада, тогда еще никто, никак и ни с кем. А я вдруг с ужасом осознал, что все те чувства, которые у моих друзей вызывают девочки, у меня вызывает Билл. Это был шок. И тогда я как с цепи сорвался, все то, о чем мальчишки только говорили, я воплощал в жизнь. Нет, первый секс у меня был не в тринадцать, как все думали (а я и не переубеждал), а только лишь в пятнадцать, но я пользовался бешеной популярностью у девчонок, а соответственно авторитетом у парней. Подружек я менял каждые несколько дней, умудряясь со всеми оставаться в хороших отношениях. Выглядел я к тому времени достаточно вызывающе – дреды, широкая одежда, пирсинг в губе. Но, признаюсь, тут тоже не обошлось без влияния Билла, после летних каникул в пятый класс он пришел перекрашенный в черный цвет, с подведенными глазами и пирсингом в брови. В шоке тогда были все, а он только ослепительно улыбался, глядя на наши открытые рты и о чем-то невозмутимо шептался с Густавом. Необычный внешний вид привлекал к нему внимание девчонок, так что воздыхательницами он тоже не был обделен, хотя я его ни с кем конкретным и не видел, но на школьных дискотеках он не был одинок. Так вот, когда я понял, как на меня действует Билл, я не только стал изображать из себя мачо, но еще и к нему стал цепляться. Не знаю, что на меня нашло, я был зол и растерян. А кто бы не растерялся, осознав, что не такой, как все, что вместо девочек тебе нравится парень? Я не знал, что делать, и посоветоваться было не с кем, даже своему лучшему другу, Георгу, я не мог об этом рассказать. Но Билла я быстро оставил в покое, встретившись опять с его холодным взглядом, этот взгляд меня убивал, и я опять отошел в сторону, делая вид, что его не существует, хотя вся моя жизнь крутилась вокруг него.

Я просыпался и засыпал с мыслью о его улыбке, я шел в школу и первым делом в толпе искал глазами его, в классе я всегда сидел на задних партах, так, чтобы я мог целый день смотреть на него. Когда мы случайно оказывались слишком близко друг к другу, я жадно вдыхал его запах, тонкий аромат его парфюма. Этот запах сводил меня с ума, иногда я даже пробирался в раздевалку, пока там никого не было, и зарывался носом в его куртку. В музыкальном кружке Билл пел три раза в неделю, а я три раза в неделю сидел на подоконнике за пальмой и слушал его голос, его смех, когда он громко с кем-то спорил. Он вообще очень часто смеется, от этого смеха у меня почему-то появляется ком в горле, мне так хочется, чтобы он смеялся для меня, со мной, но вот уже четыре года, как мы не существуем друг для друга – с тех пор, как я приставал к нему, злясь на него и на самого себя за те чувства, что он у меня вызывает. Теперь я уже смирился с этими чувствами, теперь мне уже кажется, что я и не помню жизни без него. Сейчас мне семнадцать, и я люблю Билла Каулитца.

POV Bill

Ох, и суматошный же день сегодня, впрочем, как и всегда, когда до концерта остается всего ничего. У нас этого «ничего» еще целых две недели, и мы бы все успели на этот раз, даже самим было удивительно, как все удачно складывается. Но рано радовались – Марк, наш гитарист, сломал руку. А это катастрофа, потому что найти кого-нибудь, кто выучит все наши песни за две недели – не реально. Я уже подошел к нескольким парням из нашего и параллельного классов, но все отказались.
- Билл, иди у Трюмпера спроси, - Густав ткнул меня в бок и кивнул головой назад, где на подоконнике сидел Том Трюмпер, местный мачо и любимец всех девчонок. – Он точно умеет играть на гитаре, мы с ним как-то говорили об этом.
- С ума сошел? Он же меня пошлет. Он вообще, кажется, меня недолюбливает. Давай ты? – я умоляюще посмотрел на друга.
Густав – мой лучший друг с первого класса, как-то так получилось, что я сразу проникся симпатией к этому неуклюжему мальчишке, который пришел в наш класс позже всех. Он оказался очень добрым, а еще с ним было всегда интересно, он много читал и знал, кажется, обо всем на свете. Мы неплохо дополняли друг друга, все всегда говорили, что я слишком непоседливый и неусидчивый, за все хватаюсь и постоянно разбрасываюсь, так вот, Густаву как-то удалось это уравновесить. Благодаря ему я серьезно стал заниматься музыкой, а не прыгать из кружка в кружок. Том Трюмпер, к которому меня сейчас посылал Густав, был для меня человеком-загадкой. В первом классе мы даже неплохо ладили с ним, но потом отношения как-то сошли на нет, что и не удивительно, у нас нет ничего общего. Я с ним почти никогда не пересекался и не знал о нем ничего. Только в средних классах он почему-то начал ко мне цепляться, то ли ему мой внешний вид не нравился, то ли еще чего, но потом он как-то быстро отстал, и вот до последнего класса школы мы мирно сосуществовали в одном помещении, не пересекаясь и не замечая друг друга.
- Билл, давай сам, что за детский сад, это же тебе нужен аккомпаниатор. Ну глупо же, что я ему скажу – не подыграешь моему другу?
- Да пошлет он меня… Он вообще не из тех, кто занимается какой-либо общественной работой. Ему этот концерт и честь школы в этом конкурсе по барабану.
- Ну, пошлет и пошлет, тогда будем думать, что дальше делать, - философски заметил друг, а я выругался про себя. Черт бы побрал этого Марка и его роликовые коньки, ну как же не вовремя он руку сломал.
После уроков я все-таки решил рискнуть, в конце концов, и правда, что тут такого, пошлет и пошлет, от меня не убудет. Я нарочно медленно собирал сумку, наблюдая за Трюмпером, который что-то дописывал в тетрадке. Густав пошел уже в зал, а я хотел переговорить с Томом наедине, почему-то казалось, что так у меня больше шансов на успех. Наконец, мы остались в классе вдвоем, Трюмпер все что-то писал, а я сидел на парте и ждал, пока он закончит, не хотелось прерывать, и нарываться на грубость. Том писал долго, я уже успел рассмотреть его затылок, смешные дреды, которые почему-то захотелось потрогать, на вид они такими жесткими кажутся. Вот интересно, ему самому-то удобно целый день в кепках ходить? Я задумался, и заметил, что Том уже какое-то время не пишет, но все так же сидит ко мне спиной, не обращая на меня внимания. Ну что, пора, и удачи мне, чтобы не послал, а то ведь и правда больше некого просить.
- Том, - я осторожно приблизился к его парте, пытаясь подобрать слова, чтобы сразу не нарваться на отказ. – Ты ведь на гитаре играешь?
Том все-таки поднял на меня глаза, я думал, он будет смотреть на меня свысока, или насмешливо, но нет, он только как-то настороженно кивнул.
- А не хотел бы ты… А не мог бы… - блин, Каулитц, соберись, ты прямо как будто девушку на свидание приглашаешь, - Том, у меня к тебе просьба - наконец, выпалил я, - ты не мог бы на концерте быть моим аккомпаниатором, понимаешь, Марк руку сломал, и нам очень нужен гитарист, - бодро закончил я и улыбнулся.
Мне показалось или у него дар речи пропал? Интересно, почему? Не ожидал от меня такой наглости? Ну да, лучше брать напором, глядишь, не откажется. И он не отказался! Видно было, что это предложение его не особо обрадовало, но он почему-то согласился, хмуро спросив, когда нужно приходить. Я был готов его расцеловать, ну образно выражаясь. Я правда был ему очень благодарен. И, собравшись с духом, сказал, что начинать надо уже прямо сейчас. Офигеть, он меня не послал, а только кивнул и пошел за мной в зал.

POV Tom

Когда закончился последний урок, я как всегда не торопился уйти из класса. Обычно я дожидался, пока все разбегались по домам, и шел на подоконник за свою пальму, слушать, как Билл поет. Сегодня же не спешил уходить не я один, Билл стоял у меня за спиной, прожигая взглядом дырку в моем затылке, но ко мне не подходил. Что же ему от меня надо? В том, что ему что-то нужно, я не сомневался, еще на переменах они с Густавом что-то эмоционально обсуждали, поглядывая в мою сторону, думая, что я не вижу. Но я привык ловить каждый его взгляд, каждый жест, обращенный ко мне, и такого явного внимание к своей персоне пропустить не мог. Я делал вид, что что-то дописываю и ждал, пока он подойдет. Наконец, заметив, что у меня начинают от волнения дрожать руки, я отложил ручку.
- Том… раздался за спиной тихий голос, и я готов был умереть на месте, проклиная себя за свою слабость, но слышать свое имя из его уст это так… сладко. Казалось, он и сам волнуется, интересно, чего же такого ему от меня нужно, что он так нервничает.
- А ты не мог бы быть моим аккомпаниатором? - донеслось до меня сквозь шум в ушах. Мог бы, Билл, я бы просто мог быть твоим. Кем угодно, кем захочешь. Но я только кивнул, не доверяя голосу.
А потом он улыбнулся. Впервые за последние десять лет он улыбнулся именно мне, и я понял, что попал, попал окончательно и бесповоротно. Что я больше не могу наблюдать за ним со стороны, что я хочу с ним общаться, разговаривать, смеяться, и что сейчас мне выпадает именно такой шанс – сблизиться с ним, снова подружиться.

- Том! - сразу раздались радостные девчоночьи голоса, как только мы вошли в зал. Я понимающе усмехнулся, не много парней соглашалось принять участие во всех этих концертах, были дела и поинтереснее. Обычно, всю нашу культурную программу и подготовку к подобным мероприятиям тащили на себе четверо – Билл, Густав, Марк и Натали. Последние двое так с первого класса и были неразлучной парочкой. Их уже поодиночке и воспринимать перестали. И вот теперь я готов был влиться в эту теплую компанию. Билл принес мне гитару Марка, потому что своей у меня, конечно, с собой не было.
- Я тебе сейчас еще ноты принесу, пока девчонки танцы репетируют, посмотришь, что играть будешь. – Он продолжал мне солнечно улыбаться, и я, окончательно попав под обаяние его улыбки, чуть было не ляпнул, что все песни знаю не хуже него, да вовремя язык прикусил – совсем не обязательно ему знать, что я, как какой-то маньяк, проводил все время их репетиций за пальмой.
Пальцы не слушались. Я пытался сосредоточиться, но никак не мог. Бывает так, что твоя мечта сбывается, а ты к этому еще не готов, сейчас я уже не был уверен, что я все правильно делаю, возможно, нужно было отказаться от этой затеи и оставить все, как есть. Я же привык уже к такому положению вещей за столько лет. А что если я как-то выдам себя? Хотя, это глупость, даже если я к нему целоваться полезу при всем классе, никто и не подумает засомневаться в том, что Том Трюмпер самый мачистый мачо. Да и не в этом дело, мне пофиг, кто что подумает, я боялся этого сближения. А что, если он все поймет, и ему станет противно? А что, если я разочаруюсь в нем? Он столько лет был моей несбыточной мечтой, смыслом жизни, и я не готов был его потерять. Хотя, кому я вру, нельзя потерять то, что не имеешь, а этот год закончится, и разлетимся мы все по разным колледжам, а так есть шанс хотя бы дружбу сохранить.
Я сидел в стороне, делая вид, что изучаю ноты, хотя любую из этих песен я мог бы сыграть с любого места – я столько раз их играл дома для себя, и наблюдал за Биллом. Все-таки в этом человеке невероятное количество энергии, все три часа, что мы провели в зале, он постоянно носился между всеми, что-то придумывал, поправлял, шутил и подбадривал. Густав был не способен на такие подвиги, и в основном сидел за своими барабанами, а Натали и Марк отсутствовали, ну понятно, раз один не смог прийти, то и вторая не появилась. К концу третьего часа Билл упал на стул рядом со мной, я видел, что он устал, но продолжает выкрикивать что-то одобрительное девчонкам, которые в сотый, наверное, раз репетировали свой танец и все время сбивались на одном и том же месте.
- Ну как? – спросил он меня, придвигаясь ближе, - сможешь помочь?
- Смогу…
Билл радостно заулыбался.
- Спасибо! Не представляешь, как ты нас выручил. Давай, ты сегодня возьмешь ноты домой, а завтра уже начнем репетировать?
Я улыбнулся ему в ответ, на него просто невозможно смотреть без улыбки, когда он излучает такую искреннюю радость, я сразу вспомнил того мальчишку, что улыбнулся мне в первом классе, держа меня за руку.

POV Bill

Ну вот, день закончился намного лучше, чем начинался. Спасибо Тому! Честно, не ожидал, что он так легко согласится, и даже не отпустит никаких комментариев по поводу нашей программы. Мне казалось, что такой человек, как он, начнет отпускать шуточки относительно нашей самодеятельности, но нет, он как-то тихо и незаметно просидел всю репетицию. Вот уж никогда бы не подумал, что этот парень может быть тихим, по-моему, он привлекает к себе все взгляды, не прилагая к этому никаких усилий. Девчонки сначала пытались привлечь его внимание, но он на них не реагировал, а занимался изучением нот.
- Ну, что, Каулитц, не съел тебя Трюмпер? – Густав насмешливо посмотрел на меня.
- Нет, как видишь. Слушай, я в шоке, он даже не ломался, представляешь? Он просто взял и согласился…
- Вечно ты о людях думаешь хуже, чем они есть на самом деле, я ж тебе уже говорил, что он неплохой парень. Ну да, общего у нас с ним мало, но так и у нас с тобой не много, - Густав ткнул пальцем в зеркало, мимо которого мы сейчас проходили.
И правда, забавно выглядим, я за это лето сильно вытянулся, и наша разница в росте теперь составляла сантиметров пятнадцать, этакий высокий тощий брюнет и маленький круглый блондин – я не выдержал и захохотал. Густав, снисходительно смотрел на меня. А еще Густав вон какой спокойный, а у меня шило в одном месте, и смеюсь я постоянно, сам уже не рад, но ничего не могу с собой поделать, учителя постоянно ругаются на мою веселость, а у меня не получается быть серьезным. Зато Густав вон серьезен за нас двоих.
- Ладно, пошли домой, колокольчик. - Густав так иногда меня называет, когда на меня нападают приступы неконтролируемого хохота. - Опять смешинка в рот попала?
Нет, сегодня определенно удачный день, две недели до концерта, а мы уже почти готовы, и даже гитариста нашли всего за полдня.

POV Tom

- Мам, я есть хочу, - влетел домой и радостно забросил рюкзак в угол, хотелось петь и плясать, так легко и хорошо было на душе.
- Привет, милый, - мама потрепала меня по плечу, - приятно видеть тебя в хорошем настроении.
Мне стало стыдно. У меня часто бывали перепады настроения, и я, как и все эгоистичные подростки, срывался на близких мне людях. Самое сложное было лет в четырнадцать-пятнадцать. Я был не только подростком, у которого гормоны играли, но и подростком, который вдруг понял, что влюблен в парня. Мама видела, что со мной что-то творится, и даже догадывалась, что это первая любовь. Пыталась помочь, дать какие-то советы по поводу того, как понравиться девочке, но я только злился. Но и сказать ей ничего не мог. Она у меня современная мама, и мы живем довольно дружно, хотя бы потому, что живем мы вдвоем, отца у меня нет, но рассказать о своей любви к Биллу я не мог даже ей. Потом все немного улеглось, я осознал это чувство и смирился, мама успокоилась, видя, что мне постоянно звонят какие-то девчонки, и я постоянно хожу с кем-то на свидания – значит, у ее сына все в порядке, нормальная подростковая жизнь.
После ужина я закрылся в своей комнате и достал гитару, перед сном еще раз сыграл все песни, которые поет Билл. И не только те, что он будет петь на этом концерте, но и вообще все, что он пел за то время, что посещал этот кружок. Спать я лег рано, чтобы завтрашний день быстрее наступил, ведь теперь я могу не только смотреть на него, но и общаться с ним, смотреть, как он улыбается. Улыбается мне.
День начался как обычно, но исключением стало то, что Билл мне приветливо кивнул, проходя мимо на свое место. И от этого все стало казаться другим. Сны сбываются? Иногда да. Весь день я шутил и смеялся, флиртовал с девчонками и умудрился опять сцепиться со Стивом. Это еще один мачо в нашем классе, с которым мы вечно пытаемся поделить территорию. На самом деле мне это и нафиг не надо, но ничего не поделаешь, законы стаи. Дашь слабину, и тебя сожрут, а так каждый получил по своему заслуженному синяку и разошлись до следующей стычки.
Я еле дождался конца уроков, знал бы кто, что Том Трюмпер сходит с ума от любви к Биллу Каулитцу. Хотя, никто бы и не поверил. Это Билла частенько подкалывали по поводу его ориентации, очень уж своеобразная внешность у него. А Билл на эти подколы внимания не обращает, только пожимает плечами. Меня каждый раз так и подмывало заступиться за него, но так как шутили не злобно, и Билла это, похоже, не обижало, то было глупо вмешиваться.
Сегодня в школе не было и Густава, Марк с Натали тоже так и не появились, и Билл, как само собой разумеющееся, дожидался после уроков меня, чтобы пойти вместе в зал. Это было так непривычно, вот он стоит за моей спиной, нетерпеливо постукивая ногой, и ждет, пока я соберу свой рюкзак.
Странно было с ним общаться, ведь я для него, по сути, незнакомый человек, парень, которого он только вчера попросил сыграть на гитаре. А я о нем столько всего знаю… Все-таки десять лет наблюдений. Я знаю, когда он смеется искренне, а когда нет, что он теребит челку рукой, когда волнуется, что он морщит нос, когда о чем-то задумывается, что его глаза радостно загораются, когда он говорит о музыке. Я знаю, что он не ест яблоки и помидоры, а любит карамельки, что когда он злится, он стучит кончиком пальца по столу, что когда он в нетерпении, то вот так вот приплясывает на месте, как сейчас, в ожидании меня. И еще я знаю о нем кучу столь же бесполезных, на первый взгляд, вещей, но таких дорогих для меня. И теперь мне надо не выдать всех этих знаний, общаться с ним, как с чужим человеком, несмотря на то, что он для меня такой родной и любимый.
В зале Билл подробнее познакомил меня с программой вечера, оставил девчонок репетировать, а меня позвал в соседний класс.
- Пойдем, попробуем пока там, нам надо хотя бы привыкнуть друг к другу, - он улыбнулся, а меня окатило волной нежности к этому хрупкому подвижному созданию.
В классе я сел на подоконник, он на парту передо мной.
- Давай, вот с этой начнем, - он порылся в нотах, написанных от руки, и вытащил нужный лист – «In Your Shadow».
Я тихонько взял первые аккорды, Билл удивленно посмотрел на меня.
- А ноты?
- Не надо, я запомнил…
Он смотрел на меня внимательно, как будто пытаясь что-то понять, но потом улыбнулся и кивнул.
Он начал тихо петь, а я не мог отвести от него взгляд, я столько раз слышал, как он поет, но это всегда было или за стенкой, или на сцене, а сейчас он сидел прямо передо мной, смотрел мне в глаза, и тихо пел. Для меня. Ладно, не для меня, но ведь можно же помечтать?

POV Bill

Странное дело, с Томом мне пелось легче, чем с Марком, хоть я и первый раз пел под его аккомпанемент. Но играл он как-то по-другому, душевнее что ли. Мне казалось, что он как-то лучше чувствует музыку и текст. Марк, когда играл, любовался сам собой и своей игрой на гитаре, а Том старался оттенять меня, не вылезая вперед, поэтому получалось все очень гармонично. Все-таки нам и правда повезло, что он согласился во всем этом участвовать.
- Спасибо! – я постарался поблагодарить его как можно искренней. - Что бы мы без тебя делали… Ты так здорово играешь, давно?
- С девяти лет…
- Круто. А я с девяти пою. А где учился?
- Нигде. Я сам.
- Серьезно? – я не мог поверить, что он говорит правду, но он сейчас говорил так спокойно, не рисуясь, что видно было, что не врет. – Тогда это вдвойне здорово. Ты классно песню почувствовал.
- А чья она?
- Моя… - я почему-то вдруг смутился под его пристальным взглядом. – Ну, слова мои, а музыку мы вместе с Марком и Густавом писали. Мы обычно над всеми песнями так работаем.
- У вас отлично выходит… И слова мне очень нравятся.
Вот так мы и сидели вдвоем в пустом классе и делали комплименты друг другу. И почему-то это не казалось странным или натянутым, все-таки Густав прав, Том отличный парень.

POV Tom

Меня очень поразило, что слова песен Билл пишет сам. Мне всегда нравились их тексты, и не только потому, что их поет Билл. Я, конечно, влюбленный идиот, и мне нравится все, что он делает, но тексты у них и правда классные, а вот с музыкой я бы кое-где поработал. Но говорить об этом не стал, все-таки мне только сегодня доверили сыграть эту мелодию, не стоит вот так сразу критиковать то, над чем люди работали месяцами.
Мы попробовали исполнить вместе все песни в классе, а потом решили перейти в зал, чтобы уже репетировать по-настоящему, с микрофоном. Было уже довольно поздно, народ расходился, и в зале мы опять остались вдвоем. Когда мы закончили, Билл опять подошел ко мне и упал рядом на стол, стоящий у окна.
- Том, классно… - протянул он и лег на стол, свесив свои длинные ноги. – Хорошо поработали.
- Вы всегда столько репетируете? – спросил я Билла, чтобы поддержать разговор, в его присутствие я терялся, вот никто бы не поверил, что Том Трюмпер, который за словом в карман не полезет, может смущаться. Но да, я смущался, я боялся, что чем-нибудь оттолкну его. И я прекрасно знал, сколько и когда они репетируют.
- Только перед концертами. А так, занимаемся три раза в неделю. Раньше с нами учителя занимались, но теперь это что-то типа клуба по интересам, учителя малышей учат, а нас уж чему учить… Нас теперь только на конкурсы посылают, за честь школы бороться.
Билл сейчас был расслабленный и говорил, закрыв глаза. Такого Билла я совсем не знал, и он мне безумно нравился, волосы разбросаны по столу, тонкий профиль, высокий лоб. Я вдруг ощутил, что у меня дрожат руки, как от волнения. Я впервые задумался, а если я вот так буду все время с ним рядом, смогу ли я себя контролировать? Мне казалось, что да, что мне достаточно просто видеть его, говорить с ним. Но человеку всегда мало. Еще вчера я и представить не мог, что мы будем вот так общаться один на один, а сегодня я уже хочу прикасаться к нему, а не только видеть и говорить. Мда, Трюмпер, ты такой дурак…

POV Bill

Я открыл глаза и столкнулся с пристальным карим взглядом, но Том быстро разорвал контакт и, соскочив со стола, стал убирать свою гитару.
- Ты можешь ее здесь оставить, чтобы каждый день не таскать, - я показал на закрывающиеся шкафы для инструментов, - ну что, по домам?
На улице было свежо, пахло мокрым асфальтом и листьями, октябрь – мой любимый месяц. Еще и не зима, но уже пахнет свежестью, и не холодно. Холод я не выношу, зимой я всегда мерзну, потому что одеваться не люблю, шапки не люблю, а в коротких курточках долго не погуляешь. А сейчас можно сделать лишний крюк, пытаясь запрятать голос совести глубоко-глубоко. Опять я приду домой очень поздно, опять мама будет бросать на меня укоризненные взгляды, а Мари, не дождавшись меня, уснет. Я знаю, что поступаю, как последняя сволочь, но ничего не могу с собой поделать, чувство вины будет мучить меня и так, и так. Но вне дома голос совести проще заглушить. Я задумался, и забыл про идущего рядом Тома. Но не потому, что с ним было скучно, а потому, что с ним было комфортно. Я за эти два дня так к нему привык, что воспринимал его уже, как друга. Сейчас я смотрел украдкой на его профиль, он шел, низко опустив голову, и рассматривал что-то у себя под ногами, казалось, он сейчас тоже пребывал где-то не здесь. Наконец, он поднял голову, и, встретившись со мной взглядом, улыбнулся. У него очень красивая улыбка. Вообще, он очень красивый. Раньше я этого не замечал, воспринимал его как нечто с дредами, в кепке и широкой одежде. А у него длинные загнутые ресницы, и красивый правильный профиль. Теперь я понимаю, что девчонки в нем находят.
- Ты далеко живешь? – нарушил я затянувшееся молчание.
- Нет, только что прошли мой дом… - Том перехватил мой удивленный взгляд и пояснил, - я до супермаркета прогуляюсь. А ты?
- А я как раз рядом с ним.
- Ну и отлично, заодно тебя провожу, - он опять улыбнулся.
До моего дома дошли минут через десять, Том протянул руку на прощание и легко пожал мои пальцы. Люблю, когда не сжимают ладонь со всей дури, обычно у меня после крепких мужских рукопожатий рука потом полдня болит, а у него это как-то легко и… нежно даже получилось. Вот бы никогда не подумал, что этот рэпер на такое способен.
В доме, как я и думал, было уже темно, только в мамином кабинете горел свет. Я тихонько пробрался на кухню, надеясь, что меня не заметят, но через пять минут щелкнул выключатель, и вошла мама. Я зажмурился от неожиданно яркого света.
- Ты чего в темноте сидишь? - Я неопределенно пожал плечами. – Опять ты поздно… А она тебя ждала, не хотела засыпать, пока тебя нет…
В носу как всегда защипало, но я как обычно спокойно сказал:
- Прости, концерт скоро… Ты же знаешь. Я старался прийти раньше, но не получилось.
Мама только пристально посмотрела на меня и кивнула. А я даже не сволочью себе ощущал, а намного-намного хуже.

Продолжение следует...
Продолжение