Maximeliane_Rufus все записи автора Название: Одержимые – 2: на границе
Автор: Tokiiskaya Nesmeyana
Бета: a.lartseva
Персонажи: Том, Билл, Георг, Густав, Демон (Альенус), Охотники, сатанисты. Пар будет несколько, но основная – твинцест.
Рейтинг: NC-17
Жанр: Angst, AU, Darkfic, Mystery, Hurt/comfort, Action
Категория: Slash, Twincest
Размер: Макси
Статус: В процессе
Краткое содержание: Казалось бы, самое страшное уже позади, и братья вполне могут начать жить нормальной, спокойной жизнью, но кто-то очень настойчивый не хочет этого. Единственный выход: из жертвы превратиться в охотника. Но как далеко можно зайти в этом стремлении? Ведь так просто перейти границу и не заметить этого…
Предупреждение: На этот раз обратите на жанр Darkfic больше внимания, в фике будет присутствовать ДЕТАЛЬНОЕ описание смерти человека. Очень прошу не пропускать это мимо ушей. Это не РПС-герой, но если у вас слабые нервы, то лучше пропустите этот фик. И еще один ахтунг: в данном фике присутствуют подробные сексуальные сцены с участием родных братьев!
От автора: Этот фик является сиквелом к фику "Одержимые".
Отказ от прав: Ни на что не претендую. Билл принадлежит Тому, Том – Биллу. Коммерческой выгоды не извлекаю, хотя не отказалась бы.



Глава 5
- Уже двенадцать ночи, где она? – спросил Гордон и влил в себя целый стакан разбавленного средства от похмелья. С тех пор, как Симона выбежала из дома, прошло более пяти часов. Том обзвонил всех знакомых матери, но никто так и не сказал, где она. – Расскажи мне еще раз, что произошло. Почему она ушла?

- Я не знаю. Они с Биллом поругались. Билл заперся в комнате, а мама ушла.

- Так давай спросим у Билла, может, он что-то знает!

- Знаю что? – поинтересовался появившийся в гостиной Каулитц-младший.

- Мамы нет уже пять часов, - ответил Том, разглядывая немного помятого и опухшего брата. - Мы не можем ее найти, сотовый она не взяла. Думаю, что пора звонить в полицию.

- Давно пора, - согласился Гордон. Билл растерянно пожал плечами, еще не совсем вникнув в ситуацию, он вообще был как будто не здесь вовсе. Тома это беспокоило, но пока не так сильно, как исчезновение матери.

Телефонный звонок, показавшийся слишком громким в напряженной тишине, заставил всех троих мужчин вздрогнуть. Гордон сразу же бросился к телефону, а братья остались стоять в ожидании.

- Я слушаю. Да, вы правильно попали. Ага. Что с ней? Где? Сейчас еду, - повесив трубку, мужчина обеспокоенно посмотрел на пасынков. – Ваша мать в больнице. Собирайтесь, через пять минут выезжаем.

~~XXX~~

Всю дорогу до больницы Том разрывался между мыслями о том, как там мама, и о том, что случилось до ее странного побега. Билл сидел на заднем сиденье машины, смотрел в окно и не подавал никаких признаков жизни, застыв, словно статуя. Это пугало. Но Том пока не мог анализировать.

- Билл, мы приехали, - только и сказал он, когда машина остановилась возле невысокого здания медучреждения. Брат вздрогнул и кивнул, а Том подумал, что его что-то мучает, и он многое бы отдал для того, чтобы знать, что именно.

В больнице было тихо и пустынно, Гордон тут же подошел к стойке регистратора, чтобы узнать, где лежит Симона Каулитц.

- Сейчас к ней нельзя. Но вы можете поговорить с доктором Штольцманом, - улыбаясь, ответила девушка. Ни Гордон, ни братья ее хорошего настроения не разделяли, они тревожно переглянулись и направились к доктору. Им оказался невысокий молодой врач, немного суетливый и странный. Он тут же предложил мужчинам сесть, а потом какое-то время рылся в каких-то бумагах, нервируя Гордона и Тома. Билл казался спокойным, как удав.

- Вы можете не волноваться, с фрау Каулитц все будет в порядке. Она слегка ударилась головой и содрала кожу на лодыжке, - наконец, сказал доктор, вытащил из бумаг снимок черепа и посмотрел его на свету. – Да, совершенно точно все будет хорошо. Мы еще немного поддержим ее здесь, чтобы убедиться, что травма не будет иметь никаких последствий, а потом вы сможете забрать ее домой.

- А что произошло? – нетерпеливо спросил Гордон.

- Нам позвонили и сообщили, что на улице на человека напали хулиганы, и теперь он без сознания. Наша машина приехала в указанное место и там мы действительно нашли вашу жену. Когда она пришла в себя, ее допросила полиция, а сейчас она спит.

- И что она сказала? Кто на нее напал?

- Это вам лучше узнать у полиции. Утром. Сейчас вам всем лучше пойти домой и поспать, а позже прийти и навестить фрау Каулитц.

- Я хочу остаться, - тут же сказал Гордон. Доктор вздохнул, снял очки и стал протирать стекла белым платком.

- В этом нет необходимости. Ваша жена спит. И проспит до утра. Я не могу разрешить вам остаться здесь. Извините.

Гордону так и не удалось уговорить упрямого доктора, и всему семейству пришлось возвращаться домой. Билл был все также тих, и вел себя, будто все этого его никоим образом не касалось. От этого желание Тома узнать, в чем, собственно, причина такого его поведения, росло с каждой минутой. Оказавшись дома, Гордон тут же поднялся в спальню, никому не сказав ни слова. Билл же идти спать не торопился, он прошел на кухню, достал из холодильника оставшиеся с обеда тосты и поставил их в микроволновку. Тома это внезапно разозлило.

- Тебе совсем все равно? – спросил он у брата. Тот вздрогнул, но в лице не изменился и переспрашивать не стал. Понял, о чем Том его спросил.

- А что я могу сделать? Доктор сказал, что она поправится. Я могу только на это надеяться.

- Когда близкие тебе люди попадают в больницу, принято переживать.

- Она тебе близка, близка Гордону. Вы и переживайте, - равнодушно пожал плечами Билл. Том аж вздрогнул от этих слов, он подскочил к брату, схватил его за плечи и хорошенько тряхнул, пытаясь вызвать хоть какую-то эмоцию.

- Она из-за тебя туда попала, между прочим. – И вот тогда-то он и увидел то, что хотел: боль и вина. Все это время Билл испытывал эти два чувства, стараясь не показывать, переварить это в себе. Том мысленно обозвал себя идиотом и прижал брата к себе. – Прости.

- Иди лучше спать, Том. Я сейчас приду, - устало сказал Билл, выпутываясь из объятий, будто не желая подпускать близнеца ближе, вновь закрываясь в себе. Том даже не ожидал, что его это может так ранить. После всего, через что они прошли вместе, брат все же не доверял ему.

- Хорошо. Спокойной ночи.

- Спокойной ночи.

Ночевать в комнату Билл так и не пришел.
~~XXX~~

Завтракали в гробовом молчании. Гордон с самого утра ходил мрачнее тучи, порываясь ехать в больницу, даже не умываясь. Том же чувствовал обиду. Наверно, во второй раз в жизни он чувствовал такую сильную, сжигающую изнутри обиду. И второй же раз по вине своего брата. Он совершенно не собирался бегать вокруг Билла, как собачонка, успокаивать его, облизывать, молча снося тычки. В конце концов, у него тоже есть гордость. Однако, что самое отвратительное, Билл, углубленный в свои мысли, игнорировал весь окружающий мир и этой обиды не замечал.

Тому не нравилось, что они с такими настроениями едут к маме в больницу. Ей сейчас нужна поддержка и любовь, а не три нахмуренных парня. Но, похоже, это беспокоило только его. Даже о цветах и фруктах пришлось заботиться самому. Впрочем, ему было не сложно. Это отвлекало от еще более мрачных мыслей.

Палата, в которой лежала Симона, была очень светлой и просторной. Сама женщина, в отличии от сыновей и мужа, обеспокоенной не выглядела. Том только успел заметить странный короткий взгляд в сторону Билла, но потом мать посмотрела на него и широко улыбнулась.

- Том, не следовало приносить мне всего этого. Меня все равно сегодня выпишут.

- Сегодня? – обеспокоенно спросил Гордон. – Они успеют взять все анализы?

- Гордон, милый, я все лишь немного ударилась головой. Ничего страшного, - успокоила мужа Симона.

- А что произошло? – не смог не спросить Том. Женщина пожала плечами и с любопытством заглянула в пакет с фруктами.

- Я так ничего и не поняла. Я гуляла возле леса, не отходила далеко от дома, а они появились будто из воздуха. В таких странных одеждах, похожих на плащи. Их было трое, лиц я не видела, они были закрыты капюшонами. Психи какие-то. А потом они сказали, что я зря приехала. У меня было ощущение, что они знают, кто я. Они сказали, что я должна исчезнуть. Если честно, я очень испугалась. А потом появился еще один. На нем не было плаща, только коричневая кожаная куртка. Я еще удивилась, что в такую жару кто-то ходит в куртке. Он меня и толкнул.

- Но почему?

- Один из тех людей в плащах повторил, что я должна исчезнуть, и поднял руку, а парень в куртке меня толкнул. Дальше я ударилась головой о что-то твердое и потеряла сознание.

- Очень странно, - протянул Гордон. – Ты это все рассказала полиции?

- Да, рассказала. Они стали спрашивать, были ли у меня враги, но, честно говоря, мне и в голову не могло прийти, что кто-то из моих знакомых может подкарауливать меня на улице в таких плащах. По-моему, это какая-то секта.

- Вполне возможно, - согласился Том. – Я сейчас. – Он поспешно вышел из палаты. Ему нужно было подумать в тишине. Мужской туалет подходил для этой цели идеально. Вокруг что-то происходило, теперь Том знал это точно. Сначала возникает этот парень в коричневой куртке, потом пропадает дневник, потом появляются эти ребята в плащах, которые подстерегают его маму на улице. Возможно, они хотели сделать что-то плохое или запугать. Ах, да, тот странный семинарист тоже может быть как-то с этим связан. Судя по всему, мама приехала очень не вовремя, а они с Биллом рано вздохнули с облегчением. Сейчас самое важное, что они должны сделать – это уберечь маму от новых нападений и выяснить, что за сектанты пожаловали в деревню. Для этого можно было сходить к охотнику Грегу. И этот парень в коричневой куртке… он должен что-то знать. Если Том не ошибся, и этот тот самый парень, которого он видел сначала в парке, а потом и в супермаркете, то он определенно причастен ко всей этой истории. Осталось выяснить только, с какого боку, и почему он толкнул Симону. Хотел ли он причинить ей вред, или наоборот уберечь от чего-то? Слишком много загадок и вопросов.

Вернувшись из туалета, Том увидел возле палаты мамы ее врача, который что-то говорил внимательно слушающему его Гордону. Билла поблизости не было, из чего парень сделал вывод, что брат в палате. С мамой. Наедине. Том не знал, хорошо это или плохо, но он надеялся, что Билл решит свои проблемы с матерью и перестанет срываться на нем. Потому что вся эта история начинала уже конкретно подбешивать. Промаявшись под дверью десять минут, Каулитц-старший понял, что не может больше стоять и ничего не делать. Поэтому парень осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. И каково же было него удивление, когда он увидел, как Билл наклоняется над матерью и трогательно целует ее в лоб. Том закрыл дверь и постучал. Когда он заглянул в палату во второй раз, Билл стоял поодаль от кровати с совершенно невозмутимым лицом.

- Как вы тут? – на всякий случай спросил Том.

- Отлично, - улыбнулась Симона. Почти сразу после Каулитца-старшего в палату вошел Гордон.

- Врач сказал, что через два часа они сделают еще один осмотр, а потом, если все в порядке, тебя выпишут.

- Отлично. – Женщина вздохнула с облегчением.

- Ты останешься? – спросил Том. Гордон кивнул. – Тогда мы с Биллом пойдем домой, машину мы не возьмем. Тут, если срезать, можно за десять минут пешком дойти.

- Хорошо. И приготовьте там чего-нибудь.

Оставив родителей в больнице, братья вышли из здания и направились к дому. Сначала шли молча. Билл, углубившись в свои мысли, казался очень далеким. Тому хотелось знать, что же все-таки происходит между его братом и матерью, но начинать разговор первым он не собирался.
~~XXX~~

За несколько минут до этого

Проводив взглядом удаляющегося Гордона, Билл повернулся к матери и замер, не зная, что сказать. Все, что он придумал до этого, вылетело из головы. Понять оказалось сложнее, чем он думал. Простить уже проще. А вот забыть… этого он не сделает никогда. Никогда он не забудет, что он, возможно, зародил внутри Тома зло. Никогда он не забудет, что, не будь Тома, его не отправили бы к чужим людям. Никогда он не забудет, что мать пожертвовала им ради другого сына. Это будет всегда внутри него, это всегда будет влиять на его поступки и мысли. И это всегда будет приносить ему боль. Как это передать в словах, Билл не знал. Да и не был уверен, что это нужно.

- Я не хочу, чтобы Том когда-нибудь узнал о том, что ты мне рассказала, - вдруг вырвалось у парня. Это было правдой. Достаточно и того, что он это знает. Не хватало еще чувства вины между ними. Между ними и так много всего.

- Я знаю. Я сама бы не смогла ему это рассказать.

- А мне смогла, - хмыкнул Билл и закрыл глаза. Сложно понимать, что для матери кто-то другой, не ты, пусть и твой брат, стоит в приоритете.

- Я смогла сказать тебе потому, что ты сильнее его. Это было всегда, даже в детстве.

- Ты не права. Ты даже представить не можешь, что он сделал для меня. На такое способен лишь сильный человек, - тут же запротестовал Билл. Симона на это только улыбнулась и покачала головой.

- В борьбе с кем-то – возможно. Но не в борьбе с самим собой, и с собственными страхами и демонами.

Каулитц-младший лишь поджал губы, не согласный с этим, но спорить не стал. Мать не видела Тома, когда он заносил над собственным братом нож, потому что не видел другого способа спасти его. Она не видела его глаз в тот момент. Она не поймет.

- В любом случае, он не должен знать. В этом мы сходимся. Но ты должна знать, что я не сержусь на тебя. Когда-то сердился, и ненавидел, но сейчас уже нет. Я понял тебя, понял, почему ты так поступила, и как тебе было тяжело. Я хочу, чтобы ты это знала

- Спасибо, Билл.

- Ты не должна меня благодарить. Мне стоило сказать это раньше, а не поддаваться глупым эмоциям. Из-за меня ты попала в больницу.

- Глупости, - махнула рукой женщина. – В больницу я попала из-за тех странных парней, а не из-за тебя. И из-за свой глупости. Приспичило же погулять, на ночь глядя. Сын, – Симона взяла Билла за руку и сжала его ладонь, - ты просто не представляешь, как я хочу узнать тебя, пообщаться с тобой поближе.

- До твоего отлета еще есть время.

- Ты же знаешь, что я не об этом. Все зависит только от тебя. Одно твое слово – и я закончу все свои дела в Индии и вернусь обратно в Германию. Чтобы быть с тобой и Томом. С моим сыновьями.

Билл застыл, оглушенный новостью. Двадцать лет – это возраст, когда нужно съезжать от родителей, а не начинать с ними жить. Тем более… у них с Томом есть одна тайна, которую следует держать в секрете от матери. А в одном доме сделать это будет невероятно сложно. Их отношения сейчас и так очень нестабильны. Постоянные разговоры о моральной стороне вопроса, сожаление и еще черт знает что. Определенно, присутствие родителей только усложнит ситуацию.

- Я не думаю, что нам стоит решать этот вопрос сейчас. И так слишком много всего навалилось. Может, сначала нам стоит поездить друг к другу в гости, пообщаться на расстоянии? – осторожно предложил Билл. Эти слова Симону не обрадовали, но было видно, что она признает их правоту.

- Наверно, так и нужно сделать, - устало улыбнулась она. Парень наклонился и поцеловал маму в лоб, стараясь вложить в этот жест свою нежность и тепло.

- Пойми меня правильно, нам нужно время, - прошептал он.

В этот момент раздался стук в дверь.

~~XXX~~

- Том, я хотел с тобой поговорить, - осторожно сказал Билл, когда братья уже почти дошли до дома.

Том засунул руки в карманы штанов и пнул лежащий на его пути камушек. Тот весело поскакал по дорожке и замер недалеко от братьев.

- О чем?

- О своем вчерашнем поведении.

- Ммм, – понимающе промычал Том. – Вообще-то я хотел сейчас кое-куда отлучиться. Но потом, когда я вернусь, мы можем поговорить. – Билл, видимо, совершенно такого не ожидавший, остановился и внимательно посмотрел на близнеца.

- Ты не хочешь со мной разговаривать?

- Я хочу сейчас сосредоточится немного на другом. И мне нужна ясность ума. Поэтому давай потом, ладно?

- А куда ты?

- Мне на работу надо сбегать, отпросить еще дня на два, а то меня уволят нафиг. Все, пока. – И Том быстро зашагал прочь, спиной чувствуя взгляд брата. Он знал, что со стороны этот отказ поговорить выглядел, как обида и месть, но ему действительно нужна была незагруженная семейными проблемами голова. И дело было не в работе, хотя туда он все же зашел, а в странных людях, напавших на мать. Те парни могли быть как-то связанны с Демоном. А о таких вещах Грег должен был знать.

Дорогу к охотничьему домику Том почти забыл. С тех пор как из Билла изгнали Демона, братья с Грегом не виделись и сюда не заходили. Слишком тяжелы воспоминания. Том был благодарен охотнику за помощь, но, будь его воля, он навсегда забыл бы весь тот ужас, который пережил в том доме. И вообще обо всех этих Демонах, охотниках и их вечной борьбе. Это не его битва, и он не желал в ней участвовать. Но забыть будет тяжело, если всякие уроды будут преследовать его родных.
Наконец, лес немного поредел, и Том вышел к охотничьему домику. Тот имел точно такой же мрачный вид, который запомнился парню со времен сеансов экзорцизма: посеревшие от старости стены, темные холодные окна. Ни капли тепла и уюта. А ведь когда-то вокруг этого «милого» домика бегал гигантский белый дог. Парня даже передернуло от этой картины, и он малодушно порадовался, что Билл псинку прикончил. В доме было тихо. Том прекрасно знал, что вокруг здания понатыкано всяких приспособлений, которые предупреждают охотника о гостях, но, несмотря на это, Грег навстречу не вышел. Подивившись этому, Том постучал в дверь, а когда ему никто не ответил, дернул ее за ручку. Та легко подалась, слегка заскрипев. В нос сразу ударил знакомый удушливый запах трав. Именно так пах тот парень из супермаркета. Теперь у Тома не оставалось сомнений. Он был здесь? Но зачем? Тоже охотник? Или наоборот? Зайдя в дом, Каулитц оглянулся. Тут практически ничего не изменилось: те же полки, то же оружие и книги. Сквозь плотные шторы почти не проникал свет, создавая неуютный полумрак. На диване Том заметил одеяло и подушку, будто совсем недавно на нем кто-то спал. Рядом стоял стул, на котором была сложена одежда. Что-то черное. Парень не решился копаться в чужих вещах. Пройдя по всем комнатам, Том убедился, что в доме никого нет. Однако его не покидало ощущение, что жилище покинули совсем недавно. Буквально за минуты до его прихода. Что-то подталкивало его к этой мысли. Вот только что… Этого парень понять не мог. В воздухе витало присутствие кого-то чужого, у Тома мелкие волоски на руках вставали дыбом от ощущения опасности. Остановившись посередине гостиной, парень еще раз оглянулся, стараясь уцепиться взглядом за любой намек, который мог бы подсказать ему, где искать Грега. Взгляд зацепился за столик у телевизора. Подойдя ближе, Том взял в руки небольшой MP3-плеер. Грег слушает музыку? Но у него даже компьютера нет. Откуда он ее перекачивает? Надев на голову наушники, парень нажал на плей и вздрогнул: в уши ударила тяжелая музыка. Все это было очень странно. Отложив плеер, Том подумал, что следует зайти сюда еще раз после отъезда родителей. И если Грега он не застанет, то осмотрит тут все внимательнее. Парень быстро вышел из домика, прикрыв за собой дверь, и пошел прочь. Лишь отойдя на достаточное расстояние, почувствовал, как напряжение в мышцах спадает.

Том не мог выкинуть из головы эти мысли всю дорогу до дома. И чем больше он об этом думал, тем сильнее вся эта ситуация ему не нравилась. А при мысли, что дома предстоит еще и разговор с братом, у парня возникало желание куда-нибудь уехать. В комнату, которую они с Биллом временно делили на двоих, Том входил с неохотой. Близнец обнаружился лежащим на кровати. Переодевшись в домашние штаны из мягкой ткани, футболку и даже, кажется, приняв душ, он лениво листал журнал и подергивал в воздухе ногой. При появлении брата парень отложил глянцевое издание и вскочил на ноги. Тяжело вздохнув, Том стянул с себя футболку, потому что в комнате было невероятно душно. Хищно блеснув глазами, Билл обошел близнеца и щелкнул за его спиной замком.

- Ты хотел поговорить? – спросил Том.

- Ммм, почти, - подозрительно хриплым голосом произнес Билл. И почти сразу Каулитц-старший ощутил на своих плечах чужие руки.

- Билл?

Но парень будто брата не услышал. Он приник чувственным поцелуем к плечу Тома, провел руками по его спине, чуть царапая длинными ногтями, а потом стал поднимать поцелуями по длинной шее, пока не добрался до уха.

- Да? – шепнул он, опаляя горячим дыханием, отчего у Тома, несмотря на жару, по позвоночнику пробежал холодок.

- Что ты делаешь?

Билл хмыкнул, вновь обошел брата и неожиданно толкнул его к двери и встал на колени. У Тома от такого зрелища аж дыхание перехватило. Он, собственно, уже догадывался, что близнец собрался делать, но, блин, он совсем не этого ожидал, приходя домой. Совсем не этого.

- Я так извиняюсь, - ухмыльнулся Билл, подполз к брату, а затем стал медленно и нежно целовать его живот. Это было охренительно прекрасно. Вдали от близнеца Том мог придумать себе мораль, и рамки, да все, что угодно, но стоило только Биллу как-то по-особому взмахнуть ресницами, улыбнуться и облизать губы, да даже просто намекнуть на возможность общения в горизонтальном положении, как у парня срывало все заслоны. Неправильно быть настолько одержимым одним человеком. Неправильно спать со своим братом. Но минус на минус дает плюс. В их ситуации можно было только так. Если уж любить, то до боли в груди. Если уж падать, то до самого дна. И вместе. Только вдвоем.

- Ты надеешься, что тебе не придется ничего объяснять? – Том не мог не попытаться хоть как-то остановить это сумасшествие. Вместо ответа Билл поднялся на ноги, чтобы глубоко поцеловать парня в рот, расстегивая тем временем ему джинсы и залезая в трусы. И Том опять проиграл, вновь поддавшись этим страстным губам и бесстыдным рукам. Но свое поражение он был готов признать с удовольствием. Вопросов больше задавать не хотелось. Том залез Биллу под футболку, трогая подушечками пальцев тонкие шрамы. Повел руками вверх, задирая материю до самых подмышек, чтобы потом скользнуть чуть влажными ладонями к груди и накрыть большими пальцами маленькие соски, массируя их по кругу. Билл разорвал поцелуй и с коротким стоном выдохнул, показывая как это все ему нравится. Глаза его были закрыты, Том видел, как трепещут его ресницы, как между бровями залегла тонкая складка. Он знал, что Билл сейчас чувствует, потому что чувствовал то же самое: пока еще легкие всполохи удовольствия внизу живота, легкое щекочущее волнение и предвкушение и то ощущение, когда мир вокруг вдруг перестает быть важным, когда есть только они и эта секунда.

Налюбовавшись вдоволь на лицо своего брата, Том заставил того поднять руки, чтобы снять с него футболку, которая тут же полетела на пол, а потом, присев, парень избавил парня от штанов.

- Повернись к стеночке, - попросил он. Билл не стал спорить. Он вообще забыл, кажется, что это такое. Только молча развернулся к стене и прижался к ней лбом, широко расставив ноги. Предлагал себя. Ах, да, он же сегодня провинившийся. Том оценивающе осмотрел эту картину, потеребил кольцо в губе, а потом оглядел комнату цепким взглядом на предмет смазки.

- У меня в штанах.

Готовился, значит? Отлично. Не отрывая взгляда от любовника, Том присел на корточки и стал шарить в карманах его штанов. С этого ракурса поза Билла выглядела еще эффектнее: широко разведенные бедра предлагали глазу рассмотреть все самое интересное. Младший Каулитц обернулся и стиснул зубы. Стоять так перед братом было все же неловко и стыдно. Но в то же время это дико возбуждало – знание того, что Том смотрит. Что он видит самые интимные части его тела. А там, куда он смотрел, все пульсировало и сжималось от дикого желания. Не меняя ракурса, старший Каулитц подполз к Биллу ближе и раскрыл его навстречу себе. В паху уже тянуло так сладко, что терпеть, казалось, было уже нельзя, но, завороженный представшей перед ним картиной, Том даже забыл о себе. На секунду. Высунув язык, он провел им Биллу между ягодиц, заставив того громко охнуть от неожиданности. Упершись руками в стену, младший Каулитц постарался хоть за что-то зацепиться, чтобы не свалиться на пол. Ноги внезапно стали ватными, а все тело прострелило возбуждением. Щеки все еще горели то ли от стыда, то ли от ставшей еще удушливей жары. А внизу живота и там, где язык Тома касался кожи, горело огнем. Жар этот стремительно распространялся по всему телу, заставляя кожу покрываться тонким слоем пота, а грудь вздыматься все чаще и чаще в попытках заглотить как можно больше воздуха. Билл тихо всхлипнул и позвал Тома по имени, намекая, что это уже предел, что если тот что-нибудь сейчас не сделает, то он просто умрет здесь прямо сейчас от разрыва сердца. Том понял его. Он быстро встал, снял с себя оставшуюся одежду и одним гладким движением вошел в Билла, легко преодолевая сопротивление мышц. И замер, позволяя привыкнуть к себе. Брат откинулся к нему на грудь, и дунул на прилипшую ко лбу челку. Протянув руку, Том убрал мешающие волоски и поцеловал Билла в висок.

- Я люблю тебя, - вдруг сказал тот. В этой фразе было все: и желание, и извинение, и любовь, и доверие, и вся гамма чувств, которую человек может испытывать к самому родному и близкому человеку в минуты нежности. Том чуть не задохнулся от навалившихся на него эмоций. Вот ради этого момента можно было и умереть, и вернуться из ада, чтобы снова жить. Ради этого можно было пройти через страдания и боль. Ради этого можно было поступиться принципами и перешагнуть через любые границы. Ради этого можно было рискнуть своим сердцем.

Распахнув глаза, Том судорожно вздохнул пропитанный запахами пота и возбуждения воздух, наклонил Билла вперед и сделал первый долгожданный толчок.

Предыдущая часть
Продолжение