Maximeliane_Rufus все записи автора Название: Узы крови
Автор: Sweet Sacrifice
Поэты: Arabella, Дарья Ивлева
Персонажи: Том/Билл, остальные не скажу
Рейтинг: NC-17
Жанр: AU, Fantasy, Darkfic ,Mystic, Adventure, OOC, Marty-Mary Stu
Категория: Slash, Twincest
Размер: Макси
Статус: В процессе
Краткое содержание: Сказка.
Посвящение: Моему любимому и никем не заменимогу другу Эмилю (Emil Gilels). Очень не хватает тебя, мой хороший.
Цитата: Где единение, там и победа. © Публий;
Предупреждения: Смерть второстепенных героев, нереальный мир, постельные сцены.
Дисклеймер: Всё моё! Даже Том и Билл;
От автора: Большая просьба говорить всё, что вы думаете насчёт написанного. Дело в том, что я еще никогда не пробовала себя в подобном жанре, оттого очень волнуюсь. Я знаю, что у меня много партизанов, поэтому прошу лично вас — заявите о себе и порадуйте меня своими комментариями. Спасибо.
Отдельное спасибо: Режиссёру Питеру Джексону за потрясающую экранизацию поистине величайшего произведения Джона Р.Р. Толкиена «Властелин колец», создателей игры «Spell Force» и «Heroes» за идеально прописанный и прорисованный мир волшебства. Эти вещи и имена подарили мне вдохновение.
Саундтрек: Самая офигенная фолк-группа мира — Eluveitie. Весь альбом «Evocation I: The Arcane Dominion».

Глава пятая
«Спасительный холод»

Билл с задумчивым видом укладывал ветки кипариса и дуба, строя небольшую пирамиду для костра. Положив сверху листья лавра, шайкан достал из сумы наургонд. Без этих камней нельзя было обойтись ни в одном походе. Создав небольшое трение между ними, и вызвав искру, парень разжёг огонь и стал наблюдать за ярко-красным пламенем, что лизало языками воздух и дымилось бледно-зелёным цветом. Этому его научила покойная мать. Она часто разжигала такой огонь, чтобы прогонять зло, оттого Билл и не стал ждать, пока их настигнут волкодлаки.

— Знал бы ты, как я устал бежать, — рядом с ним приземлился Том; он морщился от боли.

— Так, ты давай ложись, я должен твои раны промыть. Мало ли, вдруг эти животные всё-таки наложили на стрелы заклятья.

Том отклонился назад, на уже постеленное Биллом одеяло, и закрыл глаза. Места ран немного потемнели и всё ещё кровоточили. Билл увлажнил ткань настойкой итхильгаласа и легко коснулся вспоротой кожи. Том силой закрыл глаза, жмурясь до белых пятен, но никаких звуков не издавал.

— Повезло, что эти твари вас убивать не стали.
Рядом с близнецами села Леонор, которая как раз закончила что-то рассыпать вокруг места, где они устроили привал.

— Что это? — Билл с интересом посмотрел на бледно-зелёную пыль, запах которой напоминал смесь полыни, ладана и тмина.

— Я этим главаря посыпала, прежде чем его облик принять. Могу вам сказать, этот Ральф оказался крепким орешком, я думала, что не одержу над ним победу. — Девушка взяла лежавший на земле бутылёк с маслом розмарина, можжевельника и сандала, и подала его Биллу — шайкан часто использовал его для лечебных целей.

— А как ты узнала, что он у них вожак? — Билл продолжал промывать раны, сам шипя от боли, хотя её сейчас испытывал Том, а не он сам.

— Видел пятно у него на шее?

— Ага.

— Он не прикрывал его ничем, обычно Адангарафы носят что-нибудь, что скрывало бы этот знак, но главари стаи этого не делают.

— Откуда ты знаешь об этом? — Билл перевёл удивленный взгляд на альтерата.

— Книги надо читать хоть иногда, шайкан, да и зверей таких я немало повидала. — Выражение лица девушки выражало полную надменность и самодовольство, но сидевший напротив неё Лиэм далеко не восхищался «спасительницей». Взгляд его был слишком недоверчивым для эльфа, некогда лазурные глаза, сейчас напоминали ночное небо.

— Честно говоря, — вмешался в беседу Том, — ты не очень-то похожа на девушку, что часами за пергаментами сидит.

— И мне от этого просто прекрасно. — Девушка поднялась и мазнула Лиэма коротким взглядом. — Я пойду нам что-нибудь поесть найду, так как два лежачих и один лекарь никакой пользы в этом не принесут.

— А не боишься, что волкодлаки на наш след выйдут? — спросил Билл, вытирая кровоподтёки с лица брата.

— Нет. Моя пудра ещё никогда не подводила. — Леонор накинула лук на плечо и надела колчан. — Она сбивает со следа даже таких зверей как они. Я её с самого лагеря за нами сыпала, так что нас не найдут ещё дня два.

Раздвинув широкие ветви сосен, девушка скрылась во мраке деревьев, и не было слышно даже шагов.

— Я ей не доверяю. — Произнёс Лиэм, наклонив голову чуть вперёд; теперь в его глазах танцевало пламя.

— Да, я тоже. — Согласился с ним Том, принимая сидячее положение, за что получил тычок в грудь от Билла и снова лёг.

— От вашего к ней недоверия никому лучше не станет. Вот вернется, и спросим, за какие это заслуги она нас из пасти волкодлаков вытащила.

Подложив под голову брата что-то похожее на подушку из тёплой рубахи, Билл направился к эльфу, который не очень-то хотел принимать помощь, но, спустя пару минут, оказался в таком же положении, что и Том; протестов и пререканий шайкан слышать не хотел, и Лиэм окончательно понял, что Билл занимается лекарством со всей душой.

— Слушай, Лиэм, а помнишь, ты говорил мне, что тоже рифмы любишь плести. — Билл сидел у костра и немного двигал обгоревший хворост, делая огонь больше. Слова Тома его очень удивили. — Есть чем похвастаться?

— У меня всегда есть, чем похвастаться.

Все трое засмеялись, и эльф начал говорить немного хриплым, но всё-таки сохраняющим завораживающую красоту голосом:

Возьми лайндлинд ты в руки, менестрель,
И спой о том, как храбр и быстр Вэон,
О том, как друга ждёт Анариэль,
Из дальних странствий возвратится он.

В серебряном лесу родном журчит
Ручей, вода его пьянит, как эль,
В чужом краю тоскует и не спит
В мечтах о доме и любимой эльф.

Подруги водят стройный хоровод,
Из розовых цветов плетут венки,
А дева у окна смиренно ждёт,
Когда услышит милого шаги.

Дрёмы её были полны чудес,
А явь похожа на недужный сон.
Вернулись из похода эльфы в лес,
Но с ними не пришёл домой Вэон.

В когтистых лапах птицы Рух нашла
Того смерть, кто с ней дерзок был и смел.
И опустило счастье два крыла,
Поникла головой Анариэль.
Как тяжек безвозвратных гнёт утрат!
Но ради встреч любимых стоит ждать.
Возьми лайндлинд ты в руки, славный бард,
Душа моя петь хочет и страдать.

© Дарья Ивлева


— И давно вы стихотворными боями увлеклись? — Билл изогнул бровь и добавил ещё немного листьев лавра.

— Это не бой, братишка, просто хотелось убедиться в том, что эльфы могут всё. — Не без издёвки ответил Том и зевнул. Всё-таки изнуряющий бег около двух часов давал о себе знать — тело ужасно ныло. — Кстати, и впрямь красиво.

— А помнишь, как в детстве я папин лайндлинд случайно разбил? — Билл улыбнулся.

— Ещё бы мне забыть. Я тогда впервые в жизни радовался, что получил тумаков ты, а не я как обычно. — Том хрипло рассмеялся и издал болезненный стон — к плечу словно поднесли раскалённый докрасна клинок.

— Я всегда хотел на нём научиться играть, но не вышло. А теперь, как услышу звонкое звучание струн, так в груди будто что-то с треском надламывается.

— Порой мне кажется, что тебе надо было музыкантом родиться, а не лекарем.

— Начнёшь умничать, я не посмотрю, что ты ранен, и хорошенько тебе настучу по голове.

— Хорошо, хорошо, господин лекарь, я замолкаю.

В небе всё больше и больше рассыпались алмазы звёзд, и на душе становилось немного легче. Тревога, царящая в момент, когда они были в плену, медленно рассеивалась. Билл был уверен, что Баланорн всё же сохранил свою «святость» и не позволит им погибнуть. Лиэм и Том уснули, разморённые целебными маслами, а он продолжал смотреть в бесконечную темноту, желая лишь одного — чтобы брат скорее поправился. Билл ужасно не любил, когда его близнец болел. Будь то обычная простуда или вот такие ранения, как эти. Пусть он и не говорил вслух, но сердце его вырывалось из груди там, в шатре. Позади него послышался шум. Шайкан резко обернулся, обнажая пару кинжалов. Уже приготовившись к броску, Билл остановился — это была Леонор с двумя зайцами на плечах.

— Я надеюсь, эти клинки ты не для меня достал, а для дичи. — Билл поражался этой девушке: уйти одной в дебри леса, где повсюду снуют оборотни, было просто немыслимым, ещё и ужин им добыла. — Предупреждаю сразу — готовить я совсем не умею, так что если не хочешь отравиться, делай что-нибудь сам.

Молча выхватив из её рук ещё тёплые тушки, Билл вернулся на своё место. Разговаривать с альтератом желания у него пока не было, но она не позволяла ему оставаться в стороне, поэтому завела беседу сама:

— Вы наверняка мне не доверяете. Это по глазам видно. Я бы на вашем месте также себя вела.

— Ты очень проницательна, знаешь? — ехидно подметил шайкан, размешивая в небольшом котелке что-то похожее на суп.

— Знаю. Я увязалась за вами потому, что видела ту же стаю воронов. Они напали на меня буквально день назад.

— Об этом мне известно.

— Откуда? — без тени притворства спросила девушка.

— У меня свои способы. — На губах Билла заиграла лёгкая улыбка, и Леонор её заметила.

— Ну, раз у вас такие тайны, то лезть в них не буду. — Девушка села напротив шайкан и вытащила из ножен на правом бедре блестящий кинжал.

— Если бы я сам знал их смысл, было бы гораздо легче.

— А куда вы направляетесь?

— В Эглосс.

— Понятно.

Продолжать расспросы дальше Леонор не видела никакого смысла, поэтому принялась точить и без того острое оружие. Прошло не много времени, когда они с Биллом и остальными хлебали весьма скудную похлёбку, но выбирать было не из чего — всю провизию бывших пленных оборотни отобрали ещё в лагере. Костёр решили не тушить, ночи всё ещё были холодными, в прочем, как и подобало для месяца Ивы.

Уставшие с дороги шайкан быстро улетели в долину снов, прижавшись друг к другу спинами, но альтерат и эльф не спали — они слишком пристально следили друг за другом.
***


Собираться в путь начали рано, даже солнце ещё не успело окончательно показать новому дню свои поджарые бока. Лекарства Билла были действительно чудодейственными, будто и не было никаких ранений ни у Тома, ни у всё ещё угрюмого эльфа. Сквозь деревья двигались молча и быстро, до Эглосса дорога была по прежнему долгой — полдня пути. Том поражался, насколько огромным был этот лес, и его по-прежнему интересовала его судьба.

— Лиэм, — несмотря на то, что между ними ещё были недомолвки, шайкан знал, что эльф обязательно ответит на его вопрос, — а как этот лес вообще появился и почему здесь теперь обитают всякие твари?

— Баланорн — очень древний лес. Он появился задолго до моего рождения, а прожил я немало. Раньше здесь жили маги, эльфы, кентавры, нимфы и единороги. Это место было просто божественным и очень спокойным. Именно в Баланорне родились все эльфийские традиции, быт и культура. Аурбайн — малая часть того, что есть на самом деле. Когда разгорелась война между людьми и вампирами, Баланорн оказался зажатым в кольцо. С юга наступали санды, с запада — вампиры, с востока — люди. Жители сражались, как могли, но злоба и жадность ведущих войну рас заставили их навсегда покинуть эти края. Кто-то отправился жить в пещеры, кто-то в другие леса, а самые смелые построили город в горах, куда мы сейчас и идём. Никто не знает, как им это удалось, но, как гласят сказания, нападать на Эглосс не решался ещё никто. Не только бежавшие эльфы и маги живут там, но и нечто другое, что увидишь не каждый день.

В который раз Том признал, что мудрость эльфа была поистине безграничной, и какова бы не была его неприязнь к нему, спорить с тем, что шайкан в некотором роде слепы он мог лишь на половину. Знания о другом мире, за пределами Гвендкараса, у Тома были скудными — ему до ужаса надоедало слушать рассказы наставников-старцев, который Билл, кстати, никогда не пропускал. Чтение рун и легенд на древнешайканском его никогда не привлекали, куда интереснее ему было возиться с заготовками мечей, придумывать красивые лезвия кинжалов, вкраплять разноцветные камни в рукояти, вдыхать горячий воздух печи полной грудью.

— Слышите? — Билл остановился. — Где-то неподалёку журчит вода. С удовольствием бы сейчас сполоснул лицо.

— Тогда тебе повезло, шайкан, мы недалеко от реки Сиркуин, я и забыл о ней.

Леонор не проронила ни слова и держалась позади всех. После сна она была ужасно злая. Особенность её происхождения, как считала она, поэтому все те, с кем ей довелось общаться раньше, никогда не заводили с ней бесед с утра пораньше. Только вот новые знакомые этого не знали и то и дело задавали вопросы. Получив пару односложных «да» и «нет» продолжать разговор дальше шайкан и эльф не стали. Пройдя ещё три ряда деревьев, путники и не думали, что вид летящих брызг реки заворожит их своей красотой. Вода была настолько чистой, что можно было с легкостью рассмотреть каждый камешек на дне. Сиркуин в этом месте превращалась в небольшой ручей, который впадал в широкую реку. Он будто играл с бликами воды, переливался блёклой радугой и бурлил, полный жизни. Билл быстро снял сапоги и вошёл в воду, которая была на удивление тёплой. По крови словно потекла нега, и тело начало наливаться силой. Шайкан не понимал, почему он не чувствовал никакой усталости ведь путь сюда был долгим и изматывающим.

— Это ведь магическая вода, верно? — тут же спросил он Лиэма, и тот кивнул.

Омыв лицо и окунув ноги почти до колен, они двинулись дальше, с новыми силами. И если бы не пролетающие над головой уродливые создания, непонятного вида насекомые и птицы, Билл и Том даже полюбили бы это место. Солнце несмело пробивалось сквозь ветки, нещадно опаляя кожу. Близнецы и не думали, что когда-нибудь наступит такой день, что они будут мечтать о холоде — зиму шайкан очень не любили. Чем дальше путники заходили в лес, тем меньше звуков становилось. Казалось, будто невидимая пелена окутывала всё вокруг, превращая в оглушающую тишину.

— Кто вы и зачем сюда пришли? — Билл почти раскрыл рот от удивления: вдоль тропинки, по которой они шли, в ряд стояли деревья-великаны, все похожие как один дубы, их глаза чёрной смолой разглядывали четверых путников. Том хотел было что-то сказать, но его опередил Лиэм. Речь его была не похожа на эльфийскую, но дерево слушало внимательно, изредка кивая лиственной макушкой.



— Это ведь магическая вода, верно? — тут же спросил он Лиэма, и тот кивнул.
Омыв лицо и окунув ноги почти до колен, они двинулись дальше, с новыми силами. И если бы не пролетающие над головой уродливые создания, непонятного вида насекомые и птицы, Билл и Том даже полюбили бы это место. Солнце несмело пробивалось сквозь ветки, нещадно опаляя кожу. Близнецы и не думали, что когда-нибудь наступит такой день, что они будут мечтать о холоде — зиму шайкан очень не любили. Чем дальше путники заходили в лес, тем меньше звуков становилось. Казалось, будто невидимая пелена окутывала всё вокруг, превращая в оглушающую тишину.

— Кто вы и зачем сюда пришли? — Билл почти раскрыл рот от удивления: вдоль тропинки, по которой они шли, в ряд стояли деревья-великаны, все похожие как один дубы, их глаза чёрной смолой разглядывали четверых путников. Том хотел было что-то сказать, но его опередил Лиэм. Речь его была не похожа на эльфийскую, но дерево слушало внимательно, изредка кивая лиственной макушкой.

— Всегда хотела дендроидов повидать, — тихонько шепнув Тому на ухо, Леонор улыбнулась.

Билл же продолжал стоять столбом и не без интереса разглядывать могучие деревья. Они вселяли уважение, вовсе не такое, как при виде царей, ведь те были людьми или эльфами, в глазах этих дубов была многовековая мудрость, боль, строгость. Возле них хотелось молчать. И если бы не Том, заметивший явно странное поведение брата, Билл бы окончательно осознал своё бессилие.

— Эй, — Том подошёл к близнецу и положил ладонь на плечо, — ты в порядке?

— Не знаю. По сравнению с этими исполинами я чувствую себя какой-то букашкой.

— Для меня ты всегда останешься братом с большой буквы, — Том лучезарно улыбнулся и потрепал Билла по голове.

— Они нас пропускают, — к ним вернулся Лиэм. — Известие о нашем прибытии уже достигло Эглосс, так что незваными гостями мы не окажемся.
Все трое кивнули и продолжили свой путь. Билл старался идти быстро, чтобы этот живой коридор, наконец, закончился. Том видел волнение брата и старался идти с ним нога в ногу. Дорога начала постепенно подниматься вверх.

— А какие языки ты вообще знаешь? — Леонор нагнала Лиэма и пошла рядом.

— Это имеет значение? — холодно ответил эльф, смахивая выбившуюся из хвоста белую прядь.

— Просто это поражает. Вы — эльфы — такие мудрые.

Лиэм ничего не ответил девушке, тем самым показывая, что беседа у них не получится точно. Леонор никогда не льстила кому-либо ради того, чтобы оставить о себе хорошее мнение, но она не понимала, почему эльф был суров с ней.

Постепенно становилось холоднее. Билл кутался в свою рубаху и поглядывал на Тома, который, так же как и он пытался согреться. Кончики пальцев немели, но шайкан не понимали, отчего в разгар месяца Ивы было так морозно. Ответ пришёл сам собой — они поднимались в горы.

— Доставайте всё тёплое из одежды, что у вас есть, дальше будет ещё холоднее, — сказал Лиэм, накидывая на голову капюшон. Близнецы тут же полезли в свои сумы, а Леонор так и продолжала идти дальше. С виду казалось, будто она совсем не мёрзнет, только явно покрасневшие пальцы и синие губы выдавали свою хозяйку.

— Застегивать не нужно, — лёгкая как перо мантия легла на худые плечи девушки. — Она сама примет форму твоего тела. — Лиэм улыбнулся уголками губ и прошёл вперед. И альтерат, и шайкан были удивлены столь щедрому жесту эльфа, хотя они и не видели, какое у Лиэма при этом было выражение лица.

— Надо почаще его в стужу заводить. Добрее становится. — Хохотнул Билл.

— По-моему, кто-то завоевал чьё-то расположение, — заговорщически подвигал бровями Том, хитро поглядывая на Леонор.

— Сейчас кто-то договорится и получит снежком по роже. — Выражение лица девушки не предвещало ничего хорошего.

— А где ты его возьмешь, тут ведь… — Билл не закончил свою мысль, потому как, оглянувшись вокруг, он увидел ослепительную белизну. У него даже в глазах зарябило с непривычки, а на губах рядом стоящего Тома улыбка из лукавой превратилась в счастливую.

Лиэм то и дело подгонял бегающих близнецов, которые промокли до нитки и совсем не обращали внимания на мороз. Леонор всё-таки выполнила свою просьбу и запустила в Тома снежком, тот в долгу не остался и начал ответную атаку, в итоге, к высоким вратам альтерат и шайкан подошли озябшие и уставшие. Все четверо остановились. Раздался звон, очень похожий на хрустальный, и ледяные двери начали медленно открываться. С неба полетел белый пух и стал оседать на тёмной одежде. Хруст снега под ногами, казалось, заглушает биение сердец, замерших в ожидании.

— А я всё думала, когда мне придётся спуститься. — Откуда-то сбоку донёсся тихий женский голос. — Шайкан, эльф и альтерат — весьма странная компания. — Тембр стал чуть громче, раздаваясь справа. — Добро пожаловать в Эглосс — город мудрости и тишины. — На лестнице появилась тень, которая через пару мгновений превратилась в девушку. Её мантия была такой же девственно-белой, как и всё вокруг, огромный капюшон закрывал половину лица и лишь длинные серебряные волосы до пояса развевались на ветру. — Меня зовут Кристиана, — дева поманила к себе рукой, но никто не сдвинулся с места, тем более что звала она совсем другое существо: рядом с Томом гордо прошествовал барс и, принюхавшись ненадолго, подошёл к хозяйке. Тонкие пальцы Кристианы зарылись в густую шерсть, погладив животное. — Прошу следовать за мной.

Путники так и не проронили ни слова, молча поднимаясь по каменным лестницам. Холод вдруг разом отступил.



Глава шестая
«Безмолвие»


Леонор чувствовала себя здесь крайне неуютно. Она нечасто была в горах. Ощущение пристального взгляда не покидало её ни на минуту. Девушка то и дело оборачивалась, только увидеть кого-либо за своей спиной никак не могла. Мерно сыплющийся с небес снег ничуть не успокаивал. Казалось, что звуки навсегда покинули эти места, отдаваясь во власть бесконечной тишины. Слух стал острее, ловя малейший шорох, облачко пара возле губ становилось всё больше от участившегося дыхания. Леонор заранее не понравилось быть во владениях Эглосса.

Путники покорно следовали за молчаливой Кристианой, не решаясь задать вопросы. Том кидал короткие взгляды на озирающуюся по сторонам Леонор, не до конца понимая столь странное поведение альтерата. Но вовсе не это удивило его в большей степени: идущий рядом Лиэм шёл медленно, будто просчитывал каждый шаг, его голова была немного опущена, от чего растрепавшиеся лёгким ветром волосы попадали на лицо, в посветлевших, почти белых глазах затаилась глубокая печаль и шайкан на пару мгновений перестал дышать, увидев сверкнувшую на щеке эльфа дорожку слезы. Недоумённо моргнув, тени грусти на лице Лиэма он больше не увидел. Сославшись на усталость и помутнение разума, Том тяжело выдохнул и неустанно шагал к постепенно появляющемуся из вязкого тумана замку.

— Что это? — тихо спросил он Билла, который, так же, как и сам Том, смотрел на искрящиеся бутоны цветов. Их лепестки переплетались друг с другом, точно их кто-то связал вручную, и напоминали форму капли. Близнецы остановились, чтобы рассмотреть это чудо ближе, отчаянно борясь с желанием коснуться серебряных цветов, усыпанных серебряными искрами инея. Стебель и тонкие листья выглядели так, словно были сделаны изо льда. Широкая ладонь Билла почти накрыла один из бутонов, как позади раздался тихий голос Кристианы:

— Это Хелеглот. И если вы хотите умереть, то можете сорвать один из них.

— Как можно умереть от такой красоты? — Билл восторженно глядел на переливающиеся цветы, не смея отвести взгляда.

— Коснувшись их, любое существо засыпает на века, и ничто не способно пробудить его. Они росли здесь задолго до нашего появления, и многие по незнанию дотрагивались до них.

Кристиана откинула капюшон, устремляя взгляд на Лиэма, который, будто почувствовав его, обернулся. Леонор желания посмотреть на чудо-растение не изъявила, согревая окоченевшие руки дыханием.

— Я думаю, нам пора идти дальше. — Предложил эльф, отчего-то сжав длинные пальцы в кулаки.

— Ты прав. — Согласилась белая колдунья. — Нас заждались. Идёмте, шайкан, не стоит тратить драгоценное время.

Близнецы кивнули, отходя от завораживающих бутонов. Шайкан то и дело оборачивались, с трудом борясь с желанием не смотреть.

— «Умиротворение. Разум. Тишина» — что это значит? — не умерив своего любопытства, всё же спросила Леонор.

— Три правила жизни в этих горах. Войдя внутрь замка, не роняйте слов, они здесь ни к чему.

— Но как же вы разговариваете друг с другом? — возразил Том, наблюдая как высокие, покрытые льдом двери открываются перед ними.

— Вы скоро всё поймете. — И девушка растворилась в воздухе.

Барс прошествовал вперед, тем самым давая знак следовать за ним, и путники пошли, искренне надеясь, что не оглохнут в этом безмолвии.

***

Леонор стояла посреди комнаты, никак не решаясь подойти к кровати. Она не знала, что именно мешало ей сделать это, но чувство пристального наблюдения будто усилилось. На её большое удивление здесь было тепло, несмотря на то, что вся мебель была ледяной и расписана витиеватыми символами, очень напоминающими заклинания. Огонь свечей дрожал, словно испуганный присутствием девушки. Ей очень хотелось высказаться по поводу всего, что накопилось внутри, но страх сковал тело, потому как с губ не сорвался ни один звук. Она попыталась закричать или рассмеяться, но ничего не вышло. Альтерат с ужасом осознала, что онемела. Выбежав в коридор, девушка нашла там таких же ошарашенных близнецов, которые показывали ладонями, что не могут говорить. Постояв так ещё какое-то время, все трое вернулись в свои покои.

***


Билл проснулся от того, что кто-то настойчиво пытался скинуть его с кровати, и шайкан отчаянно хватался за край постели. В его голове раздавался какой-то гул, отдалённо напоминающий чей-то голос, но разобрать слова он никак не мог.

— «Б-л-д-в-б-т-п-р-л-с-я», — звучало по кругу, и парень открыл, наконец, глаза. Над ним навис какой-то странный человек с забавным носом и очень маленького роста. Он не был похож ни на эльфа, ни на гнома, скорее что-то между, и положил свою узкую ладонь с неестественно длинными пальцами Биллу на голову. Шайкан почувствовал озноб и содрогнулся всем телом, а потом всё же упал на пол от пронзительного крика в ушах:

— «Вставай, непутёвый шайкан!».

Билл вскинул на существо взгляд, быстро отметив синюю мантию до пола с серебряными пуговицами. На голове странного карлика была остроконечная шляпа, окантованная по краю узором.

— «Ты кто?» — Билл стал натягивать на вмиг озябшее тело свою рубаху, путая петельки для пуговиц.

— «Это не имеет значения».

— «Я никуда не пойду, пока ты не ответишь».

Существо смерило шайкан злобным взглядом и, снова не распахивая рта, заговорил в голове Билла:

— «Я — гремлин, и имя моё — Игнац. Доволен? А теперь будь добр шевели своими тонкими ногами и поторопись пройти к трапезе. Ждут лишь тебя одного».

Билл похлопал ресницами в ответ, всё ещё не понимая, как ему удаётся толковать с этим гремлином, не пользуясь обычным способом разговора. По коридору шайкан шёл быстро, но от взгляда всё равно не ушла удивительная картина: солнечные лучи, пробиваясь сквозь каменные окна, рисовали на полу размытые фигуры света, отчего не растаявшие снежинки сверкали не хуже звёзд. Что-то одновременно завораживало и пугало парня в этом замке, причину внезапной волны беспокойства и тянущей тоски найти он пока не смог. Гремлин смешно пыхтел позади, стуча небольшими каблуками на сапогах с завернутыми носами. Он был удивительным воплощением волшебства, и не будь Билл сейчас нем, то обязательно бы тихонько посмеялся над забавным знакомым.

***


Столовая поражала своими размерами. Близнецы одновременно подумали о том, что площадь всех комнат в их доме вместе взятая не смогла бы занять и половины. Десять длинных столов из белого камня стояли параллельно окнам, возле них ледяные стулья с сиденьями из непонятного материала. Шайкан то и дело ёрзали на них, надеясь почувствовать холод, но ничего не происходило. Как они поняли позже, места им достались самые, что ни на есть, почётные, в прочем, Лиэму с Леонор повезло меньше — они сидели рядом, выказывая друг другу недовольство выражением своих лиц.

— «Приветствую вас, гости», — донеслось до слуха всех присутствующих. Четверо путников повернули голову к ранее пустующему месту у изголовья стола: расплывчатый образ стал медленно проясняться, превращаясь в сидящего старца. Сказать, что он выглядел вымученным или уставшим от жизни попросту было нельзя. Паутины морщин возле его глаз, глубокие — на щеках, не казались уродливыми, даже наоборот — без них человек выглядел бы как статуя. Движения тонких кистей с единственным перстнем на указательном пальце правой руки приковывали к себе внимание. Камень отбросил блик на свету, и старец улыбнулся. — «Я долго ждал, когда вы придёте к нам. Моё имя — Рейн. Я вижу в ваших глазах беспокойство и печаль. Не тратьте понапрасну свои силы. Пока вы здесь, вам ничто не угрожает. А теперь отведайте же наше угощение.

К столам время от времени подходили девушки, укутанные с головы до ног в небесно-голубые мантии, и подносили сосуды с вином, серебряные тарелки с нарезанными фруктами, печёными овощами и ягодами, горячий хлеб с мелкими зёрнышками кунжута. Здешние обитатели не ели мяса, и Леонор мысленно взвыла — появился ещё один повод для того, чтобы скорее покинуть Эглосс. Альтерат практически не прикоснулась к еде, ожидая, когда наступит момент беседы с магами и скорейший уход отсюда.

— «Что же ты не ешь, Леонор? Иль трапеза наша тебе не по вкусу?», — девушка повернула голову, увидев слегка озадаченное лицо мужчины. Его длинные каштановые волосы были собраны в хвост, глаза-изумруды смотрели с беспокойством.

— «Я не голодна».

Сидящая напротив неё Кристиана так явно не считала.

— «Я хотела бы побеседовать с тобой, Лиэм», — колдунья обратилась к эльфу.

— «Почту за честь».

Леонор еле сдержалась, чтобы не закатить глаза и цокнуть — эта горделивость всегда вызывала у неё лишь усмешку. Единственное, что вызвало у неё недоумение, так это близнецы: они ели синхронно, невидяще глядя вперёд, их мысли витали где-то далеко от этого места, привычная улыбчивость и толика жизнерадостности заморозились. Альтерат окончательно невзлюбила этот город, потому что привычные думы и действия вымещались режущим вены одиночеством и тоской. Тяжело вздохнув, девушка наколола на вилку печёную свёклу, откусывая большой кусок.

***


— «Грядущая война будет страшнее той, что нам уже довелось пережить. На вас, шайкан, возложены большие надежды. Вы знаете, что каждый день умирают мирные существа?», — Рейн смотрел в окно, а сидящие напротив близнецы окинули его заинтересованным взглядом. — «Да, погибают эльфы, гномы, вампиры. Кладбища перевёрнуты вверх дном, из семей пропадают младенцы. Нам стало известно, что на Западе затаилось зло».

— «Армия?».

— «И это тоже. Но не её вам нужно бояться, а ту, кто это войско создала».

— «Колдунья?».

— «Эдсель, разъясни юношам, кто она». — Старый чародей, наконец, обернулся, кладя ладонь на плечо сидящему рядом с собой магу.

— «Когда-то она была прекраснейшим созданием во всей нашей округе. Звали эту деву — Валеска. Её доброта, казалось, была неисчерпаемой, но после смерти родителей из чудной девушки-альтерата будто исчезла душа. Великая война поглотила тело Валески, и больше мы о ней ничего не слышали. Одни говорят, что она погибла в бою, другие — обратилась в вампира, третьи — продала душу демонам. Никто не знает наверняка».

— «Валеска — альтерат?».

— «Да, оттого к вашей спутнице Леонор и было приставлено наблюдение. Все из этой расы были уничтожены войной. Все до единого, а тут, откуда ни возьмись, появляется Леонор. Это странно. Как ей удалось спастись?».

— «Но ведь надо сказать ей!», — возмутился Билл, хмуря брови.

Рейн поднял вверх ладонь, усмиряя молодого шайкан:

— «Сообщите позже. Не сейчас. Иначе может произойти непоправимое, потому как она возжелает найти её. А два альтерата во врагах — крах всему».

— «А что по поводу пророчества? Королева Кайтлин нам почти ничего не объяснила. Мы были в дикой спешке», — Том принялся хрустеть пальцами. Вся эта мысленная беседа не приносила ему никакого удовольствия, скорее наоборот — утомляла до невозможности. Хотелось распахнуть рот и закричать, что есть мочи о своём негодовании, но не получалось.

— «Насколько мне известно, родились вы на двадцать третий день месяца Виноградного древа, и Луна в это время полная. Так вот лозы — это вы, шайкан», — братья переглянулись. — «Лучи золота — мечи, что вам предстоит выковать в Агармоне».

— «Для чего идти в город вампиров, если у нас уже есть оружие?».

— «Вам не простые клинки нужны, Томас. Особые. Сплав малена из чаши и целеба, что есть только у вурдалаков ».

— «Тогда где найти нам чашу, и для чего она вообще нужна?».

— «В ней Валеска хочет приготовить зелье, вот только для чего ей вы — мне неведомо. А искать её не нужно. Она у Леонор».

— «Не понимаю, раз вы столько знаете о пророчестве, так почему вы нам не можете сказать о планах Валески? Что за стая птиц постоянно следует за нами?!», — мысленный поток голоса Тома стал громче, и парень резко поднялся с места. В его глазах плескалась злоба.

— «Будь умнее и не показывай своего гнева. Мы — мудрецы, но знать всё — невозможно. Жизнь познаётся опытом, а не бездумными поступками. Ответы на свои вопросы вы в скором времени получите, поэтому лучше направить свои силы на грядущее, не растрачивая себя на ненужные чувства».

Том ничего не ответил и молча покинул зал. Ноги несли его вперёд по коридору. Он не обращал внимания ни на кружащиеся в воздухе снежинки, ни на поток света сквозь голубое стекло. В голове роился ворох мыслей, и парень совершенно не боялся, что кто-то услышит их. Шайкан как никогда в своей жизни был зол — одна загадка наслаивалась на другую, не оставляя места просвету истины. Томас сам и не заметил, как оказался снаружи. Ветер обдал его ледяной волной, но парень не остановился, шагая дальше. Одноликий пейзаж Эглосса угнетал, и спасительным это место он уже не считал. Шайкан не понимал, как можно жить в безмолвии, не ощущая шёпота любимых губ, заливистого смеха друзей и недовольного бурчания Билла.

— «Ну, и куда же ты так понёсся, а?».

Билл подошел тихо, накидывая на плечи брата тёплую мантию. Том оглянулся, послав ему грустную улыбку.

— «Не могу я больше здесь быть, Билл. Такое ощущение, словно внутри лёд, и какой-то необъяснимый страх не даёт нормально дышать. Я думал обрести здесь временный покой, но этого не произошло», — Том тяжело вздохнул, опускаясь на каменную скамейку. Оглянувшись вокруг, он заметил алтарь и высокую дугообразную арку, позади которой возвышалось недостроенный купол.

— «Я вижу твою тоску. Сам испытываю то же самое. Мы пробудем здесь ещё день и покинем Эглосс. Я видел Лиэма», — Билл сел рядом, кутаясь в своей одежде.

— «Он какой-то подавленный с тех пор, как мы оказались тут. Честно говоря, я думал, что он — зазнавшийся эльф, который не ведает печали и слёз, но я ошибался».

— «Что это значит?», — Билл придвинулся ближе, прижимаясь плечом к брату, на что тот улыбнулся и приобнял его рукой.

— «Как всегда мёрзнешь, мелкий».

— «Даже и не надейся, что это обращение меня заденет».

— «И не пытался даже», — выражение лица Тома вновь стало серьёзным. — «Я видел слезу эльфа. Настоящую. Я не знаю, что стало её причиной».

— «Может, тебе показалось?».

— «Вряд ли».

— «Странный город всё-таки. Леонор тоже сама не своя ходит и угрюмее прежнего. Мне кажется, не одних нас что-то гнетёт здесь».

Взгляд братьев привлекла колонна магов, идущих друг за другом. В их руках были посохи со светящимся наконечником, полы белых мантий колыхало ветром, а за длинными капюшонами разглядеть лиц было попросту невозможно. Близнецы стали невольными свидетелями безмолвного молитвогласа.

— «Я безумно устал быть здесь, Билл», — Том положил голову на плечо брату, закрывая глаза. Тонкая ладонь накрыла такую же, сжимая пальцы. — «И руки у тебя холодные». — Билл лишь тяжело вздохнул, поднимая голову к небу, которое безмолвно сыпало снег.



Продолжение
Предыдущая часть