Maximeliane_Rufus все записи автора Название: Мишень
Автор: AlesyaAlex, Chinami
Персонажи: Том, ОМП, Билл, второстепенные персонажи
Рейтинг: NC-17
Жанр: Romance, Angst, Drama, PWP, Sequel
Категория: Slash
Размер: Макси
Статус: Закончен
Сиквел: Адреналин (Chinami)
Время написания: январь - апрель 2009 года
Краткое содержание: продолжение истории
Предупреждение: на это раз стоит предупредить, что твинцест, если и будет, то очень нескоро.
И для шокированных Эрикой: здесь она присутствует лишь номинально.
От Chinami: Это совсем не те Билл и Том, которых мы все знаем, это просто мои герои, и уже если чем-то они похожи на Каулитцей, то совпадение чисто случайное)))
От AlesyaAlex: Как выше написала Chinami, что совпадения случайны, то все остальное может уже, когда-то произошло с вами или возможно произойдет, НО с поправкой «может быть»!!! Не претендует на жизнь, а всего лишь на ее часть, а что эта часть для вас значит, решать только вам!

Содержание:
Глава 1. История рождения.
Глава 2. Проверка на прочность. Экзамен не сдан.
Глава 3. Прогулка.
Глава 4. Жизнь продолжается.
Глава 5. На своей территории.
Глава 6. Человек, которому нельзя верить.
Глава 7. Про тайные желания и признания.
Глава 8. Исповедь.
Глава 9. Мишень.
Эпилог.
Weekend - отдельный мини, условно говоря - послесловие)

Глава 4.
Жизнь продолжается.

Встряска – весьма полезная вещь. Порой даже необходимая. Это как контрастный душ утром, или, скажем, глоток свежего воздуха на выходе из пирамиды Тутанхамона - сердце начинает биться чаще, усталость и апатия пусть на время, но отступают, позволяя телу почувствовать себя бодрее, а мыслям окраситься в радужные цвета. И каждый, хоть немного творческий человек знает, что такое состояние ни в коем случае нельзя упускать и уж тем более игнорировать. Нужно по-максимуму, до последней капли выжать из этого, такого долгожданного и такого призрачного, порой очень слабого, а иногда невероятно мощного заряда эмоций все, что только возможно. Превращая в звуки, стихи, даже в математические формулы необходимое для человека состояние, известное под названием Вдохновение.
И Том не стал упускать такую возможность, с головой уйдя в работу. Новая композиция, словно губка, впитывала в себя его переживания, взволнованность, растерянность и предвкушение чего-то, что он сам еще не знал, мерцая маленькими звездочками, которые витали вокруг него, едва пальцы касались струн. Задача Тома заключалась лишь в том, чтобы полностью, не стесняясь и не замыкаясь, раскрыться навстречу этому порыву, отдавая Музыке всего себя, получая взамен волшебные, чарующие звуки, способные разжечь в слушателе те эмоции, что вкладывал в них автор.
Неделя сражения аккордов с вдохновением закончилась полной, без надежды на реванш, победой последнего. Том сам чувствовал и понимал это, когда в последний раз прослушивал собственную композицию, вновь испытывая те чувства, что обуяли им семь дней назад.
- Ну, гений! Я же всегда говорил – гений!! - Штульц подскочил на месте, едва в пространстве растворился финальный звук. – Вот, где сила! Вот, где динамика! Тут даже твои любимые мяу-мяу как-то оптимистичнее!
Том фыркнул, услышав определение для своих лирических композиций, но настроение было слишком хорошим, чтобы он мог злиться, или хотя бы дуться. С улыбкой наблюдая за перемещением своего менеджера по кабинету, он все больше убеждался, что получилось и впрямь хорошо – такого радостного возбуждения у этого всегда сдержанного и безупречно – спокойного бумажного червя, с одинаковым вниманием слушающего новые хиты и отчет из бухгалтерского отдела, Том никогда себе и представить не мог. Вместо обычного сухого «хорошо» или «нужно доработать» Штульц сыпал комплиментами и лестными эпитетами, заставляя Тома смеяться над их грубоватостью и неотесанностью, тем не менее, ликуя в душе. Ведь добиться от этого компьютера на ножках подобной реакции дорогого стоит.
- Можно курить? - прервал Том словесный водопад менеджера.
- Конечно! Конечно, дорогой ты мой человек! Кури, пока не позеленеешь! Главное, понимаешь, я переживал очень, что ты зациклился на одной теме. Нет, ты не подумай, что было плохо! Но последние композиции были похожи друг на друга, как близнецы. Вот, я думал, и исписался мой мальчик. Так расстраивался, так… А нет! Не прав я был и с удовольствием в этом сознаюсь! Есть развитие то! Вот оно! Всем на зависть!
Штульц увесисто шлепнул Тома по плечу, все больше удивляя своими выходками.
- Знаешь, что? - скорчив задумчивую мину, начал Том и с удовольствием затянулся. - Я готов тебе и в следующий раз свое «развитие» продемонстрировать, если ты обещаешь мне так же кабанчиком попрыгать.
- Вот засранец, а! Ну не хам ли? – не меняя радостной интонации возопил Штульц. – Ты мне покажи сначала, а потом кабанчиков заказывай, понятно?
- А то, конечно, понятно. Сначала оплата, потом товар*.
- Вот! Именно это и есть деловой разговор! Томас, ты меня не устаешь радовать сегодня. Я в восторге!
- Намек понял. К следующему разу изучу теорию ведения бизнеса, может, и предпоследняя «депрессивная» тогда прокатит, - Том в открытую подначивал менеджера, светившегося, как начищенная монета, не боясь поссориться.
Сегодня, кажется, это невозможно. Замечательное настроение было у обоих. При этом Штульц беспокойным атомом перемещался в пространстве, а Том, напротив, расслабленно развалился в кресле, изредка вставляя реплики в нескончаемый монолог. Полная гармония. Настолько хорошо, что Тому совершенно не хотелось бежать домой, в попытке спрятаться от всего мира.
Штульц предложил по дринку за удачную сделку, и Том с удовольствием согласился. А потом долго слушал небылицы менеджера, лениво потягивая выдержанный коньяк. Офис он покинул лишь спустя пару часов, в весьма хорошем расположении духа.
Зимой темнеет рано. И в то время, что летом называется день, зимой уже солнце меркнет, а улицы освещаются фонарями и неоновыми вывесками. Том неспешным, прогулочным шагом спустился на стоянку и почти не удивился, обнаружив сидящего на капоте своей машины Ойгена. В конце концов, он паркурщик, ему на стоянке самое место.
Мальчишка бесцеремонно поставил ногу на бампер, второй упираясь в пол, и увлеченно разглядывал собственную коленку, словно и не замечал подошедшего хозяина машины. Том остановился перед ним и, сложив руки на груди, принялся ждать второго действия спектакля.
- Сколько можно трепаться-то? – наконец, проворчал мальчишка, не глядя на него.
Том ожидал чего угодно, кроме этого вопроса. Потому даже не сразу нашелся, что ответить. Ойген, расценив молчание по-своему, поднял голову, ослепляя Тома лучезарной улыбкой. Его глаза сверкали настолько искренне, по-детски открыто и трогательно, что Том не удержался, и вся его напускная серьезность вмиг слетела.
- Машину-то оставь в покое, - улыбаясь, посоветовал он.
- Да легко, но только при одном условии…
- Пи*дец. Наглость второе счастье! Ты всегда такой, или это только мне повезло?
- Всегда.
- Бьют, наверное, часто.
- Поверь, в ответ больше получают!
Мальчик даже не предпринимал попыток встать, вольготно рассевшись на облюбованном капоте. И свидетельствовало это либо о непроходимой его тупости, либо о его отчаянно храбрости – Том хоть и был одного с ним роста, но выглядел рядом гигантом, к тому же уже дважды демонстрировал мальчишке свою прекрасную физическую подготовку.
- Вообще-то это моя частная собственность, - на всякий случай напомнил Том, – на которую я имею все права.
Ойген демонстративно зевнул и вновь с любопытством уставился на него в ожидании реакции.
А Том вспомнил, что в детстве у них с братом была собака. Когда она была маленьким щенком, очень любила играться. Стащит тапку из-под кровати Тома, а потом дразнит: то из-за угла с ней в зубах выглянет, то спрячет куда-нибудь и носится вокруг хозяина с хитрющими глазами.
Мальчишка сейчас напомнил Тому его шкодливого питомца. Может быть, поэтому он решил поддаться.
- Ладно. Выкладывай свое условие, я весь внимание.
- Вот это уже другое дело! – оживился Ойген. – Тогда пошли.
Он легко спрыгнул на ноги и направился к пассажирской двери.
- Ну, открывай уже!
- Подожди. Мы не договорились.
- По пути все узнаешь. Ну, открывай!
Том, поражаясь самому себе, щелкнул брелоком сигнализации и, подойдя со своей стороны, сел в машину.
- Ну, и? – спросил он у вертящегося во всех направлениях мальчишки.
- Охр*неть! Суперская тачка!
- Да что ты? Спасибо, что оценил. Это и было твоим условием? – догадался Том. – В салоне посидеть?
Глянув на него, как на недоразвитого, Ойген ответил:
- Заводи машину, в бар едем.
- Слушай.. эмм… Ойген, я конечно…
- Женя.
- Ну да, Женя. Я, просто…
- Да не гоняй мысли! За мой счет пойдем. Я угощаю!
Фраза, которую Том хотел произнести, чтобы отшить мальчишку, резко перестала быть актуальной.
- С малолетками не пью и за чужой счет тоже, - отрезал он.
- О! Это ты просто русских не встречал! Сейчас я тебе расскажу…

Не прошло и получаса, как Том вырулил со стоянки и взял курс на ближайшую пивную. За это время он успел узнать, что такое русская душа и зачем едят хлеб с солью. Том сильно сомневался в правильном толковании мальчика, но заболтан он был уже настолько, что, пожалуй, был согласен отправиться и на край света. Тем более что вечер у него был свободный.
Подъехав к пивному бару и, припарковавшись на стоянке, Том с ухмылкой произнес:
- Ну, веди, раз уж ты угощаешь!
- Да не вопрос, – живо отреагировал Ойген, открывая дверь и взмахом руки приглашая Тома на выход.
Они зашли в бар, и Том стал оценивать обстановку, соображая, где бы им присесть, а Ойген в это время уже уверенным шагом направлялся к угловому столику рядом с большим витражным окном. Том, не раздумывая, пошел следом за ним, прикинув, что, наверное, это место было знакомо мальчику, и положился на его выбор.
Он устроился напротив Ойгена спиной к остальному залу, таким образом, ограждая себя от взглядов других посетителей. Мальчишка устремил свой взгляд к стойке возле бара, желая привлечь внимание официантов и сделать заказ.
- Ты здесь уже бывал? – поинтересовался Том.
- Да было пару раз. Здесь можно неплохо провести время за бокалом пива и заодно посмотреть соревнования в стиле free-style.
- Free-style? Да-да, припоминаю, тогда на стоянке, – с ухмылкой произнес Том.
Мальчишка не успел ничего на это ответить, так как в этот момент к ним подошел официант.
- Принесите нам пару бокалов пива и кабаноси. Пока всё.
- Один бокал безалкогольного пива, – уточнил Том.
- Как это? Ты чего так слабо-то?
- Да я пока еще на тот свет не тороплюсь, так что предпочитаю за руль садиться в трезвом состоянии.
- Ха, а у меня нет машины, так что… Поэтому могу себе позволить расслабиться.
- И часто ты «расслабляешься»?
- По настроению…, - немного замялся Ойген.
Официант тем временем поставил на стол два бокала пива и металлическую тарелку с колбасками. Затем он облил их водкой и чиркнул зажигалкой, от чего колбаски вспыхнули синим пламенем и погасли, приобретя аппетитный поджаристый вид. Тома это действо слегка позабавило, и он с ухмылкой посмотрел на Ойгена.
- Ну, это мы тут любим по колбаскам вдарить, так что официант знает мои предпочтения.
- Значит, ты все же часто «расслабляешься»! – сделал вывод Том.
Мальчишка никак не отреагировал на последнюю фразу, брошенную в его сторону, а поднял бокал и предложил выпить за знакомство. Том с улыбкой и одновременно одолжением поддержал эту идею и, сделав один глоток, с недоверием посмотрел на колбаску, с аппетитом истребленную Ойгеном.
- А я бы на твоем месте попробовал, – жуя, и от того совсем невнятно, проговорил довольный мальчик.
- Как-нибудь в другой раз.
Том удобнее уселся на стуле, закинув руки за спинку. В этот момент до его ушей долетели до боли знакомые звуки. Он медленно перевел взгляд на экран, располагающийся на противоположной стене, где кадры с раскатами грома и дождем, казалось, дублировали его внутреннее состояние в ту секунду. Звуки музыки пробирались внутрь, заставляя его память вернуться в прошлое. На экране он увидел Билла. Это был клип «Durch den Monsun». Вот так, когда-то все начиналось. Тогда им было по пятнадцать лет, и тогда они всегда были вместе. Они думали, что так будет всегда, но пятнадцать бывает только раз в жизни. И, конечно, со временем многое меняется. Порой, безвозвратно.
Том никогда не думал, что когда-нибудь их музыка сможет доставить неприятные ощущения. Он опустил голову и, потупив взгляд, скрестил руки на груди.
Ойген же, напротив, оживился, глядя на монитор и увидев на нем Тома, играющего на гитаре.
- Смотри! Это же ваш клип! – мотнул он головой в сторону экрана.
Том не поворачиваясь, буркнул что-то наподобие согласия и, вцепившись в бокал, сделал большой глоток.
- Я вот, конечно, не любитель такой музыки, но послушать разок можно.
- Да? Я польщен!
Мальчик посмотрел на колбаски и, наколов одну на вилку, отправил ее в рот и запил пивом, дабы не взболтнуть ничего лишнего. Том, поиграв с зажигалкой, пододвинул к себе пепельницу и прикурил сигарету:
- У тебя же имя русское? Не спроста, наверное? – не зная, зачем, спросил Том.
- А, да, - оживился Ойген,– и имя и кровь, и необычная русская душа! Это так бабушка говорит.
- Русская душа?!
- Ну да. Русские - они же, по своей сути, бунтари. У них там всегда что-то происходит.
- Хм, бунтари? Да-да, в тебе тогда точно есть что-то русское, кроме имени.
- Ха, ну еще бы… - с гордостью заключил Ойген.
Том затушил сигарету и последним глотком допил пиво.
- Еще? Повторить? – спросил Ойген, глядя на пустой бокал Тома.
- Нет. Пожалуй, достаточно. Я вообще-то не любитель пивных баров и предпочитаю пить виски из собственных запасов.
- Да?! Я бы тоже не отказался! Решено, едем к тебе, – быстро сориентировался Ойген, рукой подзывая официанта и прося их рассчитать.
Том не готовый к подобному повороту событий и слегка оторопевший от откровенной наглости, пытался подобрать слова в ответ:
- Я, конечно, благодарен тебе за угощение и это тоже, скорее всего один из нюансов самобытности «русской души», но я как-то не рассчитывал сегодня…
- Да не благодари. Все это мелочи, – перебил его Ойген, доставая из заднего кармана джинсов, знакомый Тому бумажник и расплачиваясь, как видно, наличными, когда-то принадлежащими ему. – Зато теперь у тебя есть возможность сделать ответный жест и отблагодарить меня.
Том, ох*еневая над современными нравами, еще несколько секунд не мог подобрать нужного слова и с совершенно идиотским выражением лица смотрел, как паршивец прячет его собственный портмоне обратно в карман и небрежно кидает официанту, что сдачи не нужно. И с абсолютно невинным тоном обращается к Тому, намекая, что им пора ехать.
Забавность и отчасти абсурдность ситуации настолько сбили Тома с программы, к тому же, он уже понял, что от Ойгена в качестве гостя ему без кровопролития никак не отвязаться, так что решение махнуть на все рукой и пустить этого воришку в дом, пришло само собой. И, пожалуй, это становилось интересным.

Глава 5.
На своей территории.

Вечерний город – это всегда особенная атмосфера. Солнце сменяет луна, но ритм жизни на этом не останавливается, а искусственное освещение уличных фонарей, фар автомобилей и витрин магазинов придают особую праздничность. Кто-то спешит с работы, по пути забегая в магазины, делает покупки, а кто-то торопится на встречу с друзьями или любимым человеком. Словом, закончив все свои дела на работе, посвящают оставшееся время личной жизни.
По определенным обстоятельством ни Том, ни Женя никуда не спешили и, наверное, это их сейчас и объединяло. Том не замечал всей этой суеты, так как давно уже сменив статус обычного человека на статус звезды, уйдя в свой мир и огородив себя от всех. Женька же никогда никуда не спешил и ничего не планировал, он жил одним днем, что так свойственно юности.
Они подъехали к дому и, припарковавшись в подземном гараже, стали подниматься в квартиру. Когда дверцы лифта открылись, ребята сразу попали в холл, от чего Женька присвистнул:
- Ого, у тебя и лифт персональный?!
- Ну, я же зарабатываю деньги сам, и они мне с неба или еще откуда-нибудь не падают!
Мальчик, по-хозяйски обойдя гостиную, остановился у большого, до пола, окна, откуда открывался необыкновенный вид города, создавая ощущение полета.
- Да уж, я смотрю, у тебя деньги водятся. Сколько же надо зарабатывать, что бы так жить? – с восторгом спросил Женька, плюхаясь на диван.
Том, поставив на стол бутылку виски с двумя бокалами, наполненными на треть льдом, сел напротив.
- Всё что имею – всё моё.
Плеснув виски в бокалы, Том толкнул один в сторону гостя, который с ловкостью его поймал.
- Ну, чем ты зарабатываешь, я уже понял.
- Как это? – ухмыльнулся Женя.
- Вот так. Я, например, могу угадать, когда, кем, где и за сколько был куплен тот портмоне, из которого ты сегодня доставал наличные, что бы угостить меня.
Мальчишка и бровью не повел, когда Том его подловил на воровстве. Однако надо заметить, что Том этому факту и сам не предавал должного значения. Скорее наоборот, его дико интриговало поведение гостя, к тому же, он чувствовал себя достаточно уверенным, ведь все это происходило на его территории. Но Том никак не мог отделаться от мысли, что махинация с кошельком уж очень смахивает на уловки девочек, постоянно «забывающих» свои вещи там, куда хотят вернуться.
Женька, отпив виски, поставил бокал на столик и, сделав пазу, изрек:
- Ну, я не думаю, что твое состояние сильно пострадало из-за этого?
- Да, мое состояние не сильно, главное, что бы совесть твоя не пострадала.
- А что моя совесть?! – удивился Женька. – Я живу одним днем, точнее одной секундой! Я не знаю, что может произойти со мной завтра. Я и не хочу думать об этом. Я просто хочу жить!
- Одной секундой? – с грустью в голосе повторил Том. – Возможно, когда ты один и предоставлен сам себе…
- Это ты сейчас о себе?
- Думаю, что это не твое дело.
- Да ладно тебе, – попытался немного смягчить обстановку мальчик. – Видно же, что ты один тут живешь. Я бы даже сказал, что здесь чувствуется аура отшельника.
- А я смотрю, ты прям чувствительный парень!
- Ну, а что? Могу, если захочу.
- Да? Может, научишь меня, как это? – с ухмылкой предложил Том.
- Научить?!
- Да. Научить или продемонстрировать.
Женька молча в упор смотрел на Тома пытаясь понять точный смысл того о чем сейчас говорил Том. Тому же стало интересно, на сколько этот мальчик перед ним может заиграться, хотя стало казаться, что игра в данный момент закончилась и, диалог шел открытым тексом. Женя, не придумав ничего, спросил напрямую:
- Ты что, предлагаешь мне это, ну, как его…
Он замялся, в надежде, что Том сам продолжит начатую им фразу, но тот продолжал испытующе молчать.
- Ты хочешь, что бы я скрасил твое одиночество? – наконец, неуверенно пролепетал мальчишка.
В очередной раз повисла пауза. Том и Женя смотрели друг на друга, и не знали, что услышат в следующий миг.
- Ты бы мог мне помочь… - нарушил молчание Том.
Женя нервно сглотнул и, не сводя взгляда с Тома, стал медленно подниматься.
- Знаешь… наверное… ты меня… то есть, я тебя… в общем, мы с тобой неправильно друг друга поняли…
- Разве? – Том с ухмылкой скинул футболку, обнажая свой торс. – А мне вот показалось, наоборот.
Мальчишка попятился к дверям, хватая на ходу свою куртку.
- Эй! Ну где же твоя храбрость? – не выходил из куража Том. – А как же «жить секундой»? Или совесть неожиданно проснулась? Кошелек верни, придурок!
Он кидал несвязанные фразы до тех пор, пока не услышал хлопок двери. Потом устало закрыл глаза и откинулся на спинку кресла.
Зачем он это делал? Кому что доказывал? Мстил за кошелек? Как же все глупо.
Подумать только – Том Каулитц ругается каким-то подростком из-за чепухи!
Он нервно отбросил футболку и затих, глядя в окно, за которым медленно засыпал Берлин.
Наверное, прошло много времени, но Том все еще не спал. За окном совсем стемнело. Застыв, как изваяние, в кресле, он бессмысленно смотрел на свои руки, сцепленные в замок, и даже не делал попыток уснуть, когда звенящую тишину разорвала трель внутреннего телефона. Пришлось подняться и выйти в холл. Звонил консьерж, Том узнал его по голосу.
- Доброй ночи, герр Каулитц. Простите, что беспокою в столь поздний час…
- Что случилось?
- Даже не знаю, имел ли я право тревожить Вас по такому…
- Я слушаю, - вновь перебил Том, раздражаясь.
- Дело в том, что тут молодой человек хочет к Вам пройти, он утверждает, что наносил сегодня визит, но Вы же понимаете, столько людей постоянно…
Тому показалось, что пол под ногами вдруг пошатнулся. Сжав трубку похолодевшими пальцами, он ответил как можно спокойнее:
- Пропустите.
- Вы уверены? Герр Каулитц, он не смог показать документы…
- Я сказал, пропустите. Благодарю.
Том медленно повесил трубку на место. И прислонился спиной к стене. Три минуты с окончания разговора до момента, когда открылась дверь, показались ему вечностью.
Женя молча переступил порог и остановился. Решительно вздернутый подбородок. Открытый прямой взгляд. Том смотрел на него в упор. Пристально. Пытаясь увидеть, что творится в голове у этого мальчишки, о чем он думает. Но видел лишь огромные синие глаза, таращащиеся на него. Что они выражают? Испуг? Решимость? Отчаяние? Вызов?
- Чего тебе? – спросил Том, теряясь в догадках.
- Я передумал.
- О чем?
- О тебе.
- Не понял, - Том мотнул головой.
- Нет. Понял, - Женя шагнул к нему, - я хочу остаться.
По-прежнему прислоняясь к стене, Том прижался к ней затылком. В животе все перевернулось от последних, сказанных шепотом, слов.
- Ты сам веришь в то, что говоришь?
- Да.
Шутки закончились. Время шло на секунды. Последние секунды, когда разум Тома еще мог контролировать его действия.
- Второго шанса убежать у тебя не будет.
- Я знаю, - Женя подошел вплотную, - я… я этого и не хочу… убегать.
Том отчаянно боролся с самим собой, пытаясь внушить себе, что это мальчишка. Зеленый, запутавшийся мальчик, которому еще нет и восемнадцати. Но тут же другая часть сознания кричала о том, что он разумный человек, он сам принял это решение, его никто не принуждал, он сам липнет к Тому.
Но, когда Женя уткнулся холодным лбом ему в плечо, все за и против, все логические выводы и оправдания, став до смешного глупыми, покинули его под натиском забурлившей в венах крови. Близость живого человеческого тела, нарушившего его личное пространство, сладким дурманом окутала сознание.
Том зарылся пятерней в белокурые волосы и сжал пальцы в кулак.
- Что же ты делаешь…
Женя шмыгнул носом, не ответив.
Он мелко подрагивал всем телом, но упрямо стоял на месте, не шевелясь. Наверное, все это время он бродил по улицам и промерз до костей, подумалось Тому. И так захотелось его обнять и согреть, что руки сами легли поверх тоненькой куртки на спину. Из Женькиной груди вырвался тяжелый вздох.
- Ты дурак… какой же ты дурак, - едва слышно прошептал Том и сильнее стиснул его в объятиях.
- Я умный.
- Конечно. Умнее некуда.
Женя робко коснулся холодными пальцами ребер Тома. Обнаженная кожа тут же покрылась мурашками. Оба замерли, затаив дыхание от новых ощущений.
А потом у Тома отпустили тормоза. Чувствовать трепещущее в руках тело, которого можно касаться, обнимать, казалось невероятным. Это заставило плюнуть на мораль. Он потянулся к Женькиной шее, начал водить губами по нежной коже, вдыхая ее тонкий аромат. Знакомый, кажется, с детства запомнившийся запах чего-то горьковатого и в то же время очень свежего, кружил голову. Том чуть отстранил от себя мальчишку, чтобы расстегнуть куртку. Их взгляды пересеклись. И вновь эти два синих блюдца, не мигая, смотрели на него без какого бы то ни было выражения.
Том дернул замок, расстегивая куртку, и тут же забрался ладонями под свитер. Мальчишка вздрогнул от неожиданности.
- У тебя есть ровно полсекунды, чтобы передумать, - твердо сказал Том.
- Нет! Я не передумаю… просто… просто…
- Первый раз?
- Угу…
Том улыбнулся, притягивая его обратно.
- Знаешь, я бы испугался, если бы было по-другому.
- Хочешь сказать, ты подумал…
- Заткнись.
- Ты серьезно так…
Том приложил палец к его губам и поцеловал уголок. Коротко, едва касаясь. Но этого хватило, чтобы мальчишка замолчал. Еще один поцелуй, и еще. Том вернул руку на поясницу, под свитер и, закрыв глаза, осторожно обвел по-детски пухлые губы языком. Дыхание Жени участилось.
Так странно стоять в коридоре собственной квартиры в объятиях, в сущности, незнакомого человека и осторожно целовать его, слыша тихое сопение.
- Пойдем, - позвал Том, отлепляясь, наконец, от стены.
Женя послушно сделал шаг к гостиной – единственному знакомому помещению.
- Не туда, - остановил его Том, - спальни наверху.
Женькины щеки, и без того красные, тут же стали пунцовыми.
По лестнице поднялись в молчании. Зайдя в комнату, Том развернулся. Его возбуждала и забавляла вся эта ситуация. Женя неловко стянул куртку и замер в ожидании, явно не представляя, что делать дальше. Том подхватил свитер за резинку, намереваясь снять. Мальчик напрягся всем телом.
- Не бойся меня, - попросил Том.
- Я и не боюсь.
- Да?
- Точно.
- Тогда руки подними. Если ты так и будешь к груди их прижимать, ничего не выйдет.
- Черт…
Позволив снять с себя одежду, он засмущался еще больше. Том обнял его. Касаться обнаженной кожи, а не холодной куртки гораздо приятнее, а чувствовать под ладонями, пусть и очень юное, но сильное, тренированное тело с уже оформившимися мышцами – было вдвойне хорошо.
Том медленно гладил напряженную спину руками и легкими, почти невесомыми поцелуями спускался от виска к ключице. Потом губы вновь скользнули вверх, по скуле, к острому подбородку. Выше, к приоткрытому рту. Ладони не останавливались ни на секунду, ощущая, как Женя постепенно расслабляется. Том проник языком в обволакивающую влагу его рта и тихо выдохнул, чувствуя, как затрепетало в груди от этого движения. Неспешно исследуя новый, такой волнительный объект, Том чувствовал, что заводится. Тепло, возникающее где-то глубоко внутри, растекалось по венам, заставляя действовать активнее. Руки спустились со спины на ягодицы и, пробежав поверх джинсов, вернулись к ремню, пытаясь проникнуть под него.
Женя неуверенно отвечал на ласки, трогательно обняв его за шею. Осторожно целовал настойчивые губы и, кажется, совсем перестал дышать, когда кончики пальцев дотронулись до его попы.
Было не так просто протиснуться под плотно прилегающие джинсы, но у Тома получилось. Просунув пальцы, от дотянулся до ямочки между половинками и затрепетал от предвкушения. Но дальше продвинуться не получалось. Том переключился на пряжку ремня, намереваясь ее расстегнуть.
- Я сам, - поспешил остановить его Женя и тут же стушевался, - можно?..
- Как хочешь, - Тому пришлось отпустить мальчишку.
Тот, опустив голову, стал дергать ремень. Щеки все еще пылали, ничуть не остывая. Том отошел к кровати, прикидывая, где можно найти то, что ему сейчас понадобится. Наверняка в ванной.
- Я на минуту, - бросил он, выходя из комнаты.
Пока Том перерывал полки, второпях смахивая на пол все, что попадало под руку, Женя разделся и нырнул в постель.
Картина, которую Том увидел, вернувшись, заставила улыбнуться – мальчишка лежал на спине, вытянувшись в струну, и едва не до ушей натянув одеяло.
- Замечательно, - буркнул Том себе под нос и сел у него в ногах.
Женя внимательно следил за всеми движениями, не отрываясь.
- Что ты делаешь дома, когда остаешься один? – задал Том самый неуместный вопрос из всех возможных, от чего брови у мальчика поползли вверх.
- В смысле?
- В прямом. Что ты делаешь ночью, когда рядом никого нет, а спать совсем не хочется? – попытался конкретизировать Том.
- Ну…
- М?
- Я… бывает, играю… или телевизор смотрю…
- Ночью? Каналы для взрослых?
- Это тоже…
- Хорошо. А потом чистишь зубы и ложишься спать?
- Хм… нуу… не сразу.
- Ты ласкаешь себя? – в лоб спросил Том.
Мальчик отвел взгляд и неопределенно мотнул головой.
- Да или нет?
- Да…
- Как?
- Что, как?
- Как ты это делаешь?
- Хочешь, чтобы я рассказал?
- Нет. Хочу, чтобы показал.
Глаза у Жени округлились.
- Потрогай себя, - гнул свое Том.
- Сейчас?
- Не тяни, Женя. Просто потрогай себя, как ты это обычно делаешь.
Судорожно вздохнув, мальчик провел рукой по своему телу, останавливаясь в районе паха. Под тонким одеялом легко угадывались его движения.
- Хорошо. А дальше?
Тому стало безумно интересно, чем все это закончится. Скованные действия мальчика возбуждали его сильнее любого, самого откровенного порнофильма, где обычным человеческим чувствам смущения, неловкости, волнения, давно не осталось места. Да Том и сам не помнил, когда последний раз перед ним кто-то краснел в постели.
Мальчик медленно гладил себя, чуть раздвинув ноги. А у Тома член налился таким желанием, что в штанах стало тесно. Расстегнув ширинку, он стянул их вместе с бельем.
Женькина рука остановилась.
- Продолжай, - попросил Том, возвращаясь на прежнее место.
Он подхватил одеревеневшие под одеялом ноги, вынуждая согнуться их в коленях, и придвинулся ближе.
Женя послушно продолжил, но теперь это было почти незаметно. Скинув мешающую тряпку, Том увидел, как он, обхватив пальцами член, отрывисто др*чил, отчаянно заставляя его твердеть.
Положив руки на круглые коленки, Том широко развел их, устраиваясь между ними. Член гудел от нетерпения. Спускаясь ладонями по бедрам, Том едва удерживался от желания немедленно закинуть на плечи длинные, как у кузнечика, Женькины ноги и вставить ему, откинув все прелюдии. Но вместо этого он лишь гладил нежную, почти детскую кожу и просил мальчика не останавливаться.
Когда Женя начал хватать воздух ртом и стал подаваться бедрами навстречу своей руке, Том решил, что достаточно. Взяв его запястье, он заставил отпустить член и, чуть наклонившись вперед, коснулся головкой его ствола. Пришлось закусить губу, чтобы не испугать мальчика своим стоном. Короткими разрядами желание пульсировало, казалось, во всем теле, вынуждая тереться каменным членом о Женькин пах. Том понимал, что после длительного воздержания может кончить прямо так, просто прижимаясь к его возбужденной плоти. Но хотелось большего.
Подняв с пола принесенный из ванной лубрикант, он несколько раз надавил дозатор и нанес большую порцию на промежность мальчика. Тот вновь весь напрягся в ожидании неизвестного.
Медленно, предельно медленно Том гладил его сжатую розовую дырочку, не представляя, как в нее вторгаться. Тугое колечко мышц боязливо подрагивало под его пальцами, не намереваясь никого впускать.
Том обхватил второй рукой член мальчика, отвлекая более привычной лаской от своих основных действий.
- Расслабься, Жень. Я не причиню тебе боли. Просто постарайся максимально расслабиться. Так будет легче нам обоим.
Женя откинул голову на подушки, прикрыв глаза.
Через пару минут Том осмелился ввести палец. Аккуратно надавив на анус, он проник внутрь без особых проблем. Совершив несколько поступательных движений, он вставил второй, и это показалось пределом. Женя охнул, вцепившись в простыни, водя беспокойным взглядом по потолку.
Пришлось снова переключиться на член, оставив на время без движения пальцы внутри него. Потом потихоньку начать вставлять их, шире растягивая неподатливую попку. Когда давление мышц уменьшилось, Том вытащил пальцы и услышал облегченный вздох. Но, когда он поднял с пола презерватив и, разорвав упаковку, надел резинку на себя, Женя обеспокоено спросил:
- Ты хочешь всунуть это в меня?
Том остановился на мгновение.
- А ты хочешь снова сбежать?.
- Нет… конечно, нет… просто… ты считаешь, я достаточно готов?
- Женя, все будет хорошо, поверь мне. Веришь?
- Угу.
- Если тебе станет больно, скажи мне, и мы прекратим.
- Ладно.

Том обильно смазал член лубрикантом и направил его к дырочке, второй рукой придерживая мальчика за бедро.
С первого раза не получилось, он соскользнул, ткнувшись выше, второй раз Том сильнее подался вперед, проникая сразу на всю головку. Получилось резковато. Женя плаксиво захныкал, пытаясь отодвинуться от своего мучителя. Но Том, наверное, лукавил, говоря, что прекратит. Сейчас он представить себе не мог, что отпустит, правда мальчишка и не просил пока. Только хмурил лоб и старался не смотреть вниз.
Было невероятно тесно внутри него. Волны возбуждения накатывали одна за другой, когда Том начал продвигаться глубже, чувствуя сильное давление на свою плоть. От чего на висках и спине выступила испарина, собираясь в крупные капли. Стараясь не торопиться, Том толкался в узкую попу и готов был кричать от наслаждения. Даже когда увидел, что эрекция мальчика опадает, он не смог покинуть его. Наоборот, эта необъяснимая податливость, эта неопытность и стыдливость, этот кружащий голову аромат его тела подстегивали еще больше, заставляя с каждым разом все мощнее врываться. И вздрагивающий при каждом ударе обмякший член только разжигал ощущения с новой силой.

Том с громким стоном насадил мальчика последний раз, захлебываясь оргазмом, и повалился на него, не вынимая член. Понадобилось много времени, чтобы сознание начало возвращаться, а дыхание выравниваться.
Том приподнялся, выходя из растянутой дырочки и, стянув использованную резинку, перелег набок, лицом к Жене. Мальчишка тут же отвернулся и, подтянув коленки к груди, накрылся одеялом.
- Тебе больно? – встревожился Том, приподнимаясь на локте.
- Нормально все.
- Честно?
Том сжал острое плечо.
- Говорю же – нормально.
Хотелось спросить нужно ли что-нибудь, хотелось помочь ему кончить, черт, поцеловать хотелось, но Том не был уверен, что мальчик согласится.
Он почувствовал себя насильником, и на сердце стало очень тяжело.
- Слушай, можно я у тебя на ночь останусь? – глухо, словно через подушку, донеслись до Тома слова. – Спать жутко хочется.
Том облегченно улыбнулся. Значит, не все так плохо, как он думал.
- Спи, конечно, - шепнул он и выключил в комнате свет.
Обняв съежившееся тело одной рукой, он и сам мгновенно погрузился в сон.

Глава 6.
Человек, которому нельзя верить.

Том сидел за компьютером и от нечего делать просматривал информацию о России. Оказывается, эмиграция русских немцев на историческую родину закончилась давным-давно, и многие годы наблюдается обратный процесс. И, конечно, ни одна из сказок Ойгена не нашла подтверждения в интернете. Том поминутно фыркал, вычитывая статьи, удивляясь бурной фантазии своего нового друга… Друга?
Том не видел его с той самой ночи, когда они были вместе. Проснувшись утром, не обнаружил мальчика рядом. Позвонив консьержу, узнал, что он ушел, едва забрезжил рассвет. И с тех пор не приходил больше ни разу.
Том не знал, где его искать. Не было ни номера телефона, ни адреса, даже фамилия была неизвестна.
Том дважды ездил к Штульцу, не дожидаясь крайней необходимости, чем немало удивил менеджера. Но напрасно. Он стал чаще выбираться на улицу, включив прогулки в ежедневный распорядок. Но впустую. Мальчишка не объявлялся.
Том перебирал в памяти события их ночи и все больше убеждался, что он вел себя неправильно. Он использовал мальчика для удовлетворения своих желаний, и теперь Ойген не вернется, чувствуя себя поруганным. А ведь это был для него первый раз.
Но, черт возьми, с чего бы Тому так переживать из-за этого?! Скольких он лишил девственности за свою жизнь, и ни об одной девчонке не думал больше пары часов. Даже после первого раза с Биллом он не забивал себе голову таким количеством терзаний. Так что же теперь? Может быть, ему просто не чем больше себя занять. Наверное, пора вместо вялых, бесцветных блужданий по холодным улицам найти более интересное времяпровождение?
Решено. Схватив телефон, Том принялся искать нужные записи и, не откладывая дело в дальний ящик, начал обзванивать своих знакомых.

Тем же вечером, разодетый и благоухающий, Том садился в такси, заказанное до ночного клуба, где собиралась вся его старая гвардия, с которой было пережито немало приключений. Настроение было боевым, и улыбка вполне искренне озаряла его лицо. Когда же Том ступил на Землю вечной праздности и веселья, эффект был ошеломляющим. Пронзительный визг, крепкие рукопожатия и приветственные объятия едва не сбили его с ног. Пили шампанское, уговаривали ди-джеев ставить его любимые треки и, конечно, все тосты звучали только за Тома.
- Том, ты снова с нами! Это здорово!
- Чтобы Томочка больше не забывал нас!
- За профи в своем деле! Ждем новых шедевров!
- Друг, за тебя!
Том не успевал до дна опустошать свой бокал, как ему подавали новый. Он поражался самому себе – почему он ото всего этого добровольно отказался, поменяв друзей и подруг на пустынную тишину одиночества?
«Кретин!», - сделал он вывод и, сияя самой широкой из своих улыбок, чмокнул первую попавшуюся девушку от переизбытка эмоций.
Вскоре, правда, он понял, что немного перебрал и решил проветриться на свежем воздухе. Но и тут его не оставили одного. В результате, стиснутый с двух сторон, наверное, самыми миловидными девушками во всем клубе, Том вывалился на улицу, обнимая обеих за талии. Девчонки хохотали и совсем недвусмысленно прижимались к нему. Глотнув ночного, морозного воздуха, Том захотел покурить. Отойдя чуть в сторону от входа, он затянулся, счастливым, чуть хмельным взглядом окидывая улицу. На противоположной стороне, залитой желтым светом фонарей, он увидел своего друга, вышедшего следом за ним из клуба, который суетился в стае подростков, тихо и деловито что-то ему объясняющих.
И у Тома вдруг екнуло в груди, когда он пригляделся к этой компании. Знакомая фигура в тоненькой куртке уверенно размахивала руками, очень в своей манере.
- Ойген! – крикнул Том.
Наверное, слишком громко, потому что девушки, до сих пор виснущие на нем, синхронно вздрогнули.
Мальчишка обернулся и, что-то шепнув на ухо рядом стоящему сорванцу, направился через дорогу. То ли Том был пьян, то ли слишком разволновался он от этой неожиданной встречи, только ноги совсем не хотели стоять, предательски подгибаясь. Том обхватил своих спутниц за плечи, тяжело опираясь на них всем своим весом.
- О, а я смотрю, что вечер у тебя в самом разгаре! - оценив ситуацию, констатировал Ойген. – Ты еще при этом и стоишь без чьей-то помощи?
- Ты куда пропал? – Том совсем не это хотел спросить, слова сами сорвались с губ.
- Непредвиденные обстоятельства.
- Что за…? А ладно, пошли, там расскажешь про свои обстоятельства, - Том кивнул на переливающийся неоновыми огнями вход в клуб.
Ойген недоуменно уставился на него.
- Том, ты вообще давно вне реальности живешь?
- Чего??
- Меня туда не пропустят! Я до подобного места по конституции не дорос!
Девушки захихикали. Ойген разговаривал так, будто они сто лет были вместе и виделись утром последний раз, словно не было этих резиновых дней ожидания и неизвестности.
- Ойген, ты там долго еще?! – окликнули мальчишки с другой стороны улицы.
- Да иду! - отмахнулся он, не поворачиваясь.
- Стоять! Ты со мной не договорил! – возмутился Том.
- Ну, началось! Как же сложно понять друг друга, когда один умный, а второй в хлам упился! - мальчик закатил глаза, и Тому показалось, что он опять плакал. – В общем, так, мне сейчас надо кое-что уладить, а через пол часа я подойду сюда, понял? Так что ты давай иди туда с кем ты там зависаешь, а через пол часа я надеюсь тебя здесь обнаружить, и желательно на двух ногах, а не на четырех, о`кей?
- Ага, сейчас! Разбежался! Сам съеб*лся, не пойми куда, а теперь верь ему. Ха, наивный!
Ойген смотрел на него с разочарованием.
- Неужели ты думаешь, что я просто так именно здесь сегодня кружу? Я, конечно, люблю экстрим, но не до такой степени, что бы так палиться.
Том, начав соображать, притих и задумался, но с места не сдвинулся.
- Я тут постою.
- Ты что? Замерзнешь на х*р! И девушки вон, тоже уже дрожат.
- Я. Ни куда. Не пойду, - с расстановкой ответил Том.
- Б*я, как же все сложно! Дамы, заберите его уже наконец, а то здоровье не казенное!
Как не странно, девушки вняли словам Ойгена, и уже через минуту Том был водворен в помещение. Пробираясь сквозь плотную толпу к своему столику, Том судорожно придумывал причину, из-за которой ему необходимо срочно бежать. Умного ничего не приходило в голову, да и свидетельницы его разговора с мальчиком, наверняка все расскажут в красках. Махнув на все рукой, он нашел свои вещи, расплатился по счету и, распрощавшись со всеми, кого успел увидеть, выскочил из клуба. В тридцать минут не уложился, и улица была уныло пуста. Вернее, люди, конечно, были, но без Жени они не представляли никакого интереса.
- Твою мать, - выругался Том, с бешено бьющимся сердцем оглядываясь по сторонам. – Найду! Пожалеешь!
Слева – стоянка с машинами посетителей клуба, справа – несколько припаркованных такси, с выключенными маячками, пьяная парочка у входа и охранники клуба. Все. На другой стороне улицы – никого. Том чувствовал себя дураком.
- Том! Ну, что стоим, загораем? – послышался задорный возглас со стороны такси. – Счетчик запущен!
Довольная рожица красовалась в приоткрытом окне машины, улыбаясь во весь рот. В сердцах плюнув, Том направился к нему.
- Хм, а смотрю, ты любишь и главное, умеешь, деньги считать! - нашелся он, скрывая смущение.
- Садись быстрее. Твои сбережения-то экономлю. Цени!
- Как это, мои?
- У меня денег нет.
- Ты что уже все спустил? Ну, ты, б*я, шустрый, - ворчал Том для порядка, усаживаясь в такси.
- А я никогда не о чем не жалею, поэтому, что ушло, то не вернуть, - улыбнулся Женя и назвал водителю адрес маршрута.
Только через минуту Том сообразил, что едет к себе домой. Удивляться не стал – это, заметьте, не самая страшная выходка мальчишки.
- И, кстати, не называй меня Ойгеном, я же просил.
- Что еще мне не делать?!
- Не бродить целыми днями одному по улицам, - мальчик испытующе глянул на него, следя за реакцией.
Вот тут Том задохнулся от возмущения.
- Ты – самый большой геморрой, который мне только попадался!
- Тшш, - горячая ладошка легла на колено Тому, - не кипятись. Говорю же – проблемы у меня были.
Расчет мальчишки был точен – это неумелое прикосновение настолько ошеломило Тома, что он тут же замолчал, чувствуя, как тепло от колена поднимается выше по ноге. У него было, как минимум, уже две причины оборвать Женьке уши, но он решил, что это может подождать. И предался приятным ощущениям.
Он скосил глаза на водителя и, убедившись, что тот занят дорогой, накрыл руку мальчишки своей, перекладывая ее себе на ширинку. Будь Том хоть немного трезвее, он не стал бы этого делать, чтобы не напугать Женю своим натиском, но сейчас все чувства были оголены и, прижимая эту ручонку к своему паху, он откровенно получал удовольствие. А главное, молчал, найдя себе занятие.
- Ты как маленький, - фыркнул Женя, для конспирации глядя в окно.
- А ты нарываешься на грубость.
- Подумаешь! Это не самое плохое, что ты можешь сделать.
- Тупая шутка.
Том отвернулся к своему окну, отпустив Женькину руку.
- Эй, да хватит тебе, - Женя сам сжал пальцы, поглаживая оформляющийся бугорок поверх джинсов, заставив Тома трепетать. – Расслабься.
- А я по жизни расслаблен! Я сейчас возьму на расслабоне да надеру тебе задницу – и без обид.
- В каком смысле?
Мальчик активно наминал твердеющий член сквозь одежду, а Том, теряя мысль, думал лишь о том, чтобы он расстегнул ширинку. И радовался, что ночами поток машин редеет, и до дома осталось совсем чуть-чуть.
- Жень, не взрывай мне мозг, - честно попросил он, спускаясь на сидении пониже.

Такси тем временем въехало во двор и, подрулив к подъезду, остановилось. Том спешно расплатился с водителем и потянул мальчика за собой в дом.
Зайдя в квартиру, Том предложил Жене напитки, но тот замялся, потупив взгляд.
- В чем дело? – заметил Том перемену, готовясь к плохому.
- У тебя пожрать ничего нету? – окончательно смутился мальчик.
- О, Господи! Я торможу. Пойдем в кухню, наверняка что-нибудь найдется.

Изучая скудно заставленные полки холодильника, Том предложил:
- А кофе сделать?
- Да! Крепкий-крепкий, с сахаром и молоком, если можно, - оживился мальчик.
- Как ты пьешь это дер*мо?!
- Ничего ты не понимаешь, - Женя набросился на нехитрые закуски, выставленные на стол. – Попробуй для начала.
Он набивал рот всем подряд, запивая кофе из большой чашки.
- Блин, у меня с едой сегодня засада какая-то. Позавтракать не успел, в школе некогда было, вечером – вообще, суета сплошная. Ну, ты сам видел.
- Видел-видел. Откуда ты Клауса знаешь?
- Какого еще Клауса?
- Который подошел к твоей шайке у клуба.
- А, этот! Первый раз видел, - Женя невинно хлопнул глазками, не переставая работать челюстями. – Наверное, кто-то из ребят знает.
- А у клуба ты что делал?
- Моя бабушка в таких случаях всегда говорит: «Меньше знаешь, крепче спишь».
- Хорошая у тебя бабушка.
- Даа! А какие цукар-кухены печет – мммм, объедение! – Женя мечтательно улыбнулся.
- Кухены? Сто лет не ел!
Том поддался попытке мальчика сменить тему, и теперь был вынужден делать вид, что слушает его трескотню. А мысли были далеко не о родственниках и пирогах, они давно перенеслись в спальню и подкидывали воображению интереснейшие идеи. Вот только в реальность их верилось с трудом.
- Однажды я гостил у бабушки две недели, а когда родители приехали за мной, то не узнали! Я так поправился… Том? – мальчик перехватил его тяжелый взгляд.
- Что?
- Ты не слушаешь.
- С чего ты взял…
- Ты хочешь… опять, - Женя подбирал слова, кроша подсохший круасан на стол, - меня… потрахать?
У Тома потяжелело внизу живота от этого вопроса, но он старался не подавать вида.
- Только если ты сам хочешь.
- Я сам… приехал сюда и сам трогал тебя в такси, - тихо ответил Женя.
- Хорошо. Тогда, да.
- Что, да?
- Женя! Не своди меня с ума! – рассмеялся Том.
- Что, да? – допытывался мальчик.
Улыбаясь, он поднялся из-за стола и подошел к Тому.
- Да, значит, я хочу тебя… как ты сказал?... потрахать.
Не смотря на то, что сегодня Женя очень храбрился, щеки его заметно порозовели. Но взгляд он не отвел.
- О`кей, - он положил руку Тому на грудь и потянулся к его губам.
Том, оценив провокационное поведение мальчишки, мягко поцеловал его, прикрыв глаза.
- Только можно я сначала в душ забегу? – через мгновение разорвав поцелуй, поинтересовался Женя.
- Слушай, а у тебя точно дом есть? Что-то я в этом сильно засомневался.
- Есть! – захохотал мальчик. – Честное слово.
- Ага, только, видимо, без еды и душа. Иди уже, что с тобой поделаешь. В моей спальне ванная.
- Спасибо! Я быстро.
Женя сорвался с места, а Том сокрушенно покачав головой, хлебнул недопитый кофе с молоком и тут же выплюнул приторно-сладкую гадость на пол.
- Б*я, я нашел, кому верить, - проворчал он, отшвыривая чашку в раковину.
Когда Том поднялся в комнату, шум воды в ванной уже стих. Он включил телевизор и, убавив до минимума громкость, остановил свой выбор на музыкальном канале. Отбросив пульт, устроился в кресле, чувствуя усталость, волнение и томление сразу. Когда дверь ванной открылась и Женя вошел в комнату в одном полотенце, обернутым вокруг бедер, Том поднялся ему навстречу.
- Прикольная у тебя кабинка, - сообщил Женя, подойдя вплотную.
- Угу, - Том притянул к себе узкие бедра и обнял мальчика.
Тот, чуть напрягшись, спросил:
- Сегодня ты… будешь мне снова туда… вставлять?
- Болит?
- Уже нет, но болело.
- Здесь? – Том погладил круглую попку, задрав полотенце.
- Да.
- Сильно?
- Ну, как тебе сказать… В общем, постарайся поаккуратнее.
- Хорошо. Обещаю.
Том вновь опустился в кресло, увлекая мальчика за собой. Осторожно, словно не поверив в заверения, устроил его попу у себя на коленях, развернув Женю боком.
- Поцелуй меня, - прошептал Том, глядя ему в глаза, - пожалуйста.
Мальчик склонился к его лицу, касаясь губ Тома своими и впустил его язык, позволив Тому нежно, трепетно вылизывать свой рот, блуждать руками по влажному еще после душа телу и щекотать чувствительную на внутренней стороне бедер кожу. Долго, казалось, целую вечность Том не отпускал его губы, заставляя поверить в свои обещания быть терпеливым и сдержанным, тратя на разогрев мальчика столько времени, сколько тому понадобится.
Осмелившись, наконец, спуститься ниже, Том провел влажным языком по шее, по кадыку, по впадинке между ключицами и, подобравшись к соску, медленно, с нажимом облизал его по кругу, слыша, как колотится сердце под ним. Миниатюрный сосок сжался, став еще меньше. Том, увлекаясь игрой, захватил его зубами, оттягивая на себя, а потом отпустил, принимаясь вновь лизать. Мальчик шумно выдохнул и, чуть повернувшись корпусом, подставил жаркому рту второй. Том без лишних слов переключился на него, заставляя Женю выгибаться навстречу. Обкусанные соски стали ярко-красными и мокрыми. А сползшее с бедер полотенце открывало взору распрямляющийся член мальчишки в доказательство, что Том действует в нужном направлении.
Положив ладошку на него, Том чувствовал, как пульсирует крепнущая плоть, и с удвоенным энтузиазмом продолжил свои ласки. Вскоре Женя, рвано дыша, принялся елозить на Томе, добавляя его бедному, без того ноющему от напряжения и тяжести члену, дополнительные, почти болезненные ощущения. Том, стиснув зубы, вцепился в бедро мальчика, еще сильнее прижимая его к себе.
- Малыш, так меня надолго не хватит… ммм-м… давай-ка на кровать.
Перебравшись в постель, Том разложил его на спине и, прикусив еще раз пунцовый сосок, принялся раздеваться.
- Каким спортом ты занимаешься? – спросил Женя, глядя на перекатывающиеся под кожей мышцы.
- В принципе, уже никаким. Просто поддерживаю форму.
- Классно, я тоже так хочу.
- Еще все впереди, Женя. Поверь, все впереди, - отозвался Том, встав на колени на постели, представ перед мальчиком во всей красе.
А у самого рот наполнился слюной от вида стройного тела и уверенно торчащего члена Жени. Не думая больше ни секунды, он наклонился к нему и бережно вобрал отвердевшую плоть в рот. Мальчик восторженно охнул и, не спуская глаз, следил, как умелые губы заскользили по стволу, то практически полностью выпуская его, то принимая почти до основания. Том отсасывал мальчишке, сам распаляясь до предела. Давно он не испытывал такого рода удовольствия и теперь нагонял упущенное, как заведенный насаживаясь ртом, и в том же ритме рукой стимулируя свой член, чувствуя нестерпимый жар, объявший все тело, и словно в бреду ускорял движения.
Но вскоре и этого стало недостаточно. Том жадно набросился на яички, согревая своим языком всегда прохладную мошонку. Женя, закинув руки за голову, тихо застонал и сам развел ноги, открывая еще больший доступ к себе. Том тут же отреагировал и, раздвинув ягодицы, приник к желанному отверстию. Он сам стонал, сам задыхался от нахлынувшего возбуждения, вылизывая розовую, такую беззащитную дырочку, втягивая в рот и надавливая языком на тугое колечко.
Никто не знал, сколько продолжалось это безумие, но в какой-то момент дырочка начала поддаваться, уже не так плотно сжимаясь, и Том, подняв мутный взгляд на мальчишку, спросил:
- Можно?..
- Пальцем, ведь, да? – выдохнул Женя с надеждой.
- Конечно. Только пальцем, м?
Мальчик кивнул, шире раздвигая ноги, а Том, щедро смазав палец, легко скользнул внутрь. Он тут же вернулся к Жениному члену и, не давая ему опасть, заглотил сразу на всю длину. Пальчиком, тем временем, нащупывая внутри него тот самый бугорок, что, как он помнил, приносил его любимому огромное удовольствие. Женя выгнулся дугой, хватая воздух пересохшим ртом. И Том понял, что достиг своей цели.
Массируя простату, он ни на секунду не оставлял в покое член мальчишки, заставляя его метаться по постели под своим натиском сразу в двух направлениях. И уже не спрашивая разрешения, без проблем ввел в него второй палец.
Женя шипел, кидая бессвязные слова. Поминал то черта, то Бога, принимая ласки Тома. И когда он задрожал, поднимаясь на пик своего наслаждения, Том резко остановился и встал на колени.
- Тоом, в чем дело? – широко распахнув глаза, просипел мальчик. – Я что-то сделал не так? Что? Что, скажи мне..
Приблизившись к его лицу, Том коснулся гудящим членом его губ.
- Все хорошо. Просто… просто пососи мне… пожалуйстааа…
На последнем слове мальчик, не раздумывая, раскрыл рот, вбирая в себя темно-красную от налившейся крови головку. И все. Весь мир померк в глазах Тома, уменьшившись до размера Женькиного рта. Как сдержаться и не излиться прямо сейчас, и в тоже время не останавливаться, Том не знал. Отчаянно оттягивая рукой мошонку, он чувствовал, что это не помогает держаться. Пришлось отнять у мальчика сочащийся смазкой член.
- Пустишь меня? – спросил Том, поглаживая простертое перед собой тело. – Пустишь? - шептал он, обрывисто целуя губы, плечи, грудь мальчика.
Женя, не ответив, обхватил его шею, притягивая к себе.

Трясущимися руками подготовив себя, Том толкнулся в мальчика, лаская пальцами его член. Женя часто-часто задышал, хватаясь за свои ноги.
- Расслабься, малыш. Просто расслабься…
Том нашел внутри нужную точку, высекая из него протяжный стон.
- Хорошо… еще, Женя… старайся… давай, малыш… я хочууу… я…. хочу, чтобы ты… кончил… дааа… ну же… сейчас хочу… пряяяямо… ммммм-мм-м!!... сейчас!
Он короткими ударами входил в тугую попу, заставляя мальчика извиваться под собой, не отпуская его член до тех пор, пока теплая белесая струя не оросила его руку. Это было лучшим подарком за все труды. Спустив тормоза, Том задвигался быстрее, кончая буквально через минуту, где-то на краю сознания ликуя, что все получилось на этот раз, как надо.

На ночь Женя опять остался у Тома, но утром он не сбежал. Это Том понял сразу, когда их чуть свет разбудил препротивнейший звонок телефона, который никак не затыкался, потому что мальчик долго не мог найти его среди раскиданных по ванной и спальне вещей.
- Да! Чего тебе не спиться?! Ты на часы смотрела?! – ответил, наконец, Женя и, бросив взгляд на Тома, выскользнул в коридор, прикрыв за собой дверь.
После того, на источник шума был устранен, можно было спокойно спать дальше, если бы не одно неприятное обстоятельство, холодным лезвием полоснувшее сознание Тома – Женя говорил по-французски. И потом, не смотря на его объяснение, что он в младшей школе учился по обмену во Франции, мутное беспокойство закралось Тому в душу, не позволяя ему целиком поверить словам мальчишки.

Продолжение
Предыдущая часть