Maximeliane_Rufus все записи автора Название: Девушка Георга
Автор: Kleine Katze
Персонажи: Каулитцы, Георг, Хельга.
Рейтинг: G
Жанр: Angst
Категория: Het, RPF
Размер: Мини
Статус: Закончен
Краткое содержание: смотрим название.
От автора: основано на реальных фактах, но щедро приправлено вымыслом.

«Я думаю, в этот раз, может быть, Георг попробует.
Видите ли, его девушка не так красива,
поэтому, может, это хорошая идея –
привезти немного виагры в Европу.»
Том Каулитц

Нет ответа. Потом занято. Занято. Занято…
Нет ответа.
Он кидает телефон на диван, садится и смотрит в стену. Дорогой гостиничный номер с педантичным, традиционным, чужеродным лоском опостылел. Выписка через два часа. Через два часа в программе радио, последнее вью перед отъездом. Снова заряд искусственной бодрости, наигранно счастливые ди-джеи, улыбающиеся девочки рядами, вопли, щедрая порция болтовни от Каулитца-младшего и пара фирменных подколов от Каулитца-старшего. Георг наизусть знает, что скажет Том, как посмотрит, как ухмыльнется. Раньше это совсем не задевало его. Теперь это бесит. Георг хорошо знает правила. Какую бы глупость ни сказанул Том, Георг должен только снисходительно улыбаться. Раньше он так и делал, и всех все устраивало. Он даже поддакивал Тому – поддакивал в ответ на любую околесицу по поводу Дэвида Хассельхоффа и туалета. Том не оригинальничал, перетирая до оскомины две любимые темы, только время от времени вносил незначительные дополнения. И каждый раз все дико хохотали. Просто закатывались. Том Каулитц пошутил, надо смеяться. Может быть, им действительно было смешно.
Георгу противно думать, что когда-то страстно и почти униженно добивался дружбы с Каулитцами. Пытался стать своим, втереться в доверие, буквально протиснуться в их собственный мир под названием «Только для избранных», в который легко получила доступ Натали, где обитали грубоватый Андрес и все четыре их собаки, где на правах проверенных коллег изредка появлялись Дуня и Йост… куда упорно не пускали Георга. Может быть, не старайся он так ради них, сейчас к нему относились бы иначе. Но дело было сделано. По отдельности Георг еще находил с ними общий язык, вдвоем же братья превращались в мстительных, ехидных, непробиваемых фурий, которые высмеивали все и вся. Стоило попасть под град их насмешек однажды – и насмешкам не было конца. Иногда после нудных полуночных интервью в очередном безликом городе Георг долго ворочался в кровати, вспоминая снисходительные взгляды, которыми одаривал его Билл, милостиво делая паузу в своей болтовне, чтобы он, Георг, мог вставить слово. Потом Билл трещал дальше, чаще всего с жаром опровергая только что сказанное. Георг давно пережил свое желание подружиться с близнецами: их остроты убили последние проблески такового. Георг невозмутимо терпел и не сводил счеты. Потом он устал от шуток смертельно. Потом он слушал их со странным наслаждением: очередная туалетная вставка только демонстрировала, как ограничена их фантазия, как легко им издеваться над человеком в его присутствии. Впрочем, он не злился даже тогда. Он даже жалел их немного. Он понимал, что они издеваются не из мести, не из злобы. Им просто так хочется.
Но наступил момент, когда они перешли границу.

Хельга появилась в его жизни случайно. Сначала Георг не верил, что получится что-то серьезное – у него никогда особо не складывалось с девушками. В детстве он был слишком пухлым для этого, а потом его просто не замечали, потому что Каулитцы затмевали собой все вокруг. Доля внимания доставалась и ему, но Георг понимал, что это крохи с барского стола. К нему обращались те, у кого ничего не вышло с близнецами, – обращались, чтобы реабилитироваться в собственных глазах. Таких было немало. Близнецы отшивали почти всех фанаток, мало кого допуская до священных тел. Их нужно было зацепить. Им нужны были девочки подороже, они не тратили свое драгоценное время на кого попало. Даже фальшивый бабник Том – да-да, даже Том.
Итак, появилась Хельга с серыми глазами и пепельными волосами, с родинкой на щеке и прямой осанкой – она занималась балетом. Они встречались редко, когда Георг приезжал в Германию – удавалось видеться чаще. Она не задавала вопросов и как-то незаметно, уверенно втянула его в водоворот своей жизни, а жизнь у нее была самая обычная. Она училась в университете, подрабатывала консультантом в магазине, она воплощала все то, что было недоступно Георгу по причине его пресловутой звездности. Он привык видеть совсем другую жизнь, и вдали от продюсеров, студий, журналистов, близнецов стал отдыхать душой, с головой погружаясь в ее проблемы. Они познакомились у друзей. Она знала о нем и раньше, безусловно. Какое-то время между ними стоял образ Георга-тугодума, то самое экранное, ненастоящее, что искажало и мешало видеть его реального. Потом это ушло само собой, и они окончательно сблизились. Ему нравилось покупать ей подарки и водить в кино, нравилось слушать ее рассказы. У нее был милый характер, покладистый. В их паре он был взрослее, и Хельга охотно подчинялась ему, но Хельга подчинила его в большей степени, сама о том не догадываясь. Ее желания управляли им, потому что он так хотел. Он не задумывался, любит ли она его. Иногда ему казалось, что Хельга не до конца верит в его привязанность, относится к ней как к чему-то временному, подсознательно ожидает прощания. И все-таки, самому себе удивляясь, Георг иногда мечтал о семье и представлял, как оно все может быть…
Потом она пришла проводить его в очередную поездку и столкнулась с близнецами.

Наверное, она им понравилась. Иначе Георг не мог объяснить причину этой необъяснимой, неустанной вражды. У Билла вытянулось лицо, когда он увидел их. Сказал «Приве-ет!», растянув гласные с нахальным удивлением, осмотрел ее высокомерно, с кривой усмешкой, и отвернулся. Том просто проигнорировал ее, даже не поздоровался. Близнецы по-прежнему пребывали в гордом одиночестве – все не могли найти птиц своего полета – и быстро сообразили, что можно отвлечь внимание от себя на Георга. Так Хельга стала всеобщим достоянием. Имени ее Каулитцы так и не узнали. Они называли ее «Девушка Георга». Все подхватили новую сплетню, журналисты набросились на свежую приманку. Девушка Георга. Но Георг не рассказывал о ней ничего, уходил от любых подробностей, отделываясь самыми общими фразами. Это обижало ведущих, ажиотаж оказался дутым. Ты нудный, скучный, нелепый субъект, читал Георг в глазах репортеров. Ты не можешь даже свою любовную историю описать так, чтобы все ахнули. Да, он всегда казался казался таким и собирался продолжать быть скучным. Он просто не мог говорить о ней в присутствии близнецов.
Оказалось, близнецам есть что сказать о ней.

Они недолго изображали радость за своего друга и коллегу. Им слишком претило слышать, что Георг в чем-то обошел их. Уважительные взгляды, о которых умиленно писала пресса, сменились откровенно абсурдными байками. Теперь, когда заходила речь о девушке Георга, близнецам словно сносило крышу, у них отказывали тормоза. Они несли полную ахинею, а ведущие вежливо смеялись.
- …Виагра? Да, Георгу может понадобиться эта штука… ну, вы понимаете, его девушка не так красива… в общем, да, ему может как-нибудь понадобиться Виагра…
- …девушка Георга? Ну, понимаете, она такая рыжая… очень рыжая, и с короткими волосами… и еще она грызет ногти…
- …девушка Георга...
- …недавно он побрил ее, знаете, так коротко, да, я думаю, ей было очень приятно, это такой знак внимания…
- …она такая неряха, просто ужас. И она грызет ногти. У нее все ногти обкусанные…
- …нет, она милая, но, понимаете, не для каждого… она рыжая…
- …грызет ногти…
- …девушка Георга…
И сами же первые ржали до слез, пригибаясь к коленям. В прямом эфире, сначала до Георга просто не доходило, как можно быть настолько изощренными в своих издевательствах. Он не знал, как реагировать, – встать с дивана и отвесить оплеухи обоим? Неизбежный скандал удерживал его. После шоу братья вели себя как всегда и даже не вспоминали о его девушке. Георг решил, что это была просто глупая шутка. Но в следующий раз все повторилось. После интервью Георг подошел к Тому и тихо поинтересовался, какого черта. Том сделал удивленное лицо и сказал:
- Мы же пошутили. Гео, ты вообще не понимаешь шуток. Что такого мы сказали?
В следующий раз все повторилось. Девушка Георга – и аудитория сразу настраивалась на шутку. Опять Георг подошел к Тому и тихо сказал, глядя ему в глаза:
- Если ты или твой придурок-брат еще раз скажете о моей девушке…
И услышал, как за спиной тут же мелко захихикал Билл.
Девушка Георга. Потом он понял – это сочетание стало для близнецов чем-то вроде символа. Нечто очень тупое и веселое, над чем можно отлично приколоться. Должно быть, они немало времени уделяли Георгу и Хельге в своих задушевных братских разговорах и высмеивали нещадно. Им, избалованным и залюбленным, казалось смешным, что у Георга может быть девушка. Если смешон Георг, смешна и его девушка, решили они и стали потешаться в открытую. Он думал, что его безразличный вид остудит их, им наскучит эта забава, но Каулитцы только смелели и заходили все дальше с каждым разом. Они словно хотели сказать: ах, ты никогда не злишься, никогда не выходишь из себя? Посмотрим, куда тебя заведет это спокойствие, ради него ты все стерпишь, любую гадость о своей девушке. Лишь бы выглядеть невозмутимым, да? Это была искусная, точно рассчитанная ловушка. Георг всегда гордился тем, что умеет скрывать обиду, раздражение, усталость. Всегда…
Хельга редко смотрела телевизор и не интересовалась группой. Близнецы ей не понравились, и она предпочитала видеть Георга рядом, а не на экране. Когда ссоры с близнецами участились, Георг стал звонить ей постоянно, тайно желая убедиться, что она не слышала ничего и относится к нему по-прежнему. Однажды он почувствовал: что-то изменилось. Она говорила с ним приветливо, не упрекала и не устраивала сцен, но что-то изменилось. В тот вечер Георг вошел в номер к Тому, который вальяжно раскинулся на диване, беседуя с какой-то красоткой, выхватил у него телефон и грохнул об пол. Том побелел от злости. На помощь брату прибежал Билл. Они здорово подрались тогда и два дня прятались потом от фотоаппаратов в автобусе. Биллу досталось меньше всех: он вроде бы защищал Тома, но без особого ущерба для себя, зато дольше всех ныл, потирая единственную шишку, так что даже Том не выдержал и прикрикнул на него. Через неделю на большой пресс-конференции близнецы снова рассказали про девушку Георга, с откровенным вызывающим любопытством глядя ему в лицо. Они отлично знали, что он не посмеет поднять на них руку перед десятками людей. Они словно помешались на своей неприязни…

Сегодня последнее интервью. Георг выглядит все так же бесстрастно. Перед самым началом он еще раз позвонил, но никто не ответил. Он сидит рядом с Биллом на немыслимо узком, неудобном диване, предназначенном для детей, а не для взрослых парней. Билл упирается в него острым коленом и тараторит над самым ухом. Георг слушает, опустив глаза. Билл явно в ударе сегодня. Ведущий смотрит ему в рот и млеет.
- Ну, а теперь у меня вопрос к Георгу, - говорит он, перебирая бумажки с вопросами. – Георг, ведь у тебя есть девушка?
- Да, - ровно отвечает он и чувствует, как Билл напрягается рядом, как ищейка, напавшая на след зверя. Том тоже жадно молчит в своем углу.
- Видишь ли, - улыбаясь, вещает ведущий, – Наша слушательница Надин интересуется, как вы проводите время вместе, куда вы любите ходить, есть ли у вас маленькие традиции, что вам нравится? Мы до сих пор ничего не знаем об этом.
- По-разному, - говорит он, пожимая плечами. – Мы любим гулять, у нас есть свои любимые места… и… в общем, да, мы стараемся разнообразить отношения.
Она три дня не отвечает на звонки. Георг беспомощно смолкает.
-… они любят ходить в террариум! – звонко говорит Билл. – Знаете, такой террариум, там всякие змеи, лягушки, жабы. Она очень любит там бывать.
- Ей там нравится, - говорит Том, воодушевленно кивая.
- Точно, ей нравятся змеи, - увлеченно говорит Билл. – Она их любит, и они ее… они…
- Но это не мания, - уточняет Том под смех студии. – Не то, чтобы она была этим… ну, тем, кто любит спать в постели со змеями и так далее… она просто…
- Она им тоже нравится, - говорит Билл. – Они понимают друг друга.
- Да, они понимают друг друга. У них есть что-то общее.
- Они такие холодные… ну вы понимаете…

Через два часа автобус увозит их в другой город.
Том и Густав наверху. Густав читает, Том, наверное, спит.
Билл сидит на диванчике у окна, съехав вниз по спинке, широко расставив ноги. Переписывается с очередной фифой от модельного бизнеса. Видела бы она его сейчас, думает Георг с отвращением. Глаза косые и сонные, грязные волосы свисают неопрятными прядями, ширинка не застегнута до конца. Билл широко зевает, и все его лицо перекашивается. Он смотрит на Георга расслабленно и почти добродушно: он устал и в мирном настроении. Такие они есть – привыкшие, что мир вращается вокруг их мизинца и плюющие на всех, кто не достоин их внимания. Даже эти маленькие, непрочные отношения им хочется прижать к ногтю, раздавить, расплющить – просто так. Георг смотрит на себя глазами Каулитцев и видит нечто мелкое, смешное, с чем можно мириться, но можно и разругаться, была бы охота. Он не может видеть Билла, его тошнит. В это время Билл шумно чешет ухо и говорит лениво:
- Подай мне чипсы.
- Чипсы? – приглушенно повторяет Георг и вдруг, словно подброшенный, мгновенно оказывается возле него, хватает Билла за свалявшиеся, липкие от лака волосы, заставляя запрокинуть голову. Сладость мести так пьянит. Наконец-то он заставил себя слушать. Глаза Билла расширяются от страха, он пытается что-то сказать, лицо некрасиво морщится. «Вот-вот заплачет, красавчик наш», - презрительно проносится в голове.
- Никогда больше не раскрывай свой грязный рот по поводу Хельги, - тихо и раздельно говорит Георг, рассматривая его вблизи, со всеми прыщами и угрями. – Ты, маленький уродец, не смей говорить о ней, никогда. Ни слова. Я знаю, это твоя идея. И передай своему братцу. Скажете еще хоть слово – пеняйте на себя. Понял меня?
Билл судорожно сглатывает, ему больно. Георг с силой отталкивает его, и Билл с размаха стукается виском о стекло. Не издает ни звука. Георг уходит, не оборачиваясь. Его колотит от возбуждения, от только что произошедшей сцены. Он садится на свою кровать и долго не может успокоиться. Густав спит, Том тоже. Билл не показывается.
Георг нашаривает телефон и видит только что пришедшую смс. Малек опомнился и решил запоздало угрожать. Но он не собирается больше терпеть его выходки. Георг усмехается, открывает сообщение и читает. Потом откладывает телефон в сторону и молча ложится. Автобус едет, кровать тихо потряхивает. Темно. Георг смотрит в темный потолок и пытается осмыслить произошедшее. Экран гаснет, но сообщение не стерто и все еще остается тонкой нитью, связывающей их… пока.
«Прости. Я думаю, что нам лучше расстаться».