Maximeliane_Rufus все записи автора Название: Арабская ночь
Автор: Дарья Ивлева (Benzin)
Персонажи: Том/Билл (Абильхан)
Рейтинг: R
Жанр: AU, Romance, Angst, Adventure
Категория: Slash
Размер: Макси
Статус: Закончен
Краткое содержание: о любви)))
От автора:
1. Выражаю огромную благодарность за помощь в подборке материалов к фику моим подружкам - Каро, Мохнатый Кокось и Die Bonbon.
2. Помним: я пишу слеш-фик, а не учебник по истории)))
Дисклаймер: все написанное принадлежит мне, прототипы - сами себе. Никакой выгоды, кроме читательского удовлетворения, не преследую.

Шакал вздрогнул и поднял голову. Сидящий рядом Йохан оскалился, обгладывая рыбную кость.
- Опять в облаках витаешь, Шакал? Что хоть снится-то, расскажи.
- Ничего, - буркнул Том, протирая глаза.
- Какой скрытный, а? Ну и ладно, больно надо мне знать. Все равно расскажи что-нибудь, скучно мне.
- Я что-то не припомню, чтобы шутом твоим становился. Скучно тебе – сядь задницей в костер, и сам побегаешь, и нас позабавишь.
- Да он надрался уже! – Сказал другой воин. – Ко всем пристает, достал уже.
- Не пьяный я! Шакал, чего он лжет? Я трезв… - Йохан придвинулся к Тому и шепотом спросил его: - Кстати, а за что ты пленника своего измордовал, а?
Том покосился на осоловелые глаза Йохана и проглотил комок презрения, вставший в горле.
- Ни за что, - ответил он и встал.
Кора деревьев приставала к рукам, влажный воздух оседал на коже каплями. Том отошел от костра и прислонился плечом к стволу, позволяя ночной темноте, завязшей между деревьев, затягивать его взгляд и топить его. Наощупь потрогал разнывшиеся вдруг сбитые костяшки пальцев на правой руке.
«Он совсем плохой, Томас! Ничего не ест, не встает, даже по нужде не ходит! Весь ледяной, не двигается, спит только да глядит в одну точку. Вчера весь день руки свои рассматривал, как умалишенный, а по щекам вот такие слезы катятся…».
Шакал разжал кулак и повернул руку ладонью вверх. Не было видно даже самой ладони, не то что линий на ней, но Том помнил, на той линии, что огибает большой палец, у него был давно заживший шрам, белой ниточкой разделивший эту линию на две части.
Внезапно из тьмы каменным валом навалились свежие, до страха живые воспоминания – распахнутые глаза, холодные хрустальные слезы, горячая алая кровь на лице и руках, губы, открытые в безмолвном крике… Том сполз спиной по стволу дерева и сел на землю, опуская голову лбом на колени. Благодарная улыбка в обмен на жизнь глупого оленя, тихий голос за спиной, слившийся с шумом камышей у заводи, умоляющий взгляд под проливным дождем…
И волна болезненного разочарования, что он испытал, увидев пленника у загона с конями, собирающегося бежать… Шакал зажмурился и сжал ладонь на левой половине груди – там словно кто-то ковырялся острыми и кривыми когтями.
«Помог бы ты, Томас».
«Помочь? Я сам себе помочь не могу. Как я могу помочь кому-то другому?»
«Помоги ему, и он поможет тебе».
Том открыл глаза и прислушался. Ему почудился странный голос, прозвеневший в голове как маленький колокольчик.
«Помоги ему».
Шакал поднял голову и изумленно открыл рот. Перед ним между деревьев стояла женщина, похожая на русалку или лесной дух, полуголая, черноволосая. Том моргнул, и видение пропало. Поспешив вернуться в лагерь, он сел у костра, вспоминая, кого ему напомнила эта таинственная женщина.

Охотники вернулись в лагерь спустя пару дней, неся с собой добычу на все стойбище. Том оставил коня в загоне, отмахнулся от обычая дележа лучших кусков между охотниками и твердыми быстрыми шагами направился к дому Якоба.
Билла он заметил издалека – тот сидел у повозки рядом с Якобом и сонно смотрел, как варвар вырезает из дерева неуклюжие забавные фигурки. Том приблизился к Биллу, проигнорировав взволнованный взгляд старика. Принц поднял голову, и его глаза чуть расширились.
- Пойдем, - не сразу смог произнести Том, испытывая неожиданную робость. – Пойдем… со мной.
Билл посмотрел на Тома пустыми, ничего не выражавшими глазами и отвернулся, продолжая равномерно покачиваться на ступеньке, обняв себя руками. Том скрипнул зубами.
- Вставай. Ты идешь со мной, - повторил он с нажимом. Пленник мотнул головой и придвинулся к Якобу. Том метнул на варвара быстрый взгляд, и тот, взяв Билла за руку, тихо сказал:
- Билл, тебе правда лучше будет пожить у Томаса. У него в шатре тепло и сухо, не то что у меня в хибаре.
Принц вздохнул и уткнулся лицом в плечо Якоба, чуть слышно прошептав:
- Не хочу.
- Ну, парень, давай не ленись. – Якоб участливо потрепал принца по взлохмаченной макушке. – В шатре Томаса гораздо уютнее. Да и в компании с ним тебе будет интереснее, чем со мной, дряхлым ворчуном.
Варвар попытался отстранить Билла от себя, но тот сильнее вжался в старика, цепляясь ногтями за его рубаху. Видя это, Том вдруг ощутил необъяснимый прилив злости – руки Якоба, обнимающие принца, раздражали его, заставляя все внутри дрожать. Перехватив его мечущий молнии взгляд, Якоб беспомощно пожал плечами и встал, попутно поднимая Билла.
- Пошли-ка. Я тебя провожу, прослежу, чтобы Томас тебя по всем законам гостеприимства принял, - бодро проговорил он. Шакал угрюмо кивнул в ответ на его молчаливый призыв к согласию.
- Не пойду, - наотрез отказался Билл, выворачиваясь из-под руки Якоба и скрываясь в доме.
- Подожди, Томас, - сказал Якоб, почувствовав, как накаляется воздух вокруг главаря. – Я с ним поговорю. Иди, я приведу Билла.
Билл отшатнулся от двери, услышав скрип ступени под ногами варвара, и быстро отошел вглубь повозки. Едва отворилась дверь, принц умоляюще воскликнул:
- Прошу, не заставляй меня возвращаться к нему!
Старик подошел к нему и покачал головой.
- Я знаю, Билл, тебе страшно, но так надо…
- Кому надо? Для чего? Если я надоел тебе, так и скажи.
- Нет, что ты! Я рад, что ты со мной. Но ты должен идти к Томасу.
- Я не понимаю, Якоб, скажи, зачем? Он ненавидит меня и хочет убить. Почему ты настаиваешь? Он угрожал тебе, заставлял отвернуться от меня?
- Нет, но что-то подсказывает мне, что так будет правильнее. Поверь, я бы не стал делать что-то, что могло бы причинить тебе вред.
- Откуда ты знаешь, что мне не будет плохо?
- Я чувствую это… ведь ты мне родной, ты мне как сын.
Принц запнулся и с грустью посмотрел на варвара. Сжав руки, он с тяжелым сердцем проговорил:
- Не говори так, прошу… не называй меня сыном. - Билл нерешительно потупился. – Я благодарен тебе за все, но… у меня есть отец и он ищет меня.
В глазах Якоба промелькнула тень, и он опустил голову. Повисло неловкое молчание.
- Прости. – Билл шумно сглотнул. – Мне действительно лучше уйти.
Том отнял ухо от двери и тихо спустился на землю с подножки. На душе было пасмурно из-за отказа Билла, а услышанное после оставило горькое ощущение общей обиды и безнадежности. Мелкая противная морось, весь день сыплющаяся с серого неба, сильнее удручала, будто пронзая крошечными каплями-лезвиями кожу и достигая сердца.
За спиной скрипнула дверь, и в проеме появился поникший Билл. Он молча спустился к Тому, безысходно готовый ко всему. Шакал внимательно взглянул на пленника, но тот поспешно сомкнул веки, не давая вырваться блестящим под ними слезам, бережно сжимая в руках криво выструганную Якобом фигурку какой-то птицы.
До шатра Шакала шли молча, Билл безучастно переставлял ноги, ведомый скорее смирением, чем страхом перед главарем. Том шел чуть впереди, сутулясь, пригибаемый к земле обреченным молчанием пленника. «Идет как в темницу или на эшафот», - мрачно подумал Том и поддел носком сапога лежащий на дороге камень. Отправленный сильным ударом в полет камень перелетел через дорогу и упал в жестяную миску, напугав лакавшую из нее воду собаку.
Внутри шатра было душно, Том плотно запахнул все отверстия и щели наружу, отгораживаясь от мира, и висел низким облаком удушливый запах истлевших факелов. Войдя, Билл тут же закашлялся, а на глазах выступили слезы. Шакал откинул полог, пуская в шатер воздух, и зажег новые огни. Принц зажмурился, ослепленный не то ярким светом, не то острыми, как кинжал, воспоминаниями о случившемся с ним здесь. Томас был спокоен, но засохшее темное пятно на ковре у столика заставляло Билла сжиматься в комок в ожидании и понимании своего бессилия и одиночества, особенно сейчас, когда он нечаянно, но так больно обидел своего единственного друга.
Том шуршал шкурами, стягивая сшитые из них покрывала со своего ложа. Бросив пару из них возле Билла, он обернулся и встретился с тревожным взглядом принца.
- Хватит смотреть на меня так, - сердито буркнул Шакал. – Не буду я тебя бить.
Вернувшись на шкуры, Том уселся, опираясь горячим лбом на ладони и с привычным немым отчаянием ощущая, как наваливается со всех сторон ватная густая тишина, наполненная неизбывной тоской по чему-то далекому, необъяснимому, никогда не встречавшемуся раньше.
- Зачем я тебе здесь? – Проник в тишину голос пленника, разрезая ее тонкой нитью звука. Том открыл глаза и посмотрел на него через плечо. Билл продолжал стоять у входа, смотря перед собой, глаза казались выцветшими от постоянно стоявшей в них влаги. Шакал промолчал – у него не было ответа. Что он мог ответить? Что не спал ночами, мучаясь от стыда и волнения, что боится кары судьбы, явившейся к нему в виде лесного призрака? Том удивленно приоткрыл рот, ловя это чувство в себе за хвост, чувствуя его хрустящей землей на зубах – забитое, гонимое, но возвращающееся столь же неотвратимо, как птицы весной. Страх, свой и смешивающийся с ним страх араба, покрытый сейчас слоем зыбкой отрешенности.
- Тебе страшно? – Спросил Том. – Боишься умереть?
- Нет, - отозвался Билл.
- Тогда прекрати дрожать и ждать от меня нападения. Ложись спать. Так и быть, обещаю, даже не подойду к тебе.
Принц, морщась, присел на негнущихся ногах и повалился на бок на постеленные ему шкуры, подбираясь так, будто хочет занять как можно меньше места. Но его глаза упрямо не закрывались, продолжая бесцельно скользить по стенкам шатра, то и дело срываясь на Шакала, и лишь тогда мутная поволока в них колыхалась, грозя прорваться. И даже засыпая, Том чувствовал на себе его болезненный взгляд.

- Знаешь, что более всего заставляет человека жить?
Том помотал головой.
- Страх умереть. Если кто-то говорит, что он не боится или даже хочет умереть, - не верь ему. Все боятся, до единого. Правда, есть тут одно но… так, дружок, нажимай-ка ножом сильнее. Колья надо затачивать, а не скоблить. Вот так. Что я говорил?
- Про одно но, - прогнусавил Том, старательно снимая стружку с маленькой деревяшки.
- Да, точно. Порой человек так боится умереть, что и жить-то перестает. Спросишь меня, как так? А вот представь - купаться на реку не ходит, боится, что утонет, не ест ничего, боится подавиться, на коне не скачет, боится, что скинет его конь да затопчет. Волков бояться – в лес не ходить, слыхал такую поговорку? Это не жизнь ведь вовсе, а чушь собачья.
- Значит, человек все делает потому, что боится умереть?
- Почти всегда. Инстинкт такой, зверя страх гонит. Человек тоже зверь, только двуногий. Страх наша основная начинка.
- Но есть же бесстрашные люди? Как рыцари из легенд!
- Нет бесстрашных людей. Есть, Томас, еще один страх, не менее сильный – не только себя, но и родных своих потерять, беде их подвергнуть. Тоже жить заставляет, вертеться, думать все время. Те же рыцари, они почему так храбро сражались? Потому что боялись, что вот погибнут они, а их семьи без защитника останутся. В походы за королем ходили не потому, что король славный был, а потому что он им золото давал, чтобы семью содержать.
- А у тебя есть семья?
Ангус поднял взгляд на мальчика. Том смотрел на него ясными глазами, и варвар видел в них свое отражение.
- Была, - ответил он и тяжело вздохнул.
Послышались приближающиеся мужские голоса и звон. Вождь выпрямился и увидел нескольких своих воинов, идущих к нему из кузницы.
- Эй, парень! – Прогрохотал один из них, кивая Тому. – Научился колья строгать?
Дернувшись, мальчик вскочил и в мгновение ока оказался у Ангуса за спиной, настороженно глядя на варваров. Злые и страшные, эти большие мужики не внушали ему доверия. Ангус поймал вопросительные взгляды друзей и, обернувшись к Тому, сказал:
- Поиграй пока, устал небось. Иди в шатер, земляники поешь.
Том попятился, не сводя глаз с воинов, а затем бросился со всех ног и скрылся под пологом.
- Все еще не оставляешь надежды приручить парнишку, Ангус? – Спросил вождя Юрген, кузнец с опаленной бородой.
- Не приручить, а подружиться с ним, - поправил Ангус. – И мне это удается. Томас нелюдим, но он смекалистый и очень добрый.
- Что-то не заметно, что он добрый, - недовольно возразил другой варвар. – Вчера моего сына отдубасил ни за что, ни про что.
- Твой сын получил заслуженно, он обзывался. Томас лишь защищал себя.
- Он бросился на моего сына с палкой! Это ты называешь защитой?
- Возможно, Томас бывает чересчур яростен, но это пройдет. Мы не знаем, как он жил до того, как я нашел его, как с ним обращались. Я его перевоспитаю.
- Ангус, дружище. – Рыжеволосый варвар с пронзительным взглядом, подошел к вождю и положил руку ему на плечо. – Мы знаем, как тебе тяжко, ты потерял и жену, и нерожденного ребенка. Но чужой сын не заменит тебе своего. Тем более этот мальчишка… Нам его жаль, но он словно волчонок, то шарахается от всех, то бросается без причины. Давай оставим его в следующем городе, сдадим на постоялый двор в услужение.
Ангус прищурил глаза, и от них лучиками разошлись мелкие морщины.
- Да что вам сделал-то этот ребенок? Неужто вы до сих пор, как дети малые, в лесного духа верите, думаете, он нам Томаса послал? Или с ума слетели все до единого?
- Ангус…
- Не отдам я этого ребенка, он мне богом послан! – Горячо воскликнул вождь. – Он мне послан, чтобы горе свое утешить. Я семью потерял и он потерян, так почему ж мне ему отцом не стать? Раз могу я несчастному ребенку свою любовь отцовскую подарить, отчего ж мне не сделать этого?
- Не назовет он тебя отцом, посмотри, у него глаза волчьи. С рождения он отравлен, не сможешь ты его вырастить, не станет он таким, как ты.
- А я не хочу, чтобы он таким, как я, стал. Хочу, чтобы он стал счастливым…
Томас сидел за пологом и смотрел в щелку, из которой в темноту шатра рвалось круглое пятно света. Мальчик загребал из глиняной миски горсти ягод, и ягодный сок тек по его пальцам и подбородку, капая на штаны и рубаху. Суровые варвары с их напряженными лицами и обидными словами мало волновали его, за свою недолгую жизнь Том слышал всякое. Нет, сейчас ему хотелось выбежать из душного шатра и повиснуть на шее у Ангуса, прижимаясь к его колючим щекам. Хоть кто-то, кроме оставшейся где-то далеко бабки Августы, любил его, и этого было достаточно маленькому ребенку для его маленького счастья.
Ангус пришел в шатер вечером, потрепал Тома по голове и лег, повернувшись к мальчику спиной. Том подождал, пока варвар обратит на него внимание, а потом, не выдержав, сам запрыгнул на шкуры и прижался к широкой спине. Ангус отвел руку назад и обнял мальчика.
- Расскажи еще что-нибудь, - попросил Том, вдыхая запах пота и сухой травы, каким пахла рубаха Ангуса. – Расскажи, как с медведем бороться!
- С медведем не надо бороться, - глухо ответил вождь. – Медведь тебе ничего не сделал. Нужно упасть на землю и притвориться мертвым. Медведь тебя понюхает и уйдет. А если бороться с ним будешь, он почует твой страх и задерет тебя.
- Но ты же сказал, что страх помогает жить.
- Не в этом случае. – Мужчина вздохнул.
- А есть что-нибудь сильнее страха?
- Есть… Любовь есть. Но ты еще слишком маленький, чтобы знать это. Подрастешь - поймешь…

Том лежал на спине, закинув руки за голову. В полутьме образы в голове вставали один за другим, принося с собой грусть и сожаление. Вспоминал и переживал в который раз, но со все усиливающейся болью свои незначительные стычки с отцом и промахи, заставлявшие того быть недовольным и краснеть за приемного сына. Томас любил Ангуса, но редко позволял себе называть его отцом. Да и имел ли он право? Ведь где-то, может быть, все еще жил его настоящий отец, жила его мать, но Том, как не старался, не мог представить себе их.
В этот момент, как никогда раньше, хотелось вдруг открыть рот и заговорить, без остановки, говорить все, что вертится в голове, вынуть и показать все, что накопилось внутри. Хотелось услышать рядом чей-нибудь небезразличный голос. Том повернулся на бок и посмотрел на свернувшегося в углу Билла. Тот спал, открыв рот словно в немом стоне, и глубокие тени залегли под его глазами. Том неотрывно разглядывал бледное лицо пленника до тех пор, пока перед глазами все не поплыло и не померкло.

Размеренное спокойствие стойбища подошло к концу. Варвары разбирали по доскам сколоченные на лето хибары, сворачивали шатры и водружали годные еще для поездок повозки обратно на колеса. Женщины суетились по дворам, в спешке снимая белье с веревок и выдергивая из земли остатки скромных огородов.
Проснувшись, Билл долго сидел, вспоминая, как оказался в шатре Шакала. Выйдя на воздух, он не узнал лагерь – в нем царила полная разруха, все бегали вокруг и кричали.
- Наконец-то, проснулся! – Том появился рядом словно из воздуха, отодвигая Билла от шатра. Несколько человек вбежало за ним внутрь, начиная сворачивать ковры, заталкивать толстые шкуры в обоз. Через некоторое время шатер просел и рухнул на землю большим пластом, заставляя принца изумленно хлопать глазами и открыть рот, как выброшенная на лед рыба.
- Что происходит? – Спросил он, когда Том вновь появился из-под тяжелых навесов, лежащих грудой на земле.
- Снимаемся с места, - ответил главарь, обходя Билла и вновь принимаясь за работу.
- Что? Снова? Но зачем, чем плохо это место?
- Тем, что зимой здесь будет нечего есть, - знающе ответил Том. – И нечем кормить скот. Кроме того, из леса через сугробы будет непросто выбраться. Пока еще есть время, мы должны выйти на открытое пространство, а зимой будем двигаться от поселения к поселению. Еще есть вопросы?
Билл топнул ногой в бессильной злобе. Последние призрачные надежды на воссоединение с отцом развеялись. Варвары вновь отправлялись в дорогу, а это значило, что они уводят принца еще дальше от дома, что их следы затеряются где-то в лесах и степях, покрытые приближающимся снегом. И если Шахджахан ищет сына, то может никогда не найти его, бесконечно двигаясь по кругу за кочующими варварами.
Расстроенно выдохнув, принц оглянулся по сторонам и увидел Якоба, запрягавшего лошадь в телегу. Билл медленно направился к нему. Он боялся, что Якоб не захочет больше говорить с ним, но желание примириться с другом было велико, без поддержки старика приходилось туго.
- Здравствуй, - сказал Билл, подойдя к Якобу. Варвар обернулся и кивнул в ответ. Принц виновато вздохнул. – Ты сердишься на меня? Не сердись, прошу. Ты очень нужен мне.
Якоб добро усмехнулся и взъерошил волосы на голове Билла.
- Разве я могу на тебя сердиться? У меня не было и не будет уже такого друга, как ты, парень. Так что не майся ерундой, а лучше обними старика, да покрепче, соскучился я по тебе.
Радостно улыбнувшись, Билл бросился к Якобу и как мог крепко стиснул варвара в объятиях.
- Куда мы снова идем? – Спросил принц, отстранившись.
- Куда и хотели – в Саксонию. Есть там на самой северо-восточной окраине Франкии город Магдебург. Каждую зиму туда ходим. Томаса туда тянет чем-то… родной земли, верно, зов. Мы там, в тех краях, его нашли.
Якоб замолчал, указывая взглядом Биллу за спину. Принц обернулся и увидел подъезжающего верхом к ним Тома. Рядом с конем главаря шел арабский скакун Билла, поводья которого Том держал в своей руке.
- Пора отправляться, - сказал Шакал. – Ты теперь будешь ездить рядом со мной. Вперед меня не скакать и не отставать.
Принц переглянулся с Якобом и, улыбнувшись ему на прощание, забрался на коня.

Большое кочевое поселение шло гораздо медленнее, чем воинский отряд, скот постоянно разбредался или вставал, упрямо не желая идти дальше, дети, не слушаясь матерей, бегали между всадниками, заставляя тех сбавлять шаг. То и дело в разных концах обоза слышались крики, ругань и шум, движение несколько раз останавливалось из-за поломанного колеса или упавшей коровы. Люди нервничали, но было видно, что им не привыкать.
Не привыкшим был только Билл. Общая тревожность передалась и ему, и принц постоянно озирался и вглядывался в противоположный край, волнуясь, что кто-то может отстать и потеряться. Билла раздражало и тяготило равнодушие главаря к своим людям, Том ехал спокойно, терпеливо ждал, когда все подтянутся, ни разу не объехал обоз проверить, все ли в порядке. Молча злясь, но не решаясь высказать Шакалу свои претензии, Билл сверлил его негодующим взглядом и презрительно отворачивался, когда Том, перехватив этот взгляд, ухмылялся в ответ.
Остановка на ночлег была шумной и долгой, тут же на протяжении большого пространства раскинулись легкие походные шатры и зажглось множество костров. Билл, чувствуя неприятную тяжесть внизу живота, пересилил, наконец, свою гордость и обратился к Тому.
- Мне нужно отойти.
Шакал отложил ветку, которой ворошил разгорающиеся угли, и поднялся на ноги.
- Пошли. Только в лес, а не в лагере.
Том неотступно следовал за принцем, и Билл чувствовал себя опасным преступником под конвоем. Было неловко и стыдно, но перечить главарю было опасно. Отойдя на приличное расстояние от лагеря, Шакал вдруг остановился и сказал, указывая на почти облетевший куст.
- Орехи. Последние в этом году. Пожалуй, надо собрать. Ты иди…
Билл шел вглубь леса, пока Том не скрылся из вида за деревьями. Он не понимал, что произошло с главарем, недавно грозившимся убить его, а теперь проявлявшим вдруг к пленнику милосердие и даже некоторую заботу. Принц пообещал себе разобраться в этом и выяснить, а пока зов природы настойчиво требовал свое.
Освободившись, Билл облегченно выдохнул и вдруг услышал странное ворчание, не походившее на человеческое. Обернувшись на звук, Билл оцепенел – всего в паре десятков шагов от него стояло огромное чудище. Крупное, покрытое бурой шерстью, с толстыми лапами, увенчанными острыми длинными когтями, и длинной мордой. Существо потянуло носом воздух в направлении застывшего в ужасе Билла и снова издало низкий рокочущий звук. Билл лихорадочно завертел головой по сторонам, ища хоть какую-нибудь палку или камень, чтобы обороняться. На глаза попалась длинная сучковатая ветка, сломанная ветром. Билл сделал к ней шаг, наступая ногой на хворост, громко затрещавший под его весом, и страшный зверь вдруг поднялся на задние лапы, становясь поистине огромным, и громко заревел, обнажая клыки. Угрожающий рев существа разнесся эхом по лесу, и Билл вскрикнул от страха.
Тут же он ощутил сильный толчок в спину и упал ничком на землю, придавливаемый сверху чьим-то тяжелым весом. Судорожно вдохнув воздух, принц приготовился позвать на помощь, как над ухом раздался голос Тома:
- Тихо, не кричи. Не двигайся. Тихо…
Билл замер под Томом, слыша, как гулко и быстро бьется его сердце, а удары, проникая из прижатой груди в землю, возвращались и били в ухо набатом. Во рту от испуга пересохло, и Билл постоянно сглатывал, мучаясь в ожидании того, что чудище сейчас нападет на них, беззащитно распластавшихся на земле. Но этого не происходило. Принц, не моргая, глядел перед собой, но темнеющий лес и фигура чудовища были едва видны за навесом из светлых волос Тома, упавших на лицо.
- Тихо… тихо… - чуть слышно выдыхал Том, щекоча дыханием щеку Билла. Он прижимал телом Билла к земле, повторяя его силуэт своим, подавляя любое малейшее движение принца, – оно могло вывести медведицу из себя. Прищурив глаза, Том следил за зверем, который медленно и неуверенно приближался к людям. Подойдя, медведица наклонилась и стала обнюхивать Тома. Ее большие ноздри раздувались, шумно втягивая воздух и выдыхая, отчего волосы Тома шевелились, как живые.
Билл видел перед собой мощные лапы существа, видел, как вонзались в землю загнутые когти. Одним ударом такой лапы чудище могло убить человека, а навалившись своим весом сверху, – раздавить их обоих. Но равномерное дыхание и биение сердца Шакала успокаивали его, и принц невольно начал дышать в том же ритме, что и главарь, страх перед чудищем куда-то ушел. Ведь если Томас не боялся его – значит, и самому принцу нечего бояться.
Внутри словно ворочался теплый клубок, и холодная земля в колющихся сучках и высохшей траве внезапно стала казаться уютной, как пуховая перина. Тело Тома повторяло его тело малейшим изгибом торса или неловко повернутым при падении коленом, и поверх руки, покоящейся на земле у лица, лежала ладонь Тома. Пальцы поверх пальцев, ровно, плотно, надежно. И лапы страшного зверя, и его дыхание над головой уже не пугали, потеряв всякое значение. Билл смотрел на их сложенные ладони и видел, какими одинаковыми они были.
Еще немного поворчав и подумав о чем-то своем над телами людей, медведица медленно удалилась, неуклюже переставляя косолапые ноги и уводя вглубь леса спрятанных за буреломом медвежат. Том проследил ее взглядом, и как только она скрылась из вида, поднялся с Билла. Принц, подавив разочарованный вздох, тоже встал, отряхиваясь от грязи и чувствуя, как холодно стало нагретой спине.
- Уходим, пока она не вернулась, - сказал Том и потянул его прочь из леса, ускоряя шаг и переходя на бег. Шакал бегал быстро, и Билл едва успевал за ним, уворачиваясь на бегу от нависающих веток и перепрыгивая через вспоровшие землю корни. Едва между стволом замаячили огни костров, они сбавили ход, выравнивая дыхание.
- Что это за демон? – Спросил Билл, отдышавшись.
- Демон? Никакой это не демон, а просто медведь. Скорее всего, медведица, раз угрожала, наверное, где-то поблизости были ее детеныши.
- О Аллах… Я думал, она убьет меня. – Принц оперся плечом о дерево и вытер пот со лба.
- В следующий раз, если встретишь медведя, падай на землю и притворись мертвым. А если он бросится на тебя – убегай со всех ног.
Билл удивленно моргнул, глядя на Тома и думая, послышалось ли ему неприкрытое беспокойство в голосе главаря или нет. Том пристально смотрел на принца, и лицо его было серьезным.
- Спасибо, - благодарно произнес Билл, каким-то необъяснимым чувством понимая, что за нелепую попытку побега он прощен, и в тот же самый миг прощая сам.

Продолжение
Предыдущая часть