Maximeliane_Rufus все записи автора Название: На атомы
Автор: Erwahlt
Бета: Feel Insane
Персонажи: Том/Билл
Рейтинг: R
Жанр: AU, Romance, Songfic
Категория: Slash, Twincest
Размер: Макси
Статус: Закончено
Краткое содержание: Скажу только, что группы нет, а Билл с Томом – братья.
Дисклеймер: отказываюсь от всех прав на персонажей и извиняюсь перед всеми, чьи имена и образы использовала в своём фанфике.
Также извиняюсь перед исполнителями песен за некоторые изменения в текстах.
Посвящение: Алиса, Strina. Спасибо за то, что вы есть. Я вас очень люблю!
От автора: Полное или частичное использование без разрешения автора категорически запрещено.
Представляем Билла без следов косметики, но с крашеными волосами.
Перед прочтением настоятельно советую прослушать следующие песни, так как сюжет неразрывно с ними связан:
Часть 1. Снежно - Близнецы
Часть 2. Исполнитель неизвестен - В тебя влюблён
Часть 3. Босиком по солнцу - Одинокий вечер
Часть 4. Снежно - Кто я

Часть 4. Города
Глава 16. Разговор
Бобби стоял перед дверью с номер 358 и пытался уговорить себя постучать. Глупо бояться обыкновенного – ну, может, не совсем – разговора с братом Билла. Конечно, их последняя встреча закончилась не очень дружелюбно, но нужно исправлять ошибки, а тогда они совершили именно ошибку, кошмарный промах. Кстати, Том освежил в Бобе былые навыки. Адлер раньше любил поучаствовать в различных потасовках, но последнее время отошёл от этого дела, решил, что спокойствие гораздо лучше сумасшедшего ритма. А тогда пришлось вспомнить уличные драки.
Боб обругал себя за лишние мысли, в то время как он стоял и мялся подобно мальчишке. Не убьют его за этой чёртовой дверью, раскалённым железом не обожгут и не посмеют выставить, пока Бобби не скажет всё, что хочет. Имелась некоторая проблемка с тем, что он собирается сказать, Бобби попросту не знал. Полагался на волю случая и природное умение вести переговоры с приличной долей импровизации. Так всегда можно что-то переиграть, а по тексту нести написанную чушь сложнее, запинаешься, если не вызубрил на отлично. Роб убеждал его, что Том – приятный собеседник, нервничает, правда, часто, но интересующие темы разговаривает легко и непринуждённо. Боб сомневался в этом, потому что вести себя естественно, когда совершенно посторонний человек пытается доказать ту ересь, которую держал в голове Боб, нереально сложно.
Ладно, пора заканчивать цирк. Проходящие мимо студенты с подозрением косились на гостя, стоящего под дверью Каулитца, некоторые даже хихикали, предполагая новый слух. На пересуды падки многие, но Бобби повезло, что главные сплетники его всё-таки ещё не увидели. Хотя, скорее, повезло Тому. Боб вздохнул и, наконец, постучал, перед этим напугав себя, что будет выглядеть невероятно нелепо, если Томас вдруг выйдет сам. Послышались тихие, неспешные шаги, словно человек в комнате не желал показываться на свет божий, уйдя в отшельничество на какое-то время. Щёлкнул замок, и Бобби подумал, что надо бы приготовиться защищаться, если Каулитцу приспичит накинуться на него с кулаками. Или сразу нужно ему руки скрутить. Вот только такой вариант более враждебный, Том не поймёт.
Дверь распахнулась, и на пороге показался парень, лицо которого с каждой секундой менялось от равнодушия до глубокого изумления. Он даже рот приоткрыл и мысленно пообещал себе больше никогда не пить. Том сейчас успокаивал свою страдающую душу посредством алкоголя. Влить в себя много не успел, но, видимо, этого хватило, чтобы к нему явились глюки в образе ненавистного Адлера. Юноша попытался захлопнуть дверь, но Бобби выставил вперёд ногу, не позволяя спастись от видения.
- Здравствуй, Том, - как можно приветливее произнёс Бобби, растянув улыбку. – А я вот… К тебе.
Том прокашлялся. В горле запершило просто ужасно, захотелось выпить много-много воды, а в идеале – принять холодный душ, потому что стало невыносимо жарко. Он провёл рукой по шее, но в подавлении кашля это не помогло абсолютно. Если Адлер действительно стоит перед ним, надо немедленно что-то предпринять, сказать… В голове образовался приличный вакуум, кажется, Том и слова-то вмиг позабыл.
- Э-э… Здравствуй… - Том осёкся, поняв, что поприветствовал незваного гостя по-английски.
Боб не растерялся, улыбнулся шире, радуясь уже тому, что ему не дали в морду в первую же секунду. Прогресс заметен, следовательно, волнение можно чуточку убавить и взять ситуацию в свои руки, а то Томас впал в прострацию и выбираться из неё вроде как не намерен.
- Совсем ты родной язык забыл. Впустишь, или у тебя там секреты?
Шутить про грудастых блондинок Боб не стал, хотя и вертелись всякие колкости. Он приехал, чтобы исправить сложившуюся ситуацию, а не подкалывать так, что об исправлении можно будет благополучно позабыть. Том сейчас всё в прямом смысле воспримет и в подколах разбираться не станет.
Том медленно, но верно, спускался из космоса, постепенно приобретая довольно враждебный вид. Заходили желваки, он сложил на груди руки и прищурился, словно сканируя посетителя. Приглашать в комнату не было никакого желания, но гадкое любопытство, доставшееся, Том уверен, от брата, буквально требовало впустить Адлера. Если его намерения не понравятся, всегда есть возможность врезать и вышвырнуть. Всё предельно просто, без каких-либо заморочек.
- Ты зачем приехал?
Боб цокнул. Вот она – начало реакции, которую он ожидал. А ведь уже расслабился и понадеялся, что всё пройдёт гораздо легче. Похоже, с лёгкостью в жизни Бобби обязан был попрощаться, когда познакомился с Биллом, этот парнишка изменил привычный распорядок, не прилагая особых усилий и, наверняка, не зная, что творит.
- Том, ты успокойся и всё-таки разреши пройти.
Юноша фыркнул, и не собираясь отходить от занятой позиции. Плюнуть бы на все правила, установленные в корпусе, и избить этого ублюдка ещё раз! А потом позвонить ненаглядному близнецу и поблагодарить его за присланную разрядку в качестве своего любовника. Том искренне не мог вникнуть в смысл приезда Адлера. Стопроцентно, заставил его приехать именно Билл, больше некому. Но вот цель непонятна. Если так жаждет оправдаться, то притаскивал бы свою задницу, её бы Том принял с должными почестями, а вот с Бобом придётся разбираться иными путями.
- Мне кажется, тебе и тут неплохо. Ты за солью зашёл?
Бобби втолкнул парня внутрь, вошёл сам и захлопнул дверь, проворачивая ключ. Он ненавидел, когда кто-то в серьёзную минуту с ним игрался, поэтому решал проблемы жёстко. Если понадобится, он и пригрозит Тому, но тот его выслушает, живой или на тропинке на тот свет. Политика отвратительная, но выбирать не приходится. Вообще, Каулитц самостоятельно выписал себе рекомендации в обращении, так что пускай и переделывает их своим умом. А другие терпеть его выходки не должны.
- Как нагло, - прошипел Том с нехорошей усмешкой и проехался кулаком по скуле Адлера, застав его врасплох.
Дверь заперта, так что мешать им не будут, запасной вход – приоткрытое окно. При большом желании Адлер проскочит. Он с желаниями как-то неаккуратно обращается, прёт напролом, не заботясь об окружающих, так что небольшой полёт ему не навредит. Всего-то пара переломов, ибо гад живучий, не сдохнет.
Бобби задержал следующий удар, перехватив руку Каулитца, и резко прижал его к стене.
- Ты сейчас прекратишь показательное выступление, сядешь и будешь слушать меня очень внимательно. Ясно? – рявкнул Боб, ещё не решаясь отпустить Тома, который для вида рыпаться перестал.
Юноша осторожно высвободил руку из слабеющей хватки и неспешно повернулся. Бобби с недоверием следил за ним, ожидая подвоха в любую секунду. Том поначалу хотел сделать что-нибудь неожиданное, чтобы Адлеру и в голову не пришло соваться в их с Биллом жизнь, да ещё в форме приездов. Какая чушь – отправиться из Берлина в Лондон, явиться к Тому и пытаться с ним говорить! У этого бизнесмена недоделанного явно проблемы с головой. Лучше бы в больницу съездил, полезнее было бы. Тут недалеко есть отличная клиника, ему быстро мозги вправят.
Том оттолкнул Адлера и сел в кресло, приняв вальяжную позу. Пускай обрисует свой бред, который попросил озвучить Билл, и валит к чертям собачьим. Пять минут можно и потерпеть. А приехал Боб, наверное, по делам, просто так сошлось, что он согласился заскочить в колледж, уладить всё с треугольником. Всё равно глупо. На его месте Том бы всеми правдами и неправдами попытался устранить соперника и обустроить себе спокойную жизнь.
- Чай будешь? – предложил Том.
Бобби поморщился. Он всегда сомневался, что все англичане безумно любят чай, это, вероятнее всего, обыкновенная традиция, которая сохранилась испокон веков, а сейчас просто значится как существующая. А Каулитц решил этого нахвататься. Да ещё и как-то не в тему.
- Не откажусь от кофе.
Том поднялся и ушёл в другую комнату, служившую кухней. Дверь, сливающуюся с цветом стен, Бобби и не заметил, а теперь почему-то его не отпускало чувство, что там нужно было делать гардероб.
Каулитц опустился на стул, упираясь локтями в колени и обхватывая голову руками. На столе мирно покоился телефон – единственное сообщение с Берлином, если вычесть самолёты. Позвонить Биллу, что ли? Пусть объясняет, что тут происходит, и почему он послал Адлера, не Андреаса, например? Том с радостью поговорил бы с другом, обсудил все волнующие проблемы, отложенные до лета. А вообще хотелось видеть брата. Живого красивого и такого родного. Чтобы дышал совсем близко, чтобы смотрел и улыбался тепло, чтобы можно было коснуться. А звериные оскалы Боба Том мечтал стереть каким-нибудь чудо-ластиком. Он грёзил о полном изменении их истории, где нет места чужим людям, бесцеремонно нарушающим волшебное единение и любовь. Когда Том думал, что это чувство способно его покинуть, становилось страшно и необъяснимо пусто, словно что-то от него оторвали, перекрыли трубку дыхания ровно наполовину, а то и больше. Он и жил-то только этими отношениями, ради них. И простить всё на свете был готов, лишь бы вернуть что-то тонкое, едва заметное, но необычайно важное, нужное для следующего вдоха.
Том поднялся и прошёл к кофеварке, решив, что звонки Биллу явно лишние. Во всяком случае, надо сначала разобраться, а не пороть горячку практически на пустом месте. Вот Бобби поведает ему невероятную историю, и загорится зелёный свет на трассе, ведущей к выводам. Он учился терпению, неспешностью в решениях. После возвращения в Германию на пару часов Том, во что бы то ни стало, намеревался научить свою неуёмную натуру думать, выпускать пар быстро и качественно и анализировать свои поступки, да и не только свои. Неплохо было бы понять природу Билла, а в его душевном строении гораздо больше подводных камней, которые невозможно сдвинуть. На полпути не останавливаются, всё нужно доводить до конца, тогда и тяжёлых дум будет меньше, и груз на плечах исчезнет.
Парень вернулся к Бобу, успевшему откинуть кучу вариантов начала разговора. Он пустым взглядом пялился в телевизор с отключённым звуком. Смысла в подобном просмотре Бобби не видел, но, видимо, Тому звук очень мешал, раз он оставил для восприятия одну картинку. Люди увлечённо жестикулировали, что-то беззвучно говорили, дискутировали на актуальные для них темы, но никак не загружали человека перед телевизором. Хороший способ отвлечься для того, кто на прямой дороге в дурдом.
Том выглядел вполне успокоившимся, Бобби по опыту своему подумал, что он что-то принял, всё-таки не появлялся долго. Но это вряд ли, Билл мало рассказывал о брате, но все его слова являлись исключительно положительными эпитетами. Как же у них всё сложно. Вот что не даёт зачеркнуть лишнюю строчку и со спокойной душой жить дальше? Боб всегда гордился своим умением забывать. Пройдёт месяц, и он найдёт для себя другое увлечение, проедет мимо Билла, даже не взглянув в его сторону. Заживёт дальше. На данный момент Бобби стоял в какой-то ужасной пробке. Он так рассуждал всегда, когда чем-то или кем-то серьёзно увлекался. Размеренное течение жизни останавливало свой ход, заставляло концентрировать внимание на чём-то одном. Шаг в новое для Адлера – полный отказ от старого, стремительное убийство воспоминаний, мыслей, когда-то занимавших его от зари до зари. Так было проще, так он научился жить без чьего-либо надзора.
- Что привело в Лондон?
Всем своим видом Том представлял самого счастливого человека на земле, давно искушённого и более не искушаемого ничем, словно он давным-давно повидал столько диковин, что выработал иммунитет к простым человеческим радостям. А внутреннее счастье в нём поселилось и никогда не покидало, избавляя от потребности стимулировать настроение внешними факторами. Эдакий самодостаточный парнишка девятнадцати лет, который насмехался над всем, что его окружает.
- Если быть до конца честным, то сам не знаю. Наверное, твоя персона, но ты, разумеется, мне не поверишь.
Том заливисто рассмеялся. Решил, что достаточно с него серьёзности, надо бы и в шалопая поиграть. Роль интересная, а самое главное редко примеряемая.
- Не поверю.
Юноша поймал своё отражение в небольшом зеркале, удивляясь, что волнение, действительно, куда-то испарилось. Самовнушение – отличная штука. Внутри всё переворачивалось, совершало невообразимые сальто и каталось на американских горках и катапульте, а внешне не просматривались никакие переживания.
- Можешь позвонить брату и убедиться, что он меня ни о чём не просил, я сам взял билет на рейс Берлин-Лондон, сам нашёл чувака, который поделился со мной знаниями номера твоей комнаты, и сам к тебе явился.
- О! Не сомневаюсь, - Том согнул ногу в колене, удобнее устраиваясь в кресле. Сейчас стало понятно, что выпитый ранее алкоголь мало повлиял на его состояние. Хотя может быть, что отрезвило внезапное появление Бобби. – Я не слепой и вижу, что инвалидностью ты не страдаешь.
Боб кивнул без воодушевления, гадая, как настроить Каулитца на нужную волну. Если он и дальше будет забавлять себя тупыми фразочками, то не сумеет допереть до основного смысла сказанного. До него уже не доходит, или он делает вид… Эти близнецы – потрясающие актёры, ставящие один спектакль за другим. Вместе и по отдельности. Сольных номеров Бобби видел больше, но один совместный оставил неизгладимое впечатление, которому всё-таки придётся потесниться.
- Том, тебя ни капли не интересует цель моего приезда? Ты что, считаешь, будто я в Лондоне развлекаюсь? – Боб начал повышать голос, заводясь от собственных мыслей. Думать порою, действительно, вредно, но этого он никак не мог себе запретить.
- Да не кипятись ты, - бросил Том, отпивая кофе. – Мне прекрасно известно, что ты держишь кафе. Правда, удивительно, что очередная сделка проходит в Англии. Решил расширить сеть? А почему выбор пал именно на Лондон? – деланно заинтересованно спрашивал парень.
Боб прикрыл глаза и сосчитал до пяти, до десяти его просто не хватило. Каулитц специально выводит, значит, нельзя поддаваться на провокацию. Этот баран всё выслушает.
- К сожалению, я владею не сетью, а лишь одним заведением. Если расширяться, то для начала в Германии, а потом уже задумываться о других странах. Но, знаешь, у меня даже в планах такого нет, довольствуюсь тем, что имею. К тому же понадобились бы управляющие, а людям я доверяю с трудом, разбираться с бумагами не люблю, так что… Мне от того, что есть, порою плохо становится.
Том слушал с лёгкой полуулыбкой, поражаясь, что Адлер принимает его правила. Только переход с подготовки на задание ещё не установлен. А надо бы определить, чтобы резкости не было.
- Так почему ты в Лондоне?
Боб не отвечал. Возможно, сочинённая история будет смотреться выгоднее и правдоподобнее, но лгать не хотелось. Вокруг Каулитцев и так витают тёмные облака обмана, поэтому не стоит усугублять положение.
- Ты не вставляй едких замечаний, просто выслушай и попробуй поверить. Знаешь, мне твои чувства вполне понятны, так что не строй из себя неприступность. Не думаю, что брат тебе безразличен.
Том напрягся, мгновенно перестав улыбаться. Сейчас польётся оправдательный поток, полный дерьма, от которого незамедлительно захочется избавиться. Тупика впереди нет, в любой момент можно повернуть назад. В конце концов, разговор – это не пытка.
- Хорошо, я постараюсь помолчать, но учти, заткнуть меня часто нереально.
- Мне Билл рассказал, что вы от обычных братских отношений отказались, - Том кивнул. Если бы близнец не раскололся, Бобби бы никуда не поехал. Наверняка, половину его слов можно просчитать. – А потом дал понять, что я могу катиться на все четыре стороны. Не знаю, о чём он раньше думал, но в тот день заявил, что любит тебя, а ты его не простишь.
Фраза сильно резанула. Неужели Билл считает, что Том не способен отпустить ему грехи? Да ведь дураку понятно, что он жизнь отдаст, всё проглотит, лишь бы просто быть рядом! Как можно отказаться от того, что представляет собой воздух, без чего существование сразу приобретает обтекаемые понятия, прозрачные?
- Я решил, что Билл подобным образом меня отвадить пытается. Ну, выдумал чуточку фантастичную историю, чтобы эффект оказался отменным, и загрузил меня по полной программе. Я на следующий день к нему в колледж прикатил, потребовал реалистичных объяснений, но он так говорил, буквально вынудил поверить, - Боб благоразумно опустил пункт с Симоной, дабы Том не уничтожил его на месте. – Долго думал и понял, что вторгся на запретную территорию. Я отказываюсь понимать, как меня впустили, но сделанного не воротишь. Сказали бы мне с самого начала, я бы к нему на пушечный выстрел не подошёл.
- Противно? – хмыкнул Том.
Парень испытующе смотрел на Бобби, словно про себя условился о какой-то проверке. А вообще ему было очень даже интересно узнать, как к подобному известию относятся посторонние люди. Роб сильно загрузился по этому поводу, а потом увлёкся их историей. Андреас кивнул только, что-то сдавленно пробормотал и больше старался к этой теме не возвращаться, хотя периодически близнецы её поднимали. Хоть опрос устраивай! Правда, в лояльности тех, кто с ситуацией не знаком настолько близко, Том уверен не был, более того, первая реакция будет довольно пугающей и неприятной. Ну, пускай Боб поделится своим мнением.
А он не спешил. На лице Каулитца столько всего читалось, что прерывание его размышлений казалось настоящим кощунством. К тому же Бобби задумался о том, почему никогда не обращался к здравому смыслу в такой форме. В смысле, совсем противно ему никогда не было. Может, потому, что у него жизнь пёстрая, он в разном дерьме плавал, и данное не представляется чем-то сверхъестественным?
- Нет, - спокойно ответил он. – Просто я на чужое не претендую.
Том боролся с собой, чтобы не ухмыльнуться. Не верил он ему и точка. Пускай Боб не выглядел таким напыщенным, каким сюда заявился, но вера от этого не проснулась, наоборот спряталась подальше, дабы её не достали в ближайший час. Наверное, с этой позиции Том не сможет нормально вести разговор, постоянно будет отрываться на своё недоверие и качать головой. Уже так происходит.
- То есть сейчас вы не встречаетесь?
Теперь засмеялся Боб. Каулитц выглядел, как последний ревнивец, да ещё и обиженный. Том не понял юмора, раздражённо скинул ногу с кресла и сел напряжённее, что не ускользнуло от Бобби. С характером эти Каулитцы. Вот зачем беситься? Надо относиться ко всему проще.
- По-моему, ты, действительно, забыл немецкий. Нет, мы не встречаемся. Позвони своему драгоценному братцу, уточни, - язвительно произнёс Боб, наконец-то заметив, что к кофе он так и не прикоснулся.
Звонить Биллу бесполезно, Том ему тоже не верил. В этом мире осталась всего пара человек, с которыми юноша не нуждался в вечных переспрашиваниях, чтобы лишний раз удостовериться в точности ответа. А что теперь? Говорите, потом повторите раз двадцать всю историю, я буду убеждаться, что вы не выдумали её. В случае если все варианты окажутся одинаковыми, отправим вас в чёрный список тех, кто сказки учит наизусть.
- Я не думаю, что от него стоит ожидать правды. Билл очень хорошо показал настоящего себя, с его сумасшедшей любовью к половине мира.
- Прекрати! – прикрикнул Бобби, вскакивая. Он, как и Том, начинал заводиться, росло раздражение. Будь положение несколько иное, Боб Каулитцу давно уж навалял бы. Ведёт себя как девка, что-то выясняет, сам себе доказывает. Ну, семейка! – Не знаю, какие установки ты себе дал, но утрирование - явно лишний пункт. Ты со стороны свою речь послушай, вот где противно-то станет.
Том неосознанно сжимал кулаки, смотрел на Адлера со злым прищуром, готовый в любую секунду вышвырнуть его к чёртовой матери. Спокойствие трусливо ретировалось, оставив Томаса наедине с внутренними страхами, которые он невероятно старательно отталкивал. А боялся Том, что его снова обманут, а позже он будет себя корить за излишнее доверие существу, уже испортившему жизнь. Зачем наступать на одни и те же грабли два раза? Том ненавидел, когда его перманентно тыкают в ошибки, когда по лбу бьют неоднократно. Он привык понимать всё сразу, чтобы избегать ненужных объяснений по второму кругу.
- А с чего я должен безоговорочно верить твоим словам? Да я практически уверен, что ты задумал гениальный план, теперь приводишь его в исполнение. Мне мозги запудрить не удастся, хватит.
- Вот именно – хватит! Ты несёшь чушь. Пойди, выпей успокоительное и возвращайся хоть с какой-то долей умиротворения.
Том сложил руки на груди, принимая закрытую позу. Попробуйте достучаться – вот, о чём говорил его вид. Каулитц боролся с двумя желаниями – дослушать до конца этот бред сумасшедшего и удалить всё того же сумасшедшего в ближайшую минуту. Какой вариант лучше, Том понять не мог. Вроде, и послушать хочется, быть может, выплывет полезная информация. А если не выплывет, то он пожалеет, что потратил время на идиота, когда мог от него избавиться с самого начала, особых усилий прилагать не нужно, он сам-то как на изжоге. Меряет шагами комнату удивительно нервно.
- Хорошо. Попробуй убедить меня, что ты, - Том выделил последнее слово, - несёшь не чушь.
А как в таком убеждают? Боб не посещал курсы по внушению доверия людям, поэтому не представлял, что надобно говорить. А может, выложить всё, а Том пускай думает, что делать с услышанным. Захочет – поверит, а на нет и суда нет. Идиотом он тогда окажется, хотя Бобби в этом и сейчас не сомневался.
- Не собираюсь я тебя ни в чём убеждать. У меня завтра в обед самолёт, так что я тебе быстренько всё расскажу, а там ты самостоятельно решай, о’кей? Мне выспаться хочется, - сказал Боб уже тоном тише, будто выдаёт государственную тайну.
У Тома проскользнула мысль, что неплохо бы записать монолог Адлера на диктофон. В случае лжи будет подтверждение, что он это всё-таки говорил, а если Том не поверит сразу, то прокрутит ещё, возможно, изменит своё восприятие. Время у него есть, следовательно, трата несерьёзная.
- Ну, давай.
Плевать на диктофон, суетиться нет никакого желания. К тому же вряд ли в словах Бобби найдётся что-то значимое.
Боб не знал, с чего начать. В голове образовался аккуратный вакуум. Во-первых, он и не продумывал, а во-вторых, такие речи всегда даются тяжело. Но говорить надо, иначе ухмылка Каулитца приобретёт самоуверенное назначение, он заявит, что сказать Бобу нечего, и с выражением победителя на лице выставит его за дверь, будучи убеждённым в своей правоте относительно недоверия к некоторым субъектам.
- Не знаю, что говорить, - честно признался Бобби, надеясь, что это как-то поможет ситуации, да и Том оценит искренность, правда, оценка его может быть неудовлетворительной.
Юноша подпёр кулаком подбородок, демонстрируя, что никаких подсказок делать не намерен. Пусть Адлер собирается с мыслями, приводит их в порядок и приступает уже к виртуозному убеждению.
Бобби решил, чего хочет от этого разговора, но переходить с больной головы на здоровую не в его правилах. Он привык действовать плавно, без резкости.
- Том, Билл тебя очень любит, - начал Бобби, по его мнению, довольно-таки неправильно. – Да ты это должен прекрасно знать. Если я понял, то тебе-то и подавно всё известно. Он сказал, что ты отложил все разговоры до лета, когда приедешь на неделю или две. Ответь, зачем?
Том действительно всё отложил. Ему было морально тяжело разговаривать с близнецом, он хотел, чтобы история немного улеглась, чтобы молоток, методично бьющий по голове, прекратил стучать. Говорят, время лечит, и Том с радостью положился на это высказывание.
- По телефону о таком не говорят.
- Верно, - Бобби улыбнулся, понимая, что вывернул на нужную дорогу. Но что-то подсказывало, что поворот он совершил рановато. – Тебе для начала нужно его простить, отпустить то, что наболело. И меня прости, - Боб опустил взгляд.
Не часто он просил прощения. Даже не помнил, когда в последний раз перед кем-то извинялся, а тут фраза так легко слетела с уст… Наверное, в какой-то степени он виноват. Пусть по незнанию, но сломал чужое счастье, разбил.
- Я его простил. Не умею обвинять Билла, он раньше и повода-то не давал, поэтому я на тебя всё перебросил. Не проси, не прощу, а тебе моя амнистия и не нужна. Ты вообще в других людях не нуждаешься, мне так со стороны видится.
Бобби тяжело вздохнул. Возможно, прощение, действительно, не требуется. Том Билла простил, и на этом надо заканчивать с извинениями. Пускай обвиняет его, лишь бы на брата зла не держал. Билл виноват, но это такой тонкий вопрос… Если кто-то захочет разобраться, то увязнет надолго.
- Наверное, ты прав. А почему Биллу не сказал, что простил? Ты не представляешь, как он выглядит. Белый, словно полотно, а когда я его последний раз видел, он, будто сам себе, шептал, что не простишь ты его и всё тут.
Том скептически фыркнул. Просто Билл находится под шоком, пройдёт время, и он с радостью прибежит обратно к Бобби. Наверняка, понравилось, романы на стороне крутить. А что? Лишний риск, следовательно, адреналин, безумный интерес, чем всё закончится. К тому же иногда хочется построить из себя несчастного, вот брат и разыгрывает комедию перед Адлером. Тот - придурок, поэтому не понимает почти прямых намёков.
- И что? Боб, я с ним девятнадцать лет прожил, не разлучаясь. Ты знаешь его пару месяцев, а говоришь так, словно был на моём месте и изучал Билла день ото дня. Да он к тебе одной стороной повернулся, ты её сканировал очень долго, а теперь думаешь, что из этого состоит весь Билл. Даже я не догадывался, насколько он многогранный, так что не пытайся…
Том не заметил, что тон его смягчился. Злые нотки куда-то исчезли, уступив место обыкновенным человеческим чувствам, искренности. Он говорил то, что ощущал, как понимал, потому и речь его не казалась бредом спятившего ревнивца. Боб даже задумался, ведь в словах Каулитца есть доля правды, причём довольно весомая. Возможно, он достроил характер Билла так, как ему хотелось бы, а на самом деле там полно разных переулков, в которые соваться не стоит.
- Говоришь, что изучил его, но что-то у тебя не складывается. Ты считаешь, что мне устроили подставу личности?
- Да, - кивнул Том. – Ты только не сбрасывай со счетов то, что знаешь. Просто картинка не полная, в этой мозаике куча потерянных паззлов. И не выпытывай у меня подробности, я всё равно в слова их уложить никогда не смогу. И всё-таки… Зачем ты приехал? Конкретно, - уточнил парень, дабы избежать пространственных бесед, от которых его в последнее время тошнило.
Пообщаться с людьми, окружающими его, так можно подумать, что они все учатся на факультете философии. Часто стали пускаться в разглагольствования о жизни, будущем и бегущем времени. Ерунда какая-то! Об этом столько сказано, что пора бы уже найти что-нибудь поинтереснее. Но самое отвратительное начиналось, когда Том оказывался в компании подвыпивших студентов и сам выпивал. Уходить не хотелось, слушать жаркие дискуссии – тоже, поэтому он методично пил, благо на утро после такого шокирующих фраз, произнесённых приятелями, в голове не оставалось.
- Вообще-то ехал я с целью убедить тебя в том, что Билл попросту ошибся, и в страшной казни не нуждается. Но уже на месте моя цель несколько изменилась, - Боб чуть подался вперёд, жалея, что нет стола, чтобы на него руки положить. – Том, телефон – это бездушное средство связи. Конечно, оно нас регулярно спасает и всё такое, но у него есть один минус – собеседника ты не видишь. Люди умные, придумали веб-камеры. Но вот беда – электронная картинка не заменяет живых эмоций, человек в любой момент может отключиться…
- Короче! – воскликнул Том. Ещё одна тирада увлёкшегося собственными размышлениями парня вывела бы его из равновесия окончательно. Хотя он и так балансировал на грани, рискуя сорваться вниз в ближайшее время.
- Короче, с Биллом надо не по телефону говорить, не по веб-камере общаться.
Том понял, к чему клонит Адлер. Он уже думал об этом, но отмёл идею, потому что ему ясно сказали, что всех отпустят летом на три недели, а этого срока предостаточно, чтобы наговориться и уладить проблемы.
- Мне сейчас не уехать.
Мысленно Боб отказался понимать этих близнецов. Они вроде как и хотят пойти на контакт, исправить что-то, но ничего для этого не делают. На одном желании далеко не уедешь. Значит, цель номер два не достигнута, нужно срочно откорректировать свои предложения.
- Послушай, с учёбой можно рассчитаться, думаю, для тебя это далеко не секрет.
Учиться надоело. А пахать лишние полгода в чужой стране – и подавно. Действительно, сейчас придётся пережить тот факт, что в Берлине люди отучились, а Том вынужден продолжить получение знаний аж до зимы. Несправедливо, и осточертело.
- Допустим. С кем рассчитываться – с Англией или Германией?
Бобби улыбнулся, смекнув, что дело сдвинулось с мёртвой точки. Ещё чуть-чуть, и Том будет в нетерпении собирать чемоданы, наплевав на всё и вся. Разумеется, хотелось, чтобы он самостоятельно пришёл к такому решению, но наставление на путь истинный не возбраняется.
- Ещё до своей депрессии мне Билл ненароком обмолвился о новом директоре в колледже. Тебе о чём-то говорит имя Беккер?
От удивления Том даже рот приоткрыл, но быстро опомнился:
- Нет!
- Не говорит? – не понял Боб.
Том уже решил, что зря поначалу воспринял Бобби в штыки, а теперь это восприятие возвращалось. Он мечтал ошибиться в своих предположениях, но в голове мигом образовался такой кошмарный сумбур, что мерещились отвратительные картинки недалёкого будущего.
- Объясни нормально, к чему ты клонишь! – потребовал Том, вскакивая с места.
Если бы Бобби не боялся разрушить установившееся зыбкое перемирие, то в сердцах назвал бы Тома тупым бараном. Создавалось впечатление, что парень чего-то обкурился, ему чудятся различные галлюцинации, и он чего-то опасается. Другой на его месте, давно уж врубился бы в суть дела и помчался в аэропорт, не забыв на прощание помахать ручкой английским преподавателям.
- Я понимаю, у тебя стресс, поэтому, так уж и быть, разжую. Фрау Беккер пришла в школу молодой практиканткой несколько месяцев назад, - тоном воспитательницы в детском саду начал Боб. – Она недавно закончила учиться, поэтому велика была вероятность, что после практики в этом колледже работу не получит. Но вот чудо, - Бобби театрально всплеснул руками. – Беккер попадает на место уволившегося директора, - Том ждал продолжения, а Адлер молчал. Он дал Каулитцу ещё одну попытку на пробуждение собственных мозгов, иначе можно записывать его к умственно-отсталым. – Ну?
Том закусил губу. Беккер не могла стать директрисой, не могла! Министерство бы никогда не позволило, у неё нет стажа, нет связей в этом самом министерстве… Стоп! Насчёт последнего имеются большие сомнения. Шредер когда-то числился в той тусовке. Он свалил обратно в министерство? А Беккер его заменила? Друзья? Шредер женат.
- Получается, Шредер вернулся в министерство, но как Беккер попала в директорское кресло, я всё равно не догоняю.
Бобби вздохнул.
- Замуж она за него вышла, - ну, вот, уровень Каулитц не прошёл, использовав все подсказки.
- Как? У Шредера жена, ребёнок.
- А тебе никто не говорил, что существует такая замечательная вещь, как развод?
Том замолк, обрабатывая полученные данные. Со слов Бобби всё до безобразия просто. Но они снова ушли в сторону, впрочем, она была нужна для изучения. Если Беккер замужем, то вариант рассчитаться с учёбой, который, Том думал, предлагал Боб, отметается. Значит, расчет пойдёт деньгами? Сомнительно, вряд ли серьёзная, придерживающаяся морали Беккер согласится на взятки.
- Ничего. Билл разве не сообщал тебе, что фрау директриса болеет за вашу судьбу?
Том нервно хохотнул. Получается, близнец от него много чего скрывал. Дома столько перемен произошло, а он сидит в дурацком Лондоне, старается выживать, а берлинские новости приносят сюрприз за сюрпризом.
- Хочешь сказать, она всё уладит без лишних вопросов?
Боб улыбнулся. Ладно, сегодня можно и помыслить конкретно, пусть Каулитц расслабиться, наверное, у него очень нервная жизнь, а отдыхать надо регулярно, чтобы не быть таким идиотом, каким он сейчас выставляется или является на самом деле.
- Ты сейчас собираешь свои монатки, бронируешь билет на рейс Лондон-Берлин… Я понятно объясняю? – прищурился Бобби. – Прилетаешь в Берлин, катишься домой разбираться с братом. Вы миритесь, а потом вместе сочиняете потрясающую историю правдивого содержания, едете в колледж и беседуете с Беккер. Ты сдаёшь экзамены экстерном, сдаёшь хорошо, учёба заканчивается. План ясен?
Всё гениальное просто. Том вовсю улыбался, радуясь, что Боб приехал вправлять ему мозги. Конечно, не встреться Адлер на пути Билла, то и вправлять бы ничего не надо было, но так уж вышло, ничего не поделаешь. Во всяком случае, он добросовестно исправил то, что испортил ранее. Наверное, нужно снять с него обвинения, в конце концов, он на чужое, похоже, действительно, не покушается. Ведь узнав правду, попытался устранить чужие, именно чужие ошибки. Не такая уж он и сволочь, как оказалось.
- Боба Адлера оправдать, - задумчиво произнёс Том, протягивая Бобби руку. Тот с довольным видом её пожал и откинулся назад. – А ты когда улетаешь?
- Ты выполняешь составленный план самостоятельно, а я, - Боб мечтательно закатил глаза. – А я остаюсь в Лондоне на неделю, была не была.
И пусть все в кафе хоть треснут, хоть разнесут заведение к чёртовой матери, угробят его жизнь, он подумает об этом после. Сейчас безумно хотелось получить, наконец-то, заслуженный отдых, в котором не будет места посторонним. Он просто побудет наедине с собой, потом, может, в Испанию махнёт, к морю. Поживёт спокойно ещё недельку, а там вернётся в полный вечной суеты Берлин.
- Спасибо тебе. Не ожидал, что человек, искалечивший нашу жизнь, сумеет залатать раны.
- Э, ты на меня самое главное не перекидывай. Давайте, вы без моей помощи раны латать будете, я на медицинском не учился.
- Ну, мы тоже не учились, но это не беда.
Бобби поднялся, собираясь уходить. Цель выполнена, можно зачеркнуть. Правда, у него нет ежедневника, и Боб впервые об этом пожалел. Можно было бы открыть когда-нибудь и убедиться, что в этой игре он не исключительно-отрицательный персонаж, есть и светлые стороны. Неизвестно, когда бы Боб до них добрался, если бы не встретил на пути двух идентичных сумасшедших.
- Может, номер оставишь? Созванивались бы по-приятельски, - предложил Том.
- А я думал, мозги к тебе вернулись. Меня не было, нет и не будет. Забудь человека по имени Боб Адлер, и Билл пускай забудет. Считайте случившееся страшным сном, который ни в коем случае не должен стать явью. Прощай, Томас.
Бобби провернул ключ в замке, которым сам же и закрывал дверь, чтобы Том его не выпихнул отсюда раньше времени. Как всё-таки какие-то полчаса могут изменить отношение к человеку!
- Прощай… Боб.
Том тихо прикрыл дверь и прислонился спиной к деревянной поверхности. Внутри всё раскладывалось по полочкам, исчезал пугающий беспорядок. А ещё вернулся трепет, тот, что Том испытывал перед первым своим приездом. Хотя… Не было этого первого приезда, а сейчас он предвкушает встречу с близнецом, самым дорогим и любимым человеком во вселенной. Парень улыбнулся и направился к гардеробу собирать вещи.

Глава 17. Дубль 2
Глава 15. Неожиданное знакомство