МАЛЬВИНКА все записи автора .

Иероглиф «Укэтамавару» - почтительно выслушиваю, принимаю

Для начала рассказ о культуре сопряженной с чаем. Сразу уточню - чайную церемонию нельзя рассматривать как акт чаепития отдельно. Это совокупность различных искусств, таких как каллиграфия, икебана, живопись, поэзия, кулинария, соединенных в один очень сложный для постижения процесс чайной церемонии. Для понимания процесса, нужно на мой взгляд иметь понятие о термине "мастер" в японской культуре. Японская культура основана на этом понятии, так в каждом направлении есть свои мастера: мастер танца, мастер икебаны, мастер-художник и т.д. Это одни из наиболее высоко почетаемых японцами люди, их народное достояние. Они профессионалы своего дела, которому посвящают всю свою жизнь, сами получив наставления от своего "мастера" они продолжают совершенствоваться и обучать других основывая "школы". Одна из самых известных и древних школ - это Урасэнкэ. Научиться чайной церемонии невозможно в одиночку, как собственно и любому другому японскому вида искусства. Только "мастер" способен передать ученику все тонкости и ньюансы церемонии. Систему "школ" вы сможете представить себе вспомнив например о карате. Также как и в этом виде боевого искусства в чайной церемонии есть ранги (черный пояс, белый и т.д. до "мастера").
Так продолжается уже много столетий. Поэтому для начала прочитайте о первом мастере - Сэн-но-Рикю.

Часть 1-я. Культура чая.

Монах Сэн-но-Рикю


Сэн-но-Рикю, родился в 1522 году, дата его рождения приходится на середину эпохи «Воюющих государств» (1467—1568). В детстве Рикю носил имя Танака Есиро, его отец впоследствии принял фамилию Сэн для всего своего рода. Семья входила в купеческую гильдию по оптовым продажам в городе Сакай. В то время это был очень богатый город-порт на юге от современного города Осака. Сакай имел статус свободного города и являлся развитым культурным центром, не затронутым войной, где процветало искусство Чая.

О ранних этапах жизни Рикю известно не много. Считается, что его наставником Дзэн был учитель из храма Нансюдзи — Дайрин Сото, от которого он получил имя дзэнского мастера Соэки. Под этим именем Рикю и был известен своим современникам. Его первым учителем Пути Чая был отшельник Китамуки Дотин, который обучал его традиционному формальному стилю «се:ин дайсу», который был принят при дворце сегуна Асикага. Когда Сэн-но-Рикю было 19 лет, он начал изучать простой «грубый» стиль Чая — «соан» под руководством Такэно Дзёо, который в то время являлся одним из основных создателей нового стиля. В чайном действе нового стиля чайный мастер пользовался простой японской (а не богатой китайской) утварью, само действо проводилось в маленьком, без пышных убранств, чайном домике.

С ранних лет посвятив себя искусству Чая, Рикю в последствии становится одним из главных экспертов «Тяною» в регионе Сакай, а затем ответсвенным лицом по развитию чайных отношений. Когда Рикю исполняется 50 лет, он получает приглашение на службу к военному правителю Ода Нобунага. После болезни Нобунага в 1582 году, мастер продолжил свою службу у его приемника, Тоетоми Хидэеси, и стал его доверенным лицом. В 1582 году он асисстировал Хидэеси в чайном действии, организованном для императора Огимати и проводившемся в императорском дворце чайном собрании по случаю избрания Хидэеси в совет регентов. По случаю этого события мастеру было присвоено буддийское имя и титул — Рикю Кодзи.

В течение своей службы у Нобунага и, особенно, у Хидэеси Рикю развил стиль «простоты» («ваби соан»), доведя его до своего апогея, и эффективно преобразовал Чайную практику в философию жизни. Это знание лежит в основе современного искусства «Тядо» — Пути Чая.
Влияние Рикю на современную ему политическую и культурную жизнь, сказывалось на его отношениях с Хидэеси, которые приобретали все более напряженный характер. В результате Хидэеси приказал Рикю совершить ритуальное самоубийство. Рикю выполнил приказ на 28 день второго месяца 1591 года. Его семья была выслана из Сакай. Впоследствии его потомки были «амнистированы», им было разрешено вернуться в Сакай, возглавить школу Чая, возвращены дом и часть имущества. Потомки Сэн-но-Рикю возглавляют основные чайные школы в Японии, центр которых находится в районе Камикё-ку в Киото.

Каллиграфия

Традиция записывать в каллиграфической форме буддийские изречения, хранить их в форме свитков и выставлять на всеобщее обозрение сложилась в Китае, в чань-буддийских монастырях в период династии Сун (10 -13вв). Вместе с распространением Чань в Японии (12—14 вв.) эта традиция была не просто усвоена, но дала толчок к возникновению новой формы искусства — Чайному Действу.

В средневековом Китае считалось, что каллиграфическая надпись отражает не просто движение руки наставника, но становится его духом и плотью. Даже после смерти наставника оставленные им бокусэки (следы туши) были для наследника живым напоминанием об учителе и его духовной поддержкой. Именно поэтому надписи бережно наклеивались на несколько слоёв бумаги и парчи, плотно сворачивались и хранились в деревянных коробках. Во время мемориальных служб перед свитком, как перед алтарём, принято было возжигать благовония и склоняться в молитве.

Использование бокусэки в Чайном действе принято связывать с именем Мурата Сюко (1422 -1502), который одним из первых начал практиковать стиль вабитя. Мурата Сюко решил вернуть мирской форме чаепития её изначальную сущность Дзэн. С него начинается многовековая связь монахов школы Риндзай и чайных мастеров вабитя, вышедших из среды городских торговцев. О чае начинают говорить «Тя Дзэн итими» — «У чая и Дзэн один вкус».

На протяжении периодов Адзути — Момояма и начала эпохи Эдо (вторая половина 16 века — первые десятилетия 17 века), в период отчаянной борьбы за объединение страны и структурную перестройку общества, вабитя завоёвывает всё большую популярность среди горожан и воинского сословия. Вместе с тем бокусэки всё чаще начинают использоваться в оформлении чайного действа.

Художественная система образов свитка строилась на привычном восприятии сезонов. Сезон всегда конкретен, потому что природа говорит лишь о том, что происходит «здесь и сейчас». Именно сиюминутное переживание сезона, «кисэцукан», (сезонное чувство), которое присутствует во многих свитках — соединило в чайном искусстве вабитя жизнь горожанина и дзэнское восприятие мира. Правила подбора предметов для чайного действа были отточены в период Эдо (17—18 вв.). В них наиболее ярко выражается первый принцип чайного действа Ва (Гармония) — одно из основных понятий японской эстетики. Ничто не должно быть слишком кричащим и резким. Только гармоничное сочетание образов даёт сердцу отдохновение.

Для наглядности приведём пример использования свитка в подборе чайной утвари (ториавасэ).

Такай (чайное собрание) в храме Тэнрюдзи (г. Киото), октябрь, 1998 г.

Собрание проходит в октябре, а в чайном календаре это время называют нагори но кисэцу — время прощания с летом, последними полевыми цветами и тёплым солнцем. Расставание с летним очагом фуро, чувство ностальгии по уходящему — основной мотив чайных собраний в это время.

Описание (ториавасэ) предметов для чайного действа:
Свиток — в один иероглиф «Укэтамавару» (Почтительно выслушиваю, принимаю)
Ваза — старый бамбук, поэтическое имя «Росо»
(Старый монах). Чайная ложечка — поэтическое имя «Санка»
(Хижина бессмертных)

Чашки
керамика «бидзэн», поэтическое имя «Яма окина»
(Горный старец)
керамика «красная раку», поэтическое имя «Сигурэ»
(Мелкий осенний дождь)
Чайный котёл в форме «Ось повозки»
Чайница — лаковая «нацумэ» с изображением осенних трав и цветов.

Обладая даже небольшим воображением, мы сможем сопоставить поэтические имена чайных вещей со значением свитка и выстроить собственную сюжетную линию. В зависимости от воображения и способности «прочитывать» поэтические имена, картина у каждого может получаться разной. У нас же получилась следующая миниатюра.

«Старый монах едет навестить старца, живущего в горной хижине. Скоро осень. Последние летние травы и цветы все как будто в росе, может быть, это прошёл первый осенний дождь? Зачем он приехал, за советом ли, или просто, чтобы увидеть старого друга? Сидя напротив старца, он смиренно внимает его словам».

Всего один иероглиф, но его значение глубоко и многопланово.
«Почтенно внимать» можно не только словам старца. Можно «внимать» течению жизни и смиренно принимать всё, что бы с нами ни случалось, принимать и соглашаться с тем, что мы есть . Принимать то, что дают последние тёплые дни, принимать и факт неизбежности своего ухода из этого мира, даже если сидящий рядом друг бессмертный старец.

Японские чайные сладости

ОКАСИ — это не просто «сладкое к чаю», но изысканное завершение чайного обеда «Кайсэки». Этот достойный десерт подготавливает вкусовые ощущения гостя к восприятию терпкости маття. Лишь после подачи окаси гостя приглашают на главную часть чайного действа — приготовление густого чая койтя и лёгкого чая усутя. В идеале чайный мастер должен сам уметь приготовит окаси так, чтобы они соответствовали замыслу всего чайного действа. Однако в Японии чайные сладости стали предметом кулинарного искусства, которым занимаются скорее профессиональные чайные кондитеры.

История чайных сладостей началась еще до того, как японцы узнали о существовании сахара. Как следует из иероглифического написания слова О-КА-СИ — «Достойный плод» — первыми сладостями были фрукты с высоким содержанием фруктозы (хурма, инжир), орехи (каштаны), грибы (сиитакэ) и некоторые овощи, содержащие сахарозу.

Когда в 16 веке голландские торговцы впервые появились в Японии, в числе «выгодных» товаров Ост-Индской компании, наряду с огнестрельным оружием, японцам был представлен сахар. Этот продукт произвел настоящий переворот в кулинарии. Именно в 16 веке были заложены основы кондитерского дела и дан толчок к развитию многочисленных кондитерских домов (окасия).

Наиболее удачливые династии кондитеров (в основном те, кто выполняли заказы для императорского двора) смогли настолько развить свой бизнес, что их дома и слава дожили до наших дней. Из наиболее известных кондитерских домов можно назвать киотосские окасия — узкого профиля: «Кавабата Доки», «Камэя Иори»; многопрофильные: «Цуруя Есинобу», «Торая», «Суругая», «Суэтоми».

ОКАСИ делят на ОМОГАСИ — сладости, подоваемые к койтя, и ХИГАСИ — сладкое для усутя.

ОМОГАСИ — «Основной десерт» (названы так по месту в структуре чайного обеда) — готовятся в тот же день и не подлежат хранению, поэтому за ним закрепилось еще одно название — НАМАГАСИ «Живой десерт». Идеальной будет сладость, приготовленная непосредственно перед подачей гостям.

По составу можно выделить следующие виды ОМОГАСИ:
КИНТОН — основа — паста из белой и красной фасоли, приготовленная с добавлением сахара;
НЭРИКИРИ — основа — паста из белой фасоли и сахара, пропаренная с добавлением муки;
МОТИГАСИ — основа — рисовые лепешки из клейкого риса и сахара;
МАНДЗЮ — вид пирожков, основа теста — клейкий картофель;
САОМОНО — однослойные и многослойные желе различной степени твердости, в том числе «ёкан», делаются на основе агар-агара и сладкой фасолевой пасты;
КУДЗУГАСИ — основа — прозрачный крахмал из корней кудзу, сахар;
ВАРАБИМОТИ — основа — полупрозрачный крахмал из папортника, сахар.
ХИГАСИ «Сухие сладости» для усутя — небольшого размера, но изысканной формы, легко тают на языке. Не оставляя яркого послевкусия, они должны создавать настроение, — через меняющийся сезонный образ.
По составу выделяются следующие виды ХИГАСИ:
СЭМБЭЙ — тонкие рисовые вафли;
КОМПЭЙТО — твердая карамель ярких цветов;
РАКУГАН — сахарная пудра и рисовая мука, сбитые и продавленные через форму;
МАРМЕЛАД — основа — агар-агар.

Главное правило сервировки чайных сладостей — их соответствие сезону. Еще в 16 веке Сэн но Рикю говорил: «Зимой сделайте так, чтобы чувствовалось тепло; в летнюю жару — прохлада». С тех пор в правилах ничего не изменилось, разве что фантазия и искусство кондитеров достигли небывалых высот, поэтому ассортимент сладостей в настоящих окасия меняется каждые две недели, строго следуя за тончайшими изменениями природы.

Так зимой подают горячие с паром мандзю; в самое жаркое время — прозрачные, как вода кудзугаси «Водяной пион», или полупрозрачные, прохладных оттенков саомоно.

В сентябре — месяце любования луной — излюбленными сладостями будут «Цукими-данго» (колобки из клейкого риса), цветом и формой напоминающие луну. В марте, когда деревья подернуты легкой дымкой — приятно попробовать нежные варабимоти, обсыпанные будто пыльцой золотистой мукой из соевых бобов.

В начале июня, когда Японии еще не закончился сезон дождей, вам подадут кинтон цвета гортензии с дрожащими дождевыми каплями из агар-агара или нэрикири «Аоумэ» в форме еще неспелых зеленых плодов абрикоса.