Снова_Юрич все записи автора Кто-то из игры-стратегии «Rome. Total war», а кто-то и из школьной программы знаком с Карфагеном, могущественнейшим государством эпохи древнего мира, весьма успешно соперничавшим на первых порах с Римской империей. Центр этого мощнейшего государства находился в северной Африке, на территории нынешнего государства Тунис, весьма популярного у российских туристов. После событий «арабской весны» этот поток несколько ослаб. Однако, российские граждане массово стали появляться в этой стране задолго до конца прошлого века…
Одним из первых русских туристов, вступившим на эту древнюю землю в 1911 г., был поэт Андрей Белый, а в 1914 г. художник Александр Рубцов. И если первый, совершив вояж, отправился домой, то выпускник и первый (лучший) студент Императорской Академии художеств Рубцов, посланный на стажировку, остался в стране вплоть до своей смерти в 1949 г. и стал первым всемирно признанным тунисским живописцем. Его огромное настенное панно и сейчас туристы могут лицезреть в Торговой палате столицы государства, которая также именуется Тунисом.

Массово же русские люди стали появляться на этих берегах после окончания Гражданской войны в России. В 1920 г. после окончательного разгрома Русской Армии генерала П.В.Врангеля Императорская Черноморская эскадра ушла из Крыма в свое последнее плавание. После долгого скитания по чужим, в том числе союзническим портам, она была принята в тунисском порту Бизерта, который тогда был французской колонией. Всего на борту эскадры (командир вице-адмирал М.А.Кедров) числом в 33 корабля прибыло около 5200 эмигрантов, в том числе около 1000 гражданских лиц. Бывшие союзники постарались усложнить жизнь вновь прибывших людей.
Для начала под предлогом того, что «большинство прибывших из России пропитано большевизмом» (!) была укреплена служба политической безопасности. Корабли были обнесены желтыми буйками, был объявлен карантин и был введен запрет на выход на сушу, который был снят лишь спустя 4 года. Корабли пришлось поставить плотно друг к другу, были переброшены мосты с палубы на палубу и эскадра стала представлять собой мини-Венецию. Снабжение вновь прибывших людей с нансеновскими паспортами осуществлялось стараниями Красного Креста и со складов французской армии.

После признания Францией Советской республики в 1924 г. эскадру было решено пустить под нож. К чести местной администрации всем эмигрантам было предложено принять французское гражданство и при желании выехать в метрополию. Однако большая часть военных моряков, присягавших Российской Империи, это предложение отвергла и ввиду отсутствия возможности официального трудоустроится, стала пытаться выживать.

Ввиду потери жилья были самоорганизованы беженские лагеря, которые строили для себя сами беженцы, появилось подсобное хозяйство. Кто-то устраивался мостить дороги, рыть каналы в пустыне, работать сборщиком фиников и апельсинов, многие уехали в Америку и Европу, а кто-то подался и в Иностранный легион, который в Северной Африке выполнял в основном карательные функции. Нужно сказать, что отношение местного населения к вновь прибывшим было далеко не дружественное. Кому нужны конкуренты на рабочие места, да и зверства Иностранного легиона, где все больше и больше становилось русских, местным берберам не могло прийтись по вкусу. Бывший донской подъесаул Н.Туроверов оставил стихи о своей жизни в легионе.
Нам все равно, в какой стране,
Сметать народное восстанье,
И нет в других, как и во мне,
Ни жалости, ни состраданья!
Труднее всего приходилось пожилым, которые преимущественно были в чинах. В частности, вице-адмирал С.Н.Ворожейкин одно время работал кладбищенским рабочим, а генерал-майор А.Е.Завалишин работал сторожем в школе. Непривычный жаркий климат, слабое питание, отсутствие перспектив, тоска по Родине существенно уменьшало количество русской общины, в том числе и по естественным причинам – русское кладбище расширялось. С появлением во главе Италии Б.Муссолини притязания на Тунис усилились, планы возврата исконных земель древнеримской Империи стали весьма популярны. Расчет делался в том числе и на итальянскую общину Туниса. Обеспокоенные этим французы стали резко благожелательнее к имеющим боевой опыт морякам, вновь предлагались и французские паспорта и работа, в том числе и в вооруженных силах Республики. Но к этому моменту большинство уже покинуло карфагенский берег.


Те русские, что остались, старались работать на совесть, и их труд был в целом определенным вкладом в развитие этой земли. Помимо упоминавшегося художника Рубцова, свой выдающийся след оставил врач и биолог А.Т.Васильев, открывший новые методы борьбы с чумой в африканских условиях. Болезнь в Тунисе пошла на убыль, тысячи людей оказались спасены. Позднее свой метод он подтверждал и в более южных французских колониях, куда его направляли, в частности, в Сенегале. Десятки лет благотворно трудились в Тунисе онколог и хирург А.Н.Поздняков и бывший полковник Генерального штаба В.С.Махров, ставший видным землемером. Бывший же морской офицер В.Шумович фактически стал первым серьезным исследователем флоры и фауны Туниса, организовал три зоологическо-ботанические экспедиции в центр Сахары. Сейчас его имя носит музей в Метлауи.
Нужно отметить, что с началом Второй Мировой войны многие из оставшихся в Тунисе русских пошли добровольцами во французскую армию. Те же, кто имел французское гражданство, были призваны в армию по мобилизации. Интересно здесь рассказать о судьбе бывшего лейтенанта флота С.Еникеева. Будучи корабельным механиком, он получил место в аккумуляторной мастерской порта, а затем и выбился в начальники всей электротехнической службы. Его сын Пересвет, служивший офицером на французском флоте, погиб вместе со своим кораблем, торпедированный немецкой подводной лодкой. Зашедшая позднее в порт Бизерты немецкая подводная лодка U-602 имела неисправности двигателя, устранить которые отправили лучшего портового специалиста Еникеева, который устроил межвитковое замыкание якорей обоих электромоторов. Причем это происходило только в момент полной их нагрузки, которая рано или поздно должна была наступить. Наступило 23 апреля 1943 г. у берегов Алжира, официальная формулировка немецкого командования «при невыясненных обстоятельствах». «Мой личный взнос на алтарь общей победы» - вспоминал позднее бывший царский офицер.
В современном Тунисе в самом центре столицы расположен православный храм, в котором все предметы, включая иконы – с русских военных кораблей Черноморского флота. На стене храма установлена доска с именами погибших во Второй Мировой войне.
После окончания войны, многие стремились из разрушенной войной Европы в почти не тронутую Африку. На этот раз у многих русских были французские паспорта, которые почти гарантировали работу. Но нарастала антиколониальная борьба коренного народа. Массовые протесты, местами с применением оружие, заставили Францию в 1956 г. дать Тунису независимость. А вслед за этим и массовый отъезд европейцев, русских в том числе.
Русские эмигранты в Тунисе через годы унижений, борьбы за фактически выживание в непростых африканских условиях, несбывшихся мечт о возвращении в Россию пронесли любовь к ней и преданность ее флагу.