ФУТБОЛИСТЫ (1911-1917)

О том, как и почему возник футбол в России, написано много и подробно. Если коротко подытожить все по этому поводу сказанное, то получается следующее. В эпоху бурного развития в крупных городах России (Петербург, Москва, Одесса, Харьков, Киев) машинного производства нехватка отечественных кадров инженеров, техников, высококвалифицированных рабочих восполнялась приглашением иностранцев, в большинстве своем англичан и немцев. В их родных странах футбол был давным-давно популярен и любим в самых широких слоях населения. Люди, приехавшие в нашу страну помогать <строить капитализм>, на досуге продолжали свои забавы с кожаным <пузырем> на многочисленных пустырях вблизи заводских корпусов и рабочих казарм.

Местная публика довольно быстро заинтересовалась новой игрой и попыталась влиться в команды. Но это чопорными иноземцами не приветствовалось. Тогда наши стали приглядываться, копировать, расспрашивать, а позже и поигрывать сами под присмотром <забугорных> умельцев. Роль же учителей европейцам пришлась по вкусу. Появились наряду с чисто английскими или немецкими смешанные команды.

Так в начале ХХ века футбольное дело в России двинулось к своему расцвету. Колыбелью русского футбола принято считать северную столицу. Москва и другие города несколько запоздали, но после двухматчевой встречи команд Петербурга и Москвы в сентябре 1907 года футбольные клубы в Первопрестольной стали расти, как грибы после дождя.

14 ноября 1909 года по инициативе СКС, <Униона>, КФС и других клубов был принят Устав Московской футбольной лиги. 21 декабря он был утвержден. Первым председателем Лиги выбрали Романа Федоровича Фульда, владельца крупного московского ювелирного магазина, организатора СКС. Лига помогала футбольным клубам разработать и принять свои уставы, пройти регистрацию, составляла проекты календаря соревнований. И вот 15 августа 1910 года стартовал первый чемпионат Москвы. Р.Ф. Фульда учредил Кубок для первых команд, а его компаньон по бизнесу и футбольный сподвижник Андрей Вашке - для вторых.

Футбольная секция в Обществе любителей лыжного спорта была организована в 1911 году. В этом же сезоне футболисты ОЛЛС вступили в чемпионат Москвы тремя командами по классу <Б>. В год дебюта цвета первой команды ОЛЛС защищали: голкипер - А. Буховцев, правые беки - Томсен и Фивейский, левый - Шафоростов, правый хавбек - Фаворский, центральные - Кынников и Постнов, левый - В. Строганов, правые крайние - Четвериков-I и Кнаген, правые инсайды - Горский и И. Лебедев, центрфорвард - Четвериков-II, левый инсайд - Никифоров, левый крайний - Каратаев. Первый официальный матч команды ОЛЛС на первенство Москвы с клубом <Вега> состоялся 14 (27) августа 1911 года и закончился победой нашей команды со счетом - 6:2.

Именно к этому периоду относятся воспоминания, увы, <последнего из могикан>, дожившего до наших дней, знаменитого левого крайнего ОЛЛС, ОППВ, ЦДКА, сборных Москвы, РСФСР, СССР Константина Жибоедова. Закончив игровую карьеру еще в 20-е годы, став кадровым командиром РККА, Константин Михайлович работал в ЦДКА-ЦДСА-ЦСК МО-ЦСКА, отдавая все силы развитию армейского футбола. Вплоть до последних дней жизни он, подполковник в отставке, был активным членом совета ветеранов ЦСКА.

<Родился я в 1899 году. Отец у меня был счетный работник, а мать - завертчица на кондитерской фабрике Абрикосова (ныне - фабрика имени Бабаева). К футболу я пристрастился со школьной скамьи. Жили мы на Митьковской улице в Сокольниках, гоняли мяч на Сокольническом валу. Там была небольшая площадочка, приблизительно метров 20 в ширину, а глубиной - в Сокольники, в лес. Это была тренировка замечательная: приходилось обводить и людей, и деревья, и все что угодно. Целыми семьями играли с утра до вечера, до изнеможения. Вот из тех, кто гонял мяч на этой площадке, потом выросли братья Ратовы - Владимир и Михаил, Тюльпановы - Константин и Василий.

Приобщение же наше к клубному футболу произошло таким образом. Стадион ОЛЛС (Константин Михайлович произносил: <о-эль-эль-эс>. - Ред.) открылся в 1912 году. А раньше клуб арендовал площадку <Ширяево поле>. Это, где сейчас база школы <Спартака>, и туда мы ходили смотреть футбольные матчи и тренировки команд ОЛЛС. Там была детская команда. А у нас вроде как получалась дворовая команда, по-теперешнему-то. И мы, значит, с этой клубной детской командой договорились сыграть товарищеский матч. В один из дней такой матч состоялся, и мы у них выиграли со счетом 6:0.

После этого часть ребят, не часть даже, а половина почти, была принята в клуб. Тогда существовал для детской команды членский взнос - 50 копеек. Это, конечно, по тем временам сумма серьезная. Мамаша (отца к тому времени уже не было) получала на фабрике всего 18 рублей, и у нее на иждивении были я и бабушка, так что надо было в эту сумму укладываться. Но все же она эти 50 копеек мне дала. И сама она ходила смотреть соревнования почти всю жизнь. Даже на <Динамо> я ее возил.

И вот с 1913 года я начал играть в детской команде ОЛЛС (а было мне 14 лет) и до 1915 года играл в ней. Потом меня перевели в 3-ю команду, в 1916-м я уже играл во 2-й и был в запасе 1-й команды. И все это время вместе со мной играли те мои товарищи, с которыми мы начинали играть на площадке у Сокольнического вала - братья Ратовы и Тюльпановы. Я к тому времени был, между прочим, чемпионом России по боксу в весе <петуха>. Кроме того, играл в теннис, в хоккей, в баскетбол и так далее. Кстати, позднее Василий Тюльпанов стал по специальности строителем и составил совершенно бескорыстно, как сейчас бы сказали, на общественных началах, проект трибун на нашем новом стадионе. Это место между 4-м и 5-м Лучевыми просеками, где сейчас выставочный комплекс, нам в 1912 году выделила городская управа. Там прошел сильный смерч, и снесло очень много деревьев. Образовалась небольшая площадка среди леса, и управа отдала ее в распоряжение руководителей ОЛЛС. И вот была построена такая вроде <индийская гробница>, как мы называли эту часть трибуны. Первоначально трибуны были - и скамейки, и земляные стоячие. Впоследствии построили приблизительно тысяч на десять трибуны вокруг футбольного поля. У нас еще были беговая дорожка, три теннисных корта, баскетбольная и волейбольная площадки. Коллектив ОЛЛС был очень сплоченным. Почти все общественные работы мы выполняли своими силами. Платных работников было очень мало. Был один рабочий с женой. Они же там и буфет держали, и мы пользовались им во время тренировок. А в основном все делали сами. Вода у нас была в артезианском колодце. Для того чтобы душ принять или полить футбольное поле, нужно было спускаться вниз и там вертеть большое колесо. Все это проделывали, так сказать, общественными силами. Сами были и контролерами, и кассирами во время соревнований. А потом у нас был такой порядок: когда проводились соревнования, а у нас бывали и междугородные, и международные игры, городовых почти совсем не было. Чтобы никто не перелезал через забор, у нас стояли свои дежурные. Ну 2-3 городовых конных было. Пожалуй, не мы им помогали, а они - нам. За пять минут до перерыва раздавался удар колокола (у нас такой небольшой колокол висел), и все присутствующие на соревновании наши спортсмены, кроме участников, конечно, выходили к футбольному полю на беговую дорожку и вокруг загородки все садились так, что ни один человек не мог проскользнуть на футбольное поле. Перед концом игры та же самая картина повторялась. И никаких инцидентов не было. Так было во времена ОЛЛС, порядки эти сохранились и позже, в ОППВ.

Тренировки организовывались три раза в неделю, главным образом, конечно, вечером: ведь люди работали. Ну как они проходили? Минут 10-15 побьют по воротам, а потом - игра на двое ворот. Тренеров никаких не было. В основном этим занимались капитаны.

В клубе были секции по видам спорта: футбольная, легкоатлетическая, боксерская, баскетбольная, волейбольная, борцовская. А в секциях наши старейшины, люди уже пожилого возраста, выделяли ответственных лиц для проведения соревнований и тренировок. Как правило, с младшими командами занимались игроки первой команды. И все это было на добровольных началах.

Из футбольной секции выделялся представитель в Московскую футбольную лигу, который устанавливал связь с руководством лиги, когда проводились календарные соревнования.

Наши руководители-старейшины организовывали и различные ремонтные работы: дорожку там прополоть, вырыть что-то такое, подстричь траву, полить газон - все это проводилось своими силами.

Членами наших команд состояли в основном служащие, но были и рабочие, учащиеся. Во главе ОЛЛС в то время стояли Дмитрий Маркович Ребрик и его помощник Иван Николаевич Лебедев. Ребрик был очень известным человеком - председателем двух московских лиг - футбольной и легкоатлетической.

Большинство междугородных и международных футбольных игр проводилось у нас. Легкоатлетические соревнования - городские и междугородные - тоже в основном проводились на стадионе ОЛЛС, потому что такой стадион был единственный. Причем располагался он в парке, значит, публики всегда было много.

Но вернемся непосредственно к футболу. В классе <А> Московской футбольной лиги в разные сезоны было от 6 до 8 команд.

Сезон делился как бы на три части. Первая - весенняя: проводилось первенство Москвы; вторая - летняя: соревнования так называемых дачных лиг. И третья - осенняя: продолжалось первенство Москвы.

Так вот, в 1916 году наша вторая команда, составленная в большинстве своем из игроков бывшей детской команды ОЛЛС, вышла в класс <А>. Вот ее состав: И. Мохов, М. Смирнов, М. Исаев, В. Розин, И. Иванов, Е. Рагозин, Д. Адлерберг, П. Савостьянов, В. Гроссе, А. Носов, К. Жибоедов. Перед этим она выиграла первенство Казанской лиги. <Казанской>, то есть команд, располагавшихся в дачных местностях вдоль Казанской железной дороги. Были еще Северная лига (вдоль Ярославской железной дороги), Александровская лига (вдоль Белорусской). И почти все московские клубы участвовали в этих дачных соревнованиях. Казалось бы, странно, что в класс <А> вышла не первая команда ОЛЛС, а вторая. Но тогда зачет был общий, а выходила в высший класс та команда, которая набирала больше очков. И наша молодежь постепенно влилась в первую команду. А первая наша команда с 1911 года играла не совсем удачно. Она занимала вторые, третьи места, но выбраться в класс <А> никак не могла. И вот только когда первая команда ОЛЛС пополнилась молодежью, победившей в 1916 году, в следующем сезоне она смогла выиграть первенство Москвы и перейти в класс <А>, где выступала с 1918 по 1922 год.

СКС, КФС, СКЛ - все эти клубы были богатыми. Там членские взносы составляли чуть ли не 20 рублей. Поэтому рабочая молодежь, мелкие служащие, учащиеся не могли вообще попасть туда.

Но тяга к спорту была большая. И начали развиваться <дикие> команды. Они играли между собой товарищеские игры на так называемых <районных площадках> - на военных плацах. А официальных соревнований у них не было. Вот из этих команд Борис Михайлович Чесноков, редактор журнала <К спорту>, создал вроде группу, лигу. И эти <дикие> в конце концов пробились и стали проводить свое первенство Москвы в рамках своей группы <новых клубов>.

Во время войны (речь идет о первой мировой войне 1914-1918 гг. - Ред.) первенство Москвы проводилось, но было очень много неявок - ведь многие ушли на фронт. И вот мне, например, приходилось иногда играть чуть ли не по три матча. Скажем, в 1914-1915 годах я играл за третью команду. Когда начинала третья команда играть, приходили и говорили: <Костя, может быть, тебе придется за вторую еще играть>. Я отвечал: <Ну, что же...>. Потом начинала играть вторая, снова подходили: <Может быть, придется тебе и за первую сегодня сыграть>. В общем, иногда у меня было по три игры в день. Но мы были патриотами клуба и, если надо, играли и по три матча, хотя трудно было, конечно>.

Стадион у ОЛЛС по тем временам был действительно шикарным. Вот впечатления 11-летнего мальчишки Андрея Старостина, будущего игрока <Спартака> и сборной СССР, о первой поездке на футбол в Сокольники:

<Стадион ОЛЛС был окружен дощатым забором, из-за которого доносились ни с чем не сравнимые звуки: как бы приглушенные удары по гигантскому барабану. То были звуки ударов по мячу, вызвавшие у меня необычайное волнение.

С трех сторон к стадиону близко примыкал лес. Я вскарабкался на дерево, не без помощи уже восседавшего там довольно взрослого парня, протянувшего мне руку. Сук был прочный, толстый, и, обхватив рукою ствол, я почувствовал себя так же уверенно, как на буфере трамвая.

Передо мной открылась сказочная панорама. Огромный зеленый ковер, размеченный белыми линиями, футболисты в синих рубашках и белых трусах, все в бутсах! Четыре флага по углам поля, ворота с массивными четырехугольными штангами, окрашенными в белый цвет, с железными сетками, издающими какой-то особый музыкально-звенящий звук, когда в них попадает мяч. Судьи, торжественно выходящие на поле: боковые - с флажками, а главный - рефери - с лентой на шее, на которой висит свисток. Мяч новенький, желтой кожи, положенный на отметке центрового круга. Выбег, да, именно выбег, а не выход, гладиаторов, направившихся этакой мощно-расслабленной трусцой к центру поля. Выбор ворот, взаимное приветствие противников громкогласным <Гип-гип, ура! Гип-гип, ура! Гип-гип, ура, ура, ура!> - все это с высоты березового сука воспринималось как чудесное сновидение.

Но это была явь, продолжавшаяся около двух часов. Затаив дыхание, я смотрел на отстрельные удары беков, то зажигавших высокую <свечу> под бурное одобрение зрителей, то настильно по воздуху посылавших мяч подальше от своих ворот. Смотрел и захлебывался от восторга, когда форварды наносили пушечные удары по воротам, а вратари <ласточкой> в верхний угол и <рыбкой> в нижний бросались и отражали, казалось бы, неотражаемые мячи.

Мой сосед по дереву (он сидел с другой стороны ствола) был из разряда болельщиков, не умеющих смотреть футбол молча. Он был скептик и иронически комментировал каждый эпизод идущей на поле борьбы. Но, как потом выяснилось, он страдальчески болел за <оэлэлэс> и лечился лекарством, до наших дней не утратившим популярности: маскировкой своего пристрастия ироническими репликами в адрес тех, за кого страдает всей душой. Но только до тех пор иронических, пока результат еще гадателен. Это называется - болеть от обратного.

Когда же хозяева поля повели в счете, а затем удвоили результат, он <выздоровел> и бесконечно повторял: <Как горбатятся, как горбатятся! Любо смотреть, как горбатятся ребята!>

В то время темпераментная, азартная, а значит, и требующая больших физических усилий игра ценилась в футболистах превыше всего. Сосед отмечал своих любимцев высшей похвалой и, убедившись, что игра сделана, заключил: <Да разве у сокольнических футболистов может кто выиграть? Никто!>

На этот раз он был прав: <оэлэлэс> выиграло. С финальным свистком судьи лицо его засияло. Он подвинтил свои светлые усики, поправил на круглой голове чуб, подтянул голенища у сапог и, подмигнув мне, сказал: <Ну, бывай, сынок, до воскресенья!>, протянул мне руку, пожал своей твердой мужской ладонью мою мальчишескую дощечку и уверенно-бодрой походкой ушел в глубь Сокольнического леса>.

В 1917 году вторая команда ОЛЛС в первом весеннем первенстве Москвы, проходившем по <олимпийской системе>, удачно дебютировала в матче с командой Московского клуба лыжников - 3:2 и вышла в четвертьфинал, где победила со счетом 2:1 команду СКЗ. На следующей стадии наши, увы, проиграли сильному сопернику - землякам из СКС - 0:2.

По окончании сезона лучшие футболисты второй команды ОЛЛС перешли в первую, участие которой в чемпионате 1918 года и принято считать официальным дебютом будущей главной армейской команды в высшем футбольном обществе столицы.

Вот в каком составе играла команда в 1917 году: в голу стояли А. Обухов и Колпаков, защита - К. Шмидт, М. Исаев, хавбеки - Л. Годбод, Н. Иванов, В. Розин, Гугель, Пензяев, П. Лауденбах, Т. Григорьев, Т. Федотов, нападение - К. Жибоедов, П. Канунников, Вен. Гроссе, Н. Майтов, Вл. Гроссе.

Итак, с 1911 по 1917 год оэлэлэсовцы выступали в группе <Б> чемпионата Москвы, хотя в их составе уже подрастали будущие звезды - Константин Тюльпанов, Владимир Ратов, Константин Жибоедов и другие, обеспечившие своему клубу прорыв в высший футбольный свет столицы. ОЛЛС обладало стройной организационной структурой, системой подготовки молодежи, причем не только в футболе, но и в других видах спорта, лучшим в Москве стадионом.