Прихрамывая на левую ногу, в результате падения со скейтборда во время прогулки со своим 10-летним сыном Антонио, Мурилу Бенисио принял представителей журнала O Globo в гримерке на Прожак, в образе Артура (на нем майка, подтяжки и шорты, удлиненные в области талии). Худее в жизни, чем на экране, он постоянно держит руки у рта, что говорит о том, что 35-летний Мурилу по-прежнему робеет перед журналистами. Он не любит давать интервью, но в разговоре с нами считает правильным расставить акценты, говоря о пороках современного общества и недостатках телевизионной политики, своей борьбе за право быть отцом и своих мечтах быть режиссером. Комментировать слухи о своих отношениях с Гельерминой Гвинли он отказался: «Предлагаю поговорить о том, что я делаю профессионально, это более интересно, чем говорить о моей жизни, такой же как у всех».

Частная жизнь

«Всегда, когда я иду в ресторан, по меньшей мере, один человек, подходит ко мне, чтобы ясфотографировался с ним. И теперь у каждого есть сотовый, чтобы щелкнуть фото. Но сам я начинаю раздражаться, сталкиваясь с таким проявлением бескультурья, которое сказывается на моей жизни. А иногда это просто невыносимо. Похоже, что в наши дни, человек просто не может не уделить внимания своему сотовому, к примеру, в кино. Во время развязки фильма я вдруг слышу, что у кого-то дома кончился свежий салат. Или другие примеры. Однажды в Белеме, пришлось прервать спектакль Двое на качелях, потому что кто-то из зрителей, беспрерывно делал фотографии со вспышкой. Мы остановились и зазвучали аплодисменты. Но атмосфера была испорчена. Тем, кто не имеет достаточно образованности, не следует пользоваться современными технологиями. После разговоров по мобильным в кино, я думал, что людям уже нечем меня удивить. Но это оказалось не так. Не далее, как в прошлый понедельник после обеда. На американской премьере Мультиплекс, мне пришлось уделять внимание 300-м людям. Я потерял 20 минут фильма из-за этого!»

Дети

«Никогда не говорю о них, и меня очень тревожит, что Пьетро стал героем газетных статей. Никогда моя ссора с Джованной не должна была выходить на страницы газет и журналов. Никогда не думал, что представ перед судом, мне придется объяснять, какой я отец. Единственное, чего я хочу, это чтобы мой сын был рядом со мной. Я настолько же являюсь отцом, насколько она – матерью. Мы имеем равные права. Абсурдно, то, что закон делает с родителями. Похоже, нас наказывают за то, что мы расстались. Сегодня, как отец, я просто заинтересован в том, чтобы быть отцом».
Известность

 

«Не стану делать ничего, чтобы сохранить ту известность, которую имею. Либо я буду для вас тем, кого я сам выдумал, либо разочарую окружающих, ну и отлично. Это не вопрос звездности, ничего подобного. Но я предлагаю говорить о том, что делаю профессионально, а это должно быть более интересно, чем говорить о моей жизни, такой же, как и у всех. Поэтому я на самом деле не люблю давать интервью. Но когда я пришел на Глобо, десять лет назад, я парковал мою машину внизу, под деревом, где сейчас стоит дом Большого Брата, тогда я был очень свеж. Не предполагал, сколько фальши в прессе. Те высказывания, которые я давал, были интерпретированы со злобой, и это чувство несправедливости осталось во мне на всю жизнь. Когда ты совсем молодой мальчишка, ты еще очень искренен. Тогда ты можешь наговорить глупостей».
Рейтинг - не все

 

«Я шокирован тем, какое место отводится «разборкам» в программах Диди, Ренато Араужу. Телевиденье обязано обучать. Поэтому, думаю, нужна какая-то цензура. Не такая радикальная, чтобы заставлять всех жить в страхе. Просто все дети имеют доступ к ТВ. Честно говоря, возможно я не настолько компетентен в этом вопросе, потому что я больше получаю из газет, но не могу об этом не задумываться. То же самое порой и с журналами, потому то, что там читаешь настолько ужасно, что не хочется выходить из дома. Когда случилась трагедия с Жоау Хелио (6-летним мальчиком, который был схвачен и увезен на автомобиле двумя бандитами), мне захотелось бросить работу в новелле и уехать в какое-нибудь тихое место. Если такое случается, зачем об этом сообщать? Почему это превалирует в нашей обычной жизни? Понятно, что это способ вовлечения в проблемы всего общества, но почему в таком стиле и как повлиять на это, ведь ваши статьи ничего не изменят. Хочу, чтобы это прекратилось, чтобы не переживать.»

 

Телевидение

 

Почти ничего мне интересного. Только смотрю Discovery Kids с моими детьми. Когда я дома, то предпочитаю слушать музыку. И после «Pe na jaca» хочу снимать фильм. Я написал несколько сценариев. У меня есть свои задумки. И здесь (на Глобо) я не хочу быть режиссером. Никогда. У меня есть желание работать без спешки. Здесь это глупо. Снимая по 20, 30 сцен за раз, потоком и в жестких временных ограничениях».

 

Без рубашки

 

Меня не волнует отсутствие физической силы, как Артура. Когда-то я не выглядел дефектным по сравнению с (Маркосом) Пасквимом, потому что работал над своим телом. Но то, что я делаю по предложению Ломбарди, всегда больше чем дефиле в купальнике. Он выбрал меня для характерной роли. Остальное, как актера, меня не волнует. Иногда, приходя сюда, выходишь на сцену и уходишь с нее, чтобы продемонстрировать модель ботинка. Но ничего не приобретаешь. Тогда это оскорбительно. Я бываю оскорблен, когда сталкиваюсь с безразличием, потому что актеров задевает презрение к ним в профессиональном плане.

 

Детство

 

«Когда я снимался в фильме «Кассеты» Клаудио Маноэл вспоминал: «Было время, когда люди играли в футбол на улице, гоняли мяч, поднимали руки и кричали: Машина! Остановитесь, мы хоти покататься!». Мой ребенок не знает, что это такое. Но у него есть компьютер. А я купил участок в Секретарио, чтобы они могли общаться с природой. Пьетро обожает бегать за цыплятами. Он кричит «Коко! Коко!». В этот карнавал, он впервые прокатился на лошади. Ни одна электронная игра не заменит ему этих эмоций».