Дмитрий_Украинцев все записи автора

Перебирал недавно свои архивы, и решил-таки поведать коротенько историю о нас- моих собаках и себе.
Мечтал о собаке с детства. Причём не о какой-нибудь болонке, а "настоящей", сужебной собаке. Но бабушка была категорически против, мама- как-то равнодушна, только мы с отцом болели этой идеей. И лишь в 1989 году решились-таки завести нашего первенца- колли Милорда. Помню, как бережно нёс его в сумке на руках, как младенца, с Птичьего рынка. Пёс был из непланового помёта, без родословной, но хорошего происхождения-  папа известный кобель Скотти+ мама Дженни Дорф. Милорд вырос крупным, лохматым псом с правильным воротником и муругим окрасом с чёрным отливом. На открытых, конечно же, выставках сразу был высоко оценен судьями. Нам даже в клубе навели справки о его происхождении и сделали типа "регистровой родословной" и внесли в план разведения. Клуб был тогда- электростальский Элита, ныне распавшийся, а в Ногинске ещё клуба не было. Наша первая выставка:

Милорд выставлялся по всей Московской области, имел множество вязок и щенков. Не оценили его лишь на выставке в Подольске- дали "серебряную" медаль с оценкой "хорошо", когда везде не изменно было "отлично". Но это, скорее, какая-то подковёрная борьба клубов. Вообще-то, характер у Милорда был довольно скверный, задиристый. Дрался со всеми, особенно теми, кто крупнее его. Для колли это не типично. В конце 19 века колли использовали для пастьбы овец с тем же названием, очень робких и нежных. Поэтому разведенцы того времени безжалостно выбраковывали всех не лояльных собак. Только с началом выставочного бума селекционеры, желая подчеркнуть внешность породы, скрещивали её и с ирландским, и с гордон (чёрных) сеттером, и даже с псовой борзой. При это возник ряд породных дефектов- не типичный для колли красный цвет- от сеттера, скошенная назад голова- от борзой. И ещё скверный характер, результат борьбы пастушьего инстинкта с охотничьим. 
Милорд, как первый ребёнок, был баловнем семьи, на всех банкетах и пикниках неизменно получал гостинцы. А печёночка у него была уже травмирована перенесённой в детстве "чумкой". Зимой, как приходил домой с прогулки- так лапы лизал, а на них соль против гололёда. Каждую весну ему плохо- рвало желчью, печень медленно умирала. И весной 1999 Милорда не стало.
В 1992 завели первого ротвейлера- Айну Голд Дар, из известного тогда клуба Голд Стар в Кунцеве. Она происходила от известного кобеля Чифа, вл. Абакумов, и Дарби, вл.Иванова. Собака принадлежала линии Харраса ф. Штайнкопф из ФРГ, более современного тогда, чем ГДРовские Мюрицгрунды, Винкели и Толлезентали. На её приобретение мы собирали аж 15 наших полных зарплат. Потом, правда, щенки обесценились, но деньги не главное, увлекал сам процесс разведения. Айна много выставлялась, в том числе на самой первой "Евразии" 1994 года, войдя в первый десяток из почти сотни участников. От неё я решил в 94-м оставить дочку Ирму Дар, от Буша, вл.Сергеев. И вот эти два ротвейлера подожгли меня учиться кинологии. Серьёзные собаки, конечно, требовали серьёзного подхода. Ситуация могла стать угрожающей, когда проявившая характер Айна чуть не попала под несущуюся машину, ударив ей мордой в дверь, но осталась не вредима. Ирму я обучал уже со всеми поправками на прежний опыт с Айной.

В 1998 году мама решила взять себе щенка пекинеса. И хотя я тогда не жаловал декоративных собачек, но сразу полюбил пекинеску Миледи. Она очень легко и гармонично вписалась в нашу стаю. Правда, мама не интересовалась выставками, её вообще понесло не туда- она хотела только вязать пекинесок, а щенков продавать за бесценок. Меня этот факт очень расстраивал, что у собаки хорошие перспективы были безнадёжно зарыты в землю лишь ради наживы. От палевой Миледи она оставила щенка- серебристую Дашу, потом рыжих Ладу и Алису. Но безобразие быстро закончилось, когда измученные вязками пекинесы перестали нормально рожать, Дашу раскесарили и пришлось удалять матку, Лада и Алиса умерли от послеродового коллапса.
В 99 году я оставил от Ирмы щенка, девочку Росси. Судьба её стала настоящей трагедией для меня. Я вырастил её до 5 месяцев, уже во всю социально адаптировал условиям города, обучил начальным командам и не мог нарадоваться на прекрасный характер Росси. Но весной произошла беда...
В лесу я отбил у мучителей дворняжку, которую они хотели зарезать на мясо, и приютил её у соседей, тоже не отличавшихся порядочностью. А дворняжка оказалась инфицирована...
И Росси заболела энтеритом. С деньгами тогда было туго, и приходилось лечить теми лекарствами, что мать, бывшая фельдшер, натаскала когда-то из больницы. Свою долю денег от разведения собак я как раз в Росси и вложил, мать же свою отложила на всяки шубы, и не хотела выделять их на лечение Росси. И только когда стали заболевать её пекинесы, опомнилась, что потеряет в них источник наживы. Но для Росси всё было кончено...
Пол-года не мог я спокойно смотреть на ротвейлеров. Не верилось, что Росси больше нет, мне было уже на всё и всех брутально плевать, особенно на тех людей, с кем жил дома до этого. Но у меня оставались ещё Айна и Ирма, только они не давали мне свихнуться и запить. И в 2000 я решил в последний раз свести Ирму с Чемпионом Ольбурдом Эртеном, от когорого родились мой нынешний кобель Дарни, и его ныне покойная сестра Диана.

Дарни я воспитывал как родного сына, сделал его вторым собой, только без присущих мне человеческих недостатков. Диану записали на отца. И зря. Отец начал сразу качать права, что ему не нужна собака, воспитанная "как положено", а как он сам хочет. И за это поплатился. Вернее не он, а Диана.
В начале 2000-х, когда я безвылазно работал в Москве, чтобы обеспечить всем нам будущее, плюс ещё учился, в Ногинске некая группа подростков, причисляющих себя к "защитникам животных", прикормила очень агрессивную стаю дворняг, среди которых была их любимица Динка, свирепая сука, покусавшая многих домашних маленьких собачек. И когда я был на работе, проводил выставку в Москве, дворняга напала на Дашу, прокусила ей глаз на глазах у Дианы. Мы пытались принять меры против Динки с помощью милиции, но подростки её всё время укрывали, и сами угрожали расправой над нашими собаками. И как-то, когда я опять же, был на работе, Диана стала защищать пекинесов от набросившихся на на них дворняг. Сорвалась с поводка, убежала за Динкой в подъезд, где её подкармливали эти нелюди. А там на площадке 4-го этажа окно между этажами без стекла, и негодяи столкнули Диану с 4-го этажа на асфальт. Негодяи теперь в психушке, но Диане от этого не стало легче. Серия сложных операций по восстановлению кости бедра, от чего оно стало короче на 2 см, и запястья, сделали её инвалидом. Весной этого года Диана умерла. На фото- Диана и за ней пекинес Даша до происшествия:

Ротвейлер Дарни участвовал в выставках как РКФ, так и СКОР, за что имеет и титулы, и сертификаты, в том числе по рабочим качествам, психике и здоровью тазо-бедренных суставов. О последнем подробнее- в следующих постах. Вязался он немного, из-за нездоровой конкуренции с кобелями, гораздо худшими по качеству, но "своими" у воротил валового размножения- двух ногинских питомников, поставивших свои дела на поток. В действительности же "квартирные" питомники "Соединённое королевство" и "Талисман удачи" только внесли бардак в поголовье Ногинска. Они перемешали все свои крови, постоянно выставляя одних собак за других, а щенков от заезженных вязками безымянных сук записывая в щенячках на чемпионов, чтобы дороже продать. И они пытались перебивать нам вязки в пользу своего кобеля Густава Грея, дисквалифицированного по психике и несущего в генах дисплозию ТБС и аномалию глазного дна, доставшуюся ему от деда Альфа Зильбергрубе.
Да уж, тяжела ты, шапка Мономаха... Когда искренне стараешься ради настоящего и будущего породы, больно осознавать, что ещё найдутся те, кто хочет походя растоптать твои благие намерения ради своей собственной наживы. Сейчас Дарни будет в ноябре 10 лет.

Дарни родился и вырос в коллективе, очень лоялен к другим породам собак. Среди его друзей есть и колли, и пекинесы, и таксы... Он всегда по-джентльменски обращается с маленькими собачками, стараясь их не напугать, он адаптирован к условиям города, ездит в метро, на выставках и везде я за него совершенно спокоен.



Однако он умеет защищаться и защищать. Так, однажды, когда один представитель разрекламированной фильмом "101 далматинец" пёс, убежав от хозяев, пытался укусить Дарни, тот сватил его за бедро, раскрутил и шмякнул о дерево. Я думал, далматину конец, ан нет- повертелся на земле и дал дёру. Потом как-то пьяная хозяйка вела без поводка своего стаффа, и тот тоже набросился. Дело было на оживлённой улице, рядом с трамвайной линией. Дарни, не желая калечить стаффа, ухватил шалапая за загривок и прижал к земле. Хозяйка, оказалось, боялась своего пса, и не решалась к нему подойти. Пришлось мне в одиночку растаскивать собак. Стаффа я слегка придушил за горло, чтобы отцепить от дарниного ошейника, а своего снял по команде. Потом хозяйка стаффа, путаясь в поводке и падая, долго пыталась надеть на пса шлейку не той стороной. Водитель трамвая, тоже собачница, дай Бог здоровья, остановила вагон, закрывая им собак от уличного движения.
Три года назад у меня появилась ещё Матильда, или Мотя. Это- метис ротвейлера с питбулем, которая изначально выводилась для боёв, но оказалась вполне мирной и спокойной собакой. Произведший её прежний хозяин бросил её на автостоянке, где её подкармливала охрана, а мы приносили ей старые вещи для подстилки. Наконец решили взять себе. Очень умная и покладистая метисочка оказалась. Не глядите, что ротвейлер с питбулем.



Вот, собственно, краткая наша история... Сейчас у меня осталось три собаки- ротвейлер Дарни, пекинеска Вика и метис Матильда. Какую породу я заведу следующей- остаётся лишь догадываться. Но ротвейлер у меня будет всегда.