- Ну, как ты?
- Сижу, любуюсь на могилку любимой псины.
- Да? Не грусти, любимая.. Можешь придти? Очень нужно поговорить...
- Конечно. ( Или он хочет познакомить меня с мамой, или...)
Сердце дрогнуло. Или...Лишь минуту назад в голове мелькнула мысль, что было бы неплохо, если бы она пережила разлуку с любимым так же, как и расставание с горячо любимым другом детства – старого, но и в болезни неугомонного боксера. Неужели...


- Поднимись ко мне.
- Спустись ты.
- Пожалуйста, это очень важно.
- Я прошу тебя, любимый...Скажи, спустись...
Мысли путались в голове, но она уже поняла, что ее глупая фантазия претворилась в эту бестолковую и до боли жестокую жизнь. Она лишь молча взглянула на него.

- Я уезжаю...В Москву...Мать звонила, она уже все устроила...И документы, и все...
- Ты же говорил...
- Я знаю! – его ненароком повышенный голос заставил ее вздрогуть. – Я знаю, она лишь вечером позвонила, я всю ночь не спал...Присядь, ты вся дрожишь. Что с тобой, любимая? Я же не умираю.
- Ты не понимаешь, - и предательски горькие слезы потекли по щекам. – Это конец. Ты найдешь там другую, она будет любить тебя больше меня, ты полюбишь ее и забудешь меня. И все. Ты знаешь, что я просила тебя у Бога? На коленях в церкви просила о парне, который всегда будет рядом и всегда ждать, и...тогда в поезде я не поняла, что это ты. Но ты – подарок...
Это был лишний, хотя и правдивый бред, истерика, слабость. Позже она не могла объяснить это сама себе.
Этот вечер навсегда остался в ее памяти. Она помнит все: и звезды, и нежный песок, и леденящий душу морской ветер...И его страстные, теплые губы, и нежные, но знающие руки, его прикосновения, их любовь.

Подъезд. Лестница:
- Я тебе завтра позвоню.
- Нет, прощай.
- Что?
- Я так больше не могу. Ты хочешь, чтобы так было каждый раз? Ты уезжаешь, а я – жду?
- Каак... Подожди, - он торопливо схватил ее за руку. – Но...Я же вернусь...Заработаю и...
- Нет.
- Моего друга девушка 3 года ждет...
- И он ей верен?
- Я буду приезжать...Если и будет, то это чисто физиологическое. Да и что я, этих москвичек не знаю, что ли? Им бы только деньги и...
- Нет. Прости.
Она не понимала, что с ней происходит и откуда эта проклятая решимость, нежелание выслушать и поверить ему. Она не помнит его взгляд: было темно, но она до боли помнит его резкое движение головой и его бессильное « Прощай».
Она не выдержала и трех дней:
- Ты где?
- В Краславе. Приеду в понедельник ночью и на следующее утро уезжаю.
- Не злись на меня.
- ...Хорошо...

Гудки. Она сползла на пол и, задыхаясь, начала рыдать. От бессилия, тоски и бездействия. А ведь надо было ехать туда, догнать, вернуть и любить...
Никто и никогда так и не узнал о ее боли, о ее слезах и благодарности Спасителю. За что? Как ей тогда казалось, за его счастье. Счастлив ли он? Да. А она? ...