Everdeen все записи автора

Геллыч    закончен   
    Ничего кардинально нового. История отношений ББ/ТЛ с моей точки зрения. Возможно ООС и АУ. Возраст некоторых персонажей сознательно изменен. Предупреждение: насилие в первой главе.Какие-то идеи явно не мои, но чьи, я уже затрудняюсь сказать.:)Буду рада увидеть отзывы! Ни судити строга, читвертый ванфег) Огромное спасибо Greamour и Reyhan'ке за замечания и помощь в редактировании!:) Фик еще будет отбечен.
    Общий/ Роман || гет || R || Глав: 5 || Размер: миди ||

…Беллатрикс бежала по темному коридору, спотыкаясь и всхлипывая. От утопавших во мгле стен к ней тянулись чьи-то руки со скрюченными пальцами, норовили схватить ее за мантию, вцепиться в растрепанные черные волосы, навсегда удержать ее в этой непроглядной чернильной тьме. Дыхание с хрипом вырывалось из груди, отражаясь от стен причудливым эхом. Казалось, что сама темнота стонет и хрипит разными голосами. Беллатрикс чувствовала на щеках мимолетную теплую влагу, но ледяной встречный ветер мгновенно срывал слезы с ее щек, оставляя эту соленую дань густому, осязаемому мраку за спиной. Беллатрикс не помнила, как она оказалась в этом тоннеле, но она точно знала, что должна добежать до самого конца. Там, в конце тоннеля она найдет нечто дорогое, нечто бесценное, без чего не имеет смысла эта безумная гонка в темноте, не имеет смысла сама жизнь. Только бы успеть! И мысль о том, что она может опоздать, подстегивала ее, словно хлыстом, заставляя быстрее перебирать босыми, измученными ногами… Вот-вот покажется за следующим поворотом конец тоннеля. Беллатрикс отчаянно рванулась вперед, но одно из омерзительных существ, прячущихся в темноте, дотянулось до ее волос, схватило, потащило назад. И Белла закричала, изо всех сил напрягая сорванное горло. А между тем, уже несколько рук ухватили ее за мантию, и Беллатрикс не устояла на ногах, упала на спину, дико, пронзительно крича, сознавая, что конца туннеля ей уже никогда не увидеть…
- Белла! Белла! – высокий женский голос плаксиво повторял одно и то же слово. – Белла! Ну, очнись! Пожалуйста! Белла!
Интересно, кто такая эта Белла… В любом случае, хорошо бы она отозвалась поскорее, слишком уж режет слух это хныканье.
- Отстань от нее, Алекто, - резко бросил мужской голос. – Ей так лучше.
- Лучше? – на высокой ноте переспросила Алекто. – Да она же кричит, у нее бред, кошмары! Рабастан… А вдруг она умрет?
- Может, оно и к лучшему, - устало повторил мужчина. – Какая ей теперь жизнь…
- Что ты такое говоришь! – в ужасе воскликнула Алекто. – Ты ее никогда не любил! А Родольфус? Он ведь твой родной брат! Ты и его смерти хочешь?
- Знаешь, Алекто, - ядовито отозвался Рабастан, - я бы и самому себе пожелал смерти, если бы мне позволили выбирать. Что бы там ни было, оно не может быть хуже Азкабана, хуже Поцелуя.
Алекто прерывисто вздохнула.
- Ты думаешь, они осмелятся приговорить нас к… к Поцелую? – прошептала она.
- Откуда я знаю? – воскликнул Рабастан. – А если и нет, то гнить в Азкабане немногим лучше.
Повисла тягостная тишина.
- Смотри! Она пошевелилась! – женщина по имени Алекто, кажется, действительно обрадовалась. – Белла! Белла! Открой глаза! Ты же слышишь меня, я знаю! Ты же сильная, ты не умрешь!
Кто-то беспорядочно гладил ее плечи, касался лица ледяными влажными пальцами.
- Беллатрикс! – в голосе Алекто снова зазвенели слезы.
И тут она вспомнила. Беллатрикс Блэк. Нет, давно уже не Блэк. Лестрейндж. Значит, это ее навязчиво зовет по имени Алекто. Алекто Кэрроу. Медленно, очень медленно Беллатрикс открыла глаза и какое-то время изучала склонившееся к ней лицо. Действительно, круглое, не лишенное обаяния лицо в обрамлении рыжевато-русых кудряшек принадлежало Алекто Кэрроу. А вот глаза были не ее. Нет, цвет был прежним, светло-голубым, как раньше. Только раньше эти глаза не были такими запавшими, и взгляд их не казался таким загнанным и мрачным.
- Ну! – Алекто воодушевилась, увидев, что Белла открыла глаза. – Скажи что-нибудь!
- Отвратительно выглядишь, - прохрипела Беллатрикс, не узнавая собственного голоса. Алекто не то всхлипнула, не то усмехнулась.
- Рабастан, она шутит! – крикнула она через плечо куда-то в полумрак . – Теперь точно поправится!
- Не шучу, - пробормотала Беллатрикс. А из полумрака вынырнул еще один смутный силуэт и наклонился к ней. Это лицо она тоже хорошо знала. Тонкие красивые черты, светло-каштановые вьющиеся волосы, но взгляд темно-синих глаз такой же мертвый, как у Алекто. Он очень хорош собой, ее деверь. И очень похож на своего брата. Только у Родольфуса волосы немного темнее, а глаза, наоборот, чуть светлее.
- Мы… где? – спросила она. Думать самой было тяжело.
Алекто вопросительно посмотрела на Рабастана.
- В Азкабане, - безжалостно отрезал тот. – И скажи еще спасибо, что дементоры наведывались сюда, пока ты была без сознания. Отделалась кошмарами. Нам с Алекто пришлось куда труднее.
- Так я прямо счастливица по сравнению с вами, - ответила Беллатрикс так ядовито, как это было возможно. Даже сейчас она не могла сдержаться и промолчать, зная, насколько взаимна ее неприязнь к младшему Лестрейнджу.
Она поморщилась от головной боли.
- Чем это они меня?.. – она приподнялась на локте, превозмогая боль.
- Не знаю, но это было что-то совсем скверное. У тебя кровь сразу полилась из носа, изо рта… Меня Петрификусом ударили, я все видела и слышала. А Лонгботтомы помешались. Оба. С аврорами были целители из Мунго, так они сказали – нет шансов.
В голосе Алекто слышалось не то злорадство, не то сожаление. Беллатрикс было все равно. Подумаешь, она в свои двадцать семь лет имеет и более тяжкие грехи, чем парочка спятивших авроров. Она встала на ноги и оглядела сырые каменные стены и потолок. Время близилось к рассвету, мрак понемногу рассеивался. В камере было пронизывающе холодно. Издевательски крохотное зарешеченное окошко в темной массивной двери и узкая щель в серой каменной кладке стены напротив – единственные отверстия.
- Как… Как же мне отсюда выйти… - беспомощно прошептала она. – Как же я теперь помогу ему…
Опустившийся было на пол Рабастан одним прыжком взвился на ноги, подлетел к ней, схватил за плечи и немилосердно затряс, как тряпичную куклу. Алекто с криком кинулась к ним, но Рабастан оттолкнул ее движением плеча.
- Выйти! Помочь! – с горечью и бешенством заорал он. – Кому ты хочешь помочь, идиотка?! О себе подумай! Себе помоги! Подумай хоть немного о Родольфусе! Он же собой тебя заслонил! Ты виновата будешь, если он умрет! А ты о нем даже не спросила!
- Родольфус? – удивленно повторила Беллатрикс, оставляя бесплодные попытки освободиться из рук деверя. И правда, как это она не вспомнила о Родольфусе. – Он тоже здесь? Где?
Обычно ее муж всегда был рядом с ему одному присущей навязчивостью.
Рабастан сардонически усмехнулся, отпустил ее и отступил в сторону, открывая какой-то большой темный предмет, который Белла сначала приняла за сваленную в углу одежду.
Мелкими шажками она приблизилась и опустилась на колени рядом с неподвижной фигурой, вглядываясь в знакомое лицо. Она не понимала, почему Родольфус не открывает глаза, и потянула на себя шершавое полотно черного плаща, которым он был укрыт до подбородка. Ткань внезапно поддалась и соскользнула. Белла прижала ладонь ко рту, сдерживая одновременно крик и рвотный позыв. Шея Родольфуса выглядела так, словно побывала под лезвием гильотины, каким-то чудом остановившейся на полпути. Непонятно, как с такой раной он умудрялся жить. Более того, глубокая почерневшая рана пересекала его грудь и спускалась ниже к ребрам, кое-где виднелись грязновато-белые кости.
- Эта Сектусемптра предназначалась тебе, - беспощадно сказал Рабастан, подходя к ней. – А досталась моему брату.
Беллатрикс не могла больше этого видеть. Закрыв лицо руками, она вскочила и бросилась прочь от тела, в котором каким-то непостижимым образом до сих пор теплилась жизнь. Вся дрожа, она упала в объятия Алекто.
Нервы у нее сдали, Белла залилась слезами. Неужели ее ненавистное замужество, продлившееся более десяти лет, вот-вот закончится. Подумать только, она ведь так мечтала об этом все эти годы.
- Я не хотела этого! – крикнула она сквозь слезы. – Я тебе клянусь, что не хотела! Ты мне веришь?
Рабастан растерялся при виде ее внезапных слез, лишь однажды до этого он видел, как Белла плачет, – в ту страшную ночь, когда они получили известие о гибели Милорда.
- Белла, я не хотел тебя обвинять, - солгал он. - Ты нисколько не виновата в том, что случилось! Это был его выбор.
- О нет! Я виновата! Я не любила Родольфуса! Никогда не любила! Даже не уважала! – Беллатрикс захлебывалась слезами сквозь эту горькую исповедь. - Я была так жестока, так невыносимо капризна! Мне никто этого никогда не простит!
- Этого никто не знает, - возразил Рабастан. – На людях ты вела себя безупречно.
- Я вела себя отвратительно! Ты прекрасно знаешь, что я только по ЕГО приказу сдерживалась на людях! И не надо меня утешать, ты все равно не умеешь этого делать!
Алекто красноречиво посмотрела на Рабастана поверх головы Беллатрикс, и тот умолк, раздраженно махнув рукой, сел на пол и обхватил голову руками. Эту женщину ему никогда не понять.
Рыдания Беллы постепенно смолкли, и она снова погрузилась в тяжелую полудрему, машинально поглаживая уродливую черную татуировку в виде черепа со змеей, изображенную на левой руке. Ее единственное достояние теперь. А не так давно у нее было абсолютно все. Ее мысли устремились прочь от темной и сырой камеры, на одиннадцать лет назад, когда Беллатрикс Блэк…

***

…Беллатрикс Блэк привередливо ковыряла десертной вилкой кусочек воздушного пирога на хрупком фарфоровом блюдечке. Дядя Альфард сидел напротив, скандализованный и растерянный. Все семейство Блэков, собравшееся за столом в лондонском особняке Сигнуса и Друэллы, с разными чувствами следило за словесной баталией, разразившейся между дядей и племянницей.
- Ты не можешь отрицать, Беллатрикс, что все люди рождаются равными! Все эти идеи о превосходстве чистокровных волшебников над маглорожденными губительны для волшебного сообщества в целом! Что ждет чистокровные семьи через двадцать или тридцать лет, если их отпрыски будут заключать браки только между собой! Вырождение! Это происходит…
- Уже несколько столетий, - перебила Альфарда Беллатрикс. – Это происходит уже несколько столетий. И наша семья не исключение. Вы считаете себя результатом вырождения, дядюшка? Или, может быть, меня?
Беллатрикс ехидно улыбнулась, отлично зная, что ее яркая, расцветающая красота вдребезги разбивает теорию Альфарда о вырождающемся роде.
Альфард невольно залюбовался этим нежным лилейно-белым лицом. Густые черные локоны Беллатрикс были собраны в низкий хвост и перевязаны белоснежной пышной лентой, темно-серые глаза смотрели прямо и невинно, что никак не вязалось с обольстительной белозубой улыбкой. Вся в белом, девчонка выглядит, как ангел, а внутри у нее как будто сидит сотня чертей.
- Вырождение может отражаться не на внешности, а на характере, - буркнул он. – Как бы то ни было, нельзя же всерьез считать, что кровь волшебников чем-то отличается от крови маглов, что ее нельзя смешивать! Это полная чушь, Белла! Одни и те же клетки, один и тот же биологический состав!
Альфард отпил вина из своего бокала, чтобы смягчить пересохшее горло.
- Вам нравится вино? – спросила Беллатрикс, не поднимая глаз от своей тарелки с едва тронутым пирогом.
- Оно великолепно! – Альфард искренне обрадовался. Частично тому, что племянница сама решила сменить опасную тему беседы, частично тому, что последнее слово в споре осталось за ним. – Прекрасный букет.
- Его подарили отцу Малфои. Старинное вино из личных погребов господина Абраксаса, - Белла выдержала небольшую паузу. – Как вы думаете, дядюшка, что будет, если смешать его с дрянным портвейном из магловского кабачка напротив?
В наступившей тишине отчетливо послышалось, как насмешливо фыркнул Сигнус, запоздало попытавшись замаскировать смех под кашель.
- Белла, выбирай выражения, - с напускной строгостью произнесла Друэлла, едва сдерживая победную улыбку.
- Прощу прощения, maman, - в голосе Беллатрикс не слышалось ни малейшей нотки раскаяния. – У меня сегодня болит голова, я сама не замечаю, что говорю. С вашего позволения я поднимусь к себе и лягу в постель. Спокойной ночи.
Все еще покусывая губы, чтобы не улыбаться, Друэлла кивнула в ответ на эту безупречную речь воспитанной светской барышни. Как ловко ее старшая дочь осадила этого странного Альфарда с его неуместно либеральными взглядами.
- Думаю, девочки тоже могут идти, - Сигнус вопросительно посмотрел на жену.
Та кивнула, и девочки в составе четырнадцатилетней Нарциссы и тринадцатилетней Андромеды покорно встали из-за стола и вышли из столовой в холл, где их ожидала Беллатрикс.
- Встретимся через полчаса у черного хода, - понизив голос, сказала она.
Андромеда кивнула, Нарцисса же с сомнением посмотрела на старшую сестру.
- Белла, может быть, сегодня нам лучше не выходить? – осторожно произнесла она.
- Почему это? – Белла изогнула темную бровь.
- Ну, - Нарцисса задумчиво облизнула губы. – Я опасаюсь, как бы Сириус не заметил. Ты же знаешь, он точно нажалуется.
- Чушь! – Беллатрикс небрежно отмахнулась. – Он так счастлив, что ему позволили посидеть со взрослыми, что не скоро оттуда уйдет.
- Ладно, - решилась Нарцисса. – Пойдем наверх? Собираться?
- Вы идите, - Белла повернулась к двери в столовую. – Я скоро.
Сестры удалились, а Беллатрикс приникла к двери.
- Она слишком смело рассуждает для шестнадцатилетней девчонки, Сигнус! – донесся до нее приглушенный голос Альфарда. – Откуда у нее все эти абсурдные идеи?
- Брось, Альфард, - усмехнулся Сигнус. – Тебя просто уязвляет, что она тебя переспорила.
- Причем тут это? – вскипел Альфард. – Я просто считаю, что вам надо обратить внимание на то, что она читает и с кем общается, пока она не преподнесла вам никакого сюрприза!
Беллатрикс отошла от двери и стала медленно подниматься по лестнице. Старый козел! Чем давать советы, пусть лучше порадуется, что его еще терпят в этом доме! Маглолюбец поганый! Вот такие и позорят чистокровных, оставляют пятна на безупречной репутации старинных семейств. Остановившись, Белла вдруг поняла, что просто трясется от злости. Пожалуй, если бы дядюшка сейчас был перед ней, она бы набросилась на него с кулаками. Хотя нет, не набросилась бы. Это было бы слишком неразумно. И почему ей вечно приходится корчить из себя овечку? То перед преподавателями в Хогвартсе, то перед родными…
Войдя в комнату и заперев дверь на ключ, Беллатрикс нетерпеливо стянула с себя платье и набросила прямо поверх нижнего белья черную шелковую мантию, наслаждаясь прикосновениями прохладного шелка к обнаженной коже. Август выдался теплый, так что можно не бояться замерзнуть, а ходить в мантии на практически голое тело казалось ей необыкновенно пикантным. Сунув ноги в черные атласные туфельки, Белла подошла к зеркалу и довольно оглядела себя. Она и сама видела, что вырез у мантии слишком низкий. Интересно, что бы сказал этот кретин, дядюшка Альфард, по этому поводу. Наверное, что она похожа на девицу легкого поведения. Беллатрикс распустила волосы, отшвырнув в сторону белую ленточку, и подкрасила губы. Темные глаза возбужденно сверкали в зеркальном отражении, на бледных щеках вспыхивал лихорадочный румянец. Схватив расшитую черным стеклярусом небольшую сумочку, в которой лежали деньги и волшебная палочка, она выскользнула из комнаты.
Прокравшись мимо столовой, из-под двери которой пробивалась узкая полоска света, подтверждавшая, что родители еще там, Беллатрикс осторожно вошла в темную кухню и толкнула небольшую дверку. Узкий коридорчик за ней вел к черному ходу, где ее, должно быть, уже ждали Цисси и Меда. Белла уже сделала первый шаг в коридор, как вдруг щелкнул выключатель, и кухня озарилась ярким светом. Беллатрикс подпрыгнула от неожиданности и обернулась, лихорадочно придумывая, что бы ей соврать. Но на пороге кухни стоял всего лишь ее кузен. Вернее, кузены. Десятилетний Сириус держал за руку шестилетнего Регулуса и нахально смотрел на Беллатрикс.
- Так-так… Куда же собралась на ночь глядя благовоспитанная мисс Блэк? – громко вопросил он.
- Тихо ты, - прошипела Белла. – Родители услышат.
- А я, может, хочу, чтобы они нас услышали! Мне, может быть, не хочется, чтобы моя любимая двоюродная сестричка шлялась по улицам, одетая, как потаскушка.
- Не дерзи, щенок! – злобно огрызнулась Беллатрикс, сознавая, что сейчас полностью зависит от этого сопляка. - Ты где нахватался таких выражений?
- Так ты еще и обзываешься! – торжествующе заявил Сириус. – Ну погоди же…
Он сделал угрожающее движение по направлению к выходу.
- Нет, стой! – Белла закусила губу.
Сириус остановился.
- Похоже, придется искать компромисс, - ехидно сказал он. – У меня есть идея. Ты даешь мне десять галеонов и извиняешься за щенка, а я отвожу Регулуса в его комнату и делаю вид, что не видел тебя. Ты идешь, куда тебе хочется, а у меня есть деньги на карманные расходы. Все довольны.
- Шантажист, - процедила Белла. Выхода она не видела, потом она расквитается с этим гаденышем.
Она торопливо вытащила из сумочки горсть золотых и, отсчитав десять галеонов, приблизилась к Сириусу и высыпала деньги в его ладони. Сириус ссыпал их в карман мантии и довольно звякнул.
- Теперь извиняйся, - напомнил он.
- Сириус, извини. Я сожалею, что назвала тебя щенком, - Беллатрикс изо всех сил сдерживала рвущиеся с языка гораздо более нелестные эпитеты в адрес кузена. Больше всего ей хотелось дать ему оплеуху, но если поддаться этому соблазну, давно запланированное веселье неминуемо сорвется. – Теперь все?
- Почти, - Сириус гадко ухмыльнулся. – Неужели не поцелуешь меня перед сном? Ты же заботливая сестренка, не так ли?
Стиснув зубы, Белла слегка наклонилась и коснулась губами щеки кузена. Но тот с неожиданной силой и проворностью обхватил ее руками и поцеловал прямо в губы. Белла отскочила, как ошпаренная.
- Ты что? – яростно прошептала она. – Совсем ума лишился?!
- Не хочу показаться неопытным в Хогвартсе, - Сириус нисколько не раскаивался. – Так на ком же мне тренироваться? Спокойной ночи, дорогая кузина.
С этими издевательскими словами Сириус повернулся к ней спиной и направился к выходу, дернув за собой Регулуса.
- Эй, - нервно сказала Беллатрикс ему вслед. – А Регулус-то меня не выдаст?
Сириус обернулся, ухмыляясь.
- А ты догадливая! Лично я его уговаривать не собираюсь. Хочешь, чтобы он молчал – договаривайся сама.
Белла присела на корточки и заглянула в серьезные глаза Регулуса.
- Ты же не выдашь сестренку?
- Нет, - твердо ответил малыш.
- Спасибо! – Беллатрикс растроганно потрепала его по черноволосой голове.
- Если ты дашь мне монетку, - завершил свою мысль Регулус.
- Вымогатель, - Белла снова запустила руку в сумочку и сунула младшему кузену галеон.
Через минуту она бежала по темному коридору к черному ходу, открыла дверь своим ключом и вырвалась в теплый мрак августовской ночи.
- Ну наконец-то! – из темноты появилась Нарцисса. – Что так долго?
- Да так, небольшие неприятности. Наткнулась на Сириуса, - ответила Беллатрикс, переводя дыхание. – Не волнуйся, я с ним договорилась. Где все?
Цисси недовольно качнула головой.
- Они там, за углом ждут.
Рука об руку сестры быстро зашагали вперед. За углом их поджидала целая толпа. Раздались громкие приветствия. Беллатрикс торжествующе огляделась. Здесь-то можно себя не сдерживать, здесь все свои. Компания из двенадцати человек состояла из чистокровных слизеринцев со старших курсов.
- Ну что, сегодня как всегда? – она узнала голос Люциуса. – В «Дырявый котел»?
- Да ну, надоело, - возразил Эван Розье. - Тем более что старикан Том меня, кажется, узнал. Он недавно привозил огневиски отцу и так ко мне приглядывался, что едва не обнюхивал.
Все согласно загомонили. Беллатрикс довольно улыбнулась, такое настроение вполне соответствовало ее замыслу.
- Ну как хотите, - обиженно протянул Малфой. – Какие предложения?
- Вообще-то есть одно местечко, где мы еще не были, - с показной задумчивостью произнесла Белла. – Хотя нет, вы все равно туда не пойдете.
Все с готовностью проглотили наживку и принялись уговаривать ее поведать об этом таинственном месте.
- Я предлагаю пойти в, - Беллатрикс выдержала театральную паузу, - «Обнаженную вейлу».
Воцарилась тишина. Об этом баре знали все, но никому и в голову не приходило пойти туда.
- Белла, а тебе не кажется, что это… Ну… Слишком… - робко проговорила Алекто Кэрроу. – «Обнаженная вейла» - это же не просто бар.
- А что еще? – насмешливо поинтересовалась Беллатрикс. – Боишься сказать? Тогда я скажу! Бордель! Притон!
Она победно оглядела всех.
- Но это только на втором этаже, а на первом просто бар и игральные столы, - подал голос Нотт. – Мне отец рассказывал.
- Зато это по-настоящему весело! – поддержал Мальсибер. – Я - за!
- Значит, идем в «Вейлу»! – провозгласила Беллатрикс. – Кто струсил, тот может вернуться к мамочке!
Желающих вернуться не нашлось, и юные представители благороднейших семей волшебного мира Англии с громким хохотом пошли по темным лондонским улицам, ничуть не стесняясь маглов, откровенно плюя на статут о секретности. Год назад, когда они совершили первую подобную вылазку, они наткнулись на министерский патруль, но авроры отпустили их, как только услышали громкие имена. Так, пьянея от чувства собственной безнаказанности, золотая молодежь мира магии облазила большинство злачных и не очень мест Лондона. Однако на заведение такой сомнительной репутации как «Обнаженная вейла» они замахнулись впервые. Это и пугало, и наполняло азартом.
Наконец они остановились, на противоположной стороне улицы тускло светилась огнями вывеска. На голубоватой надписи «Обнаженная вейла» возлежала в вольной позе искусно нарисованная и абсолютно голая девушка с длинными светлыми волосами. Картинка была живая, и время от времени девушка принималась играть своими волосами и томно подмигивала.
- Ну что, пойдем, - прошептала Беллатрикс, ощущая сухость во рту от невольного волнения.
- Пойдем, - скомандовал Люциус и решительно направился через улицу к освещенному входу.
У тяжелой дубовой двери они помедлили еще секунду, потом Люциус потянул за медное кольцо и шагнул в полутемный холл, обнимая крепко прижавшуюся к нему Нарциссу. Толстый бордовый ковер заглушал шаги, на стенах висели портьеры темно-вишневого цвета. Большое зеркало во всю стену отразило всю компанию притихших школьников, с любопытством оглядывавшихся по сторонам. Беллатрикс, как завороженная, уставилась на длинную лестницу, ведущую на тот самый второй этаж, о котором ходила столь дурная слава. Лестница была слабо освещена свечами и казалась опасной и нестерпимо привлекательной одновременно.
- Мы что, так и будем стоять в коридоре? – сварливо спросил Мальсибер, пряча неуверенность под нарочито ворчливым тоном.
Люциус и Нарцисса обернулись к нему. В темноте они казались братом и сестрой – оба красивые, белокурые, со светло-серыми, блестящими глазами. Малфой ухмыльнулся, и они с Цисси первыми прошли через скрытую портьерой дверь. Белла двинулась за ними, но тонкие пальчики вцепились в ее руку.
- Белла, мне здесь не нравится, - испуганно прошептала Андромеда. – Я не хочу туда идти.
- И что теперь? – ожесточенно зашептала Беллатрикс, снедаемая нетерпением. – Хочешь домой – иди! Только провожать тебя никто не пойдет!
- Но как же тогда… - фамильные блэковские глаза Андромеды заблестели от слез. – Я же не могу идти одна ночью по Лондону.
На миг Беллатрикс стало жаль младшую сестру, но жажда развлечений победила.
- Как мне надоело твое хныканье, Меда! – раздраженно сказала она. – Убирайся отсюда, пока я не вытащила тебя за волосы, и не смей портить другим веселье. Тут полчаса ходьбы, доберешься сама. И не вздумай ябедничать родителям!
Андромеда заплакала и выбежала прочь из «Обнаженной вейлы» в густую лондонскую ночь.
Беллатрикс обеспокоенно посмотрела ей вслед. Она не ожидала, что сестра и вправду уйдет.
- Белла, ты идешь? – Эйвери стоял в дверном проеме и вопросительно смотрел на нее.
- Да, - Беллатрикс отвернулась от входной двери, усилием воли выбрасывая из головы Андромеду с ее дурацкими страхами. – Да, я иду.
Эйвери галантно пропустил ее вперед, и, сделав шаг, Беллатрикс очутилась в просторном помещении без окон. Тускло освещенный тремя люстрами зал купался в клубах серебристого табачного дыма. Вдоль одной из стенок тянулась барная стойка, за которой командовала полуголая девица со светлыми крашеными волосами до пояса. Три длинных игорных стола, покрытых зеленым сукном, располагались на равном расстоянии друг от друга, за ними кипела игра. Середина зала была свободна, очевидно, ближе к утру здесь начинали танцевать. А все остальное пространство было заставлено небольшими круглыми столиками, крайние из которых тонули в тени стен зала.
- Наши сидят вон там, - Эйвери неопределенно махнул рукой куда-то в сторону. – Принести тебе что-нибудь выпить?
Видимо, Адриан решил поухаживать за ней. Белла в принципе не имела ничего против. В конце концов, Эйвери не самый плохой вариант сопровождающего на вечер.
- А ты сам что будешь? –спросила она.
- Виски, - равнодушно ответил Адриан.
- Мне тоже виски, - беззаботно заявила Беллатрикс. Эйвери с уважением посмотрел на нее и пошел к бару, а Белла принялась разглядывать посетителей. Подвыпившие волшебники сидели за столиками в обнимку с размалеванными девицами довольно потасканного вида. За ближайшим столом расположилась компания гоблинов, чуть дальше два изнуренных вампира пили томатный сок, жадно поглядывая на обнаженную шею официантки в кокетливом белом фартучке с оборками из красного бархата.
- Твой виски, - Эйвери возник рядом с ней и сунул ей в руки ледяной, запотевший стакан с янтарной жидкостью. – Девчонка за баром – просто пальчики оближешь.
- Перестань строить из себя взрослого, - усмехнулась Белла.
- Ты тоже одета не так, как за обедом в родительском доме, - не остался в долгу Адриан. Его взгляд скользнул по полуобнаженной груди. – Хотя мне так даже…
Он осекся на полуслове и пристально вгляделся в высокую фигуру в черном плаще, двигавшуюся прямо по направлению к ним. Адриан с проклятьем схватил Беллатрикс за руку и потащил прочь от освещенного участка.
- Что на тебя нашло? – сердито спросила Белла, потирая руку, когда они остановились в тени стойки.
- Мне показалось, что там мой отец, - от самоуверенности Эйвери не осталось и следа. – Представляешь, что бы он сказал, если бы мы столкнулись лицом к лицу в подобном местечке?!
Беллатрикс оглядела зал. Человек в черном плаще исчез.
- Ну не знаю, - рассудительно произнесла она. – Что твоему отцу здесь делать? Я бы еще поняла, если бы мы встретили его на втором этаже…
- Ты что, была там? – Адриан постепенно успокаивался и снова начал дерзить.
- Нет, конечно! И не смей так со мной разговаривать! – Беллатрикс разозлилась. – Ты просто трус, Эйвери!
Она резко повернулась и пошла прочь, сжимая в руке стакан с виски и не обращая внимания на Адриана, что-то крикнувшего ей вдогонку. Спустя десяток шагов Белла поняла, что останавливать ее больше никто не собирается, она сделала большой глоток и едва не закашлялась. Знакомых лиц нигде не было видно. В одном из многочисленных зеркал она увидела свое отражение. Черные волосы рассыпаются по плечам небрежной волной, ярко накрашенные губы маняще алеют на бледном лице, грудь высоко вздымается в слишком низком вырезе. Виски расслабил мышцы томным теплом.
- Совсем не приличная девочка, - чуть слышно прошептала она, улыбаясь. – Так и до беды недолго.
На нее уже обращали внимание. Кое-кто восхищенно посвистывал. Белла тряхнула волосами и пошла между столиками, покачивая бедрами и ощущая восхитительную бесшабашность. Как это прекрасно, когда никто не знает, кто ты такая, и можно делать все, что заблагорассудится.
- Эй, ты! – резкий окрик заставил ее обернуться. Через два столика от нее сидел мужчина. В табачном дыму она видела только вьющиеся темные волосы и бледное лицо. – Подойди сюда!
На секунду Белле показалось, что это кто-то из ее знакомых, и она пошла ему навстречу. Когда до столика оставалось не более шага, она убедилась, что мужчина ей незнаком.
- Сядь, - тем же резким голосом приказал он.
Ошеломленная подобным обращением, Беллатрикс почему-то покорно опустилась на краешек стула и посмотрела на незнакомца. В первый миг у нее даже дыхание перехватило. Она знала много привлекательных молодых людей, но этот… Нет, он не был молод, но и старым его никак нельзя было назвать. Его безупречно красивое лицо не бороздили морщины, оно имело поистине античные черты и казалось столь же застывшим и холодным, как бледные лики античных статуй, темные волосы обрамляли его, с небрежным изяществом завиваясь на кончиках. Волевой подбородок и прямой нос придавали его лицу некоторую хищность. А глаза… Даже гордые предки Блэков не взирали со своих портретов с таким высокомерием, какое выражали эти темные глаза, разглядывавшие ее сейчас. Она почти физически ощущала тяжесть этого взгляда, скользившего по ее лицу, волосам, шее и груди.
- Я тебя раньше не видел, - голос слегка смягчился, резкость пропала, но холод остался. – Ты новенькая?
- Да, - пробормотала Беллатрикс, не вполне понимая, о чем он говорит.
- Сколько ты берешь?
Тут Белла наконец догадалась, за кого ее принимают. Однако эта догадка отчего-то не оскорбила ее, а прокатилась по телу возбуждающей волной. Робость перед красивым незнакомцем пропала. В конце концов, чего ей бояться? Ее сестра и все остальные совсем недалеко, в зале полно народу. Чувство безнаказанности, которое она испытала в этот момент, было настолько приятным, что Беллатрикс подарила незнакомцу обворожительную улыбку.
- Такому красивому мужчине не пристало беспокоиться о таких низменных материях, как деньги, - она дерзко посмотрела ему прямо в глаза. Из-за освещения казалось, что в них скользят красноватые блики.
- Как тебя зовут? – он не улыбнулся в ответ, продолжая пристально вглядываться в ее глаза. На какой-то миг ей стало по-настоящему неприятно, в голове предупреждающе зазвенел тревожный сигнал. Она залпом допила виски, и внутренний голос захлебнулся.
- Белла, - она специально назвала уменьшительную версию своего имени, игриво взмахнув ресницами.
Он молчал, не спеша представляться.
- Ты мне нравишься, - наконец заявил он, так и не назвав себя. – Не слишком потасканная.
Хм… То есть потасканная, но не слишком? Комплимент был более чем сомнительный. Белла поднялась на ноги, с удивлением понимая, что с трудом удерживает равновесие. Проклятый виски.
- Ты куда это собралась? – резкий голос снова заставил ее испуганно вздрогнуть.
- Я… Мне пора, - пробормотала она, озираясь в поисках своей компании. Надо попросить Эйвери проводить ее до дома.
Едва она сделала шаг, как ей на плечи легли сильные руки, длинные пальцы больно впились в кожу под тонким шелком мантии. Он развернул ее лицом к себе и толкнул к стене, шагнув следом. Прижимая ее к стене, он властно и грубо прошелся ладонями по ее телу, жестоко и болезненно целуя ее в шею. Беллатрикс никогда и никому из своих поклонников раньше не позволяла обнимать ее так крепко. Она впервые в жизни всем телом ощутила близость объятого желанием мужчины, и, несмотря на опьянение и страх, а может, благодаря этому, его желание на миг передалось и ей. Он немедленно почувствовал это.
- Да ведь ты меня хочешь не меньше, чем я тебя, - констатировал он, поднимая голову. – Поэтому заканчивай свои игры в недотрогу. Они меня не возбуждают, а раздражают. Постараешься – получишь сорок галеонов и, возможно, некоторое удовольствие.
Теперь она почувствовала себя действительно оскорбленной и попыталась освободиться. Он высокомерно поднял бровь.
- Тебе мало? Никому из здешних шлюх больше двадцати за час не предлагают, отчего же ты считаешь, что стоишь больше?
- Как вы смеете говорить, сколько я стою? Никто со мной еще так не обращался!
- Да неужели?
Господи, он всерьез считает ее проституткой, набивающей себе цену. Проклиная виски и собственную глупость, Беллатрикс пыталась придумать, как выпутаться из сложившейся ситуации, не привлекая постороннего внимания, и поскорее добраться до дома. А если кто-то из однокурсников увидит ее в таком идиотском положении? Нет, никогда! Лучше уж она сама найдет выход.
- Сейчас я возьму тебя за руку, и мы вместе поднимемся наверх, - в голосе незнакомца появился металл.
- Извините, я сегодня не расположена выполнять никаких просьб, - выпалила она прямо ему в лицо и, воспользовавшись его секундным замешательством, выскользнула из жестоких объятий и опрометью бросилась к выходу. Услышав глухое проклятие позади себя, она поняла, что он кинулся за ней. Страх подстегнул ее.
Коридор тонул во мраке. Слабо освещена была лишь лестница на второй этаж. Беллатрикс подумала, что самое разумное сейчас – это подняться наверх и спрятаться там, но сама мысль о том, чтобы взойти по этим ступенькам, наполнила ее негодованием. Нет, бежать домой, только домой. Она поспешно пересекла холл и толкнула тяжелую дверь. В лицо ударил свежий ветерок, и на секунду Беллатрикс поверила в то, что вырвалась на свободу. Но в этот миг железная рука дернула ее за волосы, затаскивая назад. Белла завизжала, а незнакомец неспешно намотал черные локоны на руку, принуждая ее запрокинуть голову. Одной рукой он захлопнул дверь, другой обхватил ее талию.
- Передумала, девочка? – теперь голос больше походил на змеиное шипение. – А я вот не передумал.
- Ради бога! Я не пойду наверх! Отпустите меня! – Белла пыталась освободиться, но безуспешно.
Он рывком подхватил ее на руки и пошел вверх по лестнице, крепко прижимая ее к себе. Беллатрикс снова пронзительно вскрикнула. Ведь там в зале люди! Хоть кто-то должен помочь ей!
- Никто не станет вмешиваться, - он словно прочел ее мысли. – Никому нет дела. Все отлично знают, для чего нужен второй этаж. И ты знаешь.
На верхней площадке лестницы он опустил ее на пол.
- Какую комнату предпочитаешь?
- Я не знаю! Я никогда не была тут раньше, – прошептала Белла, в голосе зазвенели слезы. – Поверьте! Никогда!
Незнакомец злобно рассмеялся и втолкнул ее в первую же дверь. Комната была выдержана в серебристо-серых тонах, большую ее часть занимала кровать, покрытая шелковым покрывалом. Он отпустил ее и небрежно повернул ключ в двери. Беллатрикс отбежала в сторону и выхватила из сумочки, которую до сих пор судорожно сжимала в руках, волшебную палочку.
Он обернулся к ней, красивое лицо скривилось в презрительной усмешке.
- Что ты собралась делать с этой игрушкой?
- Вы не посмеете дотронуться до меня! Не посмеете! – закричала Белла, бессильно топая ногой. – Я лучше отправлюсь в постель с дьяволом, чем с вами!
- Недурно изъясняешься для шлюхи, милочка, - иронично ответил он. – Мы с дьяволом в хороших отношениях. Думаю, он не будет против.
Палочка Беллы оказалась в его тонких пальцах раньше, чем девушка успела уловить его движение. Как можно так быстро достать палочку, выбрать и завершить обезоруживающее заклинание – этого она не знала. Ей было очень страшно. Эта игра зашла слишком далеко, но как прекратить ее Беллатрикс не представляла.
- Поверьте, я совсем не та, за кого вы меня принимаете, - унижение отступило на второй план, Белла дрожащим голосом умоляла его. – У меня еще никогда не было мужчины. Возможно, внизу я вела себя глупо и легкомысленно, но я не такая, поверьте!
- Хватит врать, девочка! – он недовольно поморщился. – Ты такая же девственница, как я домовой эльф. Через полчаса меня будут ждать совсем в другом месте, так что хватит болтовни. Я хочу тебя, значит, я тебе получу.
С этими словами он быстро шагнул вперед, схватил девушку и рванул ее мантию. Тонкая ткань поддалась с тихим треском, неумолимо сползая с плеч и груди. Белла яростно оттолкнула его и снова закричала. Звонкая и сильная пощечина заставила ее изумленно умолкнуть, в то время как он больно заломил ей руку и, грубо швырнув ее на кровать, упал сверху.
- Не вздумай кричать и не зли меня, - угрожающе процедил он сквозь зубы. – Ты даже не представляешь себе, чем это может для тебя обернуться.
Окончательно стянув с нее мантию, он снова припал губами к ее груди. На этот раз Беллатрикс не почувствовала ничего, кроме стыда, ужасного и всепоглощающего. Незнакомец еще что-то говорил, но она не слышала. Ее нижнее белье смятым комком упало на пол. Последним усилием она попыталась сжать колени, но он грубо раздвинул их и, прежде чем Белла успела что-то сообразить, оказался внутри одним резким, грубым толчком. От резкой боли, причиненной этим глубоким, сухим проникновением, Беллатрикс закричала так, что у нее самой зазвенело в ушах.
- Заткнешься ты или нет?! – он еще раз ударил ее по лицу. – Силенцио!
Удостоверившись, что из скованного заклятьем немоты рта девушки не вылетает больше ни звука, он вгляделся в ее бледное лицо с блестящими на нем дорожками слез и размазанной косметикой.
- Ну что ты плачешь, девочка? – спросил он с извращенной нежностью в холодном голосе. – Ты разве не этого хотела?
Белла не ответила, да и не могла этого сделать при всем желании. Закусив губу, она смотрела в потолок, мимо красивого, исказившегося до неузнаваемости от яростного желания лица, с которого исчезло все человеческое. Он начал двигаться в ней, грубо и безжалостно, толчки становились все сильнее. «Все это не может происходить со мной», - повторяла про себя Белла, все больнее прикусывая губу с каждым его движением. – «Я Беллатрикс Блэк, моему роду более десяти столетий. Это происходит с кем-то другим». Она уже почти равнодушно скользнула глазами по его лицу. В самый решительный момент оно исказилось еще сильнее, сквозь судорожно сжатые губы прорвался хриплый вздох, его руки до боли сжали ее бедра, а тело всей тяжестью навалилось на нее. Беллатрикс догадалась, что все закончилось. Не выходя из нее, он приподнялся на локте и с усмешкой заглянул ей в глаза, некоторое время созерцая застывшее в них выражение.
- Ну ты и ледышка, - заметил он, вставая и небрежным движением руки снимая заклинание. – Странно, что тебе вообще платят.
Он набросил мантию и, вытащив из кармана звякнувший мешочек с деньгами, бросил его в сторону постели.
- Твой гонорар.
Вот сейчас! Сейчас она встанет и крикнет ему, кто она такая! Увидит страх на красивом, надменном лице. Страх за содеянное. Белла открыла рот и снова закрыла его. Назвать свое имя… Это все равно, что признать и без того неоспоримый факт, что ее, Беллатрикс Блэк, словно дешевую шлюху, изнасиловал первый встречный.
- Что мне делать, если я забеременею, - безжизненно произнесла Беллатрикс, осторожно опуская ноги на пол и пытаясь стянуть на груди разорванную мантию. Каждое движение отзывалось болью.
Он пожал плечами.
- Меня это не касается. Начала спать с мужчинами, значит, будь готова к такому повороту событий.
Белла только усмехнулась. Пошатываясь, она подошла к зеркалу и попыталась пригладить волосы и вытереть лицо. Разум отказывался понимать то, что с ней только что произошло.
Лорд Волдеморт искоса взглянул на нее. А она неплохо держится, эта Беллатрикс Блэк. Что-то в ее спокойствии даже настораживало его. Девушку только что жестоко, безобразно изнасиловали. Она должна биться в истерике, кричать, обвинять… Так нет же… Как бы то ни было, девчонка получила хороший урок, который нескоро позабудет. Ее дальнейшая судьба нисколько не волновала Темного Лорда. Не сказав своей случайной любовнице больше ни слова, он вышел из комнаты. Пунктуальность – вежливость королей, и Темному Лорду не хотелось сегодня заставлять своих последователей ждать.
Беллатрикс покинула комнату свиданий ровно через три минуты. Попытки придать себе божеский вид ни к чему хорошему не привели. Искусанная нижняя губа распухала с каждой минутой, на скуле наливался синяк. Между ног нестерпимо саднило, больше всего Белле хотелось в эту минуту добраться до дома, сбросить изодранную мантию, хорошенько вымыться, упасть в свою постель и никогда больше не просыпаться. Ступая как можно тише, она прокралась вниз по лестнице и вышла из здания. На улице по-прежнему царила глубокая ночь. Беллатрикс поняла, что ее знобит, - то ли от посвежевшего воздуха, то ли от потрясения.
Через двадцать минут быстрой и болезненной ходьбы она запирала за собой дверцу черного хода. Нервы, до сих пор не подводившие ее, начали сдавать. Пробираясь по темному дому к своей спальне, она тихонько всхлипывала. Когда она была уже у самой двери, из темноты возникла невысокая фигурка.
- Белла, ты плачешь? Что случилось? – Андромеда, одетая в белую до пола ночную рубашку, сонно хлопала глазами. – Я все ждала, когда же вы вернетесь. Ой! – глаза Меды округлились. – Что с твоей одеждой, Белла?
Беллатрикс грубо оттолкнула сестру, попытавшуюся ее обнять. Злость на благоразумную Андромеду, у которой хватило мозгов не лезть на рожон, охватила Беллу со страшной силой.
- Что ты все караулишь? – прошипела она. – Оставь меня в покое! Оставьте меня все в покое!
Губы Меды задрожали, она отвернулась и побежала в свою комнату, путаясь в полах своей рубашки, а Беллатрикс удовлетворенно вошла в свою спальню и, заперев на ключ дверь, обессилено прислонилась к ней. Нет уж, если то, что произошло с ней сегодня вечером, называется любовью, пусть этим занимаются ее сестры.