Cherola (Apocalyptic_Dream) все записи автора

(Перевод статьи пока отложен)

Cherola (Apocalyptic_Dream) все записи автора

05.06.08 19:29
Источник: 
МОСКВА, 5 июня (Корр. АНН Родион Чемонин).

Хрустальна (Apocalyptic_Dream) все записи автора

Cherola (Apocalyptic_Dream) все записи автора

-СКА3КА- (Apocalyptic_Dream) все записи автора
Семейные ценности
По мере того как популярность 30 Seconds to Mars растет с реактивной скоростью, смогут ли Джаред и его команда выполнить обещание и остаться «группой для фанов»?


Есть что-то необычное в извиваюшейся очереди людей, выходящих из главных дверей Ливерпульского Mountford Hall. Публика очень разношерстная, в ней смешались представители разных полов, возрастов, размеров и даже национальностей. Чтобы понять, почему, нужно прислушаться, о чем говорят в толкучке. А говорят там не о предстоящем выступлении, а, наоборот, в прошедшем времени — об уже состоявшемся и увиденном. Совсем недавно. Всего 40 минут назад эти 700 человек (и с ними еще более 1300) были зажаты внутри зала и кричали что есть сил, когда Джаред Лето желал им доброй ночи.
По крайней мере, ненадолго.
Лето подчеркивает, что 30 Seconds to Mars любят делать все не как все. Многие группы претендуют на то же самое, но в данном случае у нас есть одно подтверждение. Сойдя со сцены, группа вернулась в свою гримерку. Пока холл пустовал, напротив главного бара поставили стол и три стула. Спустя полчаса, Лето и его одногруппники — брат Шеннон, который играет на ударных, и гитарист Томо Милишевич — садятся за него с маркерами в руках и говорят сотруднику службы безопасности, чтобы он открыл главные двери. Охранник выглядит неуверенно, как будто это не по правилам. Впрочем, так и есть.
«Все нормально, — говорит Джаред Лето, мягко, словно уговаривая ребенка открутить дополнительные колесики от своего велосипеда. — Все нормально, пусть они все заходят».
И вот 700 человек возвращаются в зал, чтобы встретиться с участниками 30 Seconds to Mars. В течение следующих 65-ти минут группа подпишет каждый протянутый плакат, каждый диск, каждый корешок билета, предмет из мерча и каждую часть тела, которая попадется на их пути. Доказательством уникальности подобных вещей служит то, что, несмотря на его голубые глаза и легкую улыбку, только двое поклонников попросили Джареда расписаться на их собственных телах, и он, похоже, не уверен, как реагировать на подобные просьбы. Впрочем, здесь дело не в сексе, и даже не во влюбленности; здесь дело в семье.
Тем временем четырьмя тысячами миль западнее кандидаты в президенты Барак Обама и Хиллари Клинтон очаровывают жителей Флориды. В европейской Культурной столице-2008, Лето делает то же самое теми же методами. Он заверяет каждого, что встретится с ним на предстоящих фестивалях «Give It A Name» в мае, он говорит с мамами и сестрами по телефону и отправляет фанатов «из народа» давать интервью журналистам.
«Иди, поговори с ним, — предлагает он, указывая на меня. — Расскажи ему о себе».
Сэм из Ливерпуля, ему 17, и у него есть марсианская татуировка на руке. Его мама сказала, что ничего, если он сделает татуировку, а его отец составил ему компанию в походе в салон. Сэм считает, что сегодняшние хэдлайнеры лучше Битлз. Спустя пять минут после его ухода, Тина и Джеспер из Дании рассказывают, что приехали в Англию на шесть концертов. Это, как они говорят, будет стоить им «минимум 5000 евро». Лучше всех оказалась Лили из Люксембурга. Она тоже путешествует вслед за группой. Лили работает в НАТО и собирается пересечь океан, чтобы совместить служебные обязанности и свою любовь к 30 Seconds to Mars. Она не говорит, подвергнет ли риску безопасность Европы ее отсутствие на работе. В свои сорок она собирается посетить как минимум половину концертов этого тура: Ливерпуль, Лидс, Лондон, Париж, Амстердам.

Лили, тебе не кажется, что это проявление своего рода умственного заболевания?
«Да я абсолютно чокнутая», — отвечает она.
Группа покидает свои места не раньше, чем каждый присутствующий пообщается с 30 Seconds to Mars. Джаред жмет руки всем работникам концертного зала и благодарит их за помощь и терпение. Потягиваясь, как после долгого, изматывающего полета, он улыбается восхищенным фанатам в знак того, что работа полностью сделана. Сделана, но не завершена; сейчас группа вернется в гримерку, чтобы посмотреть запись сегодняшнего выступления.
Потому что как бы хорошо оно ни было, всегда может быть еще лучше.


«Я заинтересован, — говорит Джаред Лето, — в качестве отдачи. Я также хотел бы, — продолжает он, — быть уверен в том, что вся наша работа выполнена на высочайшем уровне. Я заинтересован в людях, которые прошли через трудности, чтобы приехать и увидеть, как мы играем. Некоторые из этих людей приехали издалека, и это их вечер. Они проделали долгий путь, прошли через трудности, потратили тяжело заработанные деньги. Наша работа и состоит в том, чтобы отплатить им за это так хорошо, как мы умеем. Да, в этом моя страсть, но я также хочу видеть, что все сделано правильно».
Если бы я путешествовал по всему свету, и люди следовали за мной, я бы сходил с ума. Когда-нибудь было такое?
«Нет, никогда», — говорит он. Лето произносит это так, как будто отвечает на вопрос «был ли ты когда-нибудь черным?». Типа, «что за нелепость»? Почему бы им и не проехать от Версаля или Вероны до Ливерпуля или Лидса, чтобы увидеть группу? Потому что это не его группа, она — их.
«Знаю, наверное, звучит дерьмово, — говорит он, — но для них это так же естественно, как и для нас. Мы семья, состоящая из друзей».
В десять минут третьего, по серо-стальному мерсисайдскому полудню 30 Seconds to Mars прибыли в фотостудию Matchworks, расположенную на окраине города. По ним сразу же видно, что они одна команда: шумные, говорливые, умные и приятные. Тем временем, в шести милях отсюда перед Mountford Hall’ом уже начинают собираться очереди, но за какие-то часы до начала шоу группа 30 Seconds to Mars — всего лишь три американца, которые кажутся проще, чем вы могли бы их представить.
Некоторые различия между ними и другими группами становятся заметны сразу же. У них нет охранника или охранников, что для уровня, на котором они (и особенно Джаред) работают, просто неслыханно. Даже на сегодняшней автограф-сессии между группой и публикой не было ничего. Ничего, что могло бы предотвратить попытку похищения. У группы есть стилисты, но нет манерности в поведении. Не то чтобы он ходит в форме Tesco, но фронтмен сам укладывает свои сумки. Естественно, в том, что каждый сам заботится о своих сумках, нет ничего особенного. Даже несмотря на это, вы будете удивлены, узнав, сколько групп нанимают для этого кого-то еще.
«Почему у меня нет охранника?» — удивился Лето, но только лишь потому, что его спросили. Его стригут, пока я жду ответа, который звучит как: «…Не знаю. Думаю, я не хочу. Предпочитаю думать, что он мне не нужен». Раздается щелчок затвора фотоаппарата, стилист смахивает кисточкой обстриженные волоски с переносицы Джареда Лето. Пока чужие руки укладывают каждую прядку на свое место, Лето говорит: «О’кей, народ, выглядите естественно».
Между съемками он рассказывает истории. Говорит о том, как однажды они с группой заплутали на спуске со Столовой горы в Кейптауне, и как только «чудо» лунного света и мелькание сотен светлячков, в общем-то, спасли их от смерти. На секунду погружается в раздумья об этом. Задумчивость проходит, он начинает напевать что-то с диска «Pearl Jam», растягивая припев Alive комичным баритоном. На том месте, где вокал Эдди Веддера уступает место гитарному соло Майка МакКреди, Лето опускает глаза на свой Blackberry, который держит в руках. Говоря и печатая одновременно, Лето признается, что отправляет «как минимум» 400 е-мейлов в день, и получает примерно столько же. Вообще-то, может, и больше. По его подсчетам, между тем моментом, как он потеряет свой Blackberry, и тем, как «окончательно свихнется», пройдет «пять минут максимум». «Хорошо, если хоть так», — заключает Милишевич.


Не думаю, что это можно назвать проектом, созданным, чтобы потешить тщеславие. Несколько лет назад, находясь в своем первоначальном облике, 30 Seconds to Mars играли в Камденском клубе Barfly, и всем было наплевать. Несмотря на это, в 2003-м году к группе присоединился американец хорватского происхождения Томо Милишевич. Отец Милишевича держит франшизу «Dunkin’ Donuts» в Понтиаке, городке-спутнике Детройта, штат Мичиган, где каждый вечер можно услышать звуки выстрелов, которые там так же обыденны, как пение сверчков. В один из этих вечеров шальная пуля попала ему в ногу. Пребывая в шоке, Милишевич увидел, что истекает кровью и начал смеяться. На следующий день он понял, что эта пуля запросто могла попасть ему в голову. Он хотел сохранить ее, но врачи не разрешили.
Сейчас Милишевич сидит рядом с Джаредом Лето в заднем отсеке их тур-автобуса. Они едят зеленую лапшу с сыром и пирог с ветчиной из пластиковых тарелок. Снаружи появляются, чтобы тут же исчезнуть, два Ливерпульских собора, внутри — красный плюшевый декор создает ощущение чистоты и дома. Самый опрятный тур-автобус на свете едет в Лидс.
«Так это место, где мы играем сегодня, — спрашивает Шеннон. — Говоришь, там The Who записали альбом «Live at Leeds?»
Университет Лидса? Да.
«Уверен?»
Хоть дом на это ставлю.
«Круто!»
Этот вечер снова обещает полный аншлаг, и уже сейчас первые из сегодняшних двух тысяч фанатов начинают собираться в очередь на холоде западного Йоркшира. Билетов на любой европейский концерт на этой неделе, фактически, уже нет. Десять тысяч человек заплатили, чтобы увидеть группу в Лондоне, пять тысяч — в Париже, и так далее, и так далее… Дома, в Америке, второй альбом группы, «A Beautiful Lie», распродан тиражом более миллиона копий. В остальных странах продажи примерно так же высоки. Создатели альбома пытаются оставаться на одном уровне и смотреть в одном направлении с людьми, которых они и не мечтали называть «поклонниками».
«Это сложно, — признается певец. — Чем популярнее мы становимся, тем сложнее сохранять непосредственную связь с людьми, которые приходят, чтобы увидеть нас. Например, некоторые концертные площадки просто-напросто слишком большие, чтобы проводить там автограф-сессии. Но мы стараемся находить творческие решения практических проблем. Не скажу, какие именно, но мы работаем над этим».
Так было не всегда, конечно не всегда. На протяжении 2006 года 30 Seconds to Mars проехали в своем тур-автобусе 140 тысяч миль по Штатам. Один из их многочисленных водителей, сидевший на экстази, как-то уснул за рулем и проснулся только от грохота башенок разделительной полосы автострады. Они играли всюду: на площадках для барбекю, в студенческих городках в то время года, когда в них и студентов-то не было. На автобусной стоянке, где, как утверждает Шеннон, он освободил из клетки двух тигров. Однако, есть серьезные подозрения, что все эти сказочки могут оказаться чушью.
«Просто посмотри мне в глаза», — с тенью улыбки говорит он, когда его в 15-ый раз спрашивают, правда ли все эти истории.
В то время как колеса автобуса крутились все быстрее, жизнь внутри него кипела все активнее. И в то время как вся группа работала очень усердно, Джаред Лето работал так, будто от этого зависит его жизнь. Спросите его, и он наверняка ответит, что так есть. До сих пор так и есть. На протяжении тех двух дней, за которые была написана эта статья, он занимался каждой мелочью, связанной с группой. Был на встрече со своим менеджером по поводу нового клипа. На саундчеке в Ливерпуле, стоя на сцене, справлялся о состоянии конструкций задника. В гримерке в Лидсе он интересовался, можно ли будет взять напрокат лазеры для следующих концертов. В отеле работал до 4 утра вместо того, чтобы спать.
«Я забочусь обо всем этом, — говорит он. — Это то, чем я хотел заниматься долгое время, и я хочу делать все правильно. Я посвящен в каждую деталь, связанную с этой группой. Я хочу создавать что-то особенное для себя, для нас и для тех людей, которые приходят на нас посмотреть».
И вот для чего все это делается. Проведя на сцене Ливерпульского Mountford Hall час и пять минут, Джаред Лето и 30 Seconds to Mars доказали, что если все будет сделано правильно, люди потянутся. Увидеть стоящую на сцене группу хотя бы мельком практически невозможно. Пространство вокруг парализовано жаром и сжато до боли. И дело, кажется, даже не в двух тысячах человек, отрывающихся у сцены, а в переполняющем каждого упоении. Группа питает публику, публика питает группу. Все слилось в единое целое. Они насыщаются друг другом.
Девятнадцатью часами позже мы уже видим футбольный стадион Elland Road, возвещающий о том, что автобус въезжает в пригород Лидса. Тьма сгущается, собирается дождь. Чтобы добраться сюда, потребовалось три часа, на протяжении которых Джаред, кажется, не умолкал. Но, несмотря на его неутомимость, он сам нисколько не утомляет.
«Я все время жажду общения», — говорит он.
В начале 80-х Иан МакКей (Ian MacKaye) со своими друзьями сколотил хардкор панк-группу под названием Minor Threat. Одним из замыслов создателей группы было сведение на нет расстояния между публикой и исполнителем. Minor Threat не были и не могли быть последними. И несмотря на то, что 30 Seconds to Mars не имеют непосредственного отношения к проекту МакКея, они в какой-то степени не дают этим идеям умереть.
Покидая автобус, я вспомнил один случай, произошедший несколько лет назад. Дело было в 2005-м, на Top Of the Pops, тогда я был на студии с Green Day. Молоденький фанат и его мать, работающая на BBC, стояли рядом со мной, надеясь получить автограф. Когда группа показалась в поле зрения, женщина вышла чуть вперед с листком и ручкой. Еще до того, как она успела хоть о чем-нибудь попросить, охранник группы оттолкнул ее с пути, а группа тем временем юркнула в гримерку.
Я вспомнил этот случай потому, что сейчас перед тур-автобусом 30 Seconds to Mars так же стоит молоденькая поклонница со своим дедушкой. Автобус заехал на заднюю площадку перед зданием, где и располагаются гримерки. Эти двое ждут, стоя в темноте. Девочка взволнована и стесняется. Ее дедушка классически одет, этакий пожилой йоркширский джентльмен. В руках у него древняя камера Olympus. Они интересуются, захочет ли Джаред сфотографироваться? Да, дело, конечно, не мое, но….
Выходя из автобуса, Джаред слышит просьбу. Рядом с ним нет охранника, который защищал бы его от людей, не представляющих для него никакой опасности, и, кажется, он говорит с ними так, как мог бы говорить с кем угодно и где угодно. Конечно, он соглашается сфотографироваться. Прежде всего, с девочкой, потом с ее дедушкой. Но он никуда не торопится. Просто стоит и болтает с ними, не столько отвечая на вопросы, сколько ведя диалог. Спрашивает о старой камере, жизни в Лидсе, о том, о сем… И взгляд, которым он одаривает девочку и мужчину перед тем, как наконец зайти в здание, стоит всей этой статьи.
30 Seconds to Mars. Настолько реальные, что к ним можно даже прикоснуться.

Секреты багажа
Какие три вещи Джаред всегда берет с собой в тур?
Гитара
«Я всегда беру с собой гитару. Ношу ее всюду, куда бы ни пошел. Не могу без нее — я пишу песни везде. Только в этом туре я написал песни в Бельгии и Берлине».
Беруши
Чтобы нормально заснуть, нужны беруши. Когда вы путешествуете в тур-автобусе нужно постараться найти тишину, а с затычками это сделать проще.
Его Blackberry
«Не знаю, чтобы делал без своего Blackberry. С ним я могу сделать кучу работы без компьютера или стола. Храню в нем тексты песен для следующего альбома… много чего».

-СКА3КА- (Apocalyptic_Dream) все записи автора http://rope.icgo.fimc.net/staticweb/avplayers/musi...com/Show.asx?Episode=32366&end
ЖМЕМ И СЛУШАЕМ... ))

-СКА3КА- (Apocalyptic_Dream) все записи автора Дж: Ок, это 30STM, это Томо, я Джаред и вы смотрите nme.com.

Как день провели?

Дж: День провели… весьма потрясающе, об этом фестивале мы говорили уже несколько месяцев.

Т: Да, давненько, с тех пор, как о нем услышали.

Дж: Мы несколько лет знаем о его существовании, так что… потрясающим ощущением было просто знать, что мы собираемся в нем поучаствовать. Мы очень рады, шоу было замечательное, а день – феноменальный.

Как прошло выступление?

Дж: Сегодня все было очень мило.. Подняться на сцену и увидеть такое количество чертовых лиц…достаточно, чтобы крышу снесло. Мы слышали, что зрители download мгновенно дают обратную связь касательно выступления, слышали, что шоу может быть достаточно тяжелым, но мы получили просто потрясающий опыт, толпа замечательная. Спасибо всем с download, если вы сейчас смотрите 30 STM – спасибо вам за это огромное. День был отличный, и мы очень горды, что стали частью download 2007.

Какую песню вы можете назвать своей любимой с сегодняшнего выступления?

Т: Для меня, без сомнения, Battle of One .

Дж: Правда?

Т: Мы ее просто размазали, признаю без стыда, эту песню мы сегодня изничтожили.

«аплодируют друг другу»

Дж: Мне нравится отыгрывать песню, которая называется The Fantasy. В этой песне есть что-то такое, что особенно звучит «вживую». И мы все время стараемся приблизиться к исполнению ее 10-минутной версии, и это весьма мило, потому что дает песне возможность вдохнуть свободно.

Что будете делать дальше?

Т: Еще чуток поездим, завтра отправляемся в Цурих, на еще один фестиваль, верно?

Дж: Да, мы едем в Цурих, потом обратно в Лос-Анджелес, потом мы едем в…

Т: Австрия?

Дж: Возвращаемся в Швейцарию, нет, сначала Австрия, потом в Швейцарию, потом обратно в Лос-Анджелес, затем Япония, потом Южная Америка, после чего Мексика, и снова Лос-Анджелес. Потом нааа… Галапагосские острова?

Т: Мы, случаем, не подтвердили то шоу на Луне?

Когда снова вернетесь в Англию?

Дж: Если честно, мы одна из тех групп.. Знаете, мы должны признать, что мы порядочно повернуты на Англии, на всем, что так или иначе связано с Лондоном, и Великобританией в принципе. Вы должны понимать, что, живя в США и с ранних лет слушая (когда я перечисляю свои любимые группы, именно эти оказали на меня особое влияние) Led Zeppelin, The Who, Pink Floyd, и так далее… Есть что-то магическое в том, что ты, в общем-то, оказываешься в колыбели музыки, причем лучшей музыки из когда-либо созданной. Поэтому, раз мы просто фэны этих мест (мы понимаем, какое место мы занимаем на этом фестивале, мы сыграли Lounge Spot, и этому рады), но… знаете, просто прекрасно быть частью всей этой потрясающей музыки и культуры.

Вам нравится тур за пределами США?

Дж: Для нас в Штатах… Америка такая нахрен большая, можно ехать несколько дней и запросто пропустить разницу в культурах. Можно поехать в Новый Орлеан и понять, как сильно он отличается от Нью-Йорка, а Нью-Йорк, в свою очередь, от Сан-Франциско. Но нет ничего похожего на то, как вчера мы выехали из Германии, а проснулись уже в Италии…

Т: И попали просто в другой мир.

Дж: …знаете, совсем другое окружение. Это было очень интересно, и каждый раз, когда нам выпадали свободные десять минут, мы спешили пойти изучать город или городок, в котором находились. А если этого не делать, то просто проведешь все время за сценой, в этих металлических джунглях, и как бы весело поначалу не звучало, под конец становится довольно скучно. Но шоу были потрясающие, тур был потрясающий, и download.. Приятно быть частью всего этого.


http://www.youtube.com/watch?v=W9gXKmW97qk&feature=related

-СКА3КА- (Apocalyptic_Dream) все записи автора
30 Seconds to Mars: A Class Act


Журналисты «Rock Sound» пересеклись с 30 Seconds to Mars накануне их крупнейшего британского тура. Как оказалось, они не любят все, что касается их родины…
Фронтмен 30 Seconds to Mars Джаред Лето сейчас в Швейцарии, проводит по 10 часов в день в латексе. «Rock Sound» готов заверить, что это не имеет никакого отношения к неестественному сексуальному фетишу и вызвано исключительно потребностями его нового кино-проекта. Из-за огромного количества времени, которое он проводит в гриме с применением вышеуказанного синтетического изделия, он не смог поговорить с нами, поэтому экскурсию по пути невероятного взросления группы для нас провели гитарист Томо Милишевич и ударник Шеннон Лето.


Принимая во внимание то, насколько у вас хорошо сейчас идут дела, почему вы ждали так долго перед тем, как поехать в тур по Великобритании?

Томо: Хороший вопрос, но как вы думаете, случилось бы нечто подобное, если бы мы приехали раньше? Честно, я не знаю, почему потребовалось столько времени. Прорыв в Америке долго был для нас гиблым делом — потребовалось столько усилий и столько времени, но мы знали, что у нас хороший альбом, и что если люди его услышат, они полюбят его. Так что мы «послали на…» всех недоброжелателей и стали пробиваться дома, а перед этим годами не выезжали за пределы Штатов и Канады. Я придерживаюсь мнения, что всему свое время, и если бы мы приехали раньше, не думаю, что все это произошло бы. Знаю, что британские фанаты могли разочароваться, но считаю, что мы сделали все правильно.

Признание в Америке было важным для вас?

Томо: Да. Сначала мы хотели добиться успеха дома. Мы постоянно слышим о группах, которые пробиваются в Америке, а потом просто едут за океан, чтобы посмотреть, что там творится. Но мы хотели достигнуть признания непосредственно там, чтобы, уезжая, чувствовать, что мы можем завоевать весь мир.

Было сложно, когда Мэтт (бывший басист) ушел из группы?

Томо: Никоим образом не хочу умалять значения Мэтта, но его уход ни при каких условиях не выбил бы группу из колеи. Большая часть того, что вы видите и слышите, исходит от Джареда, поэтому единственное, что может серьезно повлиять на группу — это его уход, или уход Шеннона. Мэтт был отличным дополнением группы, но он не был счастлив в ее составе. Сейчас он играет в «Angels and Airwaves» и чувствует себя лучше, потому что они не гастролируют так много, к тому же он женат, поэтому «AVA» — гораздо лучший вариант для него. Сейчас с нами играет парень (Тим Келлехер), которому действительно нравится быть в группе, и наши шоу лучше оттого, что все четыре человека, находящиеся на сцене, любят быть на ней. Мэтт долго держался, но делал это по ошибочным причинам. Сначала без Мэтта было странно, но мы двигаемся вперед — Джаред вообще может записывать пластинку с кем хочет.

Шеннон: В любом предприятии или деле всегда есть люди, которые имеют свои интересы или проявляют активность где-либо еще, и тебе просто приходится считаться и мириться с этим. Что касается меня, я играю в группе с моим братом, я люблю это и я не вижу себя где-либо еще, но перемены всегда происходят вне зависимости от того, где или на какой работе ты работаешь.

30 Seconds to Mars — это бизнес?

Шеннон: Безусловно. Мы не просто четверо парней, играющих музыку. С одной стороны, мы занимаемся творчеством и делаем что-то на эмоциональном уровне, но деловая сторона дела тоже важна и сосредоточена на том, как нам продолжать гастролировать, как привлекать и заинтересовывать людей в нашей группе. Существует много путей и способов руководства деятельностью 30 Seconds to Mars. К счастью, этому способствует то, что у нас отличные отношения с нашим лейблом и фан-движением — Эшелоном (промо-команда группы).

То есть, можно сказать, что вы спланировали некоторые аспекты, касающиеся группы?

Шеннон: Это было хорошо продумано, хорошо спланировано и хорошо просчитано с учетом степени активности нашей группы. С другой стороны — творческая часть, которая была полностью естественной и никак не контролировалась, хотя мы делали некоторые расчеты и применяли формулы, которые, по моему мнению, были важны.

Каково самое большое заблуждение о группе?

Томо: Что мы богаты. Это сложно объяснить, но если вы не живете в нашем мире, вам кажется, что рок-звезды богаты, потому что их печатают в журналах и показывают по ТВ. Людям просто кажется, что у тебя много денег, но на самом деле это не так. Мы начинаем подниматься, но я не покупаю дом, а все еще живу в своей крошечной квартире в Лос-Анджелесе. У меня нет дорогой машины или чего-нибудь такого; если люди захотят посмотреть, где я живу, они будут разочарованы и, возможно, еще разок подумают перед тем как купить поддельную футболку или скачать альбом.

Торговля фальсифицированным товаром в местах выступлений в Британии вызывает недовольство у групп из США?

Томо: Да. В Америке мы можем пресечь пиратскую деятельность, потому что она противозаконна. В других странах все по-другому, поэтому любой может продавать плохие майки с отвратительными версиями наших лого на них, и никто не сможет с этим ничего поделать. Хотелось бы найти какое-то решение, но у меня его нет. Я слышал, что Bon Jovi нанимали отставных полицейских и брали их с собой в тур, чтобы те проверяли каждое место, где проходил концерт, и конфисковали нелегальный мерч; но поскольку не каждый может нанять собственную армию, такие люди могут уйти от ответственности.

Как продвигается создание следующего альбома?

Томо: У нас уже есть идеи шестидесяти песен. Теперь нам нужно добраться до студии, освободиться от наиболее слабых и начать совершенствовать самые сильные. Джаред сейчас пишет без остановки, поэтому у нас куча идей. С каждым годом мы становимся все более сплоченной группой, так что я в восторге от нового материала. Странно, как мы собрались вместе, сначала выпустили пластинку, а потом уже стали группой. Обычно сначала идет период совместного взросления, потом запись пластинки, а потом заключение контракта. У нас все было наоборот. Сначала мы записали пластинку, потом заключили контракт, и только потом стали группой. Сейчас мы знаем друг друга, это просто замечательно, и после тура по Великобритании мы собираемся немного поднажать и сесть за новый альбом.


Лето против безучастия: зеленый свет

Шеннон похож на своего брата в вопросе занятости. Заканчивая книгу и выставку своих фотографий, и при этом не прекращая гастролировать с группой, барабанщик также решил, что у него достаточно времени, чтобы начать новый проект.
— У меня есть шанс делать вещи, которые я бы не стал делать никогда, кроме как из-за этой группы, — признает он. — Сейчас я работаю над линией экологически чистой и безопасной одежды, и я пожертвую половину прибыли на защиту окружающей среды. Я хочу обратить внимание людей на это, взяв на себя ответственность. Я могу сделать это, потому что наша группа начала приносить кое-какие деньги, и у меня появилась возможность отдать долг планете и людям, о которых я забочусь».
Барабанщик, много путешествовавший отдельно от группы, ярый защитник той точки зрения, что лучше делать что-то, вместо того, чтобы не делать вообще ничего.
— Я стараюсь не попадаться в ловушки, появляющиеся на пути успешных групп, — говорит он. — Я люблю другие вещи. В нашем последнем туре по Штатам мы использовали автобусы на экологически безопасном дизельном топливе, и я был очень доволен этим».
Однако он не супергуманист и тоже наслаждается некоторыми благами комфортного путешествия в первом классе.
— Некоторые удобства действительно хороши, — улыбаясь, признается Шеннон. — Мне нравится летать первым или бизнес-классом, где я могу подумать о чем-нибудь другом, кроме как о том, насколько мне тесно. Но я думаю и принимаю участие еще во многих других делах, кроме покупки нового Ролекса или следования моде.



30secondstomars.ru

-СКА3КА- (Apocalyptic_Dream) все записи автора 1. Ваш второй альбом ABL в продаже с августа. Почему те, кто не успел его купить, должны это сделать?
Shannon – Если вы хотите услышать что-то отличное от других и уникальное. Альбом свежий и возбуждающий.
Laura – Отлично, а какими тремя прилагательными вы бы описали альбом?
Shannon – Ну, я кажется, ответил в предыдущем вопросе.
Matt – Не знаю точно насчет прилагательных. Но если альбом вам нравится, купите его или украдите, неважно. Мы музыканты, а не продавцы. Мы держимся от всего такого подальше.
Shannon – Есть возможность послушать его перед покупкой, так что, если нравится – берите.
2. Чем, по-вашему, ABL отличается от ваших предыдущих работ?
Shannon – Он более «сырой» и откровенный, в плане музыки и текста он более прямой.
Matt – Мы работали над ним всей группой.
Shannon – Вы поймете, когда послушаете.
Laura – Вы говорите, что работали над альбомом вместе. А кто записывал предыдущий?
Matt – Джаред и Шеннон. Мы с Томо попали в группу после записи.
Laura – А как?
Matt – На самом деле, с помощью Лу Перлмана. Ладно, шучу. Моя история не слишком отличается от других. Я переехал в Лос-Анджелес и жил с братом, друг которого дружил с этими ребятами.
3. В альбоме прослеживается невероятный рост группы. Что есть в этих песнях, чего нет в первом альбоме?
Shannon – Перед первой пластинкой мы никогда не записывались. Мы никогда особенно не были опытны с инструментами и всем процессом записи. Тогда у нас было много идей в голове. Сейчас же мы были уже знакомы с процессом и лучше его контролировали.
Matt – На втором альбоме больше сосредоточения. У нас были мозговые штурмы и встречи насчет песен.
Shannon – Он более структурирован. Для первого альбома у нас была куча идей, которые нужно было там-то и там-то реализовать, здесь же было больше целей, которых хотелось достичь.
4. Как работа с Джошем Абрахамом повлияла на альбом?
Matt – С ним было здорово работать. Он мастер оркестровки и знает, что и кому нужно делать. Из-за него песня «Attack» попала в альбом. Вы её выбрасывали, а он с упорством чирлидера стоял за эту песню, и вот она стала первым синглом. Так что мы ему обязаны.
Laura – Кто-нибудь из вас учился музыке в каких-то заведениях?
Shannon – Нет. В смысле, у нас не было каких-то сочинений для альбома – мы писали, как писали.
Matt – Я учился в музыкальном колледже Беркелей, там, в Бостоне, но с бОльшим уклоном в сведение. Я больше интересовался технической стороной, и это мне пригодилось, потому что в наших песнях много всякой всячины.
5. Какая песня из вашего репертуара лучше всего описывает 30 Seconds To Mars?
Matt – Сложно сказать. Как и ответить на вопрос, какая твоя любимая группа.
Shannon – Не знаю. Мы все время меняемся и развиваемся. Мы хотим расти над собой. Вот взять этот альбом: он другой и, надеюсь, следующий тоже будет отличаться. Мы меняемся каждый вечер, когда выступаем, так что я не уверен, что могу выбрать одну песню, потому что они меняются.
Laura – И как вы думаете, что важнее: альбом или концерт?
Shannon – Это две разные вещи, одинаково важные.
Matt – Они существуют отдельно, но я думаю, мы больше «концертная» группа.
Shannon – Это как яблоки и апельсины. Думаю, когда люди приходят на наши концерты, они получают ответы на многие свои вопросы. Мы выкладываемся на полную, потеем, истекаем кровью.
Matt – Мы вместе за вечер пинту крови теряем. У Шеннона часто кровь идет. Барабаны к концу концерта бывают покрыты кровью.
Shannon – Даже не знаю, откуда она берется.
6. Сейчас вы работаете с Virgin Records. А другие лейблы были заинтересованы в вас? И почему вы выбрали именно Virgin?
Jared – Это было так давно. Мы подписали контракт в 98 году, но с тех пор система изменилась. Теперь это совсем другая индустрия, чем раньше. Думаю, многие люди пытаются понять, куда она движется.
7. Вы сейчас в туре с Audioslave и Seether. Что было лучшим моментом в туре?
Shannon – Разговор с вами.
Matt – Все было быстро, даже не было никаких колебаний. Любой тур с группами вроде Chevelle, the Used и My Chemical Romance – отличная штука.
Laura – А их фанаты хорошо вас принимают?
Matt – О да. Я думаю, наша музыка достигает многих людей, и мы не хотим принадлежать к какому-то одному жанру, и это хорошая позиция.
Jared – В нас всего понемножку, потому что, например, фанаты the Used хотят мощного, эмоционального звука, и думаю, он у нас есть.
Matt – Мы много шумим.
8. Какой тур или концерт вывел 30STM на следующий уровень успеха?
Shannon – С Incubus
Jared – С Lollapalooza. Нет.
Shannon – Ну, не совсем, наверное, вывел, но мы чувствовали успех, когда играли с Incubus на больших площадках.
Jared – Мы столько уже отыграли, что что-то одно выделить сложно.
Shannon – Мы выступали как-то в Roxy или в Troubadour. Везде развесили белые простыни.
9. Если бы вы могли выступать перед любой группой, живой или мертвой, кого бы вы выбрали?
Matt - Clash и Sex Pistols
Shannon – Я бы перед Моцартом или Бахом выступил.
Jared – Если живой или мертвой, то получается, мы можем уйти в прошлое или в будущее. Так что я хотел бы встретиться с нами в будущем и выступить на разогреве у себя. У нас было бы два концерта. Сначала были бы старенькие песни, а потом новые.
10. Вы постепенно входите в мэйнстримовское вещание. Как вы считаете, важны ли сейчас радио и MTV вкупе с другими масс-медиа, например, Интернетом?
Shannon – Здорово, когда тебя слышат через эти механизмы.
Jared – Неважно, каким образом слушают твои песни – это твои песни. Если они в Интернете или на MTV, это все равно твоя музыка. Iggy Pop отдал песню рекламе машины и круизу. Он сказал, что она не была написана специально, но…
Laura – А есть что-либо, для чего вы никогда не продадите песню?
Matt – Да. Если это будет противоречить нашим принципам, то мы ничего не продадим.
Jared – Да, нам бы не хотелось, чтобы с нашей песней пропагандировался геноцид или что-то вроде того.
Laura – А что думаете о скачивании песен?
Jared – Все непросто. Я понимаю, что все хотят получать музыку дешево и быстро. Но тогда не было бы таких групп, как U2, если бы они начинали сейчас. Рекорд-лейблы занимают такую позицию, при которой вам нужно поддерживать группы. Если вам нравится группа, то купите их альбом. Покупка альбомов действует на лейблы, как ничто другое.
11. Если бы у тебя был выбор между актерской карьерой, как у Тома Хэнкса, или музыкальной, как у Пола МакКартни, что бы ты выбрал?
Jared – Знаете, ни то, ни другое. Я очень благодарен любой возможности в обеих сферах и своему опыту. Я очень горжусь обеими карьерами. У нас, может быть, и не самый большой фан-клуб, но думаю, у нас самые преданные фанаты, и я от этого невероятно счастлив.

-СКА3КА- (Apocalyptic_Dream) все записи автора
Нам уже дважды представлялась возможность брать интервью у актрис вместе с их группами, и каждый раз мы видели одно и то же: крайнюю осторожность в общении с журналистами, непременно кислые мины, невосприимчивость к критике – и в итоге все это заканчивалось печально для интервьюера.
Осторожность в отношении прессы проявляется совершенно по-разному, но, как правило, присутствует полный контроль за ходом интервью, числом вопросов и прочим. Это, например, касается Джады Пинкетт (Wicked Wisdom) или Джульетт Льюис, которая уклоняется от некоторых вопросов, отвечая на предыдущие, чтобы успеть все обдумать и увидеть, что никакой опасности нет.
В случае с Джаредом Лето все совершенно по-другому - это совершенно неординарный человек, когда встречаешься с ним лицом к лицу. Он получает удовольствие, выкидывая разные фишки, слишком неожиданные, чтобы быть к ним готовым. Может быть абсолютно все, что угодно: заигрывание с двусмысленными фразочками, съемка на камеру всего интервью с вашей физиономией крупным планом или постоянное поедание чего-то во время разговора. Несмотря на то, что мы встречались раньше с сотнями музыкантов, время с Джаредом проходит совершенно по-особенному, и вроде бы все расписано заранее, но в то же время это общение никогда не обходится без сюрпризов.
Во время интервью мы несколько раз увидели перемену его настроения: вначале он владел ситуацией, потом был немного сбит с толку, когда назвал наши вопросы «неприятными», и, наконец, успокоился, когда он осознал, что мы не хотим его обидеть. А в конце интервью этот парень крепко обнимает тебя, улыбается и спрашивает, следует ли ему побриться или нет, или, скажем, перекрасить волосы в черный и подстричься. Определенно, Джаред ничего не делает так, как остальные люди. Следует ли напоминать, что он покорил кучу людей своей ABL? И вот в завершение тура по Франции два их выступления пройдут 30 мая в Берси вместе с Linkin Park и 31 мая на Монмартре. Мы первым делом примчались сюда, чтобы узнать что-нибудь еще об этой группе, которая практически покорила всех.
Для начала, я хотел бы поговорить о ваших первых шагах в музыке. Каковы ваши самые ранние воспоминания об этом?
Джаред:Мама всегда брала нас с собой на концерты. Музыка была такой громкой, клубы так ярко переливались красными огнями, что это нас немного пугало. Мой первый концерт был на чем-то вроде арены, я даже не помню уже, чей это был концерт.
Шеннон: Дженис Джоплин, наверное. (Дженис Джоплин умерла еще до рождения Джареда).
Серьезно?
Шеннон: Ну или что-то типа того. Еще я помню какие-то фестивали, на которых мы носились везде как парочка дикарей, изображая самолеты.
Томо: Я помню, в детстве, отец, большой поклонник Shadows, дарил нам их альбом на каждое Рождество.
Джаред: (глядя на Томо) Кто давал тебе слово? Даже не думай!
Когда вы осознали, что хотите быть музыкантами?
Шеннон: Не могу припомнить конкретного момента, когда я подумал, что хочу стать музыкантом. Это просто что-то, что я умел делать, и я много работал над своей музыкой. И уже потом каким-то естественным образом мы с братом пришли к созданию 30STM.
Джаред: Томо?
Томо: (выглядит обиженным) Пожалуй, пропущу ход. (Мы уговариваем). Что касается меня, это было едва ли не…
Джаред: Даже не думай!
Томо: Все, я пошел. (Встает и собирается выйти, но мы удерживаем его за руку).
Джаред: Прошу прощения, я был вынужден это сделать! (Все истерически хохочут). Безусловно, он много практиковался, и у него явный талант.
Томо: В последнее время, действительно, я задался целью стать лучшим гитаристом во вселенной. Это конечно может занять всю мою жизнь и даже больше, но это не страшно. Может быть, если я не стану лучшим гитаристом в этой жизни, у меня получится в следующей.
Джаред: А этот парень мечтатель!
Как вы начинали с вашей группой, и каково было ваше представление обо всем этом в начале?
Джаред: У нас всегда была страсть к созданию чего-то особенного, необычного, что могло бы изменить традиционные представления о музыке. Я думаю, мы дали достойный ответ всем тем людям, которые причисляют себя к особой эстетике. Мы придерживаемся этой линии с самого начала. Это как путешествие, но я не знаю, достигнем ли мы когда-нибудь пункта назначения. Я полагаю, что этот путь сам по себе и является целью.
Ну и как долго вы собираетесь продолжать заниматься этим?
Джаред: Пока не заберут кровь из моих вен, и воздух из моих легких. И пока не вынут глаза из вен…
Шеннон: Из орбит! (смеется)
Джаред: Да, точно, из орбит. Ну, на французском это звучит более поэтично…
Пришлось ли вам чем-то пожертвовать, чтобы стать музыкантами? И чем именно?
Джаред: Думаю, когда ты идешь дорогой собственного творчества, ты всегда ищешь перемен, непрерывно бросаешь вызов и чем-то жертвуешь. Но, в конце концов ты будешь вознагражден. Таким образом, все уравновешено, это как бы возвращает нас к естественному ходу жизни. Когда ты упорствуешь и преодолеваешь препятствия, награда тем более высока, поскольку благодаришь за это самого себя.
В самом начале вас сильно критиковали. Говорили, что вы звучите очень похоже на A Perfect Circle или что ваша группа долго не протянет. Влияет ли на вас подобная критика в какой либо степени?
Джаред: Никогда раньше о таком не слышал.
Может быть, просто не читали журналов…
Джаред: Спасибо, что сообщили. Когда ты выходишь на сцену и решаешь сделать свою жизнь, свою работу, свое творчество публичным, всегда находятся те, кому ты нравишься, и те, кому нет. Ты принимаешь это и двигаешься вперед. Иногда это разочаровывает и расстраивает, и тогда приходится бороться. Таково положение вещей, и иногда его непросто принять. Добро приходит вместе со злом. Есть тысячи людей, которые покупают наши диски, и один товарищ из журнала, которому мы не по душе. Ну и кого вы выберете? Мне тоже не нравится многое из того, что нравится другим.
А как насчет вашего второго альбома? Хотели ли вы с его помощью отомстить всем этим критикам?
Джаред: Отомстить? Ну, я не думаю, что оно того стоит. Поначалу конечно чувствуешь некоторое облегчение, но это временно. Мы попытались сделать лучшую запись, на какую только были способны, запись, которой мы могли бы гордиться. Вот, что мы делали, и мы довольны результатом.
Шеннон: И у нас есть возможность ездить в мировые турне, что позволяет нам делиться результатом с людьми.
А что вы думаете о фанах, которые предпочитают ваш первый альбом второму?
Джаред: Понятия не имею. Вы задаете так много плохих вопросов… Все интервью будет таким?
Это вопрос, который был задан на нашем форуме…
Джаред: Мне кажется, в какой-то степени это клише. Присоединюсь к тем, кто считает, что первая запись группы всегда самая лучшая. Я люблю первый альбом Smashing Pumpkins, но мне так же нравится их «Siamese dreams», в то время как множество людей говорят, что именно их первый альбом - лучший. Другие полагают, что «Bleach» группы Nirvana лучше, чем «Nevermind», который был более мейнстримным и более принимаемым. Но, я думаю, так это рассматривают ограниченные люди.
Думаю, в большинстве случаев люди предпочитают первый альбом, потому что именно с него началось их знакомство с группой…
Джаред: Ну конечно! Но знаете что? Я надеюсь, что каждый альбом, который мы запишем в будущем, будет отличаться от предыдущих. И очень возможно, что наша новая запись будет менее востребована людьми, которые купили второй альбом. Кто знает? «30 seconds to Mars» - действительно особенный и оригинальный альбом. Но кого мы должны слушать? Тысячи людей, которые его купили, или 6 миллиардов… э-э, 6 миллионов тех, кому он не понравился? В конце концов, это не так важно, потому что невозможно рассудить, кто прав, а кто нет. Мне нравится первый альбом, мне кажется, что он очень интересен. И мы гордимся им. Нам нравится исполнять его живьем, но тем не менее сейчас мы сосредоточены на том, что рассказываем другую историю – «A Beautiful Lie», и может поэтому первый альбом осуждают? Это же как иметь детей: даже если ты любишь одного больше, чем других, ты никогда этого не признаешь.
Шеннон, последний раз когда я брал у вас интервью, я заметил, что вы очень заботитесь о своем брате.
Джаред: Это точно, он очень заботливый.
Шеннон: Будьте осторожны с тем, что собираетесь сказать!
Почему это так? От чего вы хотите его защитить?
Шеннон: А почему бы и нет? Совершенно нормальное братское чувство. Я просто защищаю свою семью. К тому же он блестящий артист, который много работает, чтобы позаботиться и обо мне в том числе!
Как вы думаете, вы сильнее него?
Джаред: Я думаю, мы друг друга дополняем.
Что вообще дает вам пребывание в этой группе?
Шеннон: Это одна из самых потрясающих вещей на свете, одно из самых классных состояний. Это непрерывное обучение и совершенствование, и я уже не представляю себя занимающимся чем-то другим, ни в каких других обстоятельствах.
А что касается тебя, Томо, трудно было найти свое место в группе, где такое взаимопонимание между двумя людьми?
Томо: Кто сказал, что это сложно? Это всегда очень просто – играть с ними в группе. Мы отлично понимаем друг друга. Я знаю свое место – и это здорово. Нам нравится играть вместе на сцене, и создавать вместе музыку. В этом нет совершенно ничего сложного.
Когда я смотрел ваше выступление в Париже, я видел именно группу, а не только двух ее участников, как некоторые думают.
Томо: Спасибо.
Джаред, твои тексты кажутся написанными под влиянием вдохновения и от этого несколько хаотическими. Происходит ли это от некоторой раздвоенности твоей личности?
Джаред: Да, пожалуй. Я думаю, что когда ты работаешь над чем-то – будь то запись, книга или рисунок, в этом всегда присутствует динамика, которая не позволяет тебе делать одно и то же снова и снова. И ты сам создаешь эту двойственность, что-то вроде беспорядка радости, страдания и жизни. Это то, о чем мы пишем; мы описываем человеческие переживания. Вот откуда пришло слово «запись», и каково его истинное значение. Это то, что мы сделали в ABL. Мы записали эти моменты, эти путешествия, эти переживания. Время идет. Если бы переживания были зеркалом, музыка была бы способом зайти с другой стороны, посмотреть на вещи с иной перспективы. И это очень интересно – суметь показать все это.
Кроме того, в ваших текстах присутствует некоторая двусмысленность, которая позволяет анализировать их множеством разных способов. Откуда приходит ваше вдохновение?
Джаред: Из жизни, путешествий, общения с людьми, книг, которые я прочел и опер, которые посмотрел. Я использую множество разных источников.
А когда вы пишете эти тексты, имеется ли у вас подробное представление о том, что получится, или они рождаются в процессе?
Джаред: И то, и другое. Иногда ты пишешь о каких-то образах, картинах, которые существуют в твоей голове. В другой раз ты комментируешь то, что происходит вокруг тебя, в обществе. Все это зависит от того, что для тебя в данный момент важнее. Все песни различны. Ты начинаешь писать, и постепенно слова обретают нужный смысл. Что касается этого альбома (ABL – прим. пер.) я всегда начинал писать, имея в голове какую-то идею.
Как по-вашему, способна ли киноиндустрия вдохновить сильнее, чем музыка?
Джаред: Это два принципиально разных подхода. Это как сравнивать профессии химика и хирурга – абсолютно разные вещи.
Вам нравится снимать ваши клипы в виде маленьких кинокартин. Кроме того, вы предложили вашим фанатам выбрать следующий сингл между «A Beautiful Lie» и «The Fantasy». Каким будет сюжет вашего следующего клипа?
Джаред: (все еще погружен в предыдущий вопрос) Я пока не знаю. Я думал, к примеру, о Франции, о чем-то таком особенном. Но теперь, когда вы рассказали мне, как много плохого люди думают о нас, то я уже даже не знаю.
Ну, я просто выполняю свою работу…
Джаред: Я понимаю, что это ваша работа, но, может быть, теперь я изменю свое мнение, я больше уже не уверен. Могу я спросить вас: почему вы задаете много именно таких вопросов?
(Самое непонятное место в интервью. Причем, не особо оно понятное и на английском тоже. – прим. пер.)
Я выбираю вопросы в зависимости от их важности, от способности вызвать отклик. И они не негативные, просто аналитические.
Джаред: Может, это перевод с французского на английский рождает негативный оттенок.
Планируете ли вы в ближайшем будущем выпустить DVD? Какова будет его концепция?
Джаред: Я пока не думал. Это должно быть круто, но пока мы просто слишком заняты. Мы уже обсуждали эту идею, однако нужно найти время. Нам бы не хотелось выпускать такой классический DVD с записями концертов и продавать его, исключительно чтобы сделать деньги. В общем, пока ничего конкретного, но мы действительно хотим сделать это. Последний концерт в Париже был просто потрясающим. Мы получили массу удовольствия, и все еще не перестаем обсуждать. Мы полюбили этот город с самого начала. Наш первый альбом имеет особые отношения с Францией и мы думаем что здесь почувствовали эту связь больше, чем в других странах. Безусловно, именно поэтому концерт получился таким впечатляющим. Мы вернемся сюда, чтобы открыть выступление Linkin Park, и у нас будет свободное время перед концертом на следующий день. Я предложил это ребятам, потому что у нас было такое потрясающее выступление в тот последний раз, что нам хотелось бы повторить это. Как ни странно, мы должны отдыхать, но вместо этого все же будем играть. На Елисейских полях, Монмартре. Я надеюсь, будет очень энергично. Кстати, там есть сидячие места?
Нет, их не будет.
Братья Лето вместе: Круто!
Джаред: Первый концерт в Париже был выше всяких похвал, просто самый пик европейского тура, того же самого мы ожидаем и от следующего раза.
Шеннон: Может быть, самого пика за весь год!
Джаред: Точно! Концерт года! Для нас это будет действительно особенный вечер. Мы не можем дождаться, когда вернемся. Мы бы хотели сделать что-то действительно уникальное и необычное.
Хотите ли вы сказать что-нибудь своим фанатам?

Джаред: Merci. Merci beacoup!
Шеннон: Gracias. We love you.
Джаред: Te guero. Je t’aime. Фанаты – один из самых важных элементов 30STM. Мы создали действительно уникальную команду фанов. И этим мы отличаемся от других групп. Это люди, которые верят, полностью погружаются в то, что мы делаем, и они являются огромным источником вдохновения, эти отношения очень нас поддерживают. Мы очень благодарны.
Если бы вы могли задать им вопрос, что бы вы спросили?
Джаред: Мы попросили бы их прийти на концерт посмотреть на нас.
Шеннон: Мы регулярно спрашиваем их о чем-то, мы видим их постоянно, когда играем.
Джаред: Я ценю те отношения, которые у нас сложились.
Знаете ли вы каких-либо французских исполнителей?

Джаред: Air, Daft Punk, Serge Gainsbourg и Jean-Michel Jarre…
Я слышал, что когда вы приходили на Canal+, несколько фанатов бросились на вас, и вы испугались. Но когда вы на сцене – вы всегда в окружении фанов…
Джаред: Вы читали только желтую прессу. Но что лично вы видели?
Некоторые фанаты говорили мне…
Джаред: Но вы сказали, что вы видели что-то еще, так?
Да. На концерте вы были рядом с ними на самом краю сцены!
Джаред: Точно!
Шеннон: Да, это правда. И вы видели это собственными глазами, неважно, кто что пишет. Вы видели правду.
Джаред: На Canal+ были несколько человек, которые были немного не в себе, и там были папарацци. Думаю, кто-то из них толкнул моего брата, подбежала охрана, но я не принимал в этом участия. Вы, конечно, могли прочитать об этом в таблоидах. Но мне кажется, это не то место, которое может служить источником информации. Потому что все основано на лжи, ошибках, сплетнях и слухах.
Ну тогда я здесь, чтобы восстановить справедливость!
Джаред: Точно. Вы видели правду, и вы должны о ней рассказать. Это был бы действительно достойный поступок. Потому что у нас на самом деле очень хорошие и прочные отношения с нашими поклонниками. Спасибо вам. Спасибо большое.

-СКА3КА- (Apocalyptic_Dream) все записи автора
Джаред Лето
30 Seconds to Mars
Он может спуститься через наш дымоход в любое время…


— Что стало для вас самым ярким моментом уходящего года?
— Это был невероятный год для нас. Последние пара лет, по сути, были просто необыкновенными. После стольких лет упорной работы то, что события наконец начинают развиваться, кажется фантастическим, и требуется некоторое время, чтобы осознать, что они действительно развиваются. Вероятно, яркими моментами этого года стали первые широкомасштабные выступления за пределами Соединенных Штатов. Это было правда невероятно — играть в стольких разных странах!
— Что стало самым странным происшествием за этот год?
— В этом году много странных вещей происходило и с группой. Недавно я поехал в Никарагуа. Вообще-то, долгая история, но закончилось все тем, что я застрял в этой стране, и мне пришлось тайком пересечь границу, чтобы выбраться оттуда. Это было довольно странно.
— В этом году ты был выбран «Злодеем Года» по результатам голосования читателей Kerrang!. А кто для тебя стал главным злодеем-2007?
— Для такого определения можно найти много легких мишеней — в Штатах все, что нам нужно сделать — это посмотреть на наших политиков. Когда начинаешь путешествовать по свету, ты также начинаешь опасаться вещей, которые выходят за границы того, к чему ты привык; начинаешь замечать определенные вещи. Но, я думаю, во всех есть лучшее и худшее, и вместе мы все герои и злодеи. Интересно наблюдать за некоторыми изменениями в отношении таких глобальных проблем, как мировая катастрофа и нарушение прав человека.
— Насколько болезненным был уход басиста Мэтта Уоктера из группы в уходящем году?
— Это произошло лучшим образом из всех, какими подобные вещи вообще могут происходить. Это было время перемен, и мы его приняли. И это точно не было чем-то негативным.
— Твой день рождения в День подарков (следующий день после Рождества, когда принято обмениваться подарками — прим.). Ты совмещаешь празднование Рождества и дня рождения?
— Зависит от того, как близко находятся друзья. Но обычно у меня, правда, скромный день рожденья, потому что 26-го все, как правило, только возвращаются оттуда, где они провели предыдущий день. Думаю, раньше люди совмещали эти праздники, но это никогда меня особо не волновало.
— И ты никогда не чувствовал себя потерянным в праздничной беготне?
— Совсем нет, никогда не чувствовал чего-то подобного. Вообще-то 23-го день рожденья у моей мамы, поэтому для нас это всегда было веселым временем года.
— Что собираешься делать на Рождество в этом году?
— Даже не знаю пока. Мы будем работать до 22 декабря, и большую часть времени я буду в Европе, но уже под конец, наверное, вернусь в Штаты.
— Каков твой идеальный подарок на рождество?
— Идеальный подарок, чтобы дарить или получать? Вообще-то, сейчас я предпочитаю дарить подарки. Когда ты ребенок, всегда важнее, что подарят тебе. Я был таким же и не мог дождаться момента, когда можно будет открыть подарки, но сейчас приятнее возвращать любезность, внимание, если посмотреть на это так.
— Январский тур по Соединенному Королевству — идеальный способ начать новый год, не так ли?
— И не могло быть лучше. Мы, несомненно, с нетерпением ждем возвращения в UK, потому что мы всегда отлично проводим время, играя здесь. Это, конечно, неплохой способ начать год.
— Стоит ли ожидать выхода нового альбома 30 Seconds to Mars в следующем году?
— Он может выйти в следующем году, может в 2012. Мы склонны к подходу, что пластинка готова тогда, когда она действительно готова, мы не хотим ограничивать ее запись никакими временными рамками.



30secondstomars.ru

-СКА3КА- (Apocalyptic_Dream) все записи автора
От редактора «Kerrang!»
У 30 Seconds to Mars сложились довольно непростые отношения с нашим журналом. Когда я встретился с Джаредом Лето на фестивале Download в июне, он сказал, что их фанаты, настолько радикальные и преданные, насколько вообще можно встретить, сделали значки с надписью “Fuck Kerrang!”. И у нас до сих пор есть авторы, которые относятся к этой группе с презрением. Но среди нас много и тех, кто был покорен группой Лето, их невероятной профессиональной этикой, потрясающими живыми выступлениями и эпическими песнями. Поэтому мы с гордостью помещаем группу на их первую журнальную обложку в Британии. 30 Seconds to Mars не похожи на другие группы, как вы можете понять из блестящего рассказа Николы Браун. И, возможно, вы влюбитесь в них уже сейчас…


В бесконечность и за ее пределы

Благодаря гигантской армии фанатов, 30 Seconds to Mars стали одной из самых успешных групп года. Пора открыть тайну о том, что ее фронтмен Джаред Лето…

«Замолчи! Ты все выдумываешь!»

Джаред Лето, 35-летний голливудский актер, культовый секс символ и настоящая рок-звезда в обличии фронтмена и музыкального двигателя 30 Seconds to Mars, смеется. Он сидит на скамейке в лондонском Гайд-парке. Выглядит как тень: бледный и с головы до пят одетый в черное. Выделяются только его вводящие в ступор лазурные глаза и кислотно-оранжевые блестящие шнурки на кроссовках. Его плечи подрагивают, а широкая улыбка сияет, придавая его лицу ту мягкость, которой нет, когда его губы расслаблены. ­­­­­­­

«Никогда такого не слышал! — восклицает он, изображая изумление и шок. — Боже!»

Как актер, снявшийся в более чем 15-ти успешных картинах, включая такие, как «Реквием по мечте» и «Бойцовский клуб», и давший интервью больше, чем хэдлайн-выступлений, загадочный Лето знает, как играть в эту медиа-игру. Копните чуть глубже — и вы узнаете, что обычно в компании журналистов он придерживается строгих правил поведения: ледяное выражение лица и непробиваемая приватность. Добавьте его острую проницательность, ум и начитанность к тому, что его пресс-менеджеры обычно дают четкие указания, проясняя детали и оговаривая темы разговора, которые будут и, что еще важнее, не будут приветствоваться в беседе, — и вы получите рецепт неприязни. Именно это обеспечило Лето репутацию сложного, тщеславного и, по мнению некоторых, высокомерного и грубого человека.

Но есть одна вещь, которая обычно не отмечается, или, может, даже просто не берется во внимание — у него есть чувство юмора, злое, сухое чувство юмора, которое распространяется на все, вплоть до насмешек над самим собой. Возможно, сбой биоритма заставляет его немного ослабить защитную реакцию: он и его одногруппники — брат-ударник Шеннон и гитарист Томо Милишевич — прилетели в Великобританию прошлой ночью для подготовки к шоу в Академии Брикстон, билеты на которое были полностью распроданы; или может позднее летнее солнце и поющие на деревьях птички привели его в обезоруживающе дружелюбное и открытое расположение духа. Как бы то ни было, Лето сидит рядом со мной, но это совсем не тот Лето, к встрече с которым я готовилась.

Говорят, что никогда нельзя узнать человека по-настоящему. Может быть. Но если вы хотите украдкой взглянуть на истинную натуру собеседника, вам нужно его удивить. Подать крученый мяч и понаблюдать за реакцией. Естественно, он может быстро вернуть себе самообладание и с должным профессионализмом тут же отбить его прямо в тебя, но в те секунды, которые идут сразу же за сказанным, когда он пропускает услышанное через уши и регистрирует это в мозге, ты видишь действительно то, с чем имеешь дело.

Учитывая, что Лето на просьбу описать себя в пяти словах мягко, но решительно отвечает: «Мы. Достаточно. Поговорили. Обо. Мне», этот метод довольно рискован, но за стерильным спокойствием скрывается что-то еще. Это просто нужно вынести наружу… Или освободить…

Вокруг тебя ходит куча слухов, Джаред.

Картинно закатывает глаза.

Хочешь послушать два моих любимых?

«Конечно», — отвечает он, растягивая слово чуть дольше, чем нужно.
Первый о том, что во время секса ты любишь испражняться на людей.
Пауза. Короткая, но однозначная. Тут Лето нарушает тишину, выбрасывая руки вперед.

«Прекрати!» — Еще одна пауза.

«Это самая забавная вещь, которую я слышал за всю свою жизнь!» — выдавливает из себя слова в промежутках между долгими смешками.

Второй о том, что во время секса ты просишь своих любовниц притворяться мертвыми.

Смеется еще больше.

«А, ну да, естественно, а кто нет? — саркастически замечает он. — Это просто смешно!»

Так что, неправда?

«Хммм, неужели ты думаешь, что даже если бы это было правдой, у меня бы хватило дерзости признаться?»

Люди задавали и более странные вопросы, я уверена.

«Эй, видит бог, что так и есть, но эти два не такие. Плохо, что ты не знаешь правды. Боже, если бы ты только знала…»

Лето ухмыляется и в истинно актерской манере одаривает меня незабываемым взглядом, способным плавить лед и разбивать сердца, но ему самому ничего не стоящим.

«Кстати, ты просто должна была это выдумать! Потому что я уже слышал все о себе, — говорит он, откровенничая. — Я слышал, что я шлюха, что я гей, что я курю крэк, что я сижу на героине, что я самый милый парень на всем белом свете, что я полный ублюдок, что от меня забеременела одна, и что трахал я другую…»

«Я все это уже слышал,— добавляет он, — и уверен, что услышу еще больше».

Лето не выдает чего-то большего, рассказывая не натянуто, но и не просто. Кажется, что он говорит вечно, растянутыми, вьющимися и воздушными, уносящими в никуда предложениями о музыке его группы — его «искусстве», переключаясь на разговоры о том, «что такое быть человеком», изо всех сил стараться не допустить чужих взглядов на самые интимные стороны его личности. Но стоит только открыться ему, показать, что вы полностью готовы к «общим переживаниям», как любит говорить Лето, на протяжении всего времени в его компании, и их последствиям, — и засовы начинают медленно открываться. Похоже на принцип «ты — мне, я — тебе».

«Что я действительно не люблю, так это пассивность, — объясняет он. — Я люблю активные, яркие переживания».

30 Seconds to Mars начали продвигаться в 1998-м, когда подписали контракт на запись с лейблом «Virgin Records», который спустя почти 10 лет все еще остается их домом. С тех пор они успели выпустить два альбома, но перемены стали происходить только летом 2006-го, когда, по прошествии почти года с момента официального релиза их второй пластинки «A Beautiful Lie», группа стала значимой силой в мире рок-музыки и, наконец, перестала восприниматься как еще один тщеславный проект популярного актера, решившего поиграть в рок-звезду. На сегодняшний день они продали более миллиона копий альбома в США, и британские продажи не сильно отстают: билеты на выступления разлетаются, площадки для концертов становятся круче с каждым новым туром, а в августе Лето и компания стали гордыми обладателями награды «Kerrang! Awards» в номинации «Лучший сингл» за их хит The Kill. Наконец-то, после «нескольких лет выступлений для 20 человек в зале», звезды расположились таким образом, что 30 Seconds to Mars готовы стать повелителями вселенной.

«Нужно быть очень осторожным, ища похвалы, — предупреждает Лето, когда я спрашиваю его о нынешнем успехе группы. — Мы просто пишем музыку, в этом нет ничего такого. Для нас это — наша жизнь, поэтому и нам, и тем людям, которые в это верят — все это очень важно. Но это не должно быть так существенно для всех остальных».

«Похвала не обязательна, — продолжает он после длинной паузы. — Здорово, когда тебя хвалят, это замечательное чувство; а неодобрение расстраивает, но это не остановит нас в намерении быть теми, кто мы есть. Я имею в виду, что если бы мне пришлось выслушивать только слова одобрения, я бы и дня не провел на сцене! Но критика, если она аргументирована, как бы она тебя ни расстраивала, может многому научить. Естественно, я никогда не был идеален. Я делал множество ошибок. Я говорил глупости, я играл меньше, чем надеялся, но я стараюсь изо всех сил».

Что действительно поражает в Лето, так это его аппетит к работе. Он называет своим и лучшим, и худшим качеством упорство, признаваясь, что «очень пылко относится к жизни и своему творчеству». И он все время сменяет деятельность в группе деятельностью в кино. «Я определенно не стыжусь своих актерских работ, — говорит он, — и я не рассматриваю себя как скрытого музыканта, который вырвался на свободу и нашел свою истинную страсть».
Удивительно, что у него вообще находится время думать о чем-то.
«Я неустанно нахожусь в процессе достижения цели и очень этому рад, — признается он. — Разница в том, что другим людям нужно спать, а я всегда говорил, что отосплюсь на том свете!»

А сколько часов ты спишь по ночам?

«Мало».

Три?

«Да, но — почему бы и не побаловать себя? — иногда четыре или пять».

Не нужно ходить к психиатру, чтобы понять, что такая строгая профессиональная этика — следствие его тяжелого детства, о котором он, что бывает редко, упоминал сегодня, но каждый раз лишь вскользь.

«У меня было интересное детство, — тихо признается он. — Мать-одиночка, двое детей, постоянные переезды. Я рос очень, очень бедным. Это было очень трудно, но все испытания не были чем-то особенным для нас, потому что они были нашими общими испытаниями».

Он останавливается и тихо добавляет:

«Я не хочу, чтобы ты, да и я, в общем-то, плакали, так что…»

Потом продолжает:

«Живя в тех условиях, в которых я рос, я даже представить себе не мог, что я буду обладать пивилегией писать музыку, сниматься в фильмах, или приехать в Лондон. Иногда необходимо напоминать самому себе, насколько невероятны эти переживания».

Младший (Недоработка в оригинале статьи Kerrang!. Шеннон – старший брат. — прим.ред) брат Шеннон, который живет с Лето в Лос-Анджелесе, говорит о том, что любовь братьев к искусству и музыке также развилась в очень раннем возрасте.

«Мы росли, рисуя, слушая “Pink Floyd” и “Led Zeppelin”, — объясняет он. — Мы были очень бедны, поэтому у нас даже телика не было, так что мы очень много рисовали и мастерили поделки из всего, что только могли найти».

Еще Шеннон с гордостью подтвердил, что именно Лето режиссировал все грандиозные, совершенные клипы группы, несмотря на то, что сам Джаред это всячески опровергает, заявляя, что его брат «фантазер». Вместо этого, он настаивает на том, что их снял некий выдуманный Бартоломью Каббинс, перед этим игриво спрашивая: «Это самый плохо охраняемый секрет, да?»

Обладая такой непоколебимой решительностью и сильной сосредоточенностью, Лето вряд ли сильно заботится о том, что о нем думают другие люди. Он слишком занят, чтобы зацикливаться на этом и тратить драгоценное время на анализ и беспокойство о чужом мнении.

«Все время пытаясь найти себя, исходя из мнений других людей, можно попасть в неприятности», — говорит он.

Однако он подтверждает, что по натуре любопытен, и худшая сторона славы для него состоит в том, что приходится мириться с клеветой.

«Приходится часто сталкиваться с подобным, — признается он. — Встречаться с людьми, которые приходят с уже сложившимся на основе чужих впечатлений мнением о тебе».

И по-прежнему, несмотря на все его спокойствие в отношении общественного мнения, фронтмен безукоризненно, а иногда даже раздражающе дипломатичен в обсуждении потенциально щекотливых вопросов, тем самым показывая, насколько хорошо он знает все уловки СМИ. Он использует уклончивые фразы типа «я бы не стал, но если хочешь, можешь сказать и так», или «конечно, сделай из меня плохого парня» как путь к отступлению, когда беседа начинает касаться щекотливых тем.

Беседуя о внезапном уходе из группы басиста Метта Воктера (который позже присоединился к «Angels and Airwaves»), мы, кажется, целый год ходим вокруг да около. Лето предпочитает отшучиваться какими-то непонятками, нежели просто ответить на прямо поставленный вопрос типа «так он сам ушел или вы его выкинули?»

«Вся правда состоит в том, что никакой драмы не было, — наконец говорит он. — Мы очень долго работали все вместе, но затем настал момент пойти разными дорожками. Я счастлив, если он счастлив».

Позже Милишевич скажет, что Воктер все-таки ушел по собственной воле, добавив, что «нельзя заставить человека быть где-то».

Интересно, что Лето думает о своих коллегах по музыкальному поприщу, в том числе о группах, ездивших с ними в тур, которые высмеивают 30 Seconds to Mars в прессе?

«Мы очень заботимся о том, что делаем, и вместе с успехом приходит и немало критики», — после долгих раздумий отвечает Джаред.

Это тебя ранит или злит?

«Мы были в туре со многими замечательными группами и также много гастролировали с группами, которые, возможно, были нам неприятны. И что мне в связи с этим сделать? Разрыдаться? Отстой. Я предпочту, чтобы группы после тура с нами говорили: “Да, это было прикольно”, и я уверен, что у людей возникало такое чувство. Я на это надеюсь. Но если есть те, кого мы обидели, я извинюсь, — рассудительно добавляет он. — Извините, если мы чем-то взбесили вас, мы не хотели. Может быть, мы были слишком сосредоточены на чем-то другом и недостаточно позаботились о том, чтобы с вами все было нормально».

Почему ты думаешь, что вы могли не ужиться с кем-то из коллег по туру?

«Мы не безответственные переростки, поехавшие в тур, только чтобы иметь повод нажираться целый день, — заявляет он, упуская возможность вставить комментарий о чьем-либо еще поведении в дороге. — Мы поехали не для того, чтобы показать всему миру, насколько мы мятежны. Для нас это нечто совсем другое».

Ты заинтересован гедонизмом[1], сопровождающим рок-н-ролльный стиль жизни?

«Нет», — говорит Лето, перед тем как признаться, что даже алкоголь больше не употребляет.

«Мы очень, очень сосредоточены в туре, — поясняет Милишевич. — Мы не против вечеринок, но для нас важнее прежде всего отличные шоу. Лучшая вечеринка проходит на сцене, и эти чувства гораздо лучше тех ощущений, которые можно получить, нажираясь до беспамятства или сношаясь с какой-нибудь случайной девицей».

За что никак нельзя критиковать 30 Seconds to Mars, так это за то, как они общаются со своей армией фанатов. Очень возможно, что они — единственная группа, встречающаяся с фанами после каждого сыгранного шоу, и их преданность по отношению к поклонникам уникальна и восхитительна одновременно. В результате этого у группы сложилась одна из самых лояльных и преданных фан-баз, с которой каждый пришедший на концерт делит воздух, а также «вовлеченность и активность», которые так нравятся Лето.

Эшелон — официальная промо-команда, набирающая членов через веб-сайт 30 Seconds to Mars которая была создана еще в ранний период творчества группы. Эта команда росла, росла и росла, постепенно превращаясь в то, чем является сегодня — огромное мировое сообщество , прославившее себя распространением информации о группе. Но Эшелон принял форму чего-то большего: теперь он служит местом, где люди могут найти друзей и свое место — почти как MySpace, выделенный специально для поклонников 30STM. Поклонники с радостью приезжают из из таких стран, как Израиль и США не только для того, чтобы увидеть выступление группы в таких местах как Академия Брикстон, но и для того, чтобы встретиться с друзьями по Эшелону. И трио этим невероятно гордится.

«Эшелон невероятно важен нам, — подтверждает Милишевич. — Без них все было бы по-другому. Многие из них стали нам друзьями в пути, многие благодарили, рассказывая свои истории о том, как не могли нигде найти свое место до тех пор, пока не встретили людей из Эшелона, который стал для них приютом».
«Если бы Эшелона не было, то нас, наверное, тоже, — добавляет Шеннон. — Это не эгоизм, это обмен переживаниями».

«У нас самая невероятная, увлеченная и пылкая семья, — восхищается Лето. — И это самые важные отношения, которые у нас есть».

Несомненно, наличие такой заинтересованной, все время растущей семьи доказывает магическую удачу 30STM, и, зная о такой сильной поддержке группы, сложно сопротивляться чарам самого Лето и высоким стремлениям его одногруппников.

«Мы, естественно, не обделены амбициями, — улыбается Лето. — Поэтому и продолжаем двигаться, делая шаг за шагом».

Ну и что же тогда будет дальше?

«Ну, — отвечает он, отводя взгляд, прежде чем вернуть прямой зрительный контакт. — Я, естественно, буду баллотироваться в президенты».
С этими словами Лето встает со скамейки и уходит, уже обдумывая свой следующий проект.
______

[1] Гедонизм (от др.-греч. — «наслаждение») — учение, исходящее из того положения, что человек всегда стремится к наслаждениям, удовольствиям и комфорту, а также всегда избегает страданий.
Под гедонизмом часто понимается стремление к хорошей еде, обладанию изысканными вещами и т.д. (Ru.Wikipedia).

30secondstomars.ru

-СКА3КА- (Apocalyptic_Dream) все записи автора
Шеннон: Гляньте, вон Мэтт, лузер! Ему наложат макияж!
Мэтт: Да, макияж!!
Jared: See, we can be serious! (c)
Jared: [звонок] Это Бритни Спирс. [в трубку] Бритни? У меня сейчас нет времени. Я занят, понятно? Перестань звонить, пожалуйста. [в сторону] Хосспади...
Джаред: Одно из самых ярких воспоминаний. оставшееся у меня о том месте, это то. что там было много собак. Собака набросилась на моего брата и откусила ему палец на ноге. После этого он приручил ее. И эта собака стала его преданным другом. Вот так он потерял палец, но обрел друга.
[опровержение:
Шеннон: Это наглая ложь. У меня нет ТРЕХ пальцев.]
[Шеннону] ... ты и придумал название группы?
Джаред: Да, точно!
Шеннон: Да-да, это все я. И музыка, и тексты... ВСЁ.
- Что может по-настоящему удивить фанатов 30STM?
Шеннон: Удивить? Мм, не знаю. Мэттью на самом деле девчонка! (смеется) Он женщина!
Джаред: Так, можешь задать мне два вопроса. Давай! *громкий смех*
Эрик: Откуда берутся дети?
Джаред: В этом я ещё не разобрался. Слава Богу!
Eric: Любимая песня 80-х?
Jared: "Relax" от Frankie Goes to Hollywood.
Matt: Ага.
Jared: Оооо. Ущипни меня за сосок! Просто расслабься. (ржач)
Томо: Я не знаю, как можно ответить на вопрос: "Я люблю пингвинов, а ты?"
- Прямо такой вопрос был?
Мэтт: Да, в интервью по e-mail'у.
Джаред: Собери ещё три и станешь вампиром.
- Да! Я всегда хотела быть вампиром!
Джаред: Вы никогда не задумывались, почему я не старею? Все, что я знаю, - давным-давно ко мне в койку залез Лестат...
- Пустите слухи о вашей группе.
Джаред: Вы все мертвы. А группа - выдумка... и всю музыку написала Селин Дион.
Томо: И мы сидим на ЛСД.
Джаред: И на концертах все ширяются.
Джаред: Я слышал, что Говард Стерн когда-то целый час говорил о размере моего достоинства.
DJ: Правда?
Jared: Да, да.
DJ: А у тебя большой?
Джаред: Ну, пресса об этом только и говорит.
<...>
Джаред: Одиннадцать дюймов.

-СКА3КА- (Apocalyptic_Dream) все записи автора
"Очень сложно понять Джареда Лето. Он невозмутим. Он неуловим. И очень-очень серьёзен. И действительно кажется, что он живёт в каком-то другом измерении, другой реальности, где всё, что ты делаешь во имя искусства может и не иметь никаких реальных последствий.
"Это было просто невероятно," - говорит Джаред, лучезарно улыбаясь, вытерая кровь, текущую из ноздри и, наконец, выбравшись из сумасшедшей толпы. "Всё нормально, и никто не пострадал. За исключением меня..."
Он делает паузу и опускает глаза в пол.
"Но было так здорово ощущать такое количество энергии, струящейся через тебя. Ощущал ли я опасность? Ну немного, но обычно, в таких ситуациях нет времени думать об этом, ты просто чувствуешь огромную энергию и кучу эмоций."
И он уже разворачивается, чтобы уйти, в безопаснось и спокойную атмосферу гримёрки, когда я кричу ему в спину, что мне очень понравилось сегодняшнее выступление. Он останавливается.
Лето оборачивается, и единственный раз за весь сегодняшний вечер, смотрит мне прямо в глаза, и тёплая улыбка расползается по его лицу.
"Спасибо," - говорит он. "Это то, к чему мы стремимся."
И он уходит."

-СКА3КА- (Apocalyptic_Dream) все записи автора По пути на концерт в Орландо в рамках тура с Audioslave и Seether, ребята из 30STM оказались в затруднительном положении на обочине шоссе, когда в их автобусе сломалась коробка передач. Эта неудача вкупе с одержимым просмотром Лоста всю ночь некоторыми членами группы привели ребят к исступленному состоянию от недосыпа. И все же они были столь любезны, что пригласили меня в свою гримерку за сценой Hard Rock Live и немного посвятили меня в свой мир.
— Название вашей группы... Я читала, что вы взяли имя из книги «Аргус Апакейс». Так что это за книга, я не смогла найти никакой информации?
Джаред Лето: «Аргус Апакейс»... странное название, мы все неправильно его произносим, вообще-то. Это очень редкая рукопись, её сложно достать.
— И название – это намек на рукопись?
Джаред: Это намек – грубый перевод, так что кто знает. Я думаю, мысль интересная, это метафора будущего. С одной стороны, она глупая, но эта мысль подтверждается, я думаю, каждый божий день. «Тридцать секунд до Марса» – факт о том, что мы находимся настолько близко к чему-то, что эта вещь просто неосязаема. Ещё то, что Марс – бог войны, тоже усиливает интерес. Ты можешь заменить это, но самое классное в названии и что было важно для меня и моего брата, когда мы думали над названием, так это то, что оно будет образным и будет реально представлять нашу музыку настолько уникально, насколько возможно. Думаю, так и есть. Было это название и «Сваренные вкрутую».
— «Сваренные вкрутую»?! Это уже совсем другое дело. [Джареду и Шэннону Лето] Ребята, вы создали группу и выступали каждый вечер под новым названием. Помните какие-нибудь из них?
Джаред: Ну да, «Сваренные вкрутую», «Вареное яйцо», «Вареная капуста» и просто «Вареные-вареные». (*1) Приходят фанаты «Вареных-вареных» и заводят: «Черт, что случилось-то, мужик?»
— Все, теперь фанаты будут делать майки с надписью «Вареные-вареные».
Джаред: «Сваренные вкруче»... наш сиквел. (*2)
Мэтт Уоктер: Возрождение. Снова восстанем.
Джаред: Возварённые. Наивкрутейшие. Вы не подозреваете, что можете возварить что-нибудь, но есть сильно постараться... Группа «Возварённые», альбом «Самый крутой вар» (*3). [так продолжается ещё несколько минут, безумно уставшие ребята развлекаются «Вареными» шуточками, пока я не сменяю тему]
комментарий переводчика: ОЧЕНЬ сложно передать игру слов на русском, так что лучше читайте кусочки на английском.
*1 Boiled Hard, Boiled Egg, Boiled Cabbage, and just Boiled Boiled.
*2 Boiled Harder...which is our sequel.
*3 Reboiled... Hardest. You didn't know you could reboil something, but if you try hard enough. Reboiled, the name of record, The Hardest Boil yet.
— Символы, которые вы используете – откуда они? Это дань уважения Led Zeppelin?
Джаред: Не то чтобы дань уважения, но я думаю, что символы, знаки, иконки, ну вы понимаете, по-другому представляют вещи. Музыка – опыт для публики, наверное, приятно иметь её графическое представление. Мне всегда в юности нравились группы вроде Pink Floyd, у них есть не только музыка, но и графический мир, в котором ты видишь – рисунки ли это или фильмы, которые они сделали, – как они подняли вещи на новый уровень. Так что это было нашей целью с самого начала. Так было у Zeppelin, э-э, у The Who тоже, конечно...
Шэннон Лето: [неудержимо смеется] Простите... Наш автобус сломался, и мы не спали.
Джаред: Я поспал где-то 23 минуты.
Мэтт: Мы голосовали на обочине шоссе, а мимо просто проезжали трейлеры и тракторы. [смеется]
— Что ж, я постараюсь быть полегче... Каково было записываться в Африке? Как это изменило ваше направление в альбоме?
Томо Милишевич: Невероятно.
Мэтт: Если бы мы сочиняли песни и записывали их в Лос-Анджелесе, пластинка была бы совершенно другой. Думаю, смена обстановки, местоположения вроде как запечатлела разные чувства и темы в альбоме.
Джаред: Нахождение вдали от всего, знаете, заставляет думать обо всем по-другому.
Мэтт: Ты окунаешься в мирское, обыденное существование, а мы не такие. Смысл нашей группы в переменах, во вдохновении и нам пришлось объехать полмира, чтобы сделать это.
Джаред: Мы, наверное, записали бы альбом, которым бы гордились, где угодно, но по крайней мере, мы получили действительно увлекательный опыт. Мы записывались в Штатах. Кой-чего сделали в Нью-Йорке, в Чикаго, кое-что в Лос-Анджелесе и, знаете, запись в трех разных местах... Было здорово получить такой жизненный опыт.
— Кто оказал на каждого из вас музыкальное влияние?
Джаред: Его [указывает на Томо] очевидно.
Томо: Zamfir. Он панфлейтист с Галапагосских островов. Мелодии просто невероятные. А потом появился Morbid Angel.
Мэтт: Если бы у Джо Страммера и Джонни Роттена был ребенок, он был бы моим.
Шэннон: Да не твоим, а их.
Мэтт: Был бы моим. Меня не сдерживают законы.
— Ты когда-нибудь видел Джо Страммера?
Мэтт: К сожалению, нет, он умер до того, как я мог бы.
Джаред: Ему, наверное, плевать с высокой колокольни, что ты не увидел его. [все смеются]
Мэтт: Это прекрасно – ему на*рать.
— [Джареду] Что ж, а кто повлиял на тебя?
Джаред: Наверное... я разрываюсь между Menudo... [я громко смеюсь]
Мэтт: Он серьезно...
Джаред: ...и, э-э...[долгая пауза]
— Ты не всерьез о Menudo… Да, кстати, у Рики Мартина на прошлой неделе как раз вышел новый диск.
Мэтт: Правда?!
Джаред: Никто не трясет своим бон-боном, как я, кроме Рики.
Шэннон: Да-а, Джаред действительно трясет им лучше всех.
— Шэннон. Музыкальное влияние?
Шэннон: Помнишь Тиффани? [все смеются]
Джаред: А блондинка, что была перед ней? Дэбби Гибсон.
Шэннон: Или Тэйлор Дэйн... Мне нравится любая музыка. У меня, правда, нет одного влияния, это разные люди в разные моменты моей жизни.
— Даже нет барабанщика, который первым пробудил интерес к игре?
Шэннон: Нет, разные барабанщики в разное время.
Джаред: В этом и дело, нет кого-то одного...
Мэтт: Это словно спрашивать «Какая твоя любимая группа?» – вкусы меняются.
Джаред: Думаю, Роберт Смит повлиял на мою игру на гитаре, и может, Курт Кобейн тоже. То, что ты можешь быть абсолютно обычным – технически – и иметь собственный талант и искусство – самая важная вещь. Я думаю, музыку изменило больше всего то (а он, наверное, изменил музыку всех нас), что он сказал, что каждый может это сделать. Ты просто должен верить в то, что делаешь...
Мэтт: ...и это должно быть хорошим.
Джаред: Необязательно, но даже группы до [Нирваны], как Mudhoney, которые, очевидно, повлияли на Курта Кобейна, – я обожал Mudhoney и всю ту эстраду.
— [Джареду] Тебе легче вжиться в персонажа написанной тобой песни или в персонажа фильма?
Джаред: Нет никакого персонажа.
— Наверное, я не так сформулировала. Когда ты погружаешься в сочинение, когда ты создаешь этот мир, образ мыслей отличается от роли в фильме?
Джаред: Это так же различно, как писать статью и фотографировать концерт. Что ты и делаешь.
— Да. Это разные вещи.
Джаред: Они исходят из одного места, но это разные процессы.
— Ты также изучал живопись и постановку фильмов.
Джаред: Я ходил в школу, я хотел быть художником или графическим дизайнером. Большой формат, очень графично, трехмерное искусство, которое я всегда находил интересным. «Дерьмо пачкает» («Shit Smears») Дэмиана Хёрста – интересная выставка, и «Портреты миллениума»... Кажется, в Англии создают много отличного искусства. Я стараюсь возвращаться туда и знакомиться с ним.
— У остальных есть другие творческие пристрастия кроме музыки?
Томо: Конечно, у всех есть другие интересы.
Джаред: Видеоигры...
Томо: Я люблю готовить...
Джаред: ...Cracker Barrel от переводчика: непереводимая игра слов... [Томо делает пукающие звуки руками]... делать пукающие звуки руками...
Томо: Я вообще никогда так не делал, это впервые.
Джаред: Что, правда?
Томо: Да!
Мэтт: У Томо оч. много талантов. Он может делать так [чпокает пальцем во рту] А я даже не могу свернуть язык. [все начинают вертеть языками]
Шэннон: А ты можешь его перевернуть вниз головой?
Джаред: Можешь отрыгнуть толстую кишку в реку Ганг?
— Могу что?!
Джаред: Точно... Отрыгнуть свой язык в реку Ганг?
Мэтт: Думаю, буддийские монахи могут.

woodoo_child (Apocalyptic_Dream) все записи автора Интернет  ресурс think exist.com опубликовал  фразы Томо, понадерганные с разных интервью.

 

“Мы собрались тут для того чтобы подчистить оставленный срач”

"Звук всегда предоставляет много возможностей. Очень легко разнообразить звучание шумами и другими звуками, тяжело оставить звук первоначально пустым и тем не менее наполнить им песню ”

 

“Папаня правда хотел купить мне электрогитару. Но они оказались дорогими. Поэтому он сказал “А давай ее сами сделаем!” Мы пошли, затарились книгами и инструментами и начали конструировать электрогитару. В итоге мы потратили $1500, это вдвое дороже стоимости любой приличной электрогитары”

“Честно, у каждой группы есть свои сложности. У нас, я думаю тоже есть. Тока мне кажется наши сложности на уровень превосходят те, что есть у других групп”

“Для Джареда музыка это что-то очень личное, поэтому раскрыться в музыке для него сложно.”

“У каждой группы есть что-то что предъявить публике и критикам. Мы настроены на победу. Все, что нам нужно это звездный шанс”

“Нам было страшно выступать с нашими песнями на живых перфомансах. В то время мы были одной из групп а-ля “подожми-яйца-засунь-голову-в-песок-и-молчи-в-тряпочку”. Вполне естественной для нас реакцией было “А что если никто не хочет слушать эти песни?” “А если мы начнем и публика разбежится от нас сломя голову?”

“Желание облапать человека сидящего рядом с тобой есть всегда. И тут ничего не поделаешь. И неважно насколько ты извращенец, это просто потребность в обмене флюидами с другими людьми”

revalation (Apocalyptic_Dream) все записи автора Watch the interview to hear his thoughts on the band's success, the doubters and haters, celebrity gossip bloggers, longtime bassist Matt Wachter's departure from the band, the future and more

http://www.andpop.com/article/8959

woodoo_child (Apocalyptic_Dream) все записи автора 411 божился что интервьюха эксклюзивная. взята в день релиза ABL.
 Интервьюер - Michael Melchor
Интервьюируемый - Matt Wachter

MW: Я в группе около 4 лет, а три года назад к нам примоединился Томо. Вообще мы попали в группу по знакомству. Ну знаете друг моего друга, какого-то там друга порекомендовал обратиться ко мне.

MM: Типа этот человек занет того человека, “О, а я знаю этого чувака...”

MW: Точняк. И так мы и живем долго и счастливо. На самом деле это очень органичный способ, не так что у тебя на столе папка с резюме и фотографиями, которые тебе нужно рассмотреть, что бы понять подходит тебе этот человек или нет. Сейчас это тенденция, особенно в Л.А.

MM: Ага, типа сценария“Вакансия на должность”, вместо того чтобы реально встретиться с людьми которых ты как никак знаешь и хочешь играть с ними.

MW: Да! Вспоминая те дни когда я начинал, я всегда играл со своими друзьями. Раз в пятилетку сходишь на прослушивание, и то не срабатывает, я всегда старался держаться от этого подальше.

MM: Так ты уже был, когда 30STM первый альбом записывали?

MW: ну вообще в самой записи я не учавствовал, я пришел когда они уже закончили ее микшировать.

MM: Ааа, ясненько

 MW: Да, но ездил в тур с первой записью, и потом Томо приперся, и мы записывали второй альбом уже вместе.

MM: Кароче первую запись ты изучил в лицо и в затылок...

MW: Ага, изучил. Но вообще это Шенноновско-Джаровская запись.

MM: Понял. А как насчет твоей лепты в записи нового альбома?

MW: Все песни писал Джаред. Сваливал эту кипу к нам на стол, а мы уже накручивали аксесуары. Расставляли акценты, короче, накладывали мясо на скелет.

MM: Здорово. Вообще я почему спросил, между первым и вторым альбомом большая разница. Я вообще без ума от той пластинки с тех пор как она вышла. Еду в студию, слушаю запись и узнаю, что буду интервьюировать тебя.

MW: [Смеется] Спасибо. Рад что стал для тебя связным звеном с марсианами.

MM: Незачто. Возвращаюсь к вопросу. A Beautiful Lie мне тоже офигенно нравится, но я заметил, что она менее агрессивная чем первая запись. Это не плохо, однако неожиданно, для меня.

MW: О как ты здорово итог подвел. Мы никогда не собирались записывать похожие записи дважды.Это как есть каждый день спагетти с сыром. Вкусно конечно, но все равно рано или поздно от них начинает тошнить. В конце концов, просто скучно. 30 Seconds To Mars всегда были и будут за перемены. Это и было главным руководствтом к записи. У нас на это ушло три года, четыре континента, пять стран, и хренова туча городов. МЫ все за это время так или иначе, в личном и профессиональном плане изменились.и это отразилось на нашей музыке. Взлеты и падения, черные и белые полосы.MM: Так это больше отражение личного опыта?

MW: Правильно. Эта запись это 10 глав из наший жизни, за последние три года.

MM: То к чему я пришел, так это то, что перемены, конечно кричащие, но очень здорово обыгранные.

MW: ДА. Если тебе самому нравится звучание, и фаны твои довольны, то все окей. Только это не для нас. Мы заинтересованы в профессиональном росте. А если заступориваться на чем то одном, на хрен вообще этим заниматься?

MM: А еще новый альбом более личный так?

MW: Мне кажется Джаред более открыт в этой пластинке. Дал выход, каким-то личным эмоциям. Он видит это так:”Первая пластинка вскрывает мозг, вторая – сердце”. А это знаете сложно, вот так вот обнажать душу на всеобщее обозрение. Очень болшьшой шаг.

MM: И очень успешный. А что нас впереди ждет?

MW: О сейчас столько всего происходит - у меня аж голова кругом. [Смеется] МЫ только что отсняли видео для Attack. Потом, мы собираемся на шоу Коннана О' Брайена, на Fuse...а если честно, я обо всем узнаю по рассылке с официального сайта [Смеется]

MM: [Смеется] И я тож подпишусь!

MW: Давай! [Смеется] Да уж это поистине сумасшедшее время для нас. Простьо куча новых эмоций.