-СКА3КА- все записи автора
Нам уже дважды представлялась возможность брать интервью у актрис вместе с их группами, и каждый раз мы видели одно и то же: крайнюю осторожность в общении с журналистами, непременно кислые мины, невосприимчивость к критике – и в итоге все это заканчивалось печально для интервьюера.
Осторожность в отношении прессы проявляется совершенно по-разному, но, как правило, присутствует полный контроль за ходом интервью, числом вопросов и прочим. Это, например, касается Джады Пинкетт (Wicked Wisdom) или Джульетт Льюис, которая уклоняется от некоторых вопросов, отвечая на предыдущие, чтобы успеть все обдумать и увидеть, что никакой опасности нет.
В случае с Джаредом Лето все совершенно по-другому - это совершенно неординарный человек, когда встречаешься с ним лицом к лицу. Он получает удовольствие, выкидывая разные фишки, слишком неожиданные, чтобы быть к ним готовым. Может быть абсолютно все, что угодно: заигрывание с двусмысленными фразочками, съемка на камеру всего интервью с вашей физиономией крупным планом или постоянное поедание чего-то во время разговора. Несмотря на то, что мы встречались раньше с сотнями музыкантов, время с Джаредом проходит совершенно по-особенному, и вроде бы все расписано заранее, но в то же время это общение никогда не обходится без сюрпризов.
Во время интервью мы несколько раз увидели перемену его настроения: вначале он владел ситуацией, потом был немного сбит с толку, когда назвал наши вопросы «неприятными», и, наконец, успокоился, когда он осознал, что мы не хотим его обидеть. А в конце интервью этот парень крепко обнимает тебя, улыбается и спрашивает, следует ли ему побриться или нет, или, скажем, перекрасить волосы в черный и подстричься. Определенно, Джаред ничего не делает так, как остальные люди. Следует ли напоминать, что он покорил кучу людей своей ABL? И вот в завершение тура по Франции два их выступления пройдут 30 мая в Берси вместе с Linkin Park и 31 мая на Монмартре. Мы первым делом примчались сюда, чтобы узнать что-нибудь еще об этой группе, которая практически покорила всех.
Для начала, я хотел бы поговорить о ваших первых шагах в музыке. Каковы ваши самые ранние воспоминания об этом?
Джаред:Мама всегда брала нас с собой на концерты. Музыка была такой громкой, клубы так ярко переливались красными огнями, что это нас немного пугало. Мой первый концерт был на чем-то вроде арены, я даже не помню уже, чей это был концерт.
Шеннон: Дженис Джоплин, наверное. (Дженис Джоплин умерла еще до рождения Джареда).
Серьезно?
Шеннон: Ну или что-то типа того. Еще я помню какие-то фестивали, на которых мы носились везде как парочка дикарей, изображая самолеты.
Томо: Я помню, в детстве, отец, большой поклонник Shadows, дарил нам их альбом на каждое Рождество.
Джаред: (глядя на Томо) Кто давал тебе слово? Даже не думай!
Когда вы осознали, что хотите быть музыкантами?
Шеннон: Не могу припомнить конкретного момента, когда я подумал, что хочу стать музыкантом. Это просто что-то, что я умел делать, и я много работал над своей музыкой. И уже потом каким-то естественным образом мы с братом пришли к созданию 30STM.
Джаред: Томо?
Томо: (выглядит обиженным) Пожалуй, пропущу ход. (Мы уговариваем). Что касается меня, это было едва ли не…
Джаред: Даже не думай!
Томо: Все, я пошел. (Встает и собирается выйти, но мы удерживаем его за руку).
Джаред: Прошу прощения, я был вынужден это сделать! (Все истерически хохочут). Безусловно, он много практиковался, и у него явный талант.
Томо: В последнее время, действительно, я задался целью стать лучшим гитаристом во вселенной. Это конечно может занять всю мою жизнь и даже больше, но это не страшно. Может быть, если я не стану лучшим гитаристом в этой жизни, у меня получится в следующей.
Джаред: А этот парень мечтатель!
Как вы начинали с вашей группой, и каково было ваше представление обо всем этом в начале?
Джаред: У нас всегда была страсть к созданию чего-то особенного, необычного, что могло бы изменить традиционные представления о музыке. Я думаю, мы дали достойный ответ всем тем людям, которые причисляют себя к особой эстетике. Мы придерживаемся этой линии с самого начала. Это как путешествие, но я не знаю, достигнем ли мы когда-нибудь пункта назначения. Я полагаю, что этот путь сам по себе и является целью.
Ну и как долго вы собираетесь продолжать заниматься этим?
Джаред: Пока не заберут кровь из моих вен, и воздух из моих легких. И пока не вынут глаза из вен…
Шеннон: Из орбит! (смеется)
Джаред: Да, точно, из орбит. Ну, на французском это звучит более поэтично…
Пришлось ли вам чем-то пожертвовать, чтобы стать музыкантами? И чем именно?
Джаред: Думаю, когда ты идешь дорогой собственного творчества, ты всегда ищешь перемен, непрерывно бросаешь вызов и чем-то жертвуешь. Но, в конце концов ты будешь вознагражден. Таким образом, все уравновешено, это как бы возвращает нас к естественному ходу жизни. Когда ты упорствуешь и преодолеваешь препятствия, награда тем более высока, поскольку благодаришь за это самого себя.
В самом начале вас сильно критиковали. Говорили, что вы звучите очень похоже на A Perfect Circle или что ваша группа долго не протянет. Влияет ли на вас подобная критика в какой либо степени?
Джаред: Никогда раньше о таком не слышал.
Может быть, просто не читали журналов…
Джаред: Спасибо, что сообщили. Когда ты выходишь на сцену и решаешь сделать свою жизнь, свою работу, свое творчество публичным, всегда находятся те, кому ты нравишься, и те, кому нет. Ты принимаешь это и двигаешься вперед. Иногда это разочаровывает и расстраивает, и тогда приходится бороться. Таково положение вещей, и иногда его непросто принять. Добро приходит вместе со злом. Есть тысячи людей, которые покупают наши диски, и один товарищ из журнала, которому мы не по душе. Ну и кого вы выберете? Мне тоже не нравится многое из того, что нравится другим.
А как насчет вашего второго альбома? Хотели ли вы с его помощью отомстить всем этим критикам?
Джаред: Отомстить? Ну, я не думаю, что оно того стоит. Поначалу конечно чувствуешь некоторое облегчение, но это временно. Мы попытались сделать лучшую запись, на какую только были способны, запись, которой мы могли бы гордиться. Вот, что мы делали, и мы довольны результатом.
Шеннон: И у нас есть возможность ездить в мировые турне, что позволяет нам делиться результатом с людьми.
А что вы думаете о фанах, которые предпочитают ваш первый альбом второму?
Джаред: Понятия не имею. Вы задаете так много плохих вопросов… Все интервью будет таким?
Это вопрос, который был задан на нашем форуме…
Джаред: Мне кажется, в какой-то степени это клише. Присоединюсь к тем, кто считает, что первая запись группы всегда самая лучшая. Я люблю первый альбом Smashing Pumpkins, но мне так же нравится их «Siamese dreams», в то время как множество людей говорят, что именно их первый альбом - лучший. Другие полагают, что «Bleach» группы Nirvana лучше, чем «Nevermind», который был более мейнстримным и более принимаемым. Но, я думаю, так это рассматривают ограниченные люди.
Думаю, в большинстве случаев люди предпочитают первый альбом, потому что именно с него началось их знакомство с группой…
Джаред: Ну конечно! Но знаете что? Я надеюсь, что каждый альбом, который мы запишем в будущем, будет отличаться от предыдущих. И очень возможно, что наша новая запись будет менее востребована людьми, которые купили второй альбом. Кто знает? «30 seconds to Mars» - действительно особенный и оригинальный альбом. Но кого мы должны слушать? Тысячи людей, которые его купили, или 6 миллиардов… э-э, 6 миллионов тех, кому он не понравился? В конце концов, это не так важно, потому что невозможно рассудить, кто прав, а кто нет. Мне нравится первый альбом, мне кажется, что он очень интересен. И мы гордимся им. Нам нравится исполнять его живьем, но тем не менее сейчас мы сосредоточены на том, что рассказываем другую историю – «A Beautiful Lie», и может поэтому первый альбом осуждают? Это же как иметь детей: даже если ты любишь одного больше, чем других, ты никогда этого не признаешь.
Шеннон, последний раз когда я брал у вас интервью, я заметил, что вы очень заботитесь о своем брате.
Джаред: Это точно, он очень заботливый.
Шеннон: Будьте осторожны с тем, что собираетесь сказать!
Почему это так? От чего вы хотите его защитить?
Шеннон: А почему бы и нет? Совершенно нормальное братское чувство. Я просто защищаю свою семью. К тому же он блестящий артист, который много работает, чтобы позаботиться и обо мне в том числе!
Как вы думаете, вы сильнее него?
Джаред: Я думаю, мы друг друга дополняем.
Что вообще дает вам пребывание в этой группе?
Шеннон: Это одна из самых потрясающих вещей на свете, одно из самых классных состояний. Это непрерывное обучение и совершенствование, и я уже не представляю себя занимающимся чем-то другим, ни в каких других обстоятельствах.
А что касается тебя, Томо, трудно было найти свое место в группе, где такое взаимопонимание между двумя людьми?
Томо: Кто сказал, что это сложно? Это всегда очень просто – играть с ними в группе. Мы отлично понимаем друг друга. Я знаю свое место – и это здорово. Нам нравится играть вместе на сцене, и создавать вместе музыку. В этом нет совершенно ничего сложного.
Когда я смотрел ваше выступление в Париже, я видел именно группу, а не только двух ее участников, как некоторые думают.
Томо: Спасибо.
Джаред, твои тексты кажутся написанными под влиянием вдохновения и от этого несколько хаотическими. Происходит ли это от некоторой раздвоенности твоей личности?
Джаред: Да, пожалуй. Я думаю, что когда ты работаешь над чем-то – будь то запись, книга или рисунок, в этом всегда присутствует динамика, которая не позволяет тебе делать одно и то же снова и снова. И ты сам создаешь эту двойственность, что-то вроде беспорядка радости, страдания и жизни. Это то, о чем мы пишем; мы описываем человеческие переживания. Вот откуда пришло слово «запись», и каково его истинное значение. Это то, что мы сделали в ABL. Мы записали эти моменты, эти путешествия, эти переживания. Время идет. Если бы переживания были зеркалом, музыка была бы способом зайти с другой стороны, посмотреть на вещи с иной перспективы. И это очень интересно – суметь показать все это.
Кроме того, в ваших текстах присутствует некоторая двусмысленность, которая позволяет анализировать их множеством разных способов. Откуда приходит ваше вдохновение?
Джаред: Из жизни, путешествий, общения с людьми, книг, которые я прочел и опер, которые посмотрел. Я использую множество разных источников.
А когда вы пишете эти тексты, имеется ли у вас подробное представление о том, что получится, или они рождаются в процессе?
Джаред: И то, и другое. Иногда ты пишешь о каких-то образах, картинах, которые существуют в твоей голове. В другой раз ты комментируешь то, что происходит вокруг тебя, в обществе. Все это зависит от того, что для тебя в данный момент важнее. Все песни различны. Ты начинаешь писать, и постепенно слова обретают нужный смысл. Что касается этого альбома (ABL – прим. пер.) я всегда начинал писать, имея в голове какую-то идею.
Как по-вашему, способна ли киноиндустрия вдохновить сильнее, чем музыка?
Джаред: Это два принципиально разных подхода. Это как сравнивать профессии химика и хирурга – абсолютно разные вещи.
Вам нравится снимать ваши клипы в виде маленьких кинокартин. Кроме того, вы предложили вашим фанатам выбрать следующий сингл между «A Beautiful Lie» и «The Fantasy». Каким будет сюжет вашего следующего клипа?
Джаред: (все еще погружен в предыдущий вопрос) Я пока не знаю. Я думал, к примеру, о Франции, о чем-то таком особенном. Но теперь, когда вы рассказали мне, как много плохого люди думают о нас, то я уже даже не знаю.
Ну, я просто выполняю свою работу…
Джаред: Я понимаю, что это ваша работа, но, может быть, теперь я изменю свое мнение, я больше уже не уверен. Могу я спросить вас: почему вы задаете много именно таких вопросов?
(Самое непонятное место в интервью. Причем, не особо оно понятное и на английском тоже. – прим. пер.)
Я выбираю вопросы в зависимости от их важности, от способности вызвать отклик. И они не негативные, просто аналитические.
Джаред: Может, это перевод с французского на английский рождает негативный оттенок.
Планируете ли вы в ближайшем будущем выпустить DVD? Какова будет его концепция?
Джаред: Я пока не думал. Это должно быть круто, но пока мы просто слишком заняты. Мы уже обсуждали эту идею, однако нужно найти время. Нам бы не хотелось выпускать такой классический DVD с записями концертов и продавать его, исключительно чтобы сделать деньги. В общем, пока ничего конкретного, но мы действительно хотим сделать это. Последний концерт в Париже был просто потрясающим. Мы получили массу удовольствия, и все еще не перестаем обсуждать. Мы полюбили этот город с самого начала. Наш первый альбом имеет особые отношения с Францией и мы думаем что здесь почувствовали эту связь больше, чем в других странах. Безусловно, именно поэтому концерт получился таким впечатляющим. Мы вернемся сюда, чтобы открыть выступление Linkin Park, и у нас будет свободное время перед концертом на следующий день. Я предложил это ребятам, потому что у нас было такое потрясающее выступление в тот последний раз, что нам хотелось бы повторить это. Как ни странно, мы должны отдыхать, но вместо этого все же будем играть. На Елисейских полях, Монмартре. Я надеюсь, будет очень энергично. Кстати, там есть сидячие места?
Нет, их не будет.
Братья Лето вместе: Круто!
Джаред: Первый концерт в Париже был выше всяких похвал, просто самый пик европейского тура, того же самого мы ожидаем и от следующего раза.
Шеннон: Может быть, самого пика за весь год!
Джаред: Точно! Концерт года! Для нас это будет действительно особенный вечер. Мы не можем дождаться, когда вернемся. Мы бы хотели сделать что-то действительно уникальное и необычное.
Хотите ли вы сказать что-нибудь своим фанатам?

Джаред: Merci. Merci beacoup!
Шеннон: Gracias. We love you.
Джаред: Te guero. Je t’aime. Фанаты – один из самых важных элементов 30STM. Мы создали действительно уникальную команду фанов. И этим мы отличаемся от других групп. Это люди, которые верят, полностью погружаются в то, что мы делаем, и они являются огромным источником вдохновения, эти отношения очень нас поддерживают. Мы очень благодарны.
Если бы вы могли задать им вопрос, что бы вы спросили?
Джаред: Мы попросили бы их прийти на концерт посмотреть на нас.
Шеннон: Мы регулярно спрашиваем их о чем-то, мы видим их постоянно, когда играем.
Джаред: Я ценю те отношения, которые у нас сложились.
Знаете ли вы каких-либо французских исполнителей?

Джаред: Air, Daft Punk, Serge Gainsbourg и Jean-Michel Jarre…
Я слышал, что когда вы приходили на Canal+, несколько фанатов бросились на вас, и вы испугались. Но когда вы на сцене – вы всегда в окружении фанов…
Джаред: Вы читали только желтую прессу. Но что лично вы видели?
Некоторые фанаты говорили мне…
Джаред: Но вы сказали, что вы видели что-то еще, так?
Да. На концерте вы были рядом с ними на самом краю сцены!
Джаред: Точно!
Шеннон: Да, это правда. И вы видели это собственными глазами, неважно, кто что пишет. Вы видели правду.
Джаред: На Canal+ были несколько человек, которые были немного не в себе, и там были папарацци. Думаю, кто-то из них толкнул моего брата, подбежала охрана, но я не принимал в этом участия. Вы, конечно, могли прочитать об этом в таблоидах. Но мне кажется, это не то место, которое может служить источником информации. Потому что все основано на лжи, ошибках, сплетнях и слухах.
Ну тогда я здесь, чтобы восстановить справедливость!
Джаред: Точно. Вы видели правду, и вы должны о ней рассказать. Это был бы действительно достойный поступок. Потому что у нас на самом деле очень хорошие и прочные отношения с нашими поклонниками. Спасибо вам. Спасибо большое.