DOOMer10 все записи автора

Автор:DOOMer10
Фэндом: Sakura taisen, Otome Youkai Zakuro
Персонажи: Иитиро Огами, Кэй Агэмаки, генерал Ёнеда, Ханакири Гинрю, Закуро.
Рейтинг: R
Жанры: Ангст, Драма, Мистика, Психология, Философия
Предупреждения: Смерть персонажа
Размер: Мини, 12 страниц
Статус: закончен

Описание: Похоже, очередное задание для командира несравненной "Цветочной труппы" оказалось не совсем обычным... Какие же страшные "скилеты в шкафу" стерегут те, чья профессия - защищать свой народ.
 

 

─ Огами хан, если у вас нет времени, то я могу и сама…

─ Да где уж тебе, ─ казалось, командиру Отряда Цветов, почти полностью скрытому за грудой ящиков, с которыми он всячески пытался удержаться на ногах, с трудом давалось каждое слово, ─ просто радикулит в двадцать три года не очень хочется заработать… Коран, давай быстрее, а? Лучше потом ещё вернёмся.

─ Сейчас-сейчас… ─ судя по шелесту платья, девушка либо наклонилась, либо полезла наверх стеллажей, высившихся чуть не до сводчатого потолка (а это почти пять метров), заставив своего молодого начальника сожалеть о груде коробок в его руках не только по причине их большого веса. ─ Ага, вот!.. Теперь бы мне ещё отсюда слезть…

─ Помочь?

─ Хи-хи, не надо! А то вы поставите меня в неловкое положение…

─ Вообще-то, для таких вещей брюки существуют…

─ Вообще-то, у меня времени не было думать о таких вещах… Думаете, мне так хочется портить единственное приличное платье… ─ далее последовал негромкий шлепок от прикосновения босых ног к бетонному полу, а вслед за ним ─ грохот от падения чего-то железного… ─ ой! Подождите, я сейчас тут уберу…

─ Коран!..

─ Ладно-ладно, потом, идёмте… так вот, о чём это я… ах да! Шла я, значит, с покупками, и ту вдруг подумала, а что если бы ресивер парового процессора был напрямую соединён…

─ Всё равно, надо был переодеться, нельзя же так, от подготовки ведь во многом зависит успех труда, кроме того, у нас же армия, и, хотя режим на данном объекте смягчён, но существуют же элементарные правила дисциплины…

─ Лейтенант Иитиро Огами, срочно зайдите в кабинет коменданта, ─ прервал разговор бесстрастный голос репродуктора, ─ повторяю…

─ Вас зовут.

─ Слышу, но давай хоть до парового процессора весь этот багаж дотащим, это же не тревога, так что, пара минут, всё равно, ничего не решат...

По пути к кабинету генерала Ёнеда, у лейтенанта появилось время для размышлений. В самом деле, для чего он вдруг понадобился коменданту? Время еженедельного доклада ещё не пришло, да и с этим, последним он обычно являлся без напоминаний. Более того, сам Ёнеда сан ─ небольшой любитель такого рода формальностей, слушал сообщения Иитиро с неохотой и, казалось, даже не явись последний к нему в положенный день и час, он вряд ли получил бы сколь-нибудь серьёзное взыскание. Какая-нибудь комиссия «сверху»? В разгар лета? Мало вероятно, кроме того, слухи об подобных событиях начинают ходить ещё за долго до официального о них объявления, а ни о чём таком слышно не было. В отряде появился новый пилот кобу? Нет, в таком случае его точно не стали бы вызывать. Ведь всякий раз, когда в театре появлялась новая девушка, либо возвращалась та, что служила в Отряде Цветов ранее, Иитиро Огами сталкивался с ней в коридоре, видел в комнате отдыха, на репетиции очередной постановки, даже нечаянно заставал переодевающуюся в гримёрной, и лишь потом, иногда даже спустя несколько часов, а то и дней, получал официальное уведомление о её переводе, да и то между прочим, во время очередной тревоги или разговора о других делах Императорского театра. Новых лиц же в стенах последнего он давно не видел. В любом случае, он был почти рад этому вызову. Ведь, как бы там ни было, а он, почти наверняка, связан с каким-то делами, заняться которыми теперь, когда силы Зла притихли, а театральный сезон давно закончился, было бы очень даже неплохо.

В кабинете коменданта, как это частенько бывало, даже не смотря на открытые окна, стоял запах алкоголя ─ чего-то вроде сливового вина. Бутылка с напитком стояла на столе генерала Ёнеда, который, правда, спохватившись, с запоздалой поспешностью спрятал её.

─ Господин генерал-лейтенант, лейтенант Иитиро Огами по вашему приказанию…

─ А, отставить, вы ещё каблуками щёлкните! Проходите, садитесь, разговор будет если и не очень долгий, то, во всяком случае, не для посторонних… вернее даже ни для чьих ушей, кроме наших с вами. В связи с этим, прошу, чтобы всё, что будет сказано в этой комнате, в ней и осталось, это понятно?

─ Хай.

─ Хорошо, речь, Огами кун, идёт о специальном задании, а именно, о… гм… поисковой операции, человека надо найти, вот этого, ─ перед лейтенантом появился дагерротип, в полный рост изображавший белокурого юношу лет двадцати двух в парадной форме армейского лейтенанта и девушку в розовом юката и не гармонировавшем с ним ярко-красном шёлковом платке, закрывавшем всю макушку. ─ Это Агэмаки Кэй, на этой, сделанной больше двадцати лет назад, фотографии, он, как видите, примерно ваш ровесник в чине лейтенанта, теперь он, разумеется, мой ровесник, полковник. К сожалению, недавних его фотографий в нашем с вами распоряжении нет, самая поздняя вот эта, выпуск 1907 года из Токийской академии высшего командного состава, он третий слева во втором ряду, ─ теперь на лейтенанта Огами смотрел уже капитан с сабельным шрамом на узнаваемом лице, сильнее всего в котором изменились глаза. Это был уже не полный надежд взгляд молодого офицера, и даже не бывалого вояки, повидавшего в своей жизни много и хорошего и дурного, но такой, каким обычно смотрят люди, только что пережившие страшную трагедию, в погасших глазах его чётко читалось только одно: безысходность… ─ Вы, кажется, хотите что-то спросить?

─ Хай, он… воевал?

─ Хай, я вам больше скажу, он был командиром моей роты... почти полностью погибшей от русских пулемётов под Ляояном… Ладно… остальное вы узнаете вот отсюда, ─ из ящика своего стола комендант достал довольно объёмистую картонную папку, ─ это его личное дело, и сейчас вы дадите мне расписку в его получении, в которой, помимо прочего, обязуетесь не разглашать сведений об этом деле третьим лицам, не делать с него никаких копий, выписок или иным образом воспроизводить всё дело или какую-либо его отдельную часть. Кроме того, оно должно быть всегда с вами, не допускается оставлять его где бы то ни было, это понятно?

─ Хай.

─ Да, и учтите, что вам доверена операция государственной важности, это ─ приказ, исходящий из такой высокой инстанции, что, услышав её название, вы, без сомнения, должны проникнуться благоговейным трепетом и прочее… Сроки на выполнение мисси не ограничены… конечно… в разумных пределах… Остальные дела на время её выполнения разрешаю забросить. Далее, в процессе работы над этим делом вам, наверняка, понадобится много ездить по всей Японии, а, быть может, и за её пределы. Для этого вы сейчас пойдёте в канцелярию, там я уже договорился, и, не болтая лишнего, возьмёте у девушек целую стопку командировочных удостоверений со всеми необходимыми подписями и печатями, пишите туда что хотите, но только чтобы результат был… Вы, конечно, можете спросить, почему это Отряд Цветов вдруг занимается сыском, и я вам отвечу: во-первых, в процессе работы вы, почти наверняка, столкнётесь с такими вещами… ну… которыми нам и положено заниматься… а во-вторых, приказ есть приказ… кажется всё, вопросы?

─ Хай, каковы должны быть мои действия, когда я его найду?

─ Звонить мне.

─ И всё?

─ И всё, дальше будем разбираться, что делать, причём, именно звонить, никакой почты, никаких телеграфов, и именно мне. В канцелярии скажут «нет его» ─ пусть ищут, хоть из туалета, хоть из постели, хоть из запоя, хоть из гроба меня выдерните, но чтобы оперативно сообщили о результатах, понятно?

─ Хай.

─ Огами кун, послущайте, это важно, ─ произнёс Ёнеда таким тоном, будто собеседник с ним спорил или не придавал словам своего начальника должного значения, ─ не только в рамках этого звонка, но и вообще по ходу расследования, никаких третьих лиц, ни-ка-ких, никто не должен быть посвящён в то, чем вы будете заниматься, для тех, с кем вы будете общаться, советую придумать легенду, причём, хорошенько её вызубрить, чтобы всем врать одно и то же, а то конфуз может выйти… Вы меня поняли?

─ Хай.

─ Отлично, идите и работайте.

 

II

Остаток дня лейтенант решил посвятить изучению дела. При прочтении первых его страниц у молодого человека возникло ощущение, что ему, попросту, дали не те документы. Действительно, тот, кто предстал перед ним, был никак не похож на беглого преступника, да ещё такого, которым заинтересовались власти Империи на самом высоком уровне. Сначала ─ детство в доме небезызвестного генерала Агэмаки ─ потомка старинного самурайского рода, сыгравшего видную роль во времена Реставрации Мейдзи. Далее следовала одна из престижнейших гимназий, оконченная с отличием, потом ─ Военная академия Императорской армии Японии, где он, опять же, оказался в числе лучших выпускников.

Далее начинались вещи несколько более интересные, узнав о которых, молодой человек начал смутно догадываться, почему именно ему, командиру Кадэкиган, поручили заниматься этим делом. После столь блестящих первых шагов Агэмаки Кэя, казалось, должна была ожидать служба в одной из элитных частей и прекрасные карьерные перспективы, однако, получив погоны лейтенанта, он был направлен на службу в войска Министерства духов. Ранее до ушей Иитиро Огами доходили только отдельные слухи об этом ведомстве, одни из них казались более-менее вероятными (особенно после того, как он сам столкнулся с силами потусторонних миров), другие ─ откровенно бредовыми. Официально же из курса основ права, читавшегося ещё в гимназии, Огами знал, что «В 1868 г. Йокайский приказ, основанный ещё в эпоху Токугава, был преобразован в Министерство духов, главной задачей которого было урегулирование взаимоотношений между миром людей и жителями потусторонних миров. В 1904 г., в связи с накоплением философских, религиозных и естественно-научных знаний и, как следствие, развития картины мира, указанное министерство было ликвидировано». Да, действительно, на сегодняшний день такого ведомства не существовало, однако, лейтенант, не понаслышке знакомый с этими самыми «жителями потусторонних миров» был склонен полагать, что ликвидировано оно было вовсе не потому, что наука точно доказала отсутствие духов и демонов, но потому, что последние были признаны серьёзной угрозой для мира людей и отныне связанные с ними проблемы должно было решать иное, чисто силовое ведомство. Между тем, Агэмаки Кэй по неизвестной (пока?) причине покинул Министерство духов ещё до его ликвидации, о чём говорила находящаяся в деле копия его рапорта. Заинтересовал Иитиро Огами и тот факт, что последнее после ухода искомой личности не просуществовало и месяца (командир Отряда Цветов даже специально взял в библиотеке театра неизвестно, каким образом, попавший туда учебник по истории государства и права, чтобы удостовериться в этом), была ли здесь какая-то связь? Обнаружилась в этой части личного дела лейтенанта Агэмаки и первая зацепка, в качестве его напарницы по первому месту службы называлась некая Закуро ─ та самая девушка с показанного ему Ёнеда снимка, как понял Огами по её фотографии, прилагавшейся к бывшей здесь же анкете. В последней значился её адрес, а даты смерти (и это обнадёживало) указано не было. «Так-с… ─ неизвестно, для кого, в слух произнёс Иитиро, ─ один шанс, наверное, из тысячи, что она не только до сих пор жива, но и преспокойно сидит-ждёт меня по своему старому адресу… но сходить туда, всё-таки надо».

 

III

Невысокое, в три этажа здание, ─ одно из первых, построенных в западном стиле, тогда ещё в Эдо, находилось в квартале Гинза, шагах в двухстах от Императорского театра. Закуро сан, как выяснилось из беседы с соседями, действительно, всё ещё жила здесь, но дома её не было, и, по словам этих, последних, должна была вернуться «дня через два, а откуда, она нам не докладывает».

Дабы не терять эти двое суток попусту, Иитиро Огами решил съездить в Ураву, в дом генерала Агэмаки (судя по сведениям, содержащимся в личном деле его сына, подтверждённым справочной службой Токио, старик был ещё жив). Конечно, этот город находился не так уж далеко от столицы, однако, расписание поездов, которое лейтенант узнал уже на вокзале, не позволяло вернуться обратно в тот же день, кроме того, в отсутствие Закуро делать здесь было нечего. Так что, воспользовавшись правом, данным ему генералом Ёнеда, Огами вписал в один из бланков в графу «Место назначения» ─ «Урава», отметив при этом временной промежуток, равный 48 часам.

Принадлежавший клану Агэмаки дом оказался роскошным особняком, выстроенном в колониальном стиле с небольшой претензией на традиционную японскую архитектуру, расположенным в одном из пригородов Уравы. Наговорив с три короба встретившей его (довольно холодно) горничной, «сотрудник Архива армии и флота Его Императорского Величества» Иитиро Огами, получил право беседы с Агэмаки Даичи. Когда, наконец, после томительного ожидания в приёмной, лейтенант оказался в кабинете генерала Агэмаки, то перед его глазами предстал, попросту, живой скелет, обтянутый кожей, с трудом державшийся в своём кресле и, казалось, готовый вот-вот упасть и рассыпаться в прах. Лицо его имело желтовато-серый цвет, какой нечасто встретишь у живых людей, невидящие глаза, казалось, с каждой секундой готовые провалиться внутрь почти совершенно лысого черепа, смотрели куда-то в сторону (очевидно, их хозяин хотел разглядеть гостя там). После приветствия, назвав себя и, получив приглашение сесть, Огами начал:

─ Господин генерал, мы собираем данные о людях, служивших в Министерстве духов, и вот, я хотел бы поговорить на счёт вашего сына Гэна, расскажите мне, пожалуйста, всё, что вам о нём известно.

─ Да… значит… рассекретили… ─ скрипучим голосом, делая большие паузы в словах, произнёс собеседник.

─ Рассекретили, ─ почти также медленно ответил лейтенант, проглотив ком в горле.

─ Ну да, ну да… что я могу сказать? На сыне то моём свет клином не сошёлся, вот, например, известно ли вам, молодой человек, о лейтенантах… то есть, теперь то они, наверное, уже генералы… Ёсинокадзура Рикэне и Ханакири Ганрю?

─ Нет, ─ ответил Агами, поспешно записав названные собеседником имена в заранее заготовленный блокнот, ─ а вы расскажите и о них, если не трудно.

─ Не трудно, наоборот, знаете ли, жёнушка то моя давно уже на том свете, а с прислугой то какой порядочный человек разговаривать станет? Правда, иногда бывает у меня и сын…

─ Правда? И часто ли он у вас бывает? ─ Спросил Огами, лишь потом сообразив, что подобный вопрос может выглядеть подозрительно.

─ Не часто… ─ старик-генерал, казалось, не видел в реплике «сотрудника архива» ничего странного, ─ Азами!

─ Хай, ─ на пороге появилась горничная, не строгая дама тридцати с хвостиком лет, встретившая лейтенанта и проводившая его в приёмную, а девчонка-подросток с милым веснушчатым лицом.

─ Когда у нас Гэн то был в последний раз?

─ Гомен насай, но я тогда ещё не работала…

─ У, глупая! а сколько ты работаешь то?!

─ Третий год.

─ Ну вот, стало быть, года два назад он у меня и был, проездом, знаете ли, куда потом отправился, не знаю, в Осаку, кажется… а что это там скрипит?

─ Перо, я записываю.

─ А, ну записывайте, записывайте… А ты пошла прочь! Видали, какая нынче прислуга то… Так вот, я и говорю, вы узнайте сперва о Ёсинокадзура Рикэне и Ханакири Ганрю, у которых, должно быть, уже свои внуки, да о том, почему после их ухода Министерство духов распустили… Эх, жалко, конечно, что Ран тян померла уже очень давно, может быть всё по другому было бы… вы ведь понимаете, их должно было быть четверо…

─ Кого, «их»? Если можно, подробнее об этой Ран и роспуске Министерства…

Собеседник вдруг как-то резко замолчал, прикусив губу, пауза длилась, наверное, минут десять, так что Иитиро счёл нужным окликнуть его.

─ Что?! ─ как-то грубо, даже зло почти крикнул Агэмаки сан.

─ Вы начали рассказывать…

─ Я вам начну, ох, как я вам начну то… Что, думаете я не узнал вас, Ёнеда прислал да?!

После такого поворота событий внутри у лейтенанта всё похолодело… Что же за страшная тайна была связана с Агэмаки Кэем, этим стариком и комендантом Императорского театра? Как относились к ней те трое, чьи имена он только что назвал?...

─ Чё молчишь, угадал?! Угадал, да?! ─ всё больше распалялся генерал Агэмаки. ─ Даже теперь вы их в покое оставить не можете!

─ Что вы, я просто хотел…

─ Не смей врать, эй, кто там?! Ружьё мне, собак! Давайте этого сюда, я его сам, сам придушу!...

В следующее мгновение в кабинет ворвалась толпа слуг, которыми Иитиро Огами был бесцеремонно вытолкан на улицу, а хозяин скручен и куда-то уведён. Даже метров за двадцать от дома можно было слышать обрывки проклятий, выкрикиваемых генралом, так что, опасаясь, как бы, дейтсвительно, не произошло того, чем ему грозили, лейтенант Огами поспешил в свою гостиницу, тем более, что теперь ему было, над чем поразмыслить.

 

IV

И так, теперь лейтенант знал имена ещё трёх… нет… четырёх человек, возможно, имевших отношение к делу Агэмаки Кэя. Первые двое ─ его товарищи по боевому отряду Министерства духов, быть может, о них сохранились какие-то сведения в архивах, но так как сведения, связанные с этим ведомством, вопреки тому, что он сказал генералу, были глубоко засекречены. Следовательно, оставалось только надеяться, что о них что-либо знает Закуро сан. Поняв это, Иитиро в своей записной книжке напротив имён Ёсинокадзура Рикэн и Ханакири Ганрю поставил фигурную скобку, за которой написал: «Закуро, не забыть спросить».

Далее, была ещё некая Ран, здесь зацепок было ещё меньше. Единственное, что смог придумать Огами ─ это вывести в своём блокноте примерно следующее: «Ран сан ─ ??? ─ умерла? «давно»? ─ спросить Закуро (???)». За тем, ещё немного поразмыслив, он добавил: «НЕ служила в Министерстве Духов (???)». Реплике же первого из своих свидетелей о том, что «их должно быть четверо», лейтенант не придал особого значения, пока не придал.

Оставалось ещё одно возможное действующее лицо всей этой истории ─ генерал-лейтенант Ёнеда. Однако, соваться к нему с подобного рода вопросами, особенно, не имея на то почти никаких оснований, кроме бреда (бреда ли?) глубокого старика, пока не стоило. Однако, не следовало и совсем сбрасывать его со счетов. Подобного рода двойственная ситуация была отражена в блокноте следующей записью: «комендант Ёнеда ─ генерал Агэмаки ─ ???????».

Кроме того, в деле теперь фигурировал ещё один населённый пункт ─ Осака, однако, кроме промелькнувшего в разговоре названия по этому поводу ничего сказать было нельзя. «Значит, Закуро сан, в неё всё упирается, ─ пробормотал Огами, перечитав свои записи, ─ ну что же, завтра, вечерним поездом… хоть бы приехала».

 

V

И вот, молодой человек вновь очутился там, откуда он начал своё расследование. На этот раз, Закуро, действительно, «сидела-ждала» его в своей небольшой квартире на втором этаже. Последняя, казалось, была даже не человеческим жильём, а каким-то домом-музеем: татами вместо стола, футон, заменявший кровать, деревянные панели вместо обоев, сложенная из камня жаровня вместо печи. Да и хозяйка мало чем отличалась от своего жилища ─ строгая женщина лет сорока в чёрном цукесаге с солидным слоем белил на лице и чёрными с проседью волосами, собранными в тугой узел. После приветствий (лейтенант опять представился сотрудником архива) Иитиро для начала попросил Закуро рассказать о боевом отряде Министерства духов, как таковом.

─ Что я могу сказать… ─ протянула собеседница, ─ это и отрядом то назвать было сложно, вообразите: трое салаг-лейтенантов, едва окончивших учёбу, да ещё четыре… гм… девушки-специалиста по контактам с демонами и духами, вот, собственно, и всё…

─ Скажите, ─ памятуя о случае с генералом, Огами пытался сдерживаться, но после столь обнадёживающего начала он уже ничего не мог с собой поделать, ─ в их числе ведь были Ёсинокадзура Рикэне и Ханакири Ганрю, так? ─ С вопросами на счёт Агамаки Кэя он, всё-таки, решил повременить.

─ Верно, их так звали, ну а моего напарника звали Агамаки Кэй…

─ И контакты между собой вы все, наверное, поддерживаете, да? Интересно, всё-таки, почему это ведомство ликвидировали…

─ Так вот, и мне интересно, сначала нас закрыли, потом опять… открыли… а когда ушёл Агамаки Кэй… ну… у него были свои причины… ─ здесь Огами сан едва удержался от того, чтобы в лоб спросить «какие?», ─ правительство, похоже, потеряло к нам всякий интерес. Какое-то время мы ещё существовали, но потом отозвали двух других, бог знает, зачем, далее, отряд закрыли, а там и Министерство… На счёт контактов, ну, писали мы с моим напарником друг другу, да только давно уже прекратили… писем… не сохранилось, затерялись с переездами, ─ «похоже, правду говорит, ─ подумал Иитиро, ─ судя по той анкете она чуть не половину Японии исколесила», ─ на счёт остальных, ─ продолжала собеседница, ─ вообще ничего сказать не могу, последний раз с Кэй куном контактировали два года назад… да… на прошлой неделе два года было… он, кажется, ехал к своему приятелю в Осаку… приятеля этого я не знаю, зачем ехал, мне тоже не ведомо, господин следователь.

─ Э?

─ Может, хватит притворяться?! ─ голосом, похожим (УЖАСНО похожим) на тот, которым позавчера говорил престарелый генерал Агэмаки, произнесла Закуро. ─ Не опрос ведь это, а допрос, Кэй нужен, да? А на кого работаете, если не секрет? Или, думаете, я ничего не знаю? ─ «Ксо! ─ пронеслось в голове Огами, ─ все всё знают, один я дурак». ─ Что молчите то? ─ не унималась Закуро, ─ Тайн не хотите своих раскрывать, ну, хорошо, начну я. ─ Сказав это, женщина распустила свои волосы, под которыми… оказалась пара поросших мехом лисьих ушек. ─ Ну как? Можете потрогать, они настоящие, да, Йокаи, действительно, существуют, вернее, они существоваЛИ до тех пор, пока министерство обороны не начало методично отстреливать их, вдруг как-то сразу забыв о политкорректности и всём прочем. А теперь я слушаю вас, ищейка сама.

Что тут было делать? Пришлось рассказать демонице о правительственном задании по поиску Агамаки Кэя, избегая, конечно, называть имена людей и наименования организаций, с этим связанных. Выслушав лейтенанта, Закуро долго молчала.

─ Вот что, ─ произнесла она, наконец, ─ буду с вами откровенна: Кэй спятил и уже давно, собственно, из-за этого он и ушёл из нашей команды, так что, если вы поймаете его, так будет лучше для всех. По его письмам вы, без сомнения, сможете проследить историю его помешательства и отследить передвижения…

─ Стоп! Письмам? Так они же…

─ Я соврала. ─ Совершенно спокойно прервала собеседника Закуро, ─ на то я и лиса. И вот ещё что, я отдам вам эти письма и скажу без утайки всё, что вы хотите (на этот раз совершенно честно), но при одном условии…

─ Каком же?

─ Помолчите, это не драматическая пауза, я просто думаю, как это сформулировать… Ну, скажем так, лейтенант, конечно, величина небольшая, но… и подразделение, в котором вы служите, должно быть, не совсем обычное… Короче, я сделаю всё, о чём говорила, но только если вы поклянётесь мне здесь и сейчас, что сделаете всё от вас зависящее, дабы больше никогда и ни при каких обстоятельствах ни вы, ни любой другой военный даже близко не подходили ко мне. Всё, хватит с меня вашего брата, считайте, что я умерла. И так?

─ Я сделаю всё возможное, ─ ответил собеседник после минутного раздумия, ─ но ручаться, разумеется, не могу, мы ─ люди подневольные, вы ведь сами служили, должны понимать…

─ Короче, вы сделает всё, что в ваших силах?

─ Я да.

─ Спасибо и на этом, вот, ─ приподняв ближний к себе татами, женщина достала из скрытого под ним тайника стопку вскрытых конвертов, ─ вот они, письма, по ним вы и друга этого из Осаки сможете вычислить, где-то о нём было… и нечего так на меня смотреть, на этот раз я не врала, просто он ─ христианский священник, а я христиан не люблю…

─ Ясно, спасибо вам, конечно, за сотрудничество… У меня ещё парочка вопросов: во-первых, была ли в вашем отряде некая Ран?

─ Нет, это имя мне вообще не знакомо… по крайней мере, с нами она не служила.

─ Точно?

─ Да.

─ Ну… ладно… тогда вот ещё: почему, когда я только заикнулся о закрытии вашего отряда и связи этого факта с судьбами его членов в беседе с отцом этого самого Кэя Агэмаки, он меня чуть на месте не прикончил?

─ Честно, не знаю… вроде как, у них, у генералов, там была какая-то… история… Ёнеда какой-то там ещё был… а потом, вроде как, его отряд сменил наш… Наш то, быть может, потому и закрыли, что альтернатива появилась… Хотя нет, закрыли его раньше всей этой истории, уже и министерства то не было, а потом эти, новые вылезли… Да вы, часом, не из этого ли отряда сами будете?

─ Не имею права говорить об этом, ─ сухо отчеканил Огами, которому этот разговор нравился всё меньше.

─ Значит, из него… Ну вот, в общем-то всё, что я знаю.

─ А откуда вы знаете про эту вашу «историю» в верхах?

─ Слухами земля полниться, да и в письмах, которые теперь ваши, на это тоже кое-какие намёки имеются…

─ Ясно. Ну что, в таком случае я пойду.

─ Да, саёнара!

 

VI

Весь вечер этого дня, ночь, а отчасти и следующее утро Иитиро Огами занимался штудированием писем Агэмаки Кэя. Для того, чтобы привести здесь абсолютно всё то, что читал он, мне, наверное, понадобилось бы в пять раз больше страниц, чем для описания всех предшествующих событий. Кроме того, в этом не было бы смысла, так как в большей части этих текстов речь шла об общих знакомых и событиях, хорошо известных только Закуро и её напарнику, и мои читатели поневоле должны были бы начать зевать со скуки. Так что, я приведу здесь, лишь то, что лейтенант, принимая во внимание то, что он узнал раньше, посчитал примечательным для поисков полковника Агэмаки.

Вот, например, фрагмент письма от 25 января 1904 г.: «…по поводу же моего ухода, о котором ты (и не только ты, за эти пару дней мне кто только не писал!) спрашивала, отвечаю: ушёл я потому, что слишком много узал об ЭТОМ, а главное, о том, что для большинства тех людей, от которых, так или иначе, зависит моя судьба, это, судя по всему, давно уже не секрет, значит, я ─ маленький ребёнок, которого тащат на прививки, убеждая, что там с ним не будут делать ничего такого, не хочу! Не для того я столько учился, чтобы быть подопытным кроликом в руках сильных мира сего! Уж лучше я, как настоящий воин и защитник своей Родины, погибну на русских штыках (и это ещё в том случае, если эта треклятая война, о которой в последнее время все только и говорят, вообще будет). Передавай всем нашим привет, и обратно не особенно жди!».

А вот ─ от 25 августа того же года: «… не могу не отметить своего субалтерн-офицера, ведь если бы не он, ты бы сейчас этого не читала. И так, этот герой ─ младший лейтенант Ёнеда, командовавший третьим взводом моей роты. Когда мы получили приказ наступать, я знал, что это ─ билет в один конец, ибо не возможно с такими силами занять высоту, опутанную в пять колов колючей проволокой и буквально утыканную пулемётами… Ещё даже не начав взбираться на этот злосчастный холм, мы потеряли больше половины людей, включая командиров первого и второго взводов, остальным я приказал залечь и вести по противнику беглый огонь, но почти половина оставшихся бойцов ослушалась моего приказа. Это был третий взвод, почти полностью уцелев, он шёл и шёл вперёд, не смотря ни на что, ещё минута, и два из шести пулемётов на самом верху были захвачены и направлены на врага. Тогда я понял, что медлить нельзя, подняв людей, я ударил по противнику, теперь развёрнутому к нам флангом (ведь русским нужно было что-то делать с Ёнеда и его солдатами), это и решило исход дела. Высота стала нашей, правда, в конце дня нас оттуда выбила русская кавалерия, которую они называют «казаками»… да… жаль, что у нас было упразднено сословие самураев, вот бы был им достойный противник! Меня царапнули саблей и хорошенько помяли конём, Ёнеда тоже досталось, теперь вот лежим с ним в одной палате, рядом, на тумбочках наши ордена Золотого Солнца… И их, без сомнения, было, за что давать, ведь наша авантюра (операцией ВОТ ЭТО я назвать никак не могу) дала возможность основным силам перегруппироваться и занять город. Но воевать, наверное, мы больше не будем, для того раны наши слишком серьёзны, да и в тылу тоже найдётся служба: меня пригласили в академию высшего командного состава (думаю пойти, плохо, конечно, что это приблизит меня КО ВСЕМУ ЭТОМУ, но, наверное же, я, всё-таки, буду к нему не так близко, как раньше), а моего подчинённого, кстати, по слухам, назначают в какой-то там спецотряд… Так что, может быть, вы все опять будете при деле… В таком случае, я совершенно спокоен и за тебя, и за других, ибо этому офицеру я могу доверять также, как самому себе».

Следующее письмо, часть которого заинтересовала лейтенанта, пришло Закуро 1 мая 1906 года, уже из академии: «…да, чуть не забыл, приходила эта тварь Ёнеда, «почему тварь?», ─ спросишь ты, ведь я же сам писал, что не держу на него зла, за то, что сам факт появления отряда, в котором он согласился служить, окончательно поставил крест на самой идее Министерства духов. Да, я и теперь не сержусь на него за это, ибо обратное было бы, попросту глупо. Тут дело в другом: они приняли участие во всеобщей травле людей, имеющих отношение к ЭТОМУ. Это по их вине Рикэна выкинули со службы, а Ганрю отправили служить в какой-то гнилой гарнизон в Наго, но и это не самое страшное. Он вместе с прочей мразью… как их там… капитаном Сингудзи, кажется, какой-то ещё Аяме и ещё кем-то там убили подругу моего детства. Она ведь служила в той же академии, где теперь я! Все говорят «несчастный случай», «несчастный случай», ложь! Это Ёнеда со своими дружками прикончили её, ещё и хватило наглости извиняться! Мерзавцы! Даже теперь не могут оставить нас в покое!».

Далее следовал большой, лет на пять, перерыв, потом ─ ещё восьмилетний период, мало чем от него отличавшийся, заполненный очень редкими и короткими письмами (если не сказать «записками»). Потом следовало самое последнее из писем тогда уже подполковника, датированное 15 июля 1924 года, вот отрывок из него: «…говорил в Осаке с диаконом русской православной церкви Алексием ─ прекраснейший и мудрейший человек, не зря, всё-таки мы начали тогда переписываться, да, между прочим, он показал мне нечто такое, что в корне изменило мои воззрения на ЭТО. Действительно, почему это МЫ должны бояться людей, пусть они боятся НАС… Эх, где бы ещё найти ТУ ШТУКУ…».

«Значит, Осака, ─ решил Иитиро Огами, когда служащие театра уже гремели внизу ключами, открывая парадный вход, ─ пожалуй, единственный, к которому пока можно сунуться со всем этим ─ тот самый диакон, если он вообще ещё там».

 

VII

В православном храме в Осаке лейтенант узнал, что бывший диакон, а ныне священник отец Алексий переведён настоятелем прихода в городе Наго на острове Окинава. «Хорошо, ─ решил Огами, ─ быть может, если уж, всё равно, туда еду, таким образом у меня появится возможность побеседовать и с этим Ханакири Ганрю».

Морской путь из порта Осаки до Наго занял больше недели. Всё это время лейтенант перечитывал данные ему Закуро письма (особенно выделенные им же фрагменты) и размышлял над причудливой судьбой этого странного человека, но, как он не напрягал свой ум, вместо ответов в его блокноте появлялись лишь новые вопросы, приведу лишь некоторые из них: «Что такое «ЭТО»? Как оно связано с уходом лейтенанта Агэмаки Кэя из Министерства духов?», «Кто такие те, кто мог влиять на его судьбу (влиятельные лица в государстве?)? Что они могли знать об «ЭТОМ»? Какого рода эксперименты они проводили?», «Каким образом служба в Токийской академии высшего командного состава могла приблизить Агамаки Кэя к «ЭТОМУ»? Оно как-то связано с Токио?», «Для чего было ликвидировать Министерство Духов и его вооружённый отряд, если спустя несколько месяцев был создан новый («Альтернатива» ─ Закуро ─ ???)?», «Какова связь между уходом Агамаки Кэя и роспуском Министерства?», «Какой травле подвергались люди, «имеющие отношение к ЭТОМУ» (Ёсинокадзура Рикэн? Ханакири Ганрю? «подруга детства» (Ран???)?)? Какую роль играли в этом генерал Ёнеда, полковник Аяме, полковник Сингудзи, Аой Сатан? Как их деятельность была связана с завершением карьеры Ёсинокадзура Рикэна, изменениями по службе Ханакири Ганрю, смертью «подруги детства» (Ран???)?», «Кто такие «ОНИ» (демоны???)? Сколько их (четверо??? «должно быть четверо» (генерал Агамаки)???)? Почему «ОНИ» должны бояться людей? Почему люди должны бояться ИХ?», «Что такое «ТА ШТУКА»? Для чего её искать?».

Да, вопросов, действительно, было немало, и ближе к концу путешествия у лейтенанта Иитиро Огами начало складываться впечатление, что в своих поисках он, попросту, топчется на месте. Действительно, чем были все эти письма и беседа с Закуро, как не развёрнутым вариантом сбивчивого монолога генерала Агэмаки, услышанного лейтенантом на третий день расследования? Действительно, что он, собственно, сумел выяснить за всё это время? Что есть какие-то, вероятно, в чём-то чуждые миру людей «ОНИ», в число которых, по всей видимости, входили три лейтенанта из Министерства духов и, вероятно некая Ран, которая, возможно, может быть отождествлена с «подругой детства» Кэя Агэмаки? Собственно всё, вред же, который, быть может, причинил этим существам отряд генерала Ёнеда, вероятно, ─ докозательство их потусторонней природы. Была ещё, правда, какая-то «штука», но сведения о ней, можно сказать, вовсе отсутствовали…

В этой связи и на беседу с двумя оставшимися свидетелями рассчитывать не особенно приходилось. А что если всё это, и вовсе, бред «давно спятившего», по определению хорошо знавшей его Закуро, так и не сумевшего оправиться после войны Агэмаки Кэя? И что, если последний, забыв собственное имя, находится теперь в какой-нибудь психиатрической клинике? Косвенным доказательством этого может служить и эмоциональный подъём, испытанный Агэмаки саном после беседы с его другом-диаконом, ведь известно, что общение с духовными лицами благотворно действует на душевно больных. Оставались, правда, слова Агэмаки-старшего, в общем подтверждаемые письмами его сына, но так ли уж обязательно было принимать в расчет бред выжившего из ума старца, которому, возможно, при последнем общении просто передались тревоги и волнения сына? «Так ладно, ─ сказал себе Огами, когда на горизонте уже начали потихоньку проступать очертания домов, среди которых, как начищенная золотая монета, сверкал купол с крестом, ─ поговорю с этим священником и, если получится, с Ганрю саном, а там видно будет».

 

VIII

─ А ведь я его помню, ─ после нескольких минут размышлений произнёс отец Алексий, ─ да, по своему дьяконству в Осаке, виделись мы с ним, дай Бог памяти…

─ Два года назад, ─ как-то обречённо продолжил сидящий напротив него «сотрудник архива».

─ Верно, он говорил со мной о том, какой он несчастный и гонимый всеми, я, было, предложил найти ему утешение в вере, но он наотрез отказался, веру своих предков оставлять не захотел, ну что же, это тоже… почтенно…

─ Это всё понятно, но разве он с вами только об этом разговаривал?

─ Нет, позвольте же… креститься по нашим обычаям он отказался, но просил почитать евангелие, ну, я ему дал, отчего ж не дать, сборник, там все четыре канонических плюс ещё некоторые вещи, новый, страницы, знаете ли, ещё не разрезаны, а он, как потом выяснилось, читал одно только Откровение Иоанна Богослова, а один момент там даже чернилами обвёл.

─ И какое же? ─ мало, на что надеясь, почти механически спросил лейтенант, не подозревая, что теперь он, как никогда приблизился к разгадке тайны Агэмаки Кэя и ещё, по крайней мере, троих жителей Земли.

─ Ага… меня это настолько поразило, что я и теперь помню… сейчас… вот:

«И я видел, что Агнец снял первую из семи печатей, и я услышал одно из четырех животных, говорящее как бы громовым голосом: иди и смотри.
Я взглянул, и вот, конь белый, и на нем всадник, имеющий лук, и дан был ему венец; и вышел он как победоносный, и чтобы победить.
И когда он снял вторую печать, я слышал второе животное, говорящее: иди и смотри.
И вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нем дано взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч.
И когда Он снял третью печать, я слышал третье животное, говорящее: иди и смотри. Я взглянул, и вот, конь вороной, и на нем всадник, имеющий меру в руке своей.
И слышал я голос посреди четырех животных, говорящий: хиникс пшеницы за динарий, и три хиникса ячменя за динарий; елея же и вина не повреждай.
И когда Он снял четвертую печать, я слышал голос четвертого животного, говорящий: иди и смотри.
И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя «смерть»; и ад следовал за ним; и дана ему власть над четвертою частью земли ─ умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными».

─ Четыре, ─ поражённый, будто он сам видел эту картину, произнёс Огами.

─ Что, простите?

─ Четыре… всадника…

─ Ну да, всадники Аппокалипсиса ─ персонажи известные и весьма, скажу я вам, дискуссионные…

─ Да, но толку то от этого…

─ Что, простите?

─ Я говорю, спасибо за информацию, кстати, ведь была вещь, которая всех их объединяла, так?

─ Ну, да, книга с семью печатями.

─ Ясно… благодарю вас, святой отец, теперь вот ещё один вопрос, вы, случайно, не знаете, куда ваш знакомый направился после беседы с вами?

─ Знаю, сюда, в Нага, тут ведь у него приятель ещё с училища, Ханакири Ганрю, местное военное начальство представляет, комендатура его тут, недалеко…

 

Лейтенанту, да ещё и флотскому, да ещё и одетому «по гражданке» стоило больших трудов попасть на приём к военному коменданту Нага. Ни охрана, ни секретарь никак не могли взять в толк, что здесь нужно «архивариусу», и постоянно твердили, что приём по личным делам проводится лишь в такие-то и такие-то дни. Однако, в конце концов, Иитиро Огами, всё-таки, оказался лицом к лицу с генерал-майором Ханакири Ганрю ─ мужчиной ростом чуть ниже среднего, хотя и седым, уже два года как «разменявшим» четвёртый десяток, но при этом очень похожим на мальчика-подростка. Выслушав приветствие и разъяснения лейтенанта, он встал, прошёлся из угла в угол своего кабинета, затем, вздохнул и, стоя, опираясь на свой стол, посмотрел на своего необычного посетителя.

─ А ведь я вас арестую, ─ коротко произнёс генерал.

─ За что?

─ А хотябы за то, что в уставе сказано «никогда и ни в чём не обманывать командира и товарищей по службе», а вы меня обманываете, какое к чёрту «рассекретили»?! Да я лично видел циркуляр, в котором говорилось о том, что в архивах следует сжечь все документы, относящиеся к Министерству духов.

Огами замялся, не зная, что сказать. И действительно, очень глупо было рассчитывать на то, что легендой о военном архиве, которая не смогла ввести в заблуждение ни дряхлого старика, ни гражданскую женщину, можно обмануть кадрового генерала.

─ Короче, ─ вздохнул комендант после минутной паузы, ─ кто вы такой, и что вам нужно?

─ Лейтенант Иитиро Огами, командир Особого отряда Императорской армии Кадэкиган… ─ выпалил собеседник, после чего на одном дыхании рассказал всё.

─ То самый Ёнеда, значит… а я то думал, что всё это ─ плод фантазии нашего бедного Агэмаки куна…

─ Вы его видели?

─ Да, буквально за час до вашего прихода.

─ Как?! И куда же он…

─ В Императорский музей истории Эдо-Токио, как только узнал, что там собираются выставить какую-то вещицу, вроде как, внеземного происхождения… Я, знаете ли, новостями культуры интересуюсь, а он возьми, да и прочти нечто подобное в одном из моих журналов… Совсем уже наш бедный товарищ… ─ Ганрю покрутил пальцем у виска, после чего, горько улыбнувшись, махнул рукой.

─ Внеземного… но… но ведь это же многое объясняет!..

─ Уж не знаю, что это там объясняет… Короче, лейтенант, вы же понимаете, что после того, что вы тут наговорили, я просто не могу вас отпустить. Посидите в камере, пока я всё проверю…

─ Но…

─ За объект вашего преследования, пожалуйста, не беспокойтесь, если вы мне скажете номер вашего начальника, я позвоню, и всё ему объясню, Кэй куна встретят, как и кому положено, ваша операция не будет провалена.

─ Других вариантов нет? ─ Обречённо спросил Огами.

─ Боюсь, что нет, и так, что будем делать, сами пойдёте или, быть может, вам помочь?

─ Нет… я сам…

─ Очень хорошо, оружие и удостоверение можете сдать мне.

─ Удостоверение вот, ─ Огами протянул генералу чёрную книжечку, ─ а оружия у меня нет…

 

IX

─ Здравствуйте, Ёнеда Сан, ─ низко, почти до земли поклонился молодой человек встречавшему его на вокзале коменданту Императорского театра.

Последний, не говоря ни слова, лишь чуть кивнул и направился к ожидавшему их паровому такси. Видимо, заранее зная адрес, шофёр, тоже молча двинулся в путь. Только после того, как они проехали пару автобусных остановок, генерал нервно дёрнул своего подчинённого за рукав и тихо, но с большим чувством не проговорил, а прорычал:

─ К стенке за такое надо ставить, да жаль сейчас не военное время!

─ Гомен…

─ Молчите, молчите или я за себя не ручаюсь!.. К тому же, о нашем с вами мероприятии и так полмира уже знает, зачем ещё больше разглашать…

За окнами машины проплыл Императорский театр, вскоре скрывшись за поворотом. Огами вопросительно посмотрел сначала в окно, а потом на своего попутчика.

─ А я и не говорил, что мы туда едем. ─ Отозвался тот.

Такси подкатило к подъезду главного корпуса Императорского музея истории. Расплатившись с водителем, Ёнеда провёл лейтенанта внутрь.

─ Это со мной, ─ коротко бросил он служителю у входа.

Поднявшись на третий этаж, они оказались у двери с висящим на ней красочным плакатом, гласившим: «Выставка: сокровища музейной коллекции». У этой двери тоже стояла охрана, причём, на этот раз не сотрудник музея, а часовой в полном вооружении. Показав ему пропуск, и вновь сказав «со мной», генерал провёл своего подчинённого в довольно большой зал, стеклянные стеллажи которого были заполнены предметами из самых разных фондов музея, объединяемыми лишь по тому принципу, что все они большую часть своего пребывания здесь пролежали «в запасниках».

У самой дальней от входа стены стояла небольшая витрина с надписью «предметы невыясненного происхождения и назначения», среди которых внимание лейтенанта сразу привлекла небольшая, сантиметров тридцать в длину, пять ─ в ширину и столько же ─ в высоту каменная шкатулка. Крышка с последней была снята, а внутри неё находились выдолбленные в камне места для четырёх кристаллов восьмигранной формы. Два первых слева были пустыми, на третьем лежал ярко-красный камень, похожий на рубин, на самом правом ─ полупрозрачный кристалл серо-зелёного цвета.

─ Вот, ─ каким-то странным голосом произнёс Ёнеда, ─ в этой то штуковине всё и дело. Понимаете, лейтенант, дело в том, что ещё года за два до моего рождения в один из токийских пригородов упал довольно крупный метеорит. Частью он сгорел в атмосфере, частью ─ разбился при ударе, единственной его частью, которая уцелела, был вот этот ящичек. Для расследования этого происшествия была собрана специальная комиссия, в которую, помимо прочих специалистов, входили четверо генералов старой школы, из тех, что ещё у англичан и американцев учились. Как только эти четверо вошли в оцепление, остатки метеорита начали излучать странный свет, который, впрочем, вскоре погас, и никто так и не смог добиться того, чтобы он появился вновь.

Дальше начинается самое интересное, ─ продолжил генерал, переведя дух, ─ спустя девять месяцев в семьях всех четырёх родилось по ребёнку, в один день! У одного из них, генерал-майора Морио Икэда, ─ девочка…

─ Которую звали Ран, ─ перебил лейтенант, уже ничему не удивляясь.

─ Бинго! А у трёх других ─ мальчики…

─ Впоследствии служившие в Министерстве духов…

─ Опять верно, но не просто служившие, Огами кун, идея образования при этом, «шарлатанском», как его называли многие члены правительства, министерстве боевого отряда, как раз, и появилась благодаря рождению этих детей и наличию в столице некоторого количества демонов, готовых сотрудничать с властями. История старая, как мир: не можешь победить (а, тем более, понять) ─ возглавь. Ну вот, его и образовали. Дальше всё шло нормально: дети росли, учились, мальчики поступили на службу в эту команду, ни о чём не догадываясь, девчонка тоже пошла в армию, в качестве медсестры при академии ─ тоже присмотр был круглосуточный, но вот потом… Потом начинается то, о большей части чего можно лишь говорить, добавляя «возможно», «наверное» и «вероятно», причём, очень многое известно лишь благодаря вашему расследованию.

И так, ─ продолжил свой рассказ генерал, присев на невысокую скамейку, его примеру последовал и лейтенант, ─ каким-то образом Агэмаки Кэй узнал кое-что из того, о чём я только что поведал вам. Возможно, это наболтал ему отец, который уже тогда сильно болел, кто знает… Дело в том, что узнав об этом, он, будучи человеком молодым и горячим, решил оставить Министерство и уйти на войну, долго, помятуя о том, кто он, этому, тогда уже первому лейтенанту ставили различные препоны, но потом он всё-таки добился своего. Ну вот, ушёл он на фронт и… на какое-то время затерялся, бюрократические проволочки, знаете ли, и всё прочее… а с другими то ничего не случилось. И отряд, к существованию которого многие, и без того, относились скептически, был расформирован. Теперь проблемами, связанными с демонами, занималось, главным образом, министерство обороны, причём, чаще всего, попросту, физически ликвидируя их источник. Но духи и демоны тоже жить хотели, они сопротивлялись…

─ Эволюционируя в то, с чем мы сражаемся теперь…

─ Не знаю на счёт эволюции, может быть, в любом случае очень скоро стало ясно, что с таким противником обычным людям с обычным оружием не справиться, вот тогда и был сформирован Особый отряд под командованием раненного участника Русско-японской войны, то есть вашего покорного слуги. И одним из первых дел, которые нам предстояло решать, была, как раз, вот эта коробочка. Долго мы вертели этот предмет, от которого исходила такая мощная духовная сила (теперь по причинам, о которых я скажу в своё время она ослабла, однако, до сих пор ощущается), пока наконец тот, кто впоследствии стал Аои Сатаном, не предложил уничтожить один из камней, белый, ─ генерал стукнул пальцем по прозрачной крышке витрины напротив первого гнезда, ─ и посмотреть, что получится. Добрая душа Аямэ была против, отец нашей Сакуры ─ за, а я… затруднялся ответить, но при двух против одной мы, всё-таки, решили сделать это, а результат…

─ Гибель Икэда Ран.

─ Я вам больше скажу: совершенно идиотская. Нам она была известна как хорошо тренированная гимнастка, а погибла… Упав с лестницы, запутавшись в полах собственного халата, когда несла наверх какие-то медикаменты… После этого и речи быть не могло о продолжении исследований, эту вещицу отдали в музей, как редкую диковинку, коей она, в сущности, и является, но вот наш с вами друг, как помогло выяснить ваше расследование, догадывался очень о многом. С тех пор на своей службе он только и думал, как бы докопаться до истинных причин всего произошедшего, не исключая и самого факта его существования и… докопался-таки. Ханакири Ганрю не обманул вас, когда сказал, что поможет в этом деле, он ведь считал своего старого друга простым сумасшедшим. И вот, последний средь ночи явился в музей, где его ждали, однако, увидев это, он открыл пальбу по тем, кто пытался его схватить, что тут оставалось делать? Только отвечать на его выстрелы… Я вас уверяю, что люди пытались попасть ему в ногу… или руку… а попали в самое сердце… в следующее мгновение и его камень, чёрный, как сама Ночь, рассыпался в пыль… её сейчас изучают в лаборатории… Так вот упавшие с неба звёзды и легенды, составленные в первые века нашей эры, могут влиять на жизни людей, переживая и становясь причиной гибели некоторых из них…

 

Спустя годы и годы, сидя в кабинете коменданта, за столом коменданта, в кресле коменданта, генерал-лейтенант Иитиро Огами вдруг неожиданно вспомнил об этом происшествии двадцатилетней давности. «А ведь никто так и не понял, что это был за метеорит и люди, рождённые после его падения! ─ подумал он, ─ никакие исследования так ничего и не дали, двое из этих людей, кажется, до сих пор доживают свой срок, и не подозревая о тех событиях, что, подобно призракам, преследовали их большую часть жизни… Эх, прав был старик Ёнеда, падающие звёзды всё ещё имеют очень приличную власть над нами… Надо бы, кстати, пойти навестить его могилу…».

 

Конец.