Junika все записи автора Игорь Тальков родился 4 ноября 1956 года в городе Щекино Тульской области. В детстве и отрочестве он удивлялся тому, почему все родственники живут в Москве, а их семья - в Щекино. Причину этого Игорь узнал только в 1878 году, после смерти отца, который при жизни не только не вступал в разговоры по этому поводу, но и запрещал делать это своей жене. Отца, имевшего суровый жизненный опыт, пугала нестандартность мышления подростка и его необычайная правдивость, поскольку за теже достоинства , за стремление жить по совести и по правде, он отсидел десять лет в Сибири в сталинские времена, которые оставались свежи в памяти. Там же в "зоне", он познакомился со своей будущей женой Ольгой Юльевной,- матерью Игоря и родившегося еще в заключении первенца Володи. Эта информация неохотно была выдана сыну Ольгой Юльевной при серьезном семейном конфликте, когда она позволила себе нелицеприятно отозваться о властях вообще и о тогдашнем лидере Брежневе, в частности, на что сын заявил ей, что уйдет из дома, если такое повторится. Тогда и пришлось Ольге Юльевне впервые приоткрыть перед Игорем завесу этой семейной тайны. "Отсидели" родители по 58-ой статье, как "враги народа", отец- зато, что не так преподавал историю в колонии для несовершеннолетних и учил жить честно, а мама- за то, что на допросе отказалась в 18 лет отречься от своего первого мужа - тоже "врага народа". После лагеря родители были отправлены для дальнейшего проживания в рабочий поселок Щекино, за 201 км от Москвы с запретом на иное место жительства. Позже, интересуясь генеалогическим древом своего рода, Игорь узнал от мамы, что до революции род Тальковых принадлежал к служивому дворянскому сословию, дед Игоря был военным инженером, дядья - офицерами русской армии.

Как вспоминал сам Игорь, впервые он задался вопросом, зачем живет, в четыре года и начал искать на него ответ. Первым примером для подражания был старший брат, красивый, по мнению Игоря, "как Бог Саваоф".

От Володи "отпадали" все щекинские девчонки и рыжему, лопоухому, конопатому младшему очень хотелось того же. Скорпиону по знаку зодиака, Игорю рано захотелось внимания женщин. Он рассказывал, что в четыре года впервые влюбился, был отвергнут, но не отрекся от поиска идеала, чем и занимался наряду с решением глобальных проблем всю оставшуюся жизнь. Опытный в делах амурных, старший брат натаскивал младшего , обучая игре на гитаре, пению и качанию мускулов, что оказывало, по его мнению, сильное положительное влияние на женский пол. Игорь, отчаявшись стать красивым, решил стать хотя бы сильным и увлекся спортом. Он избрал для себя хоккей, стал заядлым болельщиком "Спартака", собирал фотографии игроков своей любимой команды и даже ездил в Москву, желая быть принятым в спартаковскую школу. Но в четырнадцать лет с Игорем произошла метаморфоза: проснувшись однажды утром, он увидел в зеркале вполне приличного и даже симпатичного молодого человека с каштановым цветом волос и спортивным телосложением. Этот внешний осмотр вполне удовлетворил юношу, но для полной гармонии не хватало равновесия души. И Игорь " стал стихи писать и петь". Пригодились уроки старшего брата и пять лет музыкальной школы по классу баяна. Правда, было слабовато с нотной грамотой, но это не затрудняло музыканта, поскольку Игорь мгновенно схватывал мелодию и играл ее по слуху. Первые строчки родились с первой любовью, а столкновение с зашкольной действительностью и несоответствие того, чему учили, тому, что есть, сразу же нашло отражение в поэме протеста "Доля".

Еще в 1975 году Игорь создает первый в своей жизни музыкальный коллектив, и его ВИА овладевает сначала щекинскими, а затем и тульскими танцплощадями и ДК. Уже тогда Игорь, воспитавшийся на "Битлз", пытался не подражать, а исполнять собственные музыкально-поэтические композиции. В итоге он становится тульской знаменитостью. Затем - армия. Игоря направляют служить в стройбат, как "неблагонадежного интеллигента". Старшина старательно пытался вышибить из упрямого солдата "дурь". А Игорь не отлынивал ни от какой черной работы, только старался все делать аккуратно и тщательно - берег руки. Но вот только молчать Тальков не хотел и не умел. Спорил с замполитом, читал свои социальные тексты, убеждал. Получалось, но итог был один: если я стану таким, как ты - меня уволят в запас, а то и из партии попрут; я слушать это и то - права не имею.

Но Игорь не сдался. В "личное" время, после отбоя, когда другие солдатики падали замертво, Тальков с группой ребят, любящих музыку, репетирует и снова создает ВИА, на этот раз - армейский. Армия, режим, не сломали в Игоре стержень человеческого достоинства. Напротив, в эти годы он много пишет, видя в армии модель государства, в котором вынужден творить. Рождается много песен протеста, философско-социальные циклы, шуточные поэмы, ну и конечно - лирические песни; без них Тальков был бы не Тальков. Багаж авторского творчества оказывается достаточным для начала его реализации. Игорь идет работать на профессиональную сцену. Группы "Апрель", "Калейдоскоп" (переименованный потом в "Вечное движение"), поездки с ними по стране, гастроли в разных ее уголках, но на маленьких площадках. В большие города уже тогда Тальков не допускался. Возможна была только лирика, за остальное могли посадить. Когда концертных ставок, мизерных даже по застойным временам, стало не хватать, чтобы помогать матери, ездил подрабатывать на летние курорты в кабаки. Это угнетало, но делать было нечего. Как-то в Сочи, где проходил очередной конкурс песни, в ресторан заглянул Кобзон, послушал песни Игоря, который уговорил его дать разрешение на участие в конкурсе. К конкурсу допустили под промежуточным номером (51-а). Надеялся, что это даст возможность проявиться. Но "а" не помогло, поскольку "б" сказать не дали. Отстранили от участия в конкурсе после первого тура, сказав, что с таким имиджем здесь всех пересажают. Неудача сильно повлияла на психику Игоря; он решил, что это был его шанс, который он упустил. Начались депрессии, мытарства. К этому времени у Игоря были жена, маленький сын. Их нужно было кормить. Жили настолько бедно, что даже кровать не на что было купить. Это подталкивало к компромиссам, искушения к которым постоянно проявлялись. Некоторые советские композиторы предлагали Талькову за хорошие деньги писать музыку под них, или даже за них, а поэты - писать за них стихи (Игорь, вспоминая один инцидент, придумал даже имя нарицательное "Якобы Дубравин"). Было тяжело, но на компромисс Игорь все-таки не пошел. Решил до конца пробиваться с тем, о чем болела и кричала душа, не имеющая пока возможности поделиться своей болью с людьми. Жена Игоря Таня, с маленьким ребенком на руках, брала на дом работу машинистки, печатала ночами, когда сын спал, но никогда не жаловалась, понимая, с первого дня знакомства с Игорем, что он - человек необычный, и любила всем сердцем. Эта гармония в стенах собственного дома и Танино терпение давали Игорю силы побеждать неудачи, выходить из депрессий и снова работать, а значит - жить, поскольку одно являлось для него сутью другого. И еще нельзя не сказать об отношении Игоря к Богу. Крещеный в младенчестве, он стремился не нарушать заветов Христа, считая его своим идеалом. При этом он сначала неосознанно, а затем путем собственных ошибок, знания и интуитивного разума приходил к осознанию и пониманию Единства мироздания. Игорь верил в гармонию и созидательность Высшего Космического Начала, столкнувшись впервые с бесконечностью в детские годы, во время первой клинической смерти (вторая произошла в тридцать три года). По опыту такого рода он смолоду знал, что смерть - лишь переходное состояние, а за ней - снова жизнь, но в ином биологическом проявлении, что и подтвердило ему его общение со священнослужителями впоследствии. Игорь был убежден, что направляем и ведом Свыше, и потому был уверен, что избрал нужную, единственно возможную для себя дорогу, по которой и шел безостановочно и до конца.

Свой конец он предчувствовал, как и многое другое в своей жизни, почти знал наверняка, что уйдет "смертью мокрой" и несвоевременной по земным меркам,. но именно тогда, когда настанет срок, по выполнении своих земных обязательств. Он говорил об этом близким людям и предупреждал тех, кто работал с ним, отдавая делу, как и он сам, всю душу без остатка. Иных отношений он не признавал на своем поприще. Не прощал, когда ему говорили : "Ты не прав", совершенно убежденный в том, что все его поступки контролируемы и закономерны. Игорь был сверхчестен, хотя и страдал многими человеческими слабостями. И в отношениях с родными спасало то, что старался никогда не лгать. Минимум навязчивости, максимум отдачи - было единственной формой отношений с ним людей, находящихся рядом. И - терпение. Ему легко было прощать, потому что он очень легко прощал сам, наказывая, и подчас суров, действенное зло, но поддерживая малейшее светлое начало в человеке. Он очень любил людей, и о нем можно было бы сказать: "Ему многое проститься, потому что он много любил".

Об общении с Игорем можно говорить очень много, поскольку оно было настолько насыщенным информативно и эмоционально, что час общения с ним можно приравнивать к году. Может быть поэтому Игорь говорил в шутку: "Мне 278 лет, и поэтому все должны меня слушаться. Я знаю то, что вам и не снилось." Это не было самоуверенностью на грани самовлюбленности, но Вера - в собственные силы, в Человека, в Бога, в Космический Разум. Но вернемся к биографии. Игорь пытался работать в разных музыкальных группах, с разными творческими коллективами и отдельными личностями (среди них была актриса Маргарита Терехова, певица Людмила Сенчина и др.). Но роль неформального лидера не могла его удовлетворить, поскольку не давала возможности выйти прямо к аудитории со своим творчеством. За пятнадцать лет в письменном столе скопилось столько материала, что терпение Игоря было на исходе. И тут, совершенно неожиданно для самого Игоря, исполненная им песня Давида Тухманова "Чистые пруды" проходит в передачу "Песня года". Тальков тогда, в 1987 году, работал в группе Тухманова "Электроклуб", куда был приглашен в качестве аранжировщика, бас-гитариста и вокалиста (кстати, Игорь за год, по самоучителю, в совершенстве освоил игру почти на всех музыкальных инструментах, кроме, пожалуй, саксофона, - любимого его инструмента). Солисткой группы была тогда Ирина Аллегрова. Тогда уже вышел диск, на котором Игорь и Ира исполняли лирические песни Тухманова.

Но попаданием в "десятку" для Талькова стали именно "Чистые пруды". "Белый лебедь с аккордионом" покорил женскую часть аудитории, и рубеж был взят. Но... это дало начало лишь лирическому Талькову, а как творца его гораздо больше волновало, чтобы до людей дошло его социальное творчество, поскольку его он считал сутью, основой, тем, ради чего он жил именно в это время, в этой стране, с этим народом. Игорь уходит из "Электроклуба" и создает собственную группу "Спасательный круг". Готовит авторскую программу, первое отделение которой - философско-социальные песни, а второе - лирика, и с этой программой начинает гастрольное турне по России. И что же. Люди в шоке - они идут на концерт "белого лебедя", а он им: "Россия", "Враг народа", "Стоп, думаю себе...", "Господа демократы", "Совки" т.д. Еще два года после "Чистых прудов" понадобилось Игорю, чтобы был, наконец, "откупорен" на ТВ социальный Тальков. Сделал это в 1989 году в передаче "До и после полуночи" Владимир Молчанов, затем осмелели и другие передачи, стали потихоньку пропускать в эфир "социалку" Игоря, но, все-таки, более чем сдержанно. Игорь становится лауреатом конкурса "Ступень к Парнасу", где исполнял песни "Россия" и "Сцена". Его песни поет Валерий Леонтьев, многие их них становятся хитами (например, "Примерный мальчик"). Игорь готовит новую авторскую программу. И, наконец, сбывается одно из его заветных желаний - три концерта в ГКЗ "Россия". В "России" - о России. Это 4, 5, 6 сентября 1991 года, начало, как оказалось, последнего творческого года телесной жизни.

Концерты явились вершинной точкой отсчета; сломлены заслоны запретов и настала столь долгожданная и столь кратковременная пора свободного дыхания, стремительного полета кометы Талькова.

Последний, самый насыщенный, победный год жизни Игоря. Создание авторской программы "Суд" - суд над всеми теми, усилиями которых могущественная Российская держава превратилась в падчерицу на задворках Запада. Концерты. Съемки на ЦТ "Суда" и телефильма "Сны Игоря Талькова" (режиссер Гладков). Две главных роли в кино: князь Серебряный в фильме "Иван Грозный" (режиссер Васильев) и Гарик в фильме "За последней чертой" (режиссер Стамбула). Подготовка к выходу нового магнитоальбома с социальной и лирической подборкой песен (студия звукозаписи "Марафон"). Бесконечные записи в профессиональной тон-студии новых песен. Подготовка фонограмм "Суда" и лирической программы на фирме "Мелодия", выпуска двойного дискоальбома, подготовка к печати отрывков из будущей книги "Монолог" и, наконец, работа над книгой правды и откровения, как называл ее Игорь, реальная возможность высказаться до конца и..., Мечты... Сделать новую программу "До и после путча", снять свой фильм, создать свою редакцию, журнал, газету... А в 80 лет иметь частный дом в пригороде, ловить в пруду рыбу в окружении 80 кошек, перечитывать любимого Пушкина, разговаривать со звездами и писать книгу воспоминаний...



ПОСТСКРИПТУМ. К сожалению, и сегодня далеко не все видели программу "Суд", неоднократно отснятую телевидением, но так и не показанную при жизни Игоря целиком, а после смерти - в удобное эфирное время, хотя она вполне могла бы стать пособием по истории России для нынешнего подрастающего поколения. Думаю, что это не только печальный, но и горький факт, подтверждающий, как мало что изменилось в стране за эти два года без Игоря. Актуальность его социальных песен бесспорна, более того, достаточно оглянуться вокруг, чтобы понять, насколько он оказался пророком. "Но ясновидцев, как и очевидцев, во все века сжигали люди на кострах". Дай Бог, чтобы через десять лет, двадцать, тридцать лет, или хотя бы "через сто веков", "когда устанет зло", Игорь мог вернуться "в страну не дураков, а гениев", когда мы сможем не только высоко держать Российское знамя, которое вместе с другими героями нашего времени поднял Игорь, но и обратиться душами к Богу, слушая песни Вечности, песни Любви.