Та_самая_Эль все записи автора Эта часть Попыховской истории рассказана заезжими братьями Гримм.
Правда, Дуся-Муся божится, что один из них зело похож на Расмия, а другой - ну вылитая Та_самая_Эль.
Только кто же ей верит-то, в самом деле!
Сказано, братья Гримм - значит, братья Гримм.

---

Кассандра сиротливо сидела в сараюшке у деда Свята и горько рыдала, ибо никак не могла понять: что же все-таки случилось в Попыхах и почему так случилось. Кто виноват? И, самое главное – что теперь делать?...


Сверху, с сеновала, раздалось деликатное покашливание.
- Кто здесь? – Кася резко вскочила, оглядываясь.
- Я это…Аниська…простите…
- А что ты тут делаешь? – подозрительно спросила ведьма. – Следишь за мной?
- Но что вы! Как Вы могли такое…Просто я тут днем прячусь…- Аниська грустно вздохнул. – Вдруг кто зайдет к Святу, а там я. Испугается…
- Да они же видели тебя на празднике! Не испугались же!
- Просто они подумали, что я заезжий артист..переодетый…
Аниська снова протяжно вздохнул.
- Хватит вздыхать, - задумчиво проговорила Кася, вытирая слезы. – Слезай. Пошли в избу, потолкуем со Святом, чайку попьем с медом…Может, и разберемся, что же произошло. Ведь мой примитивус магнезиус был сварен на совесть!
- Эффект мороза и местного воздуха? – предположил Аниська, шумно сваливаясь с сеновала.
- Да? Ты так думаешь..эээ...Анисим?
- Не знаю, премудрая Кассандра, право слово, вот так вырвалось невзначай..ээ… будто кто-то подсказал.
- Или знал когда-то?...
- Не знаю. Я вообще не знаю, что я за сам такой и откуда взялся: Бобруйск помню, мусорку за лабораторией помню, помню папашу моего Перепитуя..ээ… как его...Видите, уже забыл...

Они расселись в избе деда Свята за большим столом, покрытым белой расшитой скатерью, на которой хозяйственный Свят аппетитно расставил миску с гречишным медом, связку бубликов и гордо фырчащий самовар.
- Ну вот, Кася,- приговаривает Дед Свят. - Вот и ладненько...попей-ка чайку, успокойся…И что самое категорическое я тебе скажу: я ведь тоже пил малость - ну самую малость, а цел-целехонек, стихами не изъясняюсь. Нонсенс какой-то!
- Подумаешь, стихами заговорили - эка невидаль! Вот если бы оперными ариями...- встрял повеселевший Аниська, приканчивая вторую чашку чая.

По скрипучему снегу через непролазные сугробы настойчиво пробирался огородами к избе Сюзанны Герасим – за самогоном.
Вот уже поленница знакомая, а вот и ступеньки в пристройку - главный цех по изготовлению огненного напитка.
Скрип ступенька, скрип другая...Герасим тихонько постучал условным стуком в дверь. Тишина. Герасим постучал еще.
- Кто скачет, кто мчится под зимнею мглой?- пробубнило из-за двери.
- Дык это я, Сюзенька, Герасим!
- На заре ты меня не буди! - горестно позвучало чуть запоздалое.
- Какая заря? - недоуменно воскликнул Герасим.- Вечереет, поди!
- Ах, этот вечер - лиловый маг! Одетый вечно в лиловый..
- Ты мне зубы не заговаривай, Сюзька! Самогон есть?
Дверь отворилась, и взору опешившего мужика открылась чудная картина: Сюзанна стояла в испуге, зажав двумя руками рот.
- Эт что с тобой, сердешная? Занемогла, поди?
В ответ несчастная только покачала головой и промычала что-то.
- Так есть самогон?
Сюзанна энергично закивала, потом выпучила глаза и снова замычала.
- Чего? Зубами маешься? - входя в натопленную пристройку, спросил Герасим.
- Помоги, помоги! Выход дай моей любви! - внезапно закричала Сюзанна и снова схватилась за рот.
- Никак, спятила...- Герасим отшатнулся назад и уселся своим мощным торсом на большую бочку, стоявшую у дверей.
Раздался треск: бочка не выдержала и развалилась!
Ну и естественно, ярый противник Гринписа оказался на полу в какой-то жужжащей и копошащейся массе.
- А-а-а!!! Какая боль, какая боль!... - заорала Сюзанна, уворачиваясь от разбуженных пчел, которые принялись активно доказывать, кто тут в доме хозяин.
- Никак, ты колхолзную пасеку к рукам прибрала? - отчаянно отмахивался от злых насекомых Герасим. - Ну ты, Сюзька, скорая на чужое добро!
- Зачем? Откуда? Почему? И всё я как-то не пойму...- половина лица самогонщицы стала опухать на глазах. – Дай, друг, скорее лапу мне! Кошмары тут, как в страшном сне!
- Я зайду потом! - пообещал ей Герасим и пулей выскочил на улицу.
Там, на морозе, пчелы решили его не преследовать.
А вслед ему неслось горестное:
- Герасим, жар моей души ты поскорее потуши!

- Сумашедшая какая-то...вот до чего довела её любовь к животным!Топить! Всех топить! – бормотал Герасим, несясь по улице, и вдруг с разбега наткнулся на почтальона Печкина.
- Твой адрес не дом и не улица!..- заорал Печкин, отпихивая его. - Шлите мне за пакетом пакет - только нет вам ни строчки в ответ!
«И чего тут у них творится-то?!» - Герасим галопом несся мимо дома Ласкового, который в одних портках и с большой оглоблей стоял на крыльце и кричал через стеклянную дверь своего же дома:
- У-е! Ты не слышишь меня!!!!
- Я не слышу тебя!- раздавался в ответ истеричный вопль Офельки из-за дверей.
Ласковый грюкнул оглоблей о дверь.
- Что же ты от счастья нашего потерял ключи? - ехидно закричала та же Офелька.
- То ли еще будет, оё-ёй!- грозился Вениамин Админыч, подпрыгивая и наваливаясь на дверь.
«Всё у них не так!» - думал Герасим, прытко перескакивая через плетень и выбегая на главный тракт. «Только самогон правильный!»

А Сюзанна меж тем ожесточенно отмахивалась и отпихивалась от жалящих пчел, которые навалились на нее одним большим роем.
И полегла бы жертва бездомных пчел на поле неравной битвы, если бы случайно не опрокинула огромную бутыль со свежевыгнанным самогоном.
Пчелы как-то призадумались и присели передохнуть. Прямо на лужу вонючей жидкости.
«Опьянели, наверное, - подумала Сюзанна, с трудом приподнимая тяжелые веки. - Вот пасечник обрадуется, что его хозяйство нашлось! Ой!....»- и тут Сюзи собразила, что...
Однако, ей не дал додумать соображение настойчивый стук в дверь - пришли первые клиенты.
- От жажды умираю над ручьем! - возник на пороге Печкин. - Драгая Сюзи, самогон почем?
За ним топтался хмурый Фантомасов: «Открывай пошире взор - вот пришел ночной дозор! Мне вот в эту грелку лей щедро опохмелку!»- продекламмировал он со слезами на глазах.
Пчелы злобно загудели и тучей поднялись с насиженной лужи…

Всю ночь по всей округе из Больших Попыхов доносились истошные вопли, перемешанные со стихотворными, но отнюдь не праздничными поздравлениями
И были эти вопли столь громки, что их расслышал даже Герасим, который злой и трезвый сидел у себя дома в тырнете.
«Ах, Сюзи, Сюзи...» - повздыхал он и вынес, наконец, вердикт: «Прошла любовь. В мемориз!»

Кася в сопровожнении деда Свята тем же вечером снова пришла к дому Домны Декасовны.
Дверь была не заперта, а поэтому, деликатно постучав и стряхнув снег с валенок, они вошли в нетопленную комнату.
Там в обнимку сидели Калиостра с учителкой и дуэтом декламмировали:
- Любовь, как роза алая, цветет в моем саду!..- проникновенно гудел Васька.
- Какая я усталая - сейчас я упаду !- в ответ стонала Домна.
- Добрый вечер вам в хату!- поздоровался Свят, а ему отвечали:
- Мы с рассвета до заката
Тут сидим, как поросята,
Или чьи-то жеребята,
Коим сена маловато:
Все икаем и слабеем,
Но зато стихи умеем!
- Калиостро, ты думать можешь? - спросил осторожно Свят у ведуна. Тот энергично закивал головой, в то же время держась за рот двумя руками.
- Ты намедни что Касе говорил про магнезиус какой-то? Про то, что вкус неправильный?
Калиостро что-то промычал, а потом с усилием отнял ото рта руки и пропел:
- Даром преподаватели время на Касю тратили!...
- А в лягушку не хочешь? - угрожающе спросила ведьма.
- Сделать хотел утюг - слон получился вдруг! - навзрыд декламировал Калиостро, отчаянно вращая глазами.
- Кася, это он не про тебя! Он хочет сказать, что у тебя неправильные составляющие удивительного порошка были! - выступил Свят в роли толмача. - Так, Васенька?
- Не сыпь мне соль на рану! - взвыл Калиостро и вновь зарыдал.
- Понятно... Хотя ничего не понятно! - Свят недоуменно развел руками. - Зря мы пришли сюда!
Тут в дверь постучали.
- Вдруг как в сказке скрипнула дверь! - сказала, икнув, Домна Декасовна.
- Все мне ясно стало теперь! - подпрыгнул Калиостро.
- А мне нет..- начала было Касандра гневный разнос, но тут в комнату вломился опухший Фантомаскин и воскликнул:
- Друзья, прекрасен ваш союз! Отдам на отсеченье ус! Давайте ж мы применим чары, чтобы прошли наши кошмары!
Пока Свят собирался что-то сказать, а обессиленный Калиостро подыскивал рифму, в коей намеревался дать достойный ответ - в комнате послышался посторонний звук:
- ЖЖЖЖЖ!
- Тырнет заработал!- в ужасе отшатнулась ведьма.
- Да нет...Компутера не видать! - отвечал Свят. - И звук больно знакомый...Это..Это ЖЖЖ неспроста! Эт-то же пчелы!!!!
Кася быстренько пробормотала отвлекающий наговор, который защитил от злых пчел ее и рядом стоящего деда Свята, а вот до влюбленных не дотянулся.
- Ай! Ой! – закричала Домна. - Я страдаю, я бледнею, от укусов коченею!
- Тебя в обиду не отдам, хотя покусанный я сам! - кричал Калиостро, отмахиваясь от злобных насекомых. И вдвоем с Домной они пропели:
- Ах, почему жестокий рок всегда любви помеха? И почему пчелы укус всегда болит с успехом?

- Надо их спасать! - прошептала Кася Святу.
- А как?
- Не знаю...
- Ты - волшебница крутая. А еще бухтишь «не знаю»! - с укоризной провыл Калиостро, заслонив собой плачущую Домну. - Какая ж ты ведьма! Надо укусы смазать йодом! Или, может, лучше медом…

Вдруг пчелы, как по команде, куда-то делись: то Фантомасов от неожиданности уронил свою грелку, в которой прятал самогон – так, на всякий случай. Пчелы сразу набросились на полюбившееся лакомство.
- Вот ешкин пень! - огорчился участковый. - Зря я к вам зашел! В сей день…
- Нет, не зря!- подскочил к нему ведун и стал горячо обнимать. – Спаситель наш, тебе спасибо!
- Ничего не понимаю! - Сказала Кася Святу.
- А я вот покумекал, - ответил тот. - И понял сейчас, отчего меня не взял твой порошочек! Я же...
- Медовус абеюс! - подскочил к Касе радостный ведун и схватил ее за плечи. - Я же тебе пытался сказать, что в твоем порошке не хватало этой вот компоненты! А это важные моменты! Эх ты...
- Калиострушка, отпусти ты сердешную! Не видишь - страдает она! У…у окна! - подошла к любимому Домна и улыбнулась ласково опухшими губами.
И тут же строго сказала Фантомасову:
- Отпусти пчел! Пусть немножко еще покусают! И жалости к нам пусть не знают! Чтобы остаточную рифму навсегда выкусить!