Selin_from_night все записи автора В моем дневе выложена ржачная сказка Генри Лайона ОЛДИ - СКАЗКИ ДЕДУШКИ-ВАМПИРА это не имеет отношения к Хеллсингу, но это бесподобная вещ про вампиров, Ватикан и межгалактические войны.
P.S. Можете меня пристрелить.
[color=silver]пристрелим позже) а сказку я под кат запихнул сюда.[color]


Генри Лайон ОЛДИ

СКАЗКИ ДЕДУШКИ-ВАМПИРА




Дедушка! Дедушка! Расскажи сказку! Дедушка!..
Крошки-упырешки веселой гурьбой влетели в склеп, и тот мгновенно
наполнился их звонкими, жизнерадостными голосами.
- Деда! Сказку!..
Дедушка-вампир, кряхтя, сдвинул утепленную крышку гроба, с грустью
посмотрел на недочитанную газету и послал всех к бабушке.
- А бабушка говорит, что она тебя в гробу видала, и ты там целый день
лежишь со своей газетой и ничего ей по дому не помогаешь!..
- Ох, детки, - проворчал дедушка-вампир, садясь в домовине и
поглаживая костлявой рукой кудрявые затылки внучат. - Сколько из меня
крови ваша бабушка попила... Ну да ладно, это все присказка, а сказка
будет впереди...
...В некотором царстве, некотором государстве, в тридевятой галактике
на спиральном витке, у далекого созвездия Гончих Близнецов жили-были
пришельцы. То есть сами себя они, конечно, пришельцами не считали и даже
обижались, но раз уж к нам на Землю пришли - значит, пришельцы, и все тут.
Теперь не отвертятся.
Жили-были там неподалеку еще одни, полупришельцы, из Сигмы
Козлолебедя, только те шли к нам, шли, да так и не дошли, потому и зовут
их - полупришельцы, или даже недошельцы, и больше мы о них вспоминать не
будем.
Так вот, эти самые, которые из Гончих Близнецов, а в просторечьи -
гоблинцы, были сплошь членистоногие, членистоносые, членистоухие, и весь
этот многочлен равномерно-зеленого цвета. И хотели они, стервецы, матушку
нашу Землю вставить себе в Галапендрию (Галактическую Империю
по-гоблинцовому) в виде членика, да такого маленького, что ни в сказке
сказать, ни пером описать, а все равно обидно.
Наши, земляне, их сперва послали куда следует - да только те слетали
быстренько на подпространственных по указанному адресу и вернулись
нервные, обозленные и в сопровождении трех крейсеров, двух линейных и
группы мелкой поддержки. Вот тогда-то и пришлось по поводу членства
принудительного собирать два секретных совещания.
Первое, ясное дело, в ООН. Русские с американцами кричат, что надо бы
по агрессору ядерной дубиной шандарахнуть, а то сокращать дорого и жалко;
а остальные ответных мер опасаются - и добро б еще по русским или дяде
Сэму, а так ведь сгоряча и Люксембург какой-никакой зацепить могут!..
А второе совещание в Ватикане состоялось. И собрались на него иерархи
христианские, а также всякие прочие с правом голоса совещательного, и
порешили святые отцы паству свою, без различия вероисповедания, немедля
призвать к священной войне супротив антихриста членистого до победного
конца, прости господи...
Вот только гоблинцы, плесень зеленая, совещания эти оба
просканировали и поразились немало, поскольку были поголовно отъявленные
монархисты, атеисты, материалисты и полиморфисты.
Запросили они центральный бортовой компьютер, что по части
примитивных культур считался большим докой, и с его подсказки объявили
себя ангелами Господними - да иерархи тоже не лыком шиты! Мигом обман
разоблачили, анафеме предали и по телевидению заявили, что наш Бог с нашим
Дьяволом как-нибудь уж сами договорятся, без посредников самозваных!..
И созрел тогда у гоблинцов коварный план...


...В Риме, в соборе Св.Петра шла проповедь. Его Святейшество, папа
Пий ХХIV стоял на кафедре, и пятеро кардиналов шелестели вокруг понтифика
малиновым шелком сутан.
- Близится Судный день, дети мои, и грядет...
Точную дату Судного дня папа Пий назвать не успел. Входная дверь с
грохотом распахнулась, лучи фонарей ударили в глаза главе христианского
мира и в проеме выросли гоблинцы с излучателями в верхних членах рук.
"Психообработка... - отрешено подумал папа Пий. - Галлюциногены,
облучение, и через неделю я призову наивных верующих к отречению и
смирению... Изыди, Сатана!.."
Его размышления прервал властный бас кардинала Лоренцо:
- На колени, дети мои!..
И когда агнцы божьи послушно рухнули на колени, его преосвященство
неприлично задрал сутану и выхватил из-под нее старый добрый "Узи",
калибра 9 мм, оставшийся у кардинала со времен его службы в морской пехоте
США.
- Аминь, сволочи!
Рука не подвела отставного сержанта Лоренцо. И святые с фресок
Микеланджело с завистью покосились на новый аргумент в деле веры.
- Отпускаю тебе грехи твои, - папа Пий торопливо осенил
сообразительного прелата крестным знамением и нырнул в дверцу за кафедрой.
...А потом мелькали повороты, тайные переходы, липла на потное лицо
паутина тоннелей, и в конце концов понтифик осознал, что он один. Группа
прикрытия - три кардинала помоложе и епископ Генуи - осталась далеко
позади, и папа Пий, задыхаясь, бежал по ночному Риму, спотыкался о
вывороченный булыжник окраин, пока не остановился у чугунной ограды
кладбища Сан-Феличе.
- Забавное совпадение... - хрипло прошептало загнанное святейшество и
потянуло на себя створку ворот.
Зловещий скрип распилил ночь надвое...


...Вампир Джованни, старожил кладбища Сан-Феличе, был крайне удивлен,
обнаружив у своего родного склепа странного незнакомца.
"Зомби..." - подумал Джованни. Он слыхал, что где-то в Африке у него
есть родня, но внешний вид зомби представлял себе слабо, поскольку не
выезжал никуда дальше Флоренции.
- Ты кто? - осторожно поинтересовался Джованни, прячась в тень и
натягивая верхнюю губу на предательски блестевшие клыки.
- Папа я... - донесся ответный вздох.
- Чей папа?
Джованни очень боялся шизофреников и маньяков, в последнее время
зачастивших в места упокоения.
- Римский... Пий ХХIV. В общем, мое святейшество...
Джованни расслабился и вылез из укрытия. К обычным психам он всегда
относился с симпатией.
- Очень приятно. А я - Джованни. Вампир. Какие проблемы, папа?
И затравленный понтифик, повинуясь неведомому порыву, рассказал ему
все...
- Ну и что? - недоуменно пожал плечами Джованни в конце сбивчивого
повествования. - Мне-то какая разница? Попил красной кровушки - теперь
зеленую пить стану... Все разнообразие, а то желудок что-то пошаливать
стал. Ведь знал же, что нельзя наркоманов трогать...
- Креста на тебе нет! - озлился папа Пий, хлопая тиарой оземь. - Как
у тебя только язык повернулся!..
- Ты за язык мой не беспокойся! Он у меня поворотливый!.. А креста,
понятное дело, нет... откуда ж ему взяться, кресту, ежели я - вампир?
- Ну вот! А я тебе о чем толкую?! Ты же наш, здешний, земных
кровей... В смысле - нелюдь. Я, значит, людь, а ты - нелюдь. Единство и
борьба противоположностей. А эти - пришельцы! Чужие то есть... инородцы.
- Инородцы?!
Хриплый запойный бас колыхнул воздух склепа, и в дверях возникла
нечесаная голова с красным носом-картошкой.
- Где инородцы?! Сарынь их на кичку!..
Надо заметить, что третьего дня к Джованни приехал погостить
закадычный приятель - упырь Никодим из далекой Сибири. Как он там
сохранялся в вечной мерзлоте и чем питался в своей тундре - этого никто
доподлинно не знал, но отношение Никодима к инородцам было в
упыристической среде притчей во языцех.
Джованни едва успел ввести друга в курс дела, как темень кладбища
Сан-Феличе прорезали ослепительные лучи прожекторов.
- Это за мной, - сказал папа Пий, грустно глядя на патруль гоблинцов.
- Прощайте, ребята. Рад был познакомиться...
- Что?!
Грозный рев Никодима сотряс решетки ограды, и из-под его
распахнувшегося савана выглянул краешек тельняшки.
- Да чтобы мы своего, кровного, этим двоякодышащим отдали?! Век мне
гроба не видать! Ваня, чего рот разинул - подымай ребят! Неча по склепам
отсиживаться, когда Родина-мать зовет!..
- Си, синьор колонело! - вытянулся во фрунт просиявший Джованни и
сломя голову кинулся к ближайшей усыпальнице, откуда высовывалась чья-то
любопытная физиономия.
А Никодим уже выцарапывал на известке стены крупными буквами:
"МЕРТВЫЕ СРАМУ НЕ ИМУТ!"


На следующее утро большинство газет вышло под заголовком: "Римское
кладбище Сан-Феличе - последний оплот человечества!.."
И во многих газетных киосках мира по ночам слышались осторожные шаги,
и отливающие алым глаза бегали по мелкому шрифту строчек...
Вскоре в Рим прибыла интернациональная бригада: Упырявичюс, Упыренко,
д'Упырьяк, Упыридзе, Упыйр и интендант Вурдман. Последний немедленно
переругался с Никодимом, не сойдясь во взглядах на распятие Христа, и папе
Пию пришлось мирить скандалистов, ссылаясь на прецеденты из Ветхого и
Нового Заветов.
Внутренние разногласия прервало появление полуроты гоблинцов,
встревоженных пропажей патруля. Они рассыпались цепью и принялись
прочесывать кладбище в тщетной надежде найти и поставить на место
строптивого наместника Св.Петра.
Понтифик был надежно укрыт в одной из усыпальниц, а патриоты
переглянулись и принялись за работу.
Мраморные ангелы надгробий с любопытством наблюдали за происходящим в
ночи, напоминавшим сцену из эротического фильма, которые ангелам смотреть
не рекомендовалось. Всюду мелькали тени, они сплетались, падали в кусты
сирени, из мрака доносились сосущие звуки, причмокивание, стоны и
слабеющие возгласы на трех галактических наречиях...
Это повторялось несколько ночей подряд - дневные поиски неизменно
терпели фиаско, а эксгумация не давала никакого результата - и вскоре
командование пришельцев забеспокоилось всерьез.
И было от чего...
Укушенные гоблинцы на следующий день становились убежденными
пацифистами, отказывались строиться по росту, вели пораженческую агитацию,
топили в сортирах казенное оружие и ко всем приставали со своими братскими
поцелуями - что грозило эпидемией.
Тем временем Никодим и компания успели убедиться в том, что зеленая
жидкость, текущая в венах оккупантов, похожа на ликер "бенедиктин" не
только цветом. Это, видимо, было связано с системой кровообращения
пришельцев, напоминавшей в разрезе змеевик.
Так или иначе, вылазки участились, а в перерывах можно было видеть
покачивающихся борцов за независимость и лично Никодима, пляшущего под
колоратурное сопрано Джованни:

- Эх-ма, поживем,
Поживем, потом помрем!
После станем упырем -
В порошок врага сотрем!..

Потом Джованни сбивался на "Санта-Лючию" и лез к папе Пию с
заверениями в дружбе до гроба.
На распоясавшихся упырей явно не было никакой управы, но понтифик
понимал - долго так продолжаться не может. Слишком хорошо был ему известен
алчный и вероломный характер рода человеческого...


Папа как в воду смотрел. Через неделю явилась к пришельцам некая
склизкая личность. Разговор проходил при закрытых дверях, но кто-то из
гоблинцов по незнанию забыл запереть окно, и большая летучая мышь с
подозрительно невинными глазками впорхнула в комнату и притаилась в углу
за портретом Леонардо да Винчи.
- ...да ваши бластеры, господа, им ведь что мертвому припарки! Пульку
из серебра вам надобно, колышек осиновый да чесночка связку! Так что
меняемся, ваше многочленство - я вам технологию нужную, а вы мне - награду
обещанную. Золотишко, брильянтики, а перво-наперво - цистерну коньяку
самолучшего, да чтоб звездочек на полгалактики хватило!..
Мерзкий человечишка хихикал, плевался слюной, и каждым своим члеником
внимали гоблинцы словам предателя...


- Кто там? - в страхе воскликнул человек, садясь на смятой постели.
- Кто там, кто там... - пробурчали из темноты. - Мы там... Только уже
не там, а тут...
Предатель мгновенно протрезвел, да все напрасно, потому что через
секунду он сам уже был - "там".
Никодим отошел от кровати и долго отплевывался, полоща рот дареным
коньяком.


...Гоблинцы старались вовсю. Спешно отливались драгоценные
боеголовки, лазерные пилы валили осины одну за другой, на глайдерах
устанавливались реактивные колометы - приближалось время решающей битвы.


- Плохи дела, папаша, - мрачно возвестил Никодим, вваливаясь в склеп,
служивший резиденцией опальному понтифику. - Продали нас. Вредитель один,
земля ему пухом... Теперь жди неприятностей.
- Передатчик бы нам, - вздохнул папа Пий. - Подмогу бы вызвали.
Только где ее найдешь, подмогу эту?..
- Подмогу? - задумчиво оскалился Никодим. - Дело говоришь, батя...
Вот только поспеют ли? Ну да ладно, полезли наружу.
- А у вас что, и передатчик имеется?
- Имеется, имеется, - заверил папу вошедший Джованни. - Давайте, ваше
святейшество, поторапливайтесь...
Через пять минут они уже стояли в западной части кладбища.
- Эй, Антонио! - постучал Джованни когтистым пальцем по одному из
надгробий. - А ну вставай, проклятьем заклейменный!..
- Чего тебе? - донесся из-под земли недовольный голос.
- Говорю, вылезай! Голова твоя нужна!
- Как баб водить - так Антонио на стреме, а как голова... - забубнил
под плитой сердитый Антонио, но Никодим перебил его:
- Слышь, Тоша, если ты немедленно не угомонишься и не вылезешь, я
тебя лично за ноги вытащу и тебе тогда тот свет этим покажется...
Папа машинально перекрестился, и Джованни шарахнулся в сторону.
- Вот ведь приспичило, и отлежаться не дадут...
Плита приподнялась, и в чернильном проеме образовался сутулый скелет
с кислым выражением черепа.
- Пойми, Тоша, - проникновенно заявил Никодим, - нам сейчас
башковитый мужик во как нужен!..
- Да ладно, - застеснялся скелет. - Берите, раз надо...
И снял череп, протягивая его Никодиму.
- Где Вурдман?! - заорал довольный упырь, поглаживая Антонио по
гладкой макушке. - Где эта морда...
- Сам дурак, - перебил его обидчивый Вурдман, появляясь невесть
откуда, - уже и родственников проведать нельзя... Держи, матерщинник!..
Никодим взял у него пару посеревших от времени берцовых костей и
сложил весь комплект на плите.
- Связист! Давай сюда!
Прибежавший на крик тощий очкарик Упырявичюс ухмыльнулся, взял кости
и принялся бодро отстукивать на широколобом черепе Антонио нечто среднее
между морзянкой и тарантеллой.
- Да не колоти так - больно же! - поморщился череп, но на него не
обратили никакого внимания, и он обиженно смолк.
Сигналы непокорного кладбища Сан-Феличе стремительно понеслись к
Луне, отражаясь от ее диска и достигая в падении многих областей Земли; и
в тех местах зашевелился рыхлый грунт, дрогнули древние курганы,
заскрипели прогнившие кресты и со скрежетом стали подниматься тяжелые
могильные плиты...


- Полундра! - внезапно прервал Никодим сеанс связи. - На подходе
оккупанты! Папу - в укрытие, остальным занять позиции! Не боись, братва, -
хлебнем зеленки напоследок!..
Спустя мгновение глайдеры противника уже утюжили серебряными пулями
последний бастион свободомыслия. Рявкали кассетные колометы, осина косила
защитников одного за другим, и удушливое облако чесночного запаха поползло
над трясущейся землей. Героические нетопыри бились грудью в защитные
колпаки машин, и в сполохах стала отчетливо видна фигура Никодима,
стоявшего под пулями в полный рост и выкрикивавшего сорванным голосом:
- Ни шагу назад! Велика Земля, а отступать некуда! Кто знает заклятия
- сбивай паразитов!..
Высунувшийся Вурдман торопливо забормотал что-то на иврите, но это не
возымело особого действия.
- Раскудрить твою через коромысло в бога душу мать триста тысяч раз
едрену вошь тебе в крыло и кактус в глотку! - взревел разъяренный Никодим.
- Аминь, - робко добавил из склепа папа Пий.
Гремучая смесь иврита и латыни с чалдонским диалектом вынудила два
глайдера взорваться прямо в воздухе.
- Парни! - неожиданно крикнул из окопа охрипший Упыренко. - Они пехом
прут!..
- Вперед! - заорал Никодим, вспрыгивая на бруствер и разрывая на
груди полуистлевшую тельняшку. - За мной, братва! Покажем членисторогим,
как надо умирать во второй раз!..
И за широкой спиной Никодима встали во весь рост черноволосые вампиры
Флоренции и Генуи, горбоносые упыри Балкан, усатые вурдалаки Малороссии и
Карпат...
Они шли в свою последнюю атаку.
Многоголосый рев раскатился неподалеку за южными склепами, рев сотен
глоток, и Никодим на мгновенье обернулся - и застыл, недоуменно глядя на
стройные колонны, марширующие к кладбищу Сан-Феличе от дальних холмов.
Они услышали. Они успели вовремя.
Якши Фуцзяни и Хэбея, зомби Бенина и зумбези низовий Конго, алмасты
Бишкека и тэнгу Ямато, ракшасы Дели, гэ Ханоя, гули Саудовский Аравии,
уаиги Осетии, ниррити Анголы, полтеники Болгарии, бхуты Малайзии и
Индонезии...
- Наши... - шептал Никодим, закусив губу прокуренными клыками, и по
небритым щекам его бежали слезы. - Наши идут... Вот она, международная
солидарность, вот он, последний и решительный...
Джованни молился.
Ряды гоблинцов смешались, и пришельцы стали беспорядочно отступать к
своим кораблям.
- Ага, гады, не нравится! - Никодим мертвой хваткой вцепился в
обалдевшего от ужаса захватчика. - Пей до дна, ребята!..
Серое небо почти одновременно прочертили несколько огненных столбов -
гоблинцы в панике стартовали, спеша унести дрожащие члены ног.
И тогда навстречу им побежал маленький лысый еврей, путающийся в
длинных полах старомодного одеяния; а за ним, словно на привязи, неумолимо
надвигался Огненный Столп Иеговы.
"Дядя..." - ошарашенно пискнул Вурдман, но великий каббалист раввин
Арье-Лейб даже не обернулся, увлеченный преследованием.
Ослепительная вспышка озарила Землю, и с нашествием было покончено.


- А дальше?!.
- Дальше...
Дедушка встал, и на его саване тускло блеснули медаль "За оборону
Земли" и почетный знак "Вампир-ветеран".
- Дальше, как обычно. И стали они жить-поживать...
- И гематоген жевать! - хором закончили сияющие внуки.
Дедушка счастливо улыбнулся и направился к наружной двери склепа, где
в почтовом ящике его уже ждала корреспонденция: муниципальный еженедельник
"Из жизни мертвых", научно-популярная брошюра "Светлая сторона склепа" и
письмо.
Забрав почту, дедушка прошлепал к холодильнику и извлек из него
пузатую бутылку с надписью на наклейке: "Кровь консервированная с
адреналином. Пить охлажденной". Один из внуков потянулся было за другой
бутылкой с темно-зеленой жидкостью, но старый вурдалак строго одернул
неслуха и захлопнул дверцу.
- Мал еще! Нечего к хмельному приучаться! Это от тех... залетных...
Вроде контрибуции. Этим самым и берем...
Он приложился к первоначально выбранной посудине и, сделав
основательный глоток, довольно крякнул.
- Хорошая штука, однако... с адреналинчиком. Бодрит! И для здоровья
полезно...
Обиженный внук включил телевизор и бодрый голос диктора сообщил:
- А сейчас в эфире передача "Для тех, кто не спит вечным сном..."
Дедушка расположился в кресле, убавил звук и распечатал письмо,
написанное неустойчивым детским почерком и начинавшееся словами:
"Дорогой дедушка Никодим! Пишет тебе девочка Варя из твоего родного
села Кукуйчиково. Я хочу быть такой, как ты, и когда вырасту большой..."