В то далекое зимнее утро мама сказала мне:
-Сынок, как ты относишься к тому, штабы паучаствовать в городских соревнованиях лыжников в
возрастной катигории от семи до девяти лет?
-Положительно, - ответил я маме. -Тем более лыжы у меня есь.
Как раз за пару дней до этава мне купили замичательные деревянные лыжы.
Красные.
Название не вспомню сийчас, но точно помню, што на них был изображен Волк из мультфильма
про Ну погоди.
Отец сделел мне на них крепления из резинок, штабы можно было катаца прямо в валенках и
смазал спициальной мазью, которая была похожа на шаколадный батончк. Я даже попробовал
откусить кусочек, но вкус у мази оказался сафсем не шакаладный, а горький-пригорький с
отвратительным еловым привкусом. "Гавно а не мазь"-подумал я, а сам улыбнулся и сказал:
-Отличная мазь, папа!
-Скользить будут, што твой песдетс - сказал отец и залихвацки подмигнул мне правым глазом.
Втот же день чюдесные лыжы были опробованы во дворе и висьма успешно.
Правда я пару рас лофко наибнулся, но это ж хуйня, не больно падать сафсем, в пехоре-то. Зато
сразу видно - скользят.
Паэтому к перспективе паучаствовать в гарадских соревнованиях я отнеся с энтузиазмом.
-Мама, я же их всех там парву, как стаю прамакашек - сказал я маме. - У меня же к лыжам
талантище.
-Ах ты мой скрмняшка - умилялась мама.
В общем к двинадцати часам мы уже были в гарадском парке культуры, где всех жилающих
потягаца в лыжном спорте записывали в спициальную титрадку и выдавали тряпошный номер,
который надо было привязывать по бокам виревочками. Мне достался номер двадцать один.
-Двадцать один - мы победим! - сымпровизировала на ходу мама.
-Двадцать один - гавна поедим! - весело атазвался чей-то чужой родитель.
Я пагразил ему лыжной палкой: ишь ты, шутник какой выискался. Щас типо ничаяно ткну палкой
в глаз - будеш знать, говноед хуев.
Рядом гатовились к забегу другие рибята. У бальшинства из них лыжы были не диривянные, а
дешовые - пластикавые. И без волка. Зато с надписью "Фишер" на англицком языке.
-Фишер, это в переводе рыбак, - сказала мне мама.
-Какие же придурки эти мальчишки - сказал я. -Зачем им рыбацкие лыжы? Мы ж не на рыбалку сабрались, а на гонку. А поодивались то как фраера: адни ширстяные костюмы, какие-то сафсем
несирьезные ботинки, каторые к лыжам пристегиваюца, да шапочки с неприличным названием
"петушки". Разве они не видят, што зима на дваре? Холодно ведь до опиздинения.
Рыбаки, бля. Модники, нахуй.
То ли дело я: на ногах - штаны-комбез, туловище надежно защищено от морозов и ветров
пихорой, на галаве - кроличья шапка на ризиночке, на руках - михавые рукавицы (тоже на
резинке, штоб не проебал). Ну и валенки канешно. Я ж не рыбак. Я нармальный.
Все канкуренты ахуеть как сасредоточенно надрачивали сваи лыжы своими мазями-шакалатками
и косились на миня, а те кто стоял подальше, тыкали в маю сторону пальцами и хихикали.
"Смейтесь, смейтесь, рыбаки ебаные" - подумал я - "Хорошо ебется тот, кто ебется последним" - и
попытался самостаятельно завязать номерок. Этот номер у меня не прошол, пришлось
задействовать маму.
Наконец появился тостый мужык с пистолетом.
-Ща он подстрелит хохотунов сраных, - абрадовался я, но мужик ни в каво стрилять не стал, а
выстраил всех участникав, включая миня вдоль нарисованной красной краской полоски и сказал:
-Объявляется забег на трикилометра среди участникав от семи до девяти лет. Старт - после
сигнального выстрела. На старт, внимание, марш! - и выстрелил в небо.
Все рыбаки ломанулись виред. Я же немножко потупил и оказался позади всех.
"Ничиво" - падумал я -"Сейчас они посдыхают и замерзнут и я их всех сделаю" - и прибавил
хода.
Но рыбаки все никак не сдыхали, а все дальше и дальше удалялись от меня
-Лыжню! Лыжню! - яросно кричали они.
Зато внезапно сдох я. В пехоре мне вдруг стало очень жарко, голова тоже вспотела, хотя на
улице был зверский мороз, а валенки пастаянно выскальзывали из резинок. Вскоре я потерял из
виду последнего из рыбаков.
"Иш ты, какие шустрые" - подумал я - "ничиво, скоро сдохнете" - и попытался прибавить скорости,
но тут у миня вдруг сбилось дыхание и закололо в боку.
Я остановился и стал ждать, когда придет второе дыхание. Второе не приходило, оставалось
первое. Хуевое такое первое. Постояв немного для приличия я потихоньку попиздовал дальше.
Хули стоять-то. Тем более, пока я стаял, то изрядно замерз, а стикающий с ебла пот застыл на
шапке мелкими сасульками.
Пройдя еще метров сто я абнаружыл развилку. Куда идти налево, или направо я не знал и
попиздошил налево. Я всегда, если чо, хожу налево.
Иду значит ниторопливо так, жду когда впереди покажеца первый сдохнуфший рыбак.
Хуюшки! Съебались падлы.
"Ну и хуй с вами, идиеты" - думаю. - "Зато так здоровски, как я, никто из вас Гитлера из пластилина
не слепит. И к математике у меня способности есь. А бегать на сраных лыжах бальшова ума не
надо. Беги себе и беги.
Тут мне вдруг приперло посрать. А посрать на лыжах ой как не просто. Тем более, кагда ты в
камбезе. У нас один мальчик со смишной фамилией Рокахулин попытался как-то в таком камбезе
поссать. Результат получился лачевный - нассал себе в лицо. С тех пор мы с ним больше не
дружили, с обоссаным-то. Он обижался, даже плакал, а мы шутили над ним.
"Это слезы - спросим - "или саки?"
Такая вот петрушка. А представляете как в этом комбезе среца?
В общем пришлось мне снять пехору, стянуть этот ебаный камбез и сесть срать прямо на
лыжню. Получилось все ахуеть как нелофко - я насрал себе налыжи.
К тому же бумажку для подтирания жоппы мама мне положить в карман не догадалась. Так что
вытирал я жоппу снегом. Очень неприятно вытирать жоппу снегом - такое ащущение, как будто
тебя начинает ебать снигавик. Или снежный челавек какой. Нет сынок, это фантастика.
Пока я срал, на развилке вдрук появился мужык в блистящем спорткастюме, спициальных ачках
и на лыжах. Если б я хуячил на такой скорости, я давно бы низложил всех рыбаков к ебеням.
-Лыжню, блядь! - заорал мужык.
Я, как был с голой жопой, попробовал спрыгнуть с лыжни, но запутался в штанах и рухнул на
бок. Гавно соскользнуло с лыж и угодило в лыжню.
Мужык сваими беласнежными лыжами как въедет в гавно!
-Ах ты засранец мелкий! - кричит. - Уебыш бля! Ты чо вабще делаешь на взрослой трассе? Пиздуй
атсюда! - и пребольно ткнул миня в голую жопу лыжнай палкой, а патом почесал дальше. А я
ему вслед кинул гавняный снежок, каторым вытирал жопу. Попал.
Сам же атчистил лыжи от гавна, натянул штаны и пехору и попиздил дальше.
Чириз несколько минут я напоролся на еще одну развилку. Свирнул налево, кудаж еще. Хуячу
значит, хуячу, вдрук бац! Что я вижу! Финиш, бля! Толстый мужык, мама, родители придурашных
рыбаков. Ура!
А сзади кто-то пыхтит. Абернулся - а это один из рыбакоф меня настигает, самый шустрый
который. "Ну уш хуй" - думаю, да как вьебу вперед. Сам от себя такой прити не ажидал. И
втарое дыхание аткуда-то появилось. Вобщем не дагнал миня рыбак. Я опиридил ево на адин
метр.
-Ура-а-а! - закричала мама - Двадцать один - мы победим!
-Надо же, на деревяшках и - первый, -удивился толстый мужик. - Да еще и в валенках. Кстати,
от кого это так гавном несет?
-Не ебет, гаварю, - давайте свой приз ебучий и я пашол. - Ато скушно с вами, лошками,
саревнаваца. Пиздуйте лучше на рыбалку, может хоть там у вас чево палучица.
Что-то я не припомню, что-бы он миня абганял, - сказал тот мальчик каторый так и смог миня
дагнать и палучил пачетное втарое место. -Срезал! Он срезал!
Я ничиво не стал ему гаварить, а просто так, как бы ничаянно ткнул его палкой в пах, ат чаво он
лофко слажился, как складной ножык <Белка> и притих, а сам пашол к толстому за призом.
Приз был гавеным - шахматы.
"На хуя мне эти ебаные шахматы?" - падумал я - "У меня уже дома есть одни, сафсем еще не
старые", но шахматы взял, а впослетствии падарил их аднаму лошку на день ражденья.
Так же на мае имя выписали грамату, типа чемпиен и все такое. Патом я ее повесил на стене, где
ана висела до самого дисятова класса.
-Как я их фсех! - гордо сказал я маме.
-Я знала, што ты пабедиш сынок. Ты же у меня самый-самый - ответила мама.
Я взвалил на плечи лыжы, мы взялись за руки и попиздили дамой.
