Старенький_Ху все записи автора Неплохой разбор:

В последнее время в СМИ, как России, так и ряде других государств, все чаще стали появляться публикации, посвященные нарастанию так называемой «китайской угрозы». Их авторы, следуя в русле озабоченности развитых стран быстрым усилением Китая (что является вызовом их доминированию в мировой экономике и политике), усиливают подобные опасения рассуждениями о растущей мощи этой державы, что якобы содержит прямую военную угрозу и не только для сопредельных с ней государств.

Конечно, плюрализм мнений – дело хорошее, когда такие мнения компетентны, базируются на знании обстановки и анализе факторов, влияющих на тенденции её развития, а также на стремлении обратить внимание на новые явления, возникающие в текущей ситуации на том или ином направлении деятельности.

Но плохо, когда высказываемое является домыслом, продиктованным желанием вызвать интерес к себе или соответствующему изданию. Еще хуже, когда тиражирование определенных мнений имеет конкретную заданность и преследует цели, для которых объективная основа не является непременным условием их формирования.

Серьезные эксперты, ориентированные на думающую и образованную аудиторию, чаще всего игнорируют подобные публикации, считая их не достойными внимания и уклоняясь от публичной их критики, дабы не вызывать к ним неоправданного интереса. Однако подобная реакция на такие выступления, особенно когда они учащаются и затрагивают сложные проблемы межгосударственного взаимодействия, представляется не совсем оправданной. Здесь нужно учитывать и негативное воздействие на формирование в обществе неверных представлений о тех или иных государствах, и на ущерб, который они наносят отношениям с ними.

Чаще всего авторы, выступающие с сомнительными мнениями, используют вывески различных неправительственных организаций (институтов, центров, фондов и т. п.) как российских, так и международных, количество которых согласно справочнику «Научные институты, исследовательские центры и организации России и стран СНГ» просто поражает(1). А излюбленным их поприщем являются проблемы межгосударственных отношений, вопросы глобальной и региональной безопасности, оценки военной политики разных стран.

Бесспорно на этой «ниве» трудятся весьма серьезные организации, пользующиеся заслуженным авторитетом и доверием даже искушенных специалистов. Но есть и иные, которые используют созвучие наименований с первыми, но вместо обоснованных итогов углубленных исследований выдают «продукт» иного свойства, отличающийся спорностью, сенсационностью и даже скандальностью суждений. Этим они надеются сохранить свою востребованность, хотя бы в определенных кругах российских и, что особенно для них желательно по материальным соображения, зарубежных потребителей подобных изысков.

Особенно много таких «присоседившихся» появилось в 1990-х годах. Их представители тогда приглашались даже на солидные международные форумы. Там их выступления нередко вызывали, мягко говоря, недоумение российских ученых, воспитанных на научном подходе к ведению исследований. Зато зарубежные участники таких мероприятий в то время часто относились к ним как к новой генерации научного сообщества России, свободного от прежней идеологизации, особенно, если те, «держа нос по ветру», «лили воду на мельницу» интересов Запада в рассматриваемой проблематике. Поэтому их часто цитировали, обеспечивали соответствующими гонорарами и даже предлагали гранты для продолжения «столь важной для укрепления взаимопонимания» работы. Правда, постепенно интерес к ним упал и тут, и там, а потому сохранились лишь наиболее ловкие из них.

Анализ мифов о "китайской угрозе" и реалии политики и военной стратегии
Сегодня к исследовательским центрам, не гнушающимся выступать с публикациями сомнительного содержания, можно отнести «Институт военного и политического анализа» (ИПВА), директором которого является А. А. Шаравин. Начало деятельности этого института было положено в 1996 г. его участием в избирательной кампании Б. Н. Ельцина. Затем, как сообщается на интернет-сайте «www.kommersant.ru», организация выполняла заказы Государственной Думы, Миннауки, Госфонда поддержки прогрессивных технологий и космических исследований, а также ряда организаций и коммерческих структур. Причем, как указано на официальном интернет-сайте самого ИПВА, области его исследовательских интересов далеко выходят за рамки, очерченные названием организации. Ими охватывают-ся вопросы истории, политологии, социологии и психологии; изучаются проблемы межнациональных отношений; осуществляется информационный мониторинг; анализируется внутри- и внешнеполитическая обстановка с разработкой соответствующих прогнозов; исследуется проблематика военных конфликтов и национальной безопасности; и даже проявляется готовность оказывать услуги по консультированию, связанному с организацией выборов в органы власти и применению для этого PR-технологий(2).

Представляется, что такая «всеядность» не может способствовать выполнению столь разноплановых исследований с необходимым качеством и профессионализмом. За параллельное решение таких разнородных задач не берутся даже академические институты с их значительной штатной численностью и высоким научным потенциалом.

А подтвердить вышесказанное относительно ИПВА можно рассмотрением основных тезисов последних публикаций, принадлежащих перу заместителя его директора А. А. Храмчихина и касающихся одной из дискутируемых проблем – пресловутой «китайской угрозы». Вот заголовки только некоторых из них: «Тихая экспансия» (2006); «Как Китай раздавит Россию» (2007); «Почему Китай сломает весь мир» (2008); «Китай готов защи-тить свою "пятую колонну" конституционными средствами» (2009; «Делёж России. Будут ли Пекин и Вашингтон делить мир?» (2009); «Китайцы – хозяева российских рабов» (2009); «Китай против России: победа будет не за нами» (2010); «Война Китая против России» (2010).

Автор перечисленного, позиционируя себя политологом и военным аналитиком, публикует в различных печатных изданиях статьи на политические и военные темы, раз-мещает свои материалы на интернет-сайтах, а также выступает в качестве эксперта в программах ТВ и на радио (3). И, как видно из приведенного выше перечня его статей, написано и сказано им по данному вопросу немало. А потому при рассмотрении главных идей этих выступлений отведем место расширенному их цитированию, дабы, по возможности, избежать обвинения в их искажении путем «выдергивания» из контекста отдельных фраз.

О нарастании китайской экспансии. По мнению г-на Храмчихина (4):

"Самая, может быть, большая проблема человечества состоит в том, что оно не понима-ет, что представляет собой нынешний Китай и каковы тенденции его развития... Слишком тяжелым является это понимание, а главное – ведь ничего нельзя сделать. Можно только ждать и гадать, каким именно образом эта страна сломает остальной мир... Западный подход к Китаю абсолютно неадекватен... Российский взгляд на Китай вообще является странной смесью безотчетного ужаса и надежды на «стратегическое партнерство». Совершенно невозможно понять, как может Китай обойтись без внешней экспансии во всех ее формах (экономической, политической, демографической, военной). Он просто нежизнеспособен в своих нынешних границах. Либо он станет гораздо больше, либо ему придется стать гораздо меньше (5). Внешняя экспансия станет для Китая единственным способом разрубить гордиев узел существующих в КНР проблем и противоречий. В этом случае интересы США и КНР войдут в конфликт, который может быть разрешен канализированием китайской экспансии в направлении России с согласия Вашингтона"
Как представляется, приведенные умозаключения г-на Храмчихина базируются на двух мифах.


Мифом первым является крайняя и усугубляющаяся перенаселенность Китая, с которой связана острая нехватка земли в этом государстве. Конечно, 1,3 млрд. человек (по последней переписи) – это много, но и прирост населения составляет всего 0,55%, то есть находится на среднем европейском уровне, что стало результатом последовательной политики властей по контролю рождаемости. К тому же в Китае он может еще снизится, так как государство проводит курс на обеспечение все большего числа людей пенсиями, кото-рых основная масса населения сейчас не имеет, а потому может рассчитывать только на помощь детей в старости, что, естественно, стимулирует рождаемость.

С другой стороны территория КНР огромна (почти 10 млн. кв. км). По ней она зани-мает 3-е место в мире, уступая только России и Канаде. Однако у них очень значительная доля территории расположена в приарктической зоне, в то время как у Китая сравнительно небольшая часть на западе страны относится к неблагоприятной пустынной области. По-этому китайцы имеют немалые резервы для освоения земель внутри собственной страны. Достаточно сказать, что нынешняя плотность населения в прилежащих с юга к Амуру рай-онах так называемого Северного Китая – провинции Хюйлунцзян, Цзилинь и часть провинции автономного района Внутренняя Монголия, составляющих почти 1 млн. кв. км – не на много превышает по своему значению ту, которая существует на российской стороне Амура. Заметный же рост плотности населения в Китае отмечается почти в тысяче километров южнее.

Вторым мифом является острый дефицит природных ресурсов в Китае. Ими как раз государство не особенно то и обделено. Оно занимает 1-е и 2-е места в мире по запасам угля, железа, марганца, меди, вольфрама, олова, алюминия, золота и т. д. Даже нефти в нем добывают около 200 млн. тонн в год (половина того, что добывается в России) и активно ведет разведку её новых месторождений. Причем есть основания считать, что в недалеком будущем они будет открыты на западе страны и на морском шельфе, существенно расширив имеющиеся её запасы. И в отношении природного газа картина далеко не удручающая: его прогнозные запасы только в провинции Сычуань исчисляются десятками трлн. кубометров. Реализуется также программа добычи метана на угольных шахтах (6). Правда, растущие потребности в углеводородах для сохранения темпов экономического развития страны не позволяют китайцам отказаться от их ввоза из-за рубежа.

Рассуждая о китайской экспансии, г-н Храмчихин не хочет видеть, что в современных условиях сильные государства достигают свои цели невоенными средствами, в том числе за счет стратегии непрямых действий (финансово-экономическое внедрение, осуще-ствление «цветных революций» для приведения к власти ориентированных на них режи-мов, информационное воздействие и т. д.). Войн против соперников, особенно обладающих солидной военной мощью и ядерным оружием все стремятся избегать. Исключением становится коллективное применение силы под флагом миротворчества и принуждения к миру. На политической карте мира в результате миротворческих акций исчезают целые государства (примером тому служит бывшая Югославия) и появляются новые (Косово, Южная Осетия, Абхазия. И в этой связи следовало бы отметить, что если раньше Китай не участвовал в миротворческих операциях, то сейчас он охотно поставляет воинские кон-тингенты для операций ООН, особенно в конфликтные зоны нефтедобывающих стран Африки.

О нацеленности Китая на Центральную Азию. Это является еще одним мифом г-на Храмчихина.

"Движение Китая в краткосрочной перспективе будет нацелено на Центральную Азию. Здесь много природных ресурсов, относительно мало населения, через этот регион обеспечивается выход одновременно и в "подбрюшье" России, и на Ближний Восток с его нефтегазовыми ресурсами... Появление частей НОАК в Туркмении весьма вероятно. Официальным предлогом для этого будет охрана трубы от "террористов". Поскольку труба транзитом пройдёт через Узбекистан и Казахстан, то китайские войска вполне могут появиться и там... Если части НОАК появятся в странах Цен-тральной Азии, то Казахстан не сможет сопротивляться силовому давлению со сторо-ны Китая... Если центрально-азиатские государства могут рассматриваться Пекином как перспективные марионетки и плацдармы для размещения войск, то Казахстан (как и Россия) – объект прямой экспансии. Он (как и Россия) располагает огромными слабозаселёнными территориями, достаточно удобными для жизни, а также колоссальными природными ресурсами. Симптоматично, что территориальные претензии Китай име-ет именно к Казахстану и России
"(7)


В этих рассуждениях автор намеренно игнорирует однозначные заявления руководителей КНР относительно того, что Китай не имеет территориальных претензий к сопредельным странам, как и не касается результатов громадной работы, проведенной в последнее время специальными комиссиями Китая, России и стран Центральной Азии, которая привела к окончательному урегулированию всех вопросов по спорным территориям.

Наконец, эксперту при рассмотрении подобного вопроса непростительно опустить то обстоятельство, что республики Центральной Азии (за исключением Туркмении) вместе с Россией являются членами военно-политической Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ). А ведь согласно её основополагающим документам агрессия против любого участника ОДКБ автоматически влечет ответные действия всех ее членов. То же можно сказать и о забвении им «Меморандума о взаимопонимании между Секретариатом ОДКБ и Секретариатом ШОС», который, кроме всего прочего, определяет разработку совместных программ сотрудничества в военной области в рамках ШОС, членом которой является и Китай.

Кроме того, не следует сбрасывать со счета, что в настоящий момент Китай закупает нефть в Саудовской Аравии и Иране, в Нигерии и Анголе, а сжиженный природный газ – в Иране и Австралии, доставляя их морем. При этом руководство КНР понимает, что в случае серьезной конфликта с США американский флот способен блокировать поставки оттуда углеводородов в страну. На этот крайний случай Пекину остается рассчитывать на Казахстан, Туркмению и Россию, откуда ведется строительство нефте- и газопроводов в Китай. Поэтому ему более выгодно сохранять дружеские отношения с Казахстаном как резервным поставщиком нефти и с Туркменией как альтернативным поставщиком газа, а также с Россией, а не развязывать против них агрессию, в ходе которой указанным коммуникациям будет неизбежно нанесен крупный ущерб.

О китайской миграции и китайском демографическом давлении на Россию. Естественно, г-н Храмчихин не мог в своих статьях не обыграть и это традиционное заблуждение:

"Рост населения и ограниченность ресурсов вызывает естественные потребности в расширении пространства для обеспечения дальнейшей экономической деятельности Китая и увеличения его «естественной сферы существования».... На территории России китайские мигранты уже создали свои устойчивые сообщества, которые позволяют принимать и адаптировать практически любое количество своих соотечественников. И действуют эти сообщества не только в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, а по всей стране, включая Москву и Питер... Мы в представлении китайцев остаемся страной, отторгшей у Китая не менее миллиона кв. км. его территории..."
(8).
Здесь нужно сначала заметить, что эмиграция никогда не считалась в Китае изменой Родине (9). Она всегда поощрялась и сейчас поощряется китайскими властями. Но основной вектор современной китайской миграции направлен не в Россию, а в страны Азиатско-Тихоокеанского региона и государства Запада. Сегодня китайские диаспоры в разных частях мира насчитывают свыше 40 млн. человек (10). Особенно они значительны в Сингапуре, США, Таиланде, Индонезии, Малайзии, где существуют знаменитые Чайна-тауны.


Кроме того правительство КНР направило на обучение в лучшие западные ВУЗы сотни тысяч молодых людей, большинство из которых, получив соответствующие дипломы, остались работать на Западе. Они стали осваивать там биотехнологии, информатику и другие высокотехнологичные области индустрии, но не перестали любить свою Родину.

Многие из них со временем возвратились домой, привозя с собой полученные знания, опыт и даже производственные секреты, а некоторые – и солидный капитал. Даже те, кто почти всю сознательную жизнь, прожили за рубежом и сколотили миллиардные состояния, стремятся на склоне дней вернуться на родину предков. Среди них немало и таких, которые вообще родились не в Китае. Поэтому эмиграция у китайцев носит название «хуацяо», что можно перевески как «китайцы, живущие за границей».

Численность же китайских мигрантов в России на порядок ниже, чем на Западе. Здесь мигранты находятся под плотным контролем Федеральной миграционной службы и МВД. Если говорить об освоение китайцами природных богатств Сибири и Дальнего Вос-тока "вахтовым методом", то оно выгодно российским властям, прежде всего, из-за отсутствия достаточного количества местных трудовых ресурсов. В случае же выявления криминала в среде китайских мигрантов ФМС и МВД отправляют всех косвенно причастных к нему на историческую родину. Кроме того, китайские мигранты, как правило, не получают российского гражданства, об их наплыве в российские наукоемкие производства и исследовательские центры речь вообще не идет, как и не слышно и о китайских миллионерах, постоянно проживающих в России.
(с)
http://onolitegi.ru/index.php/2010-02-03-17-38-52/...nalyzis/119-chinese-miths.html