Будущее Атлантического Альянса
Речь Генерального секретаря Яапа де Хоопа Схеффера в Чатэм-хаузе, Лондон, Великобритания

Сэр Кевин [Тэббит],
Дамы и господа,
через неделю я покину свой пост Генерального секретаря НАТО. Пять с половиной лет, в течение которых я был удостоен права руководить Альянсом, были чрезвычайной наградой. И я уйду со значительной ностальгией.

Но я пришел в Чатэм-хауз не для того, чтобы искать сожаление. Любой, кто занимал эту уникальную должность в течение такого длительного срока, и любой кому приходилось иметь дело с таким большим количеством вопросов и вызовов, пожелает использовать свои последние недели в офисе чтобы проанализировать что было достигнуто, и какие мысли они пожелают передать их последователю.

Итак, первый вопрос, который должен быть неизбежно обсужден: в каком состоянии находится организация, которую я покидаю? Как она была в день когда я вступил в должность, и смог ли я укрепить ее?

Я убежден, что могу дать положительный ответ. Когда я вступил в должность в январе 2004, Атлантический Альянс был изрядно поврежден из-за политических последствий иракской войны. Также существовала неясность относительно будущего НАТО как жизнеспособной трансатлантической структуры. Многие политические обозреватели говорили, что НАТО становится не более чем "инструментом", и будущие задачи будут контролироваться "коалицией сильных". Предсказывалась также новая эра избирательной американской многосторонности, где НАТО было бы оттеснено на второй план благодаря перегруппировке стран. А с этой стороны Атлантики, были совершенно противоположные разговоры о необходимости Европы стать "противовесом" Соединенным Штатам.

Сегодня, этой пустой болтовни больше нет. Не существует серьезной политической силы с обеих сторон Атлантики желающей распада НАТО. После перерыва, примерно в полвека, Франция вернулась в интегрированную военную структуру Альянса. Мы только что приняли двух новых членов - Албанию и Хорватию - и еще несколько стран стучатся в нашу дверь. Мы все больше работаем с окружающим миром, и окружающий мир с возрастающим желанием стремится работать с нами. Коротко говоря, НАТО широко принята как необходимый элемент европейской и, более того, международной системы безопасности.

НАТО сегодня через 60 лет после создания занято больше чем когда-либо. Нас призывают предпринимать все большее количество миссий и операций, и обратить наше внимание не только на внезапные угрозы, но и на долгосрочные вызовы, такие как кибератаки, срывы в поставках энергоносителей, разрывы жизненно-важных линий коммуникации, пиратство и неизбежная угроза безопасности последствиями изменения климата.

Если бы это было всё, я бы мог закончить мою речь прямо здесь - что значительно увеличило бы мои шансы заслужить прекрасные аплодисменты от данной аудитории за успешное руководство НАТО. Но, конечно, же я продолжу. Всевозрастающие требования, которые предъявляются НАТО, вызывают ужасное несоответствие: мы пытаемся построить Альянс 21го века, но мы делаем это с представлениями 20го века.

Я убежден, что мы одинаково осознали новые вызовы безопасности. Однако наше понимание самой концепции Альянса, того, как Альянс работает и чего он может достичь при встрече этих вызовов - не настолько едино. Тем не менее, признаем мы это или нет, мы все еще ожидаем что НАТО будет действовать таким же образом как во время Холодной войны: единая оценка угроз, военные возможности прекрасно приспособленные к угрозе, и общие жизненные интересы, гарантирующие единство на случай если произойдет худшее.

Увы, этого сейчас не происходит - последние несколько недель дали нам достаточные признаки этого. Наш бывший верховный главнокомандующий, генерал Крэддок, например, получил политическое согласие союзников осуществить миссию, но затем ему было отказано в получении соответствующего снабжения для нее. Он советует, чтобы НАТО принималось за работу, только если есть средства для ее исполнения, либо постараться найти другой путь, НАТО должно предоставлять ресурсы, которые необходимы для выполнения той работы, которую оно должно выполнить.

Сейчас, позвольте мне быть откровенным: я знаю, что в наши дни здесь в Великобритании наблюдается общественный резонанс. Эта страна пострадала от трагичного периода, и я хотел бы от лица НАТО и лично от меня, выразить соболезнования родным тех военнослужащих военных сил Великобритании, кто поплатился наивысшей ценой.

Это не моя задача вступать в национальные дебаты, и я не буду делать этого тут. Но позвольте лишь сказать несколько вещей. Во-первых, силы Великобритании выполняют особо ответственную работу, и они делают это хорошо. Я видел их на поле лично, много раз. Никто не усомнится в их эффективности.

Второй момент - они часть команды. Если кто-то читает любую национальную прессу, вы вероятно думаете, что ваши силы воюют в Афганистане в одиночку. Но они не одни. Они часть команды. 14 стран НАТО воюют в южном Афганистане вместе с их британскими коллегами, вместе с Афганскими силами. Сотни солдат НАТО из других стран также потеряли свои жизни - что грустно, но на самом деле является мерой распределенного пожертвования.

Мы можем обсуждать точное количество вертолетов, войск необходимых в Афганистане - и мы должны. Это не простая операция, и она нуждается в публичном обсуждении и общественной поддержке. Но для меня, не может быть никаких споров о необходимости или законности данной миссии. Если мы прошли бы мимо, Афганистан полностью был бы подчинен Талибаном, что было бы губительно для местных жителей - женщин в особенности. Пакистан пострадал бы от последствий, в вопросах, касающихся международной безопасности. Центральная Азия увидела бы распространение экстремизма. Аль-Каида получила бы свободу, а их террористические амбиции глобальны.

Это не догадка. Это факт. Тех, кто утверждает иначе, кто говорит, что мы можем защититься от терроризма на нашей территории, просто зарывают свои головы в песок. Это больше никогда не будет. Как говорил мой предшественник, Лорд Робертсон, либо мы идем в Афганистан, либо Афганистан придет к нам. Его изречение верно как никогда.

Мы должны достичь того, что мы решили сделать: помочь афганцам построить страну, которая может защитить себя, для нашей пользы также как и для их. И я уверен, что люди из Великобритании понимают это, несмотря на их недавние жертвы.

Афганистан - только пример широкого спектра вопросов, где мы не можем позволить себе не вмешиваться, мы должны не ударить в грязь лицом, несмотря на недостаточные ресурсы. Но как мы можем этого достичь? Прежде всего, мы должны понять, как бы сложно это не было, что новая среда безопасности ставит совершенно другие вызовы перед Альянсом.

Будем откровенны: во время Холодной войны угроза, с которой мы столкнулись, была одновременно видима и измерима, а наши действия были преимущественно институциональными. Единение в Альянсе была почти автоматическим. Наше статичное расположение вооруженных сил не позволило нациям уклониться от участия.

Наоборот, многие сегодняшние вызовы региональны по природе и не затрагивают всех союзников в равной мере. Многие вызовы также требуют не только чисто военного решения. И в то время как одни вызовы требуют мгновенного, возможно даже опережающего действия, другие требуют долгосрочных, ресурсозатратных и рискованных боев далеко за нашими собственными границами.

Это совершенно новые обстоятельства, и они затрагивают самую суть нашего Альянса. Происходит это потому что, значение единства поменялось. Во время Холодной войны, это было разделение определенной степени риска. Сегодня, однако, это подразумевает готовность принять жертву и делить бремя, и степень единения, которое страна хочет проявить, остается на ее собственном усмотрении. Вклад страны сейчас представляет собой задачу ее домашнего устройства, конституциональной реальности и военной культуры. Истинным испытанием Альянса, поэтому, является его способность убедить союзников продемонстрировать необходимое единство и повысить желание разделить расходы равномерно.

Еще одной истиной о новой обстановке безопасности является то, что сдерживание, концепция избегания конфликта благодаря демонстрации сил вместо их фактического использования, все больше и больше перестает действовать. Безусловно, сдерживание будет продолжать применяться в отношениях между государствами. Но вы не можете сдержать гражданскую войну или террористов смертников, не можете и сдержать государства от развала. Такие вызовы требуют долгосрочного участия, и несмотря на все это, нет никаких гарантий успеха.

Любые такие миссии должны осуществляться, несмотря на общественное мнение, требующее что-нибудь "сделать" и быстро, чья поддержка может ослабеть, в то время как участие может оказаться более сложным, чем ожидалось. Однако, мы должны бороться с широко распространенным мнением, что использование военной силы отражает провал политики, а не является ее дополнительным необходимым инструментом.

Еще одной истиной новой стратегической обстановки является то, что НАТО не может более оставаться единственным игроком. Наоборот. Настоящий успех в Афганистане требует гражданской перестройки - то, что не может осуществить НАТО, и то, что нужно будет выполнять другим. Если эти другие игроки не вмешаются, НАТО не сможет также достичь успеха. Прямо говоря: успех НАТО зависит от факторов, которые не зависят от Альянса.

Таковы суровые реалии стратегической обстановки 21ого века. Как я только что сказал, они проникают в самую суть того, чем занимается Альянс. Они призывают к новому пониманию единства среди членов Альянса. Они также требуют новых форм взаимодействия Альянса с окружающим миром.

Это приводит нас к крайне важному вопросу: Справимся ли мы? Сможем ли достичь нового понимания единства Альянса в 21ом веке? Сможем ли мы подключить НАТО к более широкой структуре организаций и наций?

После пяти с половиной лет во главе НАТО, мой ответ на эти вопросы ясен: пока мы не достигли всего, но мы на правильном пути. Если мы энергично будем продвигать повестку дня НАТО, мы достигнем нашей цели: новая НАТО для нового столетия. В частности, я вижу 6 ключевых сфер, в которых нам необходимо достичь прогресса. Позвольте мне коротко коснуться каждой из них.

Первое, одним из моих начиная с того момента, как я занял этот пост, является то, что мы должны продолжать расширять политический диалог между членами Альянса. Как я отметил, сегодняшняя стратегическая обстановка может разделять нас, так же как и объединять нас. Именно поэтому нам необходимо более активное обсуждение в НАТО возникающих проблем - например, энергетическая безопасность, распространение ядерного оружия, изменение климата. Это не означает, что НАТО превратится в совещательный орган. Однако, дебаты являются непременным условием для построения и поддержания консенсуса, который необходим для совершения общих действий.

Второе, нам необходим также дальнейший прогресс в объединении всех основных международных институтов и НКО в "Многостороннем подходе" к современным вызовам безопасности. Декларация ООН-НАТО, которую я подписал совместно с Генеральным секретарем Пан Ги Муном в прошлом сентябре, определенно подала верный сигнал. Я уверен, что НАТО также следует развивать связи с Лигой арабских государств, Организацией Исламской конференции и, безусловно, с Шанхайской организацией сотрудничества. Но что действительно важно для "Многостороннего подхода", это то, что мы наконец-то можем лучше совмещать взаимодополняющие активы НАТО и ЕС.

Третье, мы должны продолжать развивать более мобильные готовые к быстрому развертыванию боевые силы. Трансформация статичных средств Холодной войны в экспедиционные войска чрезвычайно сложна. Дело в том, что в каждой стране Альянса, не только в Великобритании с ее длительной традицией экспедиционных войск, сейчас происходят дебаты относительно недостатка оборудования. Отрицательно сказывается финансовый кризис, поэтому нам необходимы более изобретательные подходы к поиску средств. По моему мнению, мы были слишком робкими в поиске таких новых подходов. Тем не менее, я понимаю, что НАТО находится на правильном пути. Даже те страны-члены Альянса, которых больше заботят обязательства по статье пятой устава, чем участие в экспедиционных мероприятиях, признают, что это бессмысленно поддерживать вооруженные силы только для защиты своей национальной территории. Именно поэтому, мы развиваем вооруженные силы, которые бы могли выполнять две задачи: защита территории Альянса и выполнение задач по стабилизации достаточно далеко от наших границ.

Мой четвертый пункт: Мы должны возобновить отношения Россия-НАТО. Текущая настойчивость России вызвала беспокойство по вопросам безопасности среди большинства восточно-европейских стран НАТО. Оно также поставило под вопрос дальнейшее расширение НАТО, как благоприятное средство консолидации Европы. Но что еще более важно, оно обнажило недостаток единства среди членов Альянса по вопросу России.

Это неудачная ситуация для НАТО, впрочем как и для России. Происходит это из-за того что, несмотря на все наши разногласия, мы нужны друг другу даже больше, чем можем себе представить. Я предсказываю, что как только изменится обстановка в отношении безопасности, число общих интересов возрастет. Это не искоренит наши разногласия, как скажем, расширение НАТО, ДОВСЕ, Грузия. Но я верю, что нам удастся продвинуться дальше, чем отношения между Россией и НАТО, которые постоянно прерываются.

Мой пятый пункт: продолжать развивать глобальные партнерства. Австралийские и Новозеландские войска или японская финансовая поддержка операции в Афганистане очень кстати и играют очень ценную роль для Международных сил содействия безопасности в Афганистане. Давайте не будем разбрасываться столь ценными вкладами благодаря ложным дебатам о "глобальной НАТО". Давайте просто продолжать развивать необходимые структуры для стран, не являющихся членами НАТО, где бы они не находились, для включения их - с политической или военной стороны - к миссиям и операциям, проводимым НАТО. Когда мы сталкиваемся с новыми глобальными вызовами, является крайне важным иметь глобальных партнеров, которые могут помочь нам ответить на эти вызовы.

Это подводит меня к моему последнему пункту, это составление новой Стратегической концепции НАТО. В последнее десятилетие НАТО было слишком занято, приспосабливаясь к быстрым изменениям. В самом деле, мы были настолько заняты нашими операциями, что иногда рисковали упустить самое главное. Мы позволили НАТО развивать в различных направлениях, но не выработали описание задачи Альянса для 21ого века, которое бы позволила нашему населению лучше понять почему им по-прежнему необходима НАТО и что она предлагает отличного от других организаций и структур в сфере безопасности. В результате, многие люди понимают чем занимается НАТО, однако они не понимают, какое отношение это имеет к их непосредственным интересам безопасности.

Новая Стратегическая концепция придаст трансформации НАТО более широкий политический контекст, который ее необходим - не только для нашего населения, но и для наших союзников. Вот почему я поддерживал этот проект и был очень доволен, когда во время юбилейного саммита в Апреле этот проект получил одобрение. Конечно же, успешное завершение этого проекта предстоит моему преемнику, Андерсу Фог Расмунсену. Но процесс идет полным ходом.

Новая Стратегическая концепция станет обязательным элементом паззла новой, более эффективной НАТО. Но давайте будем откровенны: никоим образом лист бумаги не позволит решить проблемы НАТО.

Для того, чтобы НАТО была действительно успешна, нам необходимо понимание политическими элитами и населением каждой страны-участницы Альянса, что значение безопасности и средства обеспечения безопасности необратимо изменились.

Настолько же, насколько мы тоскуем по более легкому прошлому, когда основной задачей наших вооруженных сил было не быть использованными, мы должны понимать, что теперь они должны использоваться. Настолько же, насколько мы скучаем по обеспечению безопасности вблизи в условиях политики сдерживания Холодной войны, мы должны признать, что безопасность сегодня требует вовлечения в дальних регионах - вовлечения, которое является опасным, дорогим и не гарантирует успех. Короче говоря, безопасность в сегодняшнем глобализирующемся мире требует большего, чтобы ее достичь, но при этом она менее идеальна.

Это послание многие люди не хотят слышать, и многие правительства поэтому не хотят его выражать. Однако, они должны это делать. До тех пор, пока мы подвержены иллюзии, что глобализация является исключительно экономическим явлением, не имеющим отношение к безопасности, мы остаемся незащищенными. И до тех пор, пока мы убеждаем себя, что миссии, подобные Афганистану не являются необходимыми для нашей безопасности, или что использование военной силы является признанием политической ошибки, мы останемся в отрыве от реальности.

Мы не можем позволить себе подходить к вызовам 21ого века с мировоззрением 20ого. Мы должны по новому понять безопасность членов Альянса и солидарность среди членов Альянса в эпоху глобализации.

Дамы и господа,

Когда Британского Премьер-министра Гарольда Макмиллана спросили что является наибольшим вызовом для государственного деятеля, он ответил: "События, милый друг, события". Саркастическое замечание Макмиллана прекрасно объясняет, почему даже идеальная Стратегическая концепция не сможет гарантировать НАТО непрерывный успех. В конечном счете, события имеют скверный обычай происходить незапланированно и неожиданно.

У нас уже были свои примеры. Члены Альянса существенно расходились во мнениях по вопросу войны в Ираке, тем не менее, сегодня НАТО тренирует иракские силы безопасности. Никто не рассматривал НАТО, как организацию, занимающуюся гуманитарной помощью, однако, мы оказали существенную помощь после разрушительного землетрясения в Пакистане осенью 2005 года. У союзников могут расходиться взгляды на роль НАТО в Африке, несмотря на это, мы осуществили материально-техническое обеспечение по просьбе Африканского союза во время кризиса в Дарфуре. И в то время, как роль НАТО в ответе на новые вызовы, такие как энергетическая безопасность и пиратство, пока окончательно не определена, требуется немного воображения, чтобы предугадать, что НАТО будет играть эту роль.

Почему? Потому что НАТО уникально. Больше нигде на планете не существует группы стран настолько похожих друг на друга, с общим представлением о правильном политическом порядке, и с общими ценностями. И нигде больше нет группы стран, которая будет в равной степени готова и способна отстаивать эти ценности, когда они находятся под угрозой.

Таким образом, это является моим посланием к моему преемнику: давайте сделаем все что в наших силах, чтобы поддерживать Альянс в хорошей форме. Как отмечал Уинстон Черчилль, работа с союзниками может быть утомительной и разочаровывающей, однако результат превосходит любой, который мы могли бы достичь собственными силами. Это неустаревающее наблюдение. И поэтому НАТО - это вечный Альянс.

Спасибо.

20 июля 2009
http://www.nato.int/cps/ru/natolive/opinions_56498.htm
http://www.liveinternet.ru/users/3336210/post107069758/