ds_nevermore все записи автора В колонках играет - Смысловые Галлюцинации - Первый день осени
8
- Вы утомляете меня, леди, - проговорил я несколько устало, глядя на нее. – Врываться в номер к незнакомому человеку, угрожать, размахивать ножом… Вам не кажется, что это несколько невежливо? – слушать меня она, конечно же, не стала.
-Заткнись! – закричала она и бросилась на меня, ее ослепляла ярость, и это сильно сказывалось на ее способности рассуждать, да и на координации движений тоже. Я сперва поймал ее запястье, потом с легкостью вывернул его, заставляя девушку бросить нож снова, и прижал ее к себе, не позволяя двигаться.
- А теперь послушай ты, истеричка, - начал я шепотом. – Мне абсолютно наплевать на то, что ты себе там за любовь выдумала, ясно?! То, что я переспал с какой-то там Марикой, не касается тебя вообще! Если у вас все так взаимно, иди и предъявляй претензии ей, ясно? – я смотрел ей в глаза, а она закусила губу от отчаяния. Было очевидно, что девочка просто придумала себе дивный мир и верила в него, но грубая реальность рушит любые воздушные замки, и в ее возрасте, пожалуй, пора бы это уяснить. – Я не насиловал твою ненаглядную Марику, она сама пришла сюда, сама решила провести со мной время именно так. И тебя не касается это, пойми. И уж тем более тебя не касается моя жизнь, я тебя вообще не знаю. И моя смерть подавно. Так что либо ты успокоишься и уберешься отсюда к чертовой матери, либо я вызову полицию, и тебе придется как-то объяснять все это властям, - второй вариант мне нравился меньше, но был куда вероятнее. Конечно, это очень не в моем духе, прибегать к чьей-либо помощи, но тем не менее я хотел оставить о Праге приятные воспоминания, и если я причиню вред этой чокнутой, едва ли воспоминания останутся приятными. К тому же… и без того за моей спиной всегда пожар или потоп, и слишком мало мест, куда я мог бы вернуться, не рискуя быть изгнанным в тот же день.
- Да мне все равно!.. – завопила она так истошно, что мне стало не по себе, и опустилась в моих руках, будто бы силы покинули меня, я удержал ее, тяжело вздохнул, усадил опять на кровать и снова вздохнул. По ее щекам мчались неудержимые ручейки слез, дрожали ее губы и подбородок, она сидела теперь, заламывая тонкие пальчики, и вся содрогалась от ощущения своего несчастья. Более жалкого зрелища я не видел давно.
- Ну послушай… - я потянулся к ее плечу ладонью, проклиная себя за это вот дикое желание – утешить, но она дернулась, вдруг закрыла лицо руками, царапая кожу короткими ногтями, и завыла. Если бы я не знал, в чем тут дело, я бы решил, что кто-то умер, но нет, черт возьми, все живы, а у моей полоумной гостьи столько скорби, будто она оплакивает одну из сгинувших империй.
- Я хочу, чтобы ты умер, я хочу тебя убить, ее убить хочу, чтобы ее совсем не было, чтобы… - невнятно бормотала она. Сидя рядом, я слышал, как стучит маленькое сердце у нее в груди. Оно было очень живое. А все слишком живое вызывало во мне мучительную боль. Но к чему сейчас об этом? Девочка и впрямь была очень живая, таких все меньше. И тем печальнее то, что живой в ней была не радость или любовь, а только ненависть и желание разрушения. Не важно, разрушения себя или чего-либо еще.
- Ну успокойся же ты… - еще одна глупая попытка достучаться до ее несуществующего разума.
- Я хочу умереть… - сквозь слезы, рискуя ими, солеными, подавиться, сказала она очень серьезно, даже серьезнее, чем заявляла о том, что хочет меня убить, и теперь меня действительно охватило что-то вроде жалости. И мне стало мерзко от осознания этого.
- Да черт возьми! – я решительно поднялся с кровати, достал из пачки сигарету, закурил, немного походил туда-сюда, опустился в кресло и посмотрел на нее внимательно, инстинктивно рассчитывая, сколько секунд понадобится ей, чтобы снова взяться за нож. – Давай поговорим. Прежде, чем ты убьешь меня ли, Марику или себя, давай поговорим, - произнес я, она подняла на меня взгляд, наконец, оторвав руки от лица. – Если хочешь, можешь считать это моим последним желанием. Я ведь имею право на последнее желание? – я улыбнулся, она заторможено кивнула. Я затянулся дымом, спустя несколько мгновений выдохнул его в напряженный воздух, витавший в номере, и посмотрел на нее, пытаясь понять, зачем вообще вожусь с человеком, который хочет убить меня. Скорее всего, потому что она такая вот живая. И мне не хочется становиться свидетелем того, как смерть снова одержит победу над жизнью. Впрочем, к чему искать себе доблестные оправдания: мне просто нечем заняться. – Эта твоя любовь… Она…
- Что?! – я не успел даже закончить свой вопрос, как она перебила меня, снова вспыхнула как спичка. – Да что ты можешь понимать в… - я приложил палец к своим губам, и девушка, к моему удивлению, правда замолчала.
- Я всего лишь хочу спросить тебя: любовь, которую ты испытываешь к Марике, приносит тебе счастье? – наконец поинтересовался я. Мне не раз приходилось видеть человеческие чувства, самые разные, но настоящие. Любовь, да. Мужчины к женщине. Мужчины к мужчине. И чаще и сильнее – любовь женщины к женщине. Только девушка, которая сидела сейчас напротив, едва ли видела разницу между любовью и чем-то вроде слепого поклонения. Хотя я могу ошибаться, не так ли?
- Нет… - призналась чешская сумасшедшая, опустив глаза, и я опять не успел даже понять, какого там они были цвета.
- А боль? – осторожно продолжил я, ответа не последовало, но он и так был написан на ее лице. Я закурил вторую сигарету и поднялся, прошелся к окну, но остановился в шаге от него, решив, что гостья воспользуется такой замечательной возможностью и попросту вытолкнет меня из окна вниз, а это не входило в мои планы. – Знаешь, я журналист, работаю в очень известном издании… и я хорошо разбираюсь в психологии, поэтому я могу тебе помочь…
- Никто не может мне помочь, - отрезала безумная девушка, я покачал головой, потушил сигарету о подоконник, шагнул к ней и дружески похлопал ее по плечу, она не особенно отвлеклась, погруженная в свои мысли. И зачем мне все это? Мои планы летят к черту с появлением в моем номере чокнутой чешки с ножом. Я хотел покинуть Прагу, чтобы только не привыкнуть. И не успеть уничтожить… но волей-неволей мое появление здесь уже навлекло беду на эту истеричку, так что единственное, что я могу сделать, это не доломать ее жизнь до конца. Так гони ее в шею, Данте, и уезжай прочь! А что если… если она покончит с собой? В таком состоянии люди способны на любые глупости, а она тем более. Могу ли я задержаться ненадолго? Мне это ничего не стоит, но сколько будет жертв?..
- Поверь, я могу тебе помочь, - заверил я прежде, чем обдумал все до конца. Медлить я не мог. Напротив сидела чешская сумасшедшая, и ее красное от слез лицо было слишком жалким, чтобы даже чудовище вроде меня могло равнодушно пройти мимо. - Просто позволь мне сделать это, - благотворительность, Данте? Что дальше: буду раздавать милостыню на площади? Или накормлю голодных едой из дешевой забегаловки? Смешно и чертовски забавно. – Только скажите, леди, чего Вы хотите: завоевать Марику или разлюбить Марику?