злой__сказочник все записи автора В колонках играет - Ночные Снайперы - Россия.37
- Вставай, - к моменту моего возвращения мой пленник сидел на полу, и вид его оставлял желать лучшего, впрочем, меня это мало касалось. Я все также рывком, все также силой поставил его на ноги и повел за собой, а он шел за мной медленно и покорно, словно я вел его на казнь. На казнь ли? У крыльца дома он вдруг резко дернулся, попытался вырваться, но я держал его слишком крепко, и сразу же упер в его тощий бок холодный ствол «Макарова».
- Ты далеко собрался!? – сурово осведомился я, но он предпочел промолчать, только отвернулся, чтобы не смотреть мне в глаза, впрочем, это к лучшему. Лишний раз не чувствовать на себе взгляд этих сводящих с ума вишневых глаз. Сводящих с ума? Нет, Сашенька, раз у тебя появились такие мысли, значит дальше сходить уже не куда, поздравляю тебя с этим открытием. Да, еще и разговаривать сам с собой, и говорить о себе в третьем лице, такое маленькое приложение к полной потери рассудка. Или ты просто... черт или я просто пьян? Нет, пожалуй, еще нет, разве что немного, но это можно легко исправить.
- Беги, - я вдруг резко отпустил его руку, так резко, что он чуть не упал, с трудом удержав равновесие, теперь уже уставившись на меня в упор своими проклятыми глазами. Думаешь, я спятил? Правильно, я спятил, хотя нет, скорее я просто издеваюсь. Куда ты побежишь, мне интересно? Я озвучил это в слух, - только ты хотя бы знаешь, куда бежать? Где ты находишься? Я бы не стал этого делать, на твоем месте.
И он не стал, умница. Просто стоял и глазел на меня как на особое редкое явление природы вроде инопланетянина или привидения, не понимая, что и делать. Пока он напряженно ожидал от меня еще каких-то странных поступков и думал, что же ему делать, я снова схватил его за спичечно-тонкое костлявое запястье и резко потащил за собой в дом, на кухню, сильно хлопнув за собой дверью, толкнул на диван, сел, напротив, на стул и только тогда немного пришел в себя. Да, я, пожалуй, веду себя как полный псих, впрочем, какая собственно разница? Хочу и веду, это мое дело...
- Давай выпьем? – предложил я, и не дожидаясь ответа поставил на стол пару рюмок и одну из бутылок. Так... остановиться бы, но какая разница, что немного пьян, что много? И что за дрянной коньяк здесь продают... И что я за идиот выпить, не задумавшись почти в одиночку целую бутылку этой отравы? Ничего, сейчас простая паленая водка быстро поставит все на свои места. Хуже мне уже не будет, а лучше... наверное, тоже.
- Значит сержант... – скорее себе, чем ему произнес я, после того, как мы выпили по первой, смотря на холодную серебряную гладь озера за окном, - а сам ты, почему не в армии? – и зачем я только это спрашиваю? Чтобы не молчать и не погружаться обратно в свои мысли, особенно о его проклятых глазах. Стоп. Глаза как глаза, мне же нравятся всего лишь глаза... Да-да, и я же вроде переквалифицировался в маньяка, и вполне могу их выколоть и держать в баночке, любоваться. Фу, какие глупые и бредовые мысли лезут в голову, впрочем, они, пожалуй, лучше тех... тех... Если бы проблема была только в его глазах!
Мой вопрос заставил мальчика нахмуриться, вздрогнуть и спрятать взгляд. Наверное, уклонялся, наверное, какая-то липовая справка, наверное, что-то в этом духе, вот ему и стыдно. Ну, при мне можешь не стыдиться, мне это чувство не знакомо.
- Все с тобой понятно, - хмыкнул я, но он перебил, сверкнув глазами, словно я его обидел этим, задел за живое, впрочем, я часто обижаю людей, даже не замечая этого, и не придав этому особого значения.
- Нет! – отчаянно пробормотал Павел, сжимая тонкими пальцами рюмку, и тут же весь его пыл как-то потух, он устало и грустно посмотрел в пустую рюмку, - я бы... с радостью. Но я не могу... по состоянию здоровья.
- Состояние здоровья? – переспросил я. В ход пошла уже вторая рюмка.
- Да, - подтвердил он, и тут же заявил, - но это не важно. Не имеет значения...
- Щенок, - доверительно сказал я, наливая в опустевшие рюмки третью партию, - помни с кем ты разговариваешь... если я спрашиваю, ты должен отвечать...
- Да не боюсь я вас! – заявил он, и мы встретились взглядами. Черт, черт, черт! Дурной мальчишка с красивыми глазами полными бесполезного мужества и бесстрашия. Не боишься и что тебе это дает, вряд ли это защитит тебя от меня, если я захочу доказать свои слова. Каким-то образом... Каким? Ох, Сволочь, лучше не задумывайся каким, а то даже водка тебя не спасет...
- Я рад за тебя, - буркнул я, и вдруг стукнув кулаком по столу так, что задребезжали бутылка и рюмки, а мой пленник нервно дернулся, прорычал, - лучше бы боялся, потому что мне ничего не стоит превратить твою жизнь в ад...
- Вы этого не сделаете, - уверенно сказал мальчик.
- Это еще не почему? – четвертая. Черт побери, с каждой рюмкой хаос в моей голове становится все сильнее, поглощая остатки здравого смысла. Впрочем, был ли у меня вообще этот самый здравый смысл, что я умудрился так вляпаться.
- Потому что вам хорошо заплатят за мою жизнь, - взгляд прямо в глаза. Гипнотизирует? Нет, сам не выдержал, отвернулся.
- Смышленый мальчик! – расхохотался я, быстро сменив гнев на милость, после выпитой пятой, может быть остановиться, пока еще не поздно, - да, и кстати, мы с тобой, дружок в одной луже... – это я сказал как-то грустно, снова смотря на это проклятое озеро так и притягивавшее взгляд. На старости лет становлюсь романтиком, какой ужас, скоро начну писать сонеты и посвящать их вишневым глазам и водке... Нет, лучше все-таки водке. Пашу мой тон удивил, он растерянно уставился на меня, так внимательно, что я почти физически ощущал его взгляд, который он убрал сразу, как только я сам посмотрел на него.
- Меня тоже все хотят убить, - закончил я, - особенно те люди, которые зовутся друзьями. При упоминании слова друзья мальчик вздохнул, мы выпили шестую, и он сказал тихо:
- У меня нет друзей... – пауза, в которую, похоже, он спрашивал себя, зачем это сказал, потом добавил все также тихо, - но у меня есть музыка...
- И что дает тебе твоя музыка? – поинтересовался я.
- Она обязательно должна что-то давать? – спросил он как-то сердито, словно я его снова обидел, впрочем, это не имело особого значения, - она – смысл жизни...
- Хм... а зачем тебе смысл? – еще один вопрос, который я не знаю, зачем задал. Действительно решил поиграть в семейного психотерапевта, и начать практиковаться в этом именно со своим несчастным заложником, который, судя по его виду уже тоже порядочно пьян, по крайней мере, у него развязался язык. Хотя кто тут из нас еще несчастный? Пожалейте меня кто-нибудь...
- Вы не понимаете, - сокрушенно вздохнул мальчик, и я усмехнулся про себя – да, не понимаю я этого бреда, действительно. Смысл, призвание, дар, судьба... Четыре бесполезных и бессмысленных слова, и помогли ли они ему сейчас, когда он оказался в такой ситуации, из которой нет ни одного выхода? Вряд ли. Глупая нелепая необоснованная вера, утеха глупцов. Таких вот наивных маленьких мальчиков, которые полны надежд и веры в завтрашний день, и которым просто нечем заняться...
- Это невозможно понять... пока... – он махнул рукой, отвернулся, понял, что я бестолочь, точнее конечно, сволочь, но сейчас подходило другое похожее слово куда больше, и объяснить мне ничего не удастся. Можешь не утруждаться, щенок, я даже не попытаюсь тебя понять.
- Человеку далекому от музыки? – я рассмеялся, нервно, наигранно, и он посмотрел на меня с интересом и некоторым ужасом, не боишься, значит? Просто не знаешь, чего от меня ожидать, я прав? Правильно, не знай, лучше тебе и не узнать. После некоторой паузы я продолжил, сказал всего пару фраз, которые окончательно добили моего заложника, - семь лет музыкальной школы по классу скрипки... А ты ведь, наверняка на гитаре играть во дворе учился? – злая такая насмешка и обида в его глаза, смешанная с удивлением, - и... как ты думаешь, щенок, что мне дала эта музыкальная школа, эта скрипка, остальные инструменты, на которых нас заставляли учиться параллельно, все это сольфеджио, теория и история музыки? Бесполезная трата времени. Впрочем, если ты доживешь до моих лет, если доживешь, - особенный акцент на эти слова, - ты сам все осознаешь.
Он хотел что-то возразить, похоже, мои слова его задели, похоже, он хотел что-то спросить, но не решился, и я опередил его, подняв рюмку.
- За то, чтобы твой «благодетель» быстрее собрал деньги и у тебя была возможность дожить до моего возраста, - тосты говорить я не умел, не умею и учиться не собираюсь, но нести какой-то бред я всегда способен, к тому же слово деньги в этом предложении действовало на меня гипнотически. Еще одна опрокинутая в себя рюмка, и я совсем терял контроль над собой, а мальчик все молчал и молчал, похоже обдумывая мои слова и готовя ответ на них... А мне разговаривать больше уже не хотелось, потому что я понял, что тем дальше, тем бредовее и бессвязнее будут мои речи, которые и раньше не блистали особой интеллектуальностью. Да и с водкой пора бы уже остановиться, еще чуть-чуть и я совсем потеряю контроль над собой.
- Давай последнюю, - все-таки выдавил из себя я, хотя говорить было сложно, слова путались, и надеюсь, что это последнее, что я сегодня вообще скажу, - на брудершафт...
Если бы не этот хаос в голове я бы понял, что за бред я сейчас сказал, и что за бред собирался сделать, но некому было меня остановить, потому что мальчик, сам уже в изрядно бессознательном состоянии решил лучше не пререкаться. Какая это по счету рюмка... Нет, с математикой у меня явные проблемы, только деньги и могу считать, собственную зарплату... Кажется шестая или седьмая. И... заключительная часть этого бредового бесполезного обряда... Самая интересная.
Нет, я слишком пьян, чтобы во время остановиться, и по этому, вместо того чтобы ограничиться чем-то в рамках приличий и норм я поцеловал его страстно и жарко, отчаянно и вовсе не собирался отпускать, заставляя, просто заставляя ответить. Как хорошо, что я слишком пьян, чтобы задумываться о том, что я делаю, и думать почти не могу, одни только ощущения... Забавно у него такие теплые мягкие губы, как у девчонки, впрочем, откуда мне знать другие сравнения, ведь я впервый раз целую мужчину, точнее, целую так... Он такой растленный, не опытный, испуганный, как же это чертовски забавно... Стоп. С великим трудом мне удалось заставить себя остановиться, наконец, и отстраниться, чувствуя пристальный внимательный и полный ужаса и еще какого-то другого чувства взгляд этих огромных вишневых глаз.
Дурак. Старый дурак...