злой__сказочник все записи автора В колонках играет - и снова М.Р.Ф. - Бессмертие
Ланселот убил Дракона. Ланселот убил Дракона. Ланселот убил Дракона. Ланселот убил...
Маятник в моей голове, монотонный, неумолимый как палач, как смерть, продолжающий снова и снова отбивать эти слова, раскачиваясь из стороны в сторону. Я не могу сомкнуть глаз, слушая эти слова, впрочем, как наивно было полагать, что я смогу легко и просто уснуть. Последнее время еще дома я страдала бессонницей, и все ночи просиживала у окна, или над книгой, и холодная чужая страна не помогла мне излечиться от этого недуга. Я лежала в постели, слушая эти слова в своей голове, слушая их снова и снова, пытаясь заставить маятник замолчать, но он и не думал останавливаться из-за моей жалкой просьбы. Все, повторяя снова и снова, пока не добился своего. Я скинула одеяло, села, спустив ноги на холодный каменный пол, и посмотрела на зыбкий лунный силуэт в окне. В этой ночи было что-то колдовское, мистическое, страшное... И эти слова, которые я не могла выбросить из головы, как заклинание, как заговор становились частью этого тайного темного таинства.
Слетайтесь духи, смертельных мыслей... Англичане ведь очень любят творения своего соплеменника, Шекспира, а я, читая их на своей далекой родине никогда раньше не осмысливала их до конца и не пыталась применить к своей жизни, теперь, они сами всплывали в моей памяти, и особенно эти проклятые строки.
От головы до ног меня насытьте, жестокостью...
Я тряхнула головой, прогоняя это проклятое наваждение, волосы упали мне на плечи, я брезгливо откинула их, встала, подошла к окну, за которым спокойным непоколебимым сном, окутанное легким туманом дремало фамильное кладбище семьи Морган. Над ним – ветви деревьев, как щупальца, как пальцы невидимых огромных черных великанов сжались в замок, и на этих ветвях удобно расположилась проклятая птица, оправляя свое черное оперение. Добро пожаловать, дорогая Хельга, в книги, которые ты читала в родном городе, в пустом книжном магазине, от скуки, от осознания пустоты своей жизни, чтобы наполнить чем-то. Теперь твоя жизнь не так скучна? Ведь теперь ты обязана делать веселой жизнь своего проклятого мужа, чтобы он не скучал, и заодно и свою?
Чтобы, вонзаясь, нож не видел раны...
Мои пальцы сами легли на плетеные ручки комода, я потянула на себя тяжелый ящик, вынула оттуда вязанную шаль, и нож, острый сверкающий нож для резки мяса, что лежал под ней. В нем яркой вспышкой отразился лунный свет, потом – в моих глазах. Я ли это, черт побери? Или уже леди Макбет, или... Дочерь луны, утопающая в ее холодном мерцающем свете, готовая сделать то, что должна сделать...
Выход есть всегда. Ты знаешь... приглядись, и ты увидишь его...
Я вижу, я вижу ярко, он также, как и мое хрупкое еще совсем юное тело утопает в этом манящем волшебном и в тоже время пугающем свете. Он, этот проклятый выход, который я не могла увидеть, словно была слепа, выход, о котором шептало мне чудовище из зеркала, выход, единственный выход...
Впрочем, нет, у меня есть еще один. Но по любому нож, который я сжимаю в своих руках, должен вонзиться в чью-то теплую плоть, чтобы оборвать линию жизни. И мое дело, только выбрать, кто это будет...
Я не осознаю, что я делаю, я потеряла контроль над своим сознанием, над голосами и маятником в нем. Я словно сплю, и в тоже время бодрствую. Я одержима, я околдована луной...
Я даже не заметила, как легко и неслышно скользнула с моих плечей, обнажая их шаль, и вот, тихо притворив дверь своей комнаты, тяжело и глубоко дыша, я движусь по холодному каменному полу, не производя не звука, так, что даже слышу, как шуршит легкий атлас моей белоснежной, такого же цвета, как и волосы, ночной рубашки. Еще не поздно проснуться, стряхнуть эту пелену, вернуться назад, но у меня уже нет власти над собой, своими поступками, тем, что я делаю...
Дверь его комнаты, тяжелая массивная, и свободной рукой, тонкими пальцами я открыла ее, как ворота рая или ада, как портал в другой мир. Ты хотел поразвлечься, мой дорогой супруг, развеять свою скуку, ты только для этого и тащился в далекую холодную Исландию, чтобы привезти оттуда редкого зверька, интересную вещицу, чтобы она не давала ему соскучиться, в проклятом фамильном замке, где даже мертвые бы уже трижды умерли от скуки. Сейчас ты получишь самое лучшее в мире развлечение, я обещаю тебе, такое даже в голову бы тебе не пришло... Смерть? Как ты думаешь, что ждет тебя за тем, как твое отвратительное старое сердце наконец-то остановится? Край вечной молодости, или девять кругов ада и расплата за все, что ты совершил, а я не сомневаюсь, что на твоей совести остались черные пятна, за всю эту долгую жизнь. Слишком долгую. Слишком затянувшуюся... Не пора ли наконец-то оборвать ее?!
Этот лунный свет, посеребривший и заставившие переливаться матовыми складками шелковые простыни постели. Этот лунный свет, который сводит меня с ума, лишает возможности и сил сопротивляться этому голосу в моей голове, этому отчаянному и неумолимому желанию, этой проклятой дьявольской жажде... Я не могу заставить себя опустить занесенные руки, с крепко зажатым в них ножом. Я не могу заставить себя не делать этого. Сейчас, мгновение и один удар раз и навсегда освободит меня от гнета этого мерзкого старого чудовища, намного хуже того, которое отражалось в ненавистных мне зеркалах... Еще мгновение, мой взгляд опустился на кровать, на подушки, я легонько вскрикнула, выронила нож, но тут же опустилась на колени, схватив его в дрожащие пальцы и бросилась бежать.
- Вилли... Вилли! – мой голос не слушался меня, после того как все мое тело побывало в плену чего-то темного неконтролируемого, прятавшегося в моем сознании и вырвавшегося этой ночью наружу, я, казалось бы, разучилась говорить. Тихо, хрипло, отчаянно.
- Вилли...