ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора - Анна, позвольте мне пока сохранить это в секрете, - задумчиво произнес я, внимательно глядя на нее. Эта футболка, что служила ей, судя по всему, ночной сорочкой, была слишком короткой и слишком тонкой, и слишком пленительно выглядела в ней Анна, и даже в черном сумраке этой ночи… нет, нет, Вяземский, держи себя в руках. Я ведь знаю ее только первый день, и потом… Я тряхнул головой, отвел глаза к небу и улыбнулся: здесь звезды так близко. Кажется, только руку протяни и…
- Какие секреты могут быть между вожатым и двоечницей?! – обиделась Анна, я вздохнул. На самом деле, у меня было несколько причин не спать. Первая из них – предстоящая работа, нужно было подготовиться. Директор лагеря, господин Корнеев, узнал, что я имею диплом исторического факультета, чему несказанно обрадовался, и поручил мне ко всему прочему еще и преподавание истории. К счастью, только в этом нашем с Павлом отряде. Признаться честно, я слабо представлял себе, как здесь, в лагере, все устроено, но отказать в просьбе не смог. Не захотел, скорее.
Вторая причина – бумаги, что прислал отец из Москвы накануне. Все эти отчеты и ведомости мне не интересны, но я не могу подвести отца, он так доверяет мне. Впрочем, это не заняло много времени. Всего лишь сверить данные – не более 15 минут.
Третья причина – я думал. Я думал об Анне. Я вспоминал ее глаза, улыбку и… Я просто волновался о ее здоровье, ну, конечно же, хоть и косвенно, но я виноват в том, что случилось. Я не уследил. И…
- Анна, Вы скоро сами все узнаете, наберитесь терпения, - я снова повернулся к ней, так и оставив мысль незаконченной. И наши глаза встретились. В голову пришла странная мысль: не хватает музыки. Да… Какого-нибудь ноктюрна Шопена… Или сонаты Моцарта… Быть может, просто пальцы успели соскучиться по черно-белым клавишам?
- Нет, князь, так не пойдет! – нахмурилась Анна. – Выкладывайте, что у Вас за дела такие!
- Терпение, - повторил я. – Вы узнаете все завтра.
- Завтра? Завтра уже наступило, сейчас 2 часа ночи, так что выкладывайте!
Эта ее настойчивость… Я же упорно не хотел раскрывать свою маленькую тайну, снова отвел взгляд и резко сменил тему.
- Анна, а почему Вы не спите? – спросил я. – Неужели в самом деле мечтаете о янтаре?
- Конечно! – кивнула она, тряхнув распущенными волосами. Из-за тучи, единственной на небе, наконец выглянула луна, и в ее свете Анна показалась мне… принцессой из сказки. Да, конечно, на ней не было ни короны, ни богатого платья, но ей это и ни к чему. И я вдруг подумал, что у этой принцессы обязательно должен быть прекрасный принц. А кто сказал, что его нет? Может быть, сердце юной особы давно занято кем-то и… И это не мое дело. – Я же говорила, что не буду спать. Вот и не сплю.
- И снова все из-за меня? – нет, не могу смотреть на нее без улыбки. Когда видишь эти серые глаза, уголки губ сами собой тянутся вверх.
- А то, - усмехнулась Анна, и в серых глазах появилось что-то лукавое. Что она задумала?
- И чем я могу загладить свою вину? – поинтересовался я – кто меня за язык тянул? - Анна широко улыбнулась.

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора - Анна, позвольте мне пока сохранить это в секрете, - задумчиво произнес я, внимательно глядя на нее. Эта футболка, что служила ей, судя по всему, ночной сорочкой, была слишком короткой и слишком тонкой, и слишком пленительно выглядела в ней Анна, и даже в черном сумраке этой ночи… нет, нет, Вяземский, держи себя в руках. Я ведь знаю ее только первый день, и потом… Я тряхнул головой, отвел глаза к небу и улыбнулся: здесь звезды так близко. Кажется, только руку протяни и…
- Какие секреты могут быть между вожатым и двоечницей?! – обиделась Анна, я вздохнул. На самом деле, у меня было несколько причин не спать. Первая из них – предстоящая работа, нужно было подготовиться. Директор лагеря, господин Корнеев, узнал, что я имею диплом исторического факультета, чему несказанно обрадовался, и поручил мне ко всему прочему еще и преподавание истории. К счастью, только в этом нашем с Павлом отряде. Признаться честно, я слабо представлял себе, как здесь, в лагере, все устроено, но отказать в просьбе не смог. Не захотел, скорее.
Вторая причина – бумаги, что прислал отец из Москвы накануне. Все эти отчеты и ведомости мне не интересны, но я не могу подвести отца, он так доверяет мне. Впрочем, это не заняло много времени. Всего лишь сверить данные – не более 15 минут.
Третья причина – я думал. Я думал об Анне. Я вспоминал ее глаза, улыбку и… Я просто волновался о ее здоровье, ну, конечно же, хоть и косвенно, но я виноват в том, что случилось. Я не уследил. И…
- Анна, Вы скоро сами все узнаете, наберитесь терпения, - я снова повернулся к ней, так и оставив мысль незаконченной. И наши глаза встретились. В голову пришла странная мысль: не хватает музыки. Да… Какого-нибудь ноктюрна Шопена… Или сонаты Моцарта… Быть может, просто пальцы успели соскучиться по черно-белым клавишам?
- Нет, князь, так не пойдет! – нахмурилась Анна. – Выкладывайте, что у Вас за дела такие!
- Терпение, - повторил я. – Вы узнаете все завтра.
- Завтра? Завтра уже наступило, сейчас 2 часа ночи, так что выкладывайте!
Эта ее настойчивость… Я же упорно не хотел раскрывать свою маленькую тайну, снова отвел взгляд и резко сменил тему.
- Анна, а почему Вы не спите? – спросил я. – Неужели в самом деле мечтаете о янтаре?
- Конечно! – кивнула она, тряхнув распущенными волосами. Из-за тучи, единственной на небе, наконец выглянула луна, и в ее свете Анна показалась мне… принцессой из сказки. Да, конечно, на ней не было ни короны, ни богатого платья, но ей это и ни к чему. И я вдруг подумал, что у этой принцессы обязательно должен быть прекрасный принц. А кто сказал, что его нет? Может быть, сердце юной особы давно занято кем-то и… И это не мое дело. – Я же говорила, что не буду спать. Вот и не сплю.
- И снова все из-за меня? – нет, не могу смотреть на нее без улыбки. Когда видишь эти серые глаза, уголки губ сами собой тянутся вверх.
- А то, - усмехнулась Анна, и в серых глазах появилось что-то лукавое. Что она задумала?
- И чем я могу загладить свою вину? – поинтересовался я – кто меня за язык тянул? - Анна широко улыбнулась.

Gris_Souris (Сообщество_авторов) все записи автора

Я слегка вздрогнула, когда прохладные пальцы Вяземского легли мне на плечи. Я снова оступилась, но он придержал меня, не давая упасть.

– Анна, что же Вы, аккуратнее, – попенял мне князь, приобнимая чуть сильнее.

– Это снова Вы виноваты! – улыбнулась я. – Зачем рассказали мне эту легенду? Я замечталась. Я же теперь не буду по ночам спать и мечтать о янтаре. Тут есть где-нибудь магазинчик сувениров?

– Должен быть. Но сегодня мы уже никуда не пойдём, – нахмурился Вяземский. – Меня беспокоит Ваша нога.

– Да всё с ней нормально! – отмахнулась я. – А я всё равно хочу что-то из янтаря. Может, кулончик, или что-нибудь ещё. Когда мы в следующий раз пойдём в город?

– Понятия не имею. Надо будет у Павла спросить, он всё всегда знает.

– Вы же мне скажете, когда узнаете? – я щенячьими глазками смотрела на князя.

– Скажу, разумеется, – кивнул он.

– Вот и хорошо! А Вы еще знаете какие-нибудь легенды? Не обязательно связанные с этим местом, вообще легенды?

– Вообще, знаю, – улыбнулся Вяземский.

Какая же светлая у него улыбка!

– Расскажите! – потребовала я.

И пока мы шли в лагерь, Вяземский рассказывал, и рассказывал, и рассказывал. Красочно, ярко, эмоционально, я будто фильм смотрела! Я не заметила, когда мы подошли к голубым воротам, и князь показал пропуск охраннику. Пропуск? Наверное, на совещании вожатых выдали. Блин, точно тюрьма.

Вяземский проводил меня до комнаты (а как же иначе, его-то комната рядом!), и на прощание, даже ручку поцеловал.

Минут через двадцать вернулся весь отряд. До того как в комнату вошла Ирка, я успела порыться в чемодане и откопать пляжные вьетнамки. Вот в них и буду ходить, а то кроме ещё одних пляжных шлепок вся обувь на каблуке.

Я попыталась объяснить Ирке свои действия по отношению к Вяземскому, но та отказалась слушать, заявив, что это не её дело.

– Кстати, сегодня последний свободный день, – сообщила соседка, – сегодня свободное время до десяти часов вечера, а завтра уже занятия и всё остальное. Ты собираешься идти на ужин?

– Да что-то не хочется, – подумав, ответила я. – А что?

– Да мне тоже не хочется, я думала, может, прогуляемся по территории? – предложила Ирка.

Я молча задрала штанину и продемонстрировала перебинтованную ногу.

– Ого! – воскликнула Ира. – Так вот почему вы с Иваном Степановичем остались!

– Ну да, – кивнула я. – Стоп, а ты что подумала?

– Ну, Павел сказал, вы в дельфинарий… – хихикнула Ирка.

– Неправда! Князь сказал, что в таком состоянии я долго не пройду и не разрешил в дельфинарий, – насупилась я.

– Князь? – Засмеялась Ирка. – Павел тоже так его назвал пару раз.

До самого вечера мы просидели в комнате. И не было скучно. Мы играли в карты, рассказывали анекдоты, поедали сухарики и чипсы (ну, Ирка поедала, мы  обменялись – я ей её любимые чипсы, он мне – так надоевшие ей йогурты), несли всякую чушь, курили на балконе (Ирка махнула на всё рукой и сказала, что сегодня всё-таки последний свободный день, так что если она и покурит, ничего не случится, тем более что завтра так не получится) и ещё Ирка рассказывала мне всё, что узнала об Инне. Ничего нового, мы и так знали, что папа нашего золотистого ретривера – директор лагеря.

– Кстати, а почему ты называешь её золотистым ретривером? – спросила Ирка, раскрывая чипсы со вкусом сыра.

– Как, я думала все это знают! – удивилась я. – Ну это же известный анекдот! Существуют ли умные блондинки? – Да, они называются золотистые ретриверы.

– Класс! – захохотала Ирка.

В десять часов вечера до нас донёсся громкий крик Павла «Отбой!». В это время мы с Иркой уже успели принять душ и лечь спать, так что этот крик только разбудил нас. Я вспомнила, как полчаса назад мы с Ирой клятвенно обещали друг дружке, что после отбоя вылезем через балкон на улицу и пройдёмся по территории, тем более что моя нога, спасибо Вяземскому, почти не болит. Ага, что она, что я уснули как убитые и, судя по Иркиному ворчанию, лучше ей сейчас не напоминать о наших намерениях.

Я больше не смогла заснуть. Думала о Вяземском. Ничего не могла понять. Почему он выделил меня из толпы? Тогда, перед лагерем? Там же было ещё много девчонок, плюс вожатые. Это странно. Чем я могла ему понравиться? Одета была как… пацан…ка. Никому же не нравлюсь, разве что друзьям брата, но и то, относятся ко мне как к пацану.

Тем более, он такой… аристократичный, воспитанный, правильный. Ему бы родиться где-нибудь в Англии, веке в восемнадцатом. Почему-то, когда думаю о князе, то представляю его в старинном особняке, он играет на рояле что-то… что-то из… ну я же помню, мамин бывший приятель постоянно слушал его в машине… А, точно! Клод Дебюсси! Или нет… или Шопена, или… да что угодно, главное князь играет на рояле. Интересно, Вяземский умеет играть? Надо будет спросить.

Нет, надо себя сначала спросить, на что я надеюсь? Зачем так упорно ищу разговора с Вяземским? Нравится он мне, да? Конечно! Как раз, как я мечтала. Только ни к чему хорошему это не приведёт. Князь не такой, чтобы заводить курортные романы. А я такая? Да откуда мне вообще знать, какой он на самом деле? Может он притворяется, может у него стратегия такая, только я всё равно не пойму, почему я?!

А почему он? Странный и иногда смешной в своей вежливости князь. Взрослый вроде бы, а иногда реагирует на обыкновенные вещи как ребёнок. Чем он мне нравится? Да и нравится ли вообще?

Стыдно признаться, даже самой себе в том, что когда он приобнял меня (просто так, чтоб не упала, у него же потом проблемы будут, если со мной что-то случится), у меня сердце забилось чаще, и мурашки по коже, и голос охрип. Не просто так же всё это?

Господи! Что за бред мне лезет в голову? Мы знакомы всего несколько часов, о чём я думаю?! Всё, Раевская, успокойся!

Я вскочила с кровати, мельком глянув на электронные часы на Иркиной тумбочке (01:32), схватила сигареты (в темноте не сразу нашла зажигалку) и вылетела на балкон. Судорожно закурила. Дым сигарет наполнил лёгкие, и, несмотря на густой белый дым  и тёмную ночь, я увидела всё ясно. По крайней мере, мне так казалось. Это ничего, я просто устала, ничего я не чувствую, просто внимание Вяземского слегка выбило из колеи. На его месте мог быть любой, кто отнёсся бы ко мне так же как он, как к девушке…

– Анна? Я должен был догадаться, что это Вы!

Я подпрыгнула от неожиданности и выронила сигарету.

– Иван Князевич! – прошипела я, прижав ладони к бешено стучащему сердцу.

Он стоял на своём балконе, скрестив руки на груди. Одет, так же как и днём. Он что, ещё не ложился? Нет, вернее, что он вообще делает здесь?!

 – Вы совсем рехнулись?! А если бы я завизжала и перебудила полкорпуса?! Так и знайте, я бы заявила, что Вы ко мне приставали и хотели допустить вольность личного характера! – возмущённо прошептала я, вспомнив фразу из одной книжки валявшейся у мамы на столе.

– Личного характера?! Что за мысли, Анна?! – Возмутился Вяземский, или смутился? Темно, я не рассмотрела.

Я вдруг вспомнила, что из одежды на мне лишь Ромкина белая футболка. Ну ничего, ночью ничего не видно, да и футболочка достаточно длинная.

– А Вы чего здесь? – спросила я, доставая новую сигарету, но так и не закуривая.

– В каком смысле?

– Почему вы не с другими вожатыми? Они, наверное, сейчас неплохо развлекаются.

– Что значит развлекаются? Вожатые не могут покидать территорию лагеря без…

– Ой, я Вас умоляю! – Перебила я. – Кого это интересует? Вот спорю на что угодно, Павла сейчас нет в комнате, я права?

– Не знаю. Я задремал немного. Я работал над… А впрочем, неважно. Так во всём лагере я единственный вожатый? – Вяземский был ошарашен.

– Нет. В каждом корпусе один вожатый.

– А..?

– Я много раз бывала в летних лагерях, и везде всё одинаково, – пояснила я. – Если не верите, можете пройтись по этажам. Не удивляйтесь, всего в лагере оказывается отрядов двадцать или около того. Сюда же из разных городов приезжают, это у нас отряд маленький, а так тут полно детей.

– Да нет, я верю, – уныло пробормотал Вяземский.

– А над чем вы работали, прежде чем задремать, – спросила я, закуривая и не думая, как воспримет это князь.

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора - Анна, я… - да что с тобой, Вяземский?! Я смотрел в ее глаза, как заколдованный, и долго не мог подобрать слов. – Я не стану рисковать Вашим здоровьем, я не смею… Давайте сегодня ограничимся маяком, да? У нас ведь еще много времени. А маяк совсем недалеко…
- Ведите, Сусанин, - улыбнулась Анна, и я, придерживая ее за локоток, повел вперед, вдоль пляжа. Маяк возвышался над миром, белый с красными полосами. Под нашими ногами рассыпался песок, я остановился и улыбнулся Анне. – Ого-о-о! – протянула она. – Никогда не думала, что маяки такие высокие.
- Будет Вам, - отмахнулся я. – Всего 11 метров. Но, знаете, мало того, что это самый южный маяк России, он еще и один из старейших на черноморском побережье. Построен в 1898 году. С ним связана одна грустная легенда о девушке, которая не дождалась своего возлюбленного – капитана торгового судна.
- Не дождалась? – Анна нахмурилась, глянув на меня. – Изменила что ли?
- Нет. Был шторм, и судно утонуло. Капитан не возвращался, и девушка считала его погибшим, она носила траурное платье, она перестала улыбаться. Но однажды в порт пришел корабль, с борта спустился он, ее капитан, но рядом с ним, держа за руку, шла другая. А девушка, увидев их вместе, забралась на маяк, бросилась отсюда вниз. Разбилась о камни. Видите, здесь на песке можно найти янтарь. Говорят, это кусочки ее разбившегося сердца, - да, эту легенду я сам сочинил только что, но видели бы Вы ее глаза!
- Это все сказки, но… - Анна замолчала. – А откуда Вы все это знаете? Вы местный?
- Не совсем. У меня дом в Туапсе. Очень больно?
- Терпимо, - она отвела глаза. Храбрится, без сомнения.
- Пойдемте.
- В дельфинарий? – приободрилась она.
- С Вашей-то ногой? – усмехнулся я, покачал головой и повел обратно в лагерь. Медленно. – Нет, в лагерь, Вам нужен покой. По крайней мере, на первое время.
- А что Вам за это будет? – невзначай спросила она, я снова улыбнулся. У нее доброе сердце… Или у меня наивное?
- 500 ударов плетью, всего лишь, - ответил я, посмеиваясь, и осторожно приобнял ее за плечи. Конечно, чтобы поддержать.

Gris_Souris (Сообщество_авторов) все записи автора

– Зелёная, – буркнула я.

– А серьёзно? – спросил Вяземский.

– Подвернула я левую, а пластырь нужен обеим, – со вздохом пояснила я.

Князь виновато оглядел бинты и мазь в руках. Ну вот, нет пластыря. Ну что теперь, признаваться что второй или третий раз в жизни ношу обувь на каблуке?

– Сходить за пластырем? – спросил Вяземский.

– Сходите, – великодушно позволила я. – Только не долго.

Странно, даже замечания не сделал. Положив бинты и мазь на скамейку рядом со мной, он чуть ли не бегом припустился к аптеке.

Вернулся, неся две упаковки. Максималист! Нельзя было купить два пластыря? Они же и поштучно продаются, кажется.

– Левая, говорите. Снимайте обувь, – приказал он, но тут же добавил уже мягче, – пожалуйста.

– Вы удивительный человек, Иван Князевич, – усмехнулась я, снимая босоножку.

Блин, и вправду больно. Ни в жисть больше не одену каблуки! Надеюсь, мама положила в чемодан пляжные шлепки или вьетнамки.

– Почему?

– Вы сейчас помогаете мне, но делаете всё так, будто Вы во всём виноваты.

– Анна, вы же только что сами обвинили меня! – засмеялся он.

– Не начинайте, вы поняли, о чём я!

– Понял, – кивнул он, открывая тюбик, и аккуратно закатил мою левую штанину. – Анна, вы слишком напряжены, расслабьтесь!

Только после его слов я заметила, что вся сжалась и напряглась, когда Вяземский стал осторожно втирать мазь в мою бедную ногу.

– Не больно? – спросил он слегка охрипшим голосом.

– П-почти, – заикаясь, ответила я.

Князь закрыл тюбик, ещё немного помассировал мою щиколотку, затем стал накладывать бинт, то и дело спрашивая, не туго ли.

– Вот и всё, – удовлетворённо сказал он, закрепив конец бинта. – Попробуйте встать.

Я отобрала у него пластырь, приклеила на растёртый мизинец и с трудом надела босоножку. Бинты мешали, и пришлось чуть ослабить ремешки. Заклеив второй мизинец, я, держась за любезно предложенную руку Вяземского, осторожно встала.

– Жить буду, – уверенно кивнула я.

– Я так понимаю, в таком состоянии вы долго ходить не сможете, – с сожалением проговорил князь. – Жаль, а я так хотел показать…

– Так покажите! – неожиданно для себя выкрикнула я.

Меня очень… ммм… привлекала перспектива прогуляться с Вяземским. Всё равно где. Именно с ним, без отряда.

Я снова представила князя прогуливающегося по пляжу, только теперь на месте Инны была я.

Я поймала себя на том, что мечтательно улыбаюсь.

– Вы уверены, что сможете…

– Если я отвечу нет, вы поверите?

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора - А что мы будем делать в городе?- спросила Анна. Ответа на этот вопрос я и сам не знал. Я глянул в сторону: стойла для лошадей… Кажется, остатки советского прошлого. Как это называется? Колхоз? Похоже, здесь, в Веселом, все еще действует колхоз. По траве разгуливал конь. Черный, важный, с длинной гривой. – Эй! – Анна щелкнула пальцами у меня перед носом, и я вздрогнул.
- Прошу прощения, - извинился я и улыбнулся ей. – Просто поймал себя на мысли, что с удовольствием бы прокатился верхом… Знаете, Анна, я, право, не знаю, куда именно ведет нас Павел, у него, должно быть, свои планы. Но в Адлере, поверьте, есть на что посмотреть. Я бы показал Вам, - ей лично, без сомнения, не отряду. – Ахштырскую пещеру…
- Ах… что? – вскинула брови Анна, и серые глаза требовали объяснений.
- Очень древнее место, это надо видеть. И, конечно, реку Мзымту. И самый южный маяк России. В общем, я могу многое показать Вам, и… - что я несу?! Анна хмыкнула, и я уже подумывал провалиться сквозь землю, как она оступилась и, чтобы не упасть, схватила меня за руку. К этому можно привыкнуть, я думаю. Ее руки в царапинах… Я не посмел спросить. Может, кошка? Или…
- Это все из-за Вас, князь! – заявила Анна, я опешил и внимательно на нее посмотрел, на губах – о, эти губы… черт побери, что со мной? Она права? Я перегрелся? – вызов, а в серых глазах – насмешка.
- Извольте объясниться.
- «Я могу многое показать Вам», - передразнила она меня, я сдержанно усмехнулся. - Своими байками про пещеры и маяки заморочили мне голову, я уж размечталась и перестала смотреть под ноги и…
- Вы хромаете, Анна… - я неловко прервал ее горячую речь и огляделся по сторонам. Больница? Поликлиника? Карета скорой помощи? Хотя бы аптека?! Да! Есть одна. Улица Крамского. – Павел! – я решительно окликнул друга. Он свистнул в свисток – меня определенно раздражает этот звук – и отряд остановился.
- Что? – криком спросил он. Вот деревня! Нет бы подойти и спросить по-человечески.
- Мы с Анной присоединимся чуть позже. Мы идем…
- В дельфинарий, да, - продолжил за меня Пашка. – А в чем дело?
- Не будь бестактным, - поморщился я. А почему все снова так странно на меня смотрят? Опять свист, и отряд зашагал прочь.
- Вы совсем рехнулись, князь?! – нахмурилась Анна. Где она набралась таких слов?
- Вы подвернули ногу, и я не могу оставить Вас в беде, - сказал я, не слушая ее возражений, помог ей сесть на скамейку, а сам отправился в аптеку. Бинты, мазь. Вроде бы ничего больше не нужно.
- Вас за смертью только посылать! – проворчала Анна, отвернувшись. Я вздохнул и опустился перед ней на колени.
- Левая или правая?

Gris_Souris (Сообщество_авторов) все записи автора

Столовая как столовая. Ну хоть это хорошо, а то моя бурная фантазия уже нарисовала мрачное подземелье с серыми стенами по которым стекает вода, и ржавые клетки, на полу которых стоят собачьи миски с едой. Нет, разумеется, я так не думала, но фантазировать мне нравилось. Я занимала свои мысли чем угодно лишь бы не думать о Вяземском.

Павел, играясь со свистком, повел нас к столику под номером одиннадцать, где на самом краю высилась башенка из восемнадцати (я пересчитала) тарелок для первого.

Небольшой столик, ровно восемнадцать чёрных стульев, две жёлтых салфетницы, ровно восемнадцать салфеток. Да, парень из моего отряда, тот самый, что тогда на перроне понравился Ленке, пересчитал.

Мы расселись. Павел на одном конце прямоугольного стола, Вяземский – на другом, спиной к окну. Я же, потащила Ирку в куда-то в середину. Не хотелось, чтобы Князевич постоянно делал замечания, что я не так ем. Бедные ученики, что сидят с ним рядом!

Тут же подъехала белая тележка с одной огромной кастрюлей и другой поменьше на нижней полке и восемнадцатью тарелками со вторым на верхней.

Интересно, подскочит ли сейчас Вяземский, чтобы помочь девушке-раздатчице? Как её классифицировать? Для прислуги век не тот, да и они все просто рабочие.

Я посмотрела по сторонам. Почти все отряды уже сидели за столами. В каждом отряде в паре вожатых была хотя бы одна девушка, которая помогала раздатчице накрывать на стол. Павел сидел с растерянным лицом, Вяземский напряжённо думал.

Мы с князем встали одновременно. Он-то понятно, но я чего?! Куда спряталась Анька-эгоистка? Быстро помогли накрыть на стол (Вяземский отчаянно что-то шипел, но я не слышала), девушка сказала, что через пять минут привезёт чай.

Ну ё-моё! Плохо на меня влияет этот аристократ! И двух часов не прошло, а я уже… Короче, кошмар. Я, стараясь не смотреть на князя, села на свое место. Зато все за нашим столом смотрели на меня. Не обращая ни на кого внимания, я уткнулась взглядом в тарелку. Что это? Суп. Ясно, не хочу, что на второе? Картофельное пюре, котлета, выглядящая вполне аппетитно, и салат из капусты.

Я вдруг почувствовала, что сильно проголодалась, и тут же набросилась на второе, прокручивая в голове мысль, что надо бы выложить пакет с едой из рюкзака.

Я даже не заметила, когда привезли чай. Я даже не заметила когда пришла Инна.

Стоп! Заметила. Корнеева вплыла в столовую и с ослепительной улыбкой направилась к нашему столу. Пересчитав стулья, она тут же обиженно выпятила губу, но, заметив, что стол соседний с нашим уже пуст, стащила оттуда стул и уселась рядом с Вяземским.

– Мадмуазель, – донёсся до меня голос аристократа, – рад, что вы присоединились к нам, но кажется, для вас нет прибора.

– Да, я знаю, – ответила блонда, – Я в последний момент решила приехать в лагерь, а папа забыл об этом сообщить. Ничего страшного, к ужину здесь уже будет для меня место. А сейчас я просто посижу с вами, если позволите, – она кокетливо пустила ресницы.

Ну что ещё мог ответить Вяземский?!

– Конечно, мадмуазель, как пожелаете.

Мне расхотелось есть. Я уныло ковыряла вилкой в пюре, рисуя какие-то непонятные знаки. Всё что угодно, лишь бы не смотреть в ИХ сторону.

– Поели? – раздался голос Павла минут через десять. – Тогда, встаём и уходим. Что надо сказать? – жизнерадостно спросил Экстраверт.

Он что, надеялся, что мы хором завопим «спасибо нашим поварам за то, что вкусно варят нам»? Ну-ну, парень, это тебе не обычный лагерь.

Шестнадцать угрюмых взглядов стали ему ответом.

– Ну и ладно, тогда строимся и идём в город, – не сильно-то и расстроился Павел.

– В город? – Вяземский тут же оказался рядом с другом.

Тот что-то ответил ему, но я не услышала. Князь пожал плечами и немного отстал. Как я позже поняла, не для того чтобы идти рядом с Инной, а для того чтобы следить, чтобы никто из нас не сбежал, или просто не потерялся.

Когда мы подошли к воротам (охранники с собаками, жесть! И правда, тюрьма), я услышала возмущённый голос Инны:

– Скажите ему, что я приду позже! Что? Да мне всё равно, я здесь отдыхаю! Ладно! Ох, Иван Степанович, мой отец невыносим! Жаль, что я не могу пойти на прогулку с вами…

Я не услышала, что ответил Вяземский. Как только золотистый ретривер исчез за углом административного корпуса, я поравнялась с князем. Ирка тут же стала в пару с каким-то парнем. Хоть бы не обиделась.

– В город? – спросила я. – А как же тихий час? Деткам не пора спать?

– У младших отрядов сейчас действительно тихий час, а старшие идут в город. – Ответил Вяземский, улыбаясь. Такой красавчик…

Я же начала чувствовать, что каблук, пусть даже и небольшой, это зло. И ремешки, врезающиеся в ногу тоже. Ну ничего, надеюсь, где-то встретиться хоть одна аптека. Правда, я деньги с собой не взяла, но вожатые же не оставят меня умирать от мозолей посреди дороги, да?

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора - А сами они не доберутся? – вздохнул я, когда Пашка вдруг спохватился и повел меня к третьему корпусу.
- Нет, мы их отведем. Мы же вожатые! – кажется, Павел вкладывал в это слово какой-то особый смысл, неведомый и непонятный мне. Впрочем, столовая – это очень кстати. Весь мой сегодняшний завтрак представлял из себя чашку арабики, так что от обеда я бы не отказался. Интересно, что у них на обед? Суп трюфельный с кусочками фуа-гра? Розовый дорадо с раковыми шейками? Утка с яблоками? Камчатские крабы? Форель а ля Натюрель? И фундучное безе с парфе «Нуга глясе» и фисташковым кремом на десерт? Да, конечно, надейся, Вяземский… Как же. Но сейчас я не отказался бы и от простого бутерброда.
Отряд дожидался нас в холле, дети – разве я могу называть их как-то иначе? – шумно беседовали друг с другом, но, заметив нас с Павлом, стали беседовать на тон тише. Мои глаза сами собой, помимо моей воли, отыскали в этой толпе двоечников пару бесстыжих серых глаз. И я замер…
Анна… Она стояла в самом конце рядом с какой-то черноволосой девочкой, которую я даже не успел разглядеть. Анна приковала к себе мой взгляд цепями своего очарования. Она была… мила. Да-да, мила. Чертовски мила. На какой-то момент весь окружающий мир исчез, оставив только ее со мной наедине, я забыл о приличиях и внимательно оглядел ее с ног до головы. Босоножки, ремешками оплетавшие изящные ступни, джинсы, так пленительно подчеркивающие стройные ноги, легкая ткань серой майки, должно быть, очень приятная на ощупь, и две прелестные косички… Я бы отдал полцарства за…
- Эй! Э-э-эй! Князь! – она помахала ладошкой у меня перед глазами, привстав на цыпочки, и нахмурилась. – Чего Вы так уставились-то?! Правда что ли перегрелись?
- Вы ли это, Анна? – я пропустил ее реплику мимо ушей и улыбнулся. – Я, право, очарован…
- Вяземский! – как некстати вмешался Пашка, я только собирался поцеловать ей руку. Мой друг подошел к нам с неизвестной мне леди – она была старше Анны и других двоечников - и широко улыбнулся. – С тобой тут познакомиться хотят, - сказал он и исчез в начале коридора.
- Инна, - представилась незнакомка и тут же перестала быть незнакомкой. Она была весьма хороша собой и, судя по всему, знала это. – Инна Корнеева, - уточнила девушка. Знакомая фамилия… Корнеева… Корнеева… Кажется, директор этого… места Корнеев.
- Иван Степанович Вяземский, - ответил я, она подала руку сама, и было бы невежливо оставить ее жест без внимания. А почему Анна на меня так смотрит?! Я поцеловал Инне руку, естественно. И тут же раздался свист! Оглушающий, пронзительный. И кто догадался дать Пашке свисток?! О, Боже!
- Стройся, - скомандовал мой друг, и Анна со своей черноволосой подругой прошагала вперед, задев меня локтем. Должно быть, не нарочно. Я смотрел ей вслед несколько секунд.
- Простите, обязанности, - я учтиво поклонился Инне – она все еще была под впечатлением, и никак на это не ответила - и подошел к Павлу. – Что ж… Самое время для трапезы, - улыбнулся я. – Попрошу следовать за мной.
Пашка проиллюстрировал мои слова свистом и весело двинулся из корпуса.
Столовая встретила нас светлыми стенами, большими окнами и каким-то нарисованным желтым пейзажем на дальней стене. Квадратные столики, черные стулья, белые полупрозрачные занавески. Позвольте, а где же скатерти?!
Пашка снова свистнул. Кажется, это был сигнал: «рассаживайтесь по местам».

Gris_Souris (Сообщество_авторов) все записи автора

Всё ещё посмеиваясь, я доволокла чемодан до правой кровати.

– Привет, – улыбнулась девчонка, – меня Ира зовут, а тебя?

– Аня, – сказала я, присаживаясь на кровать.

Я решила сейчас не портить себе настроение и не открывать чемодан.

Вытянув из рюкзака пачку сигарет, я вопросительно посмотрела на Иру.

– Нет, спасибо, я бросаю, – грустно улыбнулась она.

– Ясно. Ой, я вижу, у нас есть пародия на балкончик! Круто, далеко ходить не придётся! – обрадовалась я и, отдёрнув шторы, открыла старую с осыпавшейся белой краской дверь.

Ира вышла за мной.

В комнате было темно, но теперь при свете дня я смогла хорошенько рассмотреть мою соседку.

Короткие гладкие чёрные волосы, едва касающиеся плеч, ровная, как под линеечку, чёлка почти скрывала тонкие брови немного светлее волос. Немного суженные ярко-синие глаза. Поразительные, необычные и очень красивые. Я завистливо вздохнула. На ней была милая… хм.. в общем, что-то японское и шёлковое (кофточка? не знаю, как называется) синего цвета, светлые бриджи и синие балетки из того же материала что и кофточка. Милашка. Приветливое открытое личико, так и хотелось ей улыбаться. И что она делает в лагере для двоечников?

Я тут же задала этот вопрос, доставая сигарету из пачки.

– Я очень долго лежала в больнице. Почти семь месяцев. Учителя советовали нанять репетиторов, чтобы я догнала программу, но один знакомый рассказал родителям про этот лагерь и вот. Совмещаю приятное с полезным. – Ира улыбнулась как-то очень… светло.

– Ясно, а вот я… – ну и кто меня за язык тянул? Я выложила ей всё, что натворила. Слава богу, она не смотрела на меня как на сумасшедшую, а заливисто смеялась над моими рассказами.

– Раевская?

Я обернулась. В дверях стояла барби. Жёлтые босоножки, голубые джинсы и желтая обтягивающая маечка. Светлые волосы собраны в высокий хвост.

– Чё? – спросила я и, выкинув сигарету, вошла в комнату.

Ира прикрыла дверь на балкон и присела на кровать.

– Во-первых, на балконе курить нельзя. Во-вторых, через пятнадцать минут в столовую. В-третьих, разбирайте вещи, В-четвертых…

– В-четвёртых, – перебила я, – ты кто такая?

– Я Инна, считайте меня ещё одной вожатой.

– С какой стати? У нас уже есть вожатые. – Я сложила руки на груди.

Эта барби выглядела года на два старше меня, какая, к чёрту, вожатая?!

– А с такой, что я… Как бы вам, глупеньким, подоходчивей всё объяснить?

Я заметила, как брови Ирки возмущенно поползли вверх.

– В общем, так, я как бы тоже в вашем отряде, – Инна показала пальцами кавычки, – но я не двоечница. Я здесь, потому что мой папа директор лагеря. – Надменно проговорила она.

Выпендрёжница. Ненавижу таких.

– И я вас старше, так что…

– Так что развернулась и освободила помещение, – подала голос Ирка.

– Тихо, Токио, я не с тобой разговариваю, – Инна бросил уничтожающий взгляд на Ирку, и повернулась ко мне.

– Вожатая, говоришь, – усмехнулась я, – а ты обсуди это с кня… с Иваном Степановичем.

Про Экстраверта Павла я промолчала: судя по тому, как он рьяно знакомился с девушками, он будет не против ещё одной вожатой, тем более такой, как Инна.

– Вот об этом я и хотела поговорить, – барби вошла в комнату и закрыла дверь. – Оставь Ивана Степановича в покое. У тебя, малолетка, нет ни единого шанса. Даже не пытайся. И мне не смей дорогу переходить. Видела я, как ты на него вешаешься. Так вот, забудь, или это лето обернётся для тебя кошмаром, – говоря это, она приближалась ко мне, видимо надеясь, что я буду пятиться назад.

Ха! Обломись, блонда!

– Ой, как пафосно! Долго разучивала?

Инна удивилась и отступила назад. Думала, я не знаю значения слова «пафосно»? Не такая уж я и двоечница!

– Слушай сюда, золотистый ретривер, я буду делать, что захочу, когда захочу и с кем захочу – с нажимом на последние слова произнесла я.

– Поспорим? – оскалилась блонда.

– Прости, я не спорю с блондинками. Всё, давай уматывай отсюда, – я открыла дверь и Инна вышла, напоследок просверлив меня взглядом.

– Ну ты даёшь! – улыбнулась Ира. – И что это будет, война за вожатого?

– Да не нужен он мне, – отмахнулась я. – Просто позлить людей – для меня святое, особенно если они раздражительны. И вообще, я ненавижу, когда мне указывают, что делать.

Ира пожала плечами, и стала разбирать свой чемодан.

– Нам действительно надо в столовую. Сейчас вожатые придут и проведут нас, – сказала она, не оборачиваясь.

Я кивнула и вышла на балкон с очередной сигаретой.

И чего я так взбесилась?

Я представила, как Инна с Вяземским идут за ручку по пляжу…

Ха! Да она с ним намучается, он же будет исправлять её через каждое слово.

…А они идут, отбегая, когда волна почти касается их ног…

Ну и пусть идут себе. Может, у блонды ещё ничего не получится.

…Смотрят друг на друга влюблёнными глазами…

Вяземский, как всегда, аристократичен.

…Целуются…

– Нет! – я обнаружила, что стою посреди комнаты (Как? Я же была на балконе!), сжав кулаки, и мало того, выкрикнула это «нет».

– Что, нет? – переспросила Ирка.

– Ничего.

Я кинулась к чемодану и открыла его. Ещё минуту назад я досадливо поморщилась и может, даже бы издала вопль отчаяния, но сейчас я радостно засмеялась при виде туфелек, разноцветных маечек, юбочек и блузочек.

Я выбрала серебристые босоножки на маленьком каблучке, светлые джинсы и серую (нет, на розовую у меня сил не хватило) майку. Распустила волосы, расчесала. Заплела две неряшливые, но очень милые косички. Что ж, неплохо.

Спасибо, мамочка!

Ирка с удивлением наблюдала за моим «превращением».

Я ещё раз посмотрела на себя в зеркало на внутренней стороне дверцы шкафа.

Ха! Отдыхай, блонда!

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора - Вяземский, ну что ты встал как вкопанный! – отвлек меня Пашка и открыл дверь комнаты, соседней с комнатой Анны. – Кидаем вещи и на совещание!
- Куда? В эту комнату? А разве у меня…
- Нет, отдельных палат с видом на море у тебя не будет, жить мы будем здесь, вместе.
Я настороженно заглянул внутрь. Коммуналка, ей-Богу. Две кровати у противоположных стен, два комода, стол и… балкон! Нет, рано обрадовался. Балкон-чик. Маленький балкончик. Впрочем, и его хватит, чтобы любоваться рассветом. Пашка, не теряя ни минуты, закинул наши чемоданы в комнату – правильнее было назвать ее коморкой или, по крайней мере, кладовой - и потащил меня прочь. Я нахмурился, на что Павел повторил таинственное слово «совещание» и еще быстрее припустился вперед. Впрочем, догнать его не составляло для меня никакого труда, перегонять – не было смысла, я не знал дороги.
- Павел, а что это за совещание? – спросил его я, когда мы шли к не менее таинственному «административному корпусу».
- Ну нам сейчас расскажут, что и как, - отмахнулся мой друг. И я сам не заметил, как мыслями вернулся к своей новой знакомой. Анна… Что-то было в ней… хм… особенное. Да, наверное так. Особенное. Эти бесстыжие серые глаза, эта смешная прическа… И улыбка. Да, ее улыбка была очарова…
- Вяземский! – Пашкин голос по обыкновению вырвал меня из размышлений, и я обнаружил себя сидящим на стуле в каком-то кабинете и огляделся по сторонам. Кто все эти люди?! Девушки, молодые люди, Нина Витальевна… Похоже, совещание в самом разгаре. Я внимательно посмотрел на Нину Витальевну: она стояла перед нами и увлеченно что-то рассказывала. Стояла?! Как я могу сидеть, когда дама стоит?! Я поднялся. Естественно.
- Иван Степанович, у Вас вопрос? – нахмурилась женщина и оттого еще больше походила на Крупскую.
- Нина Витальевна, мужчина не смеет сидеть в присутствии стоящей дамы, - ответил я, по кабинету пронеслись какие-то вздохи, и Пашка, заметив, как отреагировали девушки-вожатые, тоже поднялся.
- Ох… - только и вымолвила Нина Витальевна и опустилась на стул. Тогда сели и мы. Точнее, я. Пашку пришлось тянуть за рукав гавайской рубашки, чтобы он наконец занял свое место. В этом весь Пашка: когда мой лучший друг пытается соблюдать правила этикета, путает вилки для мяса и салата, он невпопад встает и некстати кланяется, так что получается еще хуже, чем не соблюдать их вовсе. – Вожатый обеспечивает выполнение детьми санитарно-гигиенических норм, контролируют соблюдение ими опрятного внешнего вида, чистоты одежды, установленного порядка в спальных комнатах, иных помещениях жилых корпусов, столовой и на территории лагеря, - Нина Витальевна говорила заученный текст, а я узнавал для себя очень много нового. Рабочая неделя – 6 дней. А что я должен делать на 7-ой? Не покидать территорию лагеря без разрешения начальника лагеря… Да, прав у нас не больше, чем у этих двоечников. Что еще? - Вожатому запрещается оставлять детей отряда без присмотра, в том числе в ночное время.
Этот пункт и вовсе смутил меня. Я что должен читать им сказки на ночь, укрывать одеялом и сторожить их сон?! Я – Иван Вяземский, должен это делать?! Ну, Пашка… Я бросил на него один многозначительный взгляд, и мой друг нервно улыбнулся. Совещание, как и следовало ожидать, закончилось, Нина Витальевна вышла прочь, и к нам тут же подлетели новоявленные коллеги. Пашка здоровался с каждой девушкой по имени. Да, он не терял время даром. А я разве терял? Нет, я помог этой… Анне.
- А какой отряд у вас? А что вы делаете вечером? А расскажите о себе? – череда вопросов, на которые Павел с радостью принялся отвечать, успешно переключив на себя внимание половины этих девушек, череда гневных взглядов молодых людей. И то, и другое было мне неинтересно.

Gris_Souris (Сообщество_авторов) все записи автора

Я повернула голову и мы чуть не стукнулись носами. Вяземский поспешно выпрямился.

– Э-э-э-э – протянула я. – Ну… это…хм..

Думай, думай, думай! А и вправду, зачем? Так, неважно, сейчас надо че-нибудь… Ага!

– Потому что Вы, князь, выглядели глупо! Спасибо мне скажите! Давайте, вы же обучены хорошим манерам.

– Спасибо, – послушно повторил Вяземский, кажется, только ради моего успокоения, его хитрая улыбка говорила за него.

– Ванька! – Экстраверт, Павел, кажется, обернулся и жестом поторопил нас.

Оказывается, мы почти дошли до корпуса. Вернее, это отряд уже дошел, а нам с князем ещё метров тридцать топать.

– Анна, а могу я… – начал аристократ, но я снова перебила.

– Да сколько можно! Ну всё, всё, больше не буду, – поспешно проговорила я, заметив строгий взгляд Вяземского.

– Я хотел спросить, откуда у Вас этот маленький шрам над губой?

– Это невежливо, князь. Это слишком личное, – я сделала вид что обиделась и отвернулась, сама же искоса наблюдала за Вяземским.

Ой, он смутился и стал извиняться.

– Да ладно, не парьтесь, я же пошутила! – засмеялась я. – Порезалась, когда пила вино на Новый Год из разбитой бутылки.

Аристократ поморщился, как мне показалось, брезгливо.

– Зачем же Вы пили из разбитой бутылки?

– Да мы с братом в снежки пошли играть, а тут его друзья пришли с вином. И ни у кого не оказалось штопора. Пытались протолкнуть пробку внутрь и нечаянно отбили горлышко.

Вяземский облегчённо вздохнул.

– Что? – спросила я, – А вы что думали? Что у меня изверги родители, избивающие свою дочь? Небось, уже на дуэль хотели вызвать!

По тому, как он насупился, я поняла, что так он и думал.

Я расхохоталась.

– Фантазёр вы, князь! Ой, а я поняла, кого вы мне напоминаете! – Я аж подпрыгнула.

– И кого же, позвольте поинтересоваться? – Настороженно спросил Вяземский.

– Оливера Гудвила! – выпалила я. – Не знаете? Ну это тот симпатичный паренёк, что играл волка в клипе Evanescence, помните? Ой, да, как же я мола забыть, вы же таким не увлекаетесь.

– Значит, вы считаете меня симпатичным? – Улыбнулся князь.

– Я этого не говорила, – спохватилась я. – Если актёр симпатичный, то это не значит, что похожий на него человек тоже будет симпатичным! Но Вам повезло, фейсом вы действительно вышли!

– Фейсом, – пробормотал Вяземский. – Это вы о лице? Не смешивайте несколько языков, это…

– Хочу и смешиваю! – я упрямо мотнула головой.

Мы подошли к входу в корпус и князь, чего и стоило ожидать, одной рукой открыл передо мной дверь и пропустил вперёд.

Чуть пройдя по коридору, мы наткнулись на Экстраверта.

– Где вы ходите?! – недовольно спросил он. – Деточка, – это он мне?! Какая я ему, к чёрту, деточка?! – если не поспешишь…

– Людей насмешишь, – буркнула я.

– …все кровати займут, – закончил экстраверт.

– Ладно, Иван Князевич, я пошла. – Я выхватила у Вяземского свой чемодан и пошла вдоль коридора попутно заглядывая в открытые двери. Везде занято.

– Эй, ты! – донесся до меня голос Экстраверта. – А спасибо сказать?!

Я остановилась у последней двери. В комнате стояли две совершенно одинаковых кровати. На одной из них сидела девчонка с короткими чёрными волосами. Она приветливо улыбнулась мне.

Я посмотрела на Вяземского. А вот интересно…

– Благодарствую, барин! – крикнула я и поклонилась.

Вяземский тут же среагировал:

– Девушки не кланяются, они делают реверанс!

Есть! Чего и следовало ожидать!

Я, расхохотавшись, вошла в свою комнату и захлопнула дверь.

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора - Анна, Вы за кого меня принимаете? – нахмурился я и даже остановился, чтобы посмотреть в эти бесстыжие серые глаза. – Я взялся помогать Вам, и уж позвольте мне завершить дело, за которое я взялся! – мой строгий тон, кажется, немного остудил ее пыл. – И еще кое-что… Я буду обращаться к Вам так, как сочту нужным, - сказал я и ускорил шаг. Анна – какое красивое имя… - поспешила следом. Полагаю, просто не хотела заблудиться.
- Да куда ж Вы так торопитесь, князь?! – она поравнялась со мной и скрестила руки на груди, я не сдержал улыбки. Князь… Мне это чертовски нравится, да. – Не на пожар идем, а в тюрьму.
- В тюрьму? – переспросил я, посмотрел вперед на этот третий корпус и вздохнул. Да, тюрьма. – Анна… А могу я…
- А можете Вы не спрашивать, а сразу делать?! – хмыкнула она. А манеры? Ей-Богу, что за век? А как же этикет?
- Могу я узнать… - я не успел даже дойти до сути своего вопроса, как она снова меня перебила. Эта девушка может помолчать хоть минуту?!
- А могу я, - на слове «я» она сделала особое ударение, я покачал головой. - …узнать, Вы случайно на солнце не перегрелись?! А головой не ударились, нет? Кто в наше время так говорит «могу я», «позвольте», «благодарю»?! Откуда Вы вообще таких слов понабрались?
- Ах, Анна! – я усмехнулся. Снисходительно. – Думаю, у меня будет время объяснить Вам смысл этих неизвестных Вам слов. И заодно расширить Ваш лексикон, - ну надо же! Она смолчала! Кажется, значение слова «лексикон» тоже придется объяснять. - И все же… Почему Вы устроили этот спектакль перед Ниной Витальевной? – шепотом спросил я, наклонившись к самому ее уху, так, что касался дыханием ее кожи.

Gris_Souris (Сообщество_авторов) все записи автора

- Мадмуазель, - фыркнула я. - Меня Аней зовут. И руку Вашу я не отпущу. Я же такая вся беззащитная, такая слабая вся! Господин Вяземский, хотели нести мой чемодан - прошу! - я указала на чемодан, одиноко стоящий на земле.

Аристократ поднял его, и мы двинулись за отрядом.

- Господин Вяземский! Меня Иваном Степановичем зовут, - в тон мне ответил аристократ.

- Ну уж нет! Вы для меня теперь навеки господин Вяземский. Хотя нет, лучше временно, надо Вам титул придумать. Хм... Граф? Лорд? Герцог? Князь? - на последнем слове аристократ слегка улыбнулся. Зря!

- Точно! Будете у меня князем Вяземским! - воскликнула я, и, не давая ему и рта раскрыть, продолжила. - Как Вам мой чемодан? Легкий, правда? Как Вы думаете, что там внутри?

- Книги, - не задумываясь, ответил князь.

Мы заметно отстали от отряда, потому что я тормозила его быстрый шаг.

И чего я к нему привязалась?

- Ха! Пошутили, да? Это лагерь для двоечников. Какие книги? Сомневаюсь.

- Сомневаетесь? - недоуменно переспросил Вяземский. - Вы сами не знаете что внутри Вашего чемодана?

- Не-а, - беззаботно ответила я, - не имею ни малейшего понятия! И хватит мне 'выкать'! 'Тыкайте' на здоровье, а то мне уже неудобно, а это редкость, так что не смущайте меня! - я тараторила быстрее, чем думала, что тараторила.

Кажется, аристократ немного покраснел.

Интересно, о чем он думает?

- Ой! Вы так мило смущаетесь! - запищала я и повисла у него на руке.

Стоп, СТОП! Что я творю?! Пристаю к незнакомому человеку! Остановись, Раевская!

Я отпустила руку Вяземского и уже нормальным голосом сказала:

- Да ладно, не парьтесь, не такой уж я и псих. Давайте чемодан, сама понесу.

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора Куда я попал?!
- В помощь? – переспросил я. Ну все, Пашка, друг мой, раз ты втянул меня в это, то и отвечать будем вместе. – Нина Витальевна, премного благодарен, что предоставляете мне право выбора, - я учтиво склонил голову, из последних сил пытаясь держать себя в руках. Впрочем, в руках меня как раз держала эта особа. – Павел! – крикнул я, Пашка, который все это время откровенно хохотал, подошел незамедлительно и непонимающе уставился на даму. – Нина Витальевна, это Павел Симонов, он будет мне помогать, - сообщил я, Пашка поник головой. Рассчитывал быть в паре с той прекрасной барышней в короткой розовой юбке? Не выйдет!
Нина Витальевна дала добро и отошла к другим вожатым.
- Как ты мог?! – завопила Пашка, я лишь улыбнулся ему. И выражение «кот на сметану» сползло с его лица, уступив место выражению «кислый лимон». Особа – я не знаю, как мне следует ее называть – все еще обнимала мою руку, и ее пальцы – о, Боже! Что у нее с ногтями?! - сжимали легкую ткань моей рубашки. Я оглянулся на эту толпу: 15 – 15! – трудных подростков! 15 проблем! И эта 16-ая с серыми глазами… Я должен был успокоиться. Да, должен был. Сделал глубокий вдох, посмотрел на карту. Третий корпус… третий корпус… Ну и где этот скверный третий корпус?!
- Раз ты, Павел, мой помощник, вот тебе карта, - я нашел лучший выход из ситуации. Пашка прекрасно ориентируется. К тому же пусть отрабатывает мое испорченное лето. Я отдал ему карту, медленно перевел взгляд с него на особу, а ее руки все так же держали меня. Нет, это длится слишком долго. Слишком долго! Если честно… Мне было даже приятно. И, пользуясь таким малым расстоянием между нами, я мог хорошенько рассмотреть, так же внимательно, как она разглядывала меня пару минут назад. Вьющиеся волосы, косая челка, этот очаровательный носик, немного вздернутый… И маленький шрам слева над губой. Ее били?! Кто?! Я непременно вызову его на дуэль! Впрочем… сами губы... Будь я не Иван Вяземский, а кто-то другой, я бы… О чем я вообще думаю?!
- Я доверяю тебе, Павел, - сказал я, все еще глядя на нее. – Веди нас, мой верный Санчо Панса! – Пашка обернулся на меня со злостью, но то была лишь мимолетная вспышка, он осмотрел старшеклассниц, что были в нашем (!) отряде, довольно улыбнулся и скомандовал «За мной!». – Мадемуазель, Вы можете уже отпустить меня, - тихо, чтобы слышала одна она, произнес я.

Gris_Souris (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Evanescence - Call me when you're sober

Настроение сейчас - Ы!
 

Я откровенно развлекалась, наблюдая смущение аристократа. Кажется, друг назвал его Вяземским.

Я не сдержалась и стала хихикать. аристократ как-то задумчиво улыбнулся, глядя на меня, но тут же рассердился и почему-то обиделся.

Экстраверт, как я про себя окрестила друга Вяземского, еще что-то прошептал.

К нам приблизилась Нина Витальевна. аристократ тут же вежливо поздоровался и представился. Иван Степанович, значит. (Нет, буду называть его господином Вяземским!) Ё-моё! Такими выражениями не говорят уже лет 50, если не больше!

Нина Витальевна покраснела, как девочка, когда аристократ нагнулся и поцеловал ей ручку. Из какого он века, блин?!

Экстраверт сначала удивился, потом попытался не засмеяться, но у него плохо получалось сохранять серьезную мину.

- У вас что-то произошло? - спросила учительница, смущенно пряча руки за спиной.

- Да... - начал Вяземский.

- Нет, уверенно перебила я, и как бы невзначай дотронулась до аристократичного рукава аристократичной белой рубашки. Что это? Запонки? Летом? В лагере для двоечников? М-да...

- Просто встретила знакомого, - улыбнулась я. - Я не ожидала что э-э-э... лучший друг моего брата окажется моим вожатым!

(Ага, а ничего что Ромка старше меня всего на три года?)

Аристократ удивленно покосился в мою сторону, но промолчал.

Чисто из любопытства и тяги к раздражительной реакции окружающих, я с лицом довольного хомяка обняла руку Вяземского. Ого! Не ожидала, что у аристократа могут быть такие сильные мускулистые руки.

Я, скосив глаза, посмотрела на него. Он, стиснув зубы, натянуто улыбался.

Мне в голову пришла больная мысль.

- Нин Витальна! Можно он будет вожатым в моём отряде? - с анимешным личиком восторженно спросила я.

Вяземский, который только собирался открыть рот, закашлялся, а Экстраверт отбежал и согнулся пополам от хохота. Бедный аристократ! Надо было видеть его лицо! Мне было почти жалко его. Почти.

- Какой класс? - спросила Нина Витальевна.

- Будущий одиннадцатый, - отрапортовала я.

- Ну что же... Если Иван Степанович не против..

.- Н-нет, - выдавил Вяземский.

- Вот и славно. Одиннадцатиклассники! - звучно крикнула учительница.

Примерно 15 учеников обернулись и посмотрели в нашу сторону. Н-да, мало нашего брата, мало!

- Подойдите ко мне, - продолжала Нина Витальевна. Ученики нехотя подошли. - Прекрасно, следуйте за Иваном Степановичем в третий корпус. Иван Степанович, вот карта лагеря, - учительница протянула Вяземскому сложенный листок. - И вожатых в каждом отряде двое, кого возьмете в помощь?

Я, хихикая, сжимала предплечье Вяземского.

Надо будет ему шепнуть что-то вроде 'последний раз спасаю', уж очень хочется увидеть его реакцию!

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - 30stm - From Yesterday
А почему все эти люди так странно смотрят на меня?
Боже, и как она несла его в своих тонких изящных руках? Хм, интересно и что же там? Кирпичи? Целый чемодан кирпичей. Действительно, что может быть важнее кирпичей в детском лагере! Бред… Или… Книги! Ну конечно же! Книги! Девочка хочет исправиться. Я бы мог ей помочь, да-да, не зря же я закончил исторический факультет МГУ!
- Вяземский! – Пашкин голос оборвал мои благородные мысли, и я наконец освободился из плена серых глаз незнакомки и обернулся на друга. – Ты совсем спятил? – нет, чему-то я его все же научил, потому как этот вопрос он задал шепотом.
- Паш, а где тут комнаты и… - спросил было я, Пашка тут же вытаращил на меня глаза, а эта юная особа наблюдала с интересом. Или мне просто показалось?
- Какие на хрен комнаты?! – завопил Пашка. Если раньше все оглядывались на меня и эту мою – мою? Какое неподходящее слово! – незнакомку, то теперь мой лучший друг по праву захватил всеобщее внимание. – Ты о чем думаешь? Это лагерь! Лагерь! И куда ты собрался тащить чемодан, чертов джентльмен?! Еще распределения не было?
- Распределение? – нахмурился я и развел руками. Юная особа посмеивалась, и это только делало ее милее. Стоп! Она смеется надо мной?! Над Иваном Вяземским?! Я бросил на нее один рассерженный взгляд, хотел что-то сказать, но к нам подошла какая-то дама. Ее я видел впервые. И если проводница была похожа на Екатерина Вторую, но эта женщина скорее напоминала Надежду Крупскую в ее не самые молодые годы.

Gris_Souris (Сообщество_авторов) все записи автора

- Чё? - я недоуменно уставилась на подошедшего аристократа.

Черт! Он оказался выше, чем я думала. Хотя, с моими 162-мя сантиметрами роста, кто угодно казался бы великаном, но этот!

- Я спросил, могу ли я Вам помочь? - терпеливо повторил аристократ.

Ещё и на 'вы'...

- Зачем? - тупо спросила я.

- Гм... - он, казалось, растерялся, но тут же 'нашелся', - Мне показалось, у те... Вас тяжелый чемодан.

- Ага, а у всех остальных так, пакетики с купальниками. - обычно я более эгоистична, но внимание этого симпатичного, да нет, красивого аристократа меня слегка удивило.

Ой! Как у него волосы живописно растрепаны! Так бы и... Стоп, не о том думаю!

Я прогнала с лица мечтательное выражение и нахмурилась.

Девчонки-вожатые с ненавистью сверлили меня взглядом, одновременно бросая почти влюбленные на аристократа. Тот, второй, что знакомился со всеми подряд, ошарашено переводил взгляд с меня на своего друга.

На нас уже оборачивались учителя и... Хм... Ученики.

- Нет, просто т... Вы выглядели растерянно, и я подумал... - тот же терпеливый тон.

- Ну нате! - я перебила его и, подхватив мой действительно не легкий чемодан, сунула его аристократу в протянутую руку.

Вот мне интересно, что он собирается с ним делать и куда нести, если нас ещё даже по отрядам не распределили?

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора - Меня зовут Павел, а это мой друг – Иван, - Пашка с удовольствием знакомился с каждой девушкой, что появлялась на горизонте, и заодно знакомил меня. Я небрежно кивал и в душе посмеивался над этим его выражением лица, когда очередная леди в короткой юбке проходила мимо. Как кот на сметану. Кажется, так говорят в народе? Мне было неинтересно. Неинтересно все, что связано с этим местом. «Лучик» - ну что за название?!
Голубые ворота, 4-хэтажное здание в духе советского аскетизма. Никогда не понимал смысла в архитектуре, которая ничего в себе не несет. Вот умели же строить в 19-ом веке, так, что виден и характер владельца, и его предпочтения, и круг его знакомств угадывался в лепнине, в узорных дверных ручках. А тут – серость.
Мне было не по себе. Будто бы кто-то сверлил меня взглядом. Да так настойчиво, что я невольно принялся искать этого кого-то. Нашел, естественно. Девушка. Девушка?! Хм. Потертые джинсы, черная майка, кеды, какой-то невнятный пучок из бордовых – бордовых?! – волос. И серые глаза, которые изучали меня сантиметр за сантиметром. Раздражало?! О да, еще бы. Так явно рассматривать мужчину! А она ведь еще совсем ребенок. Сколько ей? 15? Да и какая разница! Нет, этот взгляд невыносим. Хм… Глаза в глаза. Кто кого пересмотрит? Был бы я не Иван Вяземский, а кто-то другой, я бы, ей-Богу… Впрочем, что за мысли?.. Может быть, она просто потерялась? Ищет своих друзей? Может быть, ей нужна помощь? Наверное, чемодан, рюкзак… И ни одного джентльмена? Боже, что за век?
- Вань, ты теряешь время, тут такие красотки, - шепнул мне на ухо Пашка, приподнявшись на цыпочках. Да, с его ростом иначе нельзя было дотянуться до моего уха. Хотя правильнее сказать, с моим ростом это для кого угодно могло стать проблемой.
- Ты же знаешь, подростки не в моем вкусе, оставляю их на тебя, - шепнул я в ответ, Пашка проследил за моим взглядом.
- А что это та пацанка на тебя так пялится? – спросил он бесцеремонно. Надо же, за столько лет дружбы я так и не научил его хорошим манерам.
- Паш, подержи мои вещи, кажется, я… - я отдал чемодан другу, а сам неторопливо направился к этой «пацанке», как выразился Пашка. Не знаю, чем я думал в тот момент, но решительности мне хватало всегда. И этот случай не был исключением.
- Здравствуй… те, - все-таки вежливость взяла верх, хотя обращаться к этой девочке на «Вы» было глупо и неуместно. – Могу я Вам помочь? - спросил я, глядя на нее сверху вниз.

Gris_Souris (Сообщество_авторов) все записи автора

- Ой, Анька, как же я тебе завидую! - восторженно протянула Ленка, моя единственная подруга.

Мы стояли на перроне, мои вещи уже лежали в вагоне, под сидением места номер 16. Рюкзак у меня на спине лопался от пакетиков с чипсами и сухариками (и плевать маме, что я их не ем, она исполнила свой материнский долг - обеспечила дитя едой), бутылки минералки, пакетика с едой из Макдоналдса и четырех футболок.

Я не поддалась на мамины уговоры одеть модные бриджи и сиреневую маечку. Одела черную майку и потертые джинсы. Не люблю выделяться.

Ленке все равно нужно было в район вокзала, и она решила меня проводить. Ни родители, ни Ромка такого желания не выразили, и я была этому рада, потому что вид мамаш-наседок квохчущих над своими цыплятами реально раздражал. Особенно если учесть, что эти 'цыплята' уже переросли своих мамочек.

- Чему ты завидуешь? - недоуменно спросила я.

- Ну как! - у Ленки аж глазки заблестели. - Море, солнце, дискотеки, вон тот симпатяжка в шортах! - подруга взглядом указала на смазливого блондина в бежевых шортах и красной футболке.

Фу! Едва ли мой ровесник.

- Да что ж тебя на детей-то тянет, - поморщилась я.

- Каких детей! Ань, ему лет 16-17! - Округлила глаза Ленка.

- А мозгов у него на 13-14! И что мне, почти семнадцатилетней, делать с младенцем? - я, конечно, утрировала, но Ленка обиделась.

- Ну да, я забыла, тебе нравятся престарелые и седые мужики!

- Вот не надо! 25 лет еще не старик! Ну извини, что смазливой мордашке я предпочитаю хорошие мозги и уверенность в себе, и уже сложившуюся личность подростковому выпендрежу! - я сложила руки на груди и отвернулась.

- Ну да, - хохотнула Ленка - у самой тебя мозги, конечно, двадцатилетние! И именно поэтому ты едешь в лагерь для двоечников!

Я не успела ответить - проводница, молоденькая и неуверенная, тихим голосом сообщила, что поезд отправляется через минуту.

Я быстро попрощалась с Ленкой и, подталкиваемая сзади другими пассажирами лагерного поезда, вскарабкалась в тамбур. Дальше - на своё место (пустое, кстати, почему никто не хочет сюда садиться?), на верхнюю полку. Малодушно послав все подальше, я уснула.

- Эй! Просыпайся!

Я разлепила глаза. Передо мной стояла тётя, которая, согласно бейждику на воротничке, оказалась Ниной Витальевной, учителем математики.

- Вставай, уже приехали.

Я слезла с полки и огляделась. Вагон уже опустел, только у выхода толкались сумками три парня хулиганского вида.

Ага, значит мои соседи, если они у меня были, бросили меня на произвол судьбы. Я быстро вытащила чемодан из-под сидения, стянула сверху рюкзак и поспешила к выходу.

Мы вышли на станции с многообещающим названием Веселое, погрузились в старенькие автобусы.

Я пялилась в окно, стараясь никого в автобусе не рассматривать, так, на всякий случай.

Автобусы въехали в огромные железные голубые ворота с огромными желтыми буквами, складывающимися в уже ненавистное мне слово 'Лучик'.

Остановившись перед четырехэтажным зданием с табличкой 'ДОЛ 'Лучик'. Административный корпус' автобусы быстро выплюнули пассажиров и уехали.

Возле входа в корпус стояла небольшая группа людей, предположительно наших вожатых. В основном - хихикающие девчонки года на 4-5 старше меня. А хотя нет, и мужской пол присутствует. 3-4 рослых загорелых парней, того же возраста, что и девушки.

Одна хихикающая вожатая, блондинка в розовой юбочке, указала куда-то влево. Я посмотрела туда. Ещё двое вожатых. Я не думала, что меня видно в толпе и поэтому беззастенчиво разглядывала тех двоих. Один, улыбаясь, здоровался с девушками. Другой... одет... в общем... аристократично (да, я знаю такое длинное слово)! Держался в стороне. Я поймала на себе раздраженный взгляд и зло уставилась в ответ. Мои серые глаза встретились со светло-зелеными и я поняла, что пропала......Я забыла дома свою любимую светло-зеленую майку!!!

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора Мы уже полтора часа тряслись в поезде, и единственное, что меня радовало, это пейзаж побережья за окном. Пашка увлеченно рассказывал о какой-то супермодели, но, признаться честно, я не слушал его. Я был слишком занят своими мыслями и сомнениями. Сказать, что не представляю себе работу вожатого в детском лагере – не сказать ничего. Я никогда не бывал в лагерях и горел желанием побывать там, тем более в 23 года.
- Почему мы едем на поезде? – перебил я друга не нарочно. Он отвлекся и внимательно посмотрел на меня круглыми глазами, будто бы мой вопрос был величайшей глупостью в истории человечества. Этот взгляд раздражал.
- А ты что хотел?! На карете?! И чтобы торжественно объявили: «Его Светлость Князь Вяземский с Их адъютантом прибыли-с»?!!
- Ну… - я улыбнулся. Идея про карету мне очень даже понравилась. – Да нет, я имел ввиду мой «мерседес». Было бы значительно быстрее. И потом…
- Ва-а-а-а-ань, - протянул Пашка. Терпеть не могу эту его привычку. – Ты сдурел что ли? Какой «мерс»?! Вожатые на «мерсе»! Это даже звучит смешно.
Раздвижная дверь приоткрылась, и в проеме показалась тучная фигура проводницы. Она держала в руках поднос с этими тяжелыми кружками и хмурилась. Еще бы! Я решительно поднялся с места, учтиво поклонился вошедшей и взял из ее рук поднос, который она едва не выронила.
- Мадам, ну что же Вы не попросите о помощи мужчин! – я поставил поднос на столик и развел руками. Женщина смотрела на меня, открыв рот. Конечно, я уже привык, что мои манеры вызывают такую реакцию, но все же…
- Мужчин? – выдохнула она наконец и махнула рукой. – Да где их взять-то?
- А разве негде? – вмешался Пашка.
- Мадам, может быть, Вы составите нам компанию? Вы должно быть устали. Присаживайтесь. Тем более, что на подносе как раз три кружки, - я улыбнулся. Проводница, обмахивая себя ладонью аки веером, послушно опустилась на сиденье. Тогда сел и я. Пашка бросил на меня недовольный взгляд. А что? Дама и впрямь выглядит усталой, и мы, как джентльмены, просто обязаны ее угостить.
- На отдых едете? – поинтересовалась женщина.
- Не-е-е-е. В лагерь, - ответил Пашка. – В лагерь для двоечников вожатыми.
Что?! Я поперхнулся чаем, и проводница услужливо хлопнула меня по спине, но так сильно. Что добрая половина чая оказалась на полу. Для каких еще двоечников?! Я думал, что это просто лагерь для детишек. Для прилежных детишек, самой страшной выходкой которых может быть растрата казенной зубной пасты.
- В «Лучик» что ли? – спросила проводница и покачала головой.
«Лучик»?! Да что за название такое?! Я мысленно поблагодарил Бога за то, что в кружке не осталось чая, иначе поперхнулся бы снова, и поднял на Пашку глаза, тот придал своему лицу невинное выражение. Мол, а что я-то, я-то ничего. Потом усмехнулся.
- Вот, Вяземский, а ты говоришь, почему не на машине! Да был бы ты за рулем, мы бы дважды попали в аварию!
- Однако, ты прав, - кивнул я и, вздохнув, поставил пустую кружку на поднос, сложил руки в замок и перевел взгляд на женщину. Ни дать, ни взять, Екатерина Вторая. – Мадам, скажите, пожалуйста, а этот «Лучик»… Неужели так плохо?
- Да жалко мне, ребят… - проговорила проводница, опуская глаза.
- Ребят? Двоечников, что ли? – с интересом спросил Пашка.
- Да нет, Вас, ребята, жалко, а ведь такие молодые еще… - она коснулась белым платочком уголков глаз, и стало как-то не по себе. Потом женщина посмотрела на часы и поспешила прочь, и почему-то очень удивилась, когда я наклонился поцеловать ее широкую натруженную руку.
- Ахахаха, - рассмеялся Пашка, как только дверь закрылась. – Ты со своими манерами…
- Павел, - оборвал я его и снова сел напротив. – Вы не хотите рассказать мне еще что-то про этот «Лучик»?! – «Лучик»! Это же надо! От одного названия бросает в дрожь, ей-Богу!
- Да нет, Вань, расслабься, - нервно улыбнулся Пашка, и я насторожился еще больше. Не зря. Еще через полтора часа мы вышли на станции Адлер со своими чемоданами, и, повернувшись ко мне с широченной улыбкой на губах, мой лучший друг объявил. – А теперь 40 минут пешком до села Веселое!
- Что?! – нахмурился я. – Это же как раз следующая станция! Павел!
- Что, Павел? Чуть что сразу Павел! – обиделся Пашка, но тут же рассмеялся. – Может, еще на дуэль меня вызовешь, Вяземский? Это в твоем духе.
- Может, и вызову, - прошипел я в ответ, и мы зашагали вдоль берега. Черное море… Моя любовь, моя страсть. Этот тихий шепот его волн – музыка!
- Расслабься, - повторил Пашка. – Вот увидишь, тебе понравится.
В его заверениях я сомневался, хотя, с другой стороны, с Пашкиными инициативами мы могли оказаться и в Магадане. А тут Адлер… Всего три часа от родного Туапсе.
Да, могло быть и хуже.